Ты – мое наказание

Глава 7

Глава 7

Выхожу из дома с колотящимся сердцем и подрагивающими руками. Дурак. Сказала же, не приезжать. Сказала, не сказала, а все равно лечу на встречу, попутно вспоминая не ела ли сегодня чеснок или лук. И, черт возьми, наяривала на поминках только так, для смотрящего на меня городского козла! Стопорюсь, не доходя до машины пару шагов. Ну и что теперь? Сбегать? И сбежала бы, если бы Артем не вышел из машины.

Черт! Ну почему он такой красивый. И какого лешего у меня все внутренности сворачивает, когда я его вижу? Поддаться бы уже искушению и будь что будет. И тут же одергиваю себя. Окстись, Настя. Хочешь повторения истории?

Когда Артем тянется меня поцеловать, я уворачиваюсь. В итоге его губы едва касаются моего виска.

– Ты чего?

– Я сегодня ела лук и чеснок. Много, – выпаливаю не задумываясь. – Говорила же, не приезжай.

На мои слова Артем заливается смехом. Блин, у него и смех красивый. В нем вообще есть изъяны?

– Дурында. Я тоже, – тянет меня за руку и накрывает мои губы своими, уворачиваюсь, как только осознаю, что мы на улице.

– Давай, не здесь.

– Давно пора пригласить меня в дом.

– Нет. Стой. Я не одна дома.

– В смысле?

– Давай в машине поговорим.

Усаживаемся вместе на заднее сиденье и Артем отодвигает пакет из пекарни. Если он и дальше продолжит выкармливать меня пирожными, я все же растолстею.

– Мало того, что держишь на голодном пойке, теперь еще и в дом не зовешь. Кто там у тебя?

– Да один мужчина приехал на похороны. Ему негде остаться, ну я и сдала ему комнату.

– Ты сейчас серьезно? Впускать в дом незнакомого мужика?

– Ну он не совсем незнакомец. Его мой дедушка знал, так что все нормально, – щеки моментально розовеют от наглого вранья. Но говорить правду? Нет уж, увольте.

– И когда он свалит?

– Через несколько дней, может, даже раньше, – вот как сходит в уличный туалет, так простимулирую. – Не обижайся.

– У меня есть более весомый повод для обид, не находишь? – ответить я не успеваю, в следующий момент Артем тянет меня на себя, и я оказываюсь верхом на нем в абсолютно неудобной позе, с разведенными ногами. И ладно бы в штанах, так ведь в платье.

– Я скучал. Десять дней, как будто полгода, – шепчет мне на ухо, в то время как его ладони перемещаются на мои ягодицы.

– Я тоже, – шепчу в ответ.

Закрываю глаза, подставляя губы под поцелуй. Сладко и горько одновременно. Зачем я поперлась в город и встретила его? Это ведь ничем хорошим не закончится.

– Я по уши в тебя, – шепчет в шею, спускаясь ниже. Не сразу понимаю, что одна лямка платья уже спущена. Еще чуть-чуть и он спустит бретельки лифчика. Что я творю?

– Мы так не договаривались, – перехватываю его руку, как только пальцы касаются внутренней стороны бедра.

– А как мы договаривались?

– Если у тебя проблемы с памятью, я напомню. Я сказала, что только после свадьбы, – неуклюже слезаю с его колен и пересаживаюсь на сиденье.

Не надо быть провидицей, чтобы понять, что сейчас Артем зол.

– Ты меня скоро до белого каления доведешь. Уже не смешно. Я к тебе три месяца как привороженный езжу. И так, и этак, со всех сторон пытаюсь подступиться. Я не мальчик, Настя. И ты уже тоже не ребенок. Самой не надоело играть в этот детский сад?

– Я всего лишь не хочу повторения истории, как было с моей мамой.

– А ты думаешь, что если ты выйдешь за меня замуж, то это непременно навсегда? Статистику разводов знаешь?

– Лучше быть разведенкой или разведенкой с прицепом, чем гулящей девкой, принесшей в подоле. Так ясно?

– Я тебя брюхатить не собираюсь.

– Ну да, просто переспать и на этом все.

Кого я обманываю, Господи? Не бывает в жизни чудес. Элита не влюбляется в простых смертных, тем более таких как я, деревенских. Даже если мне кажется, что Артем не врет и действительно в меня влюблен, никто ему не даст на мне жениться. Богатеньким деткам родители сами выбирают пару. Не просто так он не спешит меня с ними знакомить.

От этого осознания в очередной раз становится горько. И, как всегда, невовремя появляется бабка перед глазами. Она меня и с того света будет доставать с нравоучениями. Маму в могилу загнала, осталось меня. Изыди!

– Ладно, прости, – неожиданно произносит Артем. – Всему свое время. У меня через неделю отпуск, давай куда-нибудь съездим?

– Знакомиться с твоими родителями? – на мой вопрос Артем лишь усмехается.

– У меня отвратный папаша и мать немногим лучше. Если мы и поженимся, то последнее, что я сделаю, это познакомлю тебя с ними. Давай на море смотаемся? Если хочешь, в разные номера. Махнем в Сочи?

– Давай, – зачем-то соглашаюсь я, прекрасно понимая, чем это закончится. – Я пойду, а то вставать рано.

– Ну да. У тебя же сплошные батраческие дела. Держи, – подает мне пакет.

– Спасибо, но мне больше не надо сладкого. Если хочешь надолго остаться в моей памяти, наколи мне дрова, – ну а что, была ни была. Терпеть не могу никого ни о чем просить, но его-то можно.

А дрова это и вправду проблема. Сколько бы дедушка меня ни учил, не получается. Вот только его больше нет, как и дров, а скоро осень. А к осени в моей жизни Артема может уже и не быть.

– Чего?

– Ты слышал что. Пока.

Выхожу из машины и не успеваю дойти до дома, как Артем тянет меня на себя и целует в губы.

– Прости, – не знаю за что прости, но я зачем-то киваю. – Я завтра позвоню.

Провожаю его взглядом и нехотя возвращаюсь в дом. На кухне белоручки не оказалось.

Пользуясь отсутствием Вадима, закрываю ванную на ключ. Надеюсь, не догадался тут шастать в мое отсутствие. Свои делишки ты будешь делать исключительно на улице, белозубый товарищ.

Поднимаюсь на второй этаж и замираю в ответ на голос Вадима. Он стоит около окна и разговаривает по телефону.

– Где хочешь, там и бери. Чтобы к утру было все. Особенно интересует личная жизнь. С кем трахается и как давно. И только ли трахается. До завтра.

Наверное, надо было уйти и сделать вид, что не подслушиваю чужие разговоры. Вот только это мой дом.

– А трахаться это разве не мат, Вадим Викторович? Нарушаете?

– Трахаться – это святое, Настенька.

– А вы когда приступите к цели своего визита?

– В каком смысле?

– Ну, когда будете уединяться с природой? Вы же для этого приехали? Может быть, прямо сейчас?

– Ночью надо спать, Анастасия.

– Вы правы. Спокойной ночи.

Моя ночь на удивление выдалась спокойной. Проснулась как всегда рано и, собрав очередную порцию урожая, отправилась вместе с местным любителем выпить на его машине на рынок. Напьется он непременно после того, как получит свой процент за помощь мне. Два дня ему хватит на протрезветь, а потом снова рынок.

Дома я оказываюсь рано, ибо удалось все распродать к десяти утра. Я была уверена, что белоручка спит. Или по крайней мере наяривает мои блины. Но дома его не оказывается.

Не сразу понимаю, что громкий звук доносится не с чужого участка, а с моего. Обхожу дом с другой стороны и замираю, смотря на тот, как белозубый с оголенным верхом рубит дрова. Вот тебе и белоручка.