Ученик шиноби 3. Второй год

Глава 17. Влияние, или Как Спартанец опять инстинктам поддался

Пушка стояла и слушала, что рассказывает Мастер Такен. Про испытание, его условия и то, что их ждет.

Скосив глаза, девушка посмотрела на те ямы, в которых им предстояло просидеть сутки. Да уж, не совсем этого она ожидала от обучения. Всё остальное: тяжелые тренировки, травмы, боль, кровь, постоянные драки и конкуренция, — укладывалось в ожидания. А вот это было чем-то неожиданным.

В первую минуту Пушка ещё думала о странности задания. Ну подумаешь. Просидеть сутки в яме. А можно парочку дней? Главное, еду приносите и воду. И подушку желательно. Хоть отдохнуть можно будет. Об этом девушка и размышляла. О том, что испытание — отличная возможность расслабиться. Условия, конечно же, так себе, но что поделать. Их жилые блоки если и лучше, то не особо. Повезло ещё, что девушкам позволяли мыться в нормальном душе. Парням приходилось куда хуже.

Об этом Пушка думала в первую минуту, за которую Мастер как раз поведал, что их ждёт. А потом до девушки дошло.

Точнее… Как дошло!

Все свои индивидуальные занятия, а это по два часа в день, почти полностью девушка проводила на стрельбище, успев за прошедшие три месяца в полной мере оценить, какие шикарные возможности даёт редкий камень. В том забеге со Спартанцем, когда она ему в затылок зарядила шайбой, это был тот предел, на который она была способна. Все силы ушли на то, чтобы развернуть снаряд в обратную сторону. А так, если править траекторию не сильно, но хватило бы на корректировку… Чем скромнее вмешательство, тем меньше сил девушка тратила. Сейчас, спустя ещё месяц, её возможности выросли в два раза.

На самом деле Пушка научилась куда большему. Её зрение в момент выстрела как бы менялось. Девушка знала, куда снаряд попадет. Это было сложно объяснить. Да и не требовалось. Просто каждый день она ходила на стрельбище и палила, палила, палила… Иногда она считала, сколько школа тратит патронов только на неё одну, переводила это в деньги, после чего хотела убежать и спрятаться. Пушка за три месяца успела настрелять столько, что хватило бы лет на десять скромной жизни.

Об этом она вспомнила, оценив перспективу испытания. А когда к ней в яму назначили двух парней, которые на испытании не смогли достать камни, то и вовсе поняла, что дело плохо.

Слова Такена о том, что ученики могут делать что угодно и за это не последует никаких наказаний, эхом отозвались у неё в голове.

Плохо, очень плохо.

Пушка ведь не только стреляла в эти месяцы. Она ещё постоянно проверяла свои силы, сравнивая себя с другими учениками. Совсем уж отстающей не была. По стрельбе, если не применять способности — в первой десятке. Большое достижение для той, кто начал этому учиться совсем недавно. В остальных же дисциплинах она болталась наверху последней трети. И то ради этого ей приходилось рвать жилы.

Но такова правда жизни. Даже несмотря на камень усиления, ей было сложно тягаться с парнями. Особенно с теми, кто уже имел на момент поступления какую-никакую подготовку. Да и если уж на то пошло, остальные тоже выкладывались. Халтурить никому не давали.

Когда девушка услышала, что её отправляют в яму с двумя парнями, которые камни добыть не смогли, она сразу же подумала, что может лишиться… Да всего. Она и не знала, что страшнее. Потерять жизнь или редкий камень. Ведь именно он дал в полной мере осуществить мечту. Это в первые дни девушка раз двадцать прокляла тот момент, когда решила отправиться сюда. А потом ничего, втянулась. Тренировки давали столь редкое чувство, ради которого стоило идти на любые жертвы — ощущение собственной силы.

И сейчас это могли у неё отнять.

Первым вниз спрыгнул Двадцать седьмой. За ним — Пятьдесят девятый. Про них обоих Пушка не могла сказать ровным счётом ничего. Пересекались, знала их в лицо, дрались периодически, но и всё. Ничем не примечательные, они не особо отложились у неё в памяти.

Двадцать седьмой выглядел спокойным. Пушка припомнила, что тот быстро прогрессирует и находится где-то внизу первой трети. А вот Пятьдесят девятый выглядел, наоборот, взволнованным. Внизу было тесно, и перед троицей встал выбор. Либо прижаться друг к другу, либо к стене. Пушка выбрала последнее. Парням тоже пришлось, иначе это бы смотрелось странно.

— Вы же не будете делать глупости? — спросила Пушка.

Уж лучше сразу прояснить вопрос, чем ждать нападения.

— Ты о чем, рыжая? — спросил Пятьдесят девятый. — Думаешь, что мы на тебя набросимся, отберем камни и поимеем? План хороший, спорить не буду. Мордашка у тебя что надо, — подмигнул он. — Но такой хренью я никогда не занимался.

Как ни странно, его слова успокоили. Парень волновался, это было видно. А грубые слова — ну так глупо ожидать от того, кто жил на улицах, высоких манер.

Пушка перевела взгляд на второго парня, но тот остался безучастным. Прикрыл глаза и расслабился. В какой-то мере он и вовсе выглядел безмятежным.

— Эй! — ткнул его Пятьдесят девятый. — Ты чудить не будешь? Я запомнил тебя, тихоня. От таких всегда жди беды.

Парень тычок проигнорировал.

— Шизик, — буркнул Пятьдесят девятый и улыбнулся Пушке.

Вниз их отправили с утра. Нужно было продержаться сутки. В следующий часы Пушка успела с десяток раз заскучать, познакомиться с Пятьдесят девятым, попыталась растормошить Двадцать седьмого, снова заскучала, помедитировала на те знаки, который ей дал наставник по способностям, отстояла себе ноги, замерзла и проголодалась.

Страхи давно отпустили её. Пушка решила, что раз ничего не случилось в первые минуты, то уже и не случится.

Как же она ошибалась. Когда стемнело, не прошло и часа, как раздался первый вскрик.

— Что это? — спросила девушка.

Она уставилась наверх и не заметила, как её напарник по испытанию меняется.

— А ведь если подумать, ты и правда хорошенькая, — сказал Пятьдесят девятый.

— Что? — посмотрела на него Пушка.

— Хорошенькая… — растянул он губы в плотоядной улыбке. — И камни мне твои не помешают.

Пушка не узнала парня. Он словно под кайфом был. Взгляд напрочь безумный, даже в темноте видно, как лицо перекосило. В этот момент вскрик повторился. На этот раз кричал кто-то другой. Явно от боли.

Пятьдесят девятый выбросил руку вперед, схватил Пушку и стукнул её о стенку. Девчонка ответила, как та, что выросла на улицах. Полоснула ногтями по глазам. Парень отшатнулся, и Пушка, отбив его руку, припечатала со всей силы коленом в пах.

Это был последний её успех.

Неведомая сила подняла её в воздух и вжала в стенку колодца. Ещё до того, как она успела испугаться, перед глазами что-то мелькнуло, звякнуло, и Пушка упала вниз. Рядом раздался шорох, и она увидела, как Двадцать седьмого утягивает вверх обвившаяся вокруг горла цепь.

Такен себе всю голову сломал, пытаясь разобраться в происходящем.

То, что его школой заинтересовались ведьмы и те, кто за ними стоит, теперь было подтвержденным фактом. Такен допускал, что события в зимнем лесу и нападения на учеников могут быть не связаны, но считал, что вероятность этого крайне мала.

Никакие проверки не помогли обнаружить, есть ли среди учеников кто-то, связанный с этим. То, что ведьма и колдун появлялись снова после смерти, Такена не особо удивило. Заинтересовало, но камни разные способности дарили и всегда находилось что-нибудь новенькое. По крайней мере, мужчина знал, что есть способности наподобие телепортации, позволяющие перемещаться на расстояние. Так почему бы не быть ещё одной разновидности, срабатывающей во время смертельного ранения? А то, что ведьмы и колдуны хорошо умеют исцеляться, было также давно доказанным фактом.

Куда больше Такена заинтересовало исчезновение Калии. Случайность, что её новая способность смогла защитить. Будь иначе, и на одну ученицу стало бы меньше.

Помимо внушающих опасения физических способностей, враг был способен скрываться во тьме, перемещаться и координировать свои действия. За учениками, особенно за первым курсом, хорошо следили и… Такен подозревал, что в этом нет смысла. Если враг умеет общаться на расстоянии своими методами, то это меняло все расклады. Такую возможность Такен допускал в силу того, что «двойного агента» обнаружить не получилось. Это означало то, что у команды мастера нет подходящих средств. А раз нет для этого, то и общение противника между собой, возможно, проморгали.

Как ни крути, а ситуация складывалась паршивая. Получается, каждый день секреты школы утекают врагу.

На испытаниях с ямами Такен собирался устроить очередную проверку. Сам он находился неподалёку и наблюдал воочию за происходящим. Перед этим замаскировавшись всеми доступными способами. Его броня, которую он достал в Колодце, позволяла полностью стать невидимым. По-хорошему, мастеру не стоило здесь находиться. Если противник что-то заподозрит, то вряд ли раскроется. С другой стороны, не хотелось допустить того, чтобы он снова скрыл свои действия, если они будут. Вот и сидел мастер в засаде, надеясь на то, что его маскировки хватит.

Такен дождался ночи. Когда послышались первые крики, он не шелохнулся. Сосредоточился, изучая происходящее, сразу же уловил, что эмоциональное состояние некоторых учеников изменилось. Это было прямым подтверждением того, что колдун или ведьма находится где-то рядом и воздействует на людей. Такое мастер уже видел. Но не управляемое, а стихийное, на улицах пригородов.

Второй курс находился рядом. К ямам им было запрещено подходить, но они патрулировали окрестности. На тот случай, если ведьмы с колдуном решат поживиться учениками. Патрулировать им было приказано, соблюдая осторожность и режим маскировки.

Тем удивительнее было, когда, наплевав на все запреты, с цепью наперевес, прямо к ямам спикировал Спартанец. Он вылетел из ближайшего леса, рухнул на землю, огляделся и запустил цепь в одну из ям. Тут же выдернув оттуда ученика.

Удерживая его за шею, Спартанец явно собирался со всей дури приложить того о землю, но не успел. Внезапно парень завис в воздухе, отмахнулся рукой, и Спартанца снесло, откинув на десяток метров назад.

Я сидел между веток деревьев, закутавшись в накидку, и поглядывал издалека за ямами. Лично для меня год назад это испытание прошло «весело». Чуть два трупа там, внизу, не оставил.

Поэтому было несколько волнительно за рыжую, но… Я решил забить. На ситуацию повлиять нельзя, поэтому я предпочел спокойно сидеть, поглядывать по сторонам и жевать вяленое мясо, иногда прикладываясь к фляге с пусть уже и теплым, но всё же вкусным отваром.

Остальные ученики занимались патрулированием. Я же взял себе этот участок, с лесом, куда особо никто не стремился, и спокойненько себе отдыхал.

— Бездельничаешь? — раздался чужой голос чуть ли у меня не над ухом.

— Ты точно моей смерти желаешь, — прошипел я, чуть не свалившись с ветки.

Внизу стояла Калия. Её голос я сразу узнал. А то, как она ко мне подкралась, не заметил.

— Будь на моем месте ведьма, ты бы уже умер.

— Тогда мне повезло, что это ты.

— Мясом поделишься? — спросила безобидно Калия.

До меня запоздало дошло, что говорит она нормально. И смотрит нормально. В смысле, как совсем обычная девушка. А не та, кто смотрит взглядом перерезающего горло человека.

— Эм… — подвис я. — Поделюсь. Мне спуститься или ты залезешь?

— Давай я. Отсюда ничего не видно.

Оттолкнувшись от земли, она легко запрыгнула на высоту трёх метров.

— Держи, — достал я ей из кармана кусок мяса.

— Только не говори, что ты его прямо так держал.

— В бумагу завернул. А где бумагу взял — не спрашивай.

— Мм… Как заманчиво звучит, — взяла она мясо и попыталась откусить. — Сколько ему лет? Каменное же.

— Так это не ради сытости, а время убить. Сидеть здесь целые сутки скучно, знаешь ли.

— Догадываюсь.

— Что с тобой? — прямо спросил я.

— Что со мной? — захлопала Калия ресницами.

Я задумался, стоит ли говорить и дальше прямо. Её отношение ко мне сдвинулось в лучшую сторону — это хорошо или плохо? С Гатсом я так и не успел переговорить. Кажется, он тоже меня избегал. С момента пропажи Калии прошла неделя, и мне ни разу не представилось шанса поговорить с ним наедине.

Поэтому и с Калией я не знал, что делать.

А-а, как же бесит. Что-то я начинаю ненавидеть все эти замуты.

— Вот и мне интересно, что с тобой, — выбрал я путь прямоты. — То ненавидишь меня, то приходишь и нормально общаешься. Будь я параноиком, решил бы, что и правда замыслила убить.

— Брось, — улыбнулась она. — Я пришла сюда пять минут назад. Могла спокойно перерезать тебе горло, ты бы и не заметил.

— О, это на тебя больше похоже, — нервно поёжился я.

Почему-то милая улыбка в сочетании с этими словами пугала куда сильнее злобного взгляда.

— Да? — задумалась она. — Эх… Что поделать, нормальной девушки из меня не получилось. Какая-то перекособоченная психопатка.

— Эм… — завис я второй раз за разговор. — Кхм… Во-первых, ты не перекособоченная…

— Но психопатка? — горько усмехнулась она.

— Калия, у меня сейчас ощущение, что мой мозг чайной ложкой едят, сжалься, будь добра.

— Прости, — смутилась она.

Ну то есть по нормальному смутилась.

Я промолчал. Калия тоже не спешила продолжать разговор. Так и сидели, наблюдая, как темнеет… Точнее, я сидел на ветке, а она стояла рядом, покачиваясь в такт ветру. Идеальное чувство баланса у неё.

— Замяли, — сказал я, вспомнив, что на извинения надо бы что-то ответить.

— То есть ты готов общаться как раньше? — сразу же спросила она.

— Смотря, что ты имеешь в виду под раньше.

— Это без моей неадекватной агрессивности.

— Самокритично, — хмыкнул я, с опаской косясь на Калию.

Вдруг она с ума сошла и сейчас набросится?

— Сказала, как есть, — пожала она плечами. — Ты ведь знаешь, что я из семьи убийц. Но не знаешь, что нормального общения в моей жизни не было. Поэтому… вот как-то так, — развела она руками. — Подумала, что надо учиться не только драться, но и общаться. Поможешь мне в этом?

— Постараюсь… — медленно проговорил я, пытаясь судорожно понять, в чем именно нужна ей помощь.

— Спасибо. Знаешь, в чем ирония? Ну, кроме того, что ты меня снова спас.

— В чем же?

— Я пришла к Такену, попросив его защитить от матери. Надеялась, что моя жизнь не будет связана с убийствами по заказу. Но надо же было так случиться, что моя способность как нельзя лучше подходит для этого.

Калия выставила руку и покрыла её чернотой.

— Идеальная маскировка. Которая меня так бесила и которая спасла жизнь. Двойная ирония получается.

— А это нормально? — спросил я, видя, как маскировку куда-то потянуло.

Черные крупицы формировались и слетали, устремляясь… в сторону ям, где проходило испытание.

— Нет, — нахмурилась Калия. — Силы тратятся, не пойму…

— А попробуй усилить, — предложил я, откусив кусок мяса.

Мне было любопытно. Да и обсуждение способностей — безобидная тема.

Калия окуталась чернотой полностью. Поток частиц усилился. Настолько явно, что любопытство сменилось беспокойством.

— Холодно… — сказала девушка.

И тут картина сложилась в моей голове.

Подскочив, я присел, резко выпрямился и прыгнул между деревьев. Когда подлетал к концу леса, выпустил цепь, зацепился и дернул себя, добавляя ускорения. Вышло криво, я полетел, кувыркаясь, но главное — в нужную сторону. Когда приземлился, то и сам холод ощутил. Как и услышал крики людей в ямах.

Тогда я не знал, насколько прав. Не знал, что в яме с колдуном сидит Пушка. Ударил на одних инстинктах. Что-то внутри меня точно определило, где находится источник холода. Уже вытащив парня, мелькнула мысль, что за нарушение испытания мне ох как не поздоровится, но тут в меня прилетела ответка, и глупые мысли кончились.

Когда поднялся, увидел мелькнувший кокон. Он исчез, устремившись к крепости. Покряхтывая, утер кровь из носа.

Как и с Розой, от удара меня обдало смертельным холодом. Но что-то было не так. Он уходил куда быстрее, чем можно было ожидать. Прислушавшись к ощущениям, с удивлением обнаружил, что мой внутренний шар энергии, который я так долго создавал, с энтузиазмом пожирает холод.

Вот так сюрприз…

Пригнувшись, чтобы меня ученики снизу не заметили, я ползком вылез за пределы ям и потопал в сторону крепости. Кажется, всё уже разрешилось.

Калия выбежала из леса, и я помахал ей рукой.

Если не ошибаюсь, то у нас теперь есть отличный способ обнаруживать эту чертовщину. Нужно срочно доложить Такену.