Украинские преступления против человечности (2022-2023)

Одним из украинских военных преступлений также является массированное неизбирательное минирование мирных районов городов ДНР и ЛНР. Эти действия также являются прямым нарушением Конвенции о запрещении применения, накопления запасов, производства и передачи противопехотных мин и об их уничтожении 1999 г. («Оттавский договор») и Протокола о запрещении или ограничении применения мин, мин-ловушек и других устройств, прилагаемого к Конвенции о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие, от 3 мая 1996 года. В мире насчитывается 163 государства — участника договора, среди них, кроме Украины, такие страны, как Великобритания, Германия, Франция, Бельгия, Дания, Финляндия, Япония, Польша и другие.

Статья 1 Конвенции гласит:

«1. Каждое государство-участник обязуется никогда и ни при каких обстоятельствах:

a) не применять противопехотные мины;

b) не разрабатывать, не производить, не приобретать иным образом, не накапливать, не сохранять и не передавать никому, прямо или опосредованно, противопехотные мины;

с) не помогать, не поощрять и не побуждать никоим образом кого бы то ни было к осуществлению деятельности, запрещенной для государства-участника согласно настоящей Конвенции.

2. Каждое государство-участник обязуется уничтожить все противопехотные мины или обеспечить их уничтожение в соответствии с положениями настоящей Конвенции».

За нарушение норм Конвенции в государствах, которые ее ратифицировали, предусмотрена юридическая ответственность. Об этом гласит 9-я статья Конвенции:

«Каждое государство-участник принимает все надлежащие правовые, административные и иные меры, включая применение уголовных санкций, чтобы предотвратить и пресечь осуществление любой деятельности, запрещенной для государств-участников по настоящей Конвенции, лицами, находящимися на территории под его юрисдикцией или контролем».

В статье 7 Конвенции находится запрещение его применения против гражданских лиц:

«Запрещается при всех обстоятельствах обращать оружие, к которому применяется настоящая статья, будь то в случае нападения, обороны или в порядке репрессалий, против гражданского населения как такового или против отдельных гражданских лиц или гражданских объектов».

Массовым применением противопехотных мин «Лепесток» против мирного населения Украина нарушает и.и. 1 и 7 (запрещение минирования против гражданского населения), 8 (запрещение неизбирательного применения), И (оповещение гражданского населения о минировании) и другие статьи I Конвенции. Кроме того, очевидный характер носит нарушение Украиной своего обязательства уничтожить имеющиеся мины. Важно отметить, что в рамках подготовки к войне еще в 2021 году Украина фактически прекратила уничтожение противопехотных мин и закрыла предприятие по их утилизации.

Собранные Международным общественным трибуналом по преступлениям украинских неонацистов и их пособников (М.С. Григорьев и др.). Фондом исследования проблем демократии, донецкой общественной организацией «Справедливая защита» многочисленные свидетельства[8] жертв и очевидцев доказывают, что Украина на системной и регулярной основе осуществляла массовое и неизбирательное минирование как противопехотными минами ПФМ-1 «Лепесток», так и минами других видов мирных районов городов с помощью реактивных систем залпового огня.

28 марта 2023 года в поселке Октябрьский рудник Куйбышевского района г. Донецка вооруженные силы Украины произвели дистанционное минирование немецкими противотанковыми минами АТ2. Всего было разбросано более 20 мин. Мужчина, 67 лет, потерявший ноги в результате детонации мины, скончался. Еще одна женщина получила ранения.

Кинаш Елена Дмитриевна, 51 год, место жительства на момент опроса — г. Соледар

«Мы эвакуировались, под украинскими обстрелами выходили. Благодаря своей собаке и тому, что было темно на улице, мы смогли выйти. Она не гавкала, и было еще Украиной разбросано очень много мин “Лепестки”, и она шла и обходила, слышала их своим нюхом. Никогда не думала, что у нас получится выйти, а она вывела нас».

«Вышла в город. Пять шагов прошла, и взрыв. Наступила на мину “Лепесток”. Были обстрелы, а потом они (мины) были по всем огородам. Прибежали мужчины. Соседка позвонила дочке, зять приехал. Забрал в госпиталь. У меня ампутация ноги».

Бороздина Ольга Витальевна, место жительства на момент опроса — г. Светлодарск

«25 июля 2022 года в полдевятого вечера шла до родителей домой. По-над дворами дома прошла, потом завернула за дом, шла по аллейке, и я сначала не поняла, что произошло. Был хлопок, такой негромкий хлопок. Заболела левая нога, и правая нога заболела. Смотрю — кровоточит. Стало плохо так это, я на землю присела и потом посмотрела на правую ногу — у меня пятки не было. Начала звонить знакомым, скорую начала вызывать сама. И знакомой там позвонила, у нее машину нашли, меня в больницу доставили. Наступила на “Лепесток”.

Это ж я поняла, что это “Лепесток”. Я его не видела вообще, я просто шла по аллее. Ни цвет его не видела, вообще ничего. Не знаю, каким он даже цветом был. Военных никого нет, люди ходят во дворе, детки гуляют на улице. Любой мог бы пройти по той аллеечке, не только я могла. Это же мог и ребенок пройти. Ужас. Полгода будет заживать, реабилитация потом, нам придется делать протез. Ступню отрезали. Нету ступни».

Иваненко Марина Владиславовна, 46 лет, место жительства на момент опроса — г. Донецк, ул. Осоавиахима

«2 февраля 2023 года в 15:20 вышли на улицу. Мой ребенок побежал в магазин, за ним сестра, он встретил ребят, а она пошла вперед. Ребята стояли машину чинили, все вокруг ходили этой машины, а он прошел, и так получилось. Сначала подумали, что лопнуло колесо, но потом, когда увидел ногу разорванную, тогда уже и шок. Девочки скорую вызвали. Правая стопа.

Машина стояла возле обочины. Летом приезжали, собирали “Лепестки”, но, видимо, из-за того, что дом заброшен, могли пропустить. По улице Юннатов. Там дорога такая, что люди всегда ходят и машины ездят. Скорая помощь приехала. Сколько оно там лежало, и сколько детей там ходило».

Лещенко Артем Васильевич, 28 лет, место жительства на момент опроса — г. Донецк, ул. Сусанина

«В субботу 28 января 2023 года выгуливал собаку возле своего места проживания и наступил на мину. Гулял я там уже много раз и сошел с дороги и наступил. По улице Любарского. Повезло, что отец в этот момент проезжал и меня погрузили в машину, наложили жгут. Мина “Лепесток”».

Ващук Виталий Владимирович, 65 лет, место жительства на момент опроса — г. Донецк, ул. Ушакова

«В субботу утром, 27 августа 2022 года, я, как обычно, проходил по двору, и здесь же я наступил на мину “Лепесток”. Глянул, а часть ноги висит на коже. Вызвали скорую. Потом меня привезли сюда в больницу в реанимацию. Мне ампутировали конечность. Я слышал про мины, и мы всегда ходили внимательно, но сейчас же листва падает и их почти незаметно. Даже не понял, как произошло».

Ванина Валентина Дмитриевна, 67лет, место жительства на момент опроса — с. Новолуганское Бахмутского района, ул. Вишневая

«25 августа 2022 года меня пригласила соседка, чтобы я собрала яблоки у нее в огороде. Не знаю, как получилось, что я наступила на эту мину “Лепесток”. Разорвало ведро с яблоками и у меня ранило все тело. Оторвало ступню, я начала кричать. Недалеко были военные ДНР, и соседка их позвала. Я так благодарна им. У меня было кровотечение, они наложили мне все и на своей машине привезли сюда в эту больницу. Не стали ждать скорую, так как была большая кровопотеря. На следующий день привезли парня, который убирался, он косил траву и тоже наступил на мину. Зовут его Сережа Земляной».

Головин Иван Иванович, 84 года, место жительства на момент опроса — г. Донецк, ул. Добронравова

«Утром, 7 августа 2022 года, все было нормально, встал облепиху рвать. Пошел к столику и только до него дошел... видимо, стал на краешек мины “Лепесток”, что она мне ампутировала стопу. Потом мужчина говорит, что там еще одна была, они ее обходили. Правая нога. Мина вывернула все возле большого пальца. Скорая помощь привезла в больницу».

Дехтяренко Олег Владимирович, 62 года, место жительства на момент опроса — с. Берестовое Артёмовского района

«13 августа 2022 года я получил ранение в селе Берестовом. Украинская армия обкидала “Лепестками” полностью всю деревню. Вышел на улицу по воду и наступил на “Лепесток”, и мне оторвало ногу. Первую помощь мне оказали ребята из ДНР и ЛНР и оттуда меня вывезли до Попасной бойцы красной армии к россиянам».

Котов Алексей Владимирович, 50 лет, место жительства на момент опроса — г. Донецк, ул. Ялтинская

«6 августа 2022 года в 17:40. дома, в семи метрах от бордюра, и моментально взрыв, и я ногу не нашел. Ниже на улице видел мины, у нас не увидел. Я шел и смотрел, но не увидел. Оторвало стопу левой ноги, полностью. Позвал соседа. Он побежал до матери за жгутом и вызвал скорую.

Карета приехала через 20 минут, доставили в 17-ю больницу. В этот же день провели операцию».

Земляной Сергей Григорьевич, 50 лет, место жительства на момент опроса — п. Новолуганское Бахмутского района, ул. Первомайская

«Рвал траву возле дома, и я наступил на “Лепесток”. Лишился стопы. Ребята подбежали со всех дворов, начали накладывать жгут. Хорошо что рядом машина была и доставили в больницу. Вечером в тот же день женщину привезли с такими же симптомами».

Мащенко Любовь Ивановна, 64 года, место жительства на момент опроса — г. Донецк, ул. Суворова

«26 августа 2022 года вечером я вышла в огород и проходила мимо пионов, и с них упала мина “Лепесток”. Я на нее наступила, и мне оторвало ногу. Примерно в 17:00. Рядом находился муж, снял с себя ремень и перетянул рану. Он сразу вызвал скорую помощь, привезли в эту больницу. Сделали операцию. Ранение у меня очень серьезное. Хорошо, что мне попался хороший врач и он мне оставил колено».

Моргунов Александр Александрович, 43 года, место жительства на момент опроса — г. Донецк, ул. Дальняя

5 августа 2022 года часов в 9 утра получил ранение в поселке Лозовском по улице Виктора Исакова. Там были раскинуты мины “Лепесток”. Я ехал на машине и вышел, чтобы посмотреть. Перед лицом метра за два она взорвалась, и из-за этого мне посекло глаза и шею. Доставили меня в 17-ю больницу. У меня же перепонка в ухе лопнула, но сейчас хоть вижу уже».

Нижний Дмитрий Сергеевич, 30 лет, место жительства на момент опроса — г. Донецк, ул. Петровского

«9 сентября 2022 года я выходил в магазин, перешел через дорогу на улице Победителей к магазину “Месье” и с другой стороны наступил на “Лепесток”. Я не заметил его. Мне оторвало пальцы, когда приехали в больницу, мне сделали снимок, и оказалось, что раздроблена пятка. Отрезали ногу».

Мележик Андрей Валентинович, 47лет, место жительства на момент опроса — г. Макеевка, ул. Водопьянова

«3 августа я был во дворе своей сестры в городе Донецке по улице Синцова. Она открыла дверь во двор, я вошел, и возле крыльца произошел взрыв, мне оторвало левую ногу. По интернету писали, что мины разбросаны, но особо не верилось, что в частном секторе они будут. Мне оторвало левую ногу и пострадала правая нога, там перелом и доставали осколки. Пострадал еще мой зять. Топоров Станислав Александрович».

Пелина Татьяна Владимировна, место жительства на момент опроса — г. Донецк, ул. Щутинина

«Это произошло 29 мая в селе Новоселовка-2 Ясиноватского района. Там я жила с мамой. Утром нас забрасывали всевозможными снарядами со всех сторон. Дом обложили снарядами. Я в полшестого утра шла по двору и наступила на кассетную вот эту “бабочку”. Там была высокая трава, я не увидела и наступила. В результате разорвана стопа, множественные переломы. Первую помощь оказали в Верхиеторецком, даже вытащили частичку этой “бабочки”. Если бы не они, то я не знаю... Нас обстреляла однозначно Украина. Недавно село обстреляли, и там парень получил ранение».

Чередниченко Юрий Владимирович, 61 год, место жительства на момент опроса — г. Донецк, ул. Рабфаковская

«31 августа рано утром я шел по скверу школы № 74, и произошел взрыв. Возможно, наступил на мину, а может, что-то прилетело. Хотя сейчас есть такие мины “Лепестки”».

Разбой и грабежи со стороны вооруженных сил Украины

Ряд методов ведения войны прямо запрещены договорными и обычными нормами международного государственного права. В частности, запрещается грабеж — насильственное отнятие частной собственности у граждан неприятельской стороны вторгающейся или завоевывающей армией.

Грабеж определялся как военное преступление уже в докладе учрежденной после Первой мировой войны Комиссии по ответственности. а также в Уставе Международного военного трибунала (Нюрнберг), созданном после Второй мировой войны. Статья 16 IV Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны от 12 августа 1949 года также запрещает грабеж:

«Каждая находящаяся в конфликте Сторона будет содействовать мероприятиям по розыску убитых и раненых, по оказанию помощи потерпевшим кораблекрушение и прочим лицам, подвергающимся серьезной опасности, а также по их ограждению от ограбления и дурного обращения».

Гаагское положение также запрещает грабеж при любых обстоятельствах, а его запрещение закреплено во многих военных уставах и наставлениях.

Грабеж является преступлением по законодательству множества государств. Это запрещение было применено в целом ряде дел, рассматривавшихся в национальных судах после Второй мировой войны.

Собранные Международным общественным трибуналом по преступлениям украинских неонацистов и их пособников (М.С. Григорьев и др.)и Фондом исследования проблем демократии многочисленные свидетельства жертв и очевидцев доказывают, что украинские вооруженные силы и нацподразделения подвергали грабежу мирное население Донбасса начиная с 2014 года.

Крячок Анатолий Иванович, 62 года, место проживания на момент проведения интервью — г. Артёмовск, 2-й пер. Ломоносова

«Выше меня жил Скирда Володя — депутат городского совета. У него достаток хороший и техники много, два скутера увели ВСУ у него, а скутеры были последнего выпуска. Он пошел к ним, они в частном доме жили, и говорит: “Ребята, верните”. Он им показал удостоверение депутатское: “Или я буду звонить в Краматорск”. Он назвал им там какого-то генерала. На следующий день скутеры стояли под воротами».

Будук Дмитрий Николаевич, 38 лет, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь

«Еще в 2015 году ВСУ забирали машины. Крали все подряд! Забирали вплоть до кованых ворот. Был случай, рассказывали, с дачи забрали стиральную машинку с бельем. На “Новой почте” была надпись: “Не принимаем от военных посылки на Западную Украину”, то есть знали, что это украдено. Кто с Западной Украины почтой отсылали — хуже немцев во время войны».

Саламатин Сергей Николаевич, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь

«15 марта мы с кумом, Бондаревым Андреем Анатольевичем, поехали за водой. На пути обратно нас остановили два бойца.

Судя по кепкам, это был “Азов”, у них было вроде свастики, что-то такое. Лица закрыты у обоих до носа, темная одежда, кепка со свастикой. Один был вообще молодой, лет 23, 25, но по тому, как он себя вел, какой-то неадекватный. Второй был постарше, он больше молчал. Они у нас забрали машину. То есть они нас заставили выйти из машины, поставили, забрызгали газом, попытались избить. Потом, когда уже начали садиться в машину, забрали у кума ключи, заставили выложить все из карманов, соответственно ключи от машины тоже, схватили ключи и залезли в машину. Кум просто лег на капот. Он буквально только три месяца назад, может четыре, купил эту машину за десять тысяч долларов, долго собирал. Они наставили на него оружие, сказали: “Слазь, а то пристрелим”. И, когда он отошел, они просто уехали».

Поляков Владимир Леонидович, 72 года, место проживания на момент проведения интервью — г. Артёмовск

«Слава Богу, что ребята штурмовики пришли и спасли нас. 9-го нас вывели, шли по руинам, все разбил украинский танк.

Таких мародеров, как украинские военные, еще поискать нужно, это тупо мародеры и звери. Я не знаю, кто их родил, но таких зверей я еще не видел. Грабили, заселялись в дом. Вот нравился им дом, и они смотрят, где коттедж хороший, и обязательно туда залезут. Комендантский час начинается, и это их золотая пора. Они начинают все, что им понравилось, забирать и вывозить на Константиновку, а оттуда на Днепро. Учительница внука дочке рассказывала, что в Днепро открылся магазин б/у техники из Европы, то, что у нас награбили, они сдавали, чтобы заработать. Дочка в медицинском преподавала, так они туда заехали, вывезли все, что им понравилось, и выехали.

Они ограбили весь колледж, вывезли всю технику. Что не смогли, то открыли ящики, нагадили и закрыли. Это нелюди, таких тварей еще поискать надо. Как только ночь начиналась, то у них движуха начиналась. Грузили все, грабили и отправляли».

Рева Светлана Владимировна, 50 лет, место жительства на момент проведения интервью — г. Артёмовск, ул. Морская

«ВСУ еще с осени начали, но были в основном на дачах, были выше нас, а потом начали к нам поближе. Поджигали. Не было прилетов, а дом горит. Мы крайние были, а ВСУ в посадке сидели, и зять слышал, как они обсуждали, что нужно занять этот дом, потому что наш дом был большой и хороший: “Там дом богатый, нужно выкурить их оттуда”, потому что к тому времени они соседние дома уже зачистили. ВСУ стреляли из автоматов по дверям нашим, по подвалу, где мы прятались.

Была одна семья в конце улицы, и мы в начале, вот этот промежуток был пустой. Все дома пустые ВСУ занимали и все выносили — мебель, технику, даже машину у соседа разобрали. Я стою, а они идут и даже никак не реагируют. Всю улицу вынесли, у кого что ценное было. Диваны даже. Вторая половина февраля».

Сергеенко Алексей Владимирович, 23 года, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь

«Когда я проходил в Центральном рынке, я видел, как военные вскрывали магазин с телефонами. Сами военные. Мародерство».

Вита, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь

«Украинские военные крали с квартир все что можно. Вот женщина Катя, когда зашла в квартиру, где они были, увидела, что ни золота, ни продуктов. Люда с соседнего подъезда ушла на три дня, у нее оставалось немного продуктов. Потом вернулась и поняла, что уже кушать нечего, забрали все, что было в хорошем состоянии. Это все было на бульваре Хмельницкого. Они взламывают квартиры там, где нет людей, а люди-то потом приходят и видят, что ни золота, ни документов. Вот у Кати забрали золото и деньги».

Кудинова Наталья Викторовна, 47лет, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь, пр. Генерала Монина

«Приехали каким-то чудом на полуспущенных колесах. На блокпосту нарвались на “азовцев”. Девушек, женщин раздевали догола, забирали золото и деньги. Девчонка стоит, говорит: “У меня 27 гривен, у меня больше нет”. Они забрали и это. Последнее забирали, просто последнее».

Савченко Светлана Владимировна, 58 лет, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь, ул. Куприна

«Украинскими солдатами были вскрыты все магазины, все продуктовые магазины. И вывозились грузовые большие машины с продовольствием. А из-за того что магазины были вскрыты, потом пошел народ. Потом появлялись солдаты и уже людей называли “мародерами”. Мужчин раздевали догола и отправляли по улице без продуктов, с таким позором. Хотя людям нечего было кушать.

Мэр бросил город. Банкоматы фактически все были без денег, в магазинах принимали только за наличную оплату. А если в банкомате ты не можешь снять и карточкой не принимают, не все люди могли приобрести какие-то продукты. Ни хлеба, ни воды, ни тепла, ничего. С одной стороны, у кого еще была возможность доесть то, что было в холодильнике, доедали. А потом с водой было очень плохо. Воду сливали с батарей. Была такая погода, что шел дождь, собирали дождевую воду. Кто-то готовил на дождевой воде, но потом очень маялись с животом. Пытались через фильтр ее пропустить, но это не помогало. Остатки воды на вес золота. Доедали сначала то, что было, а потом было очень голодно».

Гришин Андрей Борисович, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь, ул. Московская

«17 марта “Азов” пытались машину забрать себе, угнать, значит, не получив ключи от машины, они сказали: “Мы вам сделаем еще хуже, машины все равно не поедут никуда”. Ну не уедут отсюда. Вот и значит (показывает на машину), стекло разбили, открыли, значит, капот. Завести не смогли, потому что там электроника, машина новая. Ну, в общем, уехать не смогли на этой машине. Разбили, стекла разбили и машину».

Марушин Владимир Иванович, 54 года, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь

«Добрых слов про “Азов” никто не говорил. У меня знакомые все поддерживают ДНР, в основном с самого начала с 2014 года, когда все это начиналось. А “Азов” просто хамы. Мы их называли зароботчане, которые приезжали чисто на заработки. Как зарабатывали? Они говорили, что на Донбассе люди богатые. Домой звонят: “Люди богатые. Холодильник со свалки, телевизор хороший со свалки. Вот выкинули”. Ворота где-то сняли там, красивые кованые. Тоже со свалки. Да, все со свалки они пересылали там “Новой почтой”. “Новая почта” не успевала работать. Пока, правда, потом прикрыли это дело. А поначалу очень сильно они везли. Очень сильно везли, через “Новую почту” отправляли все. А реально просто грабили, просто вот. Они все Безыменное вывезли, когда начиналось, они ж оттуда волокли вот это вот. Когда война начиналась у нас там, я работал, в Чернете был пансионат. Когда в 2014 году перед тем, как туда ДНР зашла, ВСУ оттуда тащили все по-черному, вывозили все.

С начала боевых действий, как только войска ДНР начали подходить к Мариуполю, заработчане, то есть бойцы “Азова”, все начали с магазинов... С магазинов, таких как “Порт Сити”, у нас такой там на окраине стоит развлекательный центр и там в нем очень много магазинов. Электронная техника, золото, серебро, одежда, шубы. Начали с этого магазина, вернее с этого центра. Все вытащили оттуда, запалили, спалили. И так по всему городу все базы, все что им надо было, продуктовые базы начали. Подъезжали прямо на машинах, вскрывали базы, завозили все, везли все в комбинат “Азовсталь”. Завозили себе туда. Все, все тащили. Со всех магазинов. Продовольственные магазины, вещевые магазины. Ну в основном это “Быт-техника”, “Фокстрот”. Они там тоже вытаскивали, я только не знаю, для чего нужны были там эти холодильники, телевизоры. Все тянули, абсолютно все. Мародерничали очень сильно. Очень».

Кодак Андрей Юрьевич, 35 лет, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь

«Когда я зашел в школу, то увидел там столько всего. Там не только вода. Плитки, обогреватели электрические, там было все. Школа № 67. Там базировались украинские военные в подвале, на первом и втором этаже. Серебро у них нашел с ценником. Школа на улице Грушевского, это все в одном районе. Машины угнали. Там автобусы и машины спаленные стоят в той школе».

Майоров Алексей, место жительства на момент опроса — г, Мариуполь

«У меня забрали машину на "1000 мелочей”. У меня рабочая машина Dacia Logan. Мы подъехали к “Обжоре” к знакомым, думали, что она работает. Подошли “азовцы” с автоматами, наставили автоматы и сказали: “Либо машину, либо мы тебя расстреляем, и нам за это ничего не будет”. Это было 1—2 марта (2022 года). Центр города».

Луцюк Полина Сергеевна и Панкеев Владислав Андреевич, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь

«“Азов” мальчику просто так уши, просто обрезали. Шестнадцатилетнего парня вывели из дома и там в колону выстроили и мужчин, женщин и начали издеваться просто. Шестнадцатилетнему хлопцу обрезали уши просто так.

У нас напротив два дома стояло, и напротив в доме вот они засели, и там дети были в подвале. ВСУ с дома начали стрелять по нам. Во второй день начали за людьми прятаться. Ну и когда у нас уже дом начал гореть, когда на наш перешло, ну мы ж хотели выйти, а они начали нам по ногам стрелять, чтобы нельзя было выйти. Просто чтобы мы остались в подвале. А у нас в подвале были и старые бабушки.

Эти националисты, их было сразу же видно издалека, ну реально видно. Вот они только зашли, я говорю: “Все, сейчас что-то будет интересное”. Вот когда приходили машину забирать, они пришли три человека и все переодетые и все друг на друга похожи. Так люди в военное время не одеваются, так, как они оделись. Ну вырядились, как будто они на праздник пришли. Они хотели косануть просто под гражданских, пришли все в нарядном там, только из магазина, и начали: “У вас есть два варианта, либо отдаете машину по-нормальному, либо, короче, просто вас расстреляем, заберем вот так машину”.

Нам они, короче, угрожать начали просто в прямом виде, перезаряжать автомат. Я сказал: “Ключи спрятаны. Даже если вы убьете меня, там кого-то еще, все равно их не найдете”. Как бы я понимаю, ну уже груда металла, но просто очень тяжело было на нее заработать. “Шевроле Лачетти”. Просто жалко, ну вы просто пришли втупую, вообще вас никто не знает и вас никогда не выбирали и не хотели вообще, чтобы вы здесь были. Потому что до этого еще, где-то год 16—17-й, они в прямом говорили, что все мариупольцы — это сепаратисты и не будут, короче, нас щадить, в случае, вообще никого, потому что у нас большая часть была просто за Россию, за власть российскую, а не за националистическую власть. Ну потому, что у меня как бы дед служил, и бабушка, и как бы я не хочу, чтобы националисты были».

Погосий Ольга Ивановна, место жительства на момент опроса — г. Каменск

«Я бывший председатель поселка Каменск при Украине. Очень многие жаловались, что пропадало золото, ну и оргтехника из ДК. Золото там, где ВСУ заходили, базировались непосредственно в помещениях. Потому что занимали дома частного сектора, многоквартирные дома. А жителей выгоняли. У вас есть 15 минут на сборы, и все. Также забирали машины, которые были гражданские, клеили либо желтую, либо голубую полоску и использовали по назначению. Очень много жалоб, которые люди потеряли личное авто.

Они в нас, в жителях Донецкой области, видели потенциальных врагов. Мне даже тяжело и больно об этом думать».

Путилов Александр, 55 лет, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь, пр. Победы

«“Эльдорадо” у нас было. Именно украинские военные сначала открыли, загнали туда людей и говорят: “Берите, что хотите”. Ну, естественно, сами (военные) тоже. Они брали то. что там еще подороже, такое получше. А потом быстро говорит, какой-то звонок им (военным) сделали или по рации им что-то сказали и они (военные) быстро сматываются. Взрыв в этом магазине. Или сами (военные) взорвали специально, или стрельнули. Им (военным) дали сигнал быстро валить, и они свалили с магазина, а люди погибли».

Марченко Олег, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь

«У меня были ролеты на рынке. Батальон “Азов” охранников под автоматы, говорят: “Показывай, где вещи мужские, теплые, спортивные вещи”. Ну охранник показывал, они вскрывали, ломали все. Забрали все вещи и все вывезли, все, что дорогое. Остальное спалили и рынок спалили.

Охранники ничего не могли. Их или убили бы, но им даже перед ногами стреляли. Они говорили, что они не могут, они охраняют это все. Ну им стреляли под ноги. Он говорит: “Ну так как я против автомата с дубинкой никак, убили бы меня”.

“Азовцы” — твари. Ну твари. Они, я даже знаю случаи, убивают родителей, детей забирают под видом того, что они родители. Увозят этих детей, пытаются выехать. Их ловят... Когда они здесь находились, в аэропорт людей вывозили, без вести пропадали».

Шолохов Игорь Владимирович, 58 лет, место жительства на момент опроса — г. Артёмовск

«Они ходили по 2—3 человека, если видели хороший дом и гараж, то сбивали замок и выносили все самое ценное. Знают, что в Константиновке была “Новая почта”, и туда они свозили и оттуда отправляли домой. Знаю, что с машин резину снимали и двигатели, бытовую технику».

Рауза, 66 лет, место жительства на момент опроса — г. Артёмовск

«Очень много историй, когда они взламывали дома и размещались там. Кто-то выехал, а кто-то оставался жить, и они все видели. Были у нас там гаражи, которые они взламывали и забирали машины. Люди жаловались и в комендатуру, она приходила, но потом ночью эти гаражи обстреливали полностью и все сгорело».

Любченко Викторин Александровна, место жительства на момент опроса — пос. Синецкий, ул. Набережная

«Заселились 6 апреля (в наш дом) украинские военные. Соседи писали и звонили на Viber, сказали, что из дома вывозят все и грузят в машины.

Оставили все открытым. На следующий день нам написали, что дом и ворота закрыты и там работает генератор».

Новицкий Сергей Викторович и Новицкая Наталья Викторовна, место жительства на момент опроса — пгт Нижнее Попаснянского района

«Как только ВСУ ни грабили! Значит, было трое человек с маркировками и ломиками. Власти не было. Уже война шла.

Начали ломать сараи и снимать замки с гаражей. Я ж им начал говорить, зачем они мародерствуют, а они: “Нам командир приказал бензин достать”».

Трикунова Ольга Анатольевна, место жительства на момент опроса — г. Лисичанск

«Наш дом обстреляли ВСУ. Соседский гараж снесло и наш летний душ. Две воронки осталось. Когда мать выезжала, она инвалид 1-й группы, неходячая, с нее на блокпосту за Красным Лиманом 500 гривен содрали. Она отдала, так как все скинулись. Некоторые люди отморозились, а ей хотелось выехать. Она вытянула, отдала и машину пропустили».

Бибик Татьяна Алексеевна, место жительства на момент опроса — г. Рубежное

«Украинские войска просто ходили по домам. Я шла по работе по городу и была свидетелем, как они открывали машины, открывали окна, двери и забирали все. У нашей женщины с работы забрали деньги.

Мы ходили с паспортами. Нужно было идти по городу и обязательно показывать паспорт, если спросят. Ходили военные и говорили открыть сумочку и достать паспорт, ну и деньги забрали».

Безчеревная Ирина Александровна, место жительства на момент опроса — г. Горское

«Даже ворота гаражные вывозили. Стоишь, посылку получаешь, ну просто заказал что-то в интернете, а они уже мотоблок где-то откуда-то... не новый, он уже в масле, куда-то пересылают».

Кановалова Алла Ивановна, место жительства на момент опроса — г. Северодонецк

«Мародерствовали и забирали у нас машины. Живность у людей из дворов выгоняли и поросят и вещи у моих знакомых забрали, женское пальто зачем-то забрали. Там же закололи их поросенка. Заселялись в дома и выгоняли людей».

Зубковская Любовь Владимировна, место жительства на момент опроса — пгт Нижнее Попяснинского района

«Мы жили месяц там под обстрелами, видели все. Украинские военные рядом с нашим поселком в Светличном восемь лет находились. Или националисты, или ВСУ.

Как начались боевые действия, они уехали, не было их два дня, потом снова заехали.

Они уже понимали, что шансов уже нет и нужно уходить. Тогда они просто грабили, разбивали и палили дома. Мы же сельская местность, у нас гаражи и сараи, там все открыто.

Машины забрали прямо из гаражей. У человека было две машины. Одна была хорошая, а вторая рабочая. Били туда, чтобы человек уехал. Они приходят и гараж вскрывают.

Когда Светличное разбили и начали сдавать, то они к нам начали перебираться. Заселились в садики, в интернат, который выше.

Мы там жили рядом. Буквально 150 метров по улице выше, там находился детский интернат, там еще были больные подопечные. Они туда приезжали, чтобы заселиться туда».

Филимонов Николай Михайлович, 81 год, место жительства на момент опроса — пгт Пролетарское

«Машины украинцы забрали все. У кого были, то и забрали. Вскрывали без всякого. Сын был со мной, и у него машину новую забрали. У кого связь в телефонах с Россией была, тех прессовали, забирали куда-то».

Бондаренко Людмила Николаевна, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь

«Мы стояли за продуктами, и подъехала машина ВСУ или “азовцев”, но это были украинцы. Выскочили два человека, которые разговаривали на украинском языке. Они начали стрелять вверх, мы все попадали. Они посмотрели на хозяина, сказали ему, чтобы он открыл ворота, потом заехали туда, загрузили себе полную машину, повернулись и уехали. Ничего не заплатили».

Куриганов Алексей Алексеевич, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь

«У моего соседа, через один дом, стояло две машины. Так к нему пришли и сказали: “Выбирай, какую отдашь”. Ну он выбрал, какая попроще, и отдал, потому что был убедительный предлог. ВСУ, вооруженные. Машину отдал, а потом ее нашел напротив того же магазина “Лайм”, где было это все, но она уже была изуродована осколками».

Тодуа-Хилтон Луиза Томазиевна, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь

«“Азовцы” и украинские военные обокрали меня. Полностью. все что у меня было. Я не смогла ничего забрать. У меня было четыре компьютера, драгоценности какие-то. Было у меня что взять, понимаете. Не говоря уже про одежду, которая тоже ценность имеет. Драгоценности — это хоть какая-то ценность, правильно? Кроме уже квартиры. Пусто, ничего нет».

Николай, место жительства на момент опроса — с. Яковлевка около г. Артёмовска

«У ВСУ была перевалочная база, куда потом подъезжала фура, которая загружала это все и вывозила. Грузили от стиральных машинок до телевизоров, микроволновок. Все, что можно было увезти, то выносили все. Отжимали машины, там, “Жигули”. У соседа “семерку” забрали, хоть она и была убитая уже и сцепления не было, но она нужна, и все. На другой день машину бросили и переехали ее БМП, потому что на ней они никуда не смогли уехать».

Щукин Анатолий Васильевич, 74 года, место жительства на момент опроса — г. Волноваха

«Как говорится, украинские “защитники” — это первые грабители всех наших магазинов, мародеры. Когда только началось 24-го, я пошел в магазин, чтоб взять хлеб, воду, чтобы сидеть дома, подъехали вояки на машине. Вылазят, всех выгнали, набрали водку, вино, закуску, по окнам постреляли. Потом выходят и говорят: “Так, люди, берите все! Мы вам разрешаем!” А сами набрали водки. Ну и, соответственно, пошли тут мародеры».

Скидан Раиса Григорьевна, 75 лет, место жительства на момент опроса — г. Волноваха

«Украинские войска воровали. Если бы вы посмотрели улицу Петровского и больницу. У нашей сотрудницы квартира вот здесь, можно посмотреть, вообще не жилая, залезли сюда. Вот у меня два дома, один и второй, зашли туда, все поворовали, машины и нашего главного машину украли и там сделали. Это звери, это нелюди, немцы и то так не делали, по-моему».

Василенко Валентина Кузьминична, место жительства на момент опроса — г. Волноваха

«Здесь на территории больницы украинский танк стоял. Потом дом, и танк с улицы стоял. У нас во дворе стояли гаражи, они открыли все гаражи, искали машины. Удирать на них хотели.

Со второго этажа мне видно нашего доктора одного гинеколога машина стояла. Украинские солдаты к ней подбежали, а не могли открыть, разбили переднее стекло, заднее стекло. Тут начался обстрел, они смылись (извините, что я так говорю), следующая вторая партия заскакивает. Наконец они только капот открыли и открыли багажник, а тут снова начался обстрел, они снова начали убегать. Уже третьи явились, вытащили аккумулятор, и тут снова начался обстрел. Они бегут, вот так гаражи наши стоят, и забегают к нам во двор. Тут заезжает две машины. Я стою около окна на кухне и смотрю. Открывает в одной машине багажник, там стоит зарядное. А во второй машине столько этих аккумуляторов, и они давай быстрее, видно, им надо было время, чтоб подзарядить. Они зарядили, туда в машины сели и поехали».

Супорткина Ольга Сергеевна, 42 года, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь, ул. Новороссийская

«Разграбили все магазины. Сначала начали украинские военные, потом уже пошли люди.

Был случай, когда двое мужчин зашли в магазин, набрали два пакета еды, тут же подъехали украинские военные. Один держал под дулом автомата, другой перебирал пакет. Посмотрели, что у них там все хорошее, вкусное там, забрали у них эту еду».

Татьяна, место жительства на момент опроса — г. Артёмовск

«ВСУ по домам стреляли. Конечно знали, что там мирные люди. Когда люди только уезжали, они сразу эти дома мароде-рили и занимали эти дома. Я знаю такой случай. У нас был один дом, за которым мы присматривали, люди попросили. Вроде нормально все было, а потом я гляжу — ворота расхристанные, там стоит какая-то военная такая машина. Я подошла поговорить, спросила, кто начальник. Там вышел, я не знаю звание. Я говорю: “У меня к вам большая просьба, не разоряйте этот дом, не надо его грабить”.

А они говорят: “Это еще почему?” Я говорю: “Потому что хозяева этого дома инвалиды. Она в молодости потеряла, под поезд упала женщина, две ноги, у него нет одной”. “А что они там?” Я говорю: “Нет, я их вывезла еще раньше, в апреле, их нет”. “И что вы хотите?” Я говорю: “Просто они инвалиды, это все что у них есть. Не разоряйте этот дом”. Но у них еще получилось, что их зять в ВСУ, так получилось. Он по контракту ушел. Я взяла им об этом сказала, думала, что, может, остановит их. И говорю (не говорила зять, сказала сын): “Их сын, как и вы, служит в ВСУ, поэтому не мародерьте этот дом”. Тот парень, который был на крыльце, он уже собирался взламывать дом, там какой-то фомкой или что-то. У него такое лицо сразу сделалось обиженное.

И он мне на украинском языке говорит: “Жиночка, та вы не турбуйтеся, якщо вин ВСУ, вин соби назбырае. Знаете, скильки всьго добра у людей?” Если по-русски сказать, то он говорит: “Чего вы волнуетесь? Если он ВСУ, он себе насобирает еще. Знаете, сколько у людей всего? Он себе насобирает”».

Костюк Андрей Викторович, военнопленный, сержант, 54-я механизированная бригада вооруженных сил Украины

«Да, воровство было. У нас люди из обеспечения, они должны были снабжать бойцов всем необходимым, но они занимались другими вещами. Я видел, как они несли сварочный аппарат вместе с командиром взвода, мангал. Зовут его Артем Владимирович, старший лейтенант. В тех домах, в которых мы расположились, мы отдыхали после несения службы. Несение службы подразумевает собой нахождение на позициях, за селом в окопах. Но помимо тех домов, в которых нас поселили, начали взламываться другие двери домов, и оттуда выносились сварочные аппараты новые. Воровали инструменты, посуда дорогостоящая, мангалы кованые, котелки. Я знаю, что это стоит немаленьких денег. Я видел людей со слезами на глазах, которые потеряли многое, после бомбежек, и еще это в дополнение... это очень неприятно. С магазинов тоже были кражи. В селах Сладкое, Та-ранчуки было. Был открыт магазин, точнее взломан. Туда приходили с мешками, было “самообслуживание”, и оттуда выносили абсолютно все».

Щербаков Денис Викторович, военнопленный, военнослужащий, 56-я отдельная мотопехотная бригада вооруженных сил Украины

«Я знаю, что нацбатальоны еще раньше грабили магазины, что забирали у людей машины, тупо останавливали на перекрестках, выбрасывали из машины и забирали. Когда я был по мобилизации, мы ехали в магазин скупиться, мы проезжали блокпосты, на этих блокпостах стоял добровольческий батальон “Донбасс”. Человек, который нас возил в магазин, таксист местный, человек зарабатывал себе так на жизнь. С этого человека на каждом блокпосту, на котором стоял этот добровольческий батальон “Донбасс”, требовали деньги».

Луценко Евгений Александрович, военнопленный, помощник начальника связи 56-й отдельной мотопехотной бригады вооруженных сил Украины

«У нам столовая находилась в Красной Поляне. Мы там пообедали и едем. Один солдат вышел из машины и побежал, побежал во двор. Он снимает одеяло с машины, он как-то ее увидел. Вышла бабушка, он начал на нее орать. Запрыгивает в эту машину, под оружием бабушке говорит: “Ключи и документы!” Женщина испугалась, увидела меня и убежала. Дед вышел и говорит: “Что вы это делаете?!” А он выбивает машиной ворота и уезжает. Просто бесцеремонно ворвался. И не открыл ворота, чтобы выгнать машину, он выбил машиной».

Брудин Артем Александрович, военнопленный, старший матрос 36-й бригады морской пехоты вооруженных сил Украины

«Привозили шоколадки, колбасы, напитки, по-любому брали, когда магазины разворовывали. Появлялись у наших легковые машины гражданские. Которых раньше не было. Их забирали. У нас было четыре штуки таких машин. Все на гражданских номерах. Только с синими ленточками».

Чернышенко Максим Валерьевич, военнопленный, 22 года, разведчик-матрос 36-й бригады морской пехоты вооруженных сил Украины

«Каждое подразделение занималось мародерством. Ездили... вскрывали АТБ, грабили их продукты, торговые центры вскрывали. В каждом подразделении занимались мародерством. Вскрывали магазины и грабили».

Худоба Ян Анатольевич, 21 год, военнопленный, матрос-стрелок 36-й бригады морской пехоты вооруженных сил Украины

«“Азов” забирал машины у людей. Просто выкидывали. Люди из нашей бригады были в проценте и забирали продукты».

Павленко Сергей Александрович, военнопленный, 50З-й отдельный батальон морской пехоты вооруженных сил Украины

«Наблюдал, когда командир батальона и замроты забрали гражданские машины. Кстати, потом на них же они и уехали. Когда начинались... они оделись по-граждански и кинули нас».