Лина.
Дима скрывается за поворотом.
Перевожу взгляд на Руслана. Он открыто улыбается мне, но замечаю, как подрагивают его руки от перенапряжения и с какой силой он сжимает ходунки. Он выглядит очень бледным.
— Как ты? — решаюсь спросить.
— Бегаю потихоньку — опускает взгляд на ноги и медленно выдыхает, прикрывая глаза.
— Может лучше присядешь?
Мне кажется ему не очень хорошо.
— Угу — соглашается и медленно начинает передвигаться к креслу.
Он медленно опускается в кресло, присаживаюсь рядом.
— Помирились? — спрашивает с интересом.
— Да, спасибо, что помог понять Диме всё.
— Да ладно, на нём и самом лица не было вчера. Это ж надо было не посмотреть всё не убедиться.
Становится немного обидно за Диму. Не представляю даже насколько ему было больно видеть меня с Женей.
— Не говори так. ему было тяжело от всего этого.
— Понимаю — отчего-то моментально мрачнеет Руслан.
Надо перевести тему.
— Когда тебя выпишут?
— Выпишут? — удивляется — я пожизненный клиент здесь ты чего? — усмехается.
— Как это?
— Ну сейчас реабилитация опять месяца на два.
— А ты всё это время будешь здесь?
Один?
— А где мне быть? — очень грустно.
— Ну дома или с родителями — пытаюсь хоть немного понять этого парня.
— Домой- грустно тянет — нет его, дома.
— Как это у каждого есть он.
— М, ну я наверное, исключение- медленно выдыхает.
Ему сложно говорить об этом.
— Прости, вечно лезу не в свои дела — легко касаюсь его кисти.
— Да перестань. Ты единственный человек за последние полтора года, которому интересно хоть что-то из моей жизни.
Он всё это время был один? Один переживал потерю брата, восстанавливался?
— Вот только не смотри на меня так — возмущается.
— Как? — не понимаю.
— Не жалей, ладно?
— Хорошо. То есть ты здесь надолго. Но ходишь уже намного лучше.
— Завтра хочу без ходунков, вот только врач ворчит, что рано.
— Не переусердствуй, а то Дима вон вечно со спиной. Болит у него после перегрузок.
— Это нормально. Если болит-значит живёт в нашем случае только так.
— Понятно.
— Не переживай, встанет он, если сам захочет. А это ты его поцарапала при примирении? — усмехается.
— Нет, он с лесенки слетел, когда меня догнать хотел.
— Убегала?
— Ага.
— Нельзя же, ведь не догонит он никогда.
— Знаю, но я тогда не думала, что он мириться хотел.
— М. Знаешь иногда нужно свою гордость засунуть в одно место, если тебе человек дорог.
— Да я уже это поняла.
— Он не поломался хоть в полёте то?
— Виском ударился, боюсь, как бы не сотрясение. Вчера голова кружилась и температурил.
— Ну здесь проверят не переживай.
Он смотрит на часы.
— Мне пора на обед — поднимается, морщась — рад был увидеть тебя.
— Я тоже. Выздоравливай.
— Спасибо — он тихонечко побрёл в столовую.
Интересно сколько Диму сегодня здесь продержат?