Ты всего лишь Дьявол

Глава XXIV «Щепку, Бен, самую выдающуюся щепку в истории криминалистики!»

Когда они вошли в домик садовника, полицейский, сидевший на стуле возле кровати, сорвался с места. У окна стоял детектив в гражданской одежде, которого Джо, зная с виду, приветствовал кивком головы.

— Мистер Филд приходит в себя, если можно так выразиться, — улыбнулся детектив, но увидев на лице Алекса напряжение, выпрямился, и его лицо приняло серьезное выражение.

— Мистер Филд, — сказал Джо, склонившись над лежащим садовником, — можете ли вы рассказать нам, как провели сегодняшний день до момента, когда… гм… когда вы потеряли сознание?

Филд поднял голову. Это был уже немолодой человек. На его бледном лице проявились темные полосы побритой рано утром и уже начавшей отрастать бороды.

— Люди, чего вы от меня хотите? — ворчливо спросил он. — Я что-нибудь украл? Нет. Я никогда никому не сделал ничего плохого. Ну, может, только мышам… Разве это преступление, если человек пойдет себе в воскресенье в лес и выпьет пару капель за свое здоровье? Этого полиция как будто никому не запрещает?

Он сел на кровати и спустил с нее ноги в дешевых хлопчатобумажных носках.

— Мистер Филд… — Джо положил руку ему на плечо. — Месяц назад в этом доме погибла леди Патриция Линч. Сегодня умер сэр Ирвинг Эклстоун, умер именно после полудня, когда вы выпивали свои капли за свое здоровье. Его нашли с пулей в голове. Если мы не узнаем, как умер мистер Эклстоун, возможно, через месяц нам придется хоронить Джоан Робинсон. А вы ведь, кажется, немного ее любите, не так ли?

Филд потер голову, в которую, вероятно, медленно и с трудом проникали слова Алекса, не желая принимать нужный порядок и последовательность. Внезапно часть этих слов, очевидно, достигла его сознания.

— Барышня погибла?! — совсем придя в себя, он сорвался с постели. — Джоан! Погибла! — у него перехватило дыхание.

— Нет! Не погибла! Погиб мистер Ирвинг, — Алекс потряс старика за плечи. — Я хочу, чтобы вы кратко рассказали, видели ли вы сегодня в лесу что-нибудь необычное, прежде чем напиться, или нет?

— Видел ли я, сэр… — Филд вдруг выпрямился и потрогал рукой небритый подбородок. — Вы меня извините… человек иногда… — он опустил голову. — Мистер Ирвинг умер… Видел ли я?.. Но это не имеет никакого значения…

— Вы не можете знать, что имеет значение, а что не имеет в этом деле. Мы должны установить, где были все домочадцы в момент смерти мистера Ирвинга. Вы видели кого-нибудь из домочадцев во время вашей утренней прогулки?

— А откуда вы знаете? — Филд с подозрением посмотрел на Джо. — Ведь они меня не видели…

— Не знаю, я не знаю! Я хочу знать, кого вы встретили? Уж не Синди Роуленд с доктором Дюком случайно?

— А, значит, вы знаете? Вы ведь знаете!.. Значит, они вам сказали… Но они меня не видели, как же они могли сказать? — Он поднял на Алекса непонимающий изумленный взгляд, потом снова потер рукой голову. — Я не хочу об этом говорить… — сказал он тихо. — Не надо такие вещи никому рассказывать…

Джо наклонился к нему и положил руку на его плечо:

— Никто об этом не узнает, если не будет крайней необходимости. Помните, что жизни Джоан Робинсон может угрожать большая опасность, если мы быстро не узнаем всей правды.

Выражение глаз Филда напоминало сейчас выражение глаз раненого зверька.

Джо выпрямился и одобрительно кивнул головой.

— Говорите, Филд, я советую вам как друг.

— Ладно… — садовник тяжело вздохнул. — Я расскажу. Я лежал на траве… в кустах, на краю поляны, рядом с дорогой на Норфорд Мэнор. К этому времени я уже, наверно, все выпил, и мне было хорошо. Я ни за что не двинулся бы оттуда до самого вечера… Солнышко грело, птички красиво пели, а мне ничего, совсем ничего не хотелось. Даже пальцем пошевелить. Я увидел их издалека, сквозь листья… Они подошли прямо к поляне. Я даже слышал, что они говорили, кроме тех случаев, когда переходили на шепот… Он говорил, что ее любит, а она, что ему не верит… и при этом они все время целовались. И он ей клялся, как обычно клянутся мужчины девушкам перед… Если бы я был трезвый, то, может, и не выдержал бы, встал бы и сказал ему пару слов насчет того, что я думаю об образованном джентльмене, который обнимает в лесу горничных и шепчет им на ухо всякие глупости… Я ведь знаю ее отца… мы вместе ходили в школу. Но эта бутылка немного меня разморила. Всегда со мной так. У меня не было сил двинуться, и мне было все безразлично. Даже не хотелось смеяться над этой глупышкой. А они снова стали целоваться. Пока вдруг она не протрезвела и не пришла в себя. Тогда она вырвалась из его объятий и крикнула: «Слушай!» или, может: «Слушай, кто-то выстрелил?..» Уже не помню точно… Но я и сам услышал что-то такое, как бы со стороны дома… потому что мы были в таком месте, где склон так легонько понижается, и издали хорошо виден дом, только совсем с другой стороны, чем из парка… Они просидели минуту без движения, а потом доктор, кажется, сказал: «Да, кто-то выстрелил», а Синди закричала: «Это он, Люцифер…» Потом вскочила и побежала, а он за ней, но не догнал, сел в машину и выехал на шоссе. А она где-то пропала в лесу… А потом я уснул, потому что, хотя я родом из этих краев, но ни в какого Дьявола не верю, даже в Люцифера… А потом этот господин меня нашел. — Он указал рукой на детектива, стоящего у окна. — Пожалуй, я спал бы там до сих пор, а может, гроза бы меня разбудила?

Он хотел еще что-то сказать, но Джо круто повернулся и потянул Паркера за рукав.

— Идем, Бен! Спасибо, мистер Филд.

Они вышли.

— Ну и что? — спросил Паркер. — Мы знаем теперь точно, где были эти двое и что делали доктор Дюк и эта мисс Роуленд. Быть может, доктор Дюк — проказник, который от недостатка других занятий соблазняет деревенских девушек, но это не значит, что я должен его допрашивать… Или ее… Это, в конце концов, их дело, причем дело самое личное из личных. Девушка-то совершеннолетняя.

Алекс остановился. В темноте Паркер слышал его ровное, спокойное дыхание. Тем не менее голос, которым Джо начал говорить, был несколько приглушен, будто внутреннее возбуждение не позволяло ему легко подыскивать очередные слова.

— Уже сейчас, Бен… Уже сейчас я мог бы тебе сказать, кто убил Ирвинга Эклстоуна и Патрицию Линч!

— Что? — переспросил Паркер, и в его голосе прозвучала заботливая тревога. — Уж не помешался ли ты от всего этого?

— Нет… — Алекс не шелохнулся. — Я здоров как никогда, Бен.

— Тогда кто же, по-твоему, а прежде всего — как убил Ирвинга Эклстоуна?

— Ответ на это… — Алекс говорил уже совсем спокойно, — изумительно прост. Но у меня нет еще ни одного доказательства, кроме полной уверенности в том, что все было проделано лишь одним-единственным возможным способом… Мне очень стыдно, Бен! Я должен был это понять значительно раньше. Но в свое оправдание могу сказать лишь одно: замысел был так безумно отважен, что почти не укладывался в голове! Сейчас мы пойдем за этими доказательствами, Бен! И мы должны их найти! Должны, должны, должны! Потому что, как сказал наш друг Аристотель, только сверхъестественные вещи не подлежат наблюдению. А у нашего Дьявола есть руки и ноги, глаза и мозг! Да еще какой мозг, Бен!

Возле темной клумбы, на которую падал свет из открытых окон дома, Джо повернул в сторону террасы, а Бен Паркер шел за ним, ругаясь про себя последними словами. Он ведь знал с абсолютной уверенностью, что никто не мог убить Ирвинга Эклстоуна. Но с другой стороны, в глубине души у него таилась почти языческая вера в невероятные способности своего друга к расследованию криминальных дел.

У ступенек дома Джо остановился и некоторое время стоял, глядя на запертую входную дверь. Потом отступил на несколько шагов, провел глазами по фасаду и вытянул в ту сторону руку, как будто что-то считал. Паркер заметил, что он по-прежнему держит в руке то устройство, которое вынул из вешалки для зонтов, когда они отправлялись в домик садовника.

— Да, я не могу ошибаться… — Алекс утвердительно кивнул головой. — Но в том случае, это неизбежно должно быть в…

Не докончив фразы, он двинулся к двери. Когда они появились в холле, к ним подошел сержант Джонс.

— Готово, сэр! — сказал он Паркеру. — Они все в столовой. Доктор находится у старушки и караулит ее. Больше в доме никого нет.

— Замечательно! — Джо направился к двери спальни Элизабет Эклстоун и постучал. Через минуту дверь приоткрылась и выглянул доктор Дюк.

— Вы уложили в постель леди Эклстоун? — спросил Алекс тихо.

— Нет, еще нет. Она сидит в кресле. Я не знаю, что делать. Вы говорили так таинственно, что я встревожился за нее и ожидал вас…

— Никто сюда не входил в наше отсутствие?

— Нет, никто. Агнес была с ней все время, а потом я отпустил ее, когда пришел этот молодой человек в штатском и вызвал всех, кроме меня, в столовую… Я совершенно не понимаю, почему вы…

Алекс остановил его движением руки.

— Я тоже не понимаю некоторых ваших действий, доктор, — сказал Джо спокойно. — Но об этом позже. А пока что… — он осмотрелся. — Вы не могли бы перевезти отсюда леди Эклстоун в какое-нибудь другое помещение и оставить ее там на несколько минут. Кто-нибудь из наших людей останется при ней. Я надеюсь, что с ней ничего не случится.

— Надеюсь, что нет… — Дюк пожал плечами. — А что я должен сделать потом?

— Перевести ее, а потом вернуться к нам, хорошо?

— Пожалуйста.

Дюк пожал плечами, ушел в глубину комнаты и сейчас же показался, толкая перед собой коляску, в которой сидела закутанная в шаль старая, неподвижная женщина, смотрящая в пространство невидящими глазами.

— Здесь рядом есть небольшая гостиная… — указал он на дверь. — Это подходит?

— Как нельзя лучше, доктор… Мы ждем вас… — он обратился к Джонсу. — Пусть кто-нибудь из ваших людей останется с той дамой в гостиной. Он не должен ничего делать. Пусть просто ее охраняет. Это ненадолго.

Джонс кивнул головой. Алекс и Паркер вошли в спальню старой леди. Джо зажег все лампы и остановился посреди комнаты, осматриваясь. В руке он продолжал держать тот прибор, который Николас Робинсон называл мольбертом.

— Что теперь? — спросил Паркер.

— Теперь я буду стараться выиграть мой шиллинг и одновременно вернуть долг одному человеку, который, как никто до сих пор, был близок к награждению меня дипломом патентованного идиота и недооценил меня так, как никто еще до сих пор. Но подождем конца… Подождем конца.

Он вынул мольберт из футляра, осмотрел его, а потом выдвинул длинные складные плечики устройства.

— Посмотри: мольберт легкий и состоит из алюминиевых трубок, которые входят одна в другую. Нижний конец вбивается в землю, а два верхних плечика держат холст в раме… Вот здесь, на концах, у них есть такие красивые маленькие держатели для рамы… Посмотри…

Джо подошел к стене и, манипулируя мольбертом, захватил держателями тяжелую раму старинной картины, висевшей на одной из стен. Потом без усилия оторвал картину от стены и перевернул ее в воздухе.

— Как ты думаешь, я оставил отпечатки пальцев? — улыбнулся он.

— Да… — Паркер покивал головой. — Это объясняет способ, посредством которого портрет в столовой менял свое положение. Но отсюда еще далеко до утверждения, что мистер Николас Робинсон убил своего тестя. И это после того, как вы вместе провели весь день, а потом он стоял рядом с тобой, когда раздался выстрел. Я думаю, ты не хочешь уговорить меня поверить во что-нибудь подобное?

— Ох, Бен… — Алекс повернулся к нему. — Подумай только, Бен… Если это не было самоубийством, то как…

Он не закончил, потому что раздался стук в дверь, вошел доктор Арчибальд Дюк и остановился на пороге.

— Я к вашим услугам, джентльмены.

— Доктор, — Алекс не смотрел на него, он стоял посреди комнаты, быстро оглядываясь, — вы извините меня, что я врываюсь в то, что можно назвать интимной областью вашей жизни, но мы хотели бы знать, как вы относитесь к Синди Роуленд? Вы ее просто соблазняете или, быть может, вы на самом деле хотели бы на ней жениться?

Джо предполагал, что Дюк взорвется, но молодой врач ответил очень спокойно:

— Я не знаю, почему вас это интересует, и никак не могу понять какую это может иметь связь со смертью Ирвинга Эклстоуна, но если вы настаиваете и предполагаете, что это необходимо для пользы следствия, то должен вам сказать, что я действительно хочу на ней жениться, и причем в ближайшее время.

— Серьезно?

— Да, я люблю Синди, а ее характер, красота и манеры могут быть украшением любого дома, даже дома провинциального врача. — При этом он легко улыбнулся. — Я сказал это, впрочем, только потому, что, по-видимому, для вас выглядит странным супружество врача и горничной.

— А она знает об этом?

— Я сказал ей это даже сегодня. Но я не знаю, верит ли она мне. Она убеждена, что… что между нами существует слишком большое социальное неравенство… Но мне наплевать на социальные неравенства! — закончил он резко, как будто ожесточенно спорил с кем-то, кто упрекает его в этом супружестве.

— Вы совершенно правы, — сказал Джо, по-прежнему оглядываясь и как бы не обращая внимания на слова молодого врача. — Поздравляю вас с выбором! Это очень красивая молодая девушка. Я хотел бы только, чтобы вы ей повторили все это при нас, хорошо?

— С большим удовольствием… — сухо сказал Дюк.

Джо подошел к двери и сказал полушепотом несколько слов Джонсу. Затем вернулся и опять встал посреди комнаты, оглядываясь. Потом подошел к большой старинной кровати и поднял покрывало. За этим занятием его и застала Синди Роуленд. Джо опустил покрывало и улыбнулся ей.

— Доктор Дюк очень хочет сделать в нашем присутствии некое заявление… — Алекс по-прежнему оглядывал комнату, что вконец расстроило Паркера. Заместитель начальника Департамента уголовного розыска громко кашлянул. Джо, как бы не замечая этого, продолжал: — Он сказал нам, что просил вашей руки и что вы согласны выйти за него замуж в ближайшее время. Это правда?

— Он сказал… вам… — ее красивые полные губы начали дрожать.

— Конечно, я сказал! — Дюк подошел к девушке и обнял ее за плечи. — Я ведь сам родом из деревни. Моя мать наверняка обрадуется, когда я привезу ей не капризную городскую барышню, а такое красивое создание, как ты!

И тогда Синди Роуленд сделала нечто совершенно неожиданное. Она взяла себя в руки, легко высвободилась из объятий доктора и сказала тихо:

— Он меня выслушал…

— Не думаю! — Алекс перестал разглядывать комнату и с улыбкой посмотрел на девушку. — Во всяком случае, не благодарите его. Говорят, Дьявол отнюдь не лучший друг молодых замужних женщин. И… — он погрозил пальцем, — я советую вам больше не заглядывать в тот Грот.

Синди Роуленд посмотрела на него в полном изумлении и невольно перекрестилась.

— Господи помилуй… — прошептала она.

— Вот это уже лучше. А кроме того, мне кажется, что Дьявол не занимается влюбленными, по крайней мере, до тех пор, пока они влюбленные. Дети мои, я очень доволен вами! Идите теперь за старой леди Эклстоун, вкатите ее в столовую и ожидайте нас. Мы сейчас придем туда.

— Позвольте, — спросил Дюк. — Я не понимаю, что общего имеет Дьявол с…

— Ох, доктор, как много в мире есть вещей, которых разум наш… и так далее. Вы ведь понимаете, что я хочу сказать. Ступайте, мы благословляем вас от имени следственной службы Ее Королевского Величества. А не каждому удается получить такое благословение в день помолвки!

Он проводил их взглядом до выхода, и когда дверь за ними закрылась, выражение игривости исчезло с его лица так внезапно, будто кто-то невидимый стер его губкой.

— Здесь есть только два места, Бен! — сказал быстро Джо. — Одно — это кровать, а другое — это стенной шкаф.

— Два места для чего? — Паркер подошел к нему. — Что ты ищешь?

— Шиллинг, на который мы держим пари.

И не говоря ни слова, Джо подошел к шкафу. Как варвар, он начал выбрасывать из него аккуратно сложенные в штабеля белье, шали, свитеры. Потом быстро, сантиметр за сантиметром осмотрел стенки шкафа снизу доверху.

— Ничего нет… — пробормотал он и повернулся к кровати. — Впрочем, я этому не верил, потому что это слишком сложно…

Он сорвал с кровати покрывало, потом одеяло, простыню, отогнул матрац и…

— Ничего… — сказал тихо. — Абсолютно ничего… Возможно ли это? Это должно быть здесь… Должно, Бен, или…

— Что должно? Начни, наконец, говорить! Ведь со мной-то, я полагаю, ты не собираешься играть в прятки?

— Подожди, дай мне подумать… дай мне подумать! — Он ударил себя ладонью по лбу. — Конечно! Ах, какой же я дурак!

Вдруг он остановился и насупил брови. С минуту простоял так молча, потом поднял на Паркера глаза, и Бен заметил в них внезапно мелькнувший страх.

— Послушай… — Алекс потер лоб рукой. — Ведь это не может быть… Это не может быть идеальным преступлением… Я ничего не понимаю. Подожди… Ах, нет, ну конечно! Конечно! — он схватил друга за плечи. — Бен! Надо немедленно спустить воду из бассейна. Возьми пару твоих людей с самыми мощными фонариками и идем туда! К счастью, окна столовой не выходят в парк. И не разрешай ни под каким предлогом никому двинуться из столовой! Вот сейчас я не могу ошибаться! Какая же удивительная личность этот Дьявол! Поразительно!

— Но что ты надеялся найти здесь?

— Щепку, Бен, самую выдающуюся щепку в истории криминалистики! Тем временем оказалось, что я всего лишь глупый мальчик, а он старый, мудрый Сатана! Но спектакль еще не окончен. О нет!

И не ожидая ответа, Джо выбежал из комнаты.