— Ты про что? — нахмурилась я.
— Про твои посиделки с Курьяновым. Сегодня с ним, завтра со мной?
— Влад, прекрати, — я попыталась вырваться, но безрезультатно. Шимов крепко держал меня за плечи. — Я понятия не имела, что Кирилл хочет пригласить меня в ресторан.
— Поэтому ты там осталась и мило пила шампанское.
— Мне нужна была информация, — огрызнулась я.
— Ну я же говорю, шалава, — улыбнулся Шимов, с силой оттолкнув меня в сторону. Едва не упав, я всё же постаралась сделать вид, что оскорбления меня не задели.
— Кирилл думал, что в машине вместе с тобой ехала я. Он обрадовался, узнав, что я цела и невредима. За это и пили.
— Как мило, — съехидничал Шимов.
— Да, — крикнула я, поджав губы. — Я и впрямь так считаю. Я не знала про ресторан. Мы встретились с Курьяновым днём возле Картрена. Мне хотелось посмотреть на место, где случилось покушение. Он обещал рассказать подробности вечером, после работы. Ресторан — это не моя идея. Я представляю, как это выглядит со стороны, — я потёрла руками лицо. — Но мне надо было знать.
— А информация, как обычно, превыше всего.
— Влад, — жалобно позвала я. — Мне не нравится, что происходит.
— А уж мне — то, как не нравится, дорогая, — хмыкнул Шимов.
— В этом я как раз не уверена.
— Ты это о чём.
— Для человека, который получил ожоги в результате покушения, ты выглядишь чересчур хорошо.
— А ты хотела бы увидеть меня в реанимации? — выгнул бровь Шимов.
— Я хотела бы верить, что это не было твоим спектаклем.
— На неприятности нарываешься?
— Неприятностью больше, неприятностью меньше, — пожала я плечами. — Ты же меня сюда не подарок вручить позвал.
Влад расхохотался.
— А что если и так? Ты возьмёшь от меня подарок?
— Нет. — Ответила я. Чересчур резко. Чересчур быстро. Влад ничего не сказал, но по его взгляду я поняла: он разъярен. Уф. Ошибочка вышла.
— Выпьешь что — нибудь? — обманчиво ласково поинтересовался Влад, махнув рукой в сторону заполненного бара.
Я мотнула головой.
— Нет, спасибо.
— Ты не пьешь?
— Не хочется.
— Ну конечно, — фыркнул Влад. — Вы обычно пьёте в компании только честных людей.
Я пожала плечами.
— Просто шампанского на сегодня хватит.
— Значит, продолжим пить шампанское, — улыбнулся Влад, подходя к бару. Через минуту раздался характерный хлопок — открытие пробки. Хотя я и ожидала нечто подобного, всё равно вздрогнула. Шимов это, конечно же, заметил.
— Мне всё удивляет, — заметил он, протягивая мне полный запотевший бокал. — Как ты тогда выбралась с дачи?
Я попыталась улыбнуться. Не сомневаюсь, улыбка вышла жалкой.
— Этот момент не отпечатался в моей в голове.
— Не помнишь? — не поверил Влад.
— Очень плохо. Всё было размыто.
— А этот…Курьянов…он разве тебя не караулил?
— Нет.
Влад кивнул, скорее каким — то своим мыслям, нежели моему ответу.
— Они должны были следить за тобой.
Я усмехнулась.
— Странная тема для разговора, ты не находишь?
Влад улыбнулся — вполне по человечески — и мотнул головой.
— Мы это никогда не обсуждали.
— А должны?
— Ты спала со мной.
Я приложила много усилий, чтобы никак не отреагировать на эту фразу.
— А ты со мной, но это не меняет сути проблемы.
— Ты предала меня.
— Ну….- я сделала несколько неопределённых взмахов рукой. — Я предала всех. Это было не очень приятно.
— Ты жалеешь?
Я пожала плечами.
— Не знаю. Я жалею, что оказалась в этой ситуации.
Если бы я только не возвратилась из Франции в Москву, — подумала я про себя, — если бы Кирилл меня не встретил…
— Твой Курьянов довольно быстро успокоился.
Я усмехнулась.
— Он нормальный мужик, который хочет нормально жить.
Шимов покачал головой.
— Знаешь, не все менты продажные.
— И это ты мне говоришь? — захохотала я. Влад тоже улыбнулся.
— Да, смешно получается. Но ты никогда не думала, что твой Курьянов радел вовсе не для правосудия?
— Хочешь посеять в моей душе сомнения, будто Кирилл изначально планировал просто подоить тебя за мой счёт?
— Я предполагал примерно что — то в этом роде.
— Нет, — я замотала головой. — Он был честен.
— Подкладывая свою подружку под разрабатываемого?
Я вскинула голову и заметила взгляд Влада. Его темные глаза сейчас смотрели на меня со злой усмешкой.
— Кирилл на это не рассчитывал.
— Да ну? Кто из вас больше наивный: он или ты?
— Прекрати, я устраивалась работать юристом Картрена, а вовсе не твоей любовницей.
— То есть у тебя такого оперативного задания не было? — на всякий случай уточнил Влад. Я не выдержала и кинула в него фужером. Влад отклонился — фужер врезался в стену. Шимов засмеялся и, подойдя к бару, налил мне новый бокал шампанского.
Я не хотела брать бокал.
— Возьми, — велел Шимов, вручив таки мне это шампанское.
— Я не понимаю, зачем я здесь?
— А что если я соскучился?
— Ну да… — я усмехнулась.
— Не веришь?
— Ты никогда не подпустишь меня близко.
— Не доверяю бабам, — кивнул Влад, — И правильно делаю. Вот и ты меня едва не подставила.
— А ты меня едва не убил.
— Так не убил же, — пожал плечами Влад. — И потом, ты действительно была виновата.
— Я от этого не отказываюсь. Подписываюсь под каждый пунктом обвинения.
— Не понимаю, как этому Курьянову удалось втянуть тебя в эту авантюру. — Он протянул руку и ласково коснулся моего лица. — Девочка — одуванчик. Какой из тебя оперативный работник.
— Они на это и рассчитывали, — не своим голосом произнесла я.
Влад усмехнулся.
— Как мы любим правду, — покачал он головой.
— Правда — это то, что действительно ценно.
— Конечно, — кивнул Шимов. — И ради правды ты бы до конца отлично играла свою роль.
А потом засадила бы меня на максимальный срок. За всё. Я прав?
— Прав, — согласилась я.
— Тогда почему ты не сделала этого, когда была такая возможность?
— О чём ты, — не поняла я, — дело развалили твои друзья. Главный прокурор города и ещё несколько очень влиятельных людей.
— Ты могла дать показания.
— Зачем ты приволок меня сюда? — повысила я тон, не в состоянии спокойно вспоминать те моменты.
Влад улыбнулся, но улыбка его не предвещала ничего хорошего.
— Я предлагаю тебе вернуться на своё место.
Я икнула.
— То есть?
— Я до сих пор ищу толкового юриста в Картен, — развел руки Влад.
— А Никита?
— Кольцов — временная фигура. А мне нужен человек на постоянную основу.
— Нет, — замотала я головой, сделав несколько шагов назад. — Не может быть.
— Ты отличная кандидатура.
— Прекрати, это не смешно.
— Это не смешно, — согласился Шимов. — Это очень серьёзно.
— Я не могу.
— Почему? Кажется, сейчас ты не сильно занята.
— У меня есть работа. Спасибо большое.
— Какая работа, — отмахнулся Влад, — бумажки в суде перебирать?
— Как будто в Картрене я буду заниматься не бумагами.
— А то ты не понимаешь разницу, — хохотнул Влад. — Или тебе так нравится батрачить в суде?
— Помощник судьи — нормальная должность. И это не криминал — работать в суде.
Фраза получилась с подтекстом, но я поняла это только после того, когда её произнесла. Обычно я стараюсь не допускать таких глупых ошибок. Ладно, спишем всё на шампанское и присутствие Шимова, при котором я не могла меня не нервировать.
— Картрен чистая организация, — заметил, поморщившись, Влад.
— Уже отмыли? — нарывалась я на неприятности. Однако Шимова эта фраза нисколько не разозлила.
— Конечно. Сразу после тактичного намёка главного прокурора города, — расцвёл Влад.
— Итак, ты примешь должность в Картрене.
Мне не показалось: Влад не спрашивал. Он утверждал.
Подобное пренебрежение моим желанием не могло меня не разозлить.
— И не подумаю, — ответила я на то, что и не было вопросом.
Влад вздохнул.
— Иногда ты бываешь непереносимо упёртой.
— Это вообще моя характерная черта.
— Я заметил, — согласился Влад. — Но ты мне должна.
Это было против правил.
Сцепив зубы, я кивнула.
— Ну вот и ладненько, — засмеялся Влад, который, конечно же, приметил мою реакцию на его слова.
Я посмотрела вниз, на бокал, зажатый в руке. Гипс портил всё впечатление. Подумав немного, я выпила содержимое фужера.
— Ну как? — поинтересовался с любознательностью естествоиспытателя Шимов.
— Плохо.
Шимов выгнул бровь. Я покачала головой.
— Нет ничего хуже теплого шампанского.
Влад рассмеялся.
— Ты всегда обладала потрясающим чувством юмора. — Выкинув руку вперед, он неожиданно сильно притянул меня к себе.
— Я соскучился, — сообщил он шепотом, уткнувшись лицом мне в шею.
— Влад, — я попыталась его отпихнуть.
Шимов поднял голову и встретился со мной взглядом.
— Все разногласия утрясены.
— Прекрати, — зашипела я.
— Ты снова работаешь на меня, — напомнил Влад.
— Кажется, ты нанял меня на должность юриста, а не шлюхи. Или я ошибаюсь?
Теперь уже Шимов отпихнул меня от себя со страшной силой.
Я отлетела в сторону и больно ударилась ногой о журнальный столик. Колготки порвались, и кажется, пошла кровь.
Я была насколько ошарашена, что не знала, что сказать.
— Настя, — позвал Влад, надвигаясь на меня. Я боялась его. В этот момент я боялась его как никогда.
— Прекрати, — велел он, заметив, что я пячусь от него к двери. — Ты поранилась.
— Ага. Сначала рука, теперь нога. Ничего, пройдёт.
— Тебе надо промыть рану.
— Я промою. Дома.
— Сейчас. Здесь.
— Нет! — я испуганно мотнула головой.
Влад меня не слышал. Он двигался куда быстрее меня. Через пару минут я уже лежала на диване, а он хлопотал возле моей пораненной ноги. От йода щипало, но я делала вид, что мне не больно. Но Шимова это не провело. Схватив меня рукой за подбородок, он внимательно посмотрел мне в глаза.
— Знаешь, дорогая, не такая уж ты и хладнокровная.
— Знаю, — вздохнула я, подумав, что на героиню не тяну. А жаль.
Перед тем, как провалится в сон, я гладила забинтованное предплечье Влада.
— Там ожоги?
Влад отрицательно мотнул головой.
— Я не успел сесть в машину.
— А девушка?
Влад покачал головой.
— Она пострадала сильнее. — Перевернувшись на бок, свободной рукой он принялся гладить мои волосы. — Это девчонка — секретарша Кольцова. Мы как шли к машине, когда раздался взрыв. Полетели куски…её зацепило чуть сильнее. Но, думаю, через недельку её выпишут.
— Хорошо, — кивнула я. — Подожди, а почему в милиции считают, что ты был в машине?
— Потому что, наверное, идиоты. Если бы мы в момент взрыва я был в машине, вряд ли бы мы сейчас с тобой разговаривали.
Я замотала головой.
— Ничего не понимаю.
— И не надо, — хохотнул Влад.
— Может, ты расскажешь, что произошло возле Картрена?
— Нетушки, — привлёк меня к себе Шимов. — У меня постстрессовое состояние. Я не могу вспоминать такие страшные вещи.
— Но я должна знать.
— Для чего? — усмехнулся Влад. — Побежишь докладывать Курьянову?
— Может быть, — согласилась я. — Иначе как они найдут преступника.
— Не надо никого искать, — фыркнул в ответ Влад.
— То есть для тебя ничего страшного не произошло? — уточнила я на всякий случай. Влад, соглашаясь, кивнул.
— Ничего, с чем бы я не мог справиться.
— И тебе на руку, что в милиции совсем другая версия происходящего?
— Меня это развлекает, — подтвердил мои догадки Шимов.
— Ты невозможен.
— Я неповторим, — поправил Влад, наклоняясь ко мне.
Утром шёл дождь, небо висело низкой серой материей. Я лежала, глядя на это серое небо, и думала, что будет дальше.
— Проснулась? — хрипло, ото сна, спросил Влад.
— Минут двадцать назад.
— Ты хорошо смотришься в моей кровати, — заметил Шимов, притягивая меня к себе.
— Ты на моём диване тоже неплохо смотрелся.
Влад фыркнул.
— У тебя ужасный диван.
— Ты просто избаловался.
— А что поделать? Работа нервная. У тебя, кстати, теперь тоже.
— Не понимаю, про что ты.
Влад немного перекатился в сторону и, уперевшись локтями о матрас, оказался сверху меня.
— Ты вернулась в Картрен.
— Нет.
— Я не спрашиваю.
— А я не соглашаюсь. — Влад вынудил меня смотреть ему прямо в глаза. А это, в свою очередь, вынуждало говорить правду. — Мне не нравится, что происходит вокруг концерна.
— Ты боишься, что тебя подорвут вместо меня?
— Я боюсь оказаться в игре.
— Тогда уезжай. Я закажу тебе любую путёвку в любой конец мира. Хочешь на Ямайку?
— На Аляску, — немного подумав, ответила я. Влад рассмеялся и поцеловал меня в нос.
— Смешная.
— Но не глупая.
— Никогда не считал тебя глупой.
— Картрен отлично обойдётся без меня.
— Скажи это Сергунину. Старик по тебе прямо сохнет.
— Разве он не знает, что я…работала на два фронта.
Влад пожал плечами.
— Он мудрый человек…Считает, что молодость имеет право на ошибки.
— И в чём были мои ошибки? — спросила я, не считая работу на правосудие ошибкой или промашкой.
— А ты до сих пор сама не поняла, в чём? — ласково поинтересовался Шимов, но глаза его зло блеснули.
Отпихнув в сторону Влада, я попыталась выбраться из кровати, но Влад не дал, удержав меня на месте.
— Думаю, нам надо поговорить.
— Не стоит, — покачала я головой. — Всё опять закончится ссорой.
— Значит, пускай закончится, — рыкнул Шимов.
Я стала отпихиваться, Влад подмял меня под себя.
— До сих пор в куклы играешь, Настя? Не наигралась ещё?
— Не наигралась, — выплюнула я в ответ. — Влад, я ушла из профессии, не потому, что у меня поменялись принципы.
— О, нет, — простонал Шимов. — О чём ты вообще говоришь?
— Тебе в глобальном смысле или конкретно?
— Хотелось бы услышать и то, и другое.
— Конкретно: мне не нравится вся возня вокруг тебя и концерна. И я совершенно не хочу быть частью какой — то игры.
— Это конкретно? — уточнил Влад. Я кивнула. — А глобальном, наверное, всё дело в том, что я нечистый на руку мафиози — убийца. Я прав?
Он испытующе смотрел на меня. Я чувствовала его взгляд, чувствовала его дыхание на своей шее и не могла поднять взгляда.
Он поднялся с кровати.
— Убирайся, — велел он, надевая брюки. Я неуверенно посмотрела в его сторону: на забинтованное предплечье и спину, на короткие темные волосы, на тонкую серебряную цепочку, на которой он носил крестик.
Я знала, что эта цепочка и крестик у него давно, ещё с армии.
Полоснув меня на прощание взглядом, полным ненависти, Влад вышел из комнаты.
Злясь на собственную неловкость, я тоже начала одеваться, понимая, что в очередной раз я во всем виновата и я всё испортила. Но снова лгать мне не хотелось.
У лестницы меня уже поджидал вчерашний парень — тот самый, что привёз к Владу.
— Велено довести до дома, — сообщил он, хмурясь по какой — то причине.
Кивнув, я последовала за ним.
Пока мы ехали, Игорь несколько раз поворачивался ко мне, чтобы заговорить, но в последний момент передумывал и сдерживался.
Возле моего дома его всё — таки прорвало.
— Вечно ты злишь босса, — сообщил он, глядя на меня с неприязнью. — Ты в прошлом итак много дел наделала, может, хватит?
— Ты знаешь, что вчера произошло у концерна?
— Если до сих пор ты не в курсе, то и мне вводить тебя в него не стоит.
— Но мне хотелось бы…
— Вот твой дом, — машина, оказывается, уже затормозила возле моего подъезда.
Я вышла, пожелав охраннику удачи. Но домой не пошла. Завернула к ближайшему магазину, чтобы купить водки и пепси. Не переваривая ром, я смешивала пепси с водкой, когда очень хотелось выпить. И сегодня явно был такой день.
Влад, конечно, прав. А я — нет. Нельзя жить по законам, которые существуют только на бумаге.
Но по-другому тоже не получалось…Я боялась начать оправдывать Влада. Не какие — то денежные махинации или тактические перестановки.
Я боялась, что начну оправдывать убийства.
Спустя три четверти бутылки водки, два яблока и полтора часа в дверь позвонили.
— Гости. — Я побрела отрывать дверь, гадая про себя: не воспользовались ли любители моей квартиры шансом и не вернули ли прослушку на место?
— Ни фига себе, — вместо приветствия протянул Курьянов. — Подруга, ты что, на бровях?
— А в чём проблема?
Кирилл, аккуратно отодвинув меня в сторонку, вошёл в квартиру и, заперев дверь, включил свет в прихожей.
— Э-э, — протянул он, зачем — то внимательно разглядывая моё лицо под абажуром. — Брови — то не хмурь.
Я сделала попытку вырваться.
— Слушай, это не цирк, а я не клоунесса.
— На алкоголичку ты тоже не похожа. Хотя, — Кирилл прищурился, но не продолжил.
Мы прошли на кухню.
— Кофе будешь? — спросила я приятеля.
— Это ты кофе будешь, — кивнул Курьянов, щёлкнув ногтем по бутылке. — А я водочку твою допью.
— Ты же на машине.
— А я у тебя на весь день останусь.
Я развела руками.
— Ну, раз так…
Кирилл засмеялся и покачал головой.
— Свари и мне кофе.
— Мог бы обойтись растворимым.
— У меня от него желудок болит, — скривился приятель.
— А у меня сломаны пальцы, — огрызнулась в ответ я, но всё же полезла в холодильник за кофе. Какой — то очень умный товарищ по телевизору сказал, что кофейные зерна надо хранить в холодильнике.
Пока я доставала из шкафа турку и перемалывала зёрна, Кирилл устроился за столом.
— Ну? — спросил приятель, пока я распечатывала коробку с миндальным печеньем. — По какому случаю банкет?
— Хандра.
— А-а, — понимающе кивнул Курьянов. — И к покушению на Шимова это не имеет никакого отношения?
— Не имеет.
— Хотя бы это радует, — кивнул Курьянов.
— Кстати, как там следствие?
— Следствие, как и положено, расследует.
— Очень содержательно.
Кирилл развёл руками.
— А ты в состоянии сейчас переварить информацию?
— Кажется, пока я разговаривала с тобой довольно связно.
— Что есть, то есть, — кивнул Курьянов. — Что касается следствия, то там всё запутано. Как я и ожидал.
— Какие — то сложности?
— Начнём с того, что вдруг сегодня утром все лица — и свидетели, и потерпевшие — неожиданно поменяли свои показания. Теперь, оказывается, ни Шума, ни Лядовой в машине не было. То есть они до неё не дошли.
Я кивнула.
Это совпадало с тем, что вчера рассказал Влад.
— Тебя это не очень — то удивило, — прищурив глаз, поинтересовался Курьянов. Пожав плечами, я заметила:
— Это было ожидаемо. Согласись, довольно странная ситуация: машина взорвалась в один момент, а люди даже особенно не пострадали. По крайней мере, что касается Шимова. Про девушку я ничего не знаю.
— Она пока в больнице, но её состояние уже стабилизировалось. Врачи говорят, что дело пошло на поправку.
— Они не выжили бы, будь в тот момент в машине.
— Сколько проблем сразу бы решилось, — осклабился Курьянов. Я легонько ударила его полотенцем.
— Ладно, на Шимова у тебя зуб, но девушка — то тут при чём.
— Ни при чём, — согласился со мной Кирилл.
Я разливала кофе по чашкам, а мой старинный друг молча смотрел в окно.
— Райончик у тебя оставляет желать лучшего.
— Зато до работы добираться удобно.
Кирилл кивнул.
— Понятно, — он вдруг мечтательно улыбнулся. — Помнишь, какие у тебя хоромы были, пока ты под прикрытием в Картрене работала.
— Ещё бы, — усмехнулась я. — Жилой комплекс бизнес класса, с бассейном, подземным гаражом и собственной прачечной.
— Почти как в Европе, да?
— Ой, прекрати, — захохотала я, не сумев сдержаться. — Думаешь, когда во Франции жила, я сильно шиковала?
— Ну… — Кирилл сделал неопределённый жест рукой.
— Студенты там живут неплохо, если сравнивать с нашими общагами. Но на этом все различия и заканчиваются.
— А мы тебе так завидовали, — признался Кирилл.
— Учили бы языки, вместо того, чтобы по киношкам с девчонками бегать да в бильярд все деньги просаживать.
— Ну, ты и заноза.
— А то, — согласилась я, пробуя горячий кофе. Кирюха потёр лицо руками.
— Сегодня меня вызывали к начальству, — осторожно начал Курьянов.
— И?
— И следствие по покушению поручили мне.
— Так ты же вроде его и вёл, — не поняла я.
— Я думал, дело у меня заберут, — поморщился Курьянов. — Заберут и передадут в главную. Ты же понимаешь: Шимов — то у нас крупнейший бизнесмен города.
— Интересно, — задумавшись, поинтересовалась я. — На чьей стороне твоё начальство? Оно, как, про твою нежную привязанность к Шимову знает?
— Конечно, — протянул Курьянов. — Из начальства у нас Новиков.
— Да ты что, — не поверила я. — Новиков до сих пор возглавляет отдел.
— Нет, Настя, — по — мальчишечьи задорно улыбнулся Кирилл. — Сейчас отдел возглавляю я. А Новиков руководит всей конторой.
— Значит, наверняка уже генерал.
— Год назад дали, — кивнул Курьянов.
— Ну, знаешь, братец, — заметила я, с трудом переваривая информацию. То ли слишком много новостей за одно утро, то ли и впрямь не стоило пить с утра водку. — Если ты руководишь отделом, то глупо было надеется, что дело Шимова проплывёт мимо тебя.
— Это не совсем наша территория.
— Я не понимаю, ты так радуешься или наоборот, негодуешь.
— Да я и сам пока не понял, — пожал плечами Кирилл. — Если удастся посадить Шимова, тогда рад.
— Посадить за собственное покушение?
— А оно было? — вопросом на вопрос ответил Курьянов.
— Тогда откуда увечья у Шимова и секретарши Кольцова.
— Какие там у Шума увечья, — махнул рукой Кирилл. — Так, одна видимость.
Я вспомнила про бинты, но смолчала.
— А девушка?
— Девушка, да… ещё в больнице. Но кто знает, что именно приключилось с этой девицей?
— Так она, до сих пор не дала показания?
— Она говорит, что ничего не помнит. А сама вся в ранениях. Не в ожогах, хочу заметить, — я почувствовала на себе внимательный взгляд Курьянова. — Ничего не напоминает, Насть?
— А машина?
— Машину могли заранее испортить.
— Так на экспертизе сразу видно, когда произошёл инцидент. Опять же, в машину стреляли из винтовки.
— А то Шимов дурак.
— Не дурак, — согласилась я, — Но ты не хуже меня знаешь, что сто процентную имитацию сделать невозможно.
— Ты часом, не стала сериалы по телевизору смотреть? — хмыкнул Курьянов. — Это у них там, в кино, супер оборудование. А мы по большей части всё так, кустарным методом.
— Ты забыл про девушку. Она может рассказать.
— А ты много рассказывала? — съехидничал Курьянов. — И потом, если её оставили в живых, значит, она не представляет опасности.
— Может, она просто не в чём не виновата.
Курьянов закатился от смеха.
— Ты себя — то слышала? Когда это Шимову стало взападло людей убивать.
— Кирь, ты переоцениваешь кровожадность Шимова. Он, конечно, мог девчонку припугнуть, чтобы она держала язык за зубами, но убивать просто так невиновного человека Влад бы не стал.
— Он вообще золотой парень, раз убивает только по делу, — кивнул Курьянов. — Какое этическое развитие юриста из Сорбонны.
— Сама тащусь, — спокойно ответила я, решив не отвечать на оскорбление. Курьянов разочарованно посмотрел на меня.
— И даже не злишься?
— Так мне зачем на тебя злиться? На себя злиться надо.
— Тебе надо прекратить лесть в это дело.
— Кирилл, а ты вообще заметил, что я не лезу. По крайней мере сама.
— И кого ты подозреваешь?
Я пожала плечами.
— Не знаю. Смотри: кто — то обыскивал квартиру, моё личное дело было на столе Игнатьченко, когда его половили на взятке, потом ещё вся эта подстава в качестве убийцы Савельева. Слишком много, чтобы думать о совпадении или случайности.
И это я ещё умолчала о Карине.
Курьянов кивнул.
— Может, уедешь куда — нибудь подальше, не станешь соваться в это дело.
— Ну… — я потёрла нос. — А что если человек, затеявший игру, именно этого и добивается?
— Возможно, он просто имеет на тебя зуб.
— И мечтает посадить? — усмехнулась я. — Кирилл, да прекрати. Можно ведь куда проще: проплатить ппс — никам, чтобы те как — нибудь остановили меня возле дома ради проверки документов, а там из карманов или из сумочки вывалится пистолет, автомат, пять килограммов наркоты и кольцо, украденное месяц назад из ювелирного магазина.
— И ты всё это с собой носишь? — притворно ужаснувшись, засмеялся Кирилл. Я хохотнула в ответ.
— Приходится.
— Ну, хорошо, допустим, он не желает тебя посадить. Тогда что?
Я пожала плечами.
— Возможно, кому — то выгоден мой отъезд из города. И все эти события — просто попытка удалить меня с места действий.
— Занятно, — почесал подбородок Кирилл.
— А то, — согласилась я. — Я должна была испугаться сразу после обыска. Ну уж после допроса в милиции — наверняка.
— А ты проморгала намёки.
— Да, — кивнула я. — И это меня беспокоит. Вдруг, человек, затеявший игру в городе перестанет делать мне намёки и просто уберёт опасное звено.
— Тогда уезжай.
Я сощурилась.
— Кирюх, если меня хотят удалить из города, значит, я могу быть опасной. Значит, могу кому-то помочь.
— О, нет, — протянул Курьянов. Я кивнула.
— Точно. Мне надо перестать бояться темноты и выключить свет.
— Ты не умеет ловить кошку в темной комнате.
— Лови ты. Мне достаточно самого процесса.
— Тебе просто хочется разобраться в этом деле.
— Ну, это естественно.
— Противоестественно, так же, как и водка с колой в одиннадцать утра.
— Это апперетив, — возмутилась я, но Кирилла не переубедила.
— И что, какие идеи? — спросил Курьянов, помолчав с минуту. Я пожала плечами.
— Пока идей нет. Хотя…может, с секретаршей Кольцова поговорить мне?
Кирилл задумался.
— Она наверняка тебя знает, — кивнул приятель, и я заметила, как его взгляд мгновенно потеплел. — А что, при тебе она вполне может разговориться.
— Ты должен меня провести к ней в палату.
— Сделаем, — кивнул Кирюха. — Только ты сначала проспись, подруга.
Я кивнула и пошла провожать приятеля до двери. Однако, едва распрощавшись с Курьяновым, меня ждала новая встреча.
Сначала запищал сотовый, про который я то и дело забывала. Телефон, любезно предоставленный Кольцовым от концерна, и, не то, чтобы я страдала какой — то панической паранойей, но разговаривать о делах по этому мобильному как-то не решалась. А на новый собственный телефон денег сейчас не было.
Звонок мобильного прямо таки кричал о том, что мне звонят из Картрена. А именно — либо Шимов, либо Кольцов. С учётом наших утренних прощаний, слабо верилось в версию Шимова. Но нажимать кнопку вызова я всё же побаивалась. Зря. Звонил, разумеется, Кольцов.
— Ты что там, спишь? — спросил Никита жизнерадостным и бодрым — очень бодрым для моего утра — голосом.
— Нет, но скоро буду.
— Я же обещал, что заеду к обеду.
— Да? — я рассеяно посмотрела на часы. Половина второго. — Никит, я Влада уже видела.
— Я в курсе, — ровным тоном ответил он.
— Думаю, второй раз за сутки видеть он меня не готов.
— Я хотел сам с тобой поговорить.
— Честно, я сейчас не в лучшей форме.
— Насть, это довольно срочно.
— Ты зайдёшь?
— Лучше ты выйди, — уклончиво ответил Кольцов.
Интересно. Если Никита не параноик и не влюблён в собственную машину, то он явно не просто так отказался разговаривать со мною дома. Кольцову, конечно же, доложили про жучки в моей квартире, но вот про то, что я их выбросила — не доложили. Иначе, к чему такая секретность? Получается, подслушку ставили не шимовские ребята, а кто-то другой…
Почувствовав себя неважно, я решила на время прекратить размышления и отправилась в ванну, чтобы хоть как — то привести себя в порядок.
Никита нервно расхаживал возле подъезда.
— Извини, что так долго.
Кольцов махнул рукой.
— Не страшно. — Он подошёл к машине и открыл для меня дверь.
Неужели, всё-таки едем к Владу?
Наверное, я вздрогнула, потому что Никита коротко хохотнув, поспешил меня успокоить:
— Да нет, Настя, просто покатаемся. Поговорим с глазу на глаз.
— А тебе ничего не будет?
Кольцов сощурился.
— Влад премию не выплатит.
Теперь уже настала моя очередь хихикнуть.
— Извини, — пробормотала я, пока Кольцов заводил машину.
Никита пожал плечами.
— Я всё понимаю. У тебя редкий талант цеплять Шимова за живое.
— Владу вообще трудно угодить.
— Согласен, но обычно он не швыряет бутылки в охранников.
Я присвистнула.
— Всё так плохо?
— А — то, — кивнул Кольцов. — Кажется, охранники скидываются на киллера. Но не беспокойся, если из твоего личного дела, оставшегося в Картрене, пропадёт фотография, я обязательно тебя предупрежу.
— Вот успокоил, спасибо тебе.
— Да я вообще мировой парень.
Заметив, что машина свернула к парку, я невольно вздрогнула.
— Что? — тут же напрягся Никита.
— Испугалась, что плиту не выключила. — Не говорить же про странную девушку Карину, которая подошла ко мне в этом парке. Хотя, собственно, почему бы и не сказать? Тем более что в парке мы будем один на один, без прослушки и соглядаев?
Мы, не сговариваясь, выбрали самую безлюдную и тонкую дорожку, уходящую вглубь парка, за пруд.
— В городе сейчас опасно, — первым начал разговор Никита.
— Ты предлагаешь мне уехать?
— Да, — кивнул Кольцов. — Это будет самым разумным решением в сложившейся обстановке.
Юрист тоже нервничает, хмыкнула я про себя.
— Или я приставлю к тебе охрану.
— А до этого за мной никто не наблюдал?
Никита, остановившись, смущённо взглянул мне в лицо.
— Поверь, это делалось только для твоего блага.
— Я понимаю.
— И если ты не уедешь из города, охрана усилится. Ты фильм «телохранитель» смотрела?
— А — то, — кивнула я. — Хотя от него и не в восторге.
— Зато какая там Уитни, — закатил глаза мой собеседник. Легонько ударив его в плечо, я двинулась дальше по дорожке.
— Так что насчёт отпуска?
— И пропустить всё самое интересное?
— Тогда охрана.
— Помнится, по официальной версии, в машину Шимова стрелял охранник.
— Это был несчастный случай.
— А может, попытка обмануть следствие. Взорвавшийся бензобак и живые пассажиры — прямо очевидное — невероятное.
— Влад выезжал из гаража на маленькой скорости. Заметив охранника с вскинутым оружием, он всё понял и на ходу выпрыгнул из автомобиля.
— Ты забыл про девушку.
— Да, моя секретарь, — как ни в чём не бывало кивнул Никита. — Влад её тоже вытолкнул, перед тем, как выскочить из машины самому. Она не сгруппировалась, поэтому пострадала сильнее.
— Ничего, что у самого Шимова немного другая версия? — выгнув бровь, поинтересовалась я. Никита разочарованно рыкнул.
— Зря, получается, старался…
— У вас, похоже, есть цель: запутать запутанное ещё сильнее.
— Ты очень смышленая девочка, — неожиданно улыбнулся Кольцов. — Я, кажется, начинаю понимать Влада.
— Он меня не хочет видеть.
— Ты прикладываешь к этому определённые усилия. Заметив невдалеке цветущую мать и мачеху, я сошла с тропинки и принялась собирать букет. Никита молча наблюдал за моими действиями.
— Ты не сможешь сама принять правильного решения, — сказал вдруг Кольцов. Я моментально развернулась.
— Почему? Слишком «не в курсе»?
— Именно, — кивнул Никита. — Надеюсь, ты не станешь рассчитывать на своего давнего приятеля. Курьянов не из тех, на кого стоит полагаться.
— Думаю, это я усвоила.
— Одной головной болью меньше, — отшутился Кольцов. — И всё же тебе надо уехать из города.
— А как же моя секретная миссия? — спросила я, набравшись храбрости. Кольцов нахмурился.
— Это ты о чём?
— О девочке Карине.
— О ком? — недоуменно переспросил Кольцов.
— Давай попробуем так, — спокойно согласилась я, ничуть не удивившись реакции Никиты. — Есть ли в Картрене угроза собранному компромату?
— Ты меня заинтриговала, — признался Кольцов. — Что ты подразумеваешь под словом «угроза»?
— Ой, ну, Никит…Ну сам-то как думаешь? Когда дела не в порядке, они не в порядке.
— В Картрене железная дисциплина и полная безопасность.
— Поэтому охранник и стрелял в машину Шимова, — согласилась я, чем вызвала оглушительный хохот со стороны Кольцова.
— Я хочу с тобой работать.
— Приходи к нам в суд, — тут же предложила я, широко улыбнувшись. Никита поморщившись, замотал головой.
— Лучше уж вы к нам.
После разговор утратил всякую предметность. Прогулявшись обратно по дорожке, мы дошли до машины. Никита довёз меня до подъезда, хотя я и настаивала прогуляться пешком. Парень явно хотел проявить галантность, а мне, наоборот, не хотелось признаваться в том, что просто хочется до конца протрезветь.
В квартире всё ещё витал слабый запах кофе. Подумав, я подставила чайник на плиту, но затем решила не пить чай, а пойти поспать.
Что делать дальше я совершенно не представляла. Кирилл был прав: практики работы «на земле» у меня не было. Заниматься следствием самостоятельно тоже не приходилось. Так, на практике в университете. Поэтому…
Поэтому, как бы не отговаривал меня Никита от приятеля Курьянова, именно ему я и собралась позвонить сразу после того, как высплюсь.
В больницу нас пропустили без проволочек. Приняли меня за пациентку, подумала я, скосив взгляд на свою руку.
Странно, но находясь даже на этаже возле палаты, я опять не заметила никого из ребят Влада. Картреновская охрана просто обязана была находиться здесь, возле палаты важного свидетеля, ан нет — двери палаты подпирали только пара молоденьких сержантов в милицейской форме.
— Любопытно, — протянула я, с уважением поглядев на Кирилла. Тот гордо выпятил грудь.
— Фирма веников не вяжет.
— Как же вы девушку от картреновской охраны отмазали?
— Настя, мы вообще-то милиция.
— То есть Шимов в честь огромного уважения к вашей конторе свою охрану убрал? — на всякий случай уточнила я. Курьянов скривился.
— Это не палата Лядовой, это процедурная.
— Тогда зачем сержанты?
— Они палату сторожили, чтобы не заняли. Ну и на всякий пожарный…Я договорился с лечащим врачом: девушку привезут сюда, как бы на процедуры.
— А сержанты?
— Это же охрана, — вытаращил глаза Кирилл.
— Всё так плохо?
— Ну… — Кирилл замялся. — В конце концов, девчонка — важный свидетель.
— Ага, особенно если учесть, что версий происходящего с каждым днём становится больше. Если уж потерпевшие не могут разобраться…
— Лядова утверждает, что во время инцидента она упала и ударилась головой.
— Нашлась причина путаницы в показаниях. Влад наверняка также не уберегся.
— А-то, — кивнул Кирилл. — Твой Кольцов не смог придумать ничего оригинального.
— Кольцов не мой — это первое, а второе — помнишь «Бриллиантовую руку»? — «Лёлик, это же не эстетично!» — «Зато удобно, дёшево и практично!»
Кирилл фыркнул.
— Мог бы и поэстетствовать за гонорары Картрена.
Я закатила глаза. Хмыкнув, Курьянов впихнул меня в палату.
— Удачи тебе.
— Подожди, — окликнула я товарища, когда он уже хотел закрыть за собой дверь. — Как девушку зовут? Я только её фамилию знаю.
— Лядова Раиса Петровна.
Девушку привели минут через десять. То, что она была в состоянии ходить уже ободряло. Выходит, дела у секретаря Кольцова куда лучше, чем про это говорили.
Я пряталась за ширмой, пока медсестра устраивала секретаршу Кольцова на кровати. О ширме, должно быть, позаботился Курьянов. Молодец. Даже если медсестру будут допытывать, с кем разговорила Лядова, она всё — равно не сможет меня описать. И если девушка сама не расскажет, то Шимову придётся ограничиться подозрениями и догадками.
Что касается возможного хвоста за мной, то сегодня с утра пришлось приложить гигантские усилия, чтобы отвязаться от него отвязаться. Делала я это с выдумкой, и, надеюсь, у меня это вышло.
Устроив девушку, медсестра вышла. Самое время для разговора, — подумала я, показываясь из ширмы.
Но вместо вежливого приветствия к незнакомой Раисе Лядовой, я прохрипела нечто невразумительное. Потому что девушка, с любопытством глядящая на меня сейчас, была не кем иным, как Кариной — той самой Кариной, которая просила меня помочь.
— Я же предупреждала, — произнесла девушка обвиняющим тоном. — Ситуация вышла из — под контроля.
— Расскажи, что случилось.
— Я уже говорила. — Девушка сглотнула, переводя дыхание. — Тогда, в пиццерии.
— Ты говорила про какого-то врага Шимова. Кто это?
Раиса вздохнула.
— Я не знаю имени.
— Зато знаешь про бумаги.
Девушка кивнула.
— Настя, я не дура. Я работаю в Картрене уже два с половиной года. Сейчас с Кольцовым, но почти всё время до этого моим непосредственным начальником был Виталий Алексеевич.
Значит, Сергунин. Доверенное лицо Шимова. Очень интересно.
— С улицы в референты к Сергунину не попадают, — заметила я вслух, решив проверить реакцию Лядовой.
Девушка раздражённо хмыкнула.
— А кто рекомендовал тебя?
Пришлось развести руками и сказать, что критика принимается.
На самом деле меня рекомендовали. Рекомендовали люди, которые много лет вели с Шимовым дела. Девушка же ничего этого не знала. Или делала вид?
— Итак, ты попала под начало к Виталию Алексеевичу, — напомнила я Раисе.
— Ну да, — кивнула Лядова. — Попала. Классный мужик, кстати.
— Что, заметь, не объясняет, как ты оказалась в курсе темных дел концерна.
Девица скривилась, но не от боли, а, кажется, снова от раздражения. Не прошло и пяти минут, а я её уже допекла.
— Настя, мне обязательно повторяться? — вздохнув, поинтересовалась она.
— Это ты о чём?
Раиса поморщилась.
— Я не дура. Должность референта обязывает заниматься документооборотом. Сначала я не поняла… но со временем стала находить некоторые несостыковки.
— И тебе стало интересно?
— Ну, да…И я дорылась до того, что попала под колпак охраны.
— Дэн не зря ест свой хлеб, — кивнула я, имея в виду начальника охраны «Картрена» и правую руку Влада. — Как же тебе удалось избежать неприятностей?
— Сергунин меня отмазал.
— Виталий Алексеевич это умеет, — согласилась я, устраиваясь поудобнее на стуле, чтобы послушать витиеватое вранье секретарши Кольцова.
Девица была не промах и просто заливалась соловьём. Драматическая актриса МХАТа и то сыграла бы хуже.
В общем, если бы я сама не рыскала по Картрену в поисках компромата на Шимова, я бы ей легко поверила. Но вот ведь какая незадача: даже мне, на тот момент главному юристу концерна было непросто заполучить бумаги, касающиеся теневой стороны Картрена. А тут всего лишь секретарь, которую отмазывал Сергунин.
— Что-то узнала? — спросил Кирилл, едва я закрыла дверь палаты. Я выразительно посмотрела на дверь и на скучающих милиционеров, стоявших совсем рядом.
— Я довезу тебя до дома, — предложил Курьянов, рассчитывая поговорить со мной по дороге. Я знала, что разговора не избежать, но торопиться тоже не хотела. Сейчас любое неправильное слово могло сыграть против меня.
По дороге домой Кирилл выжидающе молчал, словно ожидая, что я вот — вот разоткровенничаюсь.
— Я хочу кое — что проверить.
— Прежде чем поведать мне о вашей беседе с Лядовой? — хмыкнул Кирилл, и ухмылка его мне очень не понравилась.
— Да прекрати, — фыркнула я как можно менее напряжённо. — Неужели ты не слышал?
Кирилл, бросив на меня быстрый взгляд, тут же снова сосредоточился на дороге.
— Что ты имеешь в виду? Прослушку?
Любопытно…на воре и шапка горит, говорят…
— Да хоть стеклянный стакан, прижатый к стене. Не важно. Но ты слышал.
— Интересно.
— А то.
— Откуда такие мысли?
— Я давно тебя знаю.
— На этот раз ты ошибаешься. Я ничего не предпринимал.
Я посмотрела на Кирилла, который вёл машину крайне сосредоточенно, словно боясь отвести взгляд от дороги.
— Да ладно, — хлопнула я его по плечу. — Я бы поступила точно так же.
— Я не ставил жучков, — по слогам произнёс Курьянов.
— Значит, это были твои милиционеры.
— Что? — удивлённо спросил Курьянов. Значительно хуже, чем это сделала бы Раиса Лядова. Друг у меня вовсе не актёр….
Повернувшись, Кирилл поймал мой взгляд и всё понял.
— Знаешь, раньше ты бы не стала меня проверять, — с укоризной заметил Курьянов.
— Всем мы взрослеем, — развела я руками. — Ты проверял меня, я проверила тебя.
— Не думал, что тебе удастся обнаружить прослушку.
— Ну….-я неопределенно махнула рукой. — Работа в суде благотворно влияет на мою квалификацию.
— А что ты решила проверить? — спросил Кирилл, когда уже мы подъезжали к дому.
— Секретарша Кольцова сообщила интересные детали. Тебе ничего не резануло слух в её рассказе?
Курьянов пожал плечами.
— Её уверенность в том, что Шимов попал в переделку?
— Как я могла забыть: ты считаешь, что именно Шимов всё это затеял, а остальные мнения для тебя не просто ошибочные, а подозрительные.
— Быть в теме и не подозревать Шума — да ты смеешься что ли?
— Вообще — то нет.
— Ты и впрямь веришь, что копают под Влада, а не Влад копает под кого — то?
— Без комментариев.
— Зря.
— Ты опять сбился на любимую тему.
— На больную тему.
— Да какая разница, — отмахнулась я.
— А что в речи Лядовой не понравилось тебе?
— Она сказала, что попала на работу к Сергунину случайно.
— Что-что?
— Как же ты это пропустил? По — моему, самая любопытная часть разговора.
— Бред.
— Ещё какой.
Кирилл пожал плечами.
— Она кого — то покрывает…или здорово лукавит.
Я ухмыльнулась.
— Ты забыл про Шимова.
— Что? — нахмурился Кирилл. — Как же это я в самом деле… Шимов вполне мог вынудить девочку сказать то, что ему нужно.
— Вполне возможно, девочка согласилась сама за денежное вознаграждение.
Приятель удивлённо заглянул мне в лицо.
— Ты катишь баллоны на Шума?
— А что, сильно непривычно?
— Ты всегда его защищаешь.
— Не совсем так. Ты первым делом придумываешь версию с причастностью Шимова. Я только увеличиваю количество версий.
— Предпочитая не обращать внимания на виновность Шимова.
— На подозрения, Кирилл, только на подозрения. И, кстати, я рассматриваю все версии.
— То — то и оно, — кивнул Курьянов. — Опыта у тебя маловато.
— У меня его, считай, совсем нет, — легко согласилась я с приятелем.
— Хорошо, не будем про меня. Давай о тебе. Сколько прошло времени с момента убийства Савельева? Что сделано по следствию.
— А это тайна, — широко улыбнулся Курьянов. Я улыбнулась в ответ.
— Так я и знала. Что, Кирюха, следователь по делу Савельева не желает делиться информацией с другом подозреваемой?
— Да брось ты, — махнул рукой Курьянов. — Насмешила. Никакого следствия можно сказать нет: одна видимость под внимательным надзором и. о. Борисова.
— Как же может быть? Савельев был не последним человеком в городе.
Курьянов передёрнул плечами.
— Ты — то что переживаешь? Если бы следствие работало по полной программе, тебя бы не один Кольцов не отмазал бы.
— Э, нет, — поспешила я встрять. — Во — первых, кроме Кольцова моё алиби могут подтвердить как работники ресторана, так и тамошние посетители. Ну…по крайней мере, завсегдатые. Кроме того, Кольцов и впрямь отличный адвокат.
— Какой замечательный парень этот Кольцов, — притворно вздохнул Курьянов. — И зачем он только связался с этой мафией?
— С волками жить…
— Ну конечно, — фыркнул Кирюха, как всегда недовольный, когда дело заходило о Шимове и его организации.
В понедельник, вместо того, чтобы ударно трудится на благо судебной власти, я сидела на своём рабочем месте и битых два с половиной часа разглядывала один единственный листок с отвратительной схемой.
Это вполне можно было назвать предварительным наброском, но дальше дело всё — равно не двигалось, поэтому набросок сам — собой превратился в схему, которая совершенно ясно говорила об одном: оперативной работы у меня кот наплакал.
И всё же…
Совершенно ясно, что история со взяткой и последующая отставка Игнатьченко связаны с убийством Савельева…. Кому — то понадобилось прокурорское место. Но кому? Возможно, борьба за власть между мафиозными группами: некто убрал людей Шимова из прокуратуры, но не смог поставить своего, так как прокуратуру быстренько возглавил Борисов, опять же, человек Шимова. Может, интересно, такое быть? Может. Только если в прокуратуре была какая-то возня перед назначением Борисова. Если всё было «без сучка и задоринки», смена состава — инициатива Шимова.
Ещё это покушение на Влада, подозрительная секретарша и очень грамотное вовлечение меня в дело Савельева. Если бы не наши посиделки в ресторане с Кольцовым, доказать своё алиби я бы вряд ли смогла.
Шимов, конечно, не белый и пушистый, но так меня подставлять он бы не стал. Да и к чему? Почему именно сейчас, спустя пять лет?
Нет, меня втянул в это дело кто — то ещё.
Неосознанно я несколько раз обвела имя Раисы Лядовой.
Убийца Савельева — женщина, старательно изображавшая меня. Лядова же прекрасно перевоплощается в других людей. Вспомнить хоть её в качестве официантки пиццерии. Настоящая Мата Хари.
Но даже если исполнитель она, то кто отдавал распоряжения? Не могла же Раиса действовать по своей инициативе. По своей инициативе подставляют только собственных врагов, а мы с ней не были даже знакомы.
Да кого я обманываю. Как однажды правильно заметил Кольцов, я не следователь и не опер.
Что-то большое бухнулось на стул рядом. Подняв взгляд, я обнаружила Димку Матвеева, улыбающегося и как всегда всем довольного.
— Ты откуда?
— Из Германии. Час назад прилетел.
— И сразу в суд?
Димка хмыкнул.
— Ценю твой юмор.
— Кажется, ценишь его только ты один.
— Да? А как же Курьянов?
— Ну….- я замялась, не зная, что сказать.
Димка хохотнул.
— Верный товарищ друзей не сдаёт, да?
— Перестраховываюсь: Курьянов в гневе страшен.
— Да ладно, — отмахнулся Матвеев. Но тут же посерьёзнел. — Что с Шимовым, Насть? Это правда, что на него было покушение?
— Уже знаешь?
Матвеев кивнул.
— Читал новости на сайте вашей местной газеты.
— Делать тебе нечего.
Матвеев вздохнул.
— Это я виноват.
— То есть? Это ты устроил покушение на Влада?
— Что? — удивлённо переспросил Матвеев. — Нет. Нет, конечно. Я виноват в том, что хотел устроить тебя в Картрен.
— А я виновата, что когда — то сама пошла туда работать, — пожала я плечами. — Так что перестань себя винить.
— Из — за меня ты снова встретилась с Владом.
Я выразительно посмотрела на Димку.
— А вот за это спасибо.
Матвеев покачал головой.
— Курьянов прав: ты действительно помешана на этом парне.
— Не осталось в вас, ребята, ни капли романтики.
Матвеев закатил глаза.
— Бьешь по самому больному. — Я фыркнула, а Димка рассмеялся. — Что Влад, Настя? Сильно пострадал?
— Насколько я знаю, он даже от госпитализации отказался.
— Ну, при его деньгах и прочих возможностях Шимов мог легко организовать какой-нибудь очень эксклюзивный лазарет.
— Не думаю, что его сильно задело. В основном пострадала секретарь Кольцова.
— Рая? — удивлённо спросил Матвеев.
— Раиса, — поправила я. — Ты её знаешь?
— Она нам кофе приносила. Довольно милая девушка.
— Эта милая девушка лежит сейчас в больнице.
— Как она?
Я пожала плечами. Интересно, откуда, по мнению Матвеева, я должна знать о состоянии секретарши из «Картрена».
— Курьянов сказал, что девушку должны скоро выписать, — уклончиво ответила я.
— Хорошо, что обошлось, — кивнул Димка.
— Да уж.
— Есть уже какие — нибудь результаты по расследованию этого случая.
Не сдержавшись, я громко рассмеялась.
— Да ладно, — не поверил Матвеев. — Неужели менты спустили это дело на тормозах?
— Плохо ты думаешь о нашей милиции, Дмитрий.
— Тогда по какой причине смех?
— Смех по причине загадочной реакции наших потерпевших. Шимов, по какой — то причине, очень не хочет сотрудничать с милицией.
— Паханы уважать перестанут — как тебе такая версия?
Я хмыкнула.
— Ну, если дело только в этом…А если серьёзно, то покушение на Влада само по себе чэпэ, и милиция понимает это как никто другой.
— Он их хорошо прикармливает?
— Дело не во взятках. — Димка усмехнулся, но я упрямо продолжила. — Ну, хорошо, не только в них: Влад некий гарант криминального спокойствия в нашем городе. Если свалят его — не поздоровится прежде всего ментам за ухудшение показателей. Но это ещё не всё: Влад категорически против наркоты. У наших соседей по области ужасающий показатель по наркоманам, у нас — один из самых низкий по стране. За это МВД — шные генералы ежегодно получают награды и благодарности министра.
— А если вдруг показатели по наркоте в городе подскочат…
—..кому — то придётся расстаться с должностью и уютным кабинетом.
— И тем не менее, пять лет назад генерал МВД инициировал расследование против Шимова.
— Операцию придумали в Москве.
— А откуда там знают про Шимова? Он что, такая значимая фигура?
— Ты об этом спрашиваешь сотрудницу районного суда?
— Ну, Настя, — протянул Матвеев. — С тобой невозможно общаться.
Я вздохнула.
— Характер портится — это верно. Сама замечала.
Димка фыркнул и хотел что — то сказать, но тут в кабинет вплыла судья, несущая большой подарочный пакет.
— Коломейцевой опять нет, — вместо приветствия, осведомилась она. Я развела руками.
— Настя, поможешь? — спросила она, и мне пришлось прервать разговор с Матвеевым. Димка, впрочем, предложил продолжить разговор вечером.
— Я заеду к тебе около девяти. Не поздно?
— Конечно нет, — кивнула я и помчалась помогать судье.
Нина Ивановна проставлялась за предстоящий отпуск.
— Едем в Исландию, — поделилась со мной судья, пока я сооружала бутерброды из нарезки. — Знаешь, там такая невероятная природа. И маленькие деревица…и этот вулкан — ещё название у него труднопроизносимое.
— Этот тот, который недавно извергался?
— Он, именно он, — подтвердила судья. — А ещё там геотермальные источники. Говорят, особое наслаждение там покупаться.
— Наверное, Лев Степанович постарался? — спросила я, зная, что супруг судьи заядлый путешественник.
— Кто же ещё, — махнула рукой Михайловникова. — Ему скучно лежать на пляже где — нибудь в Турции или Египте. Музеев рядом нет, магазины он обходит. Когда я собралась в Греции присмотреть себе шубу, дело чуть не дошло до развода: ему не хотелось терять драгоценное отпускное время на магазины.
Михальникова вздохнув, достала салфетки.
— А, ладно. Кстати, этот, сегодняшний парень, очень даже ничего. Мне он ещё в прошлый раз понравился. Сразу видно, не мент и вроде даже не преступная шушера.
— Чем вам милиционеры не угодили, Нина Ивановна? — засмеялась я. Михальникова покачала головой.
— Во — первых, у них ненормированный рабочий день. Могут и посреди ночи вызвать; во — вторых, их зарплата. Если милиционер честный — значит, бедный. А если водятся деньги, то ты с ним жить не будешь. Принципы не позволят.
— Нина Ивановна, мы с Матвеевым не встречаемся.
— Да? — спросила судья удивлённым голосом. Настолько удивлённым, что я поняла: она мне не верит.
— Нет, в самом деле.
— Если так, то, Настя, на твоём месте я бы к мальчику присмотрелась. Он навестил тебя сразу, как только приехал в город. Даже не заехав в гостиницу, а это говорит о многом.
— Откуда вы знаете, что он только прилетел?
— Да потому что твой Матвеев занял моё парковочное место. Машина чужая. На заднем сидении — чемодан с нашлёпками из аэропорта. Саша — наш охранник на входе, как раз курил, когда твой заезжий гусь парковался. Он и дал словесное описание.
— Вам бы на следствие работать, Нина Ивановна, — восхищённо пробормотала я.
Судья пожала плечами.
— Надо же было выяснить, кто занял моё место на парковке. А вдруг свой? Тогда такое может войти в привычку.
Кивнув, я закончила с бутербродами и пошла мыть фрукты.
Сказанное Ниной Ивановной не шло из головы. Что если она права? Я старательно вспоминала наш с Димкой разговор. Действительно, он обмолвился про то, что прилетел совсем недавно. «Час назад» — так, кажется, он сказал.
А я не среагировала. Хотя его приезд ко мне на работу в середине трудового дня и впрямь выглядит несколько странно. Почему и зачем?
В порыве внезапных чувств я набрала норме Никиты Кольцова.
— Настя? — обеспокоенно спросил мой главный приятель в Картрене. — Что — то случилось?
— Скорее нет, чем да, — уклончиво ответила я. — Никита, можно вам задать вопрос, касающейся бизнеса Картрена.
— Задать можно, но не обещаю, что отвечу.
— Я всё же попытаюсь…Какие у вас дела с Матвеевым?
— Это, Настя, без комментариев, — ответил Никита после минутной паузы. — Почему тебя так беспокоит твой бывший однокашник.
— Я хочу узнать, почему он вернулся в город.
— Матвеев в городе? — удивлённо протянул Кольцов.
— Ты не знал.
— Даже не представляю себе, зачем ему наш город. Может быть, захотел осмотреть достопримечательности… Все деловые вопросы мы уже решили.
— То есть его приезд не имеет никакого отношения к Картрену.
Никита хохотнул.
— Откуда же я знаю.
— Да прекрати, неужели ваша служба безопасности не отслеживала его передвижения, пока он был в городе? Если Матвеев и решил инкогнито понаблюдать исполнение по контрактам, он должен был подготовиться.
— Возможно, он не стал рисковать, предполагая слежку, — согласился Кольцов. — Умный парень.
Поблагодарив Кольцова за откровенность, я выключила телефон.
Странное поведение Матвеева. С чего бы?
Ладно, мы с ним встречаемся вечером, тогда и выясним, что — почём.
Поскольку сегодня окончание рабочего дня намечалось провести в неформальной обстановке, я не рассчитывала попасть домой в обычное время. Судьи, обязанные быть беспристрастными, исполняя профессиональный долг, вне работы по части эмоций и компанейности могли дать фору кому угодно.
Неудивительно, что маленькая вечеринка — фуршет спустя какие-то четыре часа перекочевала из стен суда в небольшое кафе возле суда.
Вспомнив, что Димка собирался заехать ко мне домой, я было хотела перенести встречу…. Но вспомнила, что в моем новом сотовом нет Димкиного номера. В самом деле, не спрашивать же его номер у Кольцова…
Пока я гадала, как бы предупредить Димку о том, что задержусь, веселье началось по новой. Выяснилось, что в кафе имеется караоке…
— Прекращай хандрить, — объявила невесть откуда взявшаяся Наташка. — Пошли с нами.
Я петь любила, поэтому особенно не отпиралась.
Мы с Ниной Ивановной на пару исполнили Лепса, а потом вместе с Коломейцевой заказали Аллегрову.
— Да мы просто сила, — задыхаясь, прохрипела мне на ухо подружка.
Прикрыв микрофон рукой, я засмеялась в ответ.
Где — то в районе часа ночи все стали расходится. За Наташкой приехал Юра, и они решили добросить меня до дому.
Взяв с судьи обещание привести мне красивого исландского викинга, я упала на заднее сидение Юриной машины и очнулась уже возле своего дома. Несмотря на явную удалённость нашего района от центра и всяких цивилизаций, возле подъезда горел приятный жёлтый фонарь, подсвечивая молодую листву на деревьях.
Юра было вызвался проводить меня до квартиры, но я отмахнулась, сказав, что район у нас тихий и спокойный.
Те неприятности, которые могли произойти, произошли бы скорее всего не из — за района. А из-за моего неспокойного характера. Так зачем было ещё впутывать во всё это хорошего человека?
Про Димку я вспомнила только на следующее утро. Поскольку в моём новом телефоне его номера до сих пор не было (откуда бы ему там взяться со вчерашнего вечера), пришлось искать матвеевскую визитку, потерянную где — то на просторах моей не очень просторной (зато отдельной!) квартиры. Розыски продолжались часа два: с пяти до семи утра, включая несколько перерывов на кофе и кефир. Ещё очень хотелось супа, но варить было лень, поэтому я решила обойтись только кефиром и ещё ягодным зефиром, который нашла в буфете.
Обнаружив визитку в стопке счетов за квартиру, я ненадолго задремала на диване, хотя было самое время вставать и делать зарядку.
Проспав и опоздав на работу на рекордные двадцать шесть минут, я летела на работу как ненормальная.
В кабинете уже сидела хмурая Коломейцева.
— Доброе утро, — поздоровалась я с подружкой. Настя закрыла глаза.
— Это ужас.
— Что случилось? — тут же замерев от испуга, спросила я.
— Знаешь, кто будет вести дела на нашем участке, пока Михайловникова отдыхает в Исландии?
— Так Нина Ивановна ещё вчера всем сообщила: Красельникова, Виктория Кирилловна.
Настя громко фыркнула.
— Обломись. Они сегодня что — то там переиграли, и у нас Шалаев.
— О, нет, — застонала я. Игорь Шалаев был не только одним из лучших судий в нашем суде, но ещё и самой большой проблемой этого самого суда.
Хлесткий и язвительный, он довёл до увольнения не одну секретаршу и помощницу.
— Будем воевать, — объявила я, падая на стул.
— Он тебя уже спрашивал.
— Пойду, зайду к нему, — тяжело вздохнула я, снимая сумку с плеча. Настя кивнула.
— Ага. Удачи. Дверь только не закрывай. Его помощница говорит, что если не отвечать, он меньше придирается.
— Когда ты успела это узнать?
— А, — махнула Настя рукой, — мы в буфете как — то раз с девчонками разговорились.
Уважительно взглянув на приятельницу, я направилась в сторону коридора.
— Кстати, Настя, — позвала меня подружка. — Мой Юрик говорит, что его приятель — будущий свидетель на нашей будущей свадьбе — очень хочет с тобой познакомиться.
— Он же меня не знает.
— Оказывается, знает. Он — следак, как — то мы разбирали дело, которое он вёл.
— Тесен мир.
— А то, — согласилась Наташка. — Ну так как? Может, организуем свидание два на два?
— Хм…давай, когда гипс с руки снимут.
Коломейцева перевела взгляд на мои пальцы.
— Ок, подруга, как скажешь.
Она принялась убирать урожай на «Любимой ферме», а я отправилась за указаниями к Шалаеву.
— Игорь Андреевич? — спросила я, заглядывая в кабинет.
Оторвавшись от бумаг, судья поднял на меня совсем не игривый взгляд.
— Опаздываете на работу, голубушка?
— Ходила к врачу, — соврала я, продемонстрировав загипсованные пальцы. Шалаев понимающе кивнул.
— Присаживайтесь, Анастасия, — предложил он, указав на стул рядом. Обсудив ряд рабочих вопросов, судья всё же поинтересовался, как я ухитрилась сломать пальцы.
— Думала, в нашем суде уже все знают.
— У меня профессиональная болезнь юриста, Анастасия Петровна, — ласково посмотрел на меня Шалаев. — Я верю только фактам. И то не всегда.
— Пальцы мне сломали в милиции.
— Когда допрашивали, — утвердительным тоном произнёс судья.
Я кивнула.
— Вроде, сейчас гипс на пальцы не накладывают… есть какие — то лангетки.
— Всё зависит от перелома.
Судья снял очки и внимательно взглянул мне в лицо.
— Идите работайте, Настя. — Кивнув, я поднялась со стула.
Он мне понравился, подумала я, выходя из кабинета. Очень понравился.
Вернувшись на рабочее место, я принялась за работу с удвоенной скоростью.
— Ого, — присвистнула Коломейцева, — это откуда такое трудовое рвение?
— Компенсирую отсутствие на работе без уважительной причины.
— Шалаев тебе понравился, — поняла Наташа. Я кивнула.
— Он классный.
— И темная лошадка.
— Ты это про что? — спросила я, подняв голову от бумаг.
Приятельница пожала плечами.
— Он не боится выносить справедливые приговоры там, где боятся другие…
— За это его можно только уважать.
— …взяток он не берёт…
— Ещё одна причина для уважения.
— …но живёт в хорошем частом доме и владеет приличным джипом.
— Наследство, жена — предприниматель.
— Домохозяйка, — поправила Настя.
Задумавшись, я кивнула. Выходит, неспроста Шалаев говорит о ценности фактов, а не слухов.
Имеющийся факт: он выносит справедливые приговоры. А слухи…
— Меня вообще арестовывали по подозрению в убийстве помощника прокурора, — напомнила я приятельнице. Та махнула рукой.
— Да какая из тебя убийца. А менты — просто придурки. Ой! — Наташка испуганно посмотрела на меня. — Ты теперь, наверное, не захочешь встречаться с милиционером.
— Это ты к чему спрашиваешь? — не поняла я.
— Ну как же: будущий свидетель, Юркин друг….помнишь про свидание?
— Не он же меня допрашивал, — пожала я плечами.
Подружка энергично закивала головой.
— Точно не он, Насть. Сергей как раз в это время в командировке был.
Обрадовавшись, что свидание не срывается, Коломейцева предложила пообедать. Согласившись, я убрала бумаги в стол и пошла ставить чайник.
После обеда к нам заглянул мой вчерашний гость, Димка Матвеев.
— Привет, — хмуро поприветствовал он, даже не обратив внимания на Наташку, сидящую рядом со мной.
— Наташ — этой Дима. Дима — это Наташа, — игнорируя настроение приятеля, произнесла я. Матвеев удивлённо посмотрел сначала на Коломейцеву, затем на меня.
— Очень приятно, — кивнул он моей подружке. — Простите, я сегодня не в духе…а у вас прямо какое — то засилье красивых молодых девушек.
— И мы этим гордимся, — в один голос ответили мы с подружкой, при этом выразительно переглянувшись. Приятно, конечно, получать комплименты, но только не на утро после продолжительной вечеринки.
Интересно, может на нас и впрямь не сказывается похмелье?
Настя, извинившись, отошла к своему столу.
— Сядешь? — кивнула я в сторону стула и тут же начала оправдываться.
— Прости, вчера меня не было дома. А позвонить не было возможности: мой сотовый ещё при задержании потерялся.
— Конфисковали что — ли в пользу работников милиции? — упав на стул, спросил Матвеев. Если он и дальше будет так падать, стул долго не выдержит.
— Не знаю. Кому нужна старая модель с плохим аккумулятором.
— Значит, записная книжка.
— Ага, только там записано было не больше десяти номеров. Судья, Наташка — кивнула я в сторону чрезвычайно сосредоточенной приятельницы, которая старалась изо всех сил не смотреть в нашу сторону. — Курьянов и ты.
Хмыкнув, Димка почесал затылок.
— Искали контакты с Савельевым?
— То есть, перед тем, как убить зам прокурора, я стала бы названивать ему с собственного мобильного?
— Вполне адекватная версия, — пожал плечами Матвеев. Утверждение было спорным, но я на своей точке зрения настаивать не стала. Да и к чему? Следствие обязано отрабатывать все возможные версии, пусть даже и такие.
— Пойдем, прогуляемся, — предложил Димка.
Сообразив, что разговор предстоит если и не секретный, то явно конфиденциальный, я быстренько убрала бумаги в стол, пообещав Наташке вернуться минут через десять.
Мы с Димкой вышли во двор: несмотря на хорошую погоду, вокруг было безлюдно, что создавало возможность поговорить с глазу на глаз. Очевидно, именно этого и хотел сейчас Димка.
— Что — то случилось? — спросила я, заметив напряжённое состояние приятеля.
— Случилось, — кивнул Матвеев. — И, как мне кажется, дело касается тебя.
— Я звонила Никите, — призналась я, решив опередить Матвеева.
— Зачем?
— Вообще — то, я звонила ему по своим делам — если ты помнишь, он меня вытащил из милиции. Но, как — то к разговору пришлось — я ляпнула ему про то, что ты в городе.
Я ненавидела ложь, но врала.
— Шимов и так знал, что я прилетаю, — отмахнулся Матвеев. — Я звонил ему из Германии по поводу нового предложения со стороны немцев.
— Никита был не в курсе.
Димка пожал плечами.
— Шимов не обязан всё докладывать своему юристу.
— Даже если дело касается бизнеса? — хмыкнула я. Димка нахмурился.
— Это пока только предложение. Которое Шимов, кстати, ещё не слышал.
— В общем, это даже хорошо, что вчера мы с тобой не встретились, — заметил Димка после секундного молчания. — С тебя одного раза в милиции более чем достаточно.
— Ты это о чём? — недоумённо поинтересовалась я. Матвеев выразительно взглянул на гипс.
— Нет… почему мы вообще должны были попасть в милицию?
— Потому что некто очень щедрый оставил для меня в машине «подарочек». — Димка громко хмыкнул. — Пока моя машина стояла на охраняемой стоянке аэропорта.
— Поподробнее можно? — Да пожалуйста… Улетая в Германию, я оставил машину на платной стоянке возле аэропорта: ребята там работают дотошные — никогда проблем не возникало. В общем, вчера, когда я вернулся, машина была в полном порядке и всё на том же месте, где я её и оставил. Только вот дверь багажника почему — то не срабатывала: механизм заблокировало, багажник не открывался. Не придав этому значения, я закинул сумки в салон и поехал к тебе.
Правильно, подумала я, именно по сумкам в салоне Нина Ивановна догадалась, что ты прямо из аэропорта.
— Днём у меня образовалось свободное окно, и я решил смотаться в автомастерскую к знакомому.
— И?
— Ну и хорошо, что это был приятель: в заблокированном багажнике лежала разобранная винтовка. Приятель, бывший спецназовец, кстати, радостно сообщил, что «эта машинка называется винторез».
— А стреляет она 9 мм пулями, — предположила я, вспомнив калибр пули, пробившей бензобак автомобиля Влада.
— Ещё как стреляет, — кивнул Матвеев, — тихо, безо всякого шума, пробивает броню.
— Почему меня это не удивляет?
Димка хмыкнул.
— Прикинь, остановили бы нас ппс — ники с таким подарочком.
— И зачем тебе в нашем городе колготится с собственной машиной? — спросила я Матвеева. — Это ведь сначала надо было пригнать её из Москвы, затем найти здесь хорошую надёжную стоянку… — в этом месте Димка тяжело вздохнул. — Ездил бы на такси. С нашими ценами на стоянки получилось бы даже дешевле и удобней.
— Ненавижу такси, — скривился Дима. — Они то опаздывают, то ломаются…причём в самый неподходящий момент. А какая морока с заказом.
Я подняла руки вверх.
— Вопросов не имею. По крайней мере, в этой части.
В этот момент, обернувшись на какой — то звук к дверям здания суда, я заметила моего нового начальника, с любопытством наблюдающего за мной и Матвеевым.
Матвеев перехватил мой взгляд.
— Это кто?
— Судья, который временно ведёт дела на нашем участке, пока Нина Ивановна в отпуске.
Димка широко осклабился.
— И не поверишь, что бывают такие совпадения.
— Это ты о чём?
— О том, что начальник твой новый — серьёзный тип.
— А поподробнее?
— Поподробнее сам не знаю, — хмыкнул Димка. — Но в городе многие его опасаются. По крайней мере из криминал — бизнес тусовки.
— У нас, что ни бизнес, то криминал, — хмыкнула я.
— А — то, — серьёзно кивнул Матвеев. Пискнул электронный замок, и Игорь Андреевич скрылся в новеньком фиолетовом внедорожнике.
Мы с Димкой дружно проводили взглядами аккуратно выехавший со стоянки автомобиль Шалаева.
— Он мне сегодня сказал, что не верит слухам.
— Кто? — не понял Матвеев.
— Игорь Андреевич. Мы имели приватную беседу.
— Хм…
— Что ты будешь делать с винтовкой?
— Пока не решил. Настя, я очень боюсь, что это дело может затронуть тебя.
— Каким образом? Вряд ли на ней есть мои отпечатки.
— Ты уже завязана с делом Игнатьева.
— У меня есть хорошее алиби.
— Я тебе сейчас не про милицейское расследование говорю. Ты же не будешь отрицать, что убийца Игнатьева хотел тебя подставить.
— У меня на это большие сомнения, — фыркнула я. — Скорее всего, исполнитель не имеет ко мне ничего личного. А вот заказчик.
— Не придирайся к словам. Ты поняла, что я хотел сказать.
Я кивнула.
— Ясно. Ты считаешь, что подкинув тебе винтовку, снова хотели подставить меня?
— У меня есть серьёзные доводы так считать. Хотя я тоже имею связи с Картреном и Шимовым.
— Тебя не было в городе, когда на Влада было совершенно покушение, — заметила я, с неожиданно навернувшимися слезами. — А это значит….значит, что чисто теоретически я могла взять твою машину (с твоего ведома или без) и провернуть это дельце — отомстить злодею Шимову за причинённые мне обиды. На стоянке есть камеры наблюдения?
Матвеев кивнул.
— Знаешь, а я почти уверена, что если они пишут видео с камер, на записи возле твоей машины мы увидим женщину, похожую на меня.
Подняв взгляд на Димку, я кое-что поняла.
— Извини, у меня важное дело. Я тебе позвоню, как только освобожусь. Хорошо? Тогда и решим?
Не дождавшись Димкиного ответа, я помчалась назад, в здание суда, пытаясь сдержать ярость и слёзы, и неизвестно, чего в этот момент было во мне больше.
Схватив свою сумку, и оповестив Настю, что у меня очень важное дело, я выскочила на улицу и стала ловить машину.
Буквально через минут пять остановилась новенькая ауди и водитель, молодой рыжий парень, поинтересовался, куда такой красавице надо.
Совершенно не среагировав на комплимент, я назвала адрес. Была середина дня, поэтому дороги были пустыми — доехали мы быстро, оставалось лишь надеяться, что мне будет фартить и дальше.
Увы — Влада дома не оказалось, но охрана тем не менее пустила меня в дом, разрешив подождать возвращения босса. Часа два я сидела как на иголках.
— Да вы так не нервничайте, — по-дружески обратился ко мне один из охранников, «карауливший» в гостиной. — Мы вас ни в чём не подозреваем. У нас просто такие правила: не оставлять гостей без присмотра.
Кивнув, я подошла к окну, чтобы хоть как то успокоиться. Однако ожидание сыграло в обратную сторону: вместо того, чтобы привести мысли в порядок, я ещё больше себя накрутила и к приезду Шимова оказалась на взводе.
— Настя, — совершенно не удивившись моему появлению в своём доме, позвал Влад. Обернувшись назад, я заметила, что в комнате мы одни: охранник беззвучно исчез.
Влад же с любопытством наблюдал сейчас за мной. И вроде даже иронично ухмылялся.
Это и стало последней каплей: схватив стоявшую на небольшом столике у окна изящную хрустальную статуэтку, я со всей силы запульнула её в сторону Шимова.
Статуэтка оказалась тяжелее, чем можно было предположить заранее и, упав в двух шагах от меня, она не нанесла никакого урона Владу.
— Ничего себе приветствие, — весело, даже довольно, произнёс Влад.
— Ты думал, что это я! — заорала я, что есть мочи. Заметив, что руки мои трясутся, я резко опустила их по бокам. — Ты подозревал, что это я стреляла в тебя. То есть в твою машину.
Шимов в мгновение ока оказался возле меня. Больно схватив за волосы, он вынудил меня запрокинуть голову и встретиться с ним взглядом.
— Я не дурак, чтобы выдумывать подобную чушь, дорогая, — произнёс он, нежно проведя правой рукой по моему лицу. Голубые глаза его блестели.
— Тогда зачем ты путаешь следствие?
Шимов усмехнулся и опустил руку. Я отошла на чуть более безопасное расстояние.
— Не ты расследуешь это дело, Настя.
— Но ведь это была женщина, — мой голос противно дрожал. — И ты подумал…
— И я подумал, что сильно перед тобой виноват, — усмехнулся Влад. — Пять лет не дарил цветов.
Бесполезно, подумала я в тот момент. — Он не станет отвечать серьёзно. Зачем я вообще сюда приехала?
Ни слова не говоря, я направилась к выходу, реакция Шимова была мгновенной: больно схватив за руку, он потянул меня к себе.
— Тебе нельзя играть в мужские игры, — ласковым шёпотом произнёс Влад, обнимая меня. — Никак нельзя.
Утром, подвозя меня до дома, Влад опять начал раздражаться.
— Я прошу тебя, не надо расследовать это дело.
— Предлагаешь сидеть и не рыпаться?
— Именно это, — кивнул Шимов.
Хмыкнув, я продемонстрировала Владу загипсованную руку.
— Это я получила, ничего не расследуя.
— Потому и жива, — кивнул Влад.
— С тобой невозможно разговаривать, — буркнула я, отвернувшись к окну.
Мы опять устроили «совет в Филях», то есть в Кирюхиной квартире, только, в отличие от прошлых посиделок, Кирюха не пытался зацепить меня Владом, а Димка не выдавал в паузах свои привычные шуточки. Короче, атмосфера была несколько нервной.
— Почему ты сразу мне не позвонил? — допытывался Курьянов у Димки.
— Потому что хотел сам сначала проверить.
— Что? — рявкнул Курьянов. — Почему вы считаете, что можете так просто влезть в расследование.
— Потому что мы юристы, — пожал плечами Матвеев.
— Так ведь не следаки и не опера, — продолжал сокрушаться Кирилл. Я усмехнулась.
— Димка не хотел подставлять меня.
— Это и ежу понятно, что ты не могла стрелять в Шимова.
— Я знаю, что Настя не такой человек, но…
— Какой, нафиг, но, — возмутился Кирилл. — У неё пальцы сломаны. Как она стала бы держать винтовку с гипсом? Винторез — это вам не макаров и не тт, где и одной руки достаточно, чтобы пострелять… Ни одному нормальному человеку не пришло бы в голову подозревать Настёну, когда у неё перелом пальцев и гипс.
Мысль о несовместимости гипса и стрельбы из винтовки не приходила мне в голову. Услыхав вчера от Димки, что девушка, оставившая оружие в его машине, была похожа на меня, я запаниковала и сразу помчалась к Владу. Идиотка. Дура. Беспокоилась о том, что Влад подумает: ведь пять лет назад я его обманывала, работая на легавку… Но Шимов, конечно, не глупее Курьянова — сразу просёк что к чему.
Залпом опрокинув рюмку, я снова и снова прокручивала в голове разговор с Владом в машине. Я тогда продемонстрировала гипс, а Влад на это ответил, что «потому и жива». Конечно — с гипсом, я не могла стрелять из снайперской винтовки. Смешно, он об этом подумал, а я нет.
Почувствовав себя круглой дурой, я попыталась снова сосредоточиться на разговоре Матвеева и Кирилла. Однако они вовсе не торопились обсуждать насущные криминальные дела, ударившись в автомобильную тему.
Димка сватал Кириллу своего приятеля механика — партизана, не сдававшего и не заявляющего про найденное оружие в милицию.
— …а самое главное, настоящий дока по части ремонта.
— Мы отклонились от темы, — напомнила я о своём присутствии. Димка пожал плечами.
— Может, ваше сходство не более чем совпадение. Знаешь, такие совпадения бывают довольно часто.
— Ну, конечно, — фыркнула я. — А ты не забыл о чеках и пакете с моими отпечатками на месте убийства зам. прокурора?
— Да нет, тут дело именно в Насте, — задумчиво произнёс Кирилл. — И не в совпадениях, которые я, кстати, очень не люблю. Главное узнать: какую преследовали цель игроки: подставить тебя или просто связать с этим делом? Как только мы поймём, забыли они про гипс или всегда помнили, мы поймем, что игроки от тебя хотят.
— Но это ведь уже второй случай, когда пытались подставить Настю, — уточнил Димка. — Кирилл и я одновременно кивнули.
— Так почему мы не рассматриваем первый случай?
— Потому что тогда у меня было железное алиби, — медленно проговорила я, осознавая, как нехорошо это звучит. — И в первом, и во втором случае у меня было алиби.
— Самое что ни на есть железное, — кивнул Кирилл. — А совпадения я не люблю.
Кирилл задумчиво посмотрел на меня.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила я, заранее зная ответ. — Когда убили Савельева, я по чистой случайности оказалась в компании Кольцова.
Димка иронично хмыкнул.
— По чистой случайности, говоришь?
— Прекратите, — рыкнула я, — Если следовать вашей логике, получается, что Шимов сам срежиссировал покушение на себя.
— Кстати, это вполне вероятно, — заметил Курьянов. — У него нет даже царапины, а Лядова задета самую малость.
— Вначале ты утверждал, что девушка практически при смерти, — не удержалась я. Кирилл развёл руками.
— Так передали по рации. Кстати, тоже любопытно, почему ппсники, приехавшие на вызов, сообщили именно так.
— Влад не стал бы подставлять вместо себя женщину, — покачала я головой.
— Могла произойти небольшая накладка, — пожал плечами Курьянов.
— В таком случае….
В таком случае, я дважды полная дура. Примчалась к Шимову, который всё это придумал, чтобы убедить его в своей невиновности. Шимов у нас большой шутник и балагур. А я ему сильно задолжала.
— Да, — покачала я головой. — Ребята, давайте выпьем.
Глушить проблемы спиртным — плохая привычка. Но как справиться со всем, что происходило сейчас вокруг, я не знала…
Матвеев внимательно посмотрел на меня, при этом прикрыв один глаз.
— Ты чего делаешь? — удивилась я.
— Пытаюсь сфокусироваться.
— А…
— Не переживай из — за Шума, — поморщился Курьянов. — Ты отличная девчонка, а он всего лишь отмытый мафиози.
— Который, кажется, решил продемонстрировать мне, каково это, когда тебя предают, — хмыкнула я. — Пять лет назад он понял, что оказался в дураках. А сегодня в дураках я. То есть в дурах.
— Не думаю, что это корректное сравнение, — встрял Димка, но продолжить разговор не смог, уронив голову на спинку стула.
— Слабак, — хмыкнул Курьянов.
Я поднялась из — за стола.
— Пожалуй, мне пора отчаливать.
— Может, останешься? Я тебе на диване постелю.
— Ты лучше нашему залётному гостю на диване постели, а то, думаю, матрас на полу он не оценит. Столичные штучки они нежные…
Курьянов захохотал.
— Настя, ты сама доберешься?
— Ага.
— Тебя проводить?
— Лучше такси вызови.
Такси приехало спустя двадцать пять минут или (на наш счёт) спустя ещё пару рюмок. Кирюха, несмотря на мои возражения, спустился вместе со мной, чтобы оценить благонадёжность таксиста. Синяя шестёрка с шашечками припарковалась недалеко от старого клёна, водитель, мужчина лет сорока пяти заинтересовано поглядывал на нас, единственных вышедших из подъезда людей.
— Вы такси заказывали? — спросил он на удивление бодрым голосом. И это в половине второго ночи!
Признавшись в том, что это мы и есть, Курьянов принялся со мной прощаться, попутно обещая разобраться со всеми врагами. Он требовал меня сохранять осторожность, и, кажется, насторожил этим водителя.
— Не буду никуда лесть, — пообещала я, и Кирилл вроде бы успокоился.
— Созвонимся, — махнул на прощание Курьянов, направившись в сторону круглосуточного магазина.
За минералкой, подумала я, мысленно похвалив друга за предусмотрительность. Не знаю, как самому Курьянову, а вот Матвееву минералка точно понадобится. Вместе с аспирином.
Прикинув, что минералка может понадобиться самой, я попросила водителя тормознуть не возле дома, а немного раньше, у дороги, возле палатки.
Ночной воздух освежал, хотя на улице было достаточно тепло. Чувствовалось приближение лета.
— А скоро ведь майские праздники, — подумала вдруг я, припомнив, как Наташка Коломейцева звала меня на майские к себе на дачу. Интересно, обещанный ухажёр тоже приедет, или это пока не замысливалось?
Гипс к майским праздникам скорее всего уже снимут, так что будет возможность появиться во всей красе: одеть, наконец — то, какое — нибудь яркое платье. Только где взять на это желание?
Хмыкнув, я уселась на скамейку возле подъезда. Домой идти совершенно не хотелось. Открыв минералку, я принялась пить маленькими глотками.
Невдалеке тихо хлопнула автомобильная дверца. Ещё один полуночник, подумала я, завинчивая крышку бутылки.
— Вы у Курьянова совет держали или тупо решили напиться? — ироничный голос Шимова, обычно тихий, но сейчас, в этой ночной тишине, показавшийся вдруг очень громким, заставил меня вздрогнуть.
Я подняла голову: Влад, ухмыляясь, стоял напротив меня.
— Хороша Маша, — нахмурился Шимов.
— Не твоё дело.
— Ну конечно, — кивнул Влад, всем видом выражая, что не станет спорить с пьяной.
— И я пропускала каждую вторую.
— Что так?
— Они тяжелее.
— Думаю, им всё — равно хватило, — пожал плечами Шимов. Я кивнула.
— Матвеев в хлам. То есть в тарелке.
— Выходит, праздник удался.
— А то…ты, кстати, зачем приехал?
— На тебя пьяную поглядеть.
— Насмотрелся?
— Пока нет, — засмеялся Влад. — Ты стала много себе позволять лишнего.
— Не твоё дело.
— Я за тебя волнуюсь.
— Я не могла в тебя стрелять.
— Ну, конечно, — кивнул Шимов, тут же соглашаясь со мной. — Но мне было приятно, как ты убеждала меня в своей невиновности.
— Гад, — прохрипела я.
— А знаешь, Настенька, почему я был так в тебе уверен?
— Потому что у меня гипс.
— Потому что я полностью контролирую рынок оружия в этом городе. — Алкогольная дурь частично с меня слетела.
— Ты знаешь, кто купил винтовку? — дрогнувшим голосом спросила я.
Влад усмехнулся.
— Я думаю, мой неприятель не такой уж идиот, чтобы закупить стволы в моём же городе.
— Но ты наверняка имеешь связи… — начала было я. Влад рассмеялся.
— Ты смышлёная девчонка, хоть и пьяная, — потянув за плащ, Влад легко поднял меня со скамьи и нежно поцеловал.
— Я хотел сказать, что знаю, кому достался подарочек… — тихо произнёс он мне на ухо. Размышления о деле в этот момент давались мне с трудом.
— А Димка так гордился своим механиком, ведь он не сдал его ментам.
Влад отчётливо хмыкнул.
— Зачем ты со мной поделился? — спросила я слабым, возможно, немного дрожащим голосом.
Глядя мне в глаза, Шимов широко улыбнулся.
— Потому что, малышка, игра идёт к концу. Поэтому ты не должна больше никуда лесть, я ясно выражаюсь?
— Нет, — честно ответила я. Влад тяжело вздохнул.
— Нет, это невозможно, — пробурчал он скорее себе, нежели для меня.
— Настя, ты не должна вмешиваться в это дело. Вообще.
— В какое дело?
— В любое, — рыкнул Влад, потеряв терпение. — Не лезь, ясно? Попросит о чём — то твой дружок мент — отказывайся, влезет с предложением Матвеев — гони в шею.
— А если это будет кто — нибудь из твоих…Кольцов, например?
— Никита не станет делать ничего подобного, — заметил Влад. — Настя, я хочу, чтобы ты очень чётко для себя уяснила: другой возможности для этого не будет — любое твое новое вмешательство в происходящее я буду расценивать как предательство. Ты поняла?
Влад больно схватил меня за руки чуть выше локтя и не отпускал, пока я не ответила, что не стану больше никуда лезть.
— А если меня будут трогать? — спросила я осипшим голосом. Кто — то ведь постарался подставить меня в убийстве Савельева.
— А ты не ведись, — отрубил Влад. — Иначе я буду считать, что ты заодно с ними.
Получив моё согласие, Влад кивнул, отпустил меня и, усевшись на скамейку, закурил, как ни в чём не бывало.
Вновь воцарившаяся тишина быстро успокоила мои нервы.
— Зачем ты рассказал, что один контролируешь рынок оружия в нашем городе? — поинтересовалась я у Шимова.
Влад хмыкнул.
— Это никакая не тайна. — Повернувшись ко мне, он поправил выбившийся локон. — Только ты одна и не в курсе.
— Ну да, — кисло согласилась я. Пять лет я избегала любого упоминания о Картрене или Шимове, пять лет практически не общалась с Кириллом, потому что не могла ничего забыть.
— Всё будет хорошо, Настя, — произнёс Влад, нежно поцеловав меня на прощание. — Если только ты не станешь лезть в эту игру.
Его машина давно выехала из двора, а я так и продолжила сидеть на скамейке, вдыхая ночной воздух и размышляя о прошедшем разговоре.
Возможно, Влад прав, и его контроль рынка оружия в нашем городе ни для кого не секрет. Но мне он это сказал не просто так, не для того, чтобы похвастаться.
Это было предупреждением.
А утром позвонил трезвый, злой Курьянов и сообщил, что Раису Лядову ночью задушили.
Я долго не могла взять себя в руки, ходя по квартире неровной походкой и рыдая. Наивная молоденькая девочка умерла из — за того, что влезла в игру, которую не понимала.
Я вспомнила, как она, словно насмотревшись шпионских фильмов, передала мне записку в парке; как она изображала официантку в пиццерии, представившись Кариной.
На работу идти не было сил, но, понимая, что дома мне будет ещё хуже, я насилу впихнула в себя бутерброд и быстро пошла одеваться, чтобы не опоздать на работу.
Бумаг скопилось невероятное количество — хороший повод не думать на другие темы. Около двенадцати позвонил Курьянов, но я не стала с ним разговаривать, боясь поступить неверно. Хотя ситуация с ночи сильно изменилась, я не думала нарушать обещание, данное вчера Владу.
Курьянов всегда был упрямым парнем, а потому очень скоро ему надоело общаться с Коломейцевой и под вечер он заявился самолично.
— Ну? — только и сказал он, бухаясь словно Матвеев, заглянувший в гости, на стул. — Не хочешь узнать, как это произошло?
— Девушке это не поможет.
— С чего такая инфантильность? — поинтересовался Курьянов. — А как же торжество правосудия, наказание виновного?
— Ну так, вы милиция: вам и карты в руки.
— А ты, значит, поучаствовать не хочешь?
— Не могу.
Кирилл нахмурился.
— Что — то, что я не знаю? — спросил он. Я кивнула.
— Я-ясно, — протянул Курьянов. — И поэтому тебе наплевать, кто и как убил Лядову. Ты так стараешься не задеть Шимова, что готова пойти на сделки с собственной совестью?
Кирилл ждал от меня ответа, хоть какого — нибудь. Но я молчала, делая вид, что перебираю документы.
— Твое дело, — бросил Курьянов, поднимаясь со стула, громко хлопнув дверью вместо прощания. Я заревела, чем очень испугала Коломейцеву, которая ничего не могла понять.
Влад явно не желал со мной разговаривать. Его сотовый не отвечал, секретарь в Картрене отвечала, но было ясно, что её ответы — то же скрытое игнорирование, как и гудки в трубке сотового.
Разозлившись, я набрала номер Кольцова. Никита ответил сразу, но было слышно, что голос у него далеко не радостный.
— Что — то случилось, Настя? — поинтересовался он, тяжело вздохнув.
— Думаю, вы в курсе.
— Думаю, да. И?
— Никита, мне нужно знать… — робко начала я бормотать. — Это очень важно.
— Разумеется, важно, — согласился Кольцов. — Настя, мне очень жаль, но я не уполномочен давать вам какие — то комментарии.
После этого он повесил трубку, дав мне почувствовать себя круглой дурой. Н-да…
Вечером, после работы, я поймала такси и отправилась к особняку Шимова, всю дорогу придумывая речь для Шимова. Однако всё это оказалось напрасным — охранники, сторожившие ворота, не пропустили меня дальше этих самых ворот.
— Шефа нет и не будет, — высказал один из парней, которого я никогда не видела. — А девочек для себя обычно он сам привозит. Или заказывает у проверенных людей. Но никак не с улицы.
Парней у ворот было несколько (ни дать ни взять, КПП секретного завода), работа у них была скучная, а потому ещё несколько минут я выслушивала довольно откровенные предложения поразвлечься.
Порадовавшись за чистоплотность Шимова, который, оказывается, брезгует девочками с улицы, я перешла дорогу, чтобы снова поймать машину.
Отпустив по дурости водителя, теперь приходилось стоять на довольно пустынной дороге под ехидные взгляды охранников.
Наконец, остановилась какая — то залётная ауди с московскими номерами.
Водитель — парень лет тридцати пяти — весёло спросил, сколько я беру за час.
Хлопнув дверцей, я отошла в сторону от машины, опасаясь не сколько парня, сколько начинающейся у меня истерики.
Ауди не уезжала. Напротив, дав задний ход, она оказалась совсем рядом со мной.
— Эй, извини, — открыв окно, крикнул парень. — С кем не бывает.
— Да иди ты… — рыкнула я и снова отошла назад. Машина снова поравнялась со мной.
— Давай я тебя довезу.
— А ты можешь просто смыться отсюда, чтобы я тебя больше никогда не видела, а? — закричала я, кажется, перед тем, как зареветь.
Парень вышел из машины и, несмотря на мои попытки вырваться, с силой усадил в машину.
— Да я тебе сказал, не дергайся, — рыкнул он, закрыв двери. — Довезу до дома, и только. Эй, ты слышишь?
— Тебе это зачем?
— А не знаю, — ухмыльнулся водитель. — Может, решил людям помогать.
— Мне не нужна помощь.
— Ну, конечно, — согласно кивнул он. — Это у тебя хобби такое — истерики устраивать на улице? Или ты так мужа бережёшь — проорёшься на незнакомых людей, а дома мир и покой? Муж то есть?
— Нету.
— Ну…начнёшь успокоительное пить — женихи косяками повалят.
Посмотрев на водителя, я неожиданно расхохоталась.
— Роберт, — представился парень.
— Настя.
— Будем знакомы, Настя, — ответил Роберт, заведя машину.
Парень оказался занятый. Всю дорогу шутил и балагурил, а затем неожиданно пригласил меня поужинать.
— У вас тут потрясающий армянский ресторанчик. Готовят так — пальчики оближешь.
— Спасибо за приглашение, но я…
— Отказ не принимается. Должен же я перед вами извиниться.
— Вы и так везёте меня домой.
— Этого не достаточно.
— По мне — в самый раз.
— Настя, ну пожалуйста.
Со страхом подумав о пустой темной квартире, я решила принять приглашение Роберта.
Ресторан мне понравился: тихое спокойное место, почти семейная атмосфера. Интерьер без мрамора и золота, зато удобные стулья, приятное освещение и вежливые официанты.
Пока мы ждали, когда нам принесут заказанные блюда, Роберт принялся за расспросы.
— И всё — таки, почему такая красивая девушка до сих пор не замужем? — с места в карьер начал он.
— Ну….-протянула я. — Наверное, потому, что единственному кандидату проще меня застрелить, чем сделать предложение.
Роберт засмеялся.
— Смешная шутка.
— Да кто здесь шутит…
Мой собеседник покачал головой.
— Твой парень что, ярый противник браков?
— Он уже не парень и тем более не мой.
— То есть мне дорога открыта?
— Этого я не говорила.
Роберт пристально посмотрел на меня.
— Ты привлекательная девушка…
— Спасибо.
—..и у тебя нет парня. Значит, у меня есть все шансы.
— Не-а, — покачала я головой. — Я страшная зануда. К тому же ты не местный, а я не верю в любовь на расстоянии.
— Я местный, — удивился Роберт.
— А московские номера?
— Эта машина друга, пока моя в ремонте. — Роберт усмехнулся. — Теперь расстояния между нам нет.
Я пожала плечами.
— Всегда найдется что — нибудь ещё.
Роберт расстроенно посмотрел на меня.
— Кажется, я теряю навык: раньше девушки от меня не шарахались.
— Не переживай, с другими будет намного лучше.
— Мне ты понравилась. Даже когда ругаешься, ты очень красивая.
На этой приятной для меня фразе разговор пришлось прервать, так как официантка принесла наш заказ.
Всё выглядело настолько аппетитно, что я едва дождалась, пока официантка отойдёт, прежде чем попробовать тушёное мясо.
Роберт с весельем поглядывал на меня.
— Извини, — пожала я плечами, — сегодня на работе был аврал. Поесть не успела.
— Да ничего, — рассмеялся мой новый знакомый. — Мне даже приятно. Знаешь, очень неловко бывает, когда девушка весь вечер жуёт листик салата.
— Я тоже иногда такое практикую.
— Не верю.
Я усмехнулась.
— Твоё право.
Теплая сытная еда подействовала на меня умиротворяюще. Я не спеша разглядывала своего нового знакомого: блондин, довольно резкие черты лица — явный признак принадлежности к немцам или прибалтам — светлые карие глаза.
— А почему такое имя — Роберт? — спросила я, решив подтвердить или опровергнуть свою догадку. — Твои родители увлекались творчеством Рождественского?
— Мой отец из поволжских немцев, — хмыкнул Роберт. — Как — то, будучи в командировке, он встретил русскую красавицу и уже не захотел с ней расставаться. Так ему и пришлось переехать в её город.
— Романтично.
— Да, — кивнул мой новый знакомый. — Как думаешь, может наша сегодняшняя встреча не просто так? Может, это судьба?
— Все может быть, — согласно кивнула я. Роберт мгновенно расцвел.
— Слушай, а давай бросим всё и махнём куда — нибудь?
— Куда? — не поняла я.
— В Сочи. Или в Египет. У тебя есть загранпаспорт?
— Эм… — я недоуменно на своего собеседника.
— Мы знакомы не более двух часов.
— Вот именно, — легко согласился он. — Нам надо познакомиться поближе. В городе всё будет мешать: работа, знакомые, всякие дела…А на отдыхе ничто отвлекать не будет…Так как?
— Меня не отпустят с работы.
— Это не проблема, — отмахнулся Роберт. — Главное твоё согласие.
Смутные сомнения закрались в мою голову.
— Ты меня извинишь, — спросила я, поднимаясь со своего места. — Я на минуту.
Кивнув, Роберт с уверенностью завсегдатая рассказал, где находится туалет.
Захватив сумочку, я направилась к выходу из зала.
Закрывшись в туалете, я вытащила сотовый и позвонила в справочную, чтобы узнать телефонный номер ресторана «Армянский кабачок», где я, собственно, сейчас и находилась.
— Додумалась запомнить название, — вслух похвалила я себя, ожидая ответа оператора.
Через минуту номер был нацарапан старой шариковой ручкой, завалявшейся в сумке, на клочке чека из магазина.
Оставалось дело за малым: позвонить в ресторан и передать для посетителя Роберта сообщение от Шимова.
Судя по всему, Роберт не врал: ему нравится это место. И его здесь явно знают — это я тоже заметила. Значит, всё должно получиться.
Выдохнув, я набрала номер.
Всё вышло очень просто. У меня тут же приняли сообщение, даже не поинтересовавшись, кто говорит.
И это в эпоху сотовых телефонов! Ну да ладно, я рассчитывала на рефлекс, на первую реакцию Роберта, к тому же сотовая связь не всегда хорошо работает даже в центре города.
Итак, если Роберт действует по приказу Влада, он возможно отреагирует. Не факт — но возможно.
Повесив трубку, я тут же вылетила из туалета, чтобы не пропустить момент, когда персонал ресторана подойдет к Роберту.
Получив записку, Роберт быстро её прочитал и с удивлением взглянул на свой мобильник.
— Извини, — пробормотала я, стараясь не расплакаться и не разреветься. Не знаю, чего мне хотелось в этот момент больше. — Я ещё на одну минуту отойду. Туда же.
— Конечно, — кивнул мой новый знакомый, кажется, с некоторым облегчением. Ну — да, Шимов просил ему перезвонить. А начальство заставлять ждать негоже.
Порадовавшись, что мне дали отдельный номерок, я взяла свой плащ и вышла из ресторана. Такси ловить не стала: через пару дворов была троллейбусная остановка. Хватит на сегодня такси.
Шимов так хотел убрать меня из города, что даже приставил ухажёра. Нечего сказать — весело.
Рассмеявшись, я не заметила, как по лицу потекли слёзы. День так и закончился: истерикой.
Следующую неделю я помню плохо. Я ела, спала, ходила на работу…Дома образовалась батарея из пустых винных бутылок, которые я всё ленилась выбросить.
Наташка сначала наблюдала за мной с недоумением, затем — с тревогой, пару раз она пыталась со мной заговорить о том, что происходит, но я не могла ей ничего объяснить, поэтому наши беседы оказались бесполезными.
Курьянов больше не объявлялся. Шимов, кажется, доигрывал игру, непонятно кем начатую, а я по вечерам продолжала пить вино и даваться книгой Харпер Ли.
Димка Матвеев звонил несколько день подряд, призывая помириться с Курьяновым, на что я злилась и кидала трубку.
В четверг Шалаев позвал меня в свой кабинет и велел прекратить пить. Иначе, пообещал он, будет открыт вопрос о моём увольнении.
Я тут же сходила в канцелярию и написала заявление по собственному желанию.
— И что ты будешь делать дальше? — спросила подруга Коломейцева, вернувшись с соседнего кабинета.
— Как у нас быстро расходятся новости, — уважительно заметила я.
— Что ты делать будешь? — повторила свой вопрос подружка.
Я пожала плечами.
— Понятия не имею. Но работать здесь больше не могу.
— А где сможешь?
— Может, пойти мороженым торговать? Лето же скоро.
— Настя, — застонала Коломейцева. — Я не понимаю, что с тобой твориться. Знаю, что к этому как — то причастен твой Курьянов.
Я тоскливо посмотрела на подружку.
— Убили молодую девушку. В больнице, в палате, охраняемой милицией. — Я посмотрела на Коломейцеву. — И убили её после того, как она со мной поговорила.
— Это может быть совпадением.
— А может и не быть, — пожала я плечами.
— Ты не можешь это выяснить? — спросила Настя.
— Не могу, — кивнула я.
— Беда, — согласилась со мной Коломейцева. — Знаешь, Насть, тебе надо бы сменить обстановку. Поезжай — ка ко мне на дачу, а? Уже тепло, скоро майские праздники…
— Я сейчас плохая компания.
— Ты сейчас плохая компания прежде всего для себя самой, — отмахнулась подружка. — Возьми больничный и поезжай. Знаешь что, давай прямо завтра? Юра завтра выходной — отвезёт тебя на машине.
Выезд за город отложился по радостной причине: врач наконец — то разрешил снять гипс, чему я была невероятно рада.
— Где же вы так умудрились сломать пальцы? — с профессиональным любопытством поинтересовался доктор. — Подобные переломы редко встречаются. Катались на горных лыжах?
— Побывала в милиции, — пожала я плечами.
Доктор крякнул и отвёл глаза.
Небольшая повязка всё ещё фиксировала повреждённые пальцы, но я была счастлива, что это уже не гипс. Это немного подняло мне настроение, и в этот день я даже немного прогулялась по парку, сожалея о том, что так неосмотрительно дала Шимову слово не вмешиваться.
За прошедшую неделю он не разу не объявился, даже не позвонил, хотя знал, что я в курсе убийства Раисы Лядовой. Из чего я делала вывод, что он, если и не предвидел это событие, то вполне его допускал. Раиса оказалась пешкой, которой пожертвовали ради выигрыша — только так я могла объяснить бездействие Шимова.
Если суешься в мужской мир, не жди поблажек, на войне все средства хороши, а бизнес в нашей стране по — прежнему напоминает дикий запад… — всё это я хорошо знала и ничего не было для меня новостью. Влад не пай мальчик, и крови на нём достаточно… я никогда не считала его виновным в том, что он хотел меня убить — это я заслужила.
Но чем ему помешала эта дурёха секретарша? Несомненно, она тоже была в игре, но она не была инициатором. Она была молодой симпатичной девушкой, которой кто — то хорошенько запудрил мозги.
Но кто? Кто пристроил её в Картрен? Хотя она говорила, что устроилась в концерн сама, вряд ли бы она стала работать с Сергуниным, а позже с Кольцовым. Быть секретарём таких персон мог только очень проверенный человек…или внедрённый…
Я ломала голову, пытаясь понять, кто мог порекомендовать эту девушку на работу в Картрен. По-хорошему, следовало бы сьездить к её родным и обстоятельно их расспросить, а заодно соседей и подруг. Но я была связана обещанием.
Шимов заранее предупредил все мои действия….
В день отъезда на дачу Коломейцева загадочно улыбалась и говорила всякими недомолвками, пока её парень таскал сумки с моими вещами в машину.
— Неужели ваш будущий свидетель тоже собрался на природу? — первой не выдержала я. Юрик, расхохотавшись, полез в багажник, а Настя покачала головой.
— Сережа поехал навестить родителей в Рязань.
— Тогда я теряюсь.
— Ничего — то от тебя не утаишь, — притворно посетовала Настя.
— Давай, — кивнула я ей, — колись, подруга.
Мы обе уселись на заднее сидение. Пока Юра выезжал на трассу, Наташка успела всё подробно мне рассказать.
Оказывается, Игорь Андреевич договорился с канцелярией не давать ходу моему заявлению об увольнении.
— Это как? — не поняла я. Коломейцева вздохнула.
— Он знает, что пока ты на больничном. А потом, если ты вдруг не появишься в суде, он попросил девчонок оформить тебе отпуск за свой счёт.
— И знаешь, — помолчав с минуту, сказала Наташа. — Они его послушались.
— То есть теперь я не увольняюсь?
Коломейцева пожала плечами.
— Выходит, что нет.
— Интересно…
— А то, — кивнула Наташа.
— Интересные у вас люди работают, — заметил Юра, чуть обернувшись к нам.
— Он…про Шалаева много слухов ходит, — заметила Коломейцева.
— И он просил им не верить, — добавила я.
— Что ты предпримешь? — спросила Наташка с сомнением в голосе.
— Не знаю, — пожав плечами, ответила я. — Думаю, после праздников мне надо будет вернуться в город.
— Ты останешься работать в суде?
— Ну… — я почесала переносицу. — Я просто не имею права подвести Игоря Андреевича, после того, как он за меня заступился.
Выходные удались на славу. Шашлыки, весеннее солнце, хорошая компания друзей, которые очень хорошо делали вид, что не слышат по ночам моих хождений и рыданий. Сначала я только делала вид, что мне весело на природе, но потом долгие пешие прогулки сделали своё дело: я искренне начала смеяться над Юриными шутками.
Праздничные дни в этом году заканчивались в среду, закрыв в четверг больничный, в пятницу я появилась на работе. И сразу, прежде чем идти в канцелярию, заглянула к Игорь Шалаеву.
— Игорь Андреевич? — постучав, спросила я.
— Анастасия, — Шалаев встал, чтобы меня поприветствовать. — Здравствуйте, голубушка. Как самочувствие? — Я заметила, что дверь Шалаев не просто притворил, а закрыл на ключ.
— Спасибо, хорошо, — ответила я, чувствуя себя овечкой в ловушке.
Судья усмехнулся.
— Выходные пошли вам на пользу. Вы преодолели свои проблемы?
— Вы имеете в виду со спиртным? — в лоб спросила я. Шалаев поморщился.
— Не разочаровывайте меня, Настя. Неужели вы считаете, я, профессиональный юрист с многолетним стажем работы судьёй не смогу отличить причину от следствия.
— Уверена, что сможете. В отличие от меня.
— Интересно, — Шалаев откинулся на спинку кресла. — У вас заниженная самооценка?
— Скорее недостаточный опыт в ведении расследований.
— Чтобы сказали ваши профессора в Сорбонне? — поинтересовался Шалаев.
Я пожала плечами.
— Они бы меня не одобрили: международное право считается элитой, верхом юридической науки.
— А вы так не считаете?
— А вы?
— Каждый выбирает по себе, — Шалаев скользнул цепким взглядом по моему лицу, — Интересный у нас с вами разговор получается, Анастасия.
Я развела руками.
— Как — то само собой. Игорь Андреевич, мне сказали, что вы отменили регистрацию моего заявления?
— Вы были не в себе, — строго заметил судья. — Я вполне могу понять ваше состояние, голубушка, но, знаете ли, ваши личные переживания не должны мешать работе.
— Я не уверена, что в будущем это не повториться.
— Я всегда верю в лучшее, — поморщился Шалаев. — Да и Нина Ивановна бы мне этого никогда не простила. Вы приступаете к работе с сегодняшнего дня?
— Да.
— Отлично. Тогда идите: работы накопилось предостаточно.
Вечером снова позвонил Матвеев.
— Насть, кончай дурить, — вместо приветствия обратился Димка. — Сколько можно: один ходит как раненый медведь — шатун, другая трубки бросает.
— Дим, что ты от меня хочешь?
— Помирись с Курьяновым.
— Я с ним не сорилась.
— Он нуждается в твоей помощи.
— Дима, а не могу.
— Это он не может. А ты просто не желаешь — это разные вещи. Девочка — ту, которую убили в больнице — говорила с тобой.
— Курьянов в курсе нашей беседы.
— Он считает, что не всё знает.
— Я обещала Шимову не лесть в это дело.
— Так и не лезь, — фыркнул Матвеев. — Просто расскажи Кириллу всё, что ты сама знаешь или думаешь, что знаешь про Лядову. А уж лесть и расследовать дальше будет он.
Такое предложение следовало обдумать.
— Ты всё ещё в городе?
— Уедешь тут от вас, — фыркнул Димка. — Курьянов несколько раз в порыве пьяного угара собрался в Картрен придушить Шимова.
— Тебе жалко делового партнёра?
— Мне Кирюху жалко, — вздохнул Матвеев. — Ну, так что, подумаешь нам моим предложением.
— Подумаю, — ответила я, прежде чем повесить трубку.
— Кто это был? — шёпотом спросила Настя.
— Дима Матвеев.
— Это тот, который нас красавицами обзывал?
— Ага.
— Когда они уже от тебя отстанут? — нахмурилась подружка. — Только — только человек стал приходить в норму.
— Настоящие друзья всегда знают, когда позвонить, — хмыкнула я в ответ.
— Гнать таких друзей в шею надо.
— Нельзя… — Помедлив, я поинтересовалась, — Когда там ваш Серёжа из Рязани возвращается.
— Через неделю.
— Я всё ещё хочу с ним встретиться, — объявила я. Наташка сощурилась.
— Вот и ладненько.
С Курьяновым мы встретились на нейтральной территории, то есть на командировочной квартире Матвеева. Кирилл был хмур, раздражён, и, естественно, обижен. Заговаривать со мной он не пожелал, так и сидел в кресле, изображая каменное изваяние. Поскольку мне хотелось побыстрее с этим покончить, пришлось начать первой.
— Что ты хотел узнать? — спросила я, пропустив приветствие.
Кирилл медленно перевёл взгляд со стены на меня.
— Расскажи про ваш разговор с Лядовой.
— Ты его слышал, — напомнила я, имея в виду прослушку.
— Я его не понял.
— Поскольку я не знаю, какие моменты ты не понял, я не могу тебе помочь.
Димка, сидевший рядом со мной на диване, в ужасе закатил глаза.
— Боишься, что ненароком заденешь Шума? — прищурился Курьянов.
— Да пошёл ты, — разозлилась я, поднимаясь с мягкой кожаной обивки. — Это тебе надо, а не мне. Если ты не можешь засунуть свою гордость в одно место и по-человечески спросить, то я тебе в этом деле не помощница.
— Ты слишком бурно реагируешь, — заметил ровным голосом Курьянов.
— Потому что ты выводишь меня из себя, — проведя рукой по лицу, ответила я. — Я действительно боюсь задеть своими откровениями Шимова, его игру, тем более что он сам велел мне держаться от всего подальше. — Это предложение далось мне с большим трудом, как и вообще любое упоминание о Владе. — Но ты не в отделении, а я не под арестом, Кирилл — я сама приняла решение рассказать тебе о нашем разговоре с Раисой. Но я не знаю, что именно тебя интересует.
— Вы не первый раз встречались, — произнес задумчиво Курьянов. Это не было вопросом, скорее констатацией, но я, тем не менее, кивнула.
— Да, это была, можно сказать, уже третья наша встреча.
— Она от тебя что — то хотела?
— Какой — то помощи. Говорила, что Картрен под угрозой.
— То есть? — не понял Кирилл.
— Ну…Лядова считала, что в концерне работает предатель, который хочет выкрасть конфиденциальные бумаги.
— И что, это и есть весь заговор? — фыркнул Матвеев. — Вот девушка удивила….Нормальная деловая обстановка: предатель в фирме.
— Да, предатель… — я немного помолчала. — Разница всё же есть. По крайней мере, так считала Раиса. Она думала, что если эти бумаги будут перехвачены, Шимов, Сергунин, я — все сядем. И надолго.
— И ты тоже? — встрял Димка. — Ты вроде помогала провосудию…Хотя, конечно, кого это волнует.
— Вот именно, — согласилась я с Матвеевым.
— Когда ты встретилась с Лядовой в первый раз? — поинтересовался Кирилл.
— Вскоре после убийства Сергунина.
— После допроса в милиции?
Я кивнула.
— Да. Девушка подошла ко мне в парке, сунула записку о том, что за мной следят и назначила встречу в пиццерии недалеко от дома. Там она общалась со мной, изображая официантку. Представилась она, кстати, не Раисой, а Кариной.
— Девушка явно пересмотрела фильмов про шпионов, — покачал головой Матвеев.
— Возможно, она была не так уж и неправа, — осторожно заметила я. — Кому — то девушка настолько сильно помешала, что её не поленились убрать в охряняемой больничной палате. Кстати, кто занимался охраной палаты: ребята Влада или милиция?
— Милиция, — хмуро заметил Курьянов. — Шимов почти сразу снял своих ребят.
— Да какие из милиции охранники, — взмахнул рукой Матвеев.
— Тем не менее.
— Ты считаешь, что Лядова докопалась до истины? — спросил Кирилл.
— Не думаю, что она специально что — то выясняла…Скорее всего, это стечение обстоятельств и небрежность исполнителей.
— Подожди, она была секретарём Сергунина, — напомнил Курьянов. — Вряд ли Виталий Алексеевич замышляет что — то против Шума. Хотя в последнее время она работала с Кольцовым…
— Кольцов, — кивнул Матвеев. — Я говорил, что этот парень очень мутный. Его вполне могли послать, чтобы ликвидировать Шимова.
— Чтобы ликвидировать Влада, его надо застрелить, или отравить, — пожала я плечами. — Но уж точно не пытаться посадить. А дело всё началось с деловой документации.
— Почему ты так считаешь?
— Потому что… Смотрите, Кольцов приехал в наш город не просто так. Была какая-то цель его визита. И эта цель визита — устранение проблем в Картрене.
— Согласен, — кивнул Курьянов.
— Приняв должность главного юриста концерна, Никита Дмитривич просит меня навестить его на рабочем месте. Так сказать, пообщаться с предшественником.
— Что он делает совсем не из любопытства ради, — заметил Матвеев.
— Отнюдь не из любопытства, — согласилась я. — Ту же, в беседе, затрагивается тема архивных документах, не совсем законных…
— …или совсем незаконных, — поправил Курьянов.
— Мент он и в Африке мент, — посетовал Димка. — Продоложай Насть.
— Так вот, упоминая про эти документы, Кольцов не приминул заметить, что за них грозит уголовное наказание.
— Любопытно, — протянул Курьянов.
— Ещё как, — согласилась я. — С чего бы ему интересоваться про эти бумаги у меня?
— А ты Кольцова об этом не спросила?
— Спросила. Он не ответил. Точнее, ответил вопросом на вопрос: разве меня это удивляет. — Насупив лоб, я попыталсь вспомнить более точную формулировку. — Не уверена, что Кольцов сказал именно так, но смысл был этот.