Ты снова будешь моей (СИ)

Глава 27

Я больше не чувствую сонливости, у меня всё тело немеет, я в шоке от того, что услышала. Смотрю на Женю и хочу, чтобы он сказал, что пошутил, придумал это всё, чтобы выманить меня из ванной и поговорить о том, что вчера произошло.

Он осматривает меня какое-то время, мне даже становится неловко под таким пристальным взглядом, рядом с ним. А потом он снова повторяет о том, что Кирилл в больнице, поторапливает меня, суетится в комнате в поисках чистой одежды. И я понимаю, что он не обманул меня. Кирилл и в самом деле попал в аварию.

Опускаю глаза на экран своего телефона и нахожу там огромное количество пропущенных вызовов от мамы и понимаю, что, не дозвонившись мне, она, скорее всего, позвонила Жене. В груди начинает болеть, а слезы туманят мой взор, когда я возвращаюсь в ванную и умываюсь прохладной водой.

У меня всё тело ломит, глаза горят, а ещё эта нудная тошнота, которая начинает меня раздражать. Может быть у меня гастрит? Неудивительно, учитывая, что последнее время я игнорирую завтраки и постоянно нервничаю. Поднимаю глаза, чтобы увидеть своего мужа, который стоит позади и наблюдает за мной. Выглядит так, словно хочет что-то сказать по поводу того, как мы провели вчерашний вечер, но так и не решается. Я этому рада, сейчас это последнее чего я хочу. У меня в голове стучит, потому что я не знаю, жив ли Кирилл. Женя сказал, что из того, что услышал в трубку от мамы, он понял, что мой отчим попал в аварию и сейчас в больнице.

Закрываю глаза и шумно выдыхаю, пытаюсь успокоиться, но мне никак не удается. Вытираю слезы тыльной стороной ладони, когда оказываюсь на кухне и набираю Жене стакан воды, а потом бросаю туда таблетку аспирина и наблюдаю за тем, как она растворяется, тщетно пытаясь отвлечься от ужасных мыслей, которые словно змеи заползают в мою голову. Не хочу думать о том, что Кирилла больше нет с нами.

Должна признаться, что мои взаимоотношения с мамой стали в разы лучше с появлением этого мужчины в её жизни. Он всегда относился ко мне как родной дочери и если честно, был куда большей поддержкой, чем родная мать. Чего стоит только вспомнить тот момент, когда я решила писать картины. У мамы была истерика, а Кирилл был тем, кто купил у меня первую картину, да и друзей своих, похоже, заставлял покупать у меня работы. Потом нашел мне агента, не такого хорошего как Эдита, но всё-таки.

Вздрагиваю, когда Женя касается моей щеки, вытирая мне слезы.

— Иди сюда, — говорит Женя и притягивает меня в свои объятия. Я не сопротивляюсь, мне так плохо, поэтому я нуждаюсь в его поддержке и объятиях. Я не хочу терять Кирилла, и очень боюсь того, что услышу, когда мы приедем в больницу. Женя, гладит меня по голове, пока я утыкаюсь ему в плечо и плачу. — Я, правда, не знаю, как у него дела, но очень надеюсь, что он жив и совсем скоро будет в порядке.

Женя держит меня за руку, когда мы идем к машине, ничего не говорит во время нашей поездки до больницы, а только сильнее сжимает хватку, иногда подносит к губам и целует мою руку.

У меня всё внутри огнем горит, когда мы находим маму, у которой истерика такая, что мою душу рвёт на части. Она ничего не может нам сказать, да и вообще с трудом говорить может. Плачет, её трясёт.

Пока Женя уходит, чтобы узнать о состоянии Кирилла, оплатить его лечение и платную палату, к нам присоединяются двое друзей моего отчима, а потом медицинская сестра с успокоительным для моей мамы. Я рада, потому что начинаю думать о том, что если она не сможет успокоиться в ближайшее время, то у неё остановится сердце.

Мама засыпает и её укладывают на одну из кроватей, что стоят в палате, в которую нас привели. Позже здесь будет лежать Кирилл, до полного восстановления. Женя уже оплатил её на несколько месяцев. Это уютная комната в голубом цвете, с телевизором и комодом, на котором стоят живые цветы.

Женя о чем-то говорит с Андреем, лучшим другом Кирилла изредка поглядывая на меня.

Я не плачу, сижу на стуле, откинувшись на спинку. Кирилла оперируют, у него множественные ушибы и переломы, травма головы и что-то там ещё, но врач уверяет нас, что всё будет хорошо. Просто ему понадобится огромное количество времени на восстановление. Время и деньги. Но это не важно, куда важнее то, что он жив. Поэтому я не плачу.

Сижу и наблюдаю за своим мужем, такое ощущение, что передо мной чужой человек, будто вижу его впервые, а может другими глазами. Вспоминаю нашу жизнь и становится грустно, похоже, что всё это время я желаемое выдавала за действительное. Например, я вдруг только сейчас понимаю, что за все время, что мы вместе, при возникновении у меня каких-то проблем я всегда бежала к Кириллу, как и вчера, когда увидела сообщения от Эдиты, решила, что утром позвоню Кириллу и попрошу у него помощи. Бывало ведь, что Женя даже не знал ничего о моих заботах. Не знаю уж, чья в этом вина, да и неважно уже это сейчас.

Женя хлопает Андрея по плечу, а потом поднимается, чтобы присесть передо мной. Кладет руки мне на колени и заглядывает в глаза, что-то говорит, но я не разбираю слова, кровь стучит в ушах сильно и сердце колотится от того, что я больше не могу ждать и откладывать наш разговор.

— Я хочу развестись — говорю я и скидываю с себя его руки.