Тьма перед рассветом

Вторая Глава

- Вы шутите. - Дежедра посмотрел на вождя так, как если бы тот сказал, что сейчас пойдет дождь. - Если кто-нибудь здесь назовет другого трусом, этот другой должен драться с ним? Это и есть закон племени?

Вождь кивнул. - Да, это путь жителей пустыни.

- Замечательно, это прекрасный путь для варваров, насколько я могу судить, - сказал Джедра. Потом он тяжело вздохнул. - Но мы ваши гости, и должны играть по вашим правилам. Он снял с себя эльфийскую одежду и передал ее Кайане, оставшись только в набедренной повязке и сандалях, чтобы ничего не мешало двигаться.

Эльфы одобрительно закричали и засвистели, возбужденные тем, что после всех этих разговоров все-таки будет схватка. Джедра услышал быстрые слова на эльфийском и увидел, как несколько монет перешло из рук в руки. Интересно, кто-нибудь поставил на него? Или они ставят на то, как долго он продержится? Он не хотел знать ответ.

Ты не должен делать это, передала ему Кайана через грохот в ушах. Не для меня. Мы можем попытать счастья в пустыне.

Джедра согнул и разогнул руки и ноги. Адреналин гудел у него в крови, он чувствовал возбуждение, но знал, что это ненадолго. Его тело устало от безостановочной ходьбы, и было неспособно на сколько бы то ни было длительные усилия без ночного отдыха.

Тем не менее он ответил Кайане. Нет, мы слишком мало знаем о пустыне, у нас нет шансов. По меньшей мере таким образом один из нас выживет. И, кто знает, может быть и оба. Ведь если они делают это все время, это не может быть смертельный бой, иначе в племени не осталось бы никого.

Кайана была достаточно практична и больше не протестовала. По меньшей мере разреши мне разделить с тобой мои последние силы, сказала она.

Она могла сделать так, и Джедра это знал. Она уже делала это в караване, когда надсмотрщик наказывал его за попытку побега. Но даже вместе у них не было сил сопротивляться Сахалику. Физически, во всяком случае. А если бы они попытались сражаться с ним псионически, их непредсказуемая сила легко могла как убить, так и подчинить его их воле. В принципе Джедра не возражал бы против такого поворота событий, но не думал, что после этого он может остаться с племенем. Нет, сказал он ей. Сохрани силы. Мне они понадобятся после боя, и тогда я буду нуждаться в них больше всего на свете.

Она взглянула на него и странная, почти гордая улыбка появилась на ее лице. Неужели и она возбудилась от всего этого? Я буду связана с тобой на случай, если ты будешь нуждаться во мне, послала она.

Нет, повторил Джедра в ответ. Я буду драться лучше, если меня ничто не будет отвлекать. Он откинул волосы назад и стянул их в узел, чтобы они не падали ему на глаза, потом сказал вслух, - Все в порядке, давайте покончим со всем этим.

Он слегка пригнулся и поднял руки перед собой, держа их так, как, он надеялся, их держат настоящие бойцы. Он никогда не участвовал в таких публичных схватках, один на один; все его предыдущие драки проходили в темноте, когда он внезапно нападал, обычно сзади, и в компании других мелких воришек, или нападали на него. Все они протекали очень быстро, и Джедра никогда не бил больше, чем было необходимо. Очень много уличных бойцов были убиты, когда они слишком увлекались.

Вождь отступил назад, освободив место для Джедры и Сахалика, и дал знак Кайане и Галару вернуться к кружку эльфов. Сахалик оскалил зубы, это должно было означать улыбку; у него не хватало двух передних зубов, это выглядело как дыра в изгороди. Нет, скорее как просвет в стене. Эльф был по меньшей мере вдвое тяжелее Джедры. - Я скормлю твои кости канкам, - сказал он хриплым голосом.

Это прозвучало как ритуальное оскорбление перед боем. Во всяком случае Джедра надеялся на это. Он спросил себя, каким может быть ритуальный ответ, но так как не знал этого, то просто сказал, - Они будут слишком заняты, перемалывая твой окровавленный скелет, - и прежде, чем Сахалик успел отреагировать, прыгнул вперед и ударил с размаха правой рукой эльфа в живот, потом уклонился влево и нырнув, перекатился по песку. Сахалик зарычал от удивления и повернулся было лицом к Джедре, но ноги Джедры уже заплели его собственные. Несколько мгновений Сахалик пытался удержать равновесие, не сумел, бешенно взмахнул руками и рухнул на бок.

Это дало Джедре замечательную возможность схватить одну из рук эльфа и вывернуть ее за спину, но когда он попытался прижать ее к спине, острая боль пронзила его локоть и он свалился на землю. Он не сумел как следует нажать и вот результат: сам сломал себе руку.

Сахалик не стал тратить время зря; он мгновенно вскочил на ноги, вероятно совершенно не пострадав от атаки Джедры. Джедре при помощи здоровой руки также удалось перекатиться, и удар Сахалика ногой по голове не достиг цели; потом он тоже вскочил на ноги и они закружили друг вокруг друга, внимательно глядя в глаза врагу и стараясь предугадать что каждый из них собирается сделать.

Толпа кричала и подбадрила, но кого именно, Джедра не имел ни малейшего понятия. Он согнул руку, боль ударила в нее. Да, почти наверняка сломана. Но Сахалик ни в коем случае не должен знать об этом. Он выставил руку вперед, как если бы собирался напасть опять, но потом отступил и снова начал кружить.

Сахалик только этого и ждал. Когда Джедра перенес тяжесть тела на отставленную назад ногу, он внезапно выбросил одну из своих длинных ног, ударил Джедру по ребрам и тот покатился по песку к огню. Джедра попытался вдохнуть воздух, но не сумел. Времени для второй попытки у него не было: Сахалик был уже над ним и ударил его наотмашь ногой по голове.

Джедра оттолкнулся спиной, и так как Сахалик слегка наклонился вперед, его одетая в сандалию нога ударила эльфа прямо в лицо. Он еще и увеличил силу удара при помощи псионической проекции, но недостаточно. Сахалик отшатнулся назад, но не упал, и, восстановив равновесие, опять бросился вперед с убийством в глазах.

Но Джедры уже там не было. Он отползал назад, пока не сумел встать на ноги, потом перепрыгнул костер и тот оказался между ним и Сахаликом. Тут он наконец остановился и сумел набрать воздух в легкие.

- Трус, - громко закричал Сахалик и в свою очередь прыгнул через костер за ним, но Джедра именно этого и ждал. Когда эльф был еще в воздухе, он вытянул свою здоровую руку и поймал эльфа за ногу. Тот грохнулся на землю прямо перед ним, смягчив падение руками, но на этот раз Джедра прыгнул ему на спину, ударив обоими коленями по пояснице эльфа и схватив здоровой рукой левую руку эльфа. Он обхватил могучеее предплечье эльфа и стал заворачивать его под себя, но вместо того, чтобы упасть лицом на песок, могучий эльф перекатился, опираясь на руки и сбил Джедру на землю.

Сахалик перекатился снова и оказался верхом на Джедре, его колени прижали руки Джедры к земле. Джедра попытался ударить ногой в голову эльфа, но самое лучшее, чего он смог достичь, было колено, ударившее в спину. Сахалик наклонился вперед, и теперь Джедра не мог сделать и этого. Тогда он попытался ударить эльфа псионически, но без помощи Кайаны был так слаб, что эльф даже не заметил этого.

- Ты сражался лучше, чем я ожидал, - прошипел Сахалик. - Но все равно ты проиграл. А в битве не дают призы за вторые места.

Джедра едва мог слышать его из-за криков эльфов, но он и без того понял, что ему грозит, особенно когда воин наклонился над ним еще ниже и вцепился своей могучей правой рукой в горло Джедры.

- Посмотрим, как долго ты сможешь прожить без воздуха, - сказал эльф и сжал свои пальцы.

Джедра почувствовал как его горло сузилось, сначала исчез воздух, а потом кровь перестала перестала течь в голову. Блестящие красные полосы закрутились перед его глазами. У него оставалось еще несколько секунд, прежде чем он потеряет сознание, а он даже не мог двинуть ни единым мускулом, чтобы помешать этому. Он мог двигать только ногами и предплечиями, но даже не мог коснуться ими Сахалика, не говоря уже о том, чтобы как-то ударить его.

Дай мне тебе помочь, голос Кайаны возник в его гаснущем сознание, в нем явно слышалась тревога за его жизнь.

Ее ужас, помноженный на его, почти заставил его принять ее предложение. Кому какое дело, если от тела эльфа останутся только кровавые ошметки? Но Джедра еще не настолько испугался, чтобы не думать о последствиях этого.

Нет, сказал он ей, но этот мгновенный обмен мыслями дал ему идею. Их объединенная псионическая сила слишком опасна, его способность двигать вещи слишком слаба, но у него есть еще один талант, который он может использовать...

Он сосредоточил свои мысли на Сахалике, установив связь между ними, и когда заметил в глазах эльфа тот-же ужас, который испытывал сам, резко ударил своей сломанной рукой по земле.

Боль, которая ударила из руки, походила на расплавленную лаву, бегущую через самую серцевину кости. Джедра заорал от невыносимой боли, но и Сахалик сделал тоже самое. И в тот момент, когда мышцы эльфа невольно дернулись от нестерпимой боли, его хватка на горле Джедры ослабла.

Это и был тот момент, которого дожидался Джедра. Он изо всех сил приподнял тело на себя и швырнул эльфа, потерявшего равновесие, себе за голову. Быстро вскочив на ноги, прежде чем враг смог схватить его опять, Джедра перепрыгнул через костер и дал себе мгновение, чтобы восстановить силы.

А их осталось так мало, почти нечего восстанавливать. Он глотнул воздух, в глазах все прыгало, не хуже, чем языки пламени перед ним, а мышцы, казалось, готовы были выпасть из костей. Его качнуло влево, он едва сумел устоять на ногах, но когда Сахалик опять прыгнул через огонь, он сумел пробежать пару шагов, потом упал, стараясь заплести ноги эльфа.

Но на этот раз Сахалик был готов к этому. Воин-эльф схватил вытянутую ногу Джедры и так сильно рванул ее вверх, что и второя нога оторвалась от земли. Но вместо того, чтобы бросить его на землю, Сахалик подхватил и вторую ногу и начал крутиться на месте, держа Джедру за ноги. Джедра почувствовал, как его руки пронеслись через пламя костра, потом еще раз и еще. Он спросил себя, не собирается ли эльф бросить его в костер, но скоро стало ясно, что тот собирался закончить дело намного более унизительным образом. Сахалик сделал еще одно могучее усилие и поднял вытянутое в струну тело Джедры повыше, а потом отпустил руки и полуэльф взлетел над головами пораженных зрителей.

Джедра, чьи руки были вытянуты центробежной силой, взлетел как акробат с трамплина, когда двое других прыгнули на другой конец трамплина, но не было третьего, который принял бы его на другом конце - была только безжалостная, твердая земля. К счастью, так как Сахалик придал его телу слишком большое вращение, он все еще крутился, падая на землю, иначе он сломал бы себе голову и руки во время падения. А так он отделался парой сломаных ребер, да при падении из него выбило весь воздух.

Кайана первой подбежала к нему. Она пробилась через ликующую толпу и опустилась перед ним на колени. Ты жив? спросила она его.

Не очень, ответил Джедра. Он застонал, когда попытался сесть, но Кайана не дала ему подняться и толкнула назад.

Лежи спокойно, сказала она. Дай мне вылечить твои раны прежде, чем ты попытаешься двигаться.

Джедра почувствовал, как она поглубже проникла в его сознание. Это было не то полное и всеобъемлющее объединение разумов, на которое они были способны, но ее целительная сила требовала более полного проникновения в него, чтобы управлять процессом излечения и передать ему немного из своих способностей. Джедра с удовольствием отдал ей контроль над собственным телом, и дал ее сознанию идти туда, куда она хотела. Боль в сломанных ребрах и руке постепенно ослабла и растворилась, вместе с болью в горле. Однако еще до того, как Кайана закончила свою работу, прибежали эльфы, чтобы посмотреть, что случилось с побежденным полуэльфом, и она вынуждена была оборвать контакт.

Вождь подошел, встал над Джедрой и протянул ему руку, чтобы помочь встать. Джедра взглянул на Кайану, и та кивнула, Я думаю, все будет в порядке. Джедра принял помощь вождя - левой рукой, так как должно было пройти еще немного времени, прежде, чем его правая будет полностью здорова - и поднялся, качаясь, на ноги. Кайана поддерживала его сбоку.

- Ты хорошо сражался, - сказал вождь. - И так как законы племени говорят, что ты должен сразиться, но не обязан побеждать, я объявляю, что ты заслуживаешь того, чтобы путешествовать с нами. - Он кивнул Сахалику, который подошел послушать, и сказал, - Согласно твоим собственным словам, теперь ты обязан относиться к нему как к одному из нас. Смотри, не запятнай свою честь.

Сахалик нахмурился, потом кивнул в сторону Кайаны. - А что с ней?

Пораженный вождь вскинул голову, - Надеюсь ты не собираешься бросить ей вызов?

- Нет, - сказал Сахалик. - Она человек, и никогда не станет частью племени. Она всегда будет посторонней. А посторонние, согласно законом племени, должны иметь опекуна, так что, учитывая результаты боя, я заявляю права на то, чтобы быть ее опекуном.

- Я не звала тебя к себе в опекуны, - сказала Кайана.

- Позовешь, - низким и угрожающим тоном сказал Сахалик.

Кайана спросила вождя, - А что такое эта ваша дурацкая опека? Я вполне способна сама за себя постоять.

Вождь заколебался, было видно, что в чувство справедливости столнулось в нем с инстинктом самосохранения. В это мгновение он выглядел не вождем могучего племени, но старым человеком, который может быть выброшен из племени из-за глупой ссоры. - Сахалик говорит об одном очень старом обычае, - наконец сказал он, - когда посторонние жили с членом племени, чтобы узнать нас и научиться жить как мы. Не всегда на этом настаивали, но так как твоя собственная безопасность - и безопасности племени - зависит от твоего знания пустыни и ее опасностей, это очень желательно.

- Особенно тогда, когда посторонний должен пробыть с нами какое-то время, - сказал Сахалик. - Я был бы намного более спокойным, если бы знал, что ты следуешь нашим обычаям.

- Могу поспорить, что будешь, - с издевкой сказала Кайана.

Галар стоял поодаль, рядом со всеми. Но в этот момент он вышел вперед и, нервно сглотнув, сказал, - Я могу быть ее опекуном.

- Нет, если ты не собираешься бросить мне вызов.

- Я-

- Спасибо, Галар, - прервала его Кайана раньше, чем он мог завести себя в тупик, - но для этого нет необходимости. - Она взглянула на Сахалика, который был по меньшей мере на три фута выше ее. - Ты никогда не принимаешь отказов, а?

Он плотоядно усмехнулся. - Я не привык к ним.

Кайана кивнула. - Хорошо, если ты не собираешься оставить меня в покое, давай покончим с этим. - Она отошла от Джедры, подошла и встала рядом с Сахаликом.

Джедра едва не упал, но вождь поддержал его. - Чччт-? - попытался сказать Джедра, но его горло болело так, что он не мог говорить. Что это? псионически спросил он. Ты действительно собираешься пойти в ... с этим варваром?

Ты только не завяжи свою набедренную повязку в узел, насмешливо передала она ему. Мы уже испытали твой путь. Теперь время попробовать мой. Она протянула ладонь и схватила волосатую руку эльфа. - Пойдем, победитель, покажешь мне свой знаменитый большой... шатер.

Все эльфы потрясенно молчали, пока она вела Сахалика прочь. Единственные звуки, которые слышал Джедра, был скрип их сандалий по песку, мягкое потрескивание дерева в огне да оглушительный стук его собственного сердца. С трудом видя в слабом свете звезд, он тем не менее увидел, как воин-эльф откинул полог своей палатки и она вошла внутрь. Сахалик присоединился к ней и полог упал.

Джедра почувствовал, внутри него все встало вверх тормашками. Гнев душил его и рвался наружу. Неужели он сражался с этим здоровяком-варваром за это? Что, он должен спокойно стоять и смотреть, пока Кайана там внутри дает этому громиле то, что он хотел только для себя? Нет, это слишком много для него, этого ему не вынести.

На какое-то мгновение он решил, что это его крик, но потом осознал, что этот жуткий вопль идет не из его горла. Точно, это Сахалик, судя по всему, но ужас превратил его обычный твердый бас в дрожащий баритон. Внезапно его палатка выпятилась так, как будто стадо мекилотов пыталось выйти из нее, сначала с одной стороны, а потом с другой. Наконец стойки, на которых держалась палатка, не выдержали, и она упала на землю. С громким треском материя порвалась, Сахалик вылетел наружу и побежал, врезавшись в следующую палатку.

Это не задержало его ни на мгновение. Хныча, как потерявшийся ребенок, он сбил несчастную палатку и унесся прямо в ночь, хотя его крики были еще долго слышны, пока пустыня не поглотила их.

Из-под упавшей палатки послышалось приглушенное крепкое ругательство, потом Кайана нашла дверь и выползла наружу. Встав над разодранной в клочья материей, она уперла руки в бедра и громко сказала, с вызовом глядя на эльфов, - Ну, еще кто-нибудь из вас думает, что мне нужен опекун?

***

Вождь - все еще поддержававший Джедру - встретил ее на полпути от палатки до костра. - Что ты сделала ему? - спросил он. Все остальное племя собралось вокруг них, их мрачные взгляды не отрывались от лица Кайаны.

Та пожала плечами. - Я просто дала ему возможность увидеть его настоящую сущность. Я дала ему ментальное зеркало и показала ему в нем, насколько он жалок.

- Если ты как-то ранила его-

- Я даже не дотронулась до него. И его психика не пострадала. Я просто показала ему кое-что, о чем ему бы стоило подумать. Как мне представляется, он тоже так решил и побежал думать в одиночестве.

Вождь какое-то мгновение размышлял, потом отвернулся от нее. - Галар, Ралок, бегите вслед за ним и посмотрите, чтобы он ничего не сделал с собой. Когда он придет в себя, приведите его обратно.

Галар и еще один эльф немедленно отделились от группы и унеслись в темноту в том же направлении, в котором побежал Сахалик.

Вождь опять повернулся к Кайане. - Да, тебя спровоцировали, но ты могла убить члена племени Джура-Дай. Тебе действительно необходим опекун, защитник, но только для того, чтобы защищать нас от тебя. - Он улыбнулся, но в его улыбке было мало радости. - Так как я сомневаюсь, что кто-нибудь другой осмелится сразиться с Сахаликом за эту честь, я беру это на себя.

Кайана поглядела на него так, как будто собиралась запротестовать, но потом глубоко вздохнула, выдохнула и спокойно сказала, - Хорошо.

Собравшиеся эльфы зашептались, одобряя мудрость своего вождя, и начали расходиться. Вождь сказал Кайане, - Прежде всего я покажу тебе, как поставить палатку Сахалика и ту, другую, которую он тоже сбил. Потом я покажу тебе твое место для ночлега, рядом со мной. Ты будешь оставаться там, когда мы будем стоять лагерем, и ты будешь идти рядом со мной, когда мы будем путешествовать. А когда Сахалик вернется, ты оставишь его в покое.

- С удовольствием, - сказал Кайана, - если он будет держаться от меня подальше.

- Я сам прослежу, чтобы он так и сделал.

Джедра махнул рукой и чуть не упал, Кайна быстро подхватила его. - А что с моим товарищем? - спросила она.

Вождь печально вздохнул. - Я думаю, что и ему придется какое-то время побыть в моей палатке. Ну что ж, давай вместе отведем его туда. Не думаю, что он в состоянии сделать это сам.

Джедра дал им закинуть его руки себе на плечи и отвести в палатку вождя, где они осторожно положили его на матрац по меньшей мере в три раза толще и значительно более мягкий чем тот, на котором он спал предыдущую ночь. А может быть он просто себя так чувствовал после всех своих ран, во всяком случае ему показалось, что он тонет в этом матраце, но утром он не помнил, достиг ли дна.

***

Он проснулся и обнаружил, что палатка ярко освещена лучами утреннего солнца. Все внутри купалось в его нежном тепле, а стены слегка выгибались под слабым утренним ветерком. Джедра встал и протер глаза. Да, вождь жил в роскоши, особенно по сравнению с обычной общей палаткой. Ширмы, подвешенные к потолку, делили палатку на отдельные комнаты, накрытые общей крышей. Стены были украшены причудливыми вышивками, изделиями из бус или даже настоящими картинами, а пол был покрыт мягким мехом. Если бы король-волшебник Урика собирался провести ночь в пустыне, наверно он выбрал бы такую палатку. Поглядев на все это Джедра решил, что, пожалуй, кочевники не такие уж варвары.

Кайана лежала на отдельном матраце рядом с ним, она по-преждему глубоко вдыхала и выдыхала, ровное глубокое дыхание спящего человека. Джедра потянулся всеми мускулами и почувствовал себя абсолютно здоровым, что, без сомнения, объясняло полное истощение Кайаны. Ночью она закончила его лечение.

Не было ничего бесплатного в этом мире. Энергия, используемая для чего-то одного, должна была придти откуда-то еще. Волшебство использовало жизненную силу растений, животных или людей; любое магическое заклинание питалось энергией жизни живущих, и высасывало эту энергию из живого организма. Аккуратные маги-сохранители выкачивали ровно столько, чтобы организм мог легко восстановить ее, но маги-осквернители использовали все вокруг себя, после их заклинаний оставались только пепел и зола. На улицах Урика во множестве лежали черные кучи, оставленные оскверняющей магией.

Псионикам не требовалась внешняя подпитка, всю свою энергию они выкачивали из самих себя. Каждый раз, когда Джедра и Кайана использовали свою силу, они уменьшали запас своих жизненных сил. При ментальном контакте или других простых действиях это было почти незаметно, но исцеление кого-нибудь другого требовало от псионического целителя огромного расхода энергии. Только отдых мог восстановить то, что терял целитель. Так что Джедра не удивился бы, если Кайана проспит до полудня - при условии, что эльфы дадут ей поспать. Но Джедра удивился, как это вообще эльфы дали им поспать так долго; если верить Галару, они обычно выходили задолго до рассвета.

Он быстро вышел из палатки, чтобы понять, что происходит, но первые же эльфы, которых он увидел, так холодно посмотрели на него, что он не рискнул спрашивать. Он нашел ту общую палатку, в которой раньше спали они с Кайаной, взял рюкзаки, свой и Кайаны, оставив старые матрацы; потом нос привел его к продуктовой палатке, где он взял несколько кусков рассыпчатого пирога и наполнил водой их меха. Вчера они не успели позавтракать, но сегодня никто не торопился. По-прежнему никто не сказал Джедре ни единого слова; на самом деле завидев его, они тут же уходили от него подальше. Может быть они смущаются из-за своего собственного поведения прошлой ночью, подумал Джедра. Почему бы у нет? В следующий раз, когда Сахалик решит избить кого-нибудь, Джедра сам с радостью закричит - Бой, бой, бой! - как они это делали. Вот тогда и посмотрим, как это им понравится.

Он взял еду и свои вещи, перенес их в палатку вождя и положил рядом с Кайаной. Медленно и неторопливо он принялся жевать свой кусок, глядя на спящую женщину. Она выглядела такой юной и невинной, голова лежала на согнутой руке, лицо вдавленно в матрац, маленький, круглый человеческий нос отвернут в сторону, а прямые коричневые волосы падают на глаза. Джедра разрешил своему взгляду прогуляться по изгибам ее гибкого тела, скрытого под одеждой. Даже через платье было заметно, насколько соблазнительны ее формы. Ничего удивительного, что Сахалик не устоял перед ее обаянием. И сам Джедра тоже, но он был согласен ждать, пока она опять заинтересуется им.

А может быть он просто не может заставить себя поверить, что она не испытывает к нему то, что он чувствует по отношению к ней? Джедра вырос на улице. Его домом была ниша в стене в конце глухого переулка. Люди из его окружения никогда не имели дела с женщинами темпларов. Но когда он и Кайаны были вместе в загоне для рабов, они были на одном социальном уровне - на дне - и это стерло их прошлое. Теперь, когда они внезапно очутились в роскоши, Джедра чувствует себя не в своей тарелке, а Кайана, без сомнения, вернулась домой.

Хотя, если впомнить ее прежнее положение, она может подумать, что и это недостаточно изысканно для нее. Но примет ли она это - и Джедру - как часть своей новой жизни? Вздохнув, он признался себе, что не может заставить себя поверить в такое чудо.

К тому же надо подумать и о разнице в возрасте. Джедра был по меньшей мере на три года моложе Кайаны, может быть даже больше. Он достаточно быстро стал взрослым, в этом громадном городе быстро взрослеешь, но конечно он не имел ни малейшего понятия о множестве вещей, о которых она наверняка знала. Понравится ли он ей, или она решит, что он чересчур скучный и серьезный, кто знает? Не он, во всяком случае.

Вся эта богатая обстановка в палатке кочевника действовала Джедре на нервы. Он резко встал, вышел из палатки и на этот раз остановил первого же эльфа, которого увидел - это оказалась старуха, которая не успела вовремя сбежать, увидев его - и спросил, почему племя не снялось с рассветом.

Она уставилась на него бельмами своих слепых глаз, но у Джедры возникло неприятное ощущение, что она видит его, и даже смотрит вглубь его. Наконец она зашевелилась и сказала, - Мы ждем Сахалика. Он еще не вернулся.

- О, - сказал Джедра. Он ощутил смесь облегчения и тревоги. Не то, что он хотел бы увидеть огромного эльфа еще один раз, но, с другой стороны, если с ним что-то случится, виновата в этом будет Кайана. - А что о Галаре? - спросил он. - Он то вернулся?

Женщина засмеялась, но смех немедленно перешел в сухой, надрывный кашель. Отдышавшись, она сказал, - Пришел и ушел опять, несколько часов назад. На него и на Ралока напали ночные хищники, им пришлось вернуться в лагерь, когда они прошли по следу Сахалика не больше мили, но они опять отправились в пустыню, когда стало безопасно.

- О, - опять сказал Джедра. Нет, это не было хорошей новостью. - Спасибо, - сказал он женщине и вернулся в палатку.

Кайана все еще спала. - Вставай, - сказал он и слегка потряс ее за плечо. - Вставай, Кайана. - Когда она не пошевелилась, от потряс ее сильнее, но она не отреагировала.

Кайана, мысленно обратился он к ней.

Ммммм?

Кайана, вставай. Мы должны найти Сахалика.

Ммммм-ммммм.

Давай же, это ужасно важно. Он опять потряс ее, но Кайана не просыпалась. Он почувствовал, как мысленный контакт оборвался, а когда попытался восстановить его, то не сумел. Очевидно Кайана заблокировала свое сознание. Он не знал даже, поняла ли она его: наверно ей настолько был нужен сон, что она не могла проснуться даже под страхом смерти.

Ну что ж, тогда придется сделать это самому. Он даже близко не обладал способностями Кайаны к контролю, но мог ментально контактировать с людьми. И хотя ему сильно не понравилась своя собственная идея, может быть ему удасться найти Сахалика и убедить его вернуться. Но даже если и это не получится, может быть он сможет хотя бы найти эльфа и убедиться, что с ним все в порядке.

Джедра попытался сориентироваться, не выходя из палатки. Яма с костром находится за правой стеной, а палатка Сахалика находится за ней и немного правее. Сахалик побежал от костра и свалил еще одну палатку, ага, значит он понесся налево, более или менее. То есть на восток. Джедра сел на матрац, скрестив ноги, лицом к востоку и закрыл глаза, чтобы сконцентрироваться.

Когда он в первый раз отправился в псионическое путешествие, это было похоже на сон. Сейчас же он обнаружил себя лежащим лицом вниз в хрустально чистом бассейне с водой, невероятно огромном, и он парил в нем. Далеко внизу, на дне бассейна, он разглядел пустыню, над которой он летел, похожий на облако или ветер. Он попытался схватить этот образ, превратить себя в облако, или в птицу, как это было во второй раз, когда они путешествовали вместе с Кайаной. Теперь, когда он должен сконцентрироваться и все делать сам, это было посложнее, но в лагере все было тихо, палатка была спокойна; постепенно он почувствовал, как сознание покидает его тело и он начинает подниматься вверх.

Лагерь остался внизу, больше дюжины палаток, окрашенных в цвет песка, самых различных размеров. Сверху все это выглядело как россыпь унылых коричневых камней. Заинтригованный, Джедра спустился вниз и понял, что лагерь на самом деле был россыпью огромных булыжников, по меньшей мере в его псионическом видении. Похожие на насекомых канки в своих загонах стали навозными жуками, а когда он поднялся повыше превратились в муравьев. Великолепно.

Теперь он не может рассчитывать на любое совпадение с реальностью. За исключением одной единственной вещи: самого себя. Он по прежнему оставался полуэльфом в легкой синей одежде, сидящим на прямоугольном матраце, который спокойно парил в воздухе. Он схватился за концы матраца, чтобы не упасть, и приказал матрацу подняться повыше.

В его видении эльфы казались длинными, узкими, серебристыми вихрями, неторопливо перемещавшимися по земле. Из предыдущего опыта в караване рабов Джедра знал, что если он полетит вниз и залетит в воронку вихря, то сможет мысленно пообщаться с тем эльфом, который скрывался под ним, или, по меньшей мере, тот ощутит его присутствие. Когда он и Кайана были одним целым, то, опускаясь на такой вихрь, они могли делать совершенно невероятные вещи, например могли видеть глазами эльфа или слышать его ушами то, что слышал тот, но сам Джедра был слишком слаб, чтобы сделать это в одиночку. Множество раз он даже не мог понять, с кем он контактирует, и тогда никак не мог пообщаться с ним, но если ему удавалось узнать эльфа, обычно он мог, по меньшей мере, передать ему сообщение.

Он перестал подниматься в тот момент, когда когда лагерь эльфов стал казаться не больше, чем пятнышком в пустыне. Сахалик побежал на восток, так что Джедра повернулся лицом в золотому яблоку, которым стало поднимающееся солнце, и полетел над сморщенным серым одеялом песчаных дюн. Через несколько время он заметил два серебрянных вихря - Галар и Ралок, без сомнения - но кроме них не было ничего. Он находился уже в нескольких милях от лагеря, очень странно. Правда Сахалик мог бежать быстро; так что не ислючено, что за ночь он убежал очень далеко.

Воздух обдувал одежду Джедры, развевающие складки сходились у него за спиной. Края матраца хлопали на ветру, на сам матрац почти не качался в воздухе. Джедра постепенно расслабился, но не переставал держаться за края. Он не думал, что падение в псионическом видении будет смертельным для его физического тела, но поди знай наверняка, а до земли довольно далеко...

Пролетев десять или пятнадцать минут на восток, и не найдя ничего, он спросил себя, не упустил ли он свою цель. Учитывая скорость, с которой он летел, он покрыл расстояние дня пути, может быть даже больше; если бы Сахалик побежал этим путем, он уже нашел бы его. Конечно, Сахалик мог бежать не прямо на восток. В конце концов он был в ужасе, охвачен паникой; он мог, например, начать бегать кругами. Джедра повернул на юг и летел так несколько минут, потом повернул на запад, пролетел пару миль, вернулся на север. Он начал метаться взад и вперед по пустыне в поисках серебристого вихря, но не нашел ничего.

Наконец, истощенный напрасными усилиями, он повернул обратно к лагерю эльфов, думая о том, что если ему удастся поднять Кайану, то вместе они могли бы обыскать пустыню намного более тщательно. Солнце было уже довольно высоко, он повернулся к нему спиной и понесся над пустыней, выискивая россыпь камней, в которые превратились палатки эльфов. Но когда он полетал так несколько минут и ничего нашел, то опять засомневался, не пролетел ли он мимо. Или, возможно, он слишком отклонился на север или на юг. Он заложил зигзаг, вернулся назад и начал метаться взад и вперед, так как теперь он точно не знал, где находится.

Да это просто глупо, подумал он. Достаточно открыть глаза, и я вернусь обратно в палатку. Он попытался, но сначала он должен была закрыть глаза, а когда открыл их то обнаружил, что остался в видении. И когда он махнул руками под матрацем, то нашел не пол палатки, а воздух, только воздух...

Теперь он сам был близок к панике, но силой воли обуздал ее и спокойно обдумал свои возможности. В лагере эльфов было полным-полно сознаний, так что, объединенные вместе, они должны породить один гигантский вихрь, который будет возвышаться высоко над горизонтом; может быть он должен искать огромную серебристую воронку или что-нибудь в таком роде.

Решившись, он начал искать именно ее вместо каменной россыпи, и, оглядевшись кругом, заметил ее на юге. Немедленно он направил матрац прямо на нее, быстрее, чем раньше, потому что очень устал от слишком длинного псионического путешествия, но когда приблизился к ней поближе, то понял, что ошибся. Это вихрь начинался не на земле; его основание было высоко в небе. Джедра сбросил скорость, поменял направление и облетел его по кругу. Снаружи это выглядело как переплетение колючих виноградных лоз, плотный узел шипов и колючек, которые говорили без слов: не тронь меня. Что это за создание, может быть другой псионик или волшебник, летящий из одного города в другой по приказу короля? Не исключено, что эти колючки - псионическое представление защитных заклинаний.

Серебристая воронка изогнулась по направлению к нему. Джедра не был уверен, что он очень хочет пообшаться с такой махиной, но это могло помочь ему найти Сахалика. Снизойдет ли она до разговора с ним или нет, кто знает, но Джедра решил, что если он попытается, хуже не будет.

Он влетел внутрь вихря. Матрац затрясся как сумашедший, Джедра изо всех сил схватился за него, а затем почувствовал знакое скользящее ощущение, которое появлялось каждый раз, когда он вступал в контакт с другим разумом, и--

Бабах.

Страшный гнев, направленный прямо против незащищенного сознания Джедры. Гнев и еще какая-то сила; он почувствовал себя так, как будто его голову сдавили невидимые тиски и вот-вот раздавят. Боль и ужас совершили то, что не могло сделать его воображение: он полетел вниз со своего матраца, тяжело ударился об землю боком - и очутился на Кайане.

Это, в свою очередь, сделало то, чего не смогли разнообразные тряски сегодня утром. Кайана закричала от ужаса и постаралась сесть, сбросив Джедру на пол, одновременно ударив его пару раз, а потом, спросоня, добавив и псионическую атаку. Удары ее рук он вполне перенес, но уклониться от псионической атаки не смог, через него пронеслась страшная волна паники и ужаса, как если бы он должен был вот-вот умереть. Это кошмарное ощущение парализовало его, и когда Кайана ударила его еще раз, он растянулся на полу палатки, не в состоянии пошевелить ни рукой ни ногой.

- Ты что это делаешь? - гневно закричала она.

Джедра потряс головой, зрение прояснилось, похоже он еще не собирается умирать, потом сел сравнительно прямо и сказал, - Я ищу Сахалика.

- Ты думаешь, он забрался на меня? - язвительно спросила она.

- Нет, нет, я упал на тебя когда на меня напал неизвестно кто.

- Где, здесь? - Кайана протерла глаза и быстро оглядела палатку.

- Нет, не здесь, - запротестовал Джедра. - Я был в псионическом видении, искал Сахалика. Я никак не мог найти его, и когда я увидел что-то, что мне показалось другим псиоником, я подумал, что могу спросить его о Сахалике, но как только я попытался установить с ним контакт, он напал на меня.

- Ничего удивительного, если ты пытался сделать с ним что-то вроде того, что хотел сделать со мной, - сказала Кайана. Она посмотела на него немного подольше, потом заметила кусок пирога, ждущий ее на матраце, и выражение ее лица немного смягчилось. Набив рот пирогом, она какое-то время жевала молча, потом сказала, - А зачем ты ищешь Сахалика? Хочешь взять реванш?

Джедру немного задела ее язвительная насмешка, но он сказал себе, что она только что встала и поэтому еще не соображает как следует, сделала неверный вывод, надо просто дать ей несколько минут придти в себя. - Его все еще нет, - сказал он ей, - и эльфы очень озабочены. Они даже отложили утренний переход, пока не найдут его.

Она засмеялась. - Ха, желаю им удачи. Он, наверное, уже на полпути к Поющим Горам.

- Что ты имеешь в виду? Что ты сделала с ним?

Кайана взяла еще один кусок пирога. Пока она ела, она внимательно глядела на Джедру, как если бы призывая его понять, как важно то, что она сейчас ему скажет. Проглотив последние крошки, она просто сказала, - Я воспользовалась старым трюком темпларов, мы иногда использовали его на пленниках, если они не хотели...сотрудничать.

- Что за трюк? - спросил Джедра, но Кайана только холодно улыбнулась и потянулась за другим куском пирога.

- Так что же это? - спросил Джедра. - Или ты собираешься начать скрывать что-то от меня?

Она отвернулась от него и уставилась на полотняную стену палатки рядом с ней. - Существуют вещи, которые надо скрывать от тебя, ради твоей собственной безопасности. - Она опять повернулась к нему. - Джедра, пойми, каждый раз, когда я учу тебя чему-нибудь новому, ты немедленно используешь его чтобы навлечь неприятности на наши головы. Нам нужен какой-нибудь очень опытный псионик, который помог бы нам до того, как мы начнем играть с нашими опасными талантами.

Джедра понимал, что в том, что она сказала, много горькой правды, но ему не слишком понравилось, когда его назвали тупой половиной их команды. - Смотри, Кайана, - сказал он, - мы попадаем во всякие переделки не только из-за меня. Если бы ты урезонила Сахалика мягко и незаметно, а не с такой силой и у всех на виду, мне никогда бы не понадобилось искать его.

- Ты так думаешь? - Кайана надменно тряхнула головой и откинула свои волосы назад. - Попытайся сам пожить в теле женщины пару дюжин лет, и может быть тогда я приму твои советы. А я совершенно точно знаю, что мужчина никогда не принимает твой ответ всерьез, пока ты не выскажешь ему его абсолютно ясно.

- Да уж, ты действительно высказала его Сахалику ясно, яснее некуда. Теперь у нас проблемы, все племя боится нас до полусмерти.

- А разве это плохо-?

Громкий крик снаружи прервал ее. Кто-то по эльфийски выкрикнул одно слово, которое звучало похоже на "Чимбу!" Ни Джедра ни Кайана не знали, что это означает, но другие эльфы подхватили его, и скоро весь лагерь только и кричал: - Чимбу, чимбу!

- Может быть Сахалик вернулся? - сказал Джедра. Он собирался встать и пойти посмотреть, но не успел он приподняться на несколько дюймов со своего матраца, как со свистом, который заглушил даже тревожные крики эльфов, в стены палатки врезалась толстая веревка с шипами. Если бы Джедра встал, он остался бы без головы, а так веревка только вырвала из палатки крышу на высоте четырех футов. Оставшиеся стены упали на землю, похожие на одежду, которую носили весь день и сбросили на ночь.

Внезапный солнечный свет заставил Джедру прищуриться, но мгновением позже солнце исчезло за треугольным силуэтом. Исчезла ли крышка палатки без следа? Нет, вот она, небольшая тряпка все еще качалась на шипах толстой веревки, которая торчала из основания треугольника. Веревка качнулась из стороны в сторону, палатка слетела с нее, и Джедра внезапно осознал, что это не веревка, а хвост, а темный треугольник - какая-то летающая тварь.

Над пустыней послышался удар грома - хвост-кнут с силой ударил по воздуху. Только тут Джедра сумел оценить размеры твари. Она была огромной - не меньше сотни футов в длину.

Эльфы опять закричали от ужаса. Горящие стрелы взлетели в небо в сторону чудовища, но, подлетев к нему, замедились и, не ударив его, упали на землю.

Перекрывая крики эльфов Кайана крикнула, - Это был не псионик, которого ты повстречал во время поисков Сахалика, это был облачный скат!

Джедра почувствовал, как внутри него что-то рухнуло. - Что такое облачный скат? - спросил он, но одну важную вещь он уже знал: это неприятности.

Кайана подтвердила это. - Они очень прожорливы и используют псионическую левитацию, чтобы летать повсюду в поисках пищи. Обычно они не нападают на людей, находящихся на земле, но ненавидят других псиоников. Когда они встречают их, то пытаются убить.

Джедра взглянул на тварь повнимательнее. Она, казалось, состояла из крыльев, толстый гребень шел по центру, между головой и хлыстообразным хвостом. Ее было трудно рассмотреть в деталях, так как солнце находилось прямо за ней, но было похоже, что обращенная к земле часть была в основном белой, а около краев становилась светло-коричневой. Мускулы так и играли на груди, когда она хлопала своими кожистыми крыльями. Хлопки крыльев не могли поддержать ее в воздухе - она была слишком велика и не той формы - но при помощи их она маневрировала. Она полетела по кругу, открыв солнце. Глаза Джедры заслезились, он прищурился.

- Эта тварь ненавидит псиоников? Как же мы собираемся с ней сражаться? - спросил он, отводя глаза.

- Ну, не с луком и стрелами, это точно, - сказала Кайана. Эльфы, похоже, тоже решили так. Их стрелы нанесли ущерб скорее самому племени, во время падения, до облачного ската стрелы не долетали. Вождь, стоявший на верхушке песчаной дюны среди воинов, что-то громко крикнул, и они начали стрелять так, чтобы огненные стрелы залетали на верхнюю часть монстра, но загадочный барьер замедлял их падение на него.

Остальные эльфы принялись бегать по пустыне, то ли стараясь найти лучший угол, чтобы пронзить невидимую броню ската, то ли стараясь убежать как можно дальше, пока он не напал на лагерь опять. Это должно было случиться очень скоро; несмотря на свои размеры тварь была очень быстра. И смертельна. Ее шипастый хвост мог разрезать эльфа попалам, и даже не остановиться.

- Мы должны объединиться, - сказал Джедра. - Если мы ничего не сделаем, эта штука убьет все племя.

Он опять взглянул на воздушного монстра, который как раз разинул свою пасть, настолько широкую, что она могла проглотить дюжину людей за раз. Четыре глаза, по два на каждой стороне рта, приковывали к себе взгляд. Облачный скат опять захлопал своими широкими, кожистыми крыльями и начал спускаться, очевидно одной атаки ему было недостаточно.

- На этот раз я думаю, что ты прав, - сказала Кайана.

Джедра закрыл глаза и потянулся, в поисках ее сознания. Потом он почувствовал ее присутствие, еще одно сознание рядом с собой, потом раздался внезапный беззвучный взрыв, и два сознания слились в одно. Он сохранил немного своего собственного зрения, чувствовал рядом с собой другие, не свои, мысли, но сейчас они были вместе, и двумя общими глазами глядели на на мир вокруг себя.

А этот мир сотрясался от избытка энергии. Они почувствовали, как эта сверхэнергия течет через их псионическое тело, ее волны переполняли его огромной силой. Они ликовали, они были непобедимы, они жили сами по себе, рожденные, чтобы повелевать силами смерти и разрушения.

Они взлетели вверх, оторвались от пустого пола, став могучей быстрой птицей, ищущей свою добычу. Вверху, над ними, облачный скат болтался в небе, добыча, огромный шар с вкусным, сочным мясом, он медленно и неуклюже плыл через воздух, а их полет был стремителен и красив.

Он создает вокруг себя инерционный барьер, подумала та часть их общего сознания, которая была Кайаной. Если мы уничтожим этот щит, эльфы смогут убить его.

С этой мыслью, их восприятие облачного спрута изменилось. Теперь они заметили зеленую шкуру, покрывавшую его шарообразное тело, почти невидимую, если глядеть прямо на шар, но легко различимую по краям. Кайана и Джедра стремительно подлетели к твари, и вытянули когти, чтобы вцепиться в шкуру и сорвать ее, но обнаружили, что оболочка скорее липкая и упругая, чем чешуйчатая, как казалось издали, и сорвать ее не так-то легко.

Облачный скат инстиктивно отреагировал на их появление. Заорав от ярости, он стал распухать, почти удвоившись в размере, и бросился на них. Они отлетели назад, очумело махая крыльями, чтобы не упасть, а когда наконец выровнялись в водухе, и облетели его сверху, выяснилось, что его зеленая оболочка стала даже плотнее, чем раньше.

Облачный скат опять стал планировать к земле, возобнавляя атаку на источник псионической силы, который тянул его к себе.

Не дай ему подлететь достаточно близко, иначе он опять использует свой хвост, подумал Джедра. Если скат сумеет еще раз махнуть хвостом, он может сровнять с землей весь лагерь, включая их тела.

В их псионоческом видении лагерь был водоворотом активности, маленькие мыслящие вихри метались по нему и выбрасывали крошечные, но яркие молнии, которые поднимались к облачному спруту и отражались от его оболочки. Джедра и Кайана бросились вперед, не обращая внимания на молнии, проходившие прямо через их тело хищной птицы. Они не могли почувствовать ни одного физического объекта, если он не ударял по их реальным телам, оставшимся в палатке; в их видении реальностью были только псионические силы.

Все, что они видели, рождалось в их сознании. Когда облачный скат увеличился вдвое, это означало, что он воспротивился их ментальному контакту и усилил свой инерциальный барьер. Теперь Джедра и Кайана пытались остановить его спуск, для этого они призвали дополнительную физическую силу своих сознаний, их тело становилось все больше и больше с каждым взмахом крыла, до тех пор, пока их птица не стала очень большой, даже больше самого ската. Подлетев под ската, они могучими взмахами крыльев вытолкнули его высоко в небо, но скат ответил, вызвав порыв ветра, который опять потянул его к земле.

Быстрей, давай толкнем его вниз, а не вверх, подумали они, быстро облетели ската, приземлились ему на спину, схватившись когтями за его инерционный барьер, и замахали крыльями из всех сил, толкая его вниз. Скат пытался было повернуть в сторону эльфийского лагеря, не получилось, тогда заревел от ярости и попытался изменить ветер, но было уже поздно. Джедра и Кайана сумели отклонить его от лагеря и направить в пустое место, где не было крошечных вихрей, потом они вложили все, что у них было в последний, отчаянный удар крыльями, направив ската на полном ходу прямо в песок.

Это потребовало намного больше сил, чем они ожидали. Когда облачный скат уже почти врезался в землю, они с трудом сумели освободить свои когти и взлететь в воздух. В следущее мгновение скат ударился о землю со всего размаха.

Удар потряс даже область их воображения. Гром прокатился по пустыне, ударил по телам Кайаны и Джедры, они разьединились только для того, чтобы упасть на пол палатки, который трясся так, как будто произошло настоящее землятресение.

Медленно-медленно, так как их тела были полностью истощены, а в глазах все прыгало, они поднялись на ноги и поглядели кругом. Все палатки валялись на земле, куски полотна были разбросаны по песку на сотни футов. Очевидно, что ветер, который облачный скат вызвал в псионической схватке, существовал и в реальном мире. Эльфы также лежали на земле, где попало, большинство из них только начало подниматься на ноги, с трудом осознавая, что битва окончена. Загон с канками был полностью разрушен, все канки сбежали, кроме одного, который пострадал то ли от летящих обломков, то ли был затоптан своими же товарищами.

Однако самая ужасная сцена была там, где облачный скат врезался в землю. Он ударился об нее с такой силой, что на этом месте образовался кратер, сгустки крови и ошметки тела валялись повсюду на песке. Джедра поразился той силе, которую они с Кайаной высвободили, на потом он увидел что-то такое, что ему стало плохо и он едва не потерял сознание: один из эльфов не успел увернуться от летевших кусков твари. Теперь только его голова и плечи торчали из огромной кучи костей и плоти, которая, как решил Джедра, раньше была головой облачного ската.

Эльф был еще жив. Он кричал от боли и извивался, пытаясь высвободиться из кровавой ловушки. Другие эльфы подбежали к нему и начали бешенно копать песок, стараясь вытащить его, но огромный вес головы только утаскивал его еще глубже в песок, несмотря на все их усилия. Тогда эльфы стали копать в песчаной дюне рядом с головой, надеясь перекатить туда остатки и освободить своего товарища, но она была настолько велика, что Джедра не понимал, как они смогут даже пошевелить ее.

- Мы опять сделали это! - зло прошептал он Кайане. - Мы дали нашей силе выйти из-под контроля, и опять пострадали невинные.

Кайана сделал щаг вперед к копающим эльфам. - Может быть сейчас мы сможем помочь. Оттолкнуть эту...штуку в сторону или...

- Нет, - Джедра схватил ее за плечо. - Если мы опять объединимся, никто не знает, что может случиться.

- Тогда давай поможем копать. Мы не может стоять и смотреть, как он умирает, - сказала она и решительно пошла по направлению к попавшему в ловушку эльфу, петляя между остатками разрушенных палаток.

Джедра последовал за ней, но эльфы остановили их прежде, чем они успели подойти ближе. - Назад, - прорычал один из воинов, вытаскивая меч. - Вы уже достаточно нам навредили. Харат умирает, и только благодаря вам обоим.

- Я целитель, - сказала Кайана. - Я могу поддерживать в нем жизнь, пока вы копаете.

Воин заколебался, потом отошел в сторону, но не вложил меч в ножны. - Посмотрим, что ты сможешь сделать, - сказал он, - но если он умрет, ты умрешь вместе с ним.

Кайана посмотрела на него так, как будто хотела сказать, - Не уверена, - но не сказала ничего. Вместо этого она склонилась над попавшим в ловушку эльфом. Он больше не кричал, но его лицо было искажено гримасой боли, его дыхание было быстрым и поверхностным. И его кожа стала слишкой бледной, для эльфа.

- Я собираюсь усыпить тебя, - сказала Харату Кайана. - Постарайся не сопротивляться. Когда ты проснешься, все уже будет позади и все твои раны будут исцелены.

Эльф потряс головой. - Я... я не чувствую своих ног. Даже ты не сможешь вылечить это.

- Будь уверен, ты ошибаешься, - сказала Кайана, кладя руки ему на голову. Эльф закрыл глаза и его дыхание замедлилось. Когда он полностью уснул, Кайана повернулась к воину-эльфу, который все еще стоял с обнаженным мечом, и сказала, - Ты намного бы больше помог своему товарищу, если бы помог копать. У него внутреннее кровотечение, и я не могу остановить его, пока мы не вытащим его отсюда.

Воин что-то проворчал по эльфийски, но вложил меч в ножны и пошел помогать копать.

Джедра сделал то же самое. Ему пришлось подавить приступ смеха, когда он в первый раз увидел, как эльфы копают - они наклонялись над песком и обоими руками отбрасывали песок назад, между ног, что-то вроде стаи расклиннов, роющих свои норы - но когда он сам попробовал, то понял, что это самый лучший способ быстро перебросить с места на место много песка.

Песок был липкий и красный, пропитанный кровью облачного ската. Пахло металлом и странными, экзотическими специями. Джедра ожидал, что запах будет совершенно ужасен, но тварь была жива еще несколько минут назад, и у нее еще не было времени протухнуть. Но дай ей полежать только день под прямыми солнечными лучами, и из-за вони ее гигантского трупа сюда нельзя будет подойти и на милю.

Стена плоти над ним задрожала, зашевелилась, эльфы отпрыгнули назад, уходя от нее. А Джедра подскользнулся и в какой-то ужасный момент решил, что сейчас все это рухнет на него и теперь уже он будет в ловушке, но один из эльфов вытянул длинную руку и вытащил его как раз тогда, когда куски головы облачного ската покатились в вырытый ими ров.

Вся куча сдвинулась только на несколько футов, но этого хватило, чтобы вторая половина тела раненого эльфа высвободилась и копатели осторожно высвободили его и положили на песок. Кайана наклонилась над ним и провела руками по его телу и ногам, чтобы определить его раны. Эльфы угрюмо глядели на них.

Появился вождь и, нахмурясь, смотрел на все происходящее. Джедра постарался остаться незамеченным, но он понимал, что у него это вряд ли получится. Все собравпиеся там неприязненно глядели на него и что-то шептали один другому.

Тем временем Кайана положила руки на живот раненого эльфа и закрыла глаза. Джедра знал, что она сейчас делает: перекачивает свою собственную жизненную энергию в тело пациента, стараясь вылечить его внутреннее кровоизлияние и переломы позвоночника. Все вокруг глядели на эльфа, в поисках малейших признаков выздоровления, но его взгляд был прикован к Кайане. Энергия, которую она выкачивала из себя, была далеко не безгранична.

После нескольких минут исцеляющего транса, она откинулась назад со слабым вздохом и открыла глаза. - Он будет жить, - сказала она вождю. - Он будет даже бегать, но ты должен дать ему пару дней отдохнуть, прежде, чем он будет в состоянии сделать переход типа вчерашнего.

Вождь горько засмеялся и, не говоря ни слова, махнул рукой в сторону разоренного лагеря. Те из эльфов, которые не помогали копать, уже успели поставить пару палаток, но остальные палатки по-прежнему лежали на земле огромными кусками полотна. - Нам понадобиться не меньше времени, чтобы исправить все повреждения, - сказал он наконец.

- Отлично, - сказала Кайана. - Тогда уберите его из-под солнца и дайте ему поспать.

Следуя ее указаниям, шестеро эльфов осторожно подняли раненого и перенесли в лагерь, где положили в одну из уже стоявших палаток. Кайана тоже вошла внутрь, чтобы закончить исцеление, Джедра пошел следом.

- Ты как? - спросил он.

Она пожала плечами. - Все в порядке. Устала, но завтра восстановлюсь, после ночи сна.

Джедра встал на колени рядом с ней. - Ты выкачала из себя намного больше энергии, чем я; давай опять объединимся и я передам тебе немного своей.

Она какое-то время глядела на него, обдумывая предложение. Ее лицо расслабилось, глаза глядели внутрь себя. О, да, смешать их сознания и опять стать высшим существом, почувствовать сюда всемогущим, распространять вокруг себя силу и энергию, как огонь пожирает сухую деревяшку...

Она потрясла головой. - Нет, это всегда стоит больше, чем мы выгадаем на этом.

Да, достаточно верно, подумал Джедра. Но он хотел и стремился к этому состоянию, особенно теперь, когда он был почти полностью опустошен после утреннего объедининения. Память о том, как он себя при этом чувствовал, перевешивала цену, которую за это приходилось платить. Он был рад, что у Кайаны хватило силы воли не принять его предложение; но он не мог не высказать его.

- Ну что ж, порядок, - сказал он. - Мы поспим и таким образом восстановим нашу энергию.

Он лег на матрац, стараясь немедленно уснуть, но, как ему показалось, едва он закрыл глаза, как что-то тяжело ударилось о землю рядом с палаткой. Потом полог палатки хлопнул и голова вождя просунулась в отверстие. - Выходите, - сказал он им.

Джедра и Кайана обменялись недоуменными взглядами, потом встали и вышли из палатки. На земле, рядом с дверью, они обнаружили источник шума: свои рюкзаки. Двадцать или тридцать эльфов стояли полукругом вокруг двери в палатку, и не один из них не выглядел счастливым.

Вождь не стал терять время на длинные речи. - За спасение жизни Харата, мы решили оставить вас в живых, - сказал он, - но только в том случае, если и вы оставите нас...немедленно.