А потом снова улыбки знаменитостям, парочка экспресс интервью — Шимов был в ударе и нарасхват. Мне оставалось только стоять рядом, загадочно улыбаясь. Интересно, как я при этом выглядела? Надеюсь, не очень по дурацки.
— Пойдем, отвезу тебя домой, — сказал Шимов где-то через полчаса.
— Я легко доберусь на такси, — ответила я, стараясь смотреть в сторону.
— Но поедешь со мной, — злым тоном сказал Влад. — Я тебе не твой дружок — ментяра.
— Чем тебе не угодил Курьянов? — вздохнула я. Шимов фыркнул.
— Да тем, что он через людей перешагивает ради своей выгоды.
— А ты весь такой чистенький, да? — не сдержалась я. Влад хлестнул меня злым взглядом.
— Я не бросаю людей, которые мне помогали. И не подставляю баб.
— Если ты про прошлое…
— Нет, милая, — губы Влада тронула жёсткая улыбка. — Я не про это.
Схватив меня за локоть, он стал быстро двигаться в сторону выхода. Выхода особого у меня не было: либо закатывать истерику на приёме мэра, что, согласитесь, верх глупости, либо следовать за Владом. К тому же железные пальцы Шимова с силой тащили меня за собой.
— Эй, я между прочим на каблуках, — заметила я спине Влада. Шимов сбавил шаг, по-прежнему ничего не объясняя.
Возле входа нас уже ожидала машина. Не мерседес. БМВ.
Усадив меня рядом на переднее сидение, Влад захлопнул дверцу и, обойдя автомобиль, сел за на водительское сидение. Сам за рулём значит.
Меня била нервная дрожь. Пытаясь отвлечься, я стала глазеть по сторонам. Правда, особенно этого не помогло.
Влад завёл двигатель. Машина плавно тронулась с места.
— Чего ты испугалась? — довольно доброжелательно поинтересовался Шимов.
— Я?
— Ну не я же, — усмехнулся Шимов.
— Зачем ты всё это организовал? — спросила я. — Стилист, платье, приём.
— Хорошая попытка сменить тему, — кивнул Влад. — И всё же ты не ответила?
— Ты тоже ничего не объяснил.
— А я должен? — спросил он, по — прежнему не глядя на меня.
— А я должна? — в свою очередь спросила я.
Влад покачал головой.
— Знаешь, а ты вроде и не изменилась — по — прежнему характер — золотце.
— Рада, что тебе нравится, — улыбнулась я, стараясь сделать это как можно естественней. Получалось плохо. И Влад это заметил.
— Ты что, меня боишься?
— Глупости какие, — возмутилась я, но голос дрогнул. Влад покачал головой.
— Ты же не думаешь, что я такой дурак — грохнуть тебя в тот вечер, когда нас видело почти полгорода.
— А если это такой план? От противного, — хмыкнула я. Влад широко улыбнулся.
— Так ты именно этого боишься.
Ничего не ответив, я стала смотреть в окно. Вопрос, который задал мне Шимов, не был лишён смысла. Я ведь действительно не знала, по какой причине Влад взял меня в качестве своей спутницы на прием к спикеру облдумы. Шимов хороший стратег…но боялась я его не только поэтому. Я от него отвыкла. Прошло пять лет как ни крути. Тут любая испугается, даже та, которую не пожелали убить за предательство.
Украткой я разглядывала руки Влада, его волосы, профиль…пока не наткнулась на насмешливый и понимающий взгляд в зеркале заднего вида.
— Если хочешь, мы можем поехать ко мне, — предложил Шимов.
— Нет, — покачала я головой после недолгого молчания. — Не думаю, что это будет правильно.
— Это будет сложнее, — пожал плечами Шимов. — Но кто из нас ищет лёгких путей?
Я ничего не ответила. Отвернувшись к окну, я постаралась больше не встречаться взглядом с Владом.
Шимов понял всё правильно и на развилке свернул к моему дому.
Разумеется, он знал и дом, и подъезд и, наверняка, квартиру. Не сомневаюсь, Влад знал многое из того, что я хотела бы от него скрыть.
Однако, припарковавшись возле подъезда, Шимов все же не удержался.
— Вот это райончик, — присвистнул он, выражая всем своим видом призрение. — Не могла найти ничего хуже?
— Нормальный район, — пожала я плечами.
— Сплошные пятиэтажки, — покосился на дом Шимов. — Панельные. Без лифтов и капремонта.
— Да так почти везде, — разозлилась я.
Шимов хмыкнул.
— И ты сюда съехала?
— У меня другая зарплата и другая квартира. Ту квартиру я бы не потянула, — спокойно заметила я, открывая дверь, чтобы выйти. Влад покинул машину вслед за мной.
Я в удивлении остановилась. Влад же усмехнулся.
— Иди давай, — сказал он, вроде бы даже ласково. Да…а ведь кому-то и стихи сочиняют…
Царапая каблуками бетон ступенек, я поднималась вверх. На моём этаже лампочка хотя ещё и светила, но уже мигала, довольно часто и нервно, как мне показалось. Впрочем, нервничала сейчас я.
Влад, прислонившись плечом к стене, кажется, с удовольствием наблюдал за тем, как я ищу в сумки ключи. Наконец, они нашлись.
— Ну, спасибо, что проводил, — сказала я, отпирая дверь.
— Ага, — усмехнулся Влад. — А как же чашечка кофе?
— В час ночи? — удивлённо спросила я, будто не понимая намёка.
— Самое время для кофе, — кивнул Шимов, входя первым в квартиру. Я вошла вслед за ним.
Вспыхнул свет: Влад по-хозяйски расположился в комнате.
Стащив с уставших ног туфли, я босиком прошла из прихожей в комнату.
Шимов с любопытством рассматривал лежащие на столе диски.
— Ты по прежнему слушаешь классику? — удивился он, как будто не мог в это поверить.
— Я довольно постоянна в своих вкусах, — пожала я плечами.
Влад покачал головой.
— У тебя здесь самая настоящая халупа.
— Смотря с чем сравнивать.
— С тем, что было до этого, — фыркнул Шимов. — Когда ты работала на меня, ты не нуждалась.
— Я и сейчас не нуждаюсь.
— Ну конечно. Продавленный диван, одни сапоги на две зимы, дешевое белье…
Я покачала головой.
— Ты думаешь, для меня это стало чем — то новеньким? — улыбнулась я, хотя улыбка вышла несколько корявой.
— Ты могла просто работать на меня, не обхаживая своих дружков из ментовки.
Шимов явно начинал злиться, и я поспешила переменить тему.
— Ты вроде как хотел кофе? — напомнила я ему.
Влад улыбнулся. Вполне по доброму, как мне показалось.
— Кто же пьет кофе в час ночи, — пожал плечами Шимов с таким видом, будто я сморозила какую-то несусветную глупость.
Влад поднялся с дивана и оказался вдруг возле меня. Совсем близко. Я кожей чувствовала его дыхание и в то же время никак не могла в это поверить.
— Ты такая заноза, дорогая, — шепнул он, наклоняясь к моему лицу.
Утром шёл дождь. Сплошной и монотонный дождь, превращающий весь город в одно большое серое пятно. Перевернувшись на спину, я наслаждалась серым пейзажем за моим окном.
Вчерашнее платье довольно неаккуратно висело на стуле. Будильник на сотовом заиграл весёлую мелодию, побуждая вставать на работу. Где — то у соседей громко работал телевизор. В квартире я была одна. В прихожей, однако, появилось кое — что новенькое: под вешалкой, привалившись к трюмо, стояли несколько больших бумажных пакетов. Заглянув в один из них, я поняла, что в пакетах лежат мои вещи, оставленные вчера в кабинете директора «Венеции». Вещи были сложены так аккуратно, что было нетрудно догадаться, кто это сделал. Спасибо Саше, теперь мне снова есть в чём идти на работу, — подумала я, грустно усмехнувшись. Бал закончен, Золушка пусть и с туфелькой, но уже без принца.
Кирилл ждал меня возле подъезда, привалившись к своей машине.
— Не холодно — то на улице ждать? — вместо приветствия поинтересовалась я.
— Весна уже, — буркнул Курьянов, мрачно осматривая меня с ног до головы.
— И? — удивилась я. — Неужели по телевизору видел?
— И по телевизору тоже, — согласился приятель.
— Как я — фотогеничная?
— Дура ты, — фыркнул Кирилл. — С кем связалась, а? Неужели не знаешь? Или тебе прошлого раза не хватило?
— Не начинай, — попросила я.
Кирилл вздохнул. Приятель явно не знал, куда деть руки. Сильный порыв ветра, внезапно ударивший мне в лицо, окончательно подпортил причёску. Пытаясь заправить вылезавшие пряди за уши, я в то же время старательно избегала смотреть на Кирилла.
Приятель молчал, но чувствовалось, что молчание даётся ему с трудом.
— Поехали, — предложил он, сдаваясь. — Отвезу тебя на работу. По дороге всё расскажешь.
Выходит, не сдался. Просто решил немного повременить.
После обеда в кабинет судьи позвонил Никита Кольцов.
— Анастасия Алексеевна? — ласково поинтересовался он после того, как Нина Ивановна передала мне трубку.
— Да, Никита Дмитриевич, — ответила я, стараясь ничем не выдать своего удивления. Что ещё нужно юристам Картрена? — Добрый день. Что — то случилось? — поинтересовалась я как можно спокойнее.
— Я бы хотел с вами встретиться, — очень дружелюбным тоном произнёс Кольцов.
Смешок, вырвавшийся у меня, был абсолютно непроизвольным.
— Вчера вроде как уже виделись.
— Это было… — он долго подыскивал слова. — Только первое знакомство. Увы, не я располагал вашим временем.
— Кажется, времени на вопросы и у вас было тоже предостаточно, — возразила я, припомнив моё посещение Картрена и наш ужин в Венеции.
— Владислав Сергеевич запретил мне портить вам настроение.
— Да что вы, — не верила я.
— Нет, правда, — в голосе мужчины слышалась только искренность. Но я догадывалась: этот парень мастер создавать нужный образ. Даже по телефону. Сейчас Кольцов выбрал маску дотошного зануды — юриста. Ну что ж… — Мне хотелось бы кое — что уточнить у вас по Картрену.
— Я не работаю в концерне более пяти лет.
— Ну, пяти лет ещё не исполнилось, — возразил Кольцов. — К тому же спорные вопросы относятся как раз к бумагам того периода.
— Эти бумаги уже история.
— Никогда не стоит недооценивать противника, — заметил юрист, — эти бумаги могут здорово пошатнуть бизнес репутацию Картрена.
— Вы считаете, что с арестом Игнатьченко что — то может всплыть?
— Этого бы не хотелось, — подтвердил Кольцов. — Так когда мы сможем встретиться?
— Если срочно, то в обед. Нет — тогда только после работы.
— После работы, — выбрал Никита. Ну конечно, если бумаги ждали почти пять лет, то восемь часов как нибудь ещё подождут.
— Тогда до встречи в Картрене.
После этого разговора всё валилось у меня из рук.
Домой я приехала только часам к двенадцати.
Кирилл, ожидающий меня возле дома, выглядел на редкость уставшим и злым.
— Принцесса — таки сбежала из дворца, — съёрничал Курьянов, запирая машину. — Что же ты, так пешком и добиралась?
— На автобусе я добиралась, остряк. — Заметила я, проходя мимо Кирилла к подъезду.
— А что, прекрасный принц не спонсирует? — вдогонку мне поинтересовался Курьянов.
— Ты это так шутишь, что ли? — круто повернувшись, поинтересовалась я у приятеля. — А знаешь, мне твои приколы порядком надоели. Я между прочим не нанималась их выслушивать. То есть…. может когда я и работала вместе с тобой…Но даже в тот момент, когда ты номинально был моим начальником, я не подписывалась на то, чтобы выслушивать твой пахабный юмор. Хочешь почувствовать себя юмористом — вперед, талантам у нас все двери открыты. Только ко мне близко не походи.
Стараясь унять злость, я хлопнула за собой подъездной дверью. Поднялась домой и не раздеваясь, принялась ждать.
Где — то минут через десять на лестнице послышались тяжелые мужские шаги. Раздался звонок в дверь. На пороге стоял Кирилл с цветами, тортом и шампанским.
Я долго рассматривала приятеля, держа его на пороге.
— Я всё понял, — сообщил Кирилл. — Честно.
— Не уверена, — вздохнула я, пропуская гостя внутрь, — но заходи. Худой мир лучше доброй войны.
— Мир не может быть худым при таком торте, — хмыкнул Курьянов.
— И то верно, — согласилась я и пошла ставить чайник. Шампанское навевало грустные воспоминания о вчерашнем, поэтому пить его я не хотела. Тем более в компании старинного друга Кирилла Курьянова.
Через кружку чая и два внушительных куска торта товарищ расслабился и снова завёл привычную уже пластинку.
— Ты вроде как в Картрен зачастила? — осведомился Курьянов более чем осторожно.
Я пожала плечами.
— Была два раза. Вчера и сегодня.
— И?
— Странно находиться в своём кабинете. То есть уже и не в своём. Там вроде всё по — прежнему.
— Что Шимову от тебя нужно?
— Не Шимову, а Кольцову, — поправила я. Но Кирилл даже не удивился. Впрочем, как и я, наблюдая за его реакцией. Курьянов, продолжая внимательно, я бы даже сказала, скрупулезно, следить за Картреном, наверняка знал и о вчерашнем, и о сегодняшнем моём визите в концерн.
— Очень уж вовремя этот парень появился, — заметил Кирилл скорее своим мыслям, нежели мне. — Матвеев прав.
— Что тебе не нравится? Концерн — огромная организация. Удивлена, что такой длительный срок Сергунин тащил всё на себе.
— Шимов ему очень доверяет, — заметил Курьянов. — А Влад к своим тайнам чужих подпускать не любит.
— Да уж, — усмехнулась я, вспомнив долгие месяцы «внедрения».
Кирилл задумчиво смотрел мимо: тоже, наверное, вспоминал…
— То — то и оно…у тебя было отличное резюме… А у этого Кольцова ничего.
— То есть? — удивилась я.
— Мы не можем выяснить, откуда он взялся. Даже элементарно выяснить, из какого города он приехал — мы и то не можем… Слухи, конечно, ходят…Даже, вон, Матвеев психанул, а он парень закалённый…Слушай, ты этого Кольцова видела…наверное, обсуждала какие — то дела.
— Не какие, а те самые. Незаконные.
— Ну, это понятно, — кивнул Кирилл. — Ты мне скажи, он точно профессионал?
— В каком смысле?
— Ну…он юрист? Я имею в виду, точно ли он юрист.
— Вообще я его диплом, конечно, не смотрела. Но, судя по тем вопросам, которые мы обсуждали, он действительно юрист. Очень хороший юрист.
— Да?…жаль…Уж больно не вовремя он объявился…и весь этот интерес к тебе. Уверен, Шимов что — то затевает. И этот новый парень явно в курсе дела.
Я усмехнулась.
— Что? — переспросил Кольцов. — Считаешь, у меня паранойя?
— Что ты, — покачала я головой. — Хочешь ещё чая?
— Нет. — Кирилл взял меня за руку. — Что там у вас происходит?
— Где? — Свою руку я не выдернула, хотя очень хотела. — О чём ты вообще?
— Я о Картрене. Вчера ты ездила с Шимовым на приём к шишке из областной думы, сегодня встречаешься с этим новеньким юристом. Согласись, довольно всё подозрительно.
— И неожиданно, — кивнула я. — Хотя Никита вел разговор явно по делу, выясняя всё, что ему и положено знать.
— Почему его не мог ввести в курс дела Сергунин или тот же Шимов.
— Ты думаешь, они не вводили? — я приподняла бровь. — Кирилл, ну ты же знаешь, как работают наши спецслужбы. Получил информацию — постарайся её проверить, и только после этого принимай к сведению.
— Да? — задумался Курьянов. — Выходит, этот Кольцов не доверяет своему руководству…или Сергунину.
— Может, просто страхуется, — пожала я плечами. — Согласись, ситуация пять лет назад была аховая, далеко не все документы уничтожены, к тому же Ильниченко сейчас арестован…а между прочим, ответственность за все неприятности несёт не кто нибудь, а именно Кольцов. Станешь тут нервничать и перепроверять инфу.
— Так ты думаешь, он пытается составить собственную картину действий?
Я вздохнула.
— Он поступает абсолютно правильно. Ни Сергунин, ни даже Шимов не обязаны помнить всех юридических тонкостей.
Кирилл поморщился.
— Вот только не надо…Твой Шимов тот ещё барракуда, так он и выпустит ситуацию из своего контроля.
— Я не про это. Кирилл, Влад ведь не юрист. Он владелец Картрена, он очень опасный человек, но всё-таки не юрист.
— Я понял, — кивнул Курьянов. — Ты думаешь, Шимов нанял этого…
— Кольцова, — подсказала я.
— …ага, его, чтобы подчистить все концы.
— Самое время, если учесть что большого друга Влада арестовали.
— Ты имеешь в виду Игнатьченко?
— Его самого, — кивнула я. — Кто-то ведь всё-таки заказал этот арест?
— Да почему ты думаешь, что это произошло без ведома и без согласия Шимова? — вспылил Кирилл.
— А что не устраивало Шимова в Игнатьченко? Точнее так: что перестало устраивать? Ведь у них, насколько я помню, многолетнее плодотворное сотрудничество.
— Волки иногда дерутся.
— А шакалы ждут, чем закончится драка, — фыркнула я, невесть почему обидевшись на слова Кирюхи. — В любом случае, то, что в Картрене вместо Сергунина появился новый человек, наводит на мысли. Кольцов явно подчищает все дела за предыдущие годы.
— А может это просто имитация для отвода глаз.
— А может у кого-то паранойя, — усмехнулась я, хотя усмехаться мне, в общем-то, не хотелось. Потому что те мысли, которые только что высказал Кирилл, уже приходили мне в голову. Влад явно что — то задумал. Только какова игра в этот раз, я не могла даже предположить. Судя по всему, Курьянов тоже маялся, не находя чего-то определённого. От этого он ещё больше злился. Я могла понять, почему Кирилл так люто ненавидит Шимова. Но не понимала, почему сейчас, когда это, в общем-то, уже не его дело, Курьянов продолжает рыть вокруг Картрена. Судя по машине Курьянова, мой товарищ тоже живёт не только на одну зарплату милиционера. Подставить Кирилла Шимову расплюнуть… Но эти двое, хотя и ненавидят друг друга, пока оба на свободе и вроде не плохо себя здесь чувствуют.
Пока я ломала голову над этими мужскими играми, приятель доел свой кусок торта и поспешил домой.
Узнал, выходит, всё что хотел. Ну — ну. И об этом тоже следовало подумать.
Вся последующая неделя прошла относительно тихо. Я исправно ходила на работу, ужинала дома после шести и даже дважды осилила устроить себе утреннюю пробежку. Ни Курьянов, ни Шимов внимания ко мне не проявляли. Последнему я и радовалась и не радовалась одновременно. Засыпала я исключительно под музыку Андреа Бочелли, с подушкой, на которой спал Шимов, в обнимку.
Проснулась я словно от толчка. В квартире было очень темно и очень тихо. Тем не менее я сразу почувствовала чужое присутствие.
— Что за чушь, — пробормотала я, желая в первую очередь себя успокоить. Однако от этого ещё только сильнее побежали мурашки по спине. Тишина давила на уши. И ни единого шороха…почему же я так боюсь? Паранойя? — Я нервно хохотнула, зажав ладонью рот. — Должно быть, это она.
Где то на улице проехала машина. Я сглотнула и, тихонько сползя с дивана, медленно тянулась к выключателю. Совсем неожиданно моя рука наткнулась на нечто твёрдое.
Испуганно ойкнув, я отскочила на несколько шагов назад. Самое время завопить на весь дом.
— Это я, — шепнула чужая темная тень голосом Влада. — Не бойся.
— Ты придурок, — воскликнула я, даже заревев от облегчения. — Зачем так пугать?
Шимов совершенно отчётливо хмыкнул.
— У тебя очень хлипкие замки. А дверь вообще никуда не годится.
— У меня знакомые придурочные, — я огрызнулась я, всё ещё не до конца успокоившись. Влад, как мне показалось, усмехнулся и обнял меня.
— Сама дурочка. Зачем во всё это ввязывалась, — ласково пожурил он.
Я уткнулась ему в плечо.
— Зато тебя вот нашла.
— Ага, — согласился Влад. — Я же тебя чуть не убил.
— Чуть не считается, — вздохнула я. — И я это заслуживала.
— Ненормальная, — рассмеялся Влад.
— А я и не спорю, — усмехнулась я, приподнявшись на цыпочки и потянувшись всем телом к нему.
Влад собрался уходить под утро, когда уже стало светать.
— Спи, — велел он, поцеловав меня на прощание.
— Я тебя провожу.
— Не надо, не вставай. В комнате прохладно.
Он не хотел сцен прощаний, и я это поняла. И всё же, услышав тихий звук защёлкнувшейся двери, я вскочила с дивана и, натянув на себя первое попавшееся под руку — оказавшееся футболкой — подскочила к окну.
Через пару минут хлопнула подъездная дверь. Влад шёл к своей машине, припаркованной напротив входа в подъезд. Серебристая хищная машина моргнула фарами и аккуратно выехала со двора.
Я опустилась на пол, стараясь не заплакать. Влад…его устраивало приходить ко мне украткой, между делом. И ведь самое ужасное это то, что я была рада его визитам. Разве не об этом я мечтала последние пять лет. О том, чтобы всё вернуть? Пусть даже так, но лишь бы он приходил ко мне…
На следующий день я прогуляла работу. Сходила в магазин, купила коньяку и лимон.
В общем, день удался.
В часов десять утра позвонила Нина Ивановна и поинтересовалась, почему я не вышла на работу. Я призналась, что сижу дома и пью коньяк.
— Отлично, — хохотнула судья. — Ничто человеческое нам не чуждое, так ведь, Насть?
— О чём вы?
— О том, что некоторым давно надо расслабиться. Значит так, ты на неделю отпросилась за свой счёт. Я с канцелярией договорюсь.
— А? — протянула я, слегка опешив. — Сегодня же только вторник.
— Поэтому я жду тебя в следующий понедельник.
— А как же дела?
— Пускай Коломейцева немного потрудится. Ей скоро на помощника переходить — практика лишняя не помешает.
— У неё своей работы навалом.
— Она поможет тебе, ты — ей. Попозже. Наташа со своим парнем как — раз собираются подавать заявление в ЗАГС. Ну и ты знаешь Коломейцеву — после этого мы с тобой её на работе не увидим.
— Нина Ивановна…
— И без возражений. Считай приказ начальника.
Судья повесила трубку, а я так и осталась сидеть, слушая гудки. Интересный поворот событий.
Вечером, словно по заказу, явился Димка Матвеев.
— Что делаешь? — спросил он, звоня с сотового.
— Ем лимон, — ответила я.
— Хорошее занятие. Ты болеешь что ли?
— Нет, просто ем лимон, пью коньяк.
— Тогда я к тебе.
— Давай, — согласилась я.
Димка, естественно, прибыл в гости, со своей долей: двумя бутылками дорогого коньяка.
— Ого, — присвистнула я. — Они стоят больше моей месячной зарплаты.
— Это потому, что у тебя зарплата маленькая, — фыркнул Матвеев. — Я же тебе предлагал хорошую работу.
— Ты мне должность юристконсульта в «Картрене» предлагал.
— И что? — фыркнул Димка. — Ты не захотела вернуться, сейчас зато на это место какого — то мужика чужого взяли.
— И что в этом удивительного? — нахмурилась я, кивнув Димке на пустые рюмки. Выпив и закусив, мы продолжили.
— Да всё в этом Кольцове удивительно. Он же пришлый.
— И? — не понимала я. — Может, он хороший профессионал.
— Да прекрати, — отмахнулся Матвеев. — Он может быть отличным профессионалом, но ведь он не в теме.
Я фыркнула.
— Когда я пришла в «Картрен», я тоже не имела никаких связей.
— Может, в городе ты связей и не имела, но их имел Сергунин.
— Ну да, — кивнула я. — Сергунин, Шимов. Они меня и подстраховывали.
— В том то и дело, что тебя Шимов нанимал с прицелом на законопослушных европейцев.
— Если ты считаешь, что я занималась исключительно зарубежными контрактами, ты ошибаешься. Право подписи на всех документах было за мной.
— Но, согласись, большинство местных дел разруливал Сергунин.
— Но я всё — равно была в курсе.
— Да. Ты имела доступ к документам, и именно с помощью этого Кирюха мечтал засадить за решетку Шимова.
— Ну так и почему тебя не устраивает Кольцов?
— Потому что… ну не нравится. Такое ощущение, что он в «Картрене» обделывает свои какие — то темные делишки.
— Димка, — засмеялась я, — о чём ты говоришь? Никита Дмитриевич только вступил в должность…
— И сразу занялся та-акими делами, — протянул Матвеев. — А ведь за этим типом идёт нехорошая слава…
Я фыркнула.
— А тебе это откуда известно?
— А сорока на хвосте принесла, — фыркнул в ответ Димка.
— Сороку бы предупредить надо, что за болтливость в «Картрене» можно поплатиться не только местом.
— А с чего ты так защищаешь этого типа? — насупился Матвеев.
— Мне Кольцов показался нормальным мужиком. Даже вполне дружелюбным, — соврала я.
— Да что ты? — всплеснул руками Матвеев. — Та ещё акула этот твой Кольцов.
— Короче, у тебя с ним конфликт.
Матвеев махнул рукой.
— По сравнению с Сергуниным, Кольцов просто невменяемый. Он, представляешь, запорол все допустимые сроки. А я, между прочим, на австрийцев работаю. Они же дотошные и пунктуальные до кончиков ногтей. Как мне им объяснять, почему уже фактически подписанный договор придётся снова обговаривать с начала и до конца?
— Это его право как главного юриста проверить всё ещё раз.
Матвеев вздохнул.
— Меня Кольцов раздражает, а тебе, он, похоже, нравится.
Я прислушалась к себе и с удивлением поняла: Матвеев прав.
— Да, — поскольку Димка всё ещё ждал ответа, пришлось сознаться. — Нравится. Я с ним уже встречалась.
— И как? — заинтересованно спросил Димка. Так, словно в самом деле был ещё не в курсе.
Я широко улыбнулась.
— Только приятные впечатления.
— Да ну тебя, — отмахнулся Матвеев.
— Курьянов тоже гневался.
— Он же не в гражданском праве работает, — удивился Димка. — Ему с чего гневаться?
— Какая разница, если в «Картрене» новая кровь.
— Курьянову, как и тебе, надо отвлечься от местных проблем.
— Переехать в Москву, — хмыкнула я. Димка кивнул.
— Не смейся. Переезд пойдет тебе на пользу. — Приятель вздохнул. — А с Курьяновым, на этот раз, я солидарен: этот Кольцов мне не нравится.
Я глубоко вздохнула.
— Вас не переубедишь.
— Удивлён, что ты так безоговорочно его приняла.
— Дим, проблемы «Картрена», дела «Картрена», кадры «Картрена» меня не касаются. Точнее, касаются постольку — поскольку. Кольцов посчитал нужным задать мне кое, — какие вопросы — но отвечала я на них только по своей воле. В «Картрене» сильно дёргаются из — за ареста Игнатьченко — в принципе, понять это можно. Как и вопросы Кольцова ко мне.
— А тебе-то это зачем надо?
— Курьянов сказал, что во время ареста на столе Игнатьченко лежала папка с моим личным делом. А ты мне говорил, что новый юрист «Картрена» делает так, что бы неугодного человека посадили.
— Ты считаешь, Шимов хочет тебя посадить.
— Ну… — я неопределённо пожала плечами. — Я не знаю мыслей Влада. Хотя сомнительно, что бы Шимов, движимый одним лишь желанием мне отомстить, стал бы нанимать Кольцова.
— А если допустить, что ты не цель, а всего лишь разменная пешка.
— Тогда всё может быть, — сказала я ровным голосом. Димка пристально поглядел на меня и ничего не ответил.
Я поняла, что убедить приятеля в своём безразличии у меня не получилось. То ли я навык подрастеряла, то ли Димка оказался на удивление прозорливым. А может, и то и другое одновременно.
Сидеть дома мне надоело уже на второй день. Позвонив судье вечером, я объявила, что с завтрашнего дня снова выхожу на работу.
— Даже не думай, — возмутилась Нина Ивановна. — Решила прогуливать — так прогуливай. До понедельника, как договаривались.
— Я уже работать хочу.
— Настя, ты слышала, что слишком большое рвение к работе чревато трудоголизмом. Не выводи меня из себя.
— А… — заикнулась я было.
— Отбой, — велела Михайловникова. — Кстати, позвони Коломейцевой, она тебя искала.
— Позвоню, — пообещала я, гадая, зачем я понадобилась Наташке.
— Ага. Тогда до понедельника.
Положив трубку, я немного походила по квартире, выпила чашку чая, затем ещё одну, уже с вареньем. Кстати, малиновым.
Затем вспомнила про своё обещание перезвонить Коломейцевой.
Трубку сняли буквально через пару гудков.
— Настя, это ты? — хмыкнула в трубку приятельница. — Как хорошо, что ты позвонила.
— Что-то срочное?
— Ну… как сказать…Мы с Юркой сегодня подали заявление в ЗАГС. Так что я хотела узнать, как ты относишься к статусу свидетельницы?
— Никогда не выступала в подобном амплуа. А что придется делать? — Наташка хихикнула и я вместе с ней.
— Тогда договорились? — на всякий случай уточнила она.
— Договорились. А когда свадьба?
— Через два месяца. Так что ищи платье.
Минут сорок — сорок пять — мы обсуждали всякие милые мелочи, так приятные невестам и всем прочим девицам.
Вслед за этим мы договорились встретиться вечером в торговом центре.
— Там недалеко есть хороший свадебный салон, — щебетала окрылённая Наташка. — Сначала в салон, потом в центр, выбирать тебе платье. Да и мне на второй день наряд следует присмотреть.
Наташа, как выяснилось, тоже планировала на этой неделе не ходить на работу.
— Понимаешь, — сообщила меня подруга за чашкой кофе. После походов по магазинам, мы зашли в кафетерий торгового центра. — Юрка ведь у меня парень занятой. То в Иркутск его посылают, то в Калининград. Так что организация свадьбы только на мне. Нет, он, конечно, предлагал нанять специалистов из свадебного агентства, но ведь это каких деньжищ стоит. Лучше уж я сама побегаю и всё выберу.
Так решилась проблема моего бездельничества на эту неделю: я стала Наташкиной компаньонкой в столь нелёгком деле, пока наша бедная судья отдувалась за нас обеих на работе.
В четверг мы с Наташкой как раз занимались объездом всех более — менее подходящих для свадьбы ресторанов. Приятельница хотелось посмотреть как можно больше вариантов. Где — то не устраивала кухня ресторана, где — то зал, а где — то танцпол. Неожиданно для себя, я стала тоже активно принимать участие во всех этих поисках и оценках. Нет, на самом деле, это было интересно. И совершенно не похоже на мои привычные занятия.
Кажется, я за это время стала неплохо разбираться в свадебных букетах — после всех консультаций подружки с флористами.
Тем вечером я возвращалась домой, окрыленная новыми впечатлениями. Мысленно напевая одну из мелодий, которую Наташка планировала использовать для танца молодожёнов, я повернула к своему дому.
Что — то меня сразу неприятно кольнуло. Машина Курьянова.
Кирилл, мрачный, и кажется, не выспавшийся, сидел с открытой дверцей и курил.
— Привет, — поздоровалась я, подходя ближе. Кивнув, он, однако, ничего мне не ответил.
Кирилл на взводе — жди неприятностей.
— Знаешь, у меня в отдел новый парень пришел, — наконец, сообщил приятель, с прищуром глядя мне в глаза. Ох, не нравился мне этот прищур. — Можно сказать, вы соседи. Он через подъезд живёт.
— Да? — я всё ещё не понимала, к чему Кирилл ведёт.
— А расцветает уже рано… весна как — никак, — кивнул Курьянов. — Ты с ним как спишь: ради удовольствия? Или от большой любви к Шиму решила сучить уже для него?
— Я не работаю в твоём ведомстве, чтобы сучить.
— А, — иронично хмыкнул Кирилл. — Хочешь, я с тобой поделюсь оперативной информацией. Я, кстати, частенько с тобой делюсь.
— Я несколько лет тебя не видела.
— И несколько лет не спала с Шимом. Не замечаешь закономерностей?
— Моя личная жизнь не твоё дело.
— Моё, милая, моё. Пока ты готова продать всех нас ради одного траха… — он не договорил, потому что я ногой пнула открытую дверцу машины, при этом больно задев Кирилла.
Развернувшись, я молча пошла обратно к остановке, не желая заходить в квартиру. Одиночества сейчас я бы не выдержала.
Поймав первую попавшуюся машину, я попросила отвезти в «Кабацкий дворик» — место, где пиво было холодным и вкусным, а баварские колбаски вкусными и горячими. Ещё в дороге, у меня заиграл сотовый. Подумав, что это очухавшийся Курьянов, я было решила не доставать сотовый из сумки, но потом вспомнила, что на звонок Кирилла у меня стоит другая мелодия. Звонил кто — то неопределённый.
— Анастасия, — голос Кольцова был, как всегда, любезен. — У меня к вам срочное дело. Мы могли бы увидеться прямо сейчас?
— Прямо сейчас я еду в «Кабацкий дворик».
— Хорошо, — тут же ответили в трубке, — встретимся там.
И ведь действительно приехал. Я уже успела сделать заказ, но вот заказ принести ещё не успели, поэтому Кольцов увидел…в общем, в этот вечер комплиментов я не получила.
— Вам действительно надо выпить, — вместо приветствия сказал Кольцов.
— Сейчас принесут. Присаживайтесь.
Кивнув, Кольцов снял пальто, устраиваясь за столиком.
— Что случилось?
— Я не каждый день калечу приятеля.
— Это как? — удивился Кольцов.
— Автомобильной дверцей по ногам, — пояснила я. Кольцов кивнул.
— Вполне может быть перелом.
Я вздохнула.
Тем временем официант принёс наш заказ.
— Ого, — оценив содержимое подноса, только и произнёс Кольцов.
— Это на двоих, — поспешила я оправдаться. — На вас тоже. Или вы отказываетесь?
— От баварских колбасок? Да вы что, как можно?
— Пиво, кстати, здесь тоже на высоте.
После второго стакана разговор стал как — то налаживаться. Никита снова поинтересовался, что я сегодня сделала своему приятелю.
Я махнула рукой.
— Распсиховалась и шмякнула ногой по дверце машины.
Сделав небольшой глоток пива из по новой полного стакана, я замолчала. Никита расценил моё молчание по-своему.
— Не переживайте, Настя, — похлопал он меня по руке, — если что, я буду вас защищать.
— А я думала, вы чаще работаете наоборот.
— В смысле? — усмехнулся Никита очень трезвыми глазами. У хорошего парня не может быть таких глаз. Или может? Я покачала головой.
— Да ладно вам, будто не знаете про себя слухов.
— Хотелось бы выяснить, какая именно версия прижилась в вашем городе.
— По слухам, вы пристраиваете нужных людей в тюрьму.
Никита хмыкнул.
— Ваши друзья неисправимы.
— Я обязательно пересмотрю свой список друзей.
Никита кивнул.
— Хорошо бы. Надеюсь, попасть в новую версию.
— Так вы же с другой стороны баррикад, — удивилась я, качая головой. Кольцов приподнял свой стакан в приветливом жесте.
— Вы точно в этом уверены?
— Нет, — пожала я плечами. — Но в обратное как — то не верится.
Хотя очень хочется, — добавила я про себя. — И чтобы никакие баррикады не разлучали нас с Владом.
Мы досиделись до самого закрытия, а это было в часов пять утра. Почти сонную, но более счастливую, Никита довёз меня до дома (машину вёл водитель), а затем проводил до квартиры.
Сняв только плащ и сапоги, я упала на диван, не постелив постельного белья. Мысль о том, а зачем, собственно, приезжал Кольцов в ресторан, в тот вечер у меня так и не появилась.
Утро началось с бесконечных телефонных звонков. Продирая глаза, я попыталась дотянуться до трубки, вспомнив минут через десять, что вчера трубка оставалась лежать на базе.
Приглаживая волосы и бесконечно зевая, я всё же поднялась с дивана и дотащилась до телефона.
Наверное, Наташка меня обыскалась, подумала я и была не права. Звонила вовсе не Коломейцева. Звонил напуганный Матвеев.
— Настя, ты дома?
— Да, — протянула я, пока не испуганная, но удивлённая.
— Ты знаешь, что тебя Кирюха с 11 вечера ищет.
— Уверена, он меня с ещё раньшего времени ищет, — горько усмехнулась я. — Да что случилось то?
— Зама Игнатьченко грохнули.
— Савельева? — воскликнула я.
— Да, — ответил Димка. — Про то и речь. Киллер явно не профессионал, оставил много улик.
— И что?
— Женские кожаные перчатки, и полиэтиленовый пакет с оружием. В, пакетике, кстати, несколько оплаченных квитанций на квартиру, телефон.
— Дела….слушай, так что, киллер — женщина?
— По крайней мере, по камере с подъезда — его возле подъезда подловили — так вот, с той камеры отчётливо видно стрелявшую. То, как она выбрасывает пакет с оружием в мусорный бак — это уже данные с камеры супермаркета.
— Да….- я пыталась одновременно понять сказанное, сориентироваться в собственной квартире и главное — не упасть.
— Что да? — зашипел вдруг Димка. — Ты хоть знаешь, откуда я так много знаю.
— У тебя друзья в местной милиции.
— У меня Курьянов с полночи на проводе. Мы всю ночь не спали, пытаясь тебя отыскать.
— Да причём здесь я?
— Притом, милая, что на видео, где убивают Савельева, девушка — киллер уж сильно смахивает на тебя. Квитанции в пакете — из твоей квартиры, а на пакете — твои отпечатки.
— То есть я решила сэкономить на пакетах, убивая зам прокурора? — поинтересовалась я, решив присесть на пол и только в этот момент вспомнив, что телефон у меня радио, беспроводной, и я могу совершенно свободно вернуться в комнату на диванчик.
— Это же полный бред.
— Я не знаю, Насть, бред это или не бред. Я знаю только, что это очень веские улики.
— А когда произошло убийство?
— Вчера в одиннадцать. Курюха сказал, что вы вчера поругались и ты куда — то убежала. Вроде остыть.
— Ага. Гуляла по городу и пила пиво.
В дверь неожиданно громко, и как — то грубо, постучали.
— Открывайте, милиция, — рявкнул мужской бас. Порадовавшись, что сегодня я спала одетой, я поспешила к двери, зная хорошую привычку оперативников без дела лишать людей этой исправной функциональной вещи.
Ворвавшаяся толпа принялась с усердием крушить порядок в моей квартире, производя обыск, тут же следователь устроил мне допрос, так сказать, по горячим следам. Я на всё реагировала вяло, принимая происходящее как какой — то несуразный кошмарный сон.
Следователя мой рассказ про то «как я провела вчерашний вечер» как — то не впечатлил.
— Да, да…значит, могут подтвердить Никита Кольцов — юрист из «Картрена» и весь персонал из ресторана…конечно, мы всё проверим…нет…вам придётся проехать с нами…
Перед тем, как меня посадили в машину, я успела заметить запыхавшееся лицо Кирилла, его растерянный взгляд. Выходит, он меня не игнорировал. Просто не успел приехать раньше милиции. Что ж, бывает. Кто же знал.
В отделении снова продолжились допросы. Я понимала милиционеров: убит высокопоставленный чиновник, свой — всё же помощник прокурора города. Начальство наседает, журналюги рыщут в поисках свежего материала, и все ждут раскрытия этого дела. Да, что оставалось этим ребятам — только выпытывать у меня чистосердечное. К сожалению для них, я не сдавалась. Получив несколько увесистых тычков…. и неприятный удары по голени, я со страхом ожидала, когда у ребят, что меня допрашивали, закончится терпение. Вот тогда пиши — пропало.
Однако всё завершилось ещё до этого страшного момента.
В допросную («пыточную») заглянул какой — то высокий чин, велевший сотрудникам меня отпустить.
— Но как же…, - опешил один из оперативников.
— Произошла ошибка.
Тут в допросную влетел Никита Кольцов.
— Извини, я опоздал, — произнёс он проникновенным голосом, преданно глядя мне в глаза. Я постаралась улыбнуться.
— Всего лишь на чуть — чуть.
Он заметил небольшую ссадину на моей щеке. Ссадина была крошечной, но Кольцов не был бы Кольцовым, если бы не знал приемов допроса в милиции.
— Ещё раз извини, — сказал он и перевёл, ставший совсем другим, взгляд на милицейского начальника. Тот явно задёргался.
Стараясь спрятать правой рукой два изломанных пальца левой (они были неестественно выгнуты), я поспешила перевести внимание Кольцова с начальника милиции на себя.
— Рада, что ты пришёл.
— Я же вчера пообещал, что буду защищать тебя даже в суде, — ухмыльнулся Никита.
Я ухмыльнулась в ответ.
— Вот и дождались.
— Пошли отсюда, — кивнул Кольцов. Высокий милицейский чин смотрел на нас с интересом. Кольцов сдержанно бросил:
— Анастасия Алексеевна завтра сама заедет, чтобы всё подписать.
Чин кивнул.
Выйдя на улицу, я с шумом втянула в себя воздух.
— Что я должна буду подписать?
— Ну как что, — пожал плечами Никита. — Показания свои о том, где ты была. Я всё продиктовал, тебе надо просто поставить свою подпись. Кстати, начальник отделения очень извинялся за своих ребят.
Я потрогала правой рукой рёбра и поморщилась.
— Извиняться и впрямь было за что…
Кольцов вдруг дал по тормозам.
— Может, сначала в больницу?
— Нет. Вези куда вёз.
Кольцов поднял бровь.
— Что? — не поняла я. — Ну да, я с похмелья, но уж дорогу к дому как — нибудь различу. Куда мы едем?
— В «Картрен».
Я ойкнула.
— Нет уж.
Кольцов, обернувшись ко мне, нагло расхохотался.
— Ты что, никак испугалась?
Я старательно скорчила надменную физиономию.
— Просто решила сначала заехать в больницу.
Никита кивнул и сменил маршрут.
В больнице мы пробыли до вечера. Хотя доктор и уговаривал меня отлежаться у них, я всё запросилась домой. К тому же особых показаний для пребывания в больнице не было.
Однако на руку гипс мне всё же наложили.
— Тут вам не повезло, — сочувственно сказал врач.
— Наоборот, доктор, — хмыкнула я. — Сломаны только пальцы. Так что повезло.
Кольцов, который наблюдал за действиями врачей, хмуро кивнул.
— Да куда уж…
Вообще, Никита Кольцов, страшный новый юристконсульт «Картрена» сегодня здорово меня удивил. Сначала незабываемое появление в милиции, с тем начальником…Теперь вот в больнице он не отходил от меня ни на шаг. Я смогла выгнать его из палаты только когда врач осматривал мои рёбра. Всё остальное время Никита Дмитриевич сидел подле врача и, кажется, самым тщательным образом фиксировал причинённые мне повреждения.
Наконец, в бинте и гипсе, мы покинули больницу. То есть в бинте и гипсе была только я. Кольцов опять вёл машину по какому — то непонятному маршруту. Явно не ко мне домой.
— Мы в Картрен? — поинтересовалась я. Никита покачал головой.
— Нет. Отвезу тебя на корпоративную квартиру. У тебя дома после обыска самый настоящий бардак. Тебе выспаться надо, а у тебя дома всё перевёрнуто, разбросанно.
— Не важно. Я не хочу на корпоративную квартиру.
— Почему? — искренне удивился Кольцов. — Там удобно. Я сам жил в этой квартире около недели.
— Никита, — я повернулась к нему, вынуждая Кольцова смотреть мне прямо в глаза. — Скажем так: у нас разные воспоминания об этом месте. Я туда не хочу. И там я нормально не отдохну.
— Тогда, может, гостиница? — предложил юрист Картрен. Подумав, я кивнула.
— Давай. Какую — нибудь поближе.
Я почти сразу упала спать. Сил хватило только на душ. Ужин, который заказал мне Кольцов, так и не тронутый, остался лежать на стильном журнальном столике.
Охрана, накаченные парни, вызванные из Картрена, охраняли мою дверь…Хорошо…Почти.
Я знала, что это скорее всего случится. Не наверняка, но догадывалась. Чуяла, как сказала бы моя школьная подружка.
Под утро меня разбудил Шимов.
— Так и знала, что ты придёшь, — вздохнула я спросоня.
— Ты не рада? — усмехнулся Влад.
— Как сказать, — пожала я плечами.
Кажется, после этого я снова заснула. Сквозь сон я чувствовала нежные прикосновения к коже — словно Влад проверял: всё ли заметил вчера врач в больнице, всё ли залечил.
Разумеется, с утра в номере никого кроме меня не было.
Где — то около одиннадцати (к этому времени я успела принять душ и почти высушить волосы), появилась молоденькая официантка. На её тележке стояла целый сервиз посуды, чем — либо заполненной.
Забрав нетронутый ужин, она пожелала мне приятного аппетита.
— Спасибо, — растеряно ответила я, гадая с чего начать.
В разных чайниках был налит чай, кофе, даже какао. Омлет, яичница, каша, йогурты, колбаса, сыр, тосты, джем… полный набор. Да ещё в большом количестве. Кто бы это ни заказывал, явно переоценил мои аппетиты. Вспомнив про ребят — охранников, я снова открыла дверь и любезно пригласила их разделить со мной трапезу.
Посомневавшись пару минут, они сделали правильный выбор, и мы все трое весело перекусили. Чтобы узнать текущие новости, я включила телевизор. Про убийство зама прокурора города говорили много, озвучивалась различные версии, одна другой краше.
Но это всё были только цветочки…Когда я увидела интервью с вчерашним милицейским чином (тем самым, который привёл в допросную Кольцова), я несколько обомлела: мужик отвечал на вопросы с огромным синяком вокруг глаза.
Парни — охранники, глядя на милицейское начальство, довольно заржали.
— Там ему и надо, гниде.
— Да он, собственно, и не виноват, — принялась я по неведомой самой для себя причине выгораживать этого начальника.
— А чего он своих ментов распустил? То же мне герои, бабу бить.
— Они ищут убийцу.
— Вот и пусть ищут. А драться — то зачем? — хмыкнул Гарик. — Им и по службе не положено бить. Даже подозреваемых.
— Как будто вы не дерётесь.
Игорь переглянулся с напарником.
— Дерёмся, конечно, — ответил за Игоря Сергей, — только мы ведь не менты. У них свой закон, у нас свой. Правда, Гарик?
Игорь кивнул.
— Ага. Только в отличие от ментов мы свои законы соблюдаем. А они — нет.
Оставив охранников перед телевизором, я вернулась в спальню. Телефон, как и положено в хороших отелях, стоял на прикроватном столике.
Набрав номер судьи Иванниковой, я принялась гадать, как бы более внятно объяснить всё происходящее Нине Ивановне.
— Настя, что там с тобой? — вскричала судья так, словно не слышала меня год. — Тут у нас такие слухи ходят, будто тебя задержали…
— Поэтому и звоню, Нина Ивановна.
— Ничего не говори. Я понимаю. Под тебя копают, и копают хорошо.
— Тот, кто убил Савельева, был в моей квартире, — призналась я немного невпопад. — Взяли квитанции, которые потом бросили на месте убийства. А на квитанциях — мой адрес и фамилия…
— Ну, следаки ведь не идиоты, понятно же что это подстава… хотя…. - наверное, судья припомнила парочку курьёзных случаев из своей практики. — Где ты нажила таких врагов, Настя?
Ничего не отвечая, я тяжело вздохнула.
— Ладно, — сказала судья. — Я так понимаю, в ближайшее время тебя на работе не ждать?
Коротко, я рассказала судье о своих приключениях в милиции.
— Отлеживайся, — велела Нина Ивановна, дослушав до конца. — И всё — таки, Насть, ты уникум.
— Это почему?
— Да ты даже не можешь работу нормально прогулять. Вляпаться в такую историю…
И это она ещё не знает про моё прошлое в Картрене, — подумала я, невольно усмехнувшись.
Целый день я гоняла балду. То есть пила лекарства, назначенные врачом, валялась в кровати и читала детективы. Охранники тоже скучали, однако я заметила, что никто из моих секьюрити не позволял себе расслабиться. Даже на минуту. Довольно странный момент, если учесть, что на меня, по идее, никто нападать не должен.
Или я чего — то не знаю?
Ближе к вечеру в гости приехал Никита, который привёз мне новый сотовый взамен потерянного в милиции.
— А номер не восстановили? — поинтересовалась я, ожидая, какова будет реакция Кольцова на мои слова.
— Извини, не вышло. Я вставил новую карточку…. — Кольцов немного замялся. — У тебя на той карточке было что — то важное?
— Куча длинных мобильных номеров, которые на память я не заучивала.
— Тогда ничего страшного, — пожал плечами Никита. — Жаль, конечно, что карту не восстановили…
— Что слышно о деле?
Кольцов пожал плечами.
— Ищут.
— То есть новостей пока нет, — перевела я слова Кольцова.
— Что тебя беспокоит, Настя? — поинтересовался он, глядя мне в глаза.
— Отпечатки.
— Отпечатки?
— Да. Выстрелив, киллер упаковала пистолет в пакет и выбросила его в мусорный бак. Про квитанции в пакете неинтересно — киллер словно боялся, что убийства Савельева не свяжут со мной, вот на всякий случай и подстраховался.
— Очень грубо, — сморщился Никита.
— Не то слово, — согласилась я, — Но, может, так и было запланировано.
— Таинственная амазонка, которой ты когда — то перешла дорогу. Слушай, а у тебя с женатым романа случайно не было?
— У меня был роман с Шимовым. — Я сделала вид, что серьёзно задумалась. — Думаешь, это дело какой — нибудь из его баб?
— Да ну тебя, — отмахнулся Кольцов.
Отсмеявшись, Никита всё же спросил насчёт отпечатков.
— Почему они тебя так занимают?
— Мою квартиру обыскивали неизвестные люди.
— Значит, именно в это время и был унесён пакетик с квитанциями.
— Так — то оно так, — кивнула я. — Только вот какая незадача: неизвестные шарили у меня дома больше недели назад. Сколько бы продержались «пальчики» на пакете?
— То есть ты подозреваешь кого — то, кто имел доступ в твою квартиру?
— Гостей у меня не бывает. Только самые близкие друзья.
— Кого никогда не станешь подозревать, — кивнул Никита. — Но, для пользы дела, думаю, тебе стоит это сделать.
Замолчав, я с минуту смотрела в окно.
— А что, если всё намного проще?
— Да? — переспросил Кольцов. — Знаешь, ты неплохо строишь версии для непрофессионала.
— Я всё же дипломированный юрист.
— Но ведь не следак и не опер.
— Ты тоже не следак и не опер.
— Я был когда — то, — широко улыбнулся Кольцов.
— Я, оказывается, много о тебе не знаю, — покачала я головой.
Никита захохотал.
— Зато всегда есть место удивлению. Так что с твоей простой версией?
— В квартире шарили не единожды.
— Что угодно, лишь бы не подозревать друзей.
— В моей квартире за всё время было только три человека. Слишком узкий круг подозреваемых. А мои друзья — не идиоты.
— Ни в чём никогда нельзя быть уверенным.
— Нет, — я схватила Никиту за руку. — На самом деле это очень хорошая идея. Отпечатки на пакете, в котором был пистолет свежие — значит, незваные гости были у меня в квартире недавно. И если они не сверх профессионалы и не сверх перестраховщики их отпечатки могли остаться в моей квартире. — Я подняла взгляд на Никиту. — Понимаешь, к чему я веду?
Кольцов громко выругался.
— Именно за этим милиции был нужен обыск. Уничтожить улики.
— Да, — согласилась я. — Они наследили.
— Настя, прошу, не лезь в это дело.
— Думаешь, это поможет? — спросила я.
Кольцов вздохнув, молча кивнул.
— Тебе бы ещё куда — нибудь уехать…Пока мы разберёмся.
Я не стала заводить разговор дальше: кто это мы и зачем им это всё надо. Поблагодарив Никиту за заботу и за новый телефон, я, сославшись на усталость, вернулась в спальню.
И хотя болела у меня перебитая в милиции рука, переживала я из — за другого. Мне категорически не нравилась ситуация и то, что я невольно оказалась внутри неё.
На следующий день я решила, что гостиничной жизни с меня хватит. Не рок звезда чай, надо и честь знать. Тем более что Шимов (судя по телевизионному репортажу) отбыл в Германию на какие — то там важные деловые переговоры.
О своем возвращении домой я объявила охранникам после завтрака.
— То есть? — немигающее уставился на меня Дэн, начальник охраны Шимова. — Приказа не было.
— Ну, я же не на службе, — вежливо заметила я.
— Будем ждать возвращения шефа.
— Ждите, — согласно кивнула я. — А мне надо домой.
Один из охранников что — то тихо пробурчал Денису на ухо. Тот вздохнул и вытащил сотовый.
— Никит, тут наша девушка собирается из гостиницы линять, — пожаловался секьюрити неизвестному. Не позвонил же он Шимову? Вряд ли. Скорее Кольцову. — Задержать?
Я не успела возмутиться, а Дэн уже протягивал мне телефон.
— Поговори с Никитой. — Значит всё — таки Кольцов.
Голос юриста был сух и неприветлив.
— Что там у тебя, оса под хвост попала?
— И вам доброе утро, Никита Дмитриевич.
— Настя, ну ты что как маленькая девочка. Ты понимаешь, что ситуация сейчас напряжённая…
— я понимаю, что не могу больше сидеть в гостинице.
— Ну так поезжай куда — нибудь в другое место. Хочешь, на юг махни, хочешь в Германию.
Интересное место для поездки, подумала я, вспомнив о Шимове.
— Даже так, — покачала я головой. — Нет, спасибо.
— Ты жутко упрямая девица. Он ведь меня загрызёт, если вдруг с тобой что случится. — Адвокат явно переигрывал, и это здорово настораживало. Я прекрасно знала, как Влад ко мне относится.
— Никита, не придумывай того, чего нет.
— Опасность есть. — Ответил Кольцов, по-своему истолковав смысл моей фразы.
— Она есть везде. Ту же гостиницу легко можно подорвать.
— Это навряд ли, — пробурчал Денис. Обернувшись, я посмотрела на охранника.
— Фирма веников не вяжет, — развёл он руками. — Если уж мы охраняем кого — нибудь, то делаем это качественно.
— Вот видишь, — захохотал в трубку Никита. — Ты в гостинице в полной безопасности.
В полной безопасности или под полным контролем? Отличная причина: вроде как для моей же безопасности приставить ко мне роту головорезов.
— Кроме милиции мне пока никто не угрожал, — заметила я в трубку. — С ментами вы разобрались. Я пришла в себя после неприятных моментов и теперь хочу домой.
— Можешь подождать хотя бы пару дней?
— Если Влад захочет меня увидеть, он знает мой адрес.
Никита, хотя и давал понять, что не одобряет этого решения, всё же дал команду охранникам доставить меня по месту проживания. Что ж, уже какая — никакая победа.
Дверь в квартире, правда, заменили: теперь вместо привычной хлипкой и деревянной стояла новенькая металлическая и, несомненно, пуленепробиваемая дверь с сейфовым замком.
Вручив ключи и покачав на прощание головой, Дэн молча удалился. А я осторожно вошла в квартиру.
Непорядка здесь больше не было: кое — то явно позаботился о моём удобстве. И всё же…я любила Шимова, я не могла без него жить, но и доверять ему я тоже не могла. Он не был одним из тех, кто прощает.
Поэтому, вспомнив все свои навыки, которых, в общем — то, было совсем мало, я методично обыскала свою квартиру.
Жучков было немного, но, возможно, мне не удалось отыскать их все.
Разумеется, ничего трогать я не стала. Просто взяла на заметку, что теперь мой дом «слушают» и с разговорами надо поосторожней. По этой же причине я не торопилась пользоваться подаренным новым телефоном. Да и на простой домашний я смотрела подозрительно…кто там знает, какой размах у «моих слушателей»…
Я, кстати, совсем не исключала, что жучки — привет вовсе не от Шимова, а от кого — то другого. Может, от той же милиции… хотя это навряд — ли. Единственное, что точно: ребята Шимова, которые занимались моей квартирой, просто так жучки пропустить не могли. Либо это и есть их работа, либо Шимову по какой — то причине выгодно было оставить жучки на месте. И поди ж, разберись, где тут правда.
Убравшись в безупречно убранной ещё до меня квартире, я приняла ванну, поужинала и пошла навестить своего соседа дядю Васю. Отдать ему новые запасные ключи, а заодно и воспользоваться его телефоном.
— Настя? — удивился Димка, услышав мой голос. — Привет, ты где?
— Дома. То есть сейчас у соседа…вышла тебе позвонить.
— А дома что, телефон не работает?
— Да как сказать… У тебя есть время встретиться?
— Конечно. Мне приехать?
— Нет, не надо. Давай лучше где — нибудь в кафе встретимся.
— Как скажешь, — в Димкином голосе явно слышалась растерянность. — Подожди, а как ты в кафе доберешься?
— Дядя Вася подбросит.
— Да нет, я не про это. Мне Курьянов сказал, будто тебя в милиции какие — то скоты помяли.
— «Помяли» — очень правильный и емкий глагол, — рассмеялась я против воли.
Условившись встретиться с Димкой в кафешке недалеко от суда (куда мы с девчонками изредка ходим обедать), я спустилась домой одеть куртку и сапоги.
Дядя Вася домчал меня до «Магнолии» минут за десять, не больше. И ещё минут пятнадцать я уговаривала его взять деньги — сосед категорически отказывался брать плату за такие «пустяки».
В зале кафе как обычно было пусто: только за одним из столиков миловидная блондинка с серьёзным видом пила кофе, то и дело отвлекаясь в сторону открытого ноутбука.
Адвокат, подумала я, недовольно улыбнувшись. Близость к месту работы успокаивала и внушала чувство надёжности.
Димка появился минут через двадцать.
— Привет, подруга, — чмокнув меня в щёку, он плюхнулся в кресло напротив и принялся придирчиво меня разглядывать.
— Ну, в милиции тебя, конечно, потрепали.
— А то, — согласилась я. — Тебе что, наш друг Курьянов, не рассказывал?
Матвеев поморщился.
— Я, между прочим, тоже юрист, Настя. Инфа «кто — то что — то слышал» меня не устраивает. Хотя Кирилл и впрямь говорил, что тебя задержали. Я так понял, он не сумел вмешаться.
— Ну да, дело было суперважное. Как-никак убийство зама прокурора города.
— То есть тебя задержали по подозрению в убийстве? — не поверил Матвеев. — Ну ты, подруга, даёшь…Какой прогресс в карьере… И с чего бы тебе Савельева грохать?
— Фи, что за выражения, господин юрист, — поморщилась я. Димка рассмеялся, покачав головой.
— Насть, ты не исправима. Но что касается Савельева: он вроде нормальный мужик был…
— У тебя и Игнатьченко в нормальных ходил, пока я тебе не поведала свою поучительную историю.
— Согласен, — кивнул Матвеев. — Но от местных приятелей я слышал, что Савельев не беспредельничал.
— Он работал под Игнатьченко, а это что — нибудь, да значит.
— Ты не права, замы не всегда есть правая рука своего шефа. Возьми хотя бы Картрен.
— А что там не в порядке? Только не говори мне про контракт с австрийцами.
Димка фыркнул.
— Между прочим, это больная тема. Я пропустил всю эту заварушку, потому что был вызвал на ковёр начальства в Вену.
— И как оно там, ругают?
Димка пожал плечами.
— Не радуются, конечно. Но поскольку фирма давно имеет деловые интересы в России, руководство с пониманием относится ко всякого рода проволочкам. У тебя — то, что произошло?
— Ну… — я сделала глоток успевшего остыть кофе. — Про обвинение ты знаешь, про деликатный допрос в милиции — тоже… Даже не знаю, про что ещё рассказать.
— Кирилл сообщил, что из милиции тебя вроде забрали люди Шимова.
— Ага, — кивнула я. — И не кто-нибудь, а твой любимый Никита Кольцов. Главный юрист Картрена по моему делу беспокоился… Пару дней я прожила в гостинице под надёжной охраной. Когда пришла в себя, вернулась домой. Вот и всё, собственно.
— Ушла от Шимова?
— Не веришь? — выгнула я бровь.
— Ну почему же… — Дима вздохнул. — Странная ситуация. Шимов тебя вроде как защищает.
— Но не больно в это верится. Да?
— Извини, я не хотел тебя обидеть.
— Ты не обидел, — покачала я головой. — Я тоже не знаю, как относится к этой заботе.
— Курьянов говорил, ты готова ради Шимова на всё.
— Кирилл много чего говорит…
Домой из Магнолии меня довёз Димка.
— Не хочешь куда — нибудь уехать? — спросил он, когда открывал дверь машины и помогал мне выйти.
— Куда?
— Да куда угодно, — развёл руками Матвеев. — Турция, Египет… хоть та же Австрия. Только скажи, завтра у тебя уже будет путёвка.
Я рассмеялась.
— Спасибо, Дим. Но я думаю, что сейчас мне полезней будет остаться в городе.
— Блин, — внезапно разозлился приятель. — Как некстати, что мне надо уезжать. Настя, я очень за тебя волнуюсь.
— Я сама за себя волнуюсь, Дим.
— Поехали со мной.
Я замотала головой.
— Это было самым лучшим выходом, — настаивал приятель.
— Возможно. Но я пока к этому не готова.
Я уже вышла из машины, когда Матвеев меня окликнул.
— Насть, пообещай, что позвонишь мне, если у тебя возникнуть хоть какие — то трудности.
— Хорошо, — кивнула я.
Распрощавшись с приятелем, я пожалела, что не удалось узнать ничего нового. Жаль, я так рассчитывала, что Курьянов уже поделился с Димкой своими сомнениями относительно случившегося. Сомнения Курьянова очень бы сейчас мне пригодились…
Где-то около семи вечера в дверь квартиры настойчиво позвонили. В это время я, забыв про диету и правильное питание, ужинала пельменями, приправленными изрядной порцией сливочного масла. Не очень — то разбежишься в плане кулинарии, когда два из десяти пальцев временно вышли из строя.
В дверь продолжали звонить. С сожалением отставив в сторону ещё наполовину полную тарелку, я пошла открывать, гадая, кто скрывается с тобой стороны.
Нежданным гостем оказался Курьянов. Увидав меня, Кирилл улыбнулся и кажется, успокоился.
— Привет, — хрипло сказал он, отлепляясь от стены, которую только что подпирал плечом.
Я кивнула.
— Пельмени будешь?
— Буду, — кивнул Кирилл. Я немного посторонилась, пропуская его в квартиру. — Ты когда вернулась?
— Сегодня.
Кирилл окинул взглядом безупречно убранную кухню.
— Сегодня приехала и, небось, целый день драила квартиру. Ты что, ненормальная? У тебя же пальцы сломаны.
— Вообще-то, я заметила, — соглашаясь, кивнула я. — Ты пельмени с маслом или майонезом будешь?
— С майонезом.
Вытащив из холодильника пачку майонеза, я поставила перед гостем полную тарелку дымящихся пельменей.
— Между прочим, убиралась не я.
— А? — не понял Кирилл. — Шимов что, уборщицу для тебя нанял?
Я пожала плечами.
— Вполне возможно. Когда я приехала, тут уже было чисто.
Кирилл огляделся ещё раз и присвистнул.
— Этот парень много себе позволяет.
— Не знаю, — пожала я плечами. — Мне понравилось, что не пришлось возвращаться в разгромленную после обыска квартиру.
Кирилл вздохнул.
— Насть, прости, я ничего не мог сделать. Приказ шёл от высокого начальства, к тому же этим делом занимался не я. Про обыск в твоей квартире мне случайно сообщил приятель. Но к этому времени я уже опоздал.
— Не вини себя. Не ты же ломал мне пальцы. В общем — то, я ещё легко отделалась.
— Кольцов очень жестко прессинговал верхушку, чтобы тебя выпустили.
— Знаю, — кивнула я, прожевав пельмень. — Потом один из этой верхушки извинялся.
— Ты эти дни жила у Шимова? — выждав паузу, поинтересовался Курьянов.
— А даже если это так? — ответила я вопросом на вопрос. Подслушивающие жучки по — прежнему находились на своих местах, и потому я не рисковала говорить открыто.
Кирилл пожал плечами.
— Это лучше, чем в изоляторе.
— Ну, Кирюха… — покачала я головой.
— Нет, ты не поняла, Насть, — ответил Курьянов. — Ты, конечно, знаешь, как я отношусь к Шуму и этой его компашке. Но речь сейчас не о моем «добром» отношении. Мне не нравится то, что происходит в городе. И особенно не нравится, что к этому причастен Шимов.
— С чего ты взял, будто Шимов в игре? — вздохнула я.
— С того, что сняли Игнатьченко.
— И? — разозлилась я. — Игнатьченко, разреши тебе напомнить, как раз тот тип, который сдал меня Владу. Думаешь, Шимов затеял какой — то передел в городе? Так с чего ему жертвовать таким ценным кадром? Как — никак главный прокурор города.
— С чего — не знаю, я у них в банде не работаю, — поморщился Кирилл. — Что же касается ценного кадра, то смею тебя заверить, что позиции твоего любимого в городе не пострадали.
— Это ты о чём?
Курьянов хмыкнул.
— Знаешь, кого назначили на место Игнатьченко? С приставкой и. о. конечно, но знающие люди утверждают, что эта приставка — явление временное.
Я выжидающе глядела на приятеля.
— И кого же?
— Андреева Бориса.
— Не знаю такого.
— Ну а Сергунина Виталия Алексеевича знаешь? — я кивнула. — Так вот, это его зять.
Кирилл так торжествующе произнёс имя юриста Картрена, что я сочла нужным оставить свои версии при себе. И о работающей подслушке не вспомнила. Ну да ладно…
Конечно, в чём — то Кирилл был прав. Уж сильно всё это смахивало на рокировку в стане Шимова. Вся эта громкая возня со взяткой и уголовным делом против Игнатьченко могла быть одной большой выдумкой Влада. Шимов любил удивлять публику.
Но что касается убийства Савельева…Я знала, что Влад на это способен. И он вполне мог отдать приказ.
Ещё пять лет назад я поняла, что розовые очки — не самое лучшее средство от действительности. Но мне не хотелось, чтобы Влад был виновен в этом. Боже, как же мне не хотелось…
— Насть, иди ко мне в контору, а? — серьёзно предложил Курьянов. — Ты же отличный следак.
— И как я буду по этому делу работать. Ты подумал? — ехидно поинтересовалась я. — Из подозреваемых в подозревателей?
— Так не по этому.
— А не по этому мне не интересно. — Против воли я захихикала. — Представляю, какое было бы выражение лица у вашего начальства. То я в сизо сижу, то на работу прихожу устраиваться.
Кирилл отмахнулся.
— Подумаешь. Против тебя у них ничего нет.
— Это теперь нет, после помощи Кольцова.
— Значит не пойдешь? — на всякий случай уточнил Курьянов.
— Да ты что, как же я свою судью брошу.
Проводив Кирилла до лестницы, я помыла посуду (надев предварительно на повреждённую руку плотный политиэленовый пакет заместо резиновой перчатки. Резиновых перчаток в доме не дома, а идти по новой в магазин было лень), так вот, я помыла посуду и уселась смотреть городские новости. Почти вся передача была посвящена разбору ситуации в прокуратуре: шутка ли, сначала на взятке поймали прокурора города, а немногим спустя убили его зама, который на тот момент времени являлся исполняющим обязанности прокурора города.
Нового и. о., пришедшего на передачу, ведущий встретил как героя, не побоявшегося поднять пошатанное знамя законности.
В общем, пока журналист расхваливал смелость высокого гостя, я рассматривала зятя Сергунина. Молодой, не больше 35. Лицо открытое, располагающее к себе. На вопросы отвечает обстоятельно, но без занудства. На первый взгляд очень простой парень, стремящийся вернуть порядок в стены прокуратуры. Но так казалось только на первый взгляд.
Андреев изумительно отвечал на вопросы ведущего: дружелюбным тоном и. о. прокурора много, обстоятельно…а по факту готовил прописные истины. Что — то типа «вор должен сидеть в тюрьме» и «мы всё для этого сделаем».
Ведущий пару раз пытался вежливо сместить гостя на конкретные вопросы: не вышло. Борис Андреев ловко уходил от щекотливых вопросов.
Ай да Сергунин. — Я не могла не рассмеяться. — Какого себе зятя нашёл. Не знала бы, подумала, что сын.
Ночью я долго прислушивалась к звукам за дверью, ожидая тихих знакомых шагов. Я на самом деле ждала его, хотя прекрасно знала, что Шимов в моей квартире не появится.
Его ребята, конечно же, не промах. Возможно, и не они установили в моей квартире прослушку, но оставили её здесь точно они. С какой — то определённой целью.
В любом случае, Шимов обязательно должен знать про наличие жучков в моей квартире. Ну, а раз так, глупо было ожидать его прихода не по делу. Хотя я всё — равно ждала.
На следующий день, выглянув в окно, я обалдела: вот она, настоящая весна. С ярким солнцем, молодой листвой и пестрой лужайкой цветущих крокусов.
Не желая поддаваться вчерашней хандре, я быстренько оделась, и, сделав на голове небрежный хвост, подалась на улицу.
В парке через улицу от моего дома стаи молодых мам плавно вышагивали с колясками, а детки постарше уже вовсю разрисовывали асфальт яркими мелками. Купив в палатке мороженое, я присела на лавочку, щурясь от солнечных лучей.
— Полина, — позвал кто — то совсем рядом со мной. Затем я почувствовала лёгкое касание к своему плечу.
— Сколько лет — сколько зим. — Я открыла глаза, рассматривая незнакомку. Светло — каштановые волосы, зелено — карие глаза, доброжелательная улыбка.
— Я не сразу тебя узнала, — продолжила девушка.
— Вы обознались. — Ответила я практически одновременно с ней.
Она смущенно потупилась.
— О, простите. Я условилась встретиться в этом парке со своей школьной подругой. — В порыве эмоций, она накрыла мою руку ладонями. — Видите ли, я в городе проездом. Сама давно перебралась в Москву. И мы с Полиной так давно не виделись.
— Немудрено ошибиться, — понимающе кивнула я. Ещё раз извинившись, девушка отошла от скамьи. Оставив в моей ладони клочок бумаги.
Понимая, что подобными вещами не шутят, я очень аккуратно и надеюсь, незаметно переложила бумажку в карман плаща.
Разумеется, после этого весь «прогулочный» запал как — то сразу вышел, но заставила себя ещё часа два изображать наслаждение погожим деньком.
Только к обеду я вернулась домой.
Бумажка оказалась выдранным из тетради в клеточку листочком. Всего два слова довольно разборчивым подчерком: Дом пиццы. И цифра восемь.
Интересно… По всему выходило, что тот (или та), кто назначил встречу сегодня на восемь в «Доме пиццы» прекрасно осведомлён о моих привычках. Если куда я и ходила в последние годы, так в эту пиццерию: готовили там вкусно, да и от дома было не далеко.
Раздираемая любопытством, я долго не могла найти себе места, слоняясь без дела по квартире, пока где — то в недрах гардероба не заиграла популярная музыка. Гадая, что это такое может быть, я запоздало вспомнила о мобильном телефоне, который принёс Никита Кольцов.
Поскольку симка была новой, не так — то много людей знали этот номер. Точнее, их было двое (тех, кто мне мог звонить): Кольцов и Влад.
Загадав желание, я вытащила телефон из кармана куртки.
— Привет, малышка, — поздоровался обманчиво мягкий голос. Шимов.
Улыбнувшись, я привалилась к гардеробу, и ответила, стараясь не выдать волнения.
— Сколько лет, сколько зим.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Влад. — Может, нужна помощь?
— А ты хочешь приехать? — затаив дыхание, спросила я. Как же прослушка в моей квартире?
— Пришлю ребят.
— Тогда сама справлюсь.
Он засмеялся.
— Раз ты пока не работаешь, может, съездишь куда — нибудь отдохнуть.
— Куда, например?
— Можно во Францию. Тем более что ты, как выяснилось, питаешь к ней такие нежные чувства. У меня там дом, так что если ты соберешься ехать…
— Надеюсь, ты не замок Луары купил?
Шимов весело хмыкнул.
— Да ты что, откуда у меня такие деньги?
Я хотела было напомнить, что трудилась юристом в его компании, но благоразумно умолчала.
— Пожалуй, лучше мне побыть в городе.
— Это чем лучше? — тон Шимова моментально посуровел.
— «И дым отечества нам сладок и приятен». Так пойдет?
Влад раздражённо вздохнул.
— Делай что хочешь. — Он на минуту замолчал. — Но не жди, что я стану тебе помогать и в этом деле.
— Спасибо за звонок, — невпопад ответила я и первой положила трубку.
До восьми оставалось не меньше получаса. Взглянув на большие настенные часы, изображающие гигантскую пиццу, я заказала бокал пива и маленькую сырную пиццу на тонком тесте.
Тот, кто назначил мне здесь встречу, был, наверное, более пунктуальным. Или этот человек уже здесь. Украткой рассматривая посетителей Дома пиццы, я думала совершенно про другое. Про то, что не следовало бросать трубку.
Влад, может быть, и замешан в игре, но именно с его подачи Кольцов вытащил меня из СИЗО. Влад оплатил гостиницу, уборку и даже частичный ремонт в моей квартире (побитые стёкла в шкафу были заменены новыми), приставил охранников и даже позаботился о новом сотовом для меня.
Вряд ли бы кто — то сделал больше. Возможно, он и не просто так пытается выпихнуть меня из города, но вряд ли Влад делает это только ради своей выгоды.
— Стоп, — пробормотала я вслух, чем удивила молодую пару за соседним столиком. Виновато улыбнувшись, я сделала вид, что рассматриваю меню, которое официантка ещё не унесла.
Я не могла быть уверенной в непричастности Влада ко всему происходящему. Он слишком спокоен, слишком уверен в себе. И кто знает, к чему все эти добрые подходы ко мне… Препротивнейшая вещь, скажу я вам, подозревать человека, который сделал тебе добро.
Тем временем к столику подошла официантка с ароматно пахнущей пиццей и высоким, запотевшим от холода, стаканом пива. Ловко составив тарелку с пиццей и пиво на столик, девушка не спешила уходить.
— Может быть, ещё что — нибудь? — дружелюбно спросила она, протягивая мне меню, со столика. Я покачала головой.
— Спасибо, пока всё.
— Делайте вид, что интересуетесь блюдами из меню, — тихо, но очень твёрдо произнесла девушка. Голос её, точнее интонация в голосе, никак не вязалась с обманчиво вежливой улыбкой профессионально обученной официантки.
— Вы кто?
— Меня зовут Карина. Простите за маскарад: не так — то просто поговорить с вами наедине.
Девушка аккуратно поправила столовые приборы.
— За вами очень хорошо наблюдают, а дома вы на прослушке.
— Вам и это известно?
Девушка кивнула. Теперь я узнала её, даже несмотря на ярко рыжие волосы и темно — карие глаза. Парик и линзы. Это была та девушка из парка.
— Зато вам не известно, что под колпаком не одна вы.
— Матвеев? — спросила я невесть почему. Карина отрицательно мотнула головой.
— Кольцов.
— Не может быть, Никита работает на Шимова.
— Вашему приятелю здорово не везёт, — хмыкнула девушка. — У него в компании снова работает предатель. Только куда более профессиональный, чем вы. Сделайте вид, что указываете на какую — нибудь строчку меню.
Я сделала так, как она меня просила. Девушка заглянула в меню и, изображая, что записывает новый заказ в блокнотик, продолжила.
— Кольцова сейчас тоже пасут. — Карина вздохнула. — Довольно жёстко, между прочим. Его ведут 24 часа в сутки. И на работе, и дома.
— Почему он не скажет Шимову о слежке?
— Потому что тогда его уберут.
— Но это полный бред.
— Не думаю, — замотала головой Карина. — Я не знаю всего. Никита сказал только то, что я должна передать вам.
Девушка помедлила, как будто сверяясь с написанным.
— Никита сказал, что в главном офисе Картрена хранятся важные документы. Крайне важные. Он делает всё возможное, но если в компании будет организован обыск, много людей сядет. В том числе и вы, Настя.
Я передёрнула плечами, как бы говоря, чтобы она продолжала.
— Вы должны помочь вынести эти бумаги.
— Почему их нельзя просто уничтожить?
— Потому что они очень дорогие. Это бумаги — сдерживающий фактор для нескольких групп. Ну, вы понимаете… — Я кивнула. Шимов и его команда, являясь, по сути, главной бандитской группировкой города, сдерживала и крышевала остальных.
Карина нахмурилась.
— Если тамошние паханы прознают про то, что бумаги исчезли или уничтожены в городе начнётся война.
— Значит, бумаги надо сохранить, но оставлять в Картрене опасно в виду возможного обыска. Я правильно понимаю?
Карина кивнула.
— Да, выход только один: нужно вынести бумаги и спрятать их как можно надёжнее.
— Так почему Шимов не отдаст приказ?
— Потому что рядом с Владом затаился шпион, который ведет свою игру. Бумаги могут быть утеряны или, что ещё хуже, украдены.
Я несколько раз кашлянула, чтобы сдержать улыбку. Какие — то шпионы, какие — то игры…прямо приключенческий фильм. Карина скривилась.
— Ну да, полный бред. Согласна. Но я говорю только то, что мне велел передать Никита.
— Почему Кольцов действует через вас? Ещё неделю назад мы спокойно общались наедине.
— Ставки возросли.
— Ну, хорошо, допустим, я в это поверю, — закрыв меню, я протянула его девушке, — рядом с Шимовым предатель — серьёзный предатель, Кольцов под колпаком слежки. Но я тоже под наблюдением — и вы об этом знаете. Так чем я могу помочь?
— Никто не ожидает, что вы станете вмешиваться…в бизнес.
— Это почему?
— Потому что Шимов интересует вас в личном плане.
— Ух, ты, поэтому у меня в квартире жучки.
— Они страхуют Влада и Никиту. Те, кто играет с другой стороны, уверены, что вы не станете лесть в деловые вопросы. Поэтому именно у вас, Настя, есть шанс вытащить документы из Картрена.
— Это уже на грани фантастики. Я работала там пять лет назад.
— И что? Кольцов сказал, что коды для сейфов не менялись. Вам надо только проникнуть в Картрен и унести бумаги.
— Почему этого не можете сделать вы или кто — нибудь ещё?
— В Картрен мне путь заказан… — Карина на минуту замолчала. — Что касается кого — то другого, то тут наш выбор крайне ограничен. Видите ли, Кольцов страдает манией недоверия к людям. Эти бумаги — бомба, и абы кому их не доверишь.
— То есть я должна быть польщена за оказанное доверие.
Карина покачала головой.
— Всем будет лучше, если вы передумаете.
С этими словами девушка ушла на кухню, а я принялась за изрядно остывшую пиццу.
Интересно, эта девушка хотя бы представляла себе, что за чушь она сейчас несла. Коды, бумаги, Кольцов под колпаком…Бред и полная ахинея. Но ведь кому — то была нужна эта встреча и этот разговор. Только кому?
Сидеть дома на больничном мне категорически не нравилось. Поэтому я много гуляла, прикидывая в уме возможные схемы игры. И хотя схем этих было предостаточно, ни одна из них не обходилась без участия Шимова. Выходило, что Кирилл прав, а я изображаю страуса. Ну и пусть. Приложу все усилия, чтобы не вмешиваться в игру. Кто бы какие записки мне не передавал. Буду сидеть дома, гулять по парку и смотреть сериалы. А больше ничего.
Сдержать слово получалось чуть больше недели. За это время я настолько измучилась от безделья, что ежедневно звонила судье и просилась на работу.
— Лечись, — каждый раз приказным тоном отвечала Нина Ивановна, не желая слушать, что кроме двух пальцев, всё остальное уже давно пришло в норму.
В пятницу ко мне в гости заглянула Коломейцева со своим женихом.
Юрий оказался парнем внушительной комплекции и редкой доброты. Хотя приятельница и рассказывала, что её жених — парень деловой, никаких понтов за ним я не заметила, и это не могло не порадовать.
Наташка, знакомя меня с Юрой, несколько раз уточнила, что я и есть та самая девчонка с работы, которая помогала выбирать ей ресторан, флориста и даже платье. Тут она, правда, осеклась, потому как жениху про платье рассказывать не стоило. Примета же.
Гости приехали с изрядным количеством спиртного и закуски, так что вечер удался. Я забыла про все проблемы, про Шимова с его идиотскими играми и даже про странную девушку Карину, которая всё это время после нашего разговора в пиццерии, не шла у меня из головы.
Верить в её сказки, которые она плела, прикрываясь Кольцовым, было бы глупо, но вот сам факт такого происшествия заставлял меня здорово нервничать.
Потому что те, кто принимали участие в игре, очень хотели моего вмешательства. Всё правильно, если бы такое провернули чуть раньше, до того, как я попала в милицию, я бы не задумываясь кинулась выяснять, где в словах Карины правда, а где ложь. Может, это и было главной целью её выступления в Доме пиццы.
Они просчитались с одним: пребывание в отделе дознания здорово поменяло мои приоритеты. Да и потом, я знала Влада. Даже если в Картрене работает предатель, Влад его вычислит. Если он уже этого не сделал.
— Земля вызывает Настю, — щёлкнула пальцами приятельница возле моего носа.
Отвлёкшись от своих мыслей, я виновато посмотрела на гостей.
— Простите, задумалась.
— С кем не бывает, — отмахнулся Юра, разливая мартини по бокалам. Сам он пил водку с томатным соком.
Наташка тем временем принялась рассказывать про последних кандидатов на роль тамады, с которыми она успела встретиться.
— Кстати, — спросила Настя. — Когда думаешь возвращаться на работу?
— Ой, не могу, — захохотал Юра. — Она хочет по новой впрячь тебя в каббалу приготовления к свадьбе.
— Прекрати, — обиделась подружка. — Мы вместе работаем, поэтому мне интересно.
— Нина Ивановна очень тебя загрузила? — спросила я у Наташки.
— Ты это о чём? — удивилась подружка. — Чтобы Михайловникова поручила мне что — то большее — да никогда. Она даже подменного помощника не взяла — всё сама.
— А мне сказала, что попросит тебя помочь.
Наташа покачала головой.
— Вы с Ниной Ивановной как два сапога пара: всё сама.
— Да прекрати, какое «всё сама», если сейчас я не хожу на работу?
— Тебе пока нельзя перетруждаться, — покачала головой Коломейцева. — Надо отдыхать и набираться сил. И потом, много от тебя толку с двумя сломанными пальцами.
— Зато у меня полная батарейка энергии, — пошутила я. — С понедельника я выхожу на работу, а после работы, если надо, могу тебе помочь.
— Ты всё равно не сможешь нормально печатать.
— Буду печатать по старинке, двумя пальцами.
Что угодно, лишь бы не думать о Шимове, Картрене, игре…
Разошлись мы только к часу ночи, при этом Юра недвусмысленно намекнул, что его друг — будущий свидетель на свадьбе — холост, хорош собой и мечтает о серьёзных отношениях.
Наташка, заслышав слова жениха, многозначительно мне подмигнула.
Оставшись одна, я какое — то время тупо ходила по пустой темной квартире, кажется, отчаянно жалея себя. Обычно, спиртное на меня так не действовало.
Разозлившись (только непонятно на кого), я притащила из кухни табуретку и принялась сдирать с люстры прослушку. Затем последовали и другие места.
Собрав всё в один пакет, вместе с пустыми бутылками от водки и мартини, я вынесла всё в ближайший мусорный бак, не испугавшись ни темноты, ни возможного последствия своих необдуманных действий.
А бояться, всё же, следовало.
Судья в понедельник встретила меня с распростёртыми объятиями, горячим сладким чаем и солёными крендельками. Проявив деликатность, Нина Ивановна не стала выспрашивать детали моего пребывания в милиции. Зато Коломейцева решила прояснить ситуацию до мельчайших подробностей. У меня в гостях она проявила неслыханную выдержку и тактичность.
— Я при Юрке не хотела спрашивать, — пояснила Наташка, задавая очередной вопрос.
Пришлось удовлетворить любопытство подружки, рассказав ей про происшествие в общих чертах. Всё равно слухи по суду уже ходили.
Где-то часа через два Нина Ивановна снова заглянула к нам.
— Так — так, — произнесла судья строгим тоном. — Коломейцева, вы в детстве что, Мэри Поппинс не читали.
Наташка опешила.
— Читала вроде…
— Да? — Михайловникова хмыкнула. — А как же ещё коронное «от любопытства кошка сдохла»?
— Ну, Нина Ивановна….- протянула Наталья.
— Не ной. Дай Петровой отдохнуть. И вообще, девочки, хватить трепаться: займитесь делом. Работа стоит.
Благодарно взглянув на судью, я тут же кинулась выполнять её поручение.
Ликвидируя бумажный затор, я проработала весь день, не делая даже перерыва на обед.
Возможно, это мазохизм или какое — то иное отклонение в психике, но мне нравилась моя работа, нравилось составлять чёткие формулировки решений суда.
Около шести из кабинета судьи в новом кожаном пиджаке вышла Нина Ивановна.
Оценив приобретение начальницы, я собралась было ещё немного попечатать, но Михайловникова погнала меня домой. Пришлось подчиниться начальству.
— Вот и весна пришла, — вздохнула Нина Ивановна на пороге. — Чувствуешь?
Я пожала плечами.
— Ну да, уже темнеет поздно. Раньше мы с вами выходили в черноту, а сейчас ещё светло.
— А теплынь — то какая, — восхищённо проговорила судья. Её, как часто бывало, возле дорожки встречал муж.
Обменявшись с ним приветствиями, я пожелала Нине Ивановне и Льву Степановичу доброго вечера, а сама отправилась в магазин за пельменями. Пропустив обед, есть я хотела зверски.
Около часа ночи меня разбудил какой — то шум. Минуты через три до меня дошло, что это звонок телефона. Домашний аппарат, изрядно пострадавший при обыске, теперь практически потерял голос: мелодию едва было слышно даже ночью, в полной тишине. Сняв трубку, я услышала чьё-то облегчённое выдыхание.
— Настя, это ты? — уточнил на всякий случай некто голосом Кирилла Курьянова.
— С утра была я, — попыталась я отшутиться, хотя и не стоило. Тон у Курьянова был на редкость встревоженный. — Что случилось, Кирюх.
— Да много чего. Я тебе уже полчаса звоню. Дома никто не подходит, сотовый отключён.
— У меня же новый номер, — запоздало вспомнила я. — А домашний я не услышала.
Кирюха матюгнулся.
— Ну, ты… Ты вообще в курсе, что в Шимова стреляли?
— Когда?
— Где — то около полуночи.
— Влад ранен?
— Нет. Девчонка, которая вместе с ним ехала, ранена. Говорят, в реанимации.
— Ты подумал, что с ним была я?
— А что я ещё мог подумать, — рявкнул в трубку Курьянов. — Тебя сколько не предупреждай…
— Ясно, — сказать что — либо ещё я не могла. — Ты уже был на месте?
— Только еду.
— Позвони, когда будут новости.
— Хорошо, — после долгой паузы ответил Курьянов. Кажется, он боялся этой просьбы.
Я долго ходила по темной квартире, пытаясь не впасть в истерику. Что с Владом? Как случилось это покушение? Кто ехал вместе с ним?
Устав ходить, я легла в кровать и стала ждать. Телефонного звонка или утра. Кирилл так и не позвонил. А я так и пролежала всю ночь до звонка будильника с открытыми глазами.
Утром, не выдержав неизвестности, я сначала набрала номер Кирилла. Тот долго не подходил к телефону. После третьего или четвёртого звонка сонный голос спросил, кто это ему мешает спать.
— Ты обещал мне перезвонить.
— А, — прохрипел Кирилл. — Настя, там всё очень странно.
— В чём странно?
— Ты только не пори горячку, ладно? В машину Шимова стрелял охранник из Картрена.
— Вчера ты не говорил о машине.
— Ну…Я же говорю, что всё очень непонятно…это же Шимов… — хмыкнул Кирилл.
— Что ты знаешь? — не скрывая тревоги в голосе, спросила я.
Кирилл отчётливо фыркнул, выражая тем самым своё недовольство.
— Не волнуйся: Шум почти не пострадал. Всего лишь пара ожогов на руке.
— Каких ожогов? — заорала я, кажется, на весь дом.
— Стреляли в бензобак.
— Да не может быть… Машина стояла?
— Двигалась.
— Только не говори, будто веришь, что простой охранник может так просто попасть в бензобак движущейся машины.
— Я же сказал, что дело странное.
— Не знаешь, Влад дома или в больнице?
— Я за твоим мафиози не слежу, — огрызнулся Курьянов и отключил телефон.
Посомневавшись минуты две, я сходила за сотовым. В памяти телефона должен был остаться номер, с которого около недели назад мне звонил Влад. Номер я нашла, но он вряд ли мог мне помочь — эти цифры я до сих пор помнила наизусть, поскольку это был его прямой телефонный номер в Картрене.
Звонить в концерн я не хотела.
У меня оставался последний вариант — Кольцов. Никита взял трубку почти сразу.
— Настя? — немного удивлённо спросил он. — Ты уже знаешь?
— Курьянов работает по делу.
— Ах, да, — понимающе произнёс Никита.
— Как там Влад?
— Его жизни ничего не угрожает.
— То есть? — замерев, спросила я. — Шимов что, ещё в больнице?
— Говорят, через пару дней выпишут, — поспешил успокоить меня Никита. — Мне сказать, что ты звонила?
С ответом я помедлила.
— А можно…можно мне его навестить?
Кольцов тоже помедлил.
— Я узнаю.
По тону я поняла, что Кольцов собирается узнавать не у врачей, а у самого Шимова.
Судья сегодня была не в духе. Впрочем, не одна она. Сегодня слушалось дело о внуке, убившем своего родного дедушку за пенсию.
Молодой парень, довольно приятной с виду наружности, казалось, до сих пор не понимал, в чём его вина. Ему, видите ли, нужны были деньги, а вредный дед отказывался поделиться пенсией.
Поймав взгляд Евсеева, я поняла, что адвокат еле сдерживается, подчиняясь рамкам профессиональной этики.
После таких дел устаёшь страшно. Я знала, что Матюшин — прокурор — пойдет домой, где его ждут жена, три дочки и вкусный ужин, Нина Ивановна поедет на дачу и будет весь вечер сидеть возле печки с мужем и котом Тимкой, а Евсеев отправится в свой офис любоваться оригиналом Мантисса. Для него веру в прекрасное человечество возвращало изобразительное искусство. Саша Евсеев терпеть не мог ни театра, ни оперы. А вот в картинах он разбирался. Было дело, однажды мы случайно встретились в Москве, и Евсеев устроил фантастическую экскурсию по Третьяковке.
Вернувшись во время перерыва в приёмную, я заметила на мобильном два пропущенных звонка с высвеченным номером Кольцова. Я нажала кнопку вызова.
Никита снял трубку практически мгновенно.
— Я пытался тебе дозвониться.
— Извини, я была на процессе.
— Я так и понял. — Никита откашлялся. — Я спросил Влада насчёт тебя.
— И?
— Если хочешь, приезжай завтра к нему домой.
— Его завтра выписывают?
— Он уже сейчас дома.
— Понятно. — Шимов уже дома, но видеть меня пока не хочет. Или занят.
— Когда за тобой заехать? — после минутной паузы, осведомился Никита.
— Зачем? Я сама доберусь.
— Лучше я сам.
— Это приказ Шимова или твоя собственная инициатива? — вспомнив о странной девушке Карине, осторожно поинтересовалась я.
— Это разумное решение. Ты завтра работаешь?
Я взглянула на календарь. Завтра там обозначалось субботой.
— Свободна как ветер.
— Тогда где — то к обеду я за тобой заеду, — предупредил Никита прежде, чем попрощаться.
— Вот это да, — пробормотала я в ответ уже пищащей трубке. — Интересно, что такое происходит, если главный юрист концерна собирается поработать моим персональным водителем?
Теперь меня донимал главный вопрос: встречу завтра в определенное время назначил сам Влад, либо это интересная инициатива самого Никиты.
С одной стороны, приказ Шимова — удобный предлог, чтобы поговорить со мной наедине, с другой — все это не обычно. Потому что обычно за нужным человеком Шимов посылал своих ребят из охраны… с другой стороны, время меняются, и порядки вместе с ними.
В запасе у меня по-прежнему был почти целый обеденный перерыв. И я решила не тратить попусту время, а съездить на то место, где стреляли в машину Шимова. Картрен находился в центре города, совсем недалеко от здания суда. Мне даже такси ловить было не надо — несколько минут дворами, и я на месте.
Недалеко от Картрена, облокотясь на капот собственной машины, в модной светлой ветровке загорал под весенним солнышком Курьянов.
Почувствовав не себе взгляд, он нехотя приоткрыл один глаз.
— Так и знал, что ты не утерпишь.
— Так ты что — ли меня поджидаешь?
— Ну а кого ещё, как думаешь? — хохотнул он. — Я на это место ночью насмотрелся.
— Погоди, откуда ты узнал, что я сюда приду.
— Ну, Настя, — жалобно протянул Кирилл. — Ночью на это место ты бы не сунулась: слишком много милиции. А вдруг бы тебя углядели, связали бы с твоим увольнением из Картрена. Месть — отличный повод для покушения на Шимова.
— Разве в него не охранник стрелял?
— Нуу… — протянул Курьянов, и я вспомнила про бензобак.
— Значит, вы что — то нарыли?
— Это тайна следствия.
— Ну, Кирь.
— Чего Кирь — передразнил меня Курьянов. — Говорю же, тайна следствия.
Я шумно вздохнула.
— И тогда зачем ты здесь?
— Приехал посмотреть на твои мучения. — Кирилл с интересом следил за выражением моего лица. — Вот интересно, ты приехала на место покушения. Для чего?
— Увидеть всё своими глазами.
— Ну конечно. Ещё скажи, думала, что машина до сих пор здесь стоит.
Я нехотя кивнула.
— Знаешь, с расторопностью наших служб…
Я кинула осторожный взгляд в сторону Картрена. Не привлекли ли мы внимания охраны? Но нет. Охранники по-прежнему сидели за стеклянными дверьми у входа, не обращая никакого внимания на друг разговаривающих с другой стороны дороги людей.
— У тебя такая тоска во взгляде, — хмыкнул Курьянов.
Вздрогнув словно от удара хлыста, я тут же повернулась к зданию концерна спиной.
— Ты на редкость приятный парень.
— Ты мне это уже говорила. — Кирилл язвительно улыбнулся. — Чем он тебя держит, а?
— А ты не понимаешь?
— Не понимаю, — фыркнул Кирилл. — Он мразь и преступник.
— А ты чистенький?
— Ну уж почище его буду. — Курьянов снова полез за сигаретами. — Я одного понять не могу: ты же умница, одарённый юрист, человек с твёрдыми моральными принципами.
— Последнее уже не про меня, — покачала я головой.
— Не надо, — махнул рукой Кирилл. — Если бы ты только переступила через Шума.
— И что? — разозлилась я. — Чтобы изменилось? Я бы сразу стала счастливее?
— Счастье — чувство эфемерное.
— Мне тебя жалко, — выплюнула я. — Если ты и впрямь так думаешь, значит, ты никогда не чувствовал себя по настоящему счастливым.
Развернувшись, я пошла назад, к переулку, ведущему к суду. Кирилл, схватив меня за локоть, сильно дёрнул назад.
Я оступилась и едва не упала.
— Ты придурок?
— Прости, — вздохнул Кирилл. — Погорячился.
Вся всколыхнувшаяся во мне злость моментально ушла.
— Ты такой дурак, Курьянов.
— Ты же знаешь, как я отношусь к Шимову. — Кирюха вздохнул и ласково провёл рукой по моей щеке. — Он тебя недостоин.
— Кажется, он думает наоборот.
— Значит, он ещё больший дурак, чем я.
Хмыкнув и улыбнувшись, я взглянула на Курьянова.
— Может, расколешься, что тут произошло.
— Ну… — Кирилл сделал вид, что задумался. — Ладно, в качестве извинения.
Я подняла ладони в примиряющем жесте.
— Ты здесь босс.
— Тогда, если я командую, давай — ка уйдём отсюда подальше.
— Охранники не обращают на нас внимание.
— Зато у них тут отличные камеры. И потом, ты всё — равно не сделаешь никаких выводов.
— Это почему?
— Да потому что ты юрист — бумажник, а не следак с земли, — хохотнул Курьянов. — Давай встретимся после работы.
— Ммм, — я кивнула.
— Отлично, я подъеду за тобой к концу рабочего дня.
Нина Ивановна ожидала меня в приёмной.
— Меня терзают смутные сомнения, что ты не обедала.
Я виновато пожала плечами.
— Не успела.
— Ох уж эти современные девицы, — фыркнула она, поднимаясь с моего офисного кресла. — Прогуливать работу не умеют, мужиков нормальных цеплять не умеют, даже пообедать вовремя не умеют. Вчера не ела, сегодня не ела…
— Я в ужин наверстаю, — сдерживая улыбку, заметила я.
— Как же, — снова фыркнула судья. — Давай, обманывай дальше.
— Я не могу обманывать, я в суде работаю.
Михайльникова расхохотавшись, подсунула мне бутерброд с сыром.
Кирилл, как и обещал, заехал за мной после работы. Обсуждать покушение Влада мы отправились почему-то в один из самых дорогих ресторанов города. Но, насколько я была в курсе, этот ресторан не принадлежал и даже не контролировался Шимовым.
— По какому поводу кутим? — спросила я, присаживаясь за столик.
— И вправду хочешь это знать? — осведомился Курьянов, подвигая за мной стул.
— Ну… мог бы предупредить заранее, я бы платье выходное одела.
Курьянов хмыкнул.
— Ты и в этих брючках отлично смотришься.
Понимающе переглянувшись с распорядительницей зала (у нас их почему-то называют хостес), я оглядела ресторан.
Несомненно, здесь желали воссоздать французский классический стиль, пропитанный роскошью и красотой Версаля.
Пожелав нам приятного аппетита, управляющая удалилась, а Кирилл тут же принялся изучать карту вин. Долго он не выбирал, почти сразу остановившись на шампанском.
— Так чего празднуем? — поинтересовалась я, листая меню.
Кирилл улыбаясь, протянул руку через стол, накрыв ей мою ладонь. Руку с гипсом я держала на коленках, потому что гипс уж очень нелепо смотрелся на дорогой ткани скатерти.
— Не каждый день стреляют в заклятого врага, — всё ещё улыбаясь, ответил он.
Я попыталась вырваться, и тут же ласковое дружеское прикосновение превратилось в железные тиски.
— Если хочешь узнать подробности следствия, рекомендую остаться. И составить мне компанию.
Он отпустил мою руку.
— Это компромисс, на которой я могу пойти. Тебе тошно праздновать такое событие, мне тошно рассказывать про твоего мафиози.
— Он давно уже не мой.
— Если бы это было так, ты бы сейчас не вырывалась и не смотрела на меня ненавидяще.
— Кажется, твои счёты с Шимовым зашли слишком далеко. Сейчас ты делаешь неприятно не Владу, а мне.
— А мне тоже неприятно рассказывать тебе про Шума. Этот парень никак не успокоится. Он думает очень крутой, самый крутой в нашем городе. Кого купил, кого запугал.
— А ты не то и не другое?
— Вот именно, — кивнул Курьянов. — Шим — мой враг. Ты в последнее время забыла о этом, Настя.
— Ты хорошо мне об этом напомнил.
Курьянов развёл руками.
— Если хочешь узнать о деле, выбери что — нибудь из меню.
Я ещё раз бегло просмотрела меню и остановилась на лососе, приготовленном на гриле и тушённых овощах.
Кирилл выбрал мясо и запечённый картофель.
Когда официант, записав заказ, ушёл, Кирилл, улыбаясь, покачал головой.
— Ладно я, не большой гурман в еде, но почему ты не заказала все эти французские заморочки?
— Почему, почему… — пробубнила я себе под нос. — Потому что не люблю французскую кухню.
— Да ладно? — не поверил Кирилл. — Ты же там жила.
— И что? — недоумённо пожала я плечами. — Все, кто бывал во Франции, обязаны любить их кухню? И потом, французская кухня довольно разнообразна. Многое зависит от региона.
— А все эти улитки, лягушки…
Я пожала плечами.
— Ну лягушек, допустим, и ты пробовал.
— Нетушки, — покачал головой Курьянов. — Мне подавай нормальное мясо.
— Тогда что мы делаем во французском ресторане? Пошли бы есть стейки в испанскую Эль Филете.
— Я думал, тебе здесь больше понравится, — с сожалением в голосе признался Кирилл.
Я захохотала.
— Итак, ты хотел проучить меня насчёт Влада и в то же время хотел сделать приятное?
— Ну, я не зверь какой — нибудь, — пробубнил Курьянов. — Что касается Шимова — то я читаю, что придумал всё честно.
— Неужели я тебя так достала?
Кирилл сделал неопределённый жест рукой.
— Шум много лет для меня красная тряпка. И твои охи — вздохи только капают мне на мозги.
— Я завязла в этом деле.
— Это да, — кивнул Курьянов. — Но, скажи честно, будь ты не при делах, ты бы осталась в стороне?
— Я не могу ответить на твой вопрос.
— Потому что знаешь ответ. И я его знаю. — Кирилл поморщился. — А теперь представь себе мои вчерашние чувства и переживания, когда я узнал, что вместе с Шимовым в машине была девушка, которую срочно увезли на скорой в ожоговое отделение. Что думал я, когда вспоминал о предложении поработать вместе со мной, о том, что это я, в конечном итоге, познакомил вас с Шумом.
Я не могла смотреть Кириллу в лицо. Разглядывала яркие напольные букеты, хрустальные люстры, тонкие занавески.
Пауза затягивалась.
В полной тишине Кирилл разлил шампанское по бокалам.
— Давай выпьем за мои напрасные страхи, — сказал Курьянов, протягивая мне фужер. — И за то, что ты сидишь сейчас напротив меня.
Я взяла бокал и с благодарностью посмотрела на Кирилла.
— Спасибо, — сказала я, поняв друга. Он пригласил меня в ресторан не для того, чтобы праздновать покушение на Шимова, а чтобы отпраздновать совсем другое. То, что меня в машине Влада в момент покушения не оказалось.
Он, оказывается, очень беспокоился обо мне. Я забыла как это бывает. Несколько лет я практически с ним не общалась, не могла общаться после всего произошедшего. Я винила себе, а он, кажется, винил себя.
Что — что, а чувство вины мне было хорошо знакомо.
— Итак, — произнесла я нарочно бодрым голосом. — Тебя вызвали на место преступления.
— Вот пригласишь девушку на ужин, а она всё про работу норовит поговорить, — шутливо фыркнул Курьянов.
— Если быть кратким, дело вышло так: Шум выехал из подземного гаража на своем суперкаре. А дальше следующее: охранник, приквартированный к главному входу, вышел покурить на улицу. Его напарник остался в помещении, а он вышел. Но почему-то с оружием. Он увидел машину, выезжающую из гаража, и показалось нашему охраннику, что не босс в ней едет, а злобный угонщик. Вот он и пальнул по машинке, попав аккурат в бензобак. Машина взорвалась, но как — то несильно: Шимов почти не пострадал. Девушку жаль: у неё довольно сильные ожоги, но опять же, она жива и должна поправиться.
— Это ведь не самое интересное? — поинтересовалась я после того, как нам принесли еды. Вспомнив про единственный бутерброд, съеденный за сегодня, я сглотнула слюну и тут же принялась за рыбу.
Курьянов, который, по видимости, пообедать тоже не успел, уничтожал мясо с ещё большей скоростью.
— Самое интересное, — заметил Кирилл, расправившись почти с половиной своей огромной отбивной, — что, по словам наших баллистиков, может кто и стрелял из калаша, но вот в бензобак автомобиля Шимова протаранили пули калибра 9 мм. Если точнее, пули модификации СП6.
— Это важно? — на всякий случай уточнила я. Курьянов кивнул.
— А то. Пули СП6 используют в снайперских винтовках.
Ойкнув, я испуганно посмотрела на Кирилла.
— Значит, влипли, да?
Курьянов кивнул.
— А что с охранником?
— Ну его допросили, — при этих словах я сильно поморщилась, припомнив, как допрашивали меня. — Пока сидит в СИЗО. Но его уж больно Кольцов старается отмазать.
Я присвистнула.
— Нифига себе. Ты это точно знаешь?
— Ну, Насть, — протянул Кирилл.
— Интересно, это он делает с согласия Шимова или сам по себе?
— Насколько я знаю, Шимов вполне в норме и жизнеспособен. Если Кольцов делает такие вещи, значит, он делает их с ведома Шума. А почему ты об этом подумала?
— Потому что больно уж невероятно всё произошедшее. Я не говорю сейчас о стрельбе. Как раз факт стрельбы не подлежит сомнению. Зато всё остальное…
— Просто топь и неопределённость, — согласился Курьянов. — Вот увидишь, Шимов ещё будет ходить на меня жаловаться.
— За что?
— За непродуктивное следствие, — на полном серьёзе ответил Курьянов. Я сначала рассмеялась, подумав, что Кирилл так шутит, но потом, подумав, поняла, что он прав. Влад легко мог такое выкинуть. От этого стало ещё веселее.
Курьянов хмыкнул и подлил ещё шампанского.
— И всё — таки, какие у вас есть версии произошедшего?
— Ну, Настя, какие могут быть версии: поскольку гражданин Шимов числится у нас законопослушным бизнесменом, главная версия, что покушение связано с его профессиональной деятельностью. Бандитские разборки, короче. А остальное…остальные версии напечатают просто для того, чтобы были. Да и так всё ясно, — Кирилл махнул рукой.
— Подожди, а конкретного нарыть вы ничего не успели?
Кирилл фыркнул.
— Это дело на контроле у Сергунинского зятька. А уж он, я скажу тебе, старается изо всех сил, чтобы свести расследование на нет. Гоняет нас, как мальчишек.
Я хмыкнула.
— Ты чего? — нахмурился Кирилл.
— Да так…скажи, а тебе не кажется странным вся эта ситуация: юрист частной компании пристроил своего зятя на должность главного прокурора города…. Хотя, конечно, пока Андреев только и. о. главного прокурора.
— Это временно, — кивнул Кирилл. — И. о. скоро уберут.
— У нас какое — то особое государство. — пробормотала я, думая совершенно о другом. — Кольцов излишне активен после покушения, тебе так не кажется?
— Ты о чём думаешь, подруга? — усмехнулся Кирилл. — Кольцов, к твоему сведению, главный юрист Картрена и, судя по всему, доверенное лицо Шимова.
— Протестую: последнее утверждение — ваши догадки.
— Протест принимается, — хохотнул Кирилл. — Но я не понял: ты хочешь сказать, что сейчас не уверена в Кольцове?
— Помнится, он тебе тоже не нравился.
— А ты, наоборот, ходила в его ярых защитниках.
— У меня не было причин его в чём — то подозревать.
— Он приехал, чтобы трудиться на Шимова — чем тебе не причина? — фыркнул Кирюха.
Покачав головой, я отпила немного шампанского.
— И всё — таки, откуда такие перемены? — поинтересовался Курьянов.
А вот этого сказать я не могла. Поэтому отмахнулась общими фразами.
— Ну, смотри, снятие Игнатьченко, убийство Савальева — всё началось после приезда в город Кольцова.
Кирилл пожал плечами.
— Надо же, какой прогресс. Про это я тебе говорил почти месяц назад, как только этот парень объявился в городе. Он не только юрист и ты об этом знала.
Я кивнула.
— Вот видишь, так чему ты сейчас удивляешься.
— Я думала, что Кольцов играет на стороне Влада. А что, если это не так?
Курьянов, отложив вилку и нож, зло посмотрел на меня.
— Значит, пока он играл на стороне Шума, он был своим парнем, но как только у тебя возникли сомнения, ты тут перевела его из разряда безобидных в разряд потенциально опасных? — съехидничал Курьянов.
— Вообще-то, я всегда отдавала себе отчёт, что Никита может быть опасным парнем.
— А — а, — протянул Курьянов, — ну, молодец. Так чего ты сейчас волнуешься? Думаешь, Кольцов играет против Шимова?
— А если это так?
— Тогда пускай сожрут друг друга, — широко улыбнулся Курьянов.
— Я ждала от тебя конструктивной беседы.
— Не дождёшься, — фыркнул в ответ Кирилл. — Шимов — барракуда, который давно заигрался. И если Кольцов играет против Шума, я лично буду только рад. А что касается тебя, Настя, то я откровенно разочарован. Ладно, Игнатьченко, но вот Савельев… Его убийство ты тоже простишь?
— Я не знаю.
Кирилл, хохотнув, покачал головой.
— Не смейся: ты же не знаешь, причастен ли к этому Влад.
— А если всё — таки причастен?
— Тогда смотреть по обстоятельствам, — мрачно проговорила я. — Может, Савельев тоже был в чей-то партии.
— Ага, и Шуму ничего не оставалось, как убрать конкурента, — согласился Курьянов. — Такое, конечно, понять можно.
— Я не знаю всех обстоятельств.
— И не узнаешь.
— Ты злишься.
— Ещё как, — Кирилл глубоко вздохнул, выпустив пар.
— Думаю, нам надо завязать говорить о Шимове, — сказал Курьянов на тон добрее. — Иначе мы будем бесконечно орать друг на друга.
— Согласна, — кивнула я.
В знак примирения мы выпили ещё одну бутылку шампанского, поговорили о собаках и о планах на будущий отпуск.
Кирилл настаивал довезти меня до дома, но мне хотелось пройтись. Вечер был тёплый, туфли — удобные и я не видела причин, чтобы не устроить себе прогулку. Надо было хорошенько подумать, а думать, шатаясь по пустой тёмной квартире — не самое приятное занятие.
Курьянов сопротивлялся не меньше 15 минут.
— Ну как знаешь, — сказал он, поцеловав на прощание меня в щёку. — Насть, мир?
— Мир, — кивнула я, ожидая, пока он сядет в машину. Кирилл выехал со стоянки и я, подождав минуты две, двинулась в направлении дома.
Не стоило обсуждать Кольцова с Кириллом. С Курьяновым вообще не стоит затрагивать никаких тем, касательно Влада. Зря я… С другой стороны, попытаться стоило. Кирилл знает о ситуации вокруг концерна куда больше моего, а раздражённый Кирилл может даже высказать это вслух.
До чего докатилась: выуживаю информацию из друга, подозреваю во всяких гадостях человека, который сделал мне только хорошее: чтобы ни говорили про Кольцова, Никита помог мне, пускай и с отмашки Влада. А что касается самого Влада… Ещё меня очень тревожила девушка Карина и её проникновенный рассказ про предателя в стане Шимова. Она несла несусветную глупость, предложив мне вынести из Картрена бумаги, но меня волновало не само её предложение, а то, что оно было сделано. Кто-то явно желал затянуть меня в игру. И этот затейник знал, что нужно делать.
Чувствуя себя скрученной пружиной, я нервно хохотнула. Такое чувство, что всё вернулось на пять лет назад: мне снова приходится крысятничать в Картрене против Влада. Только тогда я злилась на Кирилла, который привлёк меня в это дело, а теперь уже Кирилл злился на меня. Потому что не хотел, чтобы я лезла. Кажется, Влад тоже против.
Но не затейник…Тому явно хочется, чтобы я поучаствовала в представлении.
Погруженная в свои мысли, я не сразу заметила сбоку от тротуара медленно едущую машину. Наверное, водитель развлекается за мой счёт, — я демонстративно остановилась. Машина плавно остановилась как раз возле меня.
— Какие — то проблемы? — спросил, открыв дверь, охранник Шимова. Один из тех ребят, что сторожил меня в гостинице.
Выходит, он следовал за мной всё это время? Ужас.
Я попыталась улыбнуться.
— Да нет, Игорь, спасибо, всё хорошо.
— Давай подвезу.
— Я пешком, спасибо.
— Пешком километра два будет, — предупредил охранник, а я в очередной раз глупо удивилась: разумеется, он знал, где я живу.
— Я хочу прогуляться.
Парень кивнул. Но никуда не уехал. Медленно следовал вслед за мной. Со стороны можно было подумать: мужчина пытается познакомиться с девушкой. А может, и помириться.
Несколько прохожих, встреченных по пути, наверное, так и думали.
Наконец, мне это надоело. Я снова остановилась. Машина опять же остановилась возле тротуара.
— Ну? — спросил охранник. — Передумала?
— У тебя что, приказ, доставить меня до дома?
— Конечно, — кивнул парень.
— Давай сократим твоё рабочее время, — вздохнула я, подходя к машине. Охранник хохотнул и даже покачал головой.
— Ты всегда была чудная?
— Нормальная я.
— Ну да, — согласился парень тоном «говори, говори, но я-то останусь при своём мнении».
Машина резко набрала скорость. Пристегнувшись — ещё один отчётливый хмык со стороны водителя — я с отчужденным выражением лица наблюдала за тем, как меняется пейзаж за окном. Церковь, дома, старый купеческий особняк….
Пока не поняла, что машина едет вовсе не к моему дому.
— Эй, — заволновалась я. — Мы куда?
— Влад велел тебя привести, — ровным тоном сообщил охранник.
— А что ж ты мне про это раньше не сказал?
— Ты бы в машину не села.
— Железная логика, — фыркнула я. — А если бы я и так не села?
Парень засмеялся.
— Да тебе до дома топать и топать было.
— А я бы и протопала, если бы тебя не пожалела! — заорала я.
Охранник пожал плечами.
— Ты сэкономила мне время, а себе нервы.
Представив, какими иными путями я могла оказаться в этой машине, я мысленно согласилась с водителем. Действительно, нервы мои оказались почти не затронутыми. Только гордость, что допустила глупость. Эх…
Меня привезли в особняк Шимова. Я была здесь несколько раз в ту ещё пору, когда занимала должность юриста Картрена.
Проглотив слюну, я аккуратно вылезла из машины. Сильно нервничая при этом. Едва не подпрыгивая от испуга, я прошла вслед за ещё одним подручным Влада. Он открыл мне дверь и пригласил в гостиную. А уж тут меня встречал сам Шимов, в строгом сером костюме и недоброй улыбкой. Ни одного следа ожога.
Я выдохнула с облегчением.
— Ты как себя чувствуешь?
— Ого, какая забота, — хмыкнул Влад, больно схватив меня за плечо.
— Когда же ты, девонька моя, шалавой стала? — спросил он обманчиво ласковым голосом.