У любви свои законы

4

Эвелин понимала, что придется поговорить с дедом. Нравится это или нет, но в словах Тэлворта явно присутствовал здравый смысл. Только если дедушка вернется к работе, он сможет избежать нервного срыва.

Тимоти был вне себя, когда внучка сделала робкую попытку пересказать просьбу Тэлворта.

— Провести у него уик-энд! Не желаю его больше видеть!

— Дедушка, я понимаю твои чувства, но…

— Нет! — кричал Тимоти. — Не желаю ничего слушать!

Эвелин умоляюще простерла руки.

— Рано или поздно, но придется с ним поговорить, если ты, конечно, хочешь хоть как-то повлиять на будущее нашей фирмы.

— Он отдал ее Линсдею, а с этим мерзавцем я не желаю разговаривать!

— Дедушка…

— Если бы я пошел на это, все равно нет никакой пользы. Я хорошо знаю старого осла Ральфа. Он никогда не допустит, чтобы я имел какое-то влияние. Линсдей всегда мечтал завладеть моей фирмой и теперь ее получил!

Тимоти заскрежетал зубами.

— Будь проклят Марк Тэлворт! Это все его штучки, никогда не прощу ему этого!

— Мистер Линсдей не будет лично руководить работой фабрик. Они предлагают опытного менеджера, и ты его знаешь.

Она передала слова Тэлворта, и дед немного повеселел.

— Тони? Хороший парень. Но менеджер? Вряд ли он справится.

— Поэтому мистер Тэлворт считает, что ты нужен фирме. Дедушка, прошу тебя, поговори с ним.

— Не стану ничего обсуждать с предателем, — ворчал старик.

Эвелин не сдавалась. Она убеждала, уламывала, умасливала, заходя то так, то эдак, и в конце концов добилась своего. Застонав, Тимоти сдался на милость победителя.

— Капля камень точит! Упрямства тебе не занимать! Хорошо, я проведу у него уик-энд, но ничего не обещаю и все равно считаю его продажной шкурой!

— Я тоже. Дедушка, если мы не можем его победить, нам придется пойти на компромисс. Разве я не права?

— Будь он проклят! — воскликнул Тимоти, но спор продолжать не стал, и это обнадеживало.

К приходу врача он выглядел гораздо лучше, чем накануне.

— Покой и отдых… Я говорил, что в этом все дело, — довольно улыбнулся Джон Э. Хилл.

Архитектор, по проекту которого построена вилла Тэлворта в Саут-Даунсе, явно поклонялся стилю ампир. Дом удачно вписался в ландшафт огромного старого парка. Владения окружала высокая стена из серого камня. От магистрали к имению вела добротная дорога, при въезде на которую стояла табличка, любезно извещавшая, что это частное владение.

— Интересно, кого он еще пригласил? — пробормотал Тимоти, когда они проехали ворота. По липовой аллее машина выехала на площадку, своими размерами сделавшую бы честь мэрии любого провинциального городка. Лучи зимнего солнца играли в окнах дома великолепных пропорций. Красная черепичная крыша напомнила Эвелин о днях, проведенных в Швейцарии.

— Неужели будет кто-то еще?

Дед пожал плечами.

— Наверно, приглашены не только мы. Молю бога, чтобы среди гостей не оказалось Линсдея! Ни минуты здесь не останусь!

Когда Тимоти подрулил к дому, хозяин уже стоял на ступеньках. Сердце Эвелин взметнулось как рыба, которая пытается пробиться против течения.

Марк открыл дверцу и помог Эвелин выйти из машины. Легкое прикосновение взволновало, и девушка с досадой подумала, что этот мужчина все еще нравится ей несмотря ни на что.

— Куда поставить машину? — судя по тону, Тимоти настроен недружелюбно и не стремится это скрыть.

— За домом находятся два гаража. Можете оставить машину в любом. Но сначала давайте выгрузим багаж.

Невысокий плотный мужчина в темном костюме по знаку Марка открыл багажник и извлек два чемодана.

— Который из них ваш?

Эвелин показала на чемодан из темно-коричневой кожи.

— Это — Барри, — представил дворецкого Тэлворт. — Он отнесет вещи в отведенные вам комнаты. Если что-то понадобится, скажите ему. Если Барри не будет, наберите «семерку» по внутреннему телефону, и вам ответит горничная, жена Барри — Лиз.

Дворецкий улыбнулся гостье, легко подхватил чемоданы и исчез в доме. Тимоти отправился на поиски гаража, машина скрылась за углом дома.

Марк посмотрел на Эвелин, одетую в костюм из пестрого твида и коричневый свитер.

— Вам идет этот костюм.

Девушка сильно покраснела и сдержанно ответила:

— Благодарю вас. — Пусть не думает, что все уже позабыто!

— Вы захватили джинсы или какие-нибудь брюки?

— Джинсы! А что?

— Я вспомнил ваш рассказ о прогулке верхом с Дереком Мейвором. Моя конюшня в вашем распоряжении.

— Остальные гости уже приехали?

Хозяин удивился.

— Нет, я пригласил только вас и Тимоти. Вы надеялись встретить здесь кого-нибудь? Мейвора?

— Нет, что вы. К тому же я видела его в среду.

Тэлворт помрачнел.

— Продолжаете с ним встречаться?

— Он просто заскочил на минутку.

— Но вы все еще видитесь с ним, — пробурчал Марк.

— Мы лишь друзья.

Марк нахмурился.

— Мейвора не устраивает статус друга, не так ли? Насколько я понял, вы не хотите от него большего, и поэтому не следует давать ему надежду.

— Я не собираюсь обсуждать с вами мои личные дела! — отрезала Эвелин.

— Может, скоро вы передумаете, и его мечта сбудется?

— Может, и так! — Эвелин вздернула подбородок. — Это не ваше дело.

Она открыто взглянула в его злые глаза, и по спине пробежали мурашки. Господи, откуда взялся этот Отелло на ее голову?! Он не имеет права вмешиваться в ее жизнь. И пусть лучше не смотрит так, будто хочет влепить пощечину.

Стало легче, когда она увидела приближающегося Тимоти.

Мучитель отвернулся и приветствовал гостя натянутой улыбкой.

— Все в порядке, Тимоти? Прекрасно. Входите, выпьем что-нибудь. Вам это не помешает после долгой дороги.

— Слишком интенсивное движение и чересчур много машин на дорогах! — мрачно заметил дед, следуя за хозяином в дом. Воспитание заставляло старика быть вежливым. Но казалось, что он ощетинивался всякий раз, когда приходилось обращаться к Тэлворту. Макферсон не мог скрывать свои чувства.

Эвелин вошла в холл и остановилась, широко раскрыв глаза. Ее привели в восхищение панели из золотистого дуба, мраморные полы, застланные старыми эксминстерскими коврами. На стенах висели выцветшие, но все равно прелестные гобелены восемнадцатого века со сценами охоты и сельской жизни.

В гостиной повсюду стояли цветы — вазы с темно-красными и желтыми хризантемами. Терпкий аромат смешивался с восковым запахом мастики. Главным украшением комнаты, бесспорно, являлся огромный камин, отделанный мрамором.

— Какой великолепный дом! — Тимоти восхищенно огляделся. — Давно он у вас?

— Достаточно давно, — резко ответил Марк. — Вот и кофе.

Макферсон понял, что задел за живое, и решил больше не задавать личных вопросов.

Где родился Тэлворт и кто его родители, гадала Эвелин, пока Лиз разливала кофе по чашкам. Марк начинал злиться, если кто-нибудь пытался что-либо узнать о нем. Что он скрывает?

Марк проводил гостей в отведенные им комнаты. Они располагались рядом и выходили окнами на зимний сад.

— Ланч подадут через час, — сообщил хозяин. — Вам, видимо, не помешает немного отдохнуть с дороги.

Эвелин распаковала вещи и осмотрелась. Ей нравилась изящная меблировка комнаты. Стены были обтянуты зеленой материей с ненавязчивым рисунком. Кровать орехового дерева стояла под балдахином из зеленой с золотом материи.

Из того же материала были шторы, украшенные золотыми кистями. По обе стороны кровати стояли ночные столики с бронзовыми лампами под зелеными абажурами. Пол устилал бледно-зеленый ковер. В углу стоял прелестный туалетный столик с позолоченными ножками. Два небольших комода украшали изящные серебряные подсвечники.

Ничего уютнее этой комнаты Эвелин в жизни не видела. Хотелось остаться здесь навсегда. Интересно, Марк сам выбирал обстановку? Или просто нанял дизайнера и тот, получив карт-бланш, отыскал на аукционах очаровательную мебель, подобрал драпировки, палас?

Обычно мужчины не особенно интересуются интерьером. Но этот представитель сильного пола увлекался живописью… Если даже он всего лишь любитель…

Что я вообще знаю о мужчинах? — грустно подумала Эвелин. И о Тэлворте в частности? Знаю только то, что рассказывал Дерек, который и сам ничего о хозяине не знает — так, две-три сплетни. Отношение Мейвора к боссу неоднозначно: с одной стороны, восхищается им, а с другой — настроен к шефу враждебно. Тэлворт окружен флером загадочности, живая легенда, миф.

Дерек мечтал походить на него. Нет, просто жаждал стать Тэлвортом и завидовал его власти, возмущался влиянием, но восторгался деловой хваткой шефа и обширными связями.

У мужчин свои мечты, фантазии, мифы. Как может их понять неопытная женщина, которая до сих пор не знает, что в ней волнует и привлекает поклонников?

Эвелин заглянула в ванную комнату, такую же роскошную, как и спальня. Сочетание кремового и розового цветов создавало атмосферу теплоты и покоя.

Одну стену целиком закрывало зеркало. Оно отражало типичную английскую девушку — практичный костюм из пестрого твида, густые золотые волосы, чудесная чистая кожа, широко раскрытые зеленые глаза.

Неужели Тэлворт заинтересуется столь заурядной внешностью! Он был весьма внимателен на приеме и когда приходил к ним на ужин, но это обычная учтивость, и надо это понять. Не может мужчина вроде него влюбиться в такую простушку. Не мо-жет! — Эвелин показала самой себе язык, провела щеткой по волосам, скорчила рожицу и вернулась в комнату.

Он внимателен к тебе, чтобы расположить дедушку, усыпить его бдительность. Марк старался тебя очаровать и в то же время готовил заговор против Тимоти. Он просто предатель, и нельзя позволить обмануть себя еще раз!

Почему Марк до сих пор не женат? Разве ему не хочется иметь жену, детей? Или он предпочитает короткие, ни к чему не обязывающие связи?

Прекрати думать о нем, приказала она себе. Но вопросы не кончались. Почему Тэлворт охладел к Валери?

Неожиданно в голову пришла мысль… Может, он использовал Валери? Чтобы больше узнать о семье Макферсонов?

В этот день Валери Карсон, тепло укутанная в элегантное красное пальто, воротник которого украшала чернобурка, переходила из магазина в магазин на Бонд-стрит. Она искала что-нибудь для подарка матери на Рождество. Это «нечто» должно выглядеть очень дорого, но стоить чрезвычайно дешево, потому что Валери может рассчитывать только на свою зарплату. У них с матерью нет ни солидного счета в банке, ни недвижимости, но обе любят красивую жизнь.

Валери остановилась у витрины магазина Де Бирса. Ее внимание привлек браслет с бриллиантами и изумрудами. Цена, конечно, не указана, но Валери знала, что по самым скромным подсчетам эта прелестная вещица стоила ее годового дохода.

Мисс Карсон обожала камни, в особенности изумруды. Их зелень, глубина, цвета притягивали ее. Она могла любоваться ими часами. Увы! Все ее подобранные со вкусом украшения были фальшивыми и ничего не стоили.

Валери сделала бы что угодно, чтобы иметь такой браслет. Все, что угодно. Когда-то надеялась, что, может, вскоре… дождется…

Внезапно ее лицо приобрело хищное выражение. Все мечты пошли прахом, когда на сцене появилась Эвелин Фокстер.

Мать говорила, что у кузена Тимоти есть внучка во Франции, но он почти ничего о ней не знал. И Валери решила, что богатый дядюшка не собирается упоминать Эвелин в своем завещании. И только когда эту рыжую ведьму принесло в Англию и Тимоти просто помешался на ней, Валери поняла, что их с матерью шансы на наследство старика Макферсона равны нулю!

Она потратила годы, обхаживая Тимоти. Прислушивалась к каждому слову, беспрекословно выполняла все бредовые советы. Была как дочь — всегда внимательная и милая, с улыбкой на устах. И что? Ни-че-го! Маленькая мисс Гадкий Утенок получает все! Не ударив палец о палец!

— Любуемся цацками?

В стекле витрины отражался Дерек Мейвор, зябко кутавшийся в пальто.

— Радость моя, не хочешь купить мне этот браслет? — Валери опустила очи долу, лукаво поглядывая из-под ресниц на молодого человека, на губах играла насмешливая улыбка.

Дерек глянул на браслет и захохотал:

— Ты шутишь? Мне не по карману даже один изумрудик! Я же не Крез и не Марк Тэлворт! — юноша нахмурился. — Я даже не могу себе позволить те розы, которые он недавно послал Эвелин.

Валери насторожилась:

— Послал цветы? Почему?

— Благодарил за ужин. Ничего себе благодарность! Тэлворт прислал несколько дюжин великолепных роз! — Фантазия рассказчика разыгралась. — Бог знает, сколько они стоят! Может, если бы я мог позволить себе подобный эпатаж…

— Значит, Марк недавно ужинал у Макферсонов? — Валери сузила глаза и стала похожа на готовящуюся к прыжку пантеру. — Я не подозревала, что они вместе коротают время.

— Я тоже. А сейчас Эвелин с дедом проводят уик-энд в Саут-Даунсе. Значит, все не так просто — может, у шефа существуют какие-то особые планы по поводу фирмы Тимоти.

— Ты же знаешь, что Магнус организовал передачу компании Линсдею. — Валери лихорадочно соображала: что задумал Тэлворт?

Добравшись до дома, Валери позвонила Магнусу Камберу.

— Угадай, кто сейчас у Тэлворта на вилле?

— Понятия не имею. Говори! — потребовал Магнус. Он не любил намеков и догадок. Ему нравилось выслеживать неблагополучные компании, как охотники выслеживают животных с ружьем в руках. Он получал наслаждение от убийства.

Валери это тоже нравилось — они были родственными душами.

— Макферсоны — Эвелин и старая калоша Тимоти!

Было слышно, как Магнус резко перевел дух.

— Та-а-ак.

Валери поняла, что попала в десятку.

— Как, по-твоему, что шеф задумал? — гнула свое интриганка, продолжая размышлять об общности их с Магнусом интересов. Им приходилось и раньше работать над различными проектами для Тэлворта. Так почему бы не объединить усилия для выполнения собственного плана?!

— Может, хочет купить компанию целиком? — вслух размышлял Камбер. — Но если так, почему ничего мне не сказал? Я бы мог помочь… Зачем скрывать?

— Спроси у него.

Ирландец зло захохотал.

— В последний раз, когда я попытался сделать это, мне чуть не откусили голову и заставили выполнять нудную и неблагодарную работу в наказание за то, что я посмел спорить с хозяином! Нет уж, спасибо. Я не собираюсь высовываться! Позвоню шефу сегодня или завтра, чтобы отчитаться, но не собираюсь задавать вопросы.

— У меня есть друзья, которые живут неподалеку от Саут-Даунс, — сказала Валери. — Как насчет того, чтобы завтра прокатиться? По дороге заскочим к Тэлворту.

— Ему не нравятся непрошеные визитеры. Он предпочитает проводить время один или с близкими друзьями. Я там никогда не был.

— Значит, ты недостаточно хорош, чтобы приглашать тебя на виллу, — подначила Валери и, услышав крепкое ирландское проклятие, поняла, что задела абонента за живое.

— Видимо, так, — прорычал Магнус. — И ему не понравится, если я явлюсь без приглашения!

— Ты его боишься? — продолжала дразнить Валери.

— Ну, уж нет! Просто выжидаю. Когда-нибудь я нанесу этому заносчивому господину сокрушительный удар!

— Ну, если ты должен ему что-то сообщить, почему бы не сделать это лично? Я объясню, что мы навещали друзей и по пути заехали к нему. Узнаем, что он задумал со стариком Макферсоном и крошкой Эвелин. — Голос Валери стал желчным. — Надо сомкнуть ряды. У нас есть все основания ненавидеть этого выскочку.

— Как ты считаешь, что происходит? — Магнус шел напролом. Он не доверял Валери, как и вообще никому. Слова «доверие» в словаре ирландского пройдохи не существовало.

— Марк недавно послал нашей лисичке несколько дюжин роз, — голос Валери звучал спокойно, но лицо исказилось от ярости.

Магнус не мог это видеть, но, видимо, почувствовал настроение собеседницы и тихонько свистнул:

— Ты же не думаешь?.. — он захохотал. — С ума сошла! Она — миленькая невинная овечка, и чтобы дождаться поцелуя, следует надеть колечко на ее пальчик. Думаю, она не во вкусе шефа.

— Ему скоро сорок, она в два раза моложе. Он везде побывал и все испробовал, а эта… сама наивность. — Валери уже не могла скрыть ненависти. — Классический пример.

— Ты хочешь сказать, он собирается жениться на ней? — Магнус шел по верному пути. — Так, и тебе это не нравится.

Бумеранг Валери, пущенный в начале разговора, вернулся, что доставило Камберу удовольствие.

Она проглотила пилюлю и решила, что отомстит негодяю. Со временем. Сладким как мед голосом она продолжала ворковать:

— Может, Марку хочется вообще поменять стиль жизни. Тогда он вполне может от нас избавиться.

— Ты сегодня занята?

— Я собиралась провести вечер дома.

— Давай вместе поужинаем? Нужно о многом поговорить.

— С удовольствием принимаю предложение. — Валери обрадовалась, ведь Камбер может оказаться весьма полезен.

Когда Эвелин и Тимоти спустились вниз, они нашли хозяина в гостиной. Сидя в кресле у камина, он задумчиво смотрел на огонь. Услышав шаги, Марк оглянулся, и сердце девушки сделало несколько лишних ударов.

— Как устроились? Надеюсь, вам удобно в ваших комнатах?

Эвелин поблагодарила:

— Моя комната — просто чудо. В ней я чувствую себя Клеопатрой.

Едва слышно он спросил:

— Подхожу ли я на роль Марка Антония?

Стараясь, чтобы голос звучал ровно, она заметила:

— Мне кажется, если бы он жил в наше время, то уже не был бы военачальником, а занимался бизнесом.

— Сейчас идет новая война, — согласился Марк не-Антоний, печально вздохнув.

— Разве война не ваш излюбленный способ обернуть любую ситуацию в свою пользу? — съехидничал Тимоти.

— Звучит несколько цинично, — засмеялся Тэлворт, — но по сути вы правы. Это так.

Эвелин поспешила перевести разговор на более безобидные темы, и мужчины ее поддержали. Они старались избежать больных вопросов, и к ланчу восстановился мир. Или его видимость.

Ланч проходил в столовой, выдержанной в сине-желтых тонах. Окна украшали бледно-лимонные занавеси. Лиз оказалась хорошей кухаркой: сначала подала шарики из дыни с запеченными устрицами в соусе из шампиньонов. Затем последовал цыпленок по-кентуккийски. Трапеза завершилась домашним мороженым, кофе и шербетом из абрикосов.

— Боюсь, мое угощение не так изысканно, как ваше, — поскромничал хозяин, когда Барри, подав десерт, удалился.

— Все чудесно, — запротестовала Эвелин, — особенно шербет, такой легкий и нежный… Вы, оказывается, гурман.

— Лиз хорошо готовит, — согласился Марк. — Но вы — лучше.

Он специально нахваливает ее кулинарные способности, чтобы у гостей было хорошее настроение. Тем не менее Эвелин зарделась от удовольствия.

— Барри и Лиз живут здесь или, когда вы уезжаете, тоже отправляются в Лондон?

— Нет. В Лондоне мой дом ведут другие люди.

Тимоти Макферсон насмешливо посмотрел на нувориша. У Тэлворта баснословное состояние, прелестные дом и вилла. Каждый год он покупает новую машину. Костюмы от дорогого портного. Туфли на заказ. Словом, все, что душе угодно. Пожалуй, этот человек побогаче какого-нибудь арабского шейха.

Если у него столько денег, зачем ему фирма Макферсона? Здесь что-то нечисто. Тимоти настолько не доверял Тэлворту, что не мог поверить, будто вся эта история затеяна исключительно в интересах инвесторов. Может старый лис Ральф потихоньку заплатил комиссионные в надежде со временем хапнуть все? Поэтому Марк так старается?

Вернувшись в гостиную, они расположились у камина. Эвелин любовалась пламенем, а дед и Марк потягивали херес, изредка перебрасываясь отрывистыми фразами. Они о чем-то спорили. Иногда в тоне то одного, то другого прорывалось раздражение, и девушка бросала в сторону спорщиком обеспокоенные взгляды.

Каждый раз Марк, будто угадывая ее движение, поворачивал голову, и его синие глаза сверкали в отблеске огня.

Эвелин отвечала мрачным взглядом, который обещал, что если Тэлворт обидит дедушку, то не проживет и пяти минут.

Марк понял, что гостья нервничает, и когда заговорил снова, голос звучал успокаивающе. Он постарался не раздражать Тимоти.

— Предположим, я соглашусь. Но требую все оговорить в контракте, — заявил Макферсон, — Сэр, я больше вам не верю.

Марк нахмурился, но кивнул в знак согласия. Старик встал.

— Я устал и хотел бы отдохнуть, если вы не возражаете.

Эвелин поднялась с дедом в его комнату, помогла лечь, подоткнула одеяло и задернула портьеры, чтобы не мешал свет.

— Я приму это предложение. Так я по крайней мере смогу проследить, что будет с нашими рабочими.

— Конечно, — согласилась внучка, целуя деда в лоб.

Когда она спустилась вниз, Марк предложил прогуляться. Одевшись, они вышли в парк. Деревья со всех сторон окружали дом, а между ними петляли тщательно расчищенные дорожки.

— Вы говорили, что мы сможем порисовать, — напомнила Эвелин.

Спутник пожал плечами, глядя на бледное небо.

— Через час стемнеет. Сейчас дни такие короткие. Давайте отложим это на утро. Позавтракаем часов в восемь, и сразу же за работу. Мы можем начать с натюрморта — ваза, какие-нибудь фрукты, парочка кувшинов… Ничего особенно сложного.

— У меня не все в порядке с пропорциями, — призналась девушка.

— Неважно, вы этому вскоре научитесь, — пообещал учитель. Они шагали по извилистым тропинкам между кустарников и островков рододендронов, мимо запорошенных снегом клумб, мимо летней беседки, сейчас пустой и неуютной. Они увидели несколько белок — зверьки беззаботно сновали по веткам, и когда Марк вытащил из кармана куртки орехи, безбоязненно брали угощение с его широкой ладони.

— Сейчас здесь не так красиво, — сказал Тэлворт. — Вам следует приехать весной, когда цветут нарциссы и гиацинты, или наступает время колокольчиков. Это сказочное зрелище. Потом распускаются магнолии, камелии, азалии… и позже — розы.

Они присели на скамейку у розария. На одном из кустов уцелела белая роза.

— Посмотрите, — воскликнула Эвелин, — какая прелесть! Последняя роза. Она выглядит такой одинокой.

Марк наклонился, сорвал цветок и поднес девушке.

— О, зачем же… Это последняя роза…

Она засмущалась и прижала цветок к лицу. Роза уже не пахла, но прикосновение белых лепестков к губам было ласковым, живым.

— Она пахнет? — спросил Тэлворт.

Эвелин покачала головой, протягивая розу.

Мужчина осторожно взял цветок, прикоснувшись прохладными пальцами к руке девушки. Эвелин смутилась.

Марк поднес розу к лицу.

— Нет, совершенно не пахнет, — и провел лепестками по губам, как до этого сделала Эвелин.

Она задрожала и ощутила удивительную слабость. В глазах потемнело, и все было как в тумане.

Эвелин не на шутку испугалась и начала что-то быстро говорить, чтобы скрыть смущение, но голос предательски дрожал.

— Ребенком вы жили за городом?

Марк положил цветок ей на колени.

— Нет.

Однозначный ответ насторожил ее. Девушка взяла розу, и шип впился в палец. Вскрикнув, Эвелин уронила цветок.

— Вы укололись?

Марк взял пораненную руку, чтобы рассмотреть ранку.

— Кровь!

Неожиданно он наклонил голову, и у Эвелин по спине побежали мурашки, когда Марк слизнул капельку крови. Потом медленно втянул палец в рот.

Эвелин дрожала. Конечно, так всегда делают, когда ребенок повреждает пальчик, но… но здесь было нечто иное. Она подбирала слово и нашла: интимность. Словно не чувствуя ее смятения, Марк продолжал языком ласкать пострадавший палец.

Наконец искуситель отпустил руку и шепнул:

— Так лучше?

Девушка не смогла выдавить из себя ни слова.

Тэлворт поднял голову. Лицо побледнело, а зрачки стали огромными и блестящими. Он тяжело дышал.

В панике Эвелин вскочила. Марк тоже встал. Его руки легли на плечи девушки.

— Не смотрите так, — пробормотал он.

— Отпустите меня. — Эвелин дрожала.

— Что я могу вам сделать? — его голос стал хриплым от страсти.

Это напугало девушку еще больше, и она сделала попытку освободиться.

А Тэлворт, глядя на нее невидящими глазами, твердил:

— Вы так молоды. Почему?.. Господи, я все время забываю об этом…

Наконец Эвелин удалось вырваться, и она помчалась прочь, как бабочка от пламени. Ее неодолимо влекло к этому мужчине, но в то же время она страшилась того, что может случиться, если оказаться слишком близко к нему.

Марк догнал ее и преградил дорогу. Не понимая, что делает, Эвелин шагнула вперед и положила руки ему на грудь.

Тэлворт что-то хрипло простонал, не сводя взгляда с ее лица.

У Эвелин закружилась голова. Как в полусне, девушка видела приближающиеся синие глаза. Когда они закрыли собой весь мир, Эвелин почувствовала, как губы Марка нежно приникли к ее губам, и она провалилась в бездну. Я влюблена.

Не может быть. Только не в этого мужчину. Тэлворт их враг, и ему нельзя доверять. Он может причинить ей боль. Она, наверное, сошла с ума. Эвелин открыла глаза. Вокруг все кружилось. Она попятилась и, собрав волю в кулак, сказала ровным голосом:

— Я хочу, чтобы впредь вы ко мне не прикасались.

Тэлворт, потрясенный не меньше Эвелин, словно превратился в соляной столб, и вряд ли до него дошел смысл сказанного.

Эвелин побежала к дому. Хотелось уединиться, выплакать свалившееся на нее горе. Почему она влюбилась в человека, отобравшего у деда фирму?

Если Тимоти догадается о ее чувстве, то решит, что внучка предала его. И никогда не простит.

Она услышала сзади быстрые шаги. Эвелин почувствовала себя маленькой и беспомощной, как мышка, за которой гонится беспощадный огромный кот.

Хотелось закричать, но она сдержалась. Пробежав несколько шагов, девушка поскользнулась и попыталась удержаться за куст, но упала прямо на голые ветки.

Преследователь подбежал к ней.

— Вы ушиблись?

Он взял ее за подбородок и заглянул в лицо.

— Нет, — шепнула Эвелин и опустила ресницы, не в силах выдержать этот взгляд. Всем телом она чувствовала близость Марка, и губы еще помнили его поцелуй.

— Простите, если я вас напугал.

Тэлворт помог ей подняться, и от нового прикосновения девушка затрепетала. Сухо поблагодарив, она зашагала к дому. Марк молча последовал за ней.

Эвелин захотелось что-то сказать. Все равно что.

— Почему вы выбрали карьеру бизнесмена?

Как только слова слетели с губ, она почувствовала, что готова провалиться сквозь землю. Идиотский вопрос!

— Я не выбирал, — просто ответил Тэлворт. — Все получилось случайно. Я работал бухгалтером и изучал юриспруденцию. После встречи с удивительным человеком по имени Дуглас Крайтон начал заниматься банковским делом. Он уговорил меня попробовать свои силы у него в банке. Так я овладел несколькими специальностями. Мне очень повезло, я встречал нужных людей в нужное время. — Марк помолчал. — Жизнь иногда поразительным образом пытается возместить прежние трудности или неудачи.

— Вот как?

— В молодости я даже не представлял, что меня ждет впереди… Если бы кто-то рассказал мне об этом, я бы не поверил. Например, что у меня будет такой дом… До сих пор я себя спрашиваю, может, мне все снится? Неужели это поместье принадлежит мне?! Если бы все знать наперед…

Эвелин осторожно спросила:

— Вы были бедны?

Он горько рассмеялся.

— Беден?! Это не то слово. Прошлое иногда возвращается ко мне как кошмар… Когда я расстроен или волнуюсь… Я возвращаюсь в детство во сне, и это ужасно! Моя жизнь напоминала ад. В десять лет пришлось пойти работать. Я трудился от зари до зари и делил ночью тесную хибарку с восьмью людьми.

У воспитанницы швейцарского пансиона широко раскрылись глаза. Тэлворт вдруг остановился и с ужасом посмотрел на нее.

— Я не рассказывал об этом никому на свете, — пробормотал он. Восковое лицо постепенно стало багровым.

Эвелин не сводила с него взгляда, и в ее зеленых глазах отражалась боль, пока все только что услышанное прокручивалось в голове. Где же Марк жил, если у него было такое трудное детство и пришлось так рано начать работать?

Исповедовавшийся сердито провел рукой по темным густым волосам.

— Сам не пойму, почему я все рассказал вам. Интересно, понимаете ли вы… Я вручил оружие, с помощью которого вы при желании сможете меня уничтожить. Все, кто составляет сейчас мое окружение, родились с серебряными ложками во рту. Они посещали одни и те же престижные школы, над их произношением потрудились в Кембридже и Оксфорде. Их семьи общаются испокон веков. Они образуют тесный клан и принимают только себе подобных, ибо только им доверяют. Если они узнают о моем прошлом, сразу поймут, что я не принадлежу к их кругу. Что я — пришелец в их уютном мирке, как инопланетянин. Свора снобов накинется на меня и разорвет на кусочки. Если захотите погубить империю Тэлворта, достаточно повторить кому-нибудь то, что я сейчас рассказал вам.