Украденные звёзды

На какое-то время она попросила попридержать за ней новую квартиру. На неё столько всего свалилось, и она использовала всю свою энергию, чтобы собраться и вести себя как обычно, тогда как все было далеко не нормально.

Карсен держал с ней дистанцию, и она была рада, что ей не приходилось иметь с ним дело вдобавок ко всему прочему.

— Очнись, Джесс, — сказал Майлз, сидящий рядом с ней, чтобы вернуть её в реальность.

Они сидели и смотрели фильм по телевизору. Был день, но она была уже такой уставшей, что ей было сложно сконцентрироваться.

— Прости, — пробормотала она, и предприняла попытку понять, что происходило на экране, но в её голове был туман.

Майлз участливо посмотрел на неё и нежно коснулся её щеки.

— Ты в порядке?

Она кивнула.

— Да, в порядке.

Она попыталась ответить ему бодрым голосом, но ей это не удалось.

Майлз взял пульт и выключил телевизор.

— Зачем ты это сделал? — спросила она, когда он встал и посмотрел ей в глаза.

Казалось, его что-то беспокоило.

— Скажи мне, что происходит, Джесс, — потребовал он.

— Я не понимаю, о чём ты.

Она отвела взгляд, не в силах смотреть ему в глаза, и попыталась проигнорировать его вопрос.

Она была не готова говорить с ним об этом, и на данном этапе она готова была на всё, чтобы не пойти по тому пути, после которого уже не смогла бы вернуться назад.

— Ты плохо ешь и не спишь.

Её глаза округлились от шока, и она резко посмотрела ему в глаза.

— Ты думал, я не заметил, но поверь мне, это сводит меня с ума, — он начал ходить туда-сюда. — Я думал, если я дам тебе время, это поможет, но этого не случилось. Я не знаю, что делать. Последний раз, когда я не замечал что-то подобное, мой брат отнял у себя жизнь.

Его слова ударили её прямо в сердце. Она прикусила губу, чтобы физическая боль отвлекла её от душевной боли.

— Я хочу знать правду.

Он перестал ходить туда-сюда и посмотрел ей в глаза.

Она молчала и опустила взгляд на какую-то точку на кофейном столике. Он не мог заставить её сделать то, к чему она была не готова.

Он вздохнул.

— Я пытаюсь тебе помочь, но я не смогу это сделать, если ты не скажешь мне, в чём дело.

Она проигнорировала его слова, не позволяя им задеть её. Она не могла себе позволить быть слабой. Достаточно было лёгкого толчка, чтобы столкнуть её в пропасть, и она боялась этого больше, чем чего-либо.

Он вздохнул и потянулся за телефоном.

Она нахмурилась, почувствовав тревогу.

— Что ты делаешь?

Кому он собирался звонить?

— Я собираюсь сделать то, что давно уже должен был сделать.

Он потёр лоб, набрал какой-то номер, и она почувствовала, как её начало накрывать паникой.

— Да, это я. Ты мне нужен.

После этого он завершил звонок.

Кому он вообще звонил? Она встала и почувствовала желание убежать так далеко, как только было возможно, чтобы не попасть в ту ситуацию, к которой она была не готова.

— Сядь, Джесс Ты никуда не пойдёшь, пока мы всё не выясним.

Тон его голоса был требовательным, и она поняла, что уже слишком далеко зашла.

— Я долго терпел, но я не дам этому закончиться так же, как это закончилось с моим братом.

Он не собирался так это оставлять. Он собирался копнуть так глубоко, что её секрет мог выйти наружу.

— Пожалуйста, не заставляй меня, — сказала она умоляюще, и он покачал головой.

Он не понимал всю тяжесть того, что она скрывала. Если бы он знал, он бы оставил её в покое.

Но как бы она ни умоляла, он не стал это так оставлять. В итоге она в изнеможении опустилась на диван, почувствовав себя побеждённой. Она уткнулась лицом в свои руки, зная, что она была не готова всё рассказать.

— Когда я вижу тебя в таком состоянии, это убивает меня. И ты не позволяешь мне помочь. Что мне делать? Ничего? Я не собираюсь позволить тебе опуститься на самое дно.

Входная дверь отворилась, и, увидев Карсена, который вошёл в дом, она почувствовала подступающее чувство ужаса. Что он здесь делал? Затем она вспомнила о коротком телефонном разговоре Майлза.

— Я здесь, — объявил старший брат, заходя в комнату. — Что тебе нужно?

Он перевёл взгляд с неё на Майлза, очевидно пытаясь понять, в чём было дело.

— Ты сама ему расскажешь или мне стоит это сделать? — спросил её Майлз, но когда она отказалась отвечать, он повернулся к брату.

— Она не ест и не спит. Я попытался поговорить с ней, но она ничего мне не говорит.

Карсен оглядел её изучающим взглядом, но она отказывалась смотреть ему в глаза. Она уставилась на столик, стоящий перед ней. Она боялась, что он может прочитать всё по её глазам.

— Я подумал, что, может быть, тебе удастся достучаться до неё, — добавил Майлз с тревогой.

Карсен подошел к ней и нагнулся, чтобы быть с ней на одном уровне.

— Джесс.

Его зелёные глаза пытались поймать её взгляд, и от нежного тона его голоса, у неё начали выступать слёзы. Она вспомнила о том времени, когда он был единственным человеком, который был ей нужен.

— Скажи мне, что случилось, — тихо проговорил он.

Он протянул руку и коснулся её щеки.

— Руки прочь, бро, — предупредил его Майлз со своего места.

Карсен подчинился и опустил руку от её лица.

— Что бы ни происходило, мы можем тебе помочь. Ты не одинока. У тебя есть мы.

По её щеке покатилась слеза, и она постаралась сдержаться и не заплакать. Она так долго несла это в себе, практически целую вечность. Они не могли ей помочь. Она могла причинить им боль, и это не давало ей открыться им. Она не желала навредить братьям, которых так сильно любила. Она решила твёрдо стоять на своём и начала вытирать слёзы, которые падали у неё из глаз.

— Не может быть всё так плохо, — голос Карсена был нежным, что заставило её почувствовать себя ещё хуже. Она не заслуживала его внимания. — Неважно, что это такое, мы сможем найти решение и всё исправить.

— Но вы не можете этого сделать. Никто не может… это исправить, — пробормотала она.

Она опустила голову и почувствовала, как боль прокатилась по всему её телу, лишив сил.

— Чёрт побери, Джесс, скажи нам! — закричал Майлз откуда-то издалека.

Но всё, что было сейчас важно, это та боль, которая высвобождалась внутри неё, и она знала, что сейчас сломается.

Чьи-то руки обхватили её и крепко сжали, пытаясь собрать её воедино.

— Мне нужен Чарли. Позвоните Чарли, — проговорила она.

Он был ей нужен. Он не оставил бы её. Майлз мог оставить её, также как и Карсен, но не Чарли. Он был ей нужен.

— Мы позвоним ему, — сказал Карсен, делая всё возможное, чтобы успокоить её и не дать ей развалиться на части. Его рука нежно гладила её по затылку.

Она услышала Майлза на заднем плане, который что-то говорил, но ей было сложно понять, что именно, потому что всё, что она сейчас слышала, был только стук сердца у неё в ушах.

Она не стала больше ничего говорить, так как боялась, что сломается прежде, чем Чарли доедет до них. Она потеряла счёт времени. Карсен был рядом с ней, в то время как Майлз ходил взад и вперёд. Она не знала, сколько прошло времени прежде, чем раздался звонок в дверь.

Карсен сидел рядом, обхватив её рукой, в то время как в комнату вошел Чарли, Майлз шёл за ним следом.

— Что случилось, Джесс? — спросил Чарли ровным тоном и посмотрел на неё.

— Ты меня не оставишь, — заключила она, зная, что это так, и почувствовала, как дрожат её руки. Она сжала их, чтобы остановить эту дрожь.

— Я уже говорил, что если тебе что-то нужно, просто позвони.

Он подошел ближе, после чего бросил вопросительный взгляд на Майлза.

— Она не ест и не спит. Я не знаю, что случилось. Она хотела, чтобы мы позвонили тебе.

Чарли перевёл на неё своё внимание.

— Я здесь.

И только теперь её словно накрыло успокаивающим одеялом и дрожь начала стихать. Она сделала вдох, затем выдохнула, сосредоточившись на дыхании.

Карсен поднялся с места и встал бок о бок со своим братом, наблюдая за тем, как Чарли занял его место рядом с ней.

— Ты расскажешь мне в чём дело?

Он посмотрел на братьев через плечо, после чего перевёл своё внимание на неё.

Она сжала губы. Она так долго хранила этот секрет, и теперь, когда пришло время рассказать его, ей было нелегко это сделать, даже в присутствии Чарли, который смог бы подхватить её, если бы она снова начала падать вниз.

Её глаза опухли от слёз, а в горле у неё болело. Она перевела внимание на двух братьев, которых любила каждого по-своему.

— Вероятно, вы не будете особенно любить меня после того, как услышите то, что я должна вам рассказать, — её голос был хриплым и дрожал.

— Сомневаюсь, — резко ответил Карсен, которого она, как видно, не убедила.

Даже Майлз решительно покачал головой, сжав челюсть.

— Это случалось раньше? — спросил Майлз у Чарли.

Она встретилась взглядом с Чарли, и её губы задрожали.

Он кивнул.

— После смерти Дилана.

Расслабленное выражение лица Карсена напряглось, а Майлз потёр подбородок.

При упоминании Дилана, она почувствовала, как эмоции перекрыли ей горло. Время пришло.

— Я слышала это столько раз и всегда во всём этом слышалась боль. Это было так неожиданно. Никто ничего не знал. Но мы должны были знать. Всё повторялось снова и снова. Но… — ей было сложно говорить связанно. — Дело в том… что я знала. Знала.

Повисла тишина. Братья замерли. Чарли сжал её руку.

— О чём ты говоришь? — Майлз наконец-то нарушил тишину.

— За шесть месяцев до своей смерти Дилан начал разговаривать со мной. То есть, разговаривать о том, что творилось в его жизни, — она сделала паузу, чтобы собраться. — Я пыталась слушать, я пыталась понять, насколько могла, но если честно, я не понимала, что всё так плохо.

Она потёрла лоб, пытаясь сосредоточиться.

— Я думала, что я хороший друг. Он сказал, чтобы я никому не говорила, поэтому… я не сказала. Я скрыла это от всех. Каждый раз, когда ему надо было поговорить, он звонил мне. Я слышала и делала всё возможное, чтобы дать ему выговориться.

Она посмотрела вниз на свои руки, вспомнив те долгие часы, что она проводила с ним на телефоне, который словно был приклеен к её уху.

— Я не понимала, насколько всё серьёзно. Я не знала.

С этим чувством сожаления она должна была жить теперь всю жизнь.

Ей было сложно говорить о том, как он звонил ей, когда даже не мог встать с кровати и найти в себе силы на что-либо.

Когда она подняла взгляд на братьев, они стояли ошеломлённые. Майлз провёл рукой по лицу. Последнее, чего ей хотелось, это причинить ему боль, но они должны были узнать. Они должны были узнать, что вина за смерть их брата лежала только на ней.

— Если бы я знала, я бы всё сделала иначе. Я бы привела для него помощь, которая была ему нужна.

— Суицид это всегда непросто, и это не твоя вина, — проговорил Чарли рядом с ней.

Она покачала головой.

— Это моя вина. Если бы я тогда взяла трубку, этого бы не случилось.

Её глаза стали наполняться слезами, и она начала говорить.

— В ту ночь он звонил мне, и я не ответила, — слёзы ручьём потекли по её лицу. — Я была такой уставшей, а телефонные разговоры с ним иногда занимали по нескольку часов. В ту ночь я была не готова к этому, и я просто оставила его… я оставила свой телефон звонить, — она начала рыдать. — Я не ответила на этот звонок.

На этот раз она посмотрела на братьев.

— Он отнял у себя жизнь, потому что я не остановила его.

Майлз не сводил с неё глаз, и было сложно понять, что выражало его лицо. Карсен выглядел шокированным.

— Это моя вина. Каждый раз, когда я слышу, как вы страдаете от чувства вины из-за того, что не смогли спасти его, я молчу, зная, что именно я во всём виновата. Мне надо было сказать вам обоим, но… я не могла.

Чарли обхватил её рукой и прижал к себе.

— Что это за друг, который не берёт телефон, когда человек нуждается в нём?

Она покачала головой, освободилась из объятий Чарли и встала, чтобы переместиться на другой конец комнаты напротив них. С каждой секундой она всё больше и больше впадала в истерику.

— Я ужасный человек, который не ответил на телефон, когда дорогой ему человек оказался на грани — и всё это только потому, что он устал. Я устала.

Всё это было уже слишком, и она почувствовала, что не может дышать. Она упала на колени и наклонилась вперёд, пытаясь набрать воздух в лёгкие.

— Я хочу вернуться в прошлое. Я хочу ответить на этот звонок, но я не могу.

Сильные руки подхватили её и усадили.

— Дыши, — скомандовал Чарли, обхватив руками её лицо. — Посмотри на меня, Джесс.

Она сделала, как он сказал, а он улыбнулся.

— Давай, дорогая.

В этот момент в нём было что-то тёплое и успокаивающее, его ласковые слова тронули её.

— Всё хорошо. Тебе просто надо успокоиться. Ты сможешь это сделать?

Он утешил её своими словами, и она кивнула, делая всё возможное, чтобы побороть панику, которая подбиралась к ней.

— Будь со мной, Джесс, — она зафиксировала на нём свой взгляд, стараясь сконцентрироваться на его спокойном тоне голоса. — Вот так.

Он улыбнулся, и ей показалось, словно солнце выглянуло из-за тёмных туч. Один вдох, затем выдох.

Через некоторое время она почувствовала, что паника начала проходить, но она была такой уставшей и эмоционально выжатой, что рухнула на Чарли, с одним лишь желанием — закрыть глаза и исчезнуть.

Она не могла глядеть в лицо ни Карсену, ни Майлзу.

Чарли прижал её к себе и нежно завёл прядь волос ей за ухо. Её дыхание выровнялось. Он обхватил её рукой, оберегая своим теплом и тем, как хорошо она его знала.

— Ты знал? — спросил Карсен.

— Нет.

Чарли сделал паузу, и она почувствовала на себе его взгляд, всё ещё продолжая восстанавливать силы.

— Она была в очень плохой форме после смерти Дилана. Она сильно пила, и, если честно, я боялся, что она совершит какую-нибудь глупость. Я думал, что это было связано с тем, как они были близки. Я и не подозревал, что её мучило такое чувство вины. Если бы я знал, я бы нашел для неё необходимую помощь. Я заставил её перестать пить. Она сходила к врачу, и тот дал ей какие-то лекарства от панических атак, и снотворное, чтобы справиться с бессонницей. Через некоторое время она перестала принимать их, и ей вроде бы стало лучше.

— Моё собственное чувство вины поглотило меня слишком сильно, и я не увидел, что происходит, — в голосе Карсена звучало сожаление. — Куда ты идешь?

— Я так не могу, — сказал Майлз, после чего она услышала, как он взял ключи. Звук захлопнувшейся двери прокатился по всему её телу.

Её сердце сжалось, и эмоциональная боль переросла в физическую, но она постаралась не выдать себя ни единым движением.

— Я ещё ни разу не поблагодарил тебя, — сказал Карсен.

— За что?

— За то, что позаботился о ней, когда никто не смог, — в его голосе звучало столько сожаления.

— Я сделал это ради неё, — голос Чарли был тихим и наполнен эмоциями.

Её сердце сжалось от его слов. Чарли начал слегка укачивать её в полной тишине.

— Я бы увёз её к себе домой, но думаю, что ей надо отдохнуть. Давай уложим её в постель, — сказал Чарли, медленно поднимая её, обняв одной рукой за плечи, а другой рукой подхватив под коленями.

Он понёс её, крепко прижав к груди, после чего положил на кровать.

— Спи, дорогая, — прошептал он, после чего она услышала удаляющиеся шаги, и как тихо закрылась дверь.

Она была уставшей, но боль в груди не позволила ей успокоиться и уснуть. Вместо этого она сжалась в комок и начала тихо плакать о том, что она потеряла. Она плакала о друге, которого она так любила, но подвела, о мужчине, которого любила, и о боли, которую она им причинила.

В конечном счете, изнеможение взяло своё, и темнота наконец-то подарила ей временное облегчение от боли.

ГЛАВА 21

Следующее утро после срыва было тяжелым для Джессики. Больше нечего было скрывать; правда выплыла наружу на всеобщее порицание, и она не была уверена в том, что сможет это вынести. Открыв глаза, она не нашла в себе силы встать с кровати.

Когда она закрывала глаза, всё, что она видела перед собой, это реакцию Майлза и Карсена на правду.

И хотя это было неизбежно, она всё ещё жалела о том, как всё обернулось. Может быть, если бы она лучше со всем этим справилась, это не было бы так травматично.

Она вспомнила, как она развалилась на части, разошлась по швам, и позволила людям, которых она любила больше всего на свете, увидеть всё самое ужасное, что в ней было. Кто-то из них остался, Карсен и Чарли, но кто-то нет. Её сердце тосковало по Майлзу, но его действия говорили о многом. Она не ожидала, что он останется; в глубине души она знала, что он уйдёт.

Она уставилась на занавески, наблюдая за тем, как они танцевали на ветру, и не могла встать с кровати. Да и был ли в этом смысл?

Раздался скрип, и дверь отворилась, но ей было всё равно, кто это был. Внутри неё всё онемело, а эмоций не осталось.

— Как ты себя чувствуешь? — она узнала голос Карсена.

Он остался. Её взгляд переместился на него, стоящего у края кровати.

— Я почти не спал. Я беспокоился о тебе.

Она сглотнула, почувствовав беспокойство и то, как на неё снова начали накатывать эмоции.

— Ты нас немного напугала вчера, — он наклонил голову набок и изучающе посмотрел на неё.

Она закусила губу, чтобы не дать своим эмоциям прорваться наружу.

— Это нормально, если ты плохо себя чувствуешь. Если хочешь оставаться в кровати, оставайся, но я не уйду.

Она кивнула. Он сел на край.

— Я не хочу тебя расстраивать, но ты должна кое-что услышать.

Она взяла себя в руки, ожидая самого худшего.

— Ты не виновата ни в чём, из того что случилось с Диланом. Также как и я не смог бы ничего сделать, чтобы остановить его, — он потёр шею. — Ты никак не могла знать, что он сделает что-то настолько радикальное.

Она молчала.

— Я бы отдал всё, чтобы иметь возможность вернуться в прошлое и изменить то, что случилось, но я вынужден признать, что не могу этого сделать, — продолжал он. — И как бы ни было больно, нет никакой гарантии, что это не случилось бы в следующий раз, когда ты пропустила бы его звонок. Дилан сделал тот выбор, который казался ему единственным. Это сложно понять, даже после прочтения его записки. Но мы должны отпустить это чувство вины.

Он помолчал.

— Мы любили его и делали всё, что могли. Здесь некого винить. Чувство вины убило моего отца, и я не позволю ему уничтожить кого-то ещё, — он удерживал её взгляд. — Дилан не хотел бы этого не для кого из нас. Он так тебя любил.

Она прослезилась, зная, что в его словах была правда. Дилан не хотел бы этого ни для кого из них.

— Мы хотим убедиться, что ты получишь помощь, которая тебе требуется для того, чтобы пережить всё это.

Может быть, пришло время признаться, что она еле справлялась.

— На этот раз я уже не тону. И я буду рядом и дам тебе то, что тебе нужно.

Она внимательно оглядела его. Он всегда был таким сильным, всегда готовым подставить своё плечо. Лишь смерть Дилана смогла поставить его на колени.

— Где Чарли?

— Он здесь, на кухне. Мы мало спали.

— Простите, — пробормотала она, снова готовая расплакаться.

— Тебе не за что извиняться, Джесс.

Его голос был понимающим и спокойным.

Она кивнула, пытаясь поверить в это, но ей было всё ещё сложно это сделать.

— Майлз?

Она пристально оглядела выражение его лица. Он покачал головой.

— Его здесь нет. Он ушёл. Думаю, что ему тяжело. Джо присмотрит за ним.

Она почувствовала пустоту внутри. Именно этого она и боялась. Но хотя бы был кто-то, кто мог позаботиться о нём.

— Как думаешь, ты сможешь встать с постели и выпить кофе?

Она кивнула. Она медленно стянула с себя одеяло, села, после чего переместила ноги на пол. Её тело болело, когда она встала.

— Ты в порядке? — спросил Карсен.

Она вздохнула.

— Мне надо почистить зубы.

Он кивнул.

— Встретимся на кухне.

Взглянув на неё ещё раз, он вышел из спальни.

Она чувствовала себя так, словно её сбил грузовик, но она собиралась, по крайней мере, умыться и почистить зубы. Это помогло ей почувствовать себя хотя бы немного похожей на человека. Она последовала на голоса, раздававшиеся их кухни.

— Доброе утро, — сказал Чарли нежно, вставая со своего места у кухонного стола, за которым также сидел и Карсен.

— Чарли, — её голос был хриплым.

Он развёл руки, после чего принял её в свои медвежьи объятия, оторвав от пола.

Она застыла в его объятиях, не желая иметь дело с этой реальностью, в которой её секрет вышел наружу. Но хотя бы Карсен не обвинял её. Она не знала, что ожидать от Майлза, но она знала, что его чувство не могло быть сильнее, чем её собственное чувство вины.

Когда Чарли, наконец, расслабил руки, Карсен придвинул ей стул. Чарли сел напротив неё, соединив руки. Это был явный признак того, что он собирался прочесть ей лекцию, поэтому она приготовилась.

Карсен же занялся тем, что начал наливать ей кофе.

— Как ты себя чувствуешь, Джесс? — Чарли пристально оглядел её.

Она узнала этот тон. Он использовал его, когда она была слабой.

— А как ты думаешь? — пробормотала она, поглядев на Карсена, который поставил перед ней кружку с дымящим кофеином. Она обхватила её руками, наслаждаясь теплом, исходившим от неё.

— Мы беспокоимся о тебе.

Она закрыла глаза, ненавидя себя за то, как она расклеилась. На их месте, она упекла бы себя в психушку. Она издала тяжелый вздох и постаралась набраться мужества, чтобы снова начать смотреть им в глаза. Если бы Майлз был здесь, вряд ли бы она смогла это сделать — но его здесь не было. Он ушел, как она и ожидала.

— Вчера мне надо было взять себя в руки. Просто…

Она остановилась, почувствовав, как её горло снова сжалось, и она опять была готова разрыдаться.

— Ты сделала всё, что могла, — Чарли взял её за руку. — Мне надо было понять, что тебе нужна более серьёзная помощь, чем таблетки. Мне надо было настоять на том, чтобы ты нашла кого-то, с кем можно было бы поговорить.

Карсен в задумчивости облокотился на столешницу, наблюдая за ними.

— Но на этот раз я хочу убедиться в том, что ты получила то, что тебе нужно.

— Прости за всё, — пробормотала она, чувствуя себя самым ужасным человеком.

Она не заслуживала его помощи после того, как она с ним обошлась. Что с ней было не так?

— Твоя мама знает, что происходит? — спросил Карсен.

Она покачала головой.

— Пожалуйста, не надо. Моему папе нездоровится, и я не хочу, чтобы они волновались.

— Тогда мы не будем их впутывать, — уверил её Карсен.

Наступила тишина. Чарли и Карсен наблюдали за ней, а она тем временем задумалась о том, как ей теперь отвоевать саму себя.

Её сердце болело об одном конкретном мужчине. Ей хотелось, чтобы он обхватил её руками и уверил в том, что всё будет хорошо, но этого мужчины здесь не было.

— Я не могу здесь оставаться, — проговорила она, зная, что действия Майлза говорили о многом.

— Ты можешь остаться у меня, — уверил её Чарли. — У меня есть отдельная комната, куда мы можем перевезти твои вещи.

Она пристально посмотрела на него, не понимая его намерений и не желая обнадёживать его. Последнее, чего ей хотелось, это опереться на него и всё усложнить. Она уже один раз причинила ему боль и не хотела, чтобы это снова было на её совести.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — прошептала она, опустив голову.

Она чувствовала себя эмоционально выжатой, и не была уверена до конца в своём выборе.

— Это ненадолго, пока мы не поставим тебя на ноги, — уверил её Чарли мягким голосом.

Она подняла на него глаза, потрясенная его щедростью после всего того, что она с ним сделала.

— Я не уверена, что смогу встать на ноги.

Чарли улыбнулся.

— Я знаю, что ты сможешь.

— Мы оба знаем, что ты сможешь, — добавил Карсен.

Её губы задрожали, и она попыталась сдержать слёзы.

* * *

Не так давно Джессика въезжала сюда, и вот она уже паковала вещи, чтобы съехать. Отсутствие стабильности усложняло ей жизнь. Она оглядела комнату. В её памяти всплыли воспоминания того времени, когда она впервые заехала сюда, но сейчас дом был наполнен воспоминаниями о Майлзе: горячие страстные ночи, ленивые утренние часы, когда они лежали с переплетёнными телами. Их ночь в бассейне под звёздами. Мгновения счастья, которые она украла для себя, прежде чем правда разбила их вдребезги. Когда-то в этих воспоминаниях было столько надежды… но сейчас они несли только боль.

Всё это было уничтожено. Она была готова поспорить, что он её презирает, и не могла его за это винить. Она с трудом могла смотреть на себя в зеркало без того, чтобы не испытывать неприятия; её единственным утешением было то, что она сказала им правду, хотя ей и было сложно справляться с последствиями этого поступка.

Реакция Карсена на её откровение удивила её. Она не ожидала, что он поймёт её, но он повёл себя так, как она не могла от него ожидать. Он был готов подставить ей плечо и помочь ей преодолеть всё это.

Они никогда не были с ним друзьями — их история была историей первой любви и расставания — но он был с ней рядом, он поддержал её, тогда как обычно эта роль принадлежала Майлзу.

Ей было странно наблюдать за тем, как их роли поменялись, и как бы ни помогали ей Чарли и Карсен, её сердце тосковало по Майлзу. Она скучала не только по физической близости с ним, но по его дружбе. Она вероятно никогда бы не смогла уже забыть то, что она сделала. Она тяжело вздыхала каждый раз, когда думала об этом. И она не могла при этом не чувствовать вину и боль, задаваясь вопросом «а что, если бы всё вышло иначе»? Что если бы она приняла другое решение? Что если бы она ответила на тот звонок? Был бы Дилан сейчас с ними, или это было неизбежно?

Эта мысль никак её не отпускала. Если бы она заставила его обратиться за профессиональной помощью, может быть это помогло ему лучше, чем она сама. Она не могла не вспоминать о нём, не чувствуя огромной вины, и временами эти мысли высасывали из неё все силы. Сможет ли она когда-нибудь вспоминать о нём, не чувствуя раскаяния?

Ведь с этим чувствительным братом Шоу, который был неотъемлемой частью её подростковой жизни, было связано гораздо больше. Он был забавным, с ним было легко. Из всех братьев он был самым очаровательным. Она хотела думать о нём и вспоминать с теплотой, а не зацикливаться на том, как он ушел из мира, или на той пустоте, которую он оставил после себя.

Она провела больше часов, чем могла сосчитать, прокручивая всё это у себя в голове снова и снова. Если она не могла простить себя за то, что подвела Дилана, как могла ожидать она того же от других? Но Карсен и Чарли её не винили. Они с пониманием отнеслись к ней и поддержали её, хотя она и чувствовала, что не достойна этого.

Собирая вещи, она надеялась, что Майлз вернётся, и они хотя бы смогут поговорить, но этого не случилось. Пару раз, когда она была слаба и поддавалась чувству жалости к себе, она была готова позвонить ему, но его последние слова, сказанные перед уходом, снова раздавались у неё в голове и подрывали её мужество. «Я так не могу».

Карсен и Чарли помогли ей собрать вещи. Они распределили их по машинам, и когда пришло время уезжать, она замешкалась. Она оглядела гостиную, вспомнив об их первом поцелуе с Майлзом, и чем всё закончилось у него в комнате. Закусив губу, она позволила себе углубиться в старые воспоминания о том, как Дилан и Майлз дрались за пульт от телевизора.

Она положила на кофейный столик ключи от дома, которые дал ей Майлз. Задержавшись ещё немного, она заставила себя сделать то, что должна была сделать. Ей нужна была помощь, чтобы справиться с горем и чувством вины, разрывающими её на кусочки. Если бы она этого не сделала, она боялась, что она закончила бы так же как и Дилан.

Он сжала в руке телефон, развернулась и пошла к выходу. Шаг за шагом она покидала дом Майлза, пока в итоге осторожно не закрыла за собой дверь.

— Готова? — спросил Чарли, который стоял облокотившись о свою машину, в то время как Карсен стоял напротив него у своей машины.

Она кивнула, после чего Чарли выпрямился и открыл для неё дверь машины.

В его присутствии и в том, как хорошо она его знала, было что-то успокаивающее. Он обеспечивал стабильность в её жизни и не давал сойти с рельс. Она чувствовала себя уверенно рядом с ним. Может быть, именно это ей и было нужно, а не трепет и неопределённость, которые давал ей Майлз.

Она молчала и была в подавленном настроении, пока Чарли вёз её к себе. И когда они подъехали к дому, в котором она жила в то время, когда встречалась с Чарли, она не почувствовала, что он ей знаком, как это бывало раньше.

Она сосредоточилась на том, что начала подсчитывать свои вещи, пока Карсен и Чарли разгружали коробки. Когда они закончили, Карсен предложил ей помочь распаковать их, но она отказалась, и он не стал настаивать. То один, то другой периодически заглядывали в её комнату, чтобы проверить, как она, но в основном они дали ей возможность побыть наедине.

Она была вспотевшей и уставшей к тому моменту, как села на кровать и попыталась ухватиться за что-то, что могло бы вытащить её из темноты, в которую она падала.

Раздался стук в дверь, и она разрешила стучавшему войти. В комнату вошел Карсен и сказал:

— Мы заказали пиццу.

Обычно заказ еды вгонял её стресс, так как она проводила больше времени, считая калории, чем наслаждалась едой, но на этот раз она была такой уставшей и голодной, что ей было уже всё равно.

— Пойдём.

Карсен поднял её на ноги и последовал за ней на кухню, где Чарли уже приступил к еде.

Чарли протянул ей кусок пиццы. Она взяла его и села напротив него. Карсен расположился рядом с ней.

— Я позвонил в офис доктора Джефферсона и записал тебя на приём.

Она кивнула и откусила от своего куска пиццы. Её накрыло эмоциональное напряжение, связанное с физической усталостью после переезда. Ей просто хотелось принять душ и упасть на ближайшую кровать.

— Мы достанем тебе каких-нибудь лекарств, чтобы ты смогла продержаться пару дней, пока мы не найдём кого-то, с кем ты могла бы поговорить, — добавил Чарли.

Она сделала кивок головой, хотя и ненавидела то, как она чувствовала себя в прошлый раз после приёма лекарств. Но сейчас она предпочла бы ничего не чувствовать, чем чувствовать вину вперемежку с горем и разбитым сердцем.

У Карсена зазвонил телефон, прервав тишину, которая повисла между ними. Он посмотрел на экран, в то время как телефон продолжил звонить. Когда он искоса взглянул на неё, она поняла, что это был Майлз — ему даже не нужно было ей это говорить.

Он ответил на звонок.

— Привет.

Она уронила пиццу на тарелку и проследила за тем, как он вышел с кухни.

Она хотела слышать их разговор, но попыталась взять себя в руки, чтобы не пойти и не подслушать его. Если он хотел поговорить с ней, он бы ей позвонил, но он этого не сделал.

— Дай ему время, он объявится, — сказал ей Чарли.

Он посмотрел на неё сочувствующим взглядом. Больше всего на свете она хотела поверить ему, но никаких гарантий не было. Он хотел вселить в неё надежду, хотя она совсем в это не верила.

Она кивнула и опустила глаза на остатки своей еды. Всего несколько мгновений назад она была голодна, но теперь она не могла взять в рот ни кусочка.

— Я пойду приму ванну.

Она встала и вышла. Чарли озабоченно посмотрел ей вслед.

Она слышала, что Карсен разговаривает где-то, но она не позволила себе подслушать его разговор. Она пошла к себе в комнату, взяла одежду и затем отправилась в ванную. Она набрала тёплой воды и вздохнула, когда погрузилась в неё. Какое-то время она лежала, водя пальцами по поверхности воды и пытаясь одолеть свою печаль, но ничто не могло ослабить боль у неё в груди.

Раздался стук в дверь, и она быстро села, расплескав немного воды на пол.

— Ты там в порядке?

Это был Чарли.

Она знала, что он переживал, но её раздражало то, что она не могла побыть одна в тишине, без того, чтобы он не вторгался в её пространство. Она сосчитала до десяти.

— Я в порядке, — сказала она громко, чтобы он мог её слышать.

Она посмотрела на свои сморщенные пальцы и предприняла попытку помыться, после чего вылезла из ванной. Вода уже остыла, и она даже начала дрожать, пока вытиралась и одевалась. У неё не было сил, чтобы притвориться, что с ней всё в порядке, поэтому она сразу пошла к себе в комнату и закрыла за собой дверь.

Чувствуя себя измождённой, она забралась под одеяло и легла на бок в надежде, что ей удастся скоро уснуть.

ГЛАВА 22

Джессика сделала то, что от неё просили. Первое, что сделал Чарли на следующее утро, это отвез её к врачу. После того, как она рассказала ему, что страдает от беспокойства и как следствие общей слабости, доктор Джефферсон, который лечил её ранее, прописал ей успокоительные.

После того, как они вернулись, Чарли заставил её немного поесть, после чего она выпила свою первую дозу медикаментов. Она ненавидела принимать таблетки, потому что из-за них она чувствовала себя странно, но после всего, что случилось, она была рада освободиться от всей этой гаммы чувств, мучивших её, хотя это и было временно.

Когда Чарли ушёл на работу, где у него была встреча, которую он не мог пропустить, пришёл Карсен.

— Мне не нужна сиделка, — резко сказала она.

Она понимала их беспокойство, но они относились к ней так, словно за ней надо было присматривать двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, и это раздражало её.

Несмотря на свою слабость и боль в груди, она без пререканий делала всё, что от неё требовалось. Она держалась и ни разу не сорвалась.

— Может, мне нужна компания, — ответил Карсен, и она нахмурилась, когда он сел рядом с ней.

— Эй, вы двое, ведите себя хорошо, — предупредил Чарли, прежде чем уйти. — Она приняла свою первую дозу час назад. С ней должно быть всё хорошо следующие несколько часов.

Она скрестила руки и бросила взгляд на Чарли. Карсен кивнул, наблюдая за ней.

Она была рада, что Чарли ушёл. Хотя она и ценила его помощь, ей надо было немного от него отдохнуть. Она обратила своё внимание на Карсена, хотя и не была уверена в том, что у неё было настроение общаться с ним.

— Да перестань. Ты заставляешь меня чувствовать себя нежеланным, — подразнил он её, и она улыбнулась, хотя она предпочла бы всё ещё злиться на него.

— Я просто устала, что все относятся ко мне так, словно я вот-вот сломаюсь, — проговорила она, отводя взгляд.

— Нам не всё равно, Джесс. Ты не можешь злиться на нас — после твоего вчерашнего срыва, мы все переживаем. Неужели ты, и правда, нас обвиняешь?

Она медленно перевела на него взгляд. Ей стало интересно, имел ли он в виду и Майлза тоже, но она прикусила губу, чтобы не спросить. Она не была уверена в том, что её душевное состояние позволяло ей коснуться этой темы, хотя она безумно хотела знать.

— Я сделала всё, что вы хотели. Я сходила к врачу и получила помощь, — запротестовала она. — Со мной всё будет в порядке.

Он сжал губы в тонкую линию, а это значило, что он хотел поспорить, но словно пытался найти слова, чтобы что-то ей сообщить и при этом не расстроить её.

Она нахмурилась и сказала.

— Да говори уже.

— Не думаю, что таблетки тут помогут.

Чарли уже поднимал тему того, что ей надо было сходить и поговорить с кем-то о тех вещах, с которыми она боролась, но она не была уверена, что сможет это сделать. Она не знала, будет ли это иметь какой-то смысл. Слова не могли изменить того, что произошло, и она не была уверена, что был способ примириться с её действиями и тем, к чему они привели.

Она знала, что у Чарли и Карсена были благие намерения, и они хотели ей добра, но она не думала, что могла это сделать.

— Мы можем не говорить об этом прямо сейчас? Мне уже прочитали лекцию на эту тему сегодня утром.

— Как ты себя чувствуешь? — тихо спросил он, пристально вглядываясь в неё, что заставило почувствовать себя словно под микроскопом.

Она пожала плечами.

— Истерика прошла.

Он засмеялся.

— Ну, это хорошо.

Она одарила его полуулыбкой. Кажется, он заставил её позабыть о том, что она не хотела с ним разговаривать.

Они помолчали какое-то время.

— Прости, — сказала она.

— За что?

Он вопросительно посмотрел на нее.

— За Дилана.

После её слов, его беззаботная улыбка пропала.

— Я уже сказал тебе, что то, что случилось с Диланом, не твоя вина.

Она так хотела ему верить; она хотела отпустить печаль и чувство вины, с которыми она была так крепко связана последние два года.

— Если бы я была более внимательной, я бы заметила, что ему было нужно больше, чем друг на другом конце телефона, — сказала она, чувствуя раскаяние из-за того, что она не могла исправить свою ошибку.

— И как ты должна была это узнать, Джесс? — он посмотрел на неё тяжелым взглядом. — Ты близко знала кого-то ещё, кто до этого покончил с собой? Ты вообще знала, на что обращать внимание? Никто из нас ничего не замечал, вообще ничего.

— Он так сильно в себе сомневался, что в итоге его накрыло тоской. Бывало, он даже не мог встать с кровати, — она вздохнула. — Я потратила столько времени, прокручивая в голове все эти события снова и снова, чтобы понять, что я пропустила…

— Он когда-нибудь говорил, что хочет покончить… со всем этим?

Она знала, что как только она расскажет обо всём братьям, они зададут этот вопрос.

— Нет. Он никогда это не упоминал, — он вздохнула. — Если бы он сделал это, я бы настояла на профессиональной помощи.

— А если бы он сказал, что ему не нужна помощь?

В глубине души она знала, что бы она сделала — это даже не обсуждалось.

— Я бы рассказала тебе и Майлзу. Я бы не стала скрывать это от вас.

Даже если бы она потеряла доверие Дилана, она бы сделала всё как надо.

— Именно поэтому всё было так сложно. Я знала из-за чего он страдал, но мне и в голову не приходило, что он сделает то, что сделал. Я думала, что он сможет с этим справиться.

Она отвернулась от него и уставилась в пустоту. Как она могла оставить позади это травмирующее происшествие, если она только об этом и думала? Она была уверена, что его братья тоже думали о нём почти каждый день и задавались вопросом, как бы всё было, если бы он всё ещё был рядом. Она издала глубокий вздох.

— Майлз меня ненавидит? — спросила она, не в силах ходить вокруг да около этой темы. Ей надо было знать, насколько всё плохо.

Он ответил не сразу, а она не могла взглянуть на него. Она ждала его ответа.

— Сразу после того, как Дилан умер, он очень плохо это воспринял.

Она помнила об этом, поэтому кивнула.

— Твоё откровение заставило его снова почувствовать всё это, — он вздохнул. — Ему нужно время, чтобы прийти в себя, и лучше, если мы оставим его одного.

Она тяжело сглотнула. Она хотела быть той, кто утешит его и скажет ему, что всё будет хорошо, но она не могла быть этим человеком, потому что именно она причинила ему всю эту боль. Ей было сложно сожалеть о своих действиях ещё больше, но именно это она и делала.

— Я не хотела скрывать это от вас, — выдохнула она. — Сначала я просто была в таком шоке, что всё казалось нереальным, но когда я вернулась в реальность, я уже тонула. Ты был так расстроен, что выходил из комнаты каждый раз, когда кто-то произносил его имя.

Она помолчала.

— Майлз просто закрылся, и мне было сложно понять, как вы со всем справлялись.

Она пожала плечами.

— Дни шли, и мне становилось всё сложнее рассказать правду. Мне было проще держать это в себе, чтобы никто не смотрел на меня так, словно это я его убила.

— Джессика, — пробормотал Карсен. — Перестань. Тебе надо отпустить это. Если ты этого не сделаешь, я боюсь, с тобой случится то же, что и с Диланом.

Эмоциональный тон его голоса привлёк её внимание, и она посмотрела на него.

— Я бы никогда этого не сделала, — прошептала она, — потому что я знаю, что значит быть одним из тех, кто остался.

Она взял её за руку, и она ему позволила.

— Пообещай мне, что ты никогда не сделаешь ничего подобного.

Он явно ей не верил, раз он заставил её дать такое обещание.

— Я обещаю.

Он притянул её к себе и крепко обнял.

— Хорошо.

* * *

Человек с ручкой и блокнотом в руках, сидящий напротив Джессики, выжидательно посмотрел на неё. Казалось, что это так неправильно открывать незнакомцу свои самые большие секреты, хотя Чарли и убеждал её в том, что это должно было помочь.

Ей пришлось собрать все свои силы, чтобы начать открываться, по чуть-чуть. И не успела она оглянуться, как сеанс подошел к концу.

— Увидимся на следующей неделе в то же самое время, — сказал высококвалифицированный психотерапевт.

— Хорошо, — пробормотала она, вставая. — Спасибо.

Она вышла из его офиса, чувствуя беспокойство, но снаружи её ждал Чарли. Он встал, когда она вошла.

— Как прошло? — спросил он, выводя её из здания.

Она пожала плечами. Разговаривая с психотерапевтом весь последний час, она не чувствовала, что открылась ему. Не то, чтобы им хватило времени, чтобы перейти к тяжелым вещам, но этого было достаточно для того, чтобы она чувствовала себя опустошенной.

Это происходило всякий раз, как она вспоминала о самоубийстве Дилана и об его последствиях.

Когда она ничего не ответила, Чарли остановил её обеспокоенным взглядом.

— Всё прошло нормально? Все очень рекомендуют доктора Рида.

Она кивнула.

— Всё прошло хорошо. Просто я говорила в течение целого часа, и уже наговорилась.

— Это хорошо.

Чарли был всегда таким понимающим, и она задалась вопросом о том, почему все парни, в которых она влюблялась, не могли быть как он. Если бы она любила его, всё было бы так просто.

Но она влюбилась в Майлза. Всё началось под звёздами в бассейне в ту ночь. Он украл её сердце, сам того не осознавая, а потом было уже поздно.

В тот день она чувствовала себя не в своей тарелке, и ей отчаянно хотелось быть рядом с Майлзом. Она не могла с ним связаться, поэтому она решила попробовать что-нибудь другое.

Она надела купальник и пошла в бассейн. Чарли был занят в офисе, где у него проходило телефонное совещание, поэтому она могла побыть наедине с собой. Она содрогнулась, когда начала медленно входить в бассейн. Она ненавидела прохладную воду, но через несколько минут её тело привыкло, и она начала согреваться.

Она легла на спину и посмотрела на небо. Вода была спокойной, и хотя небо не было сейчас таким же прекрасным, как небо усыпанное звёздами, тем не менее, оно тоже было красивым. Облака медленно проплывали у неё перед глазами, и она могла легко заблокировать все свои мысли, кроме этого неба над головой.

Она вздохнула, чувствуя связь с Майлзом, хотя это было трудно объяснить. Она почувствовала успокоение среди того хаоса, который наполнял её жизнь последние несколько дней.

Ощутив себя спокойнее, она закрыла глаза и стала покачиваться на поверхности воды, наконец-то оставшись в одиночестве. Никто не смотрел за ней, ожидая, что она вот-вот сорвётся или сделает что-нибудь истеричное.

Она переживала огромный стресс, и было здорово отключить весь мир, хотя бы даже ненадолго.

Почувствовав, что она понемногу начала обретать контроль над собой, она опустила ноги, коснулась дна и встала. Чарли сидел на крыльце с пивом и озадаченно наблюдал за ней.

Она вовсе не была одна.

— Ты в порядке? — спросил он, настороженно наблюдая за ней.

Она кивнула, выжала остатки воды из своих волос, после чего переместилась к краю бассейна поближе к нему. Она сложила руки на бортике и положила на них подбородок, осторожно перебирая ногами в воде.

— Да, — проговорила она, понимая его озабоченность, хотя временами она душила её. — Прости за всё, Чарли.

— Ты меня напугала.

— Всё что я могу сказать это — извини. Всё, что я делала, было нечестно по отношению к тебе.

Даже попытавшись сделать всё как надо, она причинила ему боль.

— Ты самый важный человек в моей жизни. И я не могу просто выключить то, что я чувствую, только потому что ты не чувствуешь того же.

Его слова пронзили её насквозь, и она это заслужила. Она внимательно посмотрела на него, и впервые увидела что-то ранимое в его глазах.

— Может быть, я и не люблю тебя так же, как ты любишь меня, но с тобой я чувствую себя наиболее защищенно.

Он сделал большой глоток пива.

— Даже не знаю, что я после этого чувствую.

Ей стало грустно из-за того, что она поставила свои интересы выше его. Когда всё вокруг разваливалось на части, ей был нужен именно он. Теперь она видела, какой она была эгоисткой.

— Может быть, мне лучше поискать место, где жить, и чем быстрее, тем лучше? — проговорила она, оттолкнувшись от бортика.

Она вышла из бассейна по ступенькам и взяла полотенце, чтобы вытереться.

— Прости, Джесс, — пробормотал Чарльз, который теперь стоял в отдалении.

— Тебе не за что извиняться.

Он улыбнулась ему. — Не волнуйся. Я начну подыскивать что-нибудь как можно скорее.

— Не надо. Я не это имел в виду, — он запустил руку в свои волосы, он был взволнован. — Я не хочу, чтобы ты уезжала. Не так сразу.

— Веришь ты мне или нет, но я переживаю за тебя и не хочу причинить тебе ещё больше боли. Я поступила с тобой нечестно, и ещё ожидала, что ты бросишь меня, когда мне было трудно, — она коснулась его руки и изучила выражение его лица. — Просто помни, что когда всё вокруг меня разваливалось на части, ты был мне нужен больше, чем кто-либо.

Он стоял и тихо переваривал её слова.

— Может, я и не люблю тебя так, как ты бы этого хотел, но это не значит, что я не люблю тебя. Я люблю.

Она почувствовала, что хочет эмоционально раскрыться ему.

— Иди сюда, — проговорил он и обнял её одной рукой.

Она припала к его груди.

— Что бы ни случилось, я твой самый лучший друг, и я всегда сделаю для тебя всё, что в моих силах. Знай это.

Она кивнула.

— Почему ты не рассказала мне о Дилане? — спросил он неожиданно, и она высвободилась из его объятий.

— Я обезумела от горя; бывали дни, когда я едва дышала. Как я могла признаться кому-то, кто был для меня всем, что я была причиной того, что им было так больно? Это была моя вина, — она села на садовый стул, обернутая полотенцем. — Я даже не могла смотреть на себя в зеркало без ненависти. Могла ли я ожидать от людей чего-то другого?

Она подняла на него глаза.

— Я не знаю, что было бы, если бы тебя не было рядом.

Испытав шок после смерти Дилана, она начала страдать от чувства вины, вдобавок Карсен оттолкнул её в тот самый момент, когда он был ей так нужен. Всё это наполнило её таким отчаянием, что каждый день был словно пытка.

— Хорошо, что ты об этом уже не узнаешь.

Его слова заставили её улыбнуться. Хотя здесь особенно было нечему улыбаться.

— Всё, что мне от тебя надо, это пообещать мне, что если тебе когда-нибудь что-нибудь будет нужно, ты можешь положиться на меня, несмотря ни на что, — объявил он. — Может у меня и разбито сердце из-за того, что случилось между нами, но я никогда не прощу себе, если с тобой что-то случится из-за того, что меня не было рядом.

Он был таким хорошим человеком. Она никогда его по-настоящему не заслуживала.

— Моё благополучие не должно зависеть только от тебя, — сказала она со вздохом. — Мне надо научиться лучше справляться с проблемами.

— Это нормально признаться себе, что тебе нужна помощь. Это делает тебя сильной.

Он напомнил ей о Дилане, и эмоции, связанные с его смертью, снова вышли наружу, что заставило её почувствовать себя уязвимо.

— Я умею выбирать друзей, в отличие от Дилана.

Она опустила взгляд в пол.

— Не надо, — проворчал Чарли. — Ты сделала, что могла.

Если это было так, тогда почему она так дерьмово себя чувствовала? Если её совесть была чиста, то почему она чувствовала себя такой виноватой? Это забирало у неё почти все силы.

— Нет гарантии, что кто-то вообще мог ему помочь. Ты когда-нибудь задумывалась об этом? Ты когда-нибудь думала о том, что как бы всё не повернулось, результат был бы один и тот же?

Нет. Она никогда об этом не думала, никогда.

— Ты думаешь, что у него была такая установка? — спросила она в недоумении.

— Я этого не говорю, но ты не знаешь, что творилось у него в голове. Если всё это стало для него невыносимым, разве ты могла спасти его?

Она уставилась на него, не зная, что сказать, а её мозг пытался обдумать его слова.

ГЛАВА 23

Позже этим же вечером Чарли и Джессика сидели во дворе дома и ужинали.

— Вы с Карсеном когда-нибудь говорили о той ночи? — спросил он и отодвинул тарелку.

Она точно знала, о какой ночи шла речь.

Еда, которая была у неё во рту, стала похожа на кислоту, и она положила приборы на стол. Она ненавидела, когда ей напоминали о той ночи, приведшей к тем ужасным последствиям. Зачем он об этом заговорил?

— Почему ты спрашиваешь?

Та ночь была ещё одной из её самых больших ошибок. В её жизни было много вещей, которыми она не гордилась, и среди них была та ночь.

Он пожал плечами.

— Нет, не говорили, — призналась она ему.

— Не думаешь, что вам стоило бы это обсудить?

Она нахмурилась. Она хорошо знала Чарли, и понимала, что была какая-то скрытая причина, из-за которой он затеял это разговор.

— Почему тебя это волнует? — спросила она, желая узнать причину, по которой он задал этот вопрос.

— Может быть, вы могли бы всё прояснить? — спросил он, пристально вглядываясь в неё.

Может быть, он надеялся, что они не смогут этого сделать, и она станет свободной в его глазах?

— К чему это разговор, Чарли?

Она пригвоздила его взглядом, который должен был сказать ему о том, что она не собиралась играть в игры.

— Я вижу, как Карсен всё ещё смотрит на тебя. Он хочет тебя вернуть.

Она опустила глаза, так как ей стало неуютно от того, как он бурил её взглядом. Он что не знал про неё и Майлза? Она не была уверена в том, что ей было бы удобно разговаривать с ним об этом, хотя здесь уже было не о чем разговаривать. Между ними всё было кончено прежде, чем успело начаться.

— Он что-то тебе сказал? — спросила она.

— Нет.

— Ты был добр ко мне и заслуживаешь правды, — она откашлялась. — Ты прав. Карсен дал мне понять, что хотел бы вернуть меня, но всё поменялось. Я больше… его не люблю.

Чарли озадаченно посмотрел на неё.

— О чём ты говоришь? Тогда с чего ради ты убежала посреди ночи, если дело было не в Карсене?

— Мне не надо быть влюблённой в кого-то ещё, чтобы понимать, что я никогда не стану человеком, который будет любить тебя так, как ты того заслуживаешь.

— То есть ты хочешь сказать, что у тебя совсем не осталось чувств к Карсену? — спросил он, посмотрев ей в глаза, чтобы понять, лжет она или нет.

— В каком-то смысле я всегда буду любить его, но я не влюблена.

Она удержала его взгляд, чтобы убедить его в том, что она говорила правду.

Он отклонился назад на своём стуле.

— Ого… Этого я совсем не ожидал.

Она закусила губу и решила быть с ним честной, хотя и не была уверена в том, что это хорошая идея.

— Но у меня есть чувства к другому человеку.

Выражение его лица сделалось напряженным, и он выпрямился.

— Кто он?

Он сглотнула, размышляя о том, сказать ему или нет. Но не было никакой гарантии в том, что он не узнал бы об этом сам, поэтому она решила, что будет лучше, если он узнает об этом от неё.

— Майлз.

Он удивлённо посмотрел на неё.

— Майлз?

Она кивнула, наблюдая за его реакцией. Она не была уверена в том, что сделала всё правильно. Она не хотела причинить ему боль.

— Майлз Шоу?

Она опять кивнула.

Он продолжил хмуриться, стараясь справиться с шоком.

— Серьёзно?

— Почему в это так сложно поверить? — спросила она, чувствуя раздражение.

Он издал сдавленный смешок и покачал головой.

— А ты умеешь их выбирать.

— Что это значит? — огрызнулась она, так как ей совсем не понравился его тон.

— Боже, Джесс! У тебя случается нервный срыв, и тебе на помощь приходят парни, одному из которых ты изменила, а от другого ушла посреди ночи, но не тот, к которому у тебя чувства.

Она не могла с этим поспорить, потому что, как бы больно ей ни было, он был прав.

— Майлз ни разу не позвонил и не пришёл тебя навестить. Это всё, что тебе нужно знать о его отношении.

— Это нечестно, Чарли, — она встала, намереваясь уйти. — Ты ничего об этом не знаешь.

— Не надо, Джесс, — он тоже встал и поднял руки вверх. — Прости, я не то хотел сказать. Ты просто меня удивила.

Она оглядела его, подумывая всё же пойти в свою комнату.

— Сядь и дай мне объяснить, — тихо запротестовал он.

Она опустилась на стул.

— Я переживаю о тебе. Разве плохо желать тебе встретить того, кто будет относиться к тебе подобающим образом? Я бы не хотел потерять тебя в пользу какого-то придурка, который не умеет ценить тебя.

Когда он выразил свою мысль таким образом, это не было похоже на обвинение, как раньше.

— У нас с Майлзом всё сложно, — попыталась объяснить она, но это была очень слабая попытка оправдать его поведение. — Я не могу это объяснить.

Он изучающе оглядел её.

— Ты заслуживаешь большего.

Он использовал её же слова, и это ей не понравилось.

— Между нами происходит нечто особенное. Я не могу это объяснить, но я и не хочу, чтобы это делал ты или кто-либо другой, включая Карсена.

Она не собиралась позволить ему очернить то, что у неё было с Майлзом, несмотря на его поведение.

— Готов поспорить, Карсен не был рад узнать.

Казалось, это доставляло ему удовольствие.

— Перестань, ты ведешь себя некрасиво, — укорила она его.

Он поднял руки, сдаваясь.

— Ты права. Прости, Джесс, но я просто не могу поменять своё мнение относительно Майлза.

Она нахмурилась. Она понимала, что её признание произвело на Майлза эффект разорвавшейся бомбы и сильно повлияло на него. И только она понимала, каково это. Она не собиралась объяснять это Чарли.

— Тебя тянет к сломленным парням.

— Что это значит?

Он пожал плечами.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Нет, не знаю. С Карсеном и Майлзом всё в порядке.

Он сжал губы.

— Карсен был моим лучшим другом, но даже я не мог стоять и смотреть, как он с тобой обращался.

Ей не надо было напоминать о том времени, когда она падала в пропасть, и никто не собирался её останавливать — пока не появился Чарли.

— Он выкинул тебя из своей жизни, когда ты нуждалась в нём больше всего. Это не любовь.

— Он потерял брата, — запротестовала она. — Он не знал, как с этим справиться. Он был опустошен.

— Как и все мы, — возразил он. — Это не оправдывает его поведения. Даже он сам понимает, что это было неправильно. Именно поэтому он не вспоминает о той ночи, потому что знает, что заслужил это.

— Он этого не заслуживал, — тихо сказала она. — Это было неправильно.

— Не для меня.

Она жалела о той ночи, хотя если бы всего этого не случилось, она не знала, смогла бы она выжить или нет. В ту ночь Чарли дал ей стабильность, за которую она ухватилась, что помогло ей продержаться следующие несколько трудных месяцев. И так продолжалось, пока она тихонько не сбежала от него в ночи.

— И я не собираюсь сдерживаться и молчать о том, как Майлз относится к тебе.

— Всё совсем не так.

Это было другое; она это знала, но не могла объяснить это ему. Она просто знала.

— Если ты ему по-настоящему не безразлична, то где он?

Он встал, покачал головой и отправился обратно в дом. А она осталась с ощущением того, словно его слова ударили ей прямо в грудь, и это ей совсем не нравилось.

Как бы она не хотела с ним поспорить, она не могла отрицать, что в его словах была доля правды. И после того, как он описал действия Карсена по отношению к ней, когда тот пытался справиться со смертью брата, ей было ещё сложнее их оправдать.

Она потёрла лицо руками. Ей не нравилось это чувство смятения, и она начала пересматривать свои решения. Может, Чарли был прав? Как только Карсен столкнулся с проблемой, он просто выкинул её из своей жизни без какого-либо объяснения — не удивительно, что она оказалась в объятиях его лучшего друга. А теперь ещё и Майлз… Да, она не рассказала ему о своём секрете, но значило ли это, что она заслуживала того, чтобы её игнорировали, словно между ними ничего не было? Прошла уже почти неделя, а он так и не предпринял попытки связаться с ней.

Может быть, ей надо было принять горькую правду о том, что то, что развивалось между ней и Майлзом, было убито её признанием о Дилане.

Она издала эмоциональный вздох. Что ей теперь надо было делать?

* * *

Её желание связаться с Майлзом было сильнее, чем когда-либо, но каждый раз слова Чарли эхом раздавались в голове Джессики, и этого было достаточно, чтобы остановить её. Она была в очень подавленном эмоциональном состоянии, и ей было трудно держать себя в руках без помощи Чарли и Карсена. Она была недостаточно сильной для выяснения отношений с Майлзом, как не была готова и к его последствиям, поэтому она решила избегать этого, пока она не наберётся сил.

Она сожалела о многом, и не в последнюю очередь о том, что причинила боль тем, кого любила. Ханна начала подозревать, что с ней что-то не так, потому что Джессика старалась её избегать. Она не знала, как объяснить ей то, что она опять жила с Чарли, и что случилось с Майлзом.

— К тебе пришли, — объявил Чарли, ведя за собой Ханну, которая одарила её пристальным взглядом.

— Привет, — сказала Джессика, вставая. Она не ожидала её увидеть.

Ханна так взглянула на Чарли, что он решил оставить их вдвоем. Теперь ей было некуда деться. Пришло время рассказать всё начистоту, как бы ей не хотелось скрыть то, за что она была ответственна. Ничто не могло сравниться с признанием себя виновной в смерти близкого друга. У неё уже было два визита к психотерапевту, а она до сих пор не могла смотреть на себя в зеркало и не чувствовать вины. Может быть, это было тратой времени, но именно на этом настаивали Карсен и Чарли, и чтобы успокоить их, она продолжала ходить на приёмы.

— Ты расскажешь мне, в чём дело?

Ханна положила руки на свои бёдра.

— Прости, в моей жизни просто столько всего происходит.

Он переступила с ноги на ногу.

— Со мной это больше не пройдёт, Джесс. Почему я узнаю о том, что ты больше не живешь с Майлзом, когда приезжаю к нему, и он вынужден рассказать мне об этом?

В тоне её голоса слышалось недоумение, но Джессика сосредоточилась на том, что она разговаривала с Майлзом.

— Что он сказал? — сказала она шепотом. Она была ошеломлена и не была уверена в том, что хотела знать ответ.

— Он сказал, что ты съехала две недели назад, и не сказал почему. Так ты расскажешь мне, что случилось?

— Как ты узнала, что я здесь?

— Майлз мне сказал.

Услышав его имя, она содрогнулась всем телом и села.

— Последнее время я в плохом состоянии, — выдохнула она, снова посмотрев на свою подругу, которая наблюдала за ней, нахмурившись.

— Джесс, что происходит? — голос Ханны стал мягче, она подошла к ней и села рядом. — Расскажи мне об этом, что бы это ни было.

Ей было проще спрятать это внутри себя, чем рассказать и ждать осуждения. Она не могла потерять кого-то ещё. Ей уже хватило Майлза.

— Как он? — спросила она вместо этого.

— Выглядит дерьмово, — она пытливо посмотрела на неё. — Что случилось?

Ханна даже не знала, что произошло между ней и Майлзом, поэтому она не спешила ей рассказывать. Но в её взгляде было столько решимости.

— Если ты не скажешь, мне придётся спросить у твоей мамы.

Её подруга точно знала, как загнать её в угол так, чтобы она не смогла вырваться.

— Я совершила поступок, которым совсем не горжусь, — выдохнула она. Это было ещё мягко сказано.

Когда Ханна заметила слёзы у неё в глазах, она коснулась её руки.

— Что бы это ни было, не может быть всё так плохо, Джесс.

Джессика проглотила ком в горле, чтобы попытаться объяснить ей, что всё было гораздо хуже.

— Я никому не говорила о том, что за несколько месяцев до смерти, Дилан начал разговаривать со мной о том, как сильно он страдал.

— Почему ты ничего не сказала? — тихо спросила её подруга, подбираясь понемногу к правде.

— В ту ночь, когда он умер, он звонил мне.

Она сделала глубокий вдох и попыталась набраться смелости, чтобы продолжать.

— Я не ответила, потому что у меня тогда не было сил выслушать его и понять.

Она замолчала, наблюдая за реакцией своей подруги.

— О, Джесс, — сказала Ханна и наклонилась, чтобы обнять её.

Это небольшое проявление поддержки со стороны Ханны прорвало плотину, и Джессика начала плакать. Слёзы накатывали на неё снова и снова, хотя казалось, что она уже выплакала их все.

— Всё хорошо, — начала утешать её Ханна. Сквозь слёзы Джессика заметила Чарли, стоящего в дверях.

— Я в порядке, — только и смогла пробормотать она, оторвавшись от Ханны.

— Ты уверена? — спросил он, и она кивнула.

Он снова оставил их одних

— А что насчёт заботливого бывшего жениха?

— Я совсем расклеилась, и он помог мне собрать себя по кусочкам.

— Скажи, что случилось. Это всё ещё не объясняет того, почему ты съехала.

Она взяла руки Джессики в свои.

— Я никому никогда не говорила, но когда я узнала, что все страдают от чувства вины, о котором они не имеют ни малейшего представления, я закрыла рот, потому что испугалась. И я позволила людям жить с этим чувством вины, которая на самом деле лежала на мне.

Ханна покачала головой.

— Это не твоя вина.

Он бы хотела, чтобы всё было так просто.

— Находясь среди воспоминаний о нём, я не смогла скрыть правду. Он был на каждом фото, в каждой комнате, и я не могла больше этого избежать. Это был секрет, который мне не следовало хранить. Я хотела когда-нибудь рассказать его, но мне всё не подворачивался удобный момент.

Она шмыгнула носом.

— Ты не сделала ничего плохого, — мягко сказала её подруга. — Вероятно, там за сценой происходило что-то ещё, о чём ты не знала. Ты не можешь винить себя за действия другого человека.

— Я страдала, и Майлз начал это замечать. Всё дошло до того, что он спросил меня в лоб, и я больше не могла этого скрывать.

Она замолчала, издала эмоциональный вздох, а подруга ободряющее сжала ее руку.

— Майлз позвонил Карсену, потому что не знал, что со мной делать. Я переживала о том, как они отреагируют, и попросила их позвонить Чарли. Мне нужен был кто-то, кто не бросит меня.

Даже сейчас, когда она вспоминала уход Майлза, ей было сложно об этом думать.

— Я рассказала им и начала плакать, — она сделала паузу, так как не была горда тем, как у неё всё получилось. — Может быть, если бы я справилась с этой задачей лучше, им было бы не так тяжело всё это услышать.

— Ты сделала всё, что могла. У тебя золотое сердце, Джессика Бенсон. Ничего, из того что ты сделала, не было призвано сделать больно кому бы то ни было. Иногда правду сложно слышать, но это не твоя вина.

Ханна уверенно посмотрела ей в глаза, когда говорила свои последние слова.

Она почувствовала облегчение из-за того, что подруга не винила её.

— Карсен воспринял это лучше, чем я ожидала.

Ханна нахмурилась.

— А Майлз?

Она покачала головой, не в силах что-либо сказать, поглощенная своими эмоциями. Вероятно, это было связано с её успокоительными препаратами.

— Он ушёл, и с тех пор я его не видела.

— Они с ним были очень близки, но я не думаю, что он стал бы обвинять тебя, Джесс.

Она хотела бы поверить подруге, но у неё не получалось.

— Ты поэтому переехала к Чарли?

Джессика кивнула.

— Чарли помогает мне со всем справиться. Я сходила к доктору, чтобы получить кое-какие лекарства, и Чарли с Карсеном настояли на психотерапии.

— Ты можешь говорить что угодно про этих двоих, но я полностью с ними согласна.

Джессика закусила нижнюю губу. Она не рассказывала подруге о том, что случилось с ней и Майлзом.

— Дело в том, что кое-что произошло между мной и Майлзом.

Глаза её подруги удивлённо округлились.

— Серьёзно?

Джессика кивнула.

— Мы немного выпили в одну из ночей, потом смотрели старые записи с Диланом, а потом всё стало происходить одно за другим….

На лице её подруги отразились смешанные чувства.

— Я знаю, как это выглядит, но всё зашло дальше той ночи, когда мы пьяные занялись сексом.

— Тогда почему ты не с ним? — тихо спросила её подруга.

— Я думаю, он винит меня. Он ушёл, и я не видела его с тех пор, как рассказала ему правду, — проговорила она.

— Может быть, ему просто тяжело?

Ханна попыталась смягчить удар, но ей не удалось ослабить чувство вины, которое испытывала Джессика.

— Он выглядел так, словно проблемы всего мира свалились на его плечи, Джесс.

Она хотела увидеть его, но она была пока не готова. Ей сначала надо было собрать себя воедино.

— Это так подорвало моё состояние, что я теперь не знаю, как с этим справиться. Я делаю всё возможное, чтобы начать двигаться дальше.

Ханна понимающе кивнула.

— Я буду рядом и помогу тебе.

ГЛАВА 24

— Я не понимаю, почему ты не соглашаешься на то, что я предлагаю, — сказал Чарли с раздражением.

Джессика знала, что он будет сопротивляться её решению, но это был её выбор.

— Мне надо сделать это самостоятельно.

Он покачал головой.

— Тебе нужна помощь, и это нормально, если ты её примешь.

Разговор становился всё более бесполезным с каждой минутой.

— Это даже не обсуждается, Чарли, — её ответ провёл невидимую черту, которую не надо было переступать. — Ты был так добр ко мне, и я этого совсем не заслуживала, но я должна это сделать.

Он нахмурился.

— Ты сейчас слаба, и я переживаю, что чрезмерный стресс может отбросить тебя назад в твоём лечении. Ты это понимаешь?

Она кивнула.

— Я это понимаю, Чарли, но я не могу провести остаток своей жизни, завися от тебя.

Он встал и подошел к окну, выходившему во двор.

— Я не хочу, чтобы ты меня неправильно поняла, и решила, что я предлагаю подобное то одному, то другому своему другу, — он повернулся к ней лицом и слегка облокотился на столешницу. — Я знаю, что мои чувства к тебе не взаимны, но я готов принять тот факт, что мы с тобой никогда не будем чем-то большим, чем просто друзьями, поэтому я не хочу, чтобы ты отказывалась от моей помощи только потому, что боишься, что я увижу за этим нечто большее.

Он не понимал, что это не имело никакого отношения к её решению.

— Я хочу стать самостоятельной, Чарли. Я очень ценю то, что ты для меня сделал, но мне надо стать самостоятельной.

Ей казалось, что она повторяет одно и то же снова и снова, но он не слушал её.

Раздался стук в дверь, и Чарли пристально посмотрел на неё, после чего вышел из кухни, чтобы открыть дверь. Она пошла за ним, встала в дверях и увидела, как он поприветствовал Карсена.

— Что происходит? — спросил Карсен, переведя взгляд с Чарли, сжавшего губы в тонкую линию, на неё.

— Ты ему позвонил, — пробормотала она, бросив взгляд на Чарли, который не ответил ей. Почему, когда она не делала того, что он хочет, он привлекал Карсена? Он что верил в то, что Карсену удастся отговорить её, когда он сам не мог этого сделать?

— Может, уже расскажете, в чём дело? — Карсен зашёл в гостиную, а она осталась стоять в дверях.

Чарли закрыл входную дверь и встал рядом с Карсеном в гостиной.

— Решения, которые я принимаю, не подлежат обсуждению, — упрямо заключила она, не позволяя им почувствовать себя так, что они имели на это какое-то влияние.

Они оба уже помогли ей в достаточной степени, и она не знала, могла ли она отплатить им, но это не означало, что они могли указывать ей, как ей жить.

Карсен снова посмотрел на Чарли, после чего перевёл своё внимание на неё.

— Кто-нибудь расскажет мне, наконец, в чём дело? — спросил он недоуменно, не понимая, что происходит.

Джессика слегка помедлила, после чего сказала:

— Я нашла работу.

— Работу? — спросил Карсен.

— Да, работу, — заключила она, приглашая теперь и его поспорить с ней.

Вместо того чтобы спросить Чарли, почему это его так расстроило, он сосредоточился на ней.

— Что это за работа? — спросил Карсен.

— Почему это имеет значение, Карсен? Это хорошо оплачиваемая работа для человека без каких-либо квалификаций.

Она сердилась всё больше с каждой секундой.

Карсен какое-то время неотрывно смотрел на неё. Она знала, что он делал — пытался применить к ней искусство дипломатии, а не прижимать сразу к стенке. Но было уже слишком поздно. Она разозлилась, и она собиралась стоять на своём, несмотря ни на что.

— Где находится эта работа? — спросил Карсен у Чарли.

— «У Сэмми».

Это был местный бар в этом же районе.

— Что это за работа?

Она заметила, что лицо Карсена выражало неодобрение, когда он задал этот вопрос.

Её руки сжались в кулаки, и она была особенно возмущена тем, что они выступали против чего-то, что делало её счастливой. И они не просто портили ей все планы, это было не самое подходящее определение, — они топтали их своими грязными ботинками.

— Официанткой.

Она ждала его реакции, понимая, что она будет такой же, как у Чарли.

Карсен посмотрел на Чарли, и по тем взглядам, которыми они обменялись, она поняла, что они были заодно. А это значило, что они не позволят ей согласиться на эту работу.

— Как это случилось? — спросил Карсен.

— Ханна знает там одного бармена, и они как-то обмолвились, что в этот бар ищут человека. Я сходила на собеседование.

— Ты никогда раньше не работала официанткой.

Она посмотрела на Карсена.

— И что? Я могу научиться. Вряд ли это сложно.

Она не собиралась рассказывать им о том, что она очень нервничала.

— Просто…

Её терпение достигло предела. Она не смогла бы вынести ещё одну лекцию на тему всех тех причин, по которым она не могла согласиться на эту работу, поэтому она подняла руку вверх и прервала его.

— Я согласилась. Я приступаю завтра.

Она решительно посмотрела на Карсена, а потом на Чарли.

— Я предложил ей вернуться на свою старую работу в мою компанию, но она отказалась, — признался Чарли.

— Бар не самое безопасное место для девушки, — Карсен начал свою лекцию. — И там носят несколько откровенную униформу.

— Я уже говорила с владельцем, и он заверил меня, что вышибалы следят за безопасностью девушек, — начала спорить она.

— Почему это так важно, Джесс? — спросил Карсен.

— Я хочу стать самостоятельной. Я очень ценю всё, что вы оба сделали для меня, но мне надо начать работать и найти квартиру.

После того, как она упомянула про поиск квартиры, Карсен и Чарли снова обменялись взглядами, что ещё больше распалило её, так как она знала, что это станет очередным поводом, чтобы поспорить с ней.

Она покачала головой.

— Нет. Это не обсуждается. Это мои решения, и вы не имеете к ним отношения.

— Имеем, поскольку именно мы потом собираем тебя по кусочкам, когда ты не справляешься, — казалось, Чарли даже не испытывал угрызений совести, сказав это, что заставило её раскрыть рот.

Закрыв рот, она сказала:

— Это низко, Чарли.

— Слушай, мы не пытаемся тебя контролировать и не хотим помешать тебе встать на ноги. Мы просто не хотим, чтобы ты сделала что-то такое, что отбросит тебя назад, — Карсен выбрал менее прямой путь, чтобы достучаться до неё.

— Вас послушать, так я словно какая-то психованная, которая может взорваться в любую минуту.

Она начала чувствовать возмущение из-за того, как они её воспринимали.

— Нет, это не так, — Чарли сделал шаг вперёд. — Просто ты ещё слишком уязвима, и это нормально, но тебе стоит это учитывать, когда ты принимаешь решения такого рода.

На этот раз она закатила глаза. Она не могла ходить кругами вокруг темы, которую она обсуждала с ним уже в течение часа.

— Сейчас больше, чем что-либо, мне нужна независимость.

Она опустила руки.

— Когда мы были вместе, моя жизнь вращалась вокруг твоей, и когда наши отношения не сработали, мне ничего не осталось. Мне пришлось начинать с нуля.

И тут она подумала про Майлза.

— А когда я переехала к Майлзу, всё повторилось. Он разрешил мне остаться у себя и дал работу.

Наступила тишина. Они оба стояли и пытались осмыслить её слова.

— Мне нужно самостоятельно построить свою собственную жизнь, либо я буду совершать те же самые ошибки снова и снова.

Она приложила руку к груди, которую переполняли эмоции.

— Мне надо разорвать это порочный круг. Вы же это понимаете? Я ценила людей в своей жизни больше, чем себя и то, что я хотела.

— Не то, чтобы мы не хотим твоей самостоятельности. Мы хотим. Но мы хотим, чтобы ты была в безопасности. Я могу помочь тебе найти работу, если хочешь.

Она покачала головой.

— У меня есть работа, и я приступаю завтра. Я знаю, что вы переживаете, но это моё решение, и мне надо, чтобы вы его поддержали, даже если вы его не поддерживаете.

Затем она вернулась на кухню, не дав им возможности поспорить с ней. Её жизненный выбор не подлежал обсуждению или одобрению. Они оба очень ей помогли, и она по гроб была им благодарна, но это не давало им права распоряжаться её жизнью так, как они хотели.

* * *

Позже в этот же день телефон Джессики начал звонить, и когда она увидела имя звонившего, она застыла. Это был Майлз.

Её сердцебиение ускорилось, и она замешкалась прежде, чем взять его в руки. Телефон продолжал звонить, а она не могла заставить себя ответить на звонок. Она положила телефон на кровать, и начала ходить туда-сюда по комнате, пока он продолжал звонить.

Когда он, наконец, перестал звонить, она уставилась на него, не зная, начнёт ли он звонить снова. Вдруг на телефон пришло сообщение.

Она не была уверена в том, что она была готова к тому, что он скажет, но она больше не могла это откладывать. Она пыталась снова встать на ноги, и ей надо было знать, что обо всём этом думает Майлз. И неважно было ли это что-то хорошее или плохое, она должна была узнать.

Она медленно подошла к телефону, словно он был бомбой, которая была готова взорваться в любую секунду, и открыла сообщение.

«Нам надо поговорить».

Она уставилась на сообщение, пытаясь расшифровать смысл, заключенный в этих трёх словах, но не могла этого сделать.

Если бы она не была в процессе превращения в сильную личность и не принимала бы сложных решений, которые должны были помочь ей встать на ноги, она бы проигнорировала его.

Если же она верила в то, что она достаточно сильная личность для принятия своих собственных решений, ей надо было оставаться сильной, чтобы также исправить и свои ошибки. Всего несколько часов назад она произнесла речь для Карсена и Чарли о том, что она сама могла распоряжаться своей жизнью. И это был её шанс попрактиковаться в том, что она проповедовала.

«Да, надо».

Она отправила сообщение прежде, чем она успела бы передумать. Держа в руках телефон, она ожидала ответа. Какой бы спокойной она не пыталась оставаться, её сердце усиленно билось, когда она смотрела на экран.

«Могу я зайти поговорить?»

Она снова задала себе вопрос, готова ли она, но всё же ответила.

«Да».

Время было самое подходящее, так как Чарли уехал к своим родителям, что он делал довольно регулярно, а Карсен ушел несколько часов назад. Они были всё ещё расстроены её действиями, но, в конце концов, они бы смирились.

На ней были спортивные штаны и топик, и она задумалась над тем, не стоит ли ей переодеться.

Она нервничала из-за того, что могло произойти далее, и начала ходить по комнате, ожидая прибытия Майлза. Ей казалось, что прошла целая вечность, прежде чем она услышала, как к дому подъехала машина. Этот звук заставил её сердце стучать ещё громче, и предприняла попытку сделать глубокий вдох, после чего выдохнула.

Все её внутренности завязались в узел, а ведь он ещё даже не вошёл в дом. Именно теперь она поняла, что она, вероятно, не была ещё готова к тому, что должно было произойти, но отступать было слишком поздно.

Раздался стук в дверь.

Она могла притвориться, что её нет дома, но она не стала трусить. Ей удалось собрать всё своё мужество и открыть дверь. Его вид поразил её в самое сердце, и она задержала дыхание. Он нашёл глазами её глаза, и она не смогла больше сделать ни вдоха.

Он выглядел уставшим. Ей захотелось протянуть руку и дотронуться до его щеки, но она не стала этого делать. На нём были джинсы и белая рубашка.

— Могу я войти? — спросил он, и она, спохватившись, сделала шаг назад, после чего впустила его внутрь и предприняла попытку сделать вдох.

Все те чувства, что она питала к нему, вернулись к ней с той же силой, и, казалось, что они никогда не покидали её. Она всё ещё его любила, может быть, даже больше, чем раньше.

Она закрыла дверь, а он повернулся к ней лицом, засунув руки в передние карманы джинсов. Она хорошо его знала, но в данный момент она не могла считать его. Он не выдал себя ни единым жестом.

Было сложно смотреть на его широкие плечи и вспоминать, как она крепко держалась за них, когда испытывала умопомрачительный оргазм. Её взгляд переместился на губы, которые покрывали поцелуями её тело, после чего она взглянула ему в глаза. Они были тёмные, и в них было сложно что-либо прочитать.

— Ты хотел поговорить, — только и смогла произнести она.

Он кивнул.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросила она, не в силах скрыть свою нервозность.

Она сжала руки, чтобы они перестали беспокойно двигаться.

Он покачал головой.

— Ну, хорошо.

Он пожала плечами.

— Я хотел прийти повидать тебя раньше, но Карсен решил, что это не очень хорошая идея.

Она нахмурилась. Почему Карсен это сделал? После их недавнего разговора, ей это не понравилось. Кто он был такой, чтобы решать, с чем она может или не может справиться?

— Он не хотел, чтобы я тебя расстраивал.

Она почувствовала, что ей стало трудно глотать. Расстраивал её — что он имел в виду? В её голове пронеслись все возможные варианты, и не один из них не был хорошим.

— А теперь? — спросила она, желая узнать, почему сейчас всё поменялось. — Разве что-то изменилось?

Он запустил руку себе в волосы, и она закусила губу. Она попыталась контролировать своё выражение лица, хотя его знакомый облик заставлял её чувствовать любовь и боль.

— Он сказал, что тебе лучше.

Ничего из того, что он сейчас говорил, не могло её обнадежить. Она кивнула, стараясь ничего не говорить, так как это могло выдать её нервозность.

Он оглядел её изучающим взглядом.

— Как ты?

Она пожала плечами.

— Я принимаю успокоительные и хожу к психотерапевту, чтобы справиться со своими проблемами.

Он опустил взгляд.

— Звучит жестко.

Почему он не мог смотреть на неё.

— Что ты хотел мне сказать, Майлз? — поторопила она его, так как не могла больше ждать. Ей в любом случае нужно было это узнать.

— Почему ты никому не рассказала про Дилана? — тихо спросил он, грусть проступила в чертах его лица.

Она какое-то время смотрела на него, а потом сказала:

— Всё что он рассказывал мне перед смертью, он рассказывал по секрету, и я не чувствовала себя в праве рассказывать кому бы то ни было.

Он потёр лицо руками, и этот жест тронул её сердце и заставил испытать ту боль, которую она ему причинила. Она не хотела делать ему больно ещё больше.

— Он что-то говорил про самоубийство? — его голос прозвучал хрипло.

Она покачала головой.

— Никогда.

— Почему ты не рассказала ничего после случившегося? — он удерживал её взгляд в поисках ответов.

— Сначала я была в таком шоке, что с трудом могла принять то, что случилось, а потом я почувствовала словно… почему-то… это была моя… вина… Если бы я ответила на звонок, может быть… возможно….

Он сглотнул, а она тем временем пыталась побороть знакомую ей боль и начать говорить об этом.

— Я с трудом справлялась… могла ли я ожидать, что кто-то поймёт… или простит меня… если я ненавидела себя за то, что сделала.

Что-то сверкнуло в его глазах.

— Каждый раз, когда я слышала, как вы задавались вопросом о том, почему вы ничего не заметили… и почему никто не понял, что происходит… Я чувствовала, что это была моя вина.

У неё из глаз потекли слёзы, и она сердито начала их вытирать.

— Это разрывало меня на части. Я теряла Карсена с каждым днём, и больше рядом со мной никого не было. Если бы я рассказала правду, простил бы ты меня?

Он опустил взгляд, и она восприняла это как ответ на свой вопрос.

Именно этого она и ожидала, но это всё равно выбило её из колеи. У неё заболело в груди, и она испустила эмоциональный вздох, чтобы облегчить эту боль.

— Мои действия будут преследовать меня до конца моей жизни. Я никогда уже не смогу смотреть на себя в зеркало и не вспоминать, что я сделала. Но как бы я не хотела вернуться назад и поднять трубку, я не могу. Я не могу изменить то, что случилось. Я не могу.

Её голос сорвался на последнем слове, и она почувствовала, как слёзы потекли по её лицу.

Он потёр шею, после чего поднял на неё глаза. Они были красными.

— Последнее, чего я хотела, это причинить тебе или Карсену ещё больше боли, — она глубоко вздохнула. — Может быть, если бы я сказала вам раньше, это облегчило бы ваше чувство вины, но я не могу ничего изменить. Я сделала неправильный выбор, когда не ответила на звонок Дилана в ту ночь, и потом ещё один, когда не рассказала вам правду.

Она посмотрела в его глаза, желая забрать его боль себе.

ГЛАВА 25

— Я знаю, что рассказав правду сейчас, я не исправлю того, что сделала, — Джессика пожала плечами. — Я так сильно любила твоего брата. Не проходит ни дня без того, чтобы я не чувствовала боль этой утраты и не думала о том, что бы он делал, если бы был жив.

Майлз сглотнул и продолжил слушать. Поскольку говорила в основном она, было невозможно понять, о чём он думал.

— Иногда я думаю о том, каким бы он был сейчас, — он сделала паузу. — Я всегда задаюсь вопросом, как бы всё было, случись всё иначе.

Чувства переполнили её, она остановилась и вытерла щеки мокрые от слёз. Его взгляд был прикован к её лицу.

— Мне жаль, Майлз. Мне так жаль.

Она стояла и смотрела на него.

Он потёр рукой подбородок.

— Это не твоя вина, Джесс. Это никогда не была твоя вина.

Его голос был уставшим.

— Нет, была, Майлз. Если бы я ответила на звонок, он бы этого не сделал. Он бы никогда не принял летальную дозу таблеток, чтобы больше никогда не проснуться.

Майлз ненадолго закрыл глаза, и та боль, что она чувствовала, отразилась на его лице.

— Ты можешь простить меня? — спросила она.

Он открыл глаза и снова посмотрел на неё.

— Здесь нечего прощать. Это не твоя вина. Мы все чувствуем вину за его смерть. Вина не лежит только на одном человеке. Никто тебя не винит, Джесс… но ведь это не имеет значения, ведь так?

Он посмотрел на неё изучающим взглядом.

— Тебе надо постараться простить себя. Никто не сделает это за тебя.

Она никогда не думала об этом в таком ключе, и ей было сложно переварить эту правду.

— Карсен не винит тебя, так же как и я. Чувствуешь ли ты себя менее виноватой после этого?

Она сжала губы и покачала головой. Он был прав. Только она могла освободить себя от боли, вызванной чувством вины из-за смерти Дилана.

— В ту ночь Карсен был на вечеринке вместе с Робом, — он пожал плечами. — Он не мог знать, но всё же он винит себя. Я гулял с Джо. Мы находились в неведении относительно того, что с ним происходило. Пока мы все были заняты своими жизнями, мой брат покончил с собой. Нам не нужна серьёзная причина, чтобы чувствовать, что мы в каком-то смысле подвели его.

Её губы задрожали.

— Я к тому, что на каждом из нас лежит вина, и нам всем надо найти способ простить себя. Никто не сделает это за нас, — он замолчал на какое-то мгновение. — Мой отец винил себя, и это чувство вины убило его. С нами случится то же самое, если мы не найдём способ простить себя.

Он подождал, пока его слова не дойдут до неё. Если это было правдой, её будущее выглядело довольно мрачно.

— Я рад, что тебе помогают.

Его взгляд задержался на ней.

Всё, о чем она могла думать, это то, как он ушел, после её срыва.

— Не знаю, работает ли моя терапия, но мне стоило попробовать.

Она пыталась преодолеть это одна и не справилась, и она не была уверена в том, что наступит такой момент, когда она сможет простить себя. К тому же, Карсен и Чарли не позволили бы ей сдаться.

— Я всегда думал, что Карсен слишком поломан, чтобы любить кого бы то ни было, — сказал Майлз тихо. — Но в последние несколько дней я осознал, что это я не могу любить.

У неё перехватило дыхание. Она знала, что конец близок.

— У меня всё слишком сложно, чтобы быть… с кем-то.

Его слова пронзили ей сердце, словно это был горячий нож, разрезающий масло, и не было ничего, что она могла бы сделать, чтобы остановить его или эту боль.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я думал, что смогу сделать тебя счастливой, но я не могу. Ты заслуживаешь того, кто сможет любить тебя.

Всё, о чём она могла теперь думать, это о том, что он не мог быть этим человеком. Он не мог любить её. Он был честен с ней с самого начала, и он ни разу не признавался ей в любви, которой не было.

— Я никогда не буду жалеть о том, что произошло между нами, — он издал тяжелый вздох. — Но я не могу удерживать тебя, зная, что я не могу дать тебе то, что ты хочешь. Это неправильно.

Она хотела бы, чтобы он удержал её и никогда уже не отпускал. Ей не был нужен никто другой, но она не стала озвучивать эту мысль. Вместо этого, её глаза наполнились слезами, и она не смогла не выдать ему своих настоящих эмоций.

Даже несмотря на то, что она принимала лекарства, она не могла накрыть свои эмоции крышкой.

— Прости, Джесс.

Она кивнула. Он протянула руку, чтобы коснуться её руки, но она покачала головой. Ей хотелось воспринять его решение спокойно, но она не могла

— Со мной всё будет в порядке, — сказала она, но она чувствовала себя так, словно уже никогда не будет в порядке. — Как всё интересно повернулось. Я так хотела вернуть Карсена и пока ждала, что он поймёт, что всё ещё любит меня, влюбилась в тебя, — она издала эмоциональный вздох. — А теперь, когда он, наконец, понял, что он ко мне чувствует, и решил, что хочет меня вернуть, я уже не принадлежу ему.

Майлз не смог отвести взгляд.

— Джесс…

— Со мной всё будет в порядке.

Она отвернулась от него, чтобы скрыть свои немые слёзы.

Он подошел к ней сзади, но не стал прикасаться. Ей пришлось собрать всё своё самообладание, чтобы не развернуться и не начать умолять его не уходить от неё. Она постояла ещё около минуты, после чего услышала удаляющиеся шаги. Дверь открылась, а потом закрылась.

Всё закончилось, и она начала рыдать, рухнув на стоящий рядом диван.

Её грудь болела от горя и страха за своё будущее без Майлза.

Позже, когда Чарли вернулся, она сидела на диване, закинув ноги на кофейный столик. Весь последний час она проплакала, и она была готова поспорить, что для него это было то ещё зрелище — увидеть её с опухшими красными глазами и кипами носовых платков, разбросанных по столу.

Чарли нахмурился и подошел к ней.

— Что случилось, Джесс?

— Майлз заходил.

Он медленно сел с ней рядом.

— Я так понимаю, всё прошло не очень.

Она издала сдавленный смешок.

— Это ещё мягко сказано.

— Что он сказал? — тихо спросил он.

— Ну, как обычно. Дело не в тебе, дело во мне, — если бы она не плакала так долго до этого, она бы начала плакать снова.

Но в ней уже больше не осталось слёз.

— Мне жаль, — пробормотал он.

Она пожала плечами.

— Но хотя бы мне не придётся больше теряться в догадках. Хотя бы у него хватило мужества, чтобы сказать всё это мне в лицо, — она посмотрела на него. — У меня не хватило мужества сказать всё тебе в лицо, когда я ушла.

Он одарил её полуулыбкой.

— Я тебя не виню. Ты была права, я просто не сразу это понял, — он обхватил её рукой, и она прислонилась к нему.

— Не знаю, что будет с нашей дружбой, — пробормотала она, чувствуя, что её переполняли эмоции из-за того, как она себя чувствовала и что потеряла.

— Пусть пройдёт немного времени. Вы слишком тесно общались, чтобы всё так закончилось.

Она надеялась, что он был прав — ей были нужны все её друзья.

— Может быть, я слишком замахнулась, когда согласилась на работу официантки?

Она выпрямилась и потянулась за телефоном.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Не думаю, что я готова. Чем я думала, когда согласилась на работу, где у меня нет опыта? Даже не понимаю, почему тот парень нанял меня.

Она начала пролистывать список своих контактов в поисках номера Рика.

— Стой, — сказал он, забирая у неё телефон.

— Зачем ты это сделал? — спросила она, чувствуя себя уставшей и сердитой.

— Тебе надо согласиться на эту работу.

Он спрятал от неё телефон у себя за спиной.

— Что ты имеешь в виду? Ведь ты и Карсен пытались отговорить меня от неё.

Он подняла руки в воздух, показывая своё раздражение.

— Ты была права. Мы пытались защитить тебя, но я думаю, что нам следует поддержать тебя, а не руководить твоими действиями.

— Я не готова.

Она чувствовала себя слабой и неспособной. Она никак не была готова к той работе, так как никогда не делала этого ранее.

— Ты готова, и ты справишься, — запротестовал он.

— Ты передумал, потому что мне разбили сердце? — спросила она, пытаясь понять, что вызвало такую перемену.

— Нет. Я вижу перед собой сильную Джесс, которая преодолела боль после смерти Дилана. Я вижу это в тебе. Только обещай присылать мне сообщения о своём приходе на работу и перед уходом оттуда.

В его словах был смысл, тем более что она получала некоторую независимость.

— А что, если я не справлюсь? — тихо спросила она, чувствуя неуверенность.

— А что, если справишься? — он воодушевленно улыбнулся, и это заставило её повеселеть.

* * *

Первый день Джессики в качестве официантки обернулся катастрофой. Она опрокинула пару напитков, несколько раз приносила не те заказы и пару раз путала столики. Она не раз подумывала о том, чтобы уволиться, но раз уж она решила встать на путь независимости, ей пришлось взять себя в руки. Она так нервничала, что не могла запомнить всё то, что говорила ей Мейси, официантка, которая вводила её в курс дела.

К счастью, её не уволили, хотя в конце рабочего дня она провела целый час на парковке в слезах. Но на следующий день она попробовала снова. И каждый день она становилась всё лучше, а ошибалась чуть меньше.

В тот день, когда она впервые обошлась без гигантских ошибок, Мейси показала ей палец вверх. Рик одобрительно кивнул, а её уверенность в себе начала расти.

Она работала в баре уже две недели, и начала узнавать некоторых постоянных клиентов, а также сотрудников, с которыми она работала. И хотя Бретт, бармен, немного распускал руки, ей не хотелось раскачивать лодку, потому что эта работа значила для неё очень много.

Если бы ей удалось здесь задержаться, она смогла бы начать искать небольшую квартиру. Это была её основная цель.

Ей предоставили выходной утром в субботу, в который она решила навестить маму. Она и так каждую неделю звонила ей, чтобы убедить её в том, что у неё всё в порядке, хотя и не стала рассказывать ей про Дилана или о том, что она съехала от Майлза. Она хотела защитить своих родителей, в то время как сама пыталась наладить свою жизнь. Но она знала, что не сможет вечно скрывать от них правду.

Пришло время всё им рассказать.

— Кажется, что мы не виделись целую вечность, — сказала мама, открыв дверь.

Джессика закатила глаза.

— Это не так, мам, — она поцеловала маму в щеку и вошла в дом. — Где папа?

— Готовит мясо на кухне, — ответила мама.

В воздухе витал запах маминого ростбифа.

— И много ты наготовила? — спросила она маму, заходя за ней на кухню.

Её мама несколько переборщила с готовкой, и это было ещё мягко сказано. Там была запеченная картошка, овощи, яблочный пирог…

— Папа, — сказала она, заметив отца, который резал мясо.

— Привет, моя девочка, — сказал он, и она обняла его.

Он казался таким слабым, что она тут же почувствовала беспокойство. Казалось, что он похудел, но она не хотела указывать ему на это. Он был так счастлив видеть её, и это заставило её улыбнуться. Чуть позже она собиралась спросить об этом у мамы наедине.

Её отец был гораздо старше матери, когда они познакомились. Ему уже было за шестьдесят, а маме только за пятьдесят.

Если это была любовь, возраст не имел значения.

— Так как у тебя дела? — спросила мама, когда они, наконец, сели обедать в столовой.

— У меня много чего произошло, — начала она.

Её мама нахмурилась.

— Всё в порядке?

Она положила приборы на стол и обратила всё своё внимание на маму.

— Было немного сложно.

— Дорогая, — проговорила её мама. — Почему ты ничего не рассказывала?

Она посмотрела на папу.

— Я не хотела, чтобы вы волновались.

— Мы тебя любим, солнышко, и ты должна сообщать нам, если с тобой что-то происходит, — любя пожурил её папа.

— Мне уже лучше.

Она рассказала о том, что случилось с Диланом, и о том чувстве вины, что она несла в себе. Мама сжала её руку.

— Почему ты никогда ничего не говорила?

— Я думала, что люди будут меня осуждать, — пробормотала она.

— Мне так жаль, детка, — её мама наклонилась ближе и обняла её одной рукой.

Она рассказала им, как Карсен и Чарли помогли ей, и о том, что она переехала к Чарли, чтобы сосредоточиться на получении помощи, которая была ей необходима.

— Чарли хороший человек, — проговорил ее папа.

Она кивнула. Он был гораздо лучше того, что она заслуживала.

Она не стала упоминать о том, что произошло между ней и Майлзом. В этом не было смысла; всё было кончено.

— А что Карсен? — неодобрительно спросила мама.

Они помнили, как он поступил с ней после смерти своего брата, и всё ещё не могли с этим примириться.

— Он просто друг, хороший друг. Ничего больше.

В её сердце было место лишь для одного человека, несмотря на то, что его чувства к ней изменились.

— Мы рады это слышать. Он тебе должен. Он ужасно с тобой обошелся, — проговорила мама.

Когда она начала рассказывать им о своей работе в баре, они выразили те же опасения, что Карсен и Чарли.

— Это элитный бар, и там хорошо платят. Скоро я смогу снять квартиру.

Она была позитивно настроена относительно своего будущего, хотя она всё ещё испытывала вину из-за смерти Дилана, и у неё было разбито сердце после расставания с Майлзом.

— Если тебе нужны деньги, просто попроси.

— Нет, мам, — ответила она, покачав головой. — Я сама справлюсь.

И впервые в жизни, она поверила в это.

Мама заставила её съесть больше, чем ей следовало, и когда она помогала убирать со стола, она чувствовала, как сильно пояс давил ей на живот.

Папа остался в гостиной, поэтому это был самый подходящий момент, чтобы высказать свои опасения.

— Он похудел? — спросила она во время мытья посуды.

— Всего лишь на пару фунтов.

Джессика кивнула, услышав её ответ.

— Как его сердце? Что говорят специалисты?

Папа ходил к специалисту как минимум раз в месяц.

— Специалист сказал, что всё хорошо. Он принимает новое лекарство от давления, поэтому они продолжат наблюдать за ним.

Что бы ни происходило, эта мысль постоянно была у неё на подкорке. Она знала, что люди умирают каждый день, и не было гарантии того, что для тебя наступит завтра. Когда она узнала о врожденном пороке сердца своего отца, она начала нервничать. Ситуацию усугубляло его высокое давление, но с тех пор, как он начал принимать лекарства, её мама и специалисты, казалось, были довольны результатами.

После обеда она поспешила домой, чтобы переодеться для ночной смены. По субботам бар был забит людьми, а это означало хорошие чаевые. Ей также помогало то, что её униформа была обтягивающей и обнажала значительную часть её груди. Она никогда не чувствовала себя уверенно относительно своего тела, но ей были нужны деньги, поэтому она не спорила.

Реакция Чарли на её короткую юбку и обтягивающий топик была предсказуемой.

— Эта юбка такая короткая, что дальше уже некуда, — сказал он сухо.

— Прекрати, Чарли. С ней мои чаевые становятся больше, поэтому мне приходится её носить. У меня нет выбора.

Он пробормотал что-то по поводу феминизма, но она проигнорировала его. К счастью, Карсен не видел её в униформе, потому что он был бы рад ещё меньше.

Она поставила перед собой одну цель — добиться независимости. К тому же, когда она носила одежду, в которой мужчины находили её привлекательной, она добивалась ещё одной цели: она давно не чувствовала себя такой сексуальной, и это чудесным образом поднимало её самооценку, хотя она и не собиралась никому в этом признаваться.

Когда-нибудь, когда она была бы готова, она хотела встретить кого-нибудь. Может быть, сходить на пару свиданий, и, как называла это Ханна, «вступить в игру». Ханна уже присмотрела парней, с которыми хотела свести её, но она была пока не готова.

Когда она была подростком, её сердцем завладел один из братьев Шоу, а потом она отдала своё сердце другому брату. Может быть, пришло время дать шанс кому-то ещё, хотя она с трудом могла себе представить, как кто-то другой мог заставить её чувствовать то же, что Майлз.

С тех пор, как она переехала к Чарли, Карсен больше не говорил ей о том, что хотел бы вернуть её. Может, он понял, что этому уже не суждено случится?

Она скучала по Майлзу. Ночами, когда она была одна, она позволяла себя думать о нём и о тех ночах, что они разделили. Тогда её сердце начинало болеть, и она изнывала от желания, от которого не могла избавиться.

В своих мечтах она позволяла себе чувствовать его прикосновения, и вспоминала, какого это было, когда он обнимал её, а его губы прижимались к её. Но когда она открывала глаза, она сталкивалась с реальностью. Она выкидывала из головы эти мечты и продолжала двигаться вперёд. Ей надо было найти способ справиться со всем этим, хотя это и казалось невозможным.

ГЛАВА 26

— … один из моих друзей видел его с девушкой…

Джессика знала, что это должно было случиться. Майлз рано или поздно начал бы встречаться с кем-то. Детали не имели значения — он оправился, и это было больнее, чем всё то, что она чувствовала до этого.

— Джесс? — проговорила Ханна.

— Да, прости.

Было невозможно скрыть эмоции, которые прозвучали в её голосе и выдали её состояние.

— Ты в порядке? — спросила её подруга.

Она вздохнула.

— Это отстой. Я знала, что это произойдёт, но знаешь… это больно.

— Он придурок.

Преданная подруга была на её стороне.

Она хотела согласиться, но он не делал ничего плохого. Единственное, что он не смог сделать, это полюбить её так, как она желала. Но, по крайней мере, он был с ней честен; он сделал гораздо больше, чем она, когда то же самое случилось с Чарли, и, по крайней мере, за это она уважала его.

Было невозможно просто отключить её чувства к нему, поэтому ей приходилось справляться с ними день за днём.

Она имела обыкновение быстро влюбляться, и позволяла своим эмоциям полностью контролировать свои действия. Может быть, если бы она умела лучше контролировать себя, она не влюбилась бы так сильно?

— Мы попробовали, и не получилось.

Как бы ей хотелось, чтобы всё было так же просто, когда дело касалось её чувств к нему. Но тот факт, что его чувства не были взаимны, не ослабляло её собственных чувств.

— Эти братья Шоу только и делают, что причиняют тебе боль.

Она прикусила губу, размышляя о словах подруги. В каком-то смысле это было правдой: Карсен разбил ей сердце, когда оттолкнул её, Дилан разбил ей сердце, когда покончил с собой, и Майлз точно так же разбил ей сердце, когда не смог полюбить её.

— Думаю, тебе пора найти кого-то, чья фамилия не Шоу, — сказала она саркастично.

Она, вероятно, была права.

В тот вечер на работе, она нацепила свою лучшую улыбку, обслуживая клиентов. Несколько парней пытались флиртовать с ней, и хотели оставить свой номер телефона, но она была так поглощена своей болью, что даже не думала о том, чтобы подпустить кого-то близко. Теперь же она решила, что пришло время хотя бы попробовать. Как она могла двигаться дальше, если не подпускала никого к себе?

В бар регулярно наведывался один парень, который испробовал абсолютно все способы обольщения, чтобы заставить её сходить с ним на свидание. Она всегда отшучивалась и отказывала ему. Он был привлекательным, и не был обделен вниманием окружающих женщин, хотя она ни разу не видела, чтобы он уходил с кем-то из них.

У него были самые глубокие серые глаза, которые она когда-либо видела, но её больше всего восхищало его упорство.

— Ты веришь в любовь с первого взгляда, или мне стоит ещё раз пройти мимо тебя? — выдал он с дразнящей улыбкой. И она обнаружила, что эта банальная фраза заставила её улыбнуться.

Пока что этот подкат был худшим из того, что он успел попробовать на ней, но она не могла не расположиться к нему.

— Почему, когда я уже решила, что твои подкаты не могут стать ещё хуже, ты переубеждаешь меня, Терренс?

Он картинно надулся.

— На данный момент это мой лучший подкат, — запротестовал он. — Да ладно тебе, ты же не можешь обвинять парня в том, что он старается.

Она улыбнулась. Ей вдруг пришло в голову, что может быть, пришло время принять его предложение и сказать «да»? Она не смогла бы двигаться дальше, если бы ни попыталась. Даже если бы ничего не вышло, она хотя бы попробовала бы.

— Хочешь выпить кофе? — спросила она, наконец, сдавшись. Она понимала, что ей в любом случае надо двигаться дальше.

Он, казалось, опешил, потому что привык к тому, что она постоянно отказывала ему.

— Как насчёт того, чтоб попить кофе после окончания твоей смены? — сразу же нашелся он, словно боялся, что она передумает.

Она не ожидала, что всё случится так скоро, но кивнула.

— Конечно.

Сегодня, значит, сегодня. Она могла бы придумать причину, чтобы отложить эту встречу, но она бы только обманула себя. Если она собиралась двигаться дальше, ей нужно было принять решение и начать это делать.

Она уже нашла работу и теперь искала себе квартиру и копила деньги.

Она всё ещё улыбалась, когда отошла от него. Она не понимала, почему ей стало немного легче — было ли это связано с этим парнем или с тем, что она решила попробовать? Но имело ли это значение?

Терренс терпеливо ждал её ещё час до окончания смены. Когда она подошла к нему, он улыбнулся ей ослепительной улыбкой, на которую было сложно не ответить, хотя она и нервничала. Она не знала, как ходить на свидания. Она хорошо знала тех парней, с которыми встречалась. Это же была незнакомая ей территория.

— В квартале отсюда есть неплохое место. Можем прогуляться до туда, если хочешь?

Он вывел её из бара.

— Конечно.

Она дико нервничала.

Они нашли свободный столик в углу и заказали кофе у официантки.

— И чем ты занимаешься? — спросила она, стараясь завязать разговор.

На нём были стильные чёрные слаксы и рубашка на пуговицах.

— У меня свой бизнес.

— Что за бизнес? — уточнила она, желая узнать его получше.

— У меня свой клуб и я открываю бар на следующей неделе.

— Серьёзно? — спросила она, немного смутившись.

По сравнению с ним, она добилась немногого.

Он кивнул. Он упомянул название клуба — это был тот самый клуб, куда они ходили с Ханной.

— Я была там. Хорошее место.

Она почувствовала себя не в своей тарелке и пожалела, что не обдумала своё решение получше, прежде чем согласиться на всё это.

— Рад это слышать.

Он улыбнулся, и ей это понравилось.

— А что ты тогда делаешь «У Сэмми»? Оцениваешь конкурентов? — ей было действительно интересно.

— Отчасти. Должен признать, что изначально я собирался оценить этот бар, но после того, как я увидел симпатичную официантку, я не мог не прийти снова.

Он пристально посмотрел ей в глаза, и она покраснела.

— Ты приходишь из-за меня?

Она была немного потрясена.

Он кивнул.

— Почему в это так сложно поверить?

Она завела прядь волос за ухо, почувствовав неловкость.

— Просто никто никогда не делал такого ради меня.

— Значит, ты ещё не встретила своего человека, — он был уверен в себе, и она не могла отрицать, что он также был очень привлекательным.

Официантка принесла их кофе, и следующие несколько часов они провели за тем, что разговаривали обо всём, начиная с работы и заканчивая своими семьями. Она заметила, что позабыла о сложностях в своей жизни и наслаждалась тем, что рассказывала о себе.

Это было что-то новое и захватывающее.

— У тебя есть братья или сестры? — спросила она.

Он кивнул.

— Брат.

— В детстве мне всегда хотелось брата или сестру, — сказала она с грустью.

Она вспомнила, как были близки братья Шоу, и как она завидовала их близости. Ей даже казалось, что они были её семьёй.

— Всё не так классно, как кажется. Мы с ним не ладим.

Она нахмурилась.

— Отстойно.

— Как уж есть, — он пожал плечами, желая сменить тему, после чего спросил. — Расскажи о себе.

Она кратко рассказала ему о себе, не упоминая о своем нервном срыве и о том, что она всё ещё жила со своим бывшим женихом. Если бы они сблизились, она бы подумала над тем, чтобы рассказать ему больше.

Они продолжили разговор о любимых фильмах и еде. Несмотря на то, что у них было много общего, она была заинтригована.

Когда они закончили, он проводил её до её машины.

— Ну, так что, будет у меня второе свидание?

Он не стал ходить вокруг да около. Он знал, чего хотел, и не было никаких сомнений в том, что это была она.

После всей той неопределенности, с которой ей последнее время приходилось иметь дело, было здорово оказаться рядом с тем, кто точно знал, чего хотел.

— Да, — застенчиво ответил она.

— Мой бар открывается на следующей неделе. Пойдёшь со мной?

Она кивнула.

— Мне бы этого хотелось.

Они обменялись телефонами, после чего он помог ей сесть в машину и подождал, пока она не отъедет.

Впервые за долгое время, она почувствовала надежду. По пути домой она даже подпевала какой-то песне по радио.

Предстоящее свидание с Терренсом воодушевило её. Она не стала никому о нём рассказывать, так как было ещё слишком рано. Чарли было любопытно, почему у неё было такое хорошее настроение, но она сказала, что это ничего не значит.

Однажды к ним заглянул Карсен, который обычно навещал её пару раз в неделю, когда Чарли не было дома.

— Я чувствую себя так, словно ты мой надзиратель, — подразнила она его, впустив в дом. — Приходишь и проверяешь меня.

— Спасибо, я чувствую себя таким желанным гостем, — саркастично пробормотал он, после чего оглянулся и спросил. — Где Чарли?

— Ушёл.

— Ну и как у тебя дела?

Он последовал за ней на кухню.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросила она, открывая холодильник.

— Пиво, если есть.

Она протянула ему бутылку и взяла себе содовой.

Когда она находилась рядом со старшим братом Шоу, мысли о Майлзе возвращались к ней с прежней силой. Ей было интересно, как у него дела, но она не хотела спрашивать. Это казалось неправильным.

— Ты не ответила на мой вопрос.

Он отпил из своей бутылки.

Она поразмыслила над тем, сказать ли ему правду, но решила ничего не говорить про Терренса.

— Всё нормально. На работе всё хорошо и я начала подыскивать себе квартиру.

Несмотря на то, что она нервничала, так как этот шаг был очень ответственным, она с нетерпением ждала своей свободы, где Чарли не стал бы уже висеть у неё над душой. Ей нужно было личное пространство — своё собственное пространство.

— Правда? Ты уверена, что это хорошая идея?

Она посмотрела на него через плечо.

— Да, я уверена.

— Как проходит терапия?

— Пока никаких существенных изменений.

Она приподняла плечи, а потом опустила их. Она ненавидела, что она так много говорила, а ощутимых результатов не было. Ей казалось это тратой времени, но Чарли продолжал настаивать на этих сеансах.

Он облокотился на столешницу.

— Здесь нужно время.

Она вздохнула.

— Не думаю, что когда-нибудь наступит такой момент, когда я смогу простить себя. Большую часть времени я чувствую, что недостойна быть счастливой и недостойна будущего, которого у него уже не будет.

Может быть, ей было не суждено стать счастливой. А даже если счастливые моменты и случались, они были украдены, так как они просто не были предназначены для неё.

— Это был его выбор. Как бы больно ни было, мы не можем нести за это ответственность, — проговорил он тихо.

— Я понимаю это мозгом, но не могу чувствовать иначе, — она закусила нижнюю губу. — И я скучаю по нему. По-настоящему скучаю.

Они обменялись взглядами. Глубоко внутри они чувствовали непреодолимую печаль. Её грудь сильно сдавило, и ей стало трудно дышать. Таким тяжелым было её горе.

— А ты? Ты всё ещё винишь себя?

Когда он ничего не ответил, она надавила.

— Может быть, тебе стоит поговорить с кем-то об этом?

Она не знала, зачем она настаивала, когда она сама не чувствовала, что для неё это работало.

— Я не ищу прощения.

В его глазах было столько грусти, что это разбивало ей сердце. Она хотела бы забрать у него эту боль и сделать её своей.

Она нахмурилась и коснулась его руки.

— Я уже большой мальчик, Джесс. Я могу о себе позаботиться.

— Я знаю.

Они были вместе так долго, что было странным быть его другом после всего того, через что они прошли.

— Я просто хочу видеть тебя счастливым.

Единственное время, когда он был счастлив, было перед смертью Дилана. С тех пор они пытались собрать себя по кусочкам и продолжить жить без него.

— Правда? — он приподнял одну бровь.

— Ну, конечно. Почему ты меня спрашиваешь? — спросила она недоуменно.

Он поставил свой напиток на столешницу и придвинулся ближе.

— Ты делаешь меня счастливым.

Атмосфера поменялась и наполнилась сильными эмоциями из прошлого. Было невозможно смотреть на него и не вспоминать, как сильно она была влюблена. Паутина прошлого опутала их. И хотя она не чувствовала сейчас того же, эти чувства было трудно списать со счетов.