Участь полицейского

Глава 11

С первого взгляда Уэст понял, что на фотографии – тот, кого он ищет. Роджер снова вспомнил последние слова Греаторекса и тут же подумал об арестанте, запертом в следственной тюрьме. Надо будет выкроить сегодня время и заскочить в Брикстон. Может, удастся вытянуть из него что-нибудь новое... Но прежде всего необходимо размножить и пустить по участкам фотографию Джеймса Донована.

Как бы ни был виноват Сэнделл, ухитрившийся взять на работу подобного субъекта, Скотленд-Ярд должен поблагодарить его хотя бы за фотографию и пускай неполное, но все же достаточно красноречивое досье.

Уэст посмотрел на шефа охраны:

– Вы можете в рекордный срок доставить это фото в информационный центр?

– Сейчас же пошлю мотоциклиста.

Сэнделл позвонил и передал приказ дежурному.

– Можно от вас позвонить? – снова спросил Уэст.

– Пожалуйста! К тому же, с вашего позволения, я уйду минут на десять. Узнаю, нет ли чего-нибудь нового и поищу парня, с которым дружил этот Донован. Правда, не стоит слишком тешить себя надеждами: все приятели Донована, как и он, ирландцы, и никто из них ни за что не выдаст земляка.

Сэнделл вышел, оставив суперинтенданту досье Джеймса Донована. Роджер тут же позвонил в Скотленд-Ярд. Диктуя дежурному приметы преступника, он поразился, до чего они подходят торговцу мукой, заезжавшему в Берн Корт.

– Распространите это повсюду как можно быстрее, а когда вернется инспектор Уоттс, скажите ему, что у нас теперь есть фотография и его портрет-робот больше не потребуется. Еще я бы хотел, чтобы все поступающие сведения впредь сообщались не только нашим службам, но и сюда, мистеру Сэнделлу. Все понятно?

– Разумеется, сэр.

– Хорошо. Есть что-нибудь новое?

– Дочь Патрика Донована еще не пришла в сознание, но прогноз врачей вполне оптимистичен.

– А Патрик? Как прошли слушания?

– Нам дали недельную отсрочку. Арестованный принял это спокойно.

– Мистер Коппел у себя?

– Сейчас нет, сэр. Насколько мне известно, полчаса назад он ушел куда-то с двумя крупными шишками из австралийской полиции и вернется не раньше чем через час.

– Ладно. Не забудьте передать мое поручение Уоттсу, как только он вернется.

Роджер повесил трубку и удобно устроился в самом лучшем кресле, что были в "офисе" Сэнделла. Ему вдруг пришло в голову, что сейчас неплохо было бы выпить чашечку чаю. Он открыл дверь и выглянул в коридор. По обе стороны тянулись боксы из звукоизолирующего и непробиваемого стекла. Да, видать, злоумышленники тут не побуянят. Увидев сквозь стекло Роджера, один из охранников "Оллсэйф" поспешил предложить свои услуги:

– Могу я быть чем-нибудь вам полезен, сэр?

– Не раздобудете мне чаю?

– Одну минуточку, сэр, сейчас принесу.

Суперинтендант вернулся в облюбованное им кресло.

Сэнделл что-то долго не возвращается, прошло гораздо больше десяти минут. Но Роджер вовсе не жаждал его появления, пусть бродит как можно дольше – все равно на то, чтобы хоть немножко разобраться в событиях дня, уйдет не меньше часа. Когда все происходит так быстро, полицейскому проще простого упустить из виду какую-нибудь важную мелочь. И Роджер решил составить список лиц, так или иначе замешанных в этой истории. Он вытащил старый блокнот и написал:

1. Дэнни О'Хара (ныне покойный).

2. Мэри-Элин Донован – пока не пришла в сознание после большой дозы морфина, который ей мог подсыпать (?)

3. Джеймс Донован, служащий охраны "Оллсэйф" в студии "Борили", где он совершил покушение и чуть не убил Греаторекса.

4. Реймонд Греаторекс – который позвонил нам и сообщил, что кое-что знает об убийстве О'Хары.

5. Патрик Донован – назвался отцом Мэри-Элин. Возможно, хотя и не доказано, что он брат или близкий родственник Джеймса Донована.

6. Миссис Айви Мэллоуз.

7. 8. Медсестры Смит и Требизон.

9. Кухарка Морин О'Мали.

10. Доктор Гэлбрейт – загадочная личность. Крайне сдержан.

11. Мужчина, по утверждению Патрика Донована, приходивший в квартиру О'Хары.

12. Анестезист.

Внизу Роджер отметил, что надо навести справки о докторе Гэлбрейте, и, положив карандаш, увидел дежурного с чаем и бисквитами.

– Звонил наш суперинтендант мистер Сэнделл и просил передать, что задержится еще минут на двадцать, сэр, но был бы очень рад, если бы вы согласились подождать, – сказал охранник.

– Хорошо, подожду.

Снова оставшись один, Роджер отхлебнул чаю, который оказался гораздо лучше ярдовского, и стал прикидывать, много ли получает Сэнделл. Вместе с пенсией муниципальной полиции его заработок, вероятно, весьма недурен. И тут же Уэст с удовольствием подумал о внезапной перемене в отношении к нему начальника охраны "Оллсэйф".

Продолжая пить чай, Роджер снова набрал номер информационной службы Скотленд-Ярда:

– Попросите управление Вест-энда разузнать все, что можно, о докторе Гэлбрейте – это врач, которого миссис Мэллоуз вызывала сегодня утром.

– Сейчас, сэр, но...

– В чем дело?

– Прежде чем вы повесите трубку, я должен сообщить, что с вами хочет поговорить один из ваших людей.

– Соедините меня с ним.

Это не мог быть Уоттс – тот наверняка еще едет в Лондон. На другом конце провода раздался знакомый голос с сильным ирландским акцентом.

– Что случилось, О'Брайен? – спросил Уэст.

– Звонила миссис Мэллоуз, сэр, и просила, чтобы вы перезвонили ей как можно скорее.

– Вы записали номер?

– Да, Уайтчепел двадцать два – сто сорок семь.

Роджер отметил в блокноте номер и, узнав, что ничего нового больше нет, повесил трубку. Некоторое время он посидел с закрытыми глазами, прокручивая в голове все сведения о квартире номер 5с в Берн Корт, потом, пустив в ход сведения Пила и собственные впечатления, набросал в уме характеристику миссис Мэллоуз. Наконец, убедившись, что не упустил ни единой мелочи, набрал номер. К телефону долго не подходили, и Уэст уже собирался повесить трубку, когда услышал прерывающийся голос Айви Мэллоуз.

– Вы оставили свой телефон и просили... – начал Роджер.

– Суперинтендант Уэст! Спасибо, что позвонили. Простите, что я так запыхалась, – у одной моей пациентки начался эпилептический припадок. К счастью, все обошлось. Я только хотела вам сказать, что случайно вспомнила фамилию ирландца, который приезжал сегодня утром к Морин. Его зовут Донован, и, кажется, они уже встречались раньше. – Голос миссис Мэллоуз звучал устало. – Если бы вы знали, как я хочу, чтобы вся эта грустная история поскорее окончилась, суперинтендант!

– Не сомневаюсь, мэм.

– Вы что-нибудь знаете о Мэри-Элин?

– Девушка все еще спит, но врачи уверяют, что она будет жить.

– Великолепная новость. По крайней мере, меня не станут обвинять в убийстве этой девочки.

– До сих пор вам вообще не предъявлено никаких обвинений, – напомнил Роджер. – И однако вы все еще не назвали того, кто отправил к вам Мэри-Элин.

Миссис Мэллоуз довольно долго молчала, наконец в трубке снова послышался ее утомленный голос:

– Вы прекрасно знаете, что я не могу открыть профессиональную тайну, суперинтендант.

– Я полагал, что, коль скоро вы больше не принадлежите к медицинскому корпусу...

– Для меня это не повод обманывать доверие больных.

– По-моему, вам надо хорошенько обдумать этот вопрос, миссис Мэллоуз, – посоветовал Роджер. – Если вы и в самом деле, как уверяете, не играли никакой активной роли в том деле, которым сейчас занимается полиция, то вам решительно нечего опасаться и, следовательно, ваши сведения будут обнародованы только в том случае, если полиции придется вызвать вас в суд как свидетеля обвинения.

Айви Мэллоуз не ответила, и Роджер продолжал:

– Вы не слышали по радио последний выпуск новостей, мэм?

– Честно говоря, нет. А почему вы спрашиваете?

– Просто тогда вы могли бы узнать, что у нас уже есть приметы Донована.

Миссис Мэллоуз опять долго молчала.

– Да-а, суперинтендант, – в конце концов проговорила она, – вы хотя бы не пытаетесь скрывать свои мысли. Что ж, спасибо за прямоту.

И оба одновременно повесили трубки. Некоторое время Роджер задумчиво смотрел на телефон, потом вернулся к своим заметкам. Чуть позже, взглянув на часы, он решил, что если Сэнделл еще немного задержится, разговор придется отложить. До Лондона ехать целый час, а он, Уэст, хотел бы еще повидать суперинтенданта местной полиции.

Роджер встал, собираясь дать последние указания своим людям, допрашивающим сейчас персонал студии, но дверь распахнулась, и Сэнделл, обогнув рабочий стол, тяжело опустился в кресло.

– Узнал целую кучу новостей, – с трудом переводя дух, сказал он. – Похоже, у меня под носом творилось черт знает что, а я об этом даже не догадывался. Но сначала могу рассказать вам о том, что знаю довольно давно, – мой шеф, сэр Винсент Поль, только сейчас позволил открыть вам тайну.

Сэр Винсент Поль был очень известной личностью в мире кино и пользовался в Великобритании огромной популярностью.

– Вот уже несколько недель, – продолжал Сэнделл, – у нас на студии идет настоящий саботаж. В лабораториях мы обнаружили, что многие отснятые пленки полностью уничтожены. Представляете, какая там сейчас атмосфера?

– Но почему вы держали это при себе?

– Я подчинялся приказу сэра Винсента Поля, который больше всего хочет избежать огласки. Между Америкой и континентом такая конкуренция... А кроме того, "Бритиш филм индастри" уже настолько ослаблена, что дурная реклама может ее просто доконать.

– Я не совсем понимаю...

– Да подумайте же! Если фильмы перестанут выходить в срок, не будет сборов. А как только влиятельные круги узнают, в чем дело, никто не захочет давать нам кредит, никто не станет подписывать контракты... Потому-то сэр Винсент и считает, что мы должны покончить с этим делом келейно.

– И... вы добились успеха?

– Увы, нет. Тем не менее нашим экспертам удалось выяснить, каким воспламеняющимся веществом пользуются вредители. Это порошок, который, подобно фосфору, воспламеняется под воздействием воздуха. Все, на что попадает этот порошок, в считанные секунды превращается в костер. До сих пор у нас его использовали только в лабораториях, где обрабатываются отснятые пленки, но не исключено, что поджигатели на этом не остановятся. В последнее время предосторожности ради я велел удвоить число огнетушителей в павильонах.

Роджер не счел нужным упрекать Сэнделла за излишнюю скрытность – напротив, его порадовало, что начальник охраны "Оллсэйф" наконец-то заговорил откровенно. В то же время, припомнив последнюю беседу с Коппелом, Уэст заподозрил, что сэр Винсент Поль обо всем рассказал его шефу, взяв с него слово держать дело в строжайшем секрете и ничего не говорить даже подчиненным.

– Вы можете составить для меня подробный рапорт? – спросил Роджер.

– Разумеется.

– А теперь расскажите мне о том, что тут творилось без вашего ведома.

Роджеру смутно подумалось, что он выбрал не самый удачный момент для подобных просьб, поскольку пока что Сэнделл производил впечатление человека, явно не способного справиться со своими обязанностями. Почему он оказался не на высоте? Возможно, на плечах шефа охраны лежит слишком большая ответственность, и он просто не в силах должным образом анализировать каждую проблему?

– Как мне удалось выяснить, – заговорил Сэнделл, усилием воли подавив вспышку раздражения, – в последнее время О'Хара и Греаторекс питали друг к другу особую неприязнь. Дело в том, что Голливуд решил выбрать одного из них на главную роль в очень выигрышном фильме. Победитель должен получить фантастический гонорар, и группа американских постановщиков, приехавших в нашу страну, как раз собиралась сообщить о решении жюри. Только не спрашивайте меня, который из конкурентов стал бы счастливым избранником!

– Это и в самом деле объясняет их взаимную враждебность, но... – задумчиво пробормотал Уэст.

– А вдруг этот Греаторекс, надеясь устранить опасного соперника, нанял кого-то и приказал устроить О'Харе трепку? Тогда приятели жертвы вполне могли ему ответить. Ну, как вам моя теория? – спросил Сэнделл, но, почувствовав, что гость не проявляет ни малейшего энтузиазма, тут же сердито переспросил: – По-вашему, такого не могло быть?

– Могло, конечно... но я думаю, не было ли еще третьего претендента... который решил избавиться от обоих актеров и таким образом получить вожделенную роль.

– Вполне логично, но, насколько я знаю, только О'Хара и Греаторекс способны справиться с этой ролью, а потому других даже не пробовали.

– Тем не менее тут стоило бы немного покопаться, как по-вашему? Кстати, кто эти американские постановщики?

– Я могу узнать их фамилии и название гостиницы, в которой они остановились. Но только мне потребуется время.

– Хорошо, перезвоните мне тогда в Скотленд-Ярд. А теперь я должен ехать, да поскорее. – Он встал. – Вы, вероятно, будете составлять рапорт для своего начальства...

Сэнделл не дал ему договорить:

– ...И раз уж мне все равно придется корпеть над бумажками, может быть, я буду так любезен и сделаю копию для суперинтенданта Уэста? Вы это имели в виду?

– Две копии, если можно. И наконец, не одолжите ли вы мне машину с шофером?

Через десять минут Роджер попросил шофера остановиться возле Центрального управления полиции графства. Тамошний суперинтендант подтвердил уже известные Роджеру сведения о покушении на Греаторекса. Кроме того, он узнал, что у актера действительно поврежден череп, но все необходимое уже сделано и дальнейшая судьба раненого не внушает опасений.

– Как вы думаете, не съездить ли мне сейчас в больницу? – спросил Роджер.

– Только напрасно потеряете время – Греаторекс придет в сознание не раньше чем завтра. – Немного поколебавшись, суперинтендант местной полиции осторожно спросил: – Как у вас сложились отношения с Сэнделлом?

– Лучше, чем я мог предполагать.

– Он слишком далеко зашел и вовремя понял свои ошибки. Все эти так называемые начальники охраны просто смешны. Надо ж было ухитриться взять на работу такого типа, как Джеймс Донован! Либо на всем свете нет большего кретина, чем Сэнделл, либо он влип в слишком хитрую для него историю. Ведь этот Джеймс Донован, знаете ли, самый настоящий бандит. Был наемником в Кении. Может, Сэнделл принял его на службу, опасаясь каких-то крупных неприятностей? Наверняка, покопавшись, вы найдете тут что-нибудь очень полезное для следствия.