Ты снова будешь моей (СИ)

Глава 36

Женя находит меня в фойе, когда я открываю приложение, чтобы вызвать такси и нервно осматривается. Что-то говорит, пытаясь оправдаться, за своё общение с Таровской, но я его прерываю. Честно и открыто говорю о том, что мне все равно.

Сообщаю ему, что хочу отправиться домой, и к счастью он позволяет мне уехать. Оказавшись дома первым делом, сбрасываю ненавистное платье и бросаю у двери. Мне все равно, сколько оно стоит, завтра первым делом отправится в мусорку. Принимаю душ, смывая с себя этот день, и общение со свекровью и укладываюсь в кровать. Кладу руку на живот и безмятежно улыбаюсь, наслаждаясь.

Однако, наслаждаться долго мне не приходится, потому что Женя, как и пообещал, в самом деле, переезжает в дом моих родителей и на мои просьбы оставить меня одну никак не реагирует.

Я веду себя с ним сдержанно и холодно. У меня сохраняется сильная тошнота по утрам, а ещё я просыпаюсь среди ночи жутко голодная.

Сегодняшнее утро начинается отвратительно, потому что Женя из гостиной перебирается ко мне в постель и под утро пытается склонить к близости. К счастью в этот раз не пытается взять силой, просто устраивает скандал, орет и бросает вещи, а потом вылетает из дома.

Я вызываю такси, отправляюсь в больницу, но не застаю там маму. На мои звонки она не отвечает, а после присылает сообщение о том, что отъехала по делам. Ну и ладно.

К Кириллу меня все равно не пускают, но поговорить с врачом все-таки удается, а после еду в мастерскую, чтобы проверить картины и дождаться Эдиты. Она сказала, что проблема с помещением решена и это чудесная новость. Подробности узнаю, когда она приедет ко мне.

Когда оказываюсь в мастерской, беру в руки телефон, чтобы набрать Алекса, но не успеваю. Дверь с грохотом распахивается и я оборачиваюсь, чтобы увидеть Женю, который выглядит так, будто собирается продолжать нашу утреннюю ссору.

— Привет, малыш, — зло произносит Женя и улыбается, но улыбка похожа на оскал. — Охренеть, какой сюрприз от тебя прилетел, Вика! Ты нахрена это сделала? — съёживаюсь от того, что меня буквально обжигает ярость Жени. Похоже, ему стало известно, что я несколько дней назад подала заявление на развод. — Вот так ты решила? — орет он и двигается, хватает меня за руку и силой тянет к себе. Впечатывает в свою грудь и смотрит так, словно мечтает меня задушить.

— Я говорила, что хочу развода, — шепчу я, может быть, стоит помолчать, а не злить его ещё больше.

— Дура ты, Вика, но красивая, сука, — Женя толкает меня, и я отшатываюсь, а потом отступаю назад, пока не упираюсь в стену позади. Страх окутывает меня своими ледяными клешнями и поднимается вверх по позвоночнику. От взгляда Жени у меня немеют ноги и руки. — Ты трахаешься что ли с ним до сих пор, а? Ты меня к себе поэтому не подпускаешь? — он тянется к своему галстуку и расслабляет его, а потом и вовсе стягивает через голову и бросает в сторону. Принимается расстегивать пуговицы на рубашке, вытаскивает её из штанов, пока меня парализует паника. Женя эмоциональный и часто его импульсивность заглушает здравый смысл, он может сказать много чего, за что впоследствии ему будет стыдно. Однако сейчас он не намерен разговаривать, я четко и ясно вижу это в его взгляде. У меня от ужаса звенит в ушах, он ведь не собирается брать меня силой?

— Женя, — шепчу я и выставляю руку вперёд. Он останавливается и оставляет свою рубашку в покое. Смотрит на мою руку, а потом осматривает мое тело и поднимает глаза к лицу. Его взгляд словно хлыст.

— Я сейчас тебе напомню, как оно бывает со мной. — бросает Женя — Никого другого больше не захочется. — делает шаг и я вскрикиваю, потому что он хватает меня и силой прижимает к себе, пытается поцеловать. Я до сих пор не верю в реальность происходящего, однако прикосновения Жени причиняют мне боль и словно обжигают, он дергает мою блузку, разрывает её и принимается целовать мою грудь, отталкиваю его безрезультатно и прошу прекратить. Дыхание перехватывает от такого напора. Его руки сжимают мои бедра, он проводит рукой вверх и сжимает мою попу, сильнее вдавливает в стену, когда я пытаюсь оттолкнуть. Кроет его от ревности настолько, что потерял контроль над собой.

Кричу и прошу его, чтобы остановился, когда он валит меня на пол, наваливается сверху, пытается целовать, упирается в живот своей твердостью. Чувствую его руку у себя между ног, он трогает меня через белье, дергаюсь и пытаюсь оттолкнуть его. В ушах стучит кровь, он прижимается ко мне, утыкается в шею, целует, что-то шепчет.

— Я беременна! — кричу я, а потом снова и Женя останавливается. Так быстро, что я не сразу понимаю это и продолжаю кричать, чтобы отпустил.

Женя садится рядом со мной. Смотрит в упор, а выглядит так, словно я ударила его по голове чем-то тяжелым. Волосы взъерошены, рубашка расстегнута, на шее и груди красные борозды от моих ногтей.

— Чего? — шепотом спрашивает Женя

— Я беременна, — повторяю я и тоже поднимаюсь, соединяю полы от рубашки, чтобы прикрыть свою грудь.

Женя не шевелится, просто смотрит на меня какое-то время, но это молчание меня убивает, как и то, что стало с Женей, наверное, есть моя вина в том, что он уже второй раз набрасывается на меня в истерике.

— Охренеть… — выдыхает он — Шесть. С половиной. Гребаных. Лет… — он какое-то время молчит — Получишь свой развод, документы только подпишешь сначала кое-какие. Очень важные. Моей семьи касаются, от тебя только подпись нужна. — бросает он на меня полный ярости взгляд — но я тебя ни с чем оставлю, за твое предательство: ни денег, что на счетах у нас, ни недвижимости не получишь, заберу даже то помещение, что мудак этот для твоих картин купил. — это он сейчас о чем? — Так по твоей репутации пройдусь, что даже стремные забегаловки не захотят повесить к себе твои картины, Вика. — говорит Женя, а я не верю своим ушам. — Театры твои будут жалеть, что вообще когда-то с тобой дела имели, а это — он показывает на мастерскую — сожгу к херам, с тобой вместе желательно и с любовником твоим плодовитым. — резко соскакивает. Слова Жени не хуже ударов, причиняют мне боль. Не думала я, что он со мной поступит так. Да и недвижимости у нас никакой нет. Квартира, в которой мы жили — съемная была. А деньги на счетах… да, есть там и то, что мои картины принесли, которые он хочет сжечь. Напрасно я полагала, что мы сможем спокойно расстаться и зря думала, что он спокойно отпустит меня, и про беременность не узнает.

Вскрикиваю, когда Женя подходит к полке с красками и кистями и силой сбрасывает все оттуда, а потом принимается за картины, что аккуратно стоят у стены. Хорошая была выставка, и трудов в работы было вложено много.

Плачу в голос, когда его истерика набирает обороты, и он начинает крушить все вокруг, кидает картины в стены на пол, открывает краску и бросает в них. Если бы знала, чем сегодняшний день закончится, не стала бы просить Эдиту подготовить для нас новое помещение. Зря человека только напрягла.

Поднимаюсь на нетвердых ногах, желая уйти. Адскую боль причиняет мне Женя, когда ведет себя так. Знаю, по своему опыту как тяжело пережить измену, но в тот раз, когда я была на его месте, ничего подобного ему не желала. Да, от боли меня разрывало, но я уйти хотела, отпустить его. Винила себя, с подачи свекрови, что ребенка ему не могу родить подарить полноценную семью, хотела отпустить, чтобы счастлив был, если со мной не получилось.

Вскрикиваю, когда в меня летит банка с кистями и разбивается, ударяясь о стену рядом. Боль в груди становится невыносимой и спускает вниз к животу. Так сильно начинает тянуть, что я скручиваюсь пополам и падаю на колени.

Женя оказывается рядом, не потерял все-таки ещё свою человечность.

Заглядывает мне в лицо, в глазах теперь только паника. Прижимаю руку к животу и думаю, что, наверное, в это мгновение и умру, когда понимаю, что у меня кровотечение.

— Твою мать! — кричит Женя и схватив меня на руки, несётся к своей машине.