Тысяча первый попаданец. Часть вторая

Глава одиннадцатая. От князя в грязи

Покинув МВД, Сергей Андреевич осознал, что день не дошел еще и до середины. Тут он вспомнил о майском убийстве короля Сербии и решил лететь в министерство иностранных дел, к Ламздорфу. Еще изучая план Петербурга, он отметил в памяти основные официальные здания и потому помнил, что это министерство тоже располагалось на Дворцовой площади, как и министерство финансов, только в левом крыле здания Главного штаба.

Кабинет министра располагался без затей, в бельэтаже, рядом с центральной парадной лестницей. Впрочем, вход в него был устроен через обширную приемную, где по-тихому властвовал секретарь в лице стройного молодца лет двадцати пяти. Впрочем, приемные часы министра уже закончились (был канун обеда) и потому властвовать секретарю временно было не над кем. Но нет: внешняя дверь в приемную отворилась, и в нее вошла молодая девушка в белом переднике и кокетливом колпачке, толкая перед собой тележку, заставленную закрытыми судками.

– Замри! – с фривольной строгостью приказал секретарь, подошел к тележке, заглянул в каждый судок ("Бомбу он что ли там ищет?" – подивился Карцев), затем встал перед девушкой, поднял пальцами ей подбородок и, глядя прямо в глаза, велел: – Отомри!

Девушка хихикнула и пошла с тележкой к двери в кабинет. Секретарь тотчас шевельнул кистью, чтобы шлепнуть по круглому заду, но девица ловко подставила ладошку, и шлепок пришелся по ней. Она вновь хихикнула и задорно обернулась на секретаря. Тот погрозил ей пальцем и отошел к своему месту за обширным столом.

Сергей Андреич, ощутивший при виде судков немалый аппетит, решил не мудрствовать и пообедать вместе с министром. Потому он скользнул в кабинет вслед за буфетчицей. Ламздорфа он узнал сразу по характерному продолговатому носу и бровям домиком, запечатленным на картине Репина – хоть в этот раз на нем не было парадного мундира, украшенного золотым шитьем. Министр с приязнью посмотрел на девушку, но этим свою любезность и ограничил. Та с поклоном вышла, а Карцев тихой сапой вошел.

Следующие минут сорок оба неспешно наслаждались обедом: хоть и стандартным (суп, лангет, салат и чашечка кофе), но приготовленным с душой. Слава богу, Ланздорф не курил и пил кофе с сахаром, а не с сигаретой. От его мыслей Карцев временно заблокировался, но теперь решил, что можно начать диалог.

"Добрыйдень, Владимир Николаевич! Вы не ослышались и не сошли с ума, к вашему сознанию временно подселился я. Кто я? Пришелец из будущего, научные достижения которого позволяют осуществлять перенос сознания в прошлые времена и подселение его в мозг любого человека, без каких-либо вредных последствий. Почему я подселился к Вам? С конкретной целью: помешать осуществиться кровавому преступлению в подведомственной Вам стране. Или Сербия России в настоящий политический момент не подведомственна?"

"Кхм… В какой-то мере, но недостаточной. О каком преступлении Вы говорите?"

"29 мая будут убиты король и королева Сербии и ряд их приближенных. Новым королем выберут Петра из прежней династииКарагеоргиевичей. В Европе обвинят Россию в организации этого переворота".

"Ужас. Но эти сведения достоверны?"

"В долгосрочных интересах России это убийство необходимо предотвратить. Оно породит цепь событий, которые через 11 лет приведут к всеобщей европейской войне, которая перерастет в войну Мировую. Наше же государство скатится в итоге к пятилетней Гражданской войне".

"Что за ужасы Вы рассказываете? Как может здравомыслящий человек в это поверить?"

"Не верите, значит? Ну, вот вам картины из истории России и мира за последние 110 лет".

И Карцев стал транслировать Ланздорфу тот же ролик, что показывал Витте. Просмотр министра явно пришиб.

"Значит, империи нашей скоро конец? В каком году, я не понял?"

"Царь отречется в начале 1917 г., гражданская война закончится в 1922 г., реставрация капитализма случится в 1991 г".

"Что значит реставрация капитализма?"

"С 1917 по 1991 г в России будет идти строительство коммунистического общества, предсказанного Марксом – но все медленнее и медленнее. Новое поколение в этой цели разочаруется и решит идти в ногу со всем миром, то есть по законам рыночной экономики. Жизнь в итоге вроде наладилась, но потеряла смысл".

"Так вы решили этот смысл людям вернуть? Изменить историю?"

"Хотя бы попробовать. Сохранить Российскую империю. Или Вы согласны погибнуть под ее обломками через 15 лет?"

"Брр! Нет! Но разве можно изменить судьбу?"

"Вы отлично знаете, что можно. Ведь этим ваше министерство и занимается: постоянно влияет на политические ситуации в самых разных уголках мира и тем самым их изменяет. Давайте повлияем и на эту, в Сербии".

"Но является ли она роковой?"

"Одна из самых роковых, в числе некоторых других. Плюсы смены власти в Сербии для России вроде бы очевидны, но они обязательно обернутся одним большим минусом: войной с Австро-Венгрией, сразу же с ее союзницей Германией, далее с Турцией, с Болгарией… Надо остановить убийц из организации "Черная рука", а если они уже неуправляемы, устранить их или выдать королю Александру. Тем более, что он может оказаться для России более выгодной фигурой на сербском престоле".

"Выгоднее Карагеоргиевича, нашего явного сторонника?"

"Иногда неявный сторонник или просто нейтральный правитель предпочтительнее явного – Вам ли этого не знать?"

"Ну, да, так бывает… Например, пока Франция была по отношению к России нейтральна, наши отношения с европейскими странами были более стабильными. Сейчас же мы стали заложниками ее экспансионистских планов по возвращению Эльзаса и Лотарингии: Германия стала смотреть на нас косо, несмотря на то, что Вильгельм и Николай являются двоюродными братьями".

"Вы привели прекрасный пример. С сербским народом нас связывает давняя единая история, но пусть он все же сам развивает свою государственность и строит отношения с соседями без оглядки на старшего брата, то есть Россию. А не прыгает как моська (имеющая за спиной слона) то на Турцию, то на Австро-Венгрию. Дополню свою речь одним штрихом: Мировая война начнется с выстрела сербского террориста в эрц-герцога Фердинанда во время его визита в Сараево".

"Вы меня, пожалуй, убедили, это убийство надо предотвратить. Прямого выхода на заговорщиков у нас нет, но активно на них повлиять все же можно. Я распоряжусь".

"Благодарю Вас, Владимир Николаевич. Я знаю, поступая так, Вы рискуете своей карьерой, но в данном случае игра стоит свеч. Это будет немалый камень под колесо истории в начале ската нашей России в пропасть – авось и удержимся. Подскажу еще: в непопулярности короля Александра во многом повинна его жена, Драга. В нашем будущем появилась одна поговорка: жена не стенка, можно отодвинуть. Сейчас я Вас покидаю, но периодически буду наведываться: думаю, в этом заинтересованы и Вы тоже".

"Несомненно. А может, еще что-нибудь покажете из будущей жизни?"

"Хорошо, покажу, как у нас развлекаются – но не более получаса. И за некоторые сцены заранее прошу прощения…"

"Пожалуй, хватит на сегодня дел, пора и мне развлечься" – подумал с удовольствием Карцев. – "А не слетать линаКрестовский остров? Где-то там ведь уже существует футбольный клуб "Спорт" под руководством Георгия Дюперрона, и они вполне могут готовиться к городским соревнованиям. Погляжу, а может и поучаствую…"

И точно: полетав над слабо застроенным островом минут пять, он увидел вполне стандартное грязноватоефутбольное поле, окруженное беговой дорожкой, и на нем разрозненные фигурки игроков (в длинных по нынешним меркам трусах и глухих рубашках, но в гетрах и бутсах), которые перепинывали единственный мяч в порядке разминки. Один из парней – высокий, атлетичный, лет двадцати пяти – подавал время от времени команды: видимо, то и был знаменитый Дюперрон, который в 1912 г. возил футбольную команду России на Олимпийские игры. Но вот время разминки закончилось, и футболисты разделились на две команды, по 10 человек – видимо, на два полных состава в клубе игроков не набиралось. Судьи на поле не было, боковых тем более. Двое игроков вышли на центр поля, перепаснулись мячом и игра началась.

Минут через десять Карцев уже заскучал – как скучал, бывало, наблюдая матчи молодежных команд: беготни и толкотни на поле было много, а осмысленности, тактических уловок, технично исполненных ударов – ноль. Впрочем, когда мяч оказывался у Дюперрона, то он пытался его сначала обработать, подержать и выдать своевременный пас, но получалось и у него плоховато: то мяч от ноги отскочит, то с нее соскользнет, то партнеры не выходят в нужную точку передачи…Тем не менее до перерыва (через 30 минут) было забито два мяча: один, дальний, вратарь поймал, но не смог удержать, другой мяч занесли в ворота в сутолоке. Большинство же ударов были далеки от створа ворот.

Во время перерыва Карцев скользнул-таки в голову к Дюперрону.

"Миль пардон, Георгий, прошу меня не бояться. Я представляю собой что-то вроде смотрящего из небесной канцелярии, причем по линии спортивных развлечений. Да, да, представь себе, появился недавно у нас такой отдел, вернее его воссоздали после того, как ваш Кубертэн возродил Олимпийские игры…"

"Чего? Из небесной канцелярии? Разве Бог и все вы все-таки существуете?"

"Типа того, для верующих. Прочие могут нас не признавать. Ты, впрочем, в глубине души наш человек. Но я навестил тебя с инспекцией: твой футбольный клуб один из первых в России – значит, дай отчет, как у вас обстоят дела с развитием футбола. Англичан, его родоначальников, уже обыгрываете?"

"Где там… Совсем пока не приблизились. В прошлом городском чемпионате они все русские команды вчистую обыграли. Да и шотландская команда тоже".

"Угу… Я, признаться, посмотрел сейчас тайм вашей игры – не впечатляет. Техника обработки мяча вас подводит. Пасы тоже очень примитивные, все на виду и, как правило, на стоящего игрока. А если он бежит, то все равно в ноги дают, а надо бы давать чуть вперед, на ход. Да еще удобно для приема или удара по мячу с ходу. При ударе же по воротам надо "ложиться" на опорную ногу – тогда мяч полетит не над воротами, а прямо в створ. Согласен?"

"Конечно! Я ведь им тоже об этом все время говорю. Они головой кивают, а как игра начинается, все сразу забывают, горячатся очень!"

"Тут мало слов, надо на примере преимущество технических приемов показывать. Ты, я заметил, их пытаешься применить, а еще у тебя в команде есть толковый парнишка?"

"Ну, Борис Егоров вроде бы схватывает кое-что… Правда, и он горячится…"

"Вон тот шустренький? Ну, а кто лучше мяч останавливает и подает?"

"Пожалуй, Казимир Яновский, вон тот, белобрысый".

"Хорошо. Теперь уступи мне на этот тайм контроль над своим телом. Я помогу тебе усвоить ряд технических и тактических новинок. Не пожалеешь".

"Как это уступить контроль?"

"Просто пожелай: – Владей моим телом полчаса".

Через мгновенье Карцев переступил с ноги на ногу, довольно хмыкнул и подозвал к себе Егорова и Яновского.

– Так, ребята, попробуем с вами атаковать группой, по центру. Мяч буду вести я, а ваша задача мне подыгрывать. Ты, Борис, побежишь слева от меня и все время будешь ждать пас. Он у меня будет, в основном, скрытый, неожиданный для соперника – но не для тебя. Учти, я буду давать тебе не в ноги, а на ход, так что выскакивай на него резко и сразу отдавай на ход мне – без затей, щечкой. И беги, беги вперед, к воротам, снова ожидая пас. Ну, а если последняя передача от меня будет перед воротами, тогда забивай. Только не лупи что есть мочи, а аккуратно, той же щечкой, в обвод вратаря. Все понял?

– Вроде бы да. А если мяч у тебя отнимут?

– Ты, главное, сам мяч не потеряй и вовремя мне его отдавай. Если же мяч мной потерян, то оттягивайся назад и блокируй прием мяча соперником. Я же побегу отнимать мяч у обидчика.

– Ладно.

– Теперь ты, Казимир. Твоя задача – бежать метрах в пяти сзади меня и тоже ждать в любой момент пас. Учти, пас может быть и пяткой. Я буду давать тебе, в отличие от Бориса, только в ноги. Ты должен мяч остановить и почти сразу послать его мне на ход – обычно вправо от прежней линии бега. Остановка мяча обязательна! Конечно, пас без остановки быстрее, но его точность тогда не гарантирована. Давать пас тоже лучше щечкой. Понял задачу?

– Да. А если мяч потерян?

– Включайся в отбор. Самым эффективным является отбор мяча сразу двумя игроками. Нападаем без грубостей, но резко. Пример: соперник отнял у меня мяч и пошел вперед, то есть на тебя. Ты намеренно идешь на столкновение, лишая соперника равновесия, а я в этот момент его догоняю и выбиваю мяч в сторону. Ну, или овладеваю им сам.

– Понятно.

– Раз понятно, пошли на центр…

Второй тайм начался. Карцев сразу дал пас Егорову и резко побежал вперед, оббегая соперника справа. Егоров тоже резко вышел на пас и послал мяч по диагонали на ход Карцеву, но слишком тихо. В итоге Карцев подоспел к мячу одновременно с соперником. Крутнувшись на месте, он оттеснил того от мяча и смог дать пас назад, Яновскому. Тот все сделал, как учили: остановил мяч, посмотрел на вновь рванувшегося вперед Карцева и дал пас под его правую ногу.

Тут на Карцева выскочил второй соперник. Сергей глянул влево (Егоров бежал как надо) и пошел резко вправо, подав туда корпус и сделав шаг левой ногой перед слабо катящимся мячом. Мяч при этом исчез на мгновенье из поля зрения соперника, который уже сделал движенье наперехват нападающего. Продолжая движенье вправо, Карцев изпод левой ноги послал мяч щечкой правой ноги налево, на ход Егорову. (Сколько раз воспитанники детско-юношеской спортивной школы, в которой Карцев одно время тоже учился, применяли эту простенькую, но эффективную обводку в спарринг-играх! Но почему-то в играх взрослых команд он ее ни разу не примечал). Сам же легко оббежал растерявшегося соперника и вновь получил пас, на этот раз безошибочный.

Он набрал скорость, потом резко затормозил (вынуждая затормозить и бегущего навстречу игрока), и, прокинув мяч мимо остановившегося соперника, легко его обошел (Тоже детская уловка, но срабатывает часто!). Тут путь преградил последний защитник, а лопух Егоров забежал уже в офсайд. Карцев крутнулся с мячом назад и увидел между собой и Яновским набегающего противника. Он мгновенно подкинул носком мяч в воздух и, ложась на защитника, перебросил мяч тем же носком через него. Вновь крутнувшись, он выскочил к еще падающему по крутой дуге мячу, толкнул его грудью, поймал коленом, сбросил к ступне и пробил мимо бросившегося в ноги вратаря. Гол!

В последующие 28 минут эта троица продолжала творить на поле чудеса, хотя против нее временами играли все девять полевых игроков соперника. Карцев, впрочем, поле видел хорошо и несколькими дальними пасами на свободных игроков своей команды, приводившими к голам, быстро отучил противника от навала всей кучей. Наконец, при счете 14:1 игра закончилась. Но Георгий продлил соглашение с Карцевым, и тот остался отрабатывать с командой стандартные положения.

Для начала били пенальти и 18 игроков забили с первого захода лишь 8 голов – остальные мячи летели выше, слева, справа от ворот и 2 мяча поймал вратарь. Потом бил показательную серию из 5 ударов Карцев и все забил. Пробивание шестого одиннадцатиметрового он стал разъяснять, начиная с установки мяча, расчета разбега, сам разбег и обманный финт для вратаря, постановку опорной ноги при ударе, приложение ударной стопы к мячу и дозировку силы удара. Так разъяснил подряд 5 раз и все мячи забил – хотя вратарь его разъяснения тоже слышал и пытался направления ударов угадать.

После этого все игроки вновь били пенальти и забили 12 голов, причем лишь два смазали, а 4 взял вратарь. Карцев этим результатом временно удовлетворился и, решив дать вратарям передышку, предложил заняться жонглированием мячами. Однако в ведении клуба оказалось лишь три приличных мяча! Вселенец подумал немножко и стал показывать особенности различных обводок… Потом особенности нападения тройкой…Потом перешли к отработке углового и Карцев показал его разные варианты: подачу на "столба", целенаправленно скидывающего мяч лбом под удар набегающему игроку или забивающего гол затылком; подачу на группу набегающих игроков; подачу на голову "мальчика", встававшего перед передней штангой и переводившего мяч неожиданно для вратаря в центр, под удар тем же набегавшим. Опробовал он и резаный удар по дуге сразу в створ ворот, но вратарь его взял, а "сухой лист" надо было еще отрабатывать и отрабатывать.

Эти занятия длились часа четыре, пока игроки совсем перестали таскать ноги. Расходились все, впрочем, страшно довольные, увидев многие красивые удары и финты, а также поняв, что они тоже смогут их освоить – было бы желание и упорство. У Георгия Дюперрена, который в ту пору был уже спортивным журналистом и даже освещал (единственный от России!) Олимпиаду 1900 г, впервые оказалось мало слов для благодарности "небесному спортивному куратору". (Что это за куратор, ему еще предстояло в этот вечер обдумать). Карцев же летел от Крестовского острова в полном удовольствии: и в футбол всласть наигрался и пользу русскому футболу принес. Впрочем, то были пока цветочки: по договоренности с Дюперреном он согласился тренировать команду регулярно и помочь положить конец гегемонии служивых англичан и шотландцев в футбольном мирке Петербурга.