Убийство с продолжением

8

Николя сидел в своем гостиничном номере и работал с ноутбуком. За дни отсутствия в офисе накопилось немало дел. Он смотрел, какие вопросы можно решить на расстоянии, и тут же давал по электронной почте распоряжения оставшимся в Париже сотрудникам. Пару раз звонил по телефону. Параллельно в комнате негромко работал телевизор (как говорил сам Николя – для фона).

Но вот он отвлекся от ноутбука и внимательнее глянул в экран телевизора – там шла какая-то передача, которую вдруг прервали.

– Просим прощения у наших телезрителей за то, что прервали наше шоу, но у комиссара полиции есть важное сообщение.

Николя сделал звук погромче и стал внимательно слушать полицейского.

– Как вы знаете, вчера в нашем городе произошло зверское убийство в саду Виллы офицеров – тремя ударами ножа в грудь и живот был убит некий мужчина. Благодаря усилиям нашей славной полиции труп был опознан: им оказался владелец книжной лавки Пьер Куртуа, семидесяти трех лет. Убийство было совершено между 15 и 16 часами. Просим всех жителей Ниццы, кто оказался случайным свидетелем преступления или кто был в это время рядом с Виллой офицеров и мог видеть предположительного убийцу, позвонить по телефону, который сейчас появится на ваших экранах.

Тотчас же на экране вместе с телефоном полиции появился и портрет Куртуа.

Николя некоторое время ошарашенно смотрел в телевизор, затем выключил его, отодвинул в сторону ноутбук и выскочил из номера. Через минуту он уже был в номере профессора Мышкина.

– Профессор, вы не смотрели телевизор?

Глядя на перекошенное лицо француза, Мышкин испугался.

– Я же не понимаю по-французски, Николай. Но, судя по вашему виду, что-то случилось в городе?

– Случилось! Не то слово! Помните, мы с вами хотели свернуть на бульвар Гамбетта, но там было оцеплено полицией здание Виллы офицеров?

– Как же, как же! Там кого-то убили.

– Убили, профессор! И не кого-то, а нашего с вами Пьера Куртуа, владельца многих бесценных рукописей.

– Как Куртуа?! – профессор Мышкин от неожиданности даже присел в стоявшее рядом кресло. – А рукописи?

– Мсье Мышкин, вы же помните, нам женщина в книжной лавке сказала, что Куртуа сунул какие-то бумаги в портфель и ушел с ним. Не из-за этого ли портфеля с рукописями и зарезали человека?

– Боже мой! Вот так дела!

Николай нервно прохаживался по комнате, а лицо профессора стало покрываться пятнами.

– И что же нам делать?

– Нам? А что мы можем сделать?.. Разве что… Сообщить полиции об этом самом портфеле. Это объяснит им хотя бы мотив убийства.

– А может быть, портфель остался на месте преступления? Ну, где-нибудь в кустах. Там же много зелени, не так ли?

– Хотелось бы в это верить, но лично я в этом сомневаюсь. Уж слишком все прозрачно: телефонный звонок мсье Куртуа, его недовольство и препирательство со звонившим, затем он собрал рукопись в портфель и ушел.

– Надо бы все-таки еще раз наведаться в магазинчик, поговорить с хозяйкой, объяснить, что если рукопись Достоевского осталась у нее, то за нее она получит немалую сумму.

– Возможно, в этом есть какое-то рациональное зерно. И все же сначала надо бы сообщить полиции, а потом уже ехать в магазин.

В это время лейтенант полиции заканчивал опрос продавщицы в магазине Куртуа.

– Вы проверили, какие рукописи ваш хозяин взял с собой, идя на встречу с потенциальным убийцей?

– Если честно, я не знаю его коллекции. Он ведь меня в это не особо посвящал. Но я слышала по телефону, как он несколько раз произнес слово «аукцион» и фамилию русского писателя… Кажется, Достоевский.

– Он называл по имени того, с кем разговаривал?

– Нет! Он его точно не знал, потому что несколько раз переспросил, кто звонит… Хотя, постойте. Когда он собирался идти на встречу, я слышала, как он ворчал что-то по поводу русских.

– Русских? Вы это точно слышали?

– Как этот ваш вопрос. Он ворчал примерно так: какого черта я связался с этими русскими. Выставил бы на аукцион Жорж Санд или Марата…

– Спасибо, мадам, вы нам очень помогли. Теперь мы хотя бы знаем мотив убийства. И будем искать портфель.

Лейтенант уже собрался уходить, как продавщица что-то вспомнила.

– Постойте, мсье!

– Да! – уже было открывший дверь лейтенант вернулся.

– Я вспомнила еще. Где-то через час после ухода хозяина в магазин зашли трое мужчин. Двое молодых, а один уже пожилой, седой, с лысиной на макушке и бородой. Они сказали, что договаривались о встрече с хозяином, что их рекомендовал мсье Жардим, директор аукционного дома, в котором хозяин и выставлял рукопись. Они мне сказали, что хотели бы увидеть оригинал. Причем, мсье лейтенант, двое, тот самый пожилой и один молодой, были русскими.

– Русскими? Точно?

– Во всяком случае, их так представил третий, наш француз. Белый.

– Так, так. И что же они хотели?

– Я же вам говорю, хотели увидеть оригинал рукописи писателя Достоевского. Но я им сказала, что хозяина нет, что он неожиданно уехал куда-то.

– А они что?

– Они? Они сказали, что подождут его вон в том кафе, напротив, – она рукой указала в окно. – При этом пожилой очень нервничал.

– А что было потом? – спросил лейтенант, но женщина не услышала вопрос, она смотрела в окно.

Лейтенант проследил за ее взглядом и увидел приближающихся трех мужчин – двух молодых и одного седовласого. Он тут же догадался, кто это был, но на всякий случай уточнил у продавщицы.

– Это они, мадам?

Женщина в ответ лишь кивнула, прикрыв рот ладошкой.

Николай открыл дверь магазина и пропустил вперед себя профессора Мышкина, затем зашел сам, последним вошел Кирилл, прикрыв за собой дверь. Искоса глянув на полицейского, Николай поздоровался:

– Бонжур, мадам!

– З – здравствуйте! – ответила женщина и тут же посмотрела на лейтенанта.

– Простите, мы вам не помешали? Мы можем подождать на улице.

– Нет, нет, отчего же! – заговорил полицейский. – Я уже закончил опрос мадам Меланж. И знаете, самое интересное, что мы с ней закончили разговор именно про вас.

Лейтенант, не сводя глаз, следил за профессором и Николаем, правильно определив, что они здесь главные, в надежде заметить на их лицах некоторое смятение. Но они были скорее удивлены, нежели смущены. При этом Николай негромко перевел для Мышкина с Кириллом слова полицейского.

– И о чем же вы про нас говорили с мадам?

– Мы говорили о том, что вы интересовались именно той рукописью русского писателя Достоевского, которая была выставлена на аукцион.

– Совершенно верно! Мсье Жардим, директор аукционного дома, договорился с мсье Куртуа о том, что вот этот уважаемый профессор из России, господин Мышкин, – при этом профессор, поняв, что разговор идет о нем, слегка кивнул, – один из ведущих в России экспертов по творчеству Достоевского, хотел бы увидеть оригинал рукописи, чтобы убедиться в его подлинности.

– Для чего? – спросил лейтенант. – Зачем это было нужно?

– Видите ли, мсье лейтенант, я – представитель во Франции русской корпорации «Kara – Mazoff», и мой шеф собирался выкупить этот лот, то бишь рукопись Достоевского. Но прежде он хотел убедиться в ее подлинности, поэтому и прислал из Москвы господина профессора.

– Складно вы рассуждаете, мсье…

– Жакло, – подсказал Николай. – Николя Жакло. А что вас, собственно смущает, лейтенант?

– Национальность ваших компаньонов.

– Вам не нравятся русские?

– В последние годы – да! От них вся эта муть в Европе.

– Объяснитесь, пожалуйста, – слегка напрягся Николай.

– Что он сказал? – спросил Кирилл.

– Погоди! – отмахнулся Николай. – Объяснитесь, пожалуйста.

Но лейтенант, прежде чем ответить, поднес рацию ко рту и перекрыл нашей троице путь к выходу.

– Петэн слушает! – донесся голос из рации.

– Мишель, давай сюда! – приказал лейтенант и лишь после этого вновь переключился на Николая.

– Дело в том, что незадолго до вашего прихода сюда некий русский позвонил мсье Куртуа и угрозами или как-то по-другому, это еще предстоит выяснить, потребовал, чтобы мсье Куртуа пришел к нему на встречу, взяв с собой именно рукопись Достоевского, а потом убил его в саду Виллы офицеров. После чего с его портфелем скрылся в неизвестном направлении.

– И вы подозреваете в этом нас?

В этот момент в магазин вошел сержант Петэн с резиновой дубинкой в руке и с кобурой и наручниками на ремне.

– А я разве сказал, что я вас подозреваю? Я просто вынужден вас всех на некоторое время задержать. До выяснения обстоятельств и ваших личностей. Мишель, сопроводи-ка этих господ в отдел.

– Я буду жаловаться комиссару полиции! – решительно заявил Николай.

– Ваше право! Но я как раз исполняю приказ комиссара задерживать всех подозрительных лиц.

Профессор Мышкин, поняв, наконец, в чем проблема, четко произнес по-английски:

– Я – гражданин России. Я требую немедленно сообщить нашему консулу.

– Непременно сообщим. Доставим вас в отдел полиции и тут же свяжемся с консульством.

Полицейские вывели всю троицу на улицу. Вышедший первым сержант открыл заднюю дверцу, махнув рукой, приглашая русских сесть на заднее сиденье. Сам тут же обежал вокруг и сел за руль, а лейтенант устроился рядом с ним.