Убийство с продолжением

10

Карамазов дочитывал распечатанный с компьютера электронный отчет Николя Жакло из Парижа. Особенно внимательно вчитался в последние строки, где Николя рассказывал о задержании полицией Кирилла Сошенко и профессора Мышкина. Российский консул прибыл только на следующее утро – это-то как раз больше всего и возмутило Карамазова. Видать, не слишком шустрый этот консул или перегрелся под палящим солнцем Лазурного Берега. Надо бы навести о нем справки через свой источник в МИДе. Хорошо, что в полиции и без консула разобрались, что его люди никаким образом не участвовали в убийстве старика букиниста. Да и мсье Жардим, директор аукционного дома, подтвердил их алиби.

Кстати, а где сам Кирилл? Карамазов снял очки и поднял глаза на висевшие на стене ходики из красного дерева с мельхиоровыми цепочками и позолоченными гирьками. Он же ему приказал явиться к двенадцати часам. Впрочем, у него есть еще восемь минут.

Карамазов вновь углубился в чтение, пытаясь ухватиться за какую-нибудь соломинку, дающую возможность зацепиться за края исчезнувшей рукописи: Николя вкратце сообщал о ходе следствия, что ему удалось выяснить через одного своего знакомого журналиста. В селекторе раздался голос секретарши Анюты:

– Сергей Филиппович, к вам Сошенко.

Карамазов поднял глаза на часы и удовлетворенно хмыкнул: Кирилл был пунктуален.

– Пусть заходит!

Половинка высокой двери тут же отворилась, и в кабинете появился виновато улыбающийся помощник.

– Можно, Сергей Филиппович?

– Ты уже вошел, – Карамазов, не вставая с кресла, протянул свою ухоженную руку с расправленной ладонью, дожидаясь, пока Кирилл подойдет и пожмет ее. – Ну, привет, французский зэк.

Карамазову понравилась собственная шутка, и он раскатисто, чуть нервно захохотал. Засмеялся и Кирилл, садясь напротив шефа к приставному столу.

– Вы шутите, Сергей Филиппович, а нам с профессором реально было не до смеха. Мы же знаем, что иногда бывает, когда тебя в полиции сажают в обезьянник.

Карамазов перестал смеяться и погрозил Кириллу пальцем.

– Ну, ты, это, не путай Россию с Францией. Там закон превыше всего. Разобрались, извинились, отпустили. Правильно?

– Совершенно верно!

– Вот только Николя мне написал, что наш консул не очень к вам торопился. Это правда?

– Да, явился только на следующий день, когда нас и так уже собирались выпустить. Стараниями, кстати, Николя.

– Ну что я могу про такого мудака дипломата сказать. Только процитировать могу его шефа: «Дебил, бля!»

Карамазова снова развеселила его собственная шутка, но на сей раз уже и Кирилл от души посмеялся. У Карамазова зазвонил мобильник. Он глянул сначала на высветившийся номер, затем на Кирилла. Тот уже готов был встать и выйти, но Карамазов поморщился и махнул рукой:

– Да ладно, сиди! Да, я слушаю!

Карамазов развернулся в кресле лицом к окну.

– Ну, я же тебе сказал: завтра после обеда… Утром не могу, у меня совещание в РСПП… Хорошо! Я понял. Света, я же сказал, что понял. Все, пока. Я занят, у меня переговоры.

Он отключил телефон, пару секунд сидел все в той же позе, глядя в окно на тихую Варварку, затем развернулся, подъехал к столу, положил мобильник и поднял глаза на помощника.

– Ты мне вот что скажи, Кирилл. Твой профессор оценил рукопись? Действительно это Достоевский?

– Как сказал профессор Мышкин, на девяносто девять процентов да. Процент он оставляет на свое сомнение: все-таки нужно видеть оригинал – бумага, чернила, наклон пера и тэ дэ.

– Блин! Где он теперь это сможет проверить?.. – Карамазов задумался на пару минут, и Кирилл заметил, как у него вдруг загорелись глаза. – Ладно! Давай сделаем так: скажи профессору, пусть напишет мне отчет о поездке (зря, что ли, я за него деньги платил?), где подробно опишет свое мнение о рукописи. Дай ему на это два дня. Все, иди!

Едва за Сошенко закрылась дверь, Карамазов взял серебристый смартфон, нажал на нужную кнопку. Он звонил в Париж. Николя не заставил себя ждать.

– Да, шеф! Я вас слушаю.

– Привет, Николя. Прочитал твой отчет. Молодец, четко, по-деловому, без соплей и воды.

– Стараюсь, шеф, не зря есть ваш хлеб.

– Так-таки уж и хлеб. Небось, маслицем и фуагрой его намазываешь, а? – засмеялся Карамазов.

– Не без этого, не без этого.

– Ладно! Шутки в сторону. Я тебя вот о чем хочу попросить. Найми какого-нибудь толкового частного детектива, со связями в полиции, в жандармерии… ну, сам понимаешь. Я хочу знать, куда делась украденная рукопись Достоевского. Мне она нужна. Денег на это не жалей.

– Хорошо!

– И еще! Найди, пожалуйста, если они есть, конечно, наследников этого, как его… ну, букиниста?..

– Пьера Куртуа.

– Да, да! И выясни, можно ли у них выкупить имеющиеся подлинники рукописей.

– А ежели наследников у мсье Куртуа нет? Ведь по нашим законам частная собственность в таком случае переходит государству.

– Николя, как говорят у нас в России, на нет и суда нет. И все-таки попытайся их каким-нибудь образом вытащить… Ну, сам понимаешь…

Николя вздохнул, ответил не сразу.

– Вы же понимаете, что это будет незаконно. И будет нелегко.

– А кому сейчас легко, Николя? – неожиданно вспыхнул Карамазов и отключил связь.

Он был по-настоящему зол: прямо из рук у него уплыла такая ценность. Он сделает все, потратит любые деньги, чтобы найти эту рукопись.