У каждого свои звёзды

Задумчивая душа склоняется к одиночеству

После прибытия в Мондштадт, Сахароза несколько дней не виделась с Альбедо:

— Нам нужно немного передохнуть, думаю, увидимся утром перед учёбой, а там уже снова начнём заниматься.

Последние слова звучащие из уст юноши.

И осталась Сахароза одна в своём доме. Казалось, что дел накопилось много за всё время, но она всё сделала уже через день.

В первый день устроила генеральную уборку, прочищая каждый уголок, также готовила ужин и наслаждалась вечерним Мондштадтом. На второй же сходила в библиотеку, где мило беседовала с Лизой за чашкой чая, а потом взяла пару книг на прочтение, чем и занялась на весь вечер. На третий день, уже становилось скучновато, делать особо нечего, всё убрано, приготовлено, прочитано. И тогда она легла на кровать, полностью отдаваясь режущим потоком рассуждений.

С четвёртого дня всё становилось хуже.

Чем больше она оставалась одна, тем гуще поток мыслей становился, потолок казался выше, а стены будто давили. Странное ощущение, схожее на безысходность, и несмотря на то, что и друзья вроде как есть, вернее подруга, но, Сахароза и не знала, где та проживает, что только усугубляло ситуацию. Словно она находилась в клетке, от которой не могла избавиться.

На столе недолго лежал мешочек с семенами от Альбедо, она и их успела посадить. Также пару раз выходила на улицу, но настроение уже совсем не поднималось, вокруг бродил холод, всё было, как в тумане и только пару ресторанов и кофейней работали в ярких красках. Бродила она по окрестностям не спроста, это были попытки разыскать Мону, но всё безуспешно, да и идея оказалась слишком наивна, это нужно было учесть, но, всё же становилось невыносимо печально, на душе чувствовалась незнакомая тяжесть, которая будто усиливалась с каждым разом.

Ночью, когда разум снова начал подвергаться отравленным размышлением, пространство словно уменьшилось, дышать становилось тяжело, а в горле так и ощущалась тошнота. Мысли плыли обо всём, хотя скорее, это были воспоминания, которые уже давно не радовали, а только терзали разум.

Но вот оно счастье, глаза медленно прикрывались, а следом наступал долгожданный сон. С тех пор она полюбила спать, ведь благодаря сну, ночь проходила почти бесследно, а там уже наступал новый день мучений.

— Сегодня хорошая погодка. Ты готова?

— Я? Ах, да, — проговорила она с ноткой грустью.

— Тогда, пойдём? Ты успела попрощаться с Син Цю? Он просто уже ушёл, не сможет нас проводить.

— Н-нет…

— Мне жаль. Ну, ладно, не будем задерживаться, карета уже здесь, — он оглянулся назад, замечая до боли грустный взгляд.

Остановившись, Альбедо подошёл к Сахарозе, легонько обнимая.

— Всё хорошо, скоро наступит лето и мы обязательно сюда вернёмся.

— Я… я надеюсь… — не выдержав, хрустальная капля печали проделала влажную дорожку по бледной щеке.

— Не нужно проливать слёз из-за этого, ты хорошо провела время здесь. Всё же, время идёт быстро и рассыпается, словно песок, нужно принять это. К тому же, это не значит, что мы уходим отсюда навсегда, ты разве не соскучилась по Моне? Меня подталкивает чувство, что она желала бы с тобой увидеться.

— Ты прав… — она прижалась к нему сильнее, а в ответ же получила взаимность.

Глаза начали щуриться от проникновения солнечных лучей сквозь окно. Сахароза проснулась, ощущая влажную ткань возле уха.

Она плакала во сне, увидев последний счастливый фрагмент из жизни, эти воспоминания не давали покоя. Сейчас же, девушка лежала дома, совсем одна, Син Цю больше не ждал на завтраке, Альбедо не стучался в дверь, чтобы позвать на него. Вечер проходил без занятий с юношей, часы шли медленно, а когда стучали пять, в душе становилось тяжело, от мысли, что теперь некого ждать… по крайней мере, до начала учёбы.

После ленивого завтрака та снова вернулась в постель, так же и мысли приплыли с новой силой.

Смотря в потолок, она опять начала вспоминать хорошие дни, проведённые в Ли Юэ, да и не только в гавани, уже вместе с Мондштадтом. Всё тело будто постепенно окутывали колючие стебли, до крови царапая кожу, в груди ощущался ком, от которого становилось тяжело дышать, а подбородок дрожал, но она пыталась не плакать, не хотела стать слабой, не хотела утонуть в прошлом.

— Всё, я так больше… не могу! — хрипло крикнула она, вставая с кровати, быстро начиная собираться.

Сахароза не выдержала и решила всё-таки навестить Альбедо.

Выходя из дома и уже подходя к крыльцу Альбедо, та остановилась, обдумывая ещё раз… а будет ли это правильным решением?

Здравствуй Альбедо!.. кхм… привет Альбедо! Я тебе не помешала? Просто решила вот… навестить? Дома так… скучно, не хочешь пойти прогуляться? — репетирует она в голове.

Глубоко вздохнув, она неуверенно постучалась в его дверь, взволнованно ожидая ответа.

На улице было уже непривычно холодно, шёл слабый снег, который оставлял следы на перилах, образуя маленькую горку.

Ожидание.

Оно длилось словно вечность, мысли переплетались одна за другой.

Постучав ещё несколько раз, Сахароза поняла, что дома никого нет.

Ушёл? Но… куда?

Отстранившись, та тяжело вздохнула, оглядываясь по сторонам.

Раз уж она вышла, то было бы неплохо немного прогуляться, может… встретит наконец Мону, или дорогого Альбедо, которого так хотелось обнять… ну или хотя бы услышать голос и малое приветствие.

Сахароза вышла на площадь, замечая выключенный фонтан. Она так хотела, чтобы он был включен, на деревьях росли зелёные листья, а дорожка не была скользкой, чтобы на небе светило яркое солнце и слушать прекрасное пение летних птиц. А не эта холодная зима.

По пути она, наконец-то, встретила хоть одного знакомого, хотя… хотела ли она видеть именно его?

— О! Здравствуй Сахароза! Давно не виделись, как проходят последние дни каникул? Готова приступить к учёбе?

— А… привет Тимей, всё… всё хорошо, хотела бы побыстрее вернуться в университет, хах… странно звучит, да? — пыталась натянуть улыбку та.

Тимей был как всегда оптимистичен, казалось, его улыбка на век запечатана на лице… она точно не лживая?

— Тяжёлый случай, так скучно? А вообще, я думал, вы вернётесь позже.

— Д-да… я тоже если честно, думала, что мы останемся подольше.

— Не хочешь скоротать время?

— Где?

— Я неподалеку видел белоснежных лисичек! Пойдём понаблюдаем за ними?

Он был как всегда, это в его духе, делать всё, чтобы не сидеть без дела, с одной стороны это даже воодушевляло и как-то мотивировало, а с другой… как-то странно.

Делать было всё равно нечего, ни Мону ни Альбедо встретить не удалось, так что:

— Да, пошли, хоть чем-то займусь, ха-ха.

Сахароза… впервые за эти дни в Мондштадте посмеялась? Не наигранно? Кажется, будто Тимей специально предложил это, так как увидел в ней… тоску?

— Отлично! Пойдём скорее! — хватая ту за руку, он направился к воротам.

Она была удивлена, что Тимей так желает ей помочь, как он догадался? Слишком много вопросов.

Позже, когда она осознала, что он до сих пор держит её руку, мягко убрала свою ладонь, засовывая в карман. Это как-то… смутило её.

— Хм… где же они? Недавно прям тут видел!

— Наверное, уже убежали, — не громко посмеявшись, ответила девушка.

— Вот блин… как жаль, они были такими милыми, я хотел, чтобы ты их увидела…

— Давай подождём здесь, может, они вернуться, — она присела на корточки и облокотилась на камень, облегчённо вздохнув.

Воздух здесь был таким свежим, в меру прохладным и приятным, ветер играл красивую мелодию, ветви деревьев танцевали в ритм, только вот, не хватало прекрасного журчания воды, ведь он так расслаблял, а иногда можно было услышать кваканье лягушек, с ними всегда спокойнее спалось, больше схожее на колыбельную от самой природы. Это всё помогло взбодриться, забыть тоску на время, от которой так хотелось избавиться, ведь она так ужасно мучила девушку, в надежде уйти от неё прочь и больше никогда не встречать. Наконец-то она ощутила покой, никакие мысли не тревожили. Это так… успокаивало её. Тимей иногда что-то рассказывал, пытался шутить и оживить эту теперешнюю проклятую тишину, которая уже ни капли не вдохновляла и не радовала.

— Ну расскажи хоть, что делали в Ли Юэ?

— Да так… я много гуляла, повстречала много людей, изучала новые растения и животных, — Сахароза смотрела в небо, проклиная этот не вовремя заданный вопрос от Тимея.

— Ого, и кто эти счастливчики?

— Ах… ну… я познакомилась с Чжун Ли, это такой… умный человек, он так много знает, с ним очень приятно вести диалог.

— Чжун Ли? А Альбедо не ревновал? Ха-ха.

— Д вроде… нет. Нет, он бы не стал зацикливаться на подобном.

На минутку пробежало затишье, давая Тимею немного задуматься и вспомнить… это случай не тот, о котором он как раз тогда ворчал?

— Ещё повстречала Сян Лин, ха-ха… — она облокотилась на руку, — Такая забавная девушка, мне с ней было приятно пообщаться. Местный повар, который невероятно вкусно готовит, — вспомнив каждую частицу, проведённую с ними, — Н-наверное, это всё…

— И всё? Я думал будет повеселее.

— Нет-нет, было правда здорово… просто, я сейчас не особо хочу об этом говорить, — голос её вновь задрожал.

— Тогда прошу прощения, — он заметил печаль в её глазах, смотрящие куда-то вдаль неба, словно пытаясь разглядеть истину, — Если я тебя как-то обидел, то правда прости! О чём бы ты хотела поговорить?

— Ты уже виделся с Альбедо? — внезапно спросила Сахароза, незаметно убирая капельку с глаз.

— Ах, да, он заходил ко мне два дня назад.

— Чем занимались?

— Да ничем особенным, изучали какой-то механизм из Ли Юэ, поговорили, попили чаю, да разошлись.

— А случаем не знаешь, где он сейчас?

Тимей подозрительно замолчал, даже запнулся в слове, резко остановившись.

— Да-а… н-не знаю, ха-ха, он не рассказывает свои планы, ну так… кхм… иногда, да, — в юноше замечалось странное волнение, а взгляд его бегал по сторонам.

Но Сахароза решила не обращать на это внимание, раз не хочет говорить, то значит так считает нужным, не зачем из него выдавливать информацию. Хоть её это и заинтересовало.

Девушка промолчала.

— У вас ведь всё хорошо?

— Да, всё отлично. А он… говорил что-нибудь обо мне?

Дыхание юноши резко усилилось. Он явно что-то скрывает.

— О-ой! Смотри, это же лисички! — вставая с колен бросил Тимей.

Следом встала и она, косо посмотрев на юношу. И вправду, там бегали белошерстые лисицы, развлекаясь со своими собратьями.

Пока они наблюдали за ними, время будто промелькнуло и потихоньку наступал вечер, это как раз и расстроило девушку, ведь скоро придётся вернуться домой, чего она так не хотела сейчас.

Сахароза отказалась от предложения проводить её, ведь домой идти как-то не хотелось. На улице было оживлённо, дети играли в снежки, а прохожие весело обсуждали темы.

— Точно не нужно? А то уже становится темно.

— Спасибо, Тимей, но не нужно, ступай домой.

— Тогда… увидимся на учёбе! — с улыбкой махнул он рукой.

— Пока.

Попрощавшись, Сахароза решила пройтись по парку, да и как раз пройти мимо площади, всё ещё надеясь на встречу с Альбедо.

Фонари уже во всю пытались освещать местность, а снег внезапно начал падать с неба, не сильный, но казалось, временный.

Как ни странно, она шла улыбаясь, совсем не стесняясь своего вида со стороны, сейчас ей было как-то всё равно, как посмотрят на неё другие, главное — что она наконец хорошо провела время, много рассказала и обсудила. За всё то время, что она сидела дома, уже начинала забывать о возможном веселье, которое можно провести не только с Альбедо или Моной, оказалось, что и с Тимеем вполне уютно, по крайней мере, на душе стало спокойней.

Она подошла к уличному фонарю, сама того не зная, хотелось понаблюдать за атмосферой, посмотреть на весёлых прохожих, как беззаботные детишки кидались друг друга снежками, и знакомую пару, что мило сидела в кофейне… что?

В один миг её сердце будто остановилось, воздух стал невыносимо тяжёлым, отчего дышать стало почти невозможно, ноги внезапно затряслись, а в душу укололась сильная паника и растерянность.

Это… э-это… Альбедо? Альбедо и… Мона?! У них что… с-с… свидание?? — кричала она внутри себя.

Словно сердце пронзило копьём, пробивая его насквозь, уничтожая все надежды. Её глаза дрожали, в попытках сдержать слёз.

Она стояла как вкопанная, не в силах сдвинуться с места, её мир рухнул в одно мгновение, рот приоткрылся от сильного шока, ощущая невыносимо сильный удар в груди, который с каждым разом словно усиливался, чем больше она смотрела на улыбку Моны. Всё накопленное доверие она мысленно растоптала, не желая даже слушать её оправдания.

Ведь, как можно это объяснить?!

Когда Альбедо в недопонимании глянул в окно, то Сахароза сразу скрылась в слепой зоне для него.

Дыхание участилось, а сердце билось, словно бешеное. Она прислонилась к какому-то дому, медленно сползая вниз. Она прижала маленькие, дрожащие ручки к груди, в попытках сдержать эту невыносимую, странную боль в груди, внутри как будто прошлась война Архонтов, не оставив и кусочка живого.

Позже Сахароза закрылась руками, растворяясь во тьме, по бледному и холодному носу задерживались капли, тихо всхлипывая, в надежде, что сейчас её никто не увидит, никто не найдёт.

В голове провернулся огромный поток мыслей, занимая каждую частицу своим волнением, злостью и бесчисленными вопросами, на которых ответ нельзя было найти.

Она не понимала, как это могло произойти?

Как давно они знакомы?

Что они там делают?

О чём они разговаривают?…

Много раз она повторяла эти фразы про себя.

Через два часа она вернулась домой.

Все тело гудело от холода, ноги совсем не чувствовались, пальцы полностью отморожены и, кажется, само сердце покрылось льдом, после чего безжалостно разбилось.

Неряшливо бросая пальто, после медленно переодеваясь, Сахароза плюхнулась на кровать лицом в подушку.

Она хотела забыть этот день, стереть из памяти и больше никогда не вспоминать, уже в тысячный раз пожалела, что отказала Тимею проводить её, и тогда, она бы не увидела этой больной картины, которая теперь останется в её сердце, напоминая о себе каждый день.

Позже она обессиленно привстала на кровать, раздвигая малую часть шторки.

Похоже, она как раз вовремя попала, в окне виднелся Альбедо, который спокойно сидел за столом, что-то рассматривая на бумаге. Он казался весьма спокойным, ни о чём не задумываясь.

В то время, как Сахароза без сил кое-как сидела на постели, глядя на его совершенно равнодушный вид.

Неужели, это всё было обманом? — снова накатились слёзы.

В Ли Юэ она была уверенна, что Альбедо точно к ней не безразличен, точно что-то чувствует, просто не готов сказать. Он так ласково с ней общался, так мило проводил время и показывал маленькую, но стоящую заботу: как ночью наливал чай, чтобы та скорее уснула или согрелась после ночной прогулки; как красиво и нежно желал добрых снов, укутывая в одеяло, как-то раз даже читая книгу; как с улыбкой отвечал взаимностью на её внезапные объятья, прижимая к себе сильнее; как они спокойно гуляли по ночной Гавани, наслаждаясь прекрасной ночью в компании друг друга; и то, как незабываемо завтракали по утрам.

Это всё казалось сном, словно она попала в мир чудес, где сбываются мечты, ей ещё никогда не было так хорошо с кем-то, так уютно и спокойно.

Но сейчас её крохотное и нетронутое сердечко разбилось в миг. Так хотелось узнать правду, узнать ответы, которых так много уже накопилось.

Через время Сахароза устало упала на спину, закрываясь одеялом, в надежде, что в сон она уйдёт навсегда.