Улица Пратер

Предисловие

В этом сборнике представлены произведения известной венгерской писательницы для детей и юношества Жужи Кантор.

Жужа Кантор пришла в венгерскую литературу в начале 50-х годов и быстро завоевала сердца, наверное, самых многочисленных, но и, пожалуй, самых требовательных читателей — ребят. Школьный работник — преподаватель, а затем директор одной из будапештских школ, — она черпала сюжеты своих повестей из окружавшей ее повседневной жизни. Подсмотренные Жужой Кантор эпизоды и подлинные истории, случившиеся с ее «подопечными», их радости, заботы и тревоги, конфликты, разыгрывающиеся в их среде, умело переносились на страницы книг и покоряли своей достоверностью. Мальчишки и девчонки, школьники и гимназисты[1] — главные герои произведений писательницы — воспринимались ее юными читателями как реальные, живые ребята, хорошие знакомые из «нашего» или параллельного класса, из «нашего» дома или двора, с «нашей» улицы… Нельзя не сказать еще об одной отличительной черте повестей Жужи Кантор: все они или, во всяком случае, значительное большинство их пронизаны светлым, радостным юмором; они как бы лучатся заразительной веселостью, невинным добрым озорством, и хотя бы уже поэтому чтение их доставляет удовольствие.

Вот, например, «Парад «пингвинов» — одна из трех повестей этого сборника. Вряд ли можно читать без улыбки о проделках Миши, немного ленивого, но хитроумного мальчишки, пытавшегося использовать в собственных интересах хороший почин своих одноклассников — «пингвинов» (венгерских тимуровцев), — помогать больным и старым. Миши хотел провести ребят, а сам оказался в изобретенной им самим ловушке, но «пингвины» не злопамятны, и все кончается хорошо, к всеобщей радости.

Когда повесть была впервые опубликована на русском языке в сборнике «История одного дня»[2], Жужа Кантор сделала в этой связи следующее любопытное признание: «…Перечитав ее вновь, я подумала, что в ней есть что-то от манеры Носова»[3].

Жуже Кантор хорошо удаются характеры персонажей, их индивидуальность, их развитие под воздействием происходящих событий, а также в результате благотворного влияния коллектива, чистой и верной ребячьей дружбы.

Это умение подобрать для своих героев сложные и в то же время весьма жизненные перипетии, как бы максимально способствующие проявлению их собственного «я», становлению характера, воспитанию выдержки и смелости, чувства товарищества и ответственности перед коллективом, хорошо прослеживается у Жужи Кантор в ее повести «Красавец Яцола». Поскольку на русском языке эта повесть не выходила, расскажем коротко о ней.

В 6-м классе мужской школы подросток второгодник Йошка Дурбинч держит в страхе почти всех ребят, подбивает их на недостойные выходки по отношению к учителям, отбирает у одноклассников принадлежащие им вещи. Герой повести Андриш, у которого Дурбинч отобрал только что приобретенные им шахматы, рискнул пожаловаться на него учителю. Дурбинч пообещал за это жестоко отомстить Андришу. Мальчик понимает, что теперь ему придется несладко, и ищет защиты у доброго и сильного, неуклюжего и, как казалось всем, некрасивого парня из их же класса — Яцолы. Для того чтобы установить с ним более близкий контакт, Андриш внушает Яцоле мысль о том, что он вовсе не такой некрасивый, как, возможно, он и сам о себе думает; более того, одна девочка (приятельница Андриша) якобы интересуется им. В классе развертывается настоящая борьба между Дурбинчем и его дружками, с одной стороны, и Андришем, Яцолой и их товарищами, хорошим ядром класса, — с другой. В конце концов побеждают Андриш и его друзья. Сам Андриш, найдя в себе мужество один на один побороться с Дурбинчем (из этого поединка он выходит победителем), обретает главное: веру в себя и смелость. Яцола же к концу повествования совершенно преображается и внутренне и внешне.

Тонким психологизмом и несомненным писательским мастерством отличается и включенная в сборник небольшая повесть «За́мок в тетради». С большой художественной достоверностью в ней рассказывается история замкнутого, одинокого мальчика Тони. Он нарисовал в своей тетрадке замок, ставший своего рода прибежищем его дум и фантазий, игр и забав и словно отгородивший его от коллектива класса. Но крепкая дружба с опекающим Тони хорошим учеником — Тощим — помогла ему поверить в себя и в свою сопричастность со всеми остальными ребятами класса, с общими интересами и делами. И замок в тетради становится уже ненужным…

Мы уже говорили, что сильной стороной повестей Жужи Кантор является ее мастерское проникновение в психологию своих юных героев. Пожалуй, наиболее наглядно это проявляется в повести «Улица Пратер», давшей название нашему сборнику и занимающей особое место в творчестве писательницы.

Если подавляющее большинство повестей Жужи Кантор имеет, так сказать, ярко выраженный локальный характер, то есть ограничивается описанием какого-нибудь, в общем-то, небольшого события или событий, факта или цепи фактов из жизни персонажей повествования и замыкается обычно в рамках одного класса, одной школы, то «Улица Пратер», хотя, казалось бы (судя по названию), тоже ограничивается пределами одной будапештской улицы, на деле рассказывает о трагических событиях, происшедших в Венгрии осенью 1956 года. Написанная по их горячим следам, эта повесть Жужи Кантор воспринимается как взволнованный достоверный репортаж.

В повести раскрывается судьба обыкновенного будапештского юноши Йовольта, ничем не выделявшегося из среды своих сверстников. Не случайная, наверное, и данная ему автором фамилия: «Йовольт» означает в буквальном переводе — «он был хорошим (добрым)». Этот хороший, добрый парень, кстати сказать, и вырос в хорошей семье (его давно умерший отец был венгерским красноармейцем 1919 года; овдовевшая мать, скромная, честная труженица, воспитывала его и дочерей в духе уважения к народному строю). Ближайшим другом Андриша, жившим по соседству, был Фери Олах, учившийся в Советском Союзе и гордившийся этим. В мастерской, где Йовольт работал, его наставником был старый кадровый рабочий, коммунист дядюшка Шандор. Но вот Андриш Йовольт оказывается среди тех, кто хотел нанести удар по народному строю в Венгрии.

Мы не будем пересказывать сюжетную канву повести — читатель познакомится с нею. Не станем прослеживать и все сложные перипетии, через которые пришлось пройти ее героям. Но постараемся помочь нашему юному читателю разобраться в том, что же произошло в братской Венгрии осенью 1956 года и почему часть венгерской молодежи, в том числе и такие парни, как Андриш Йовольт, оказались по ту сторону баррикады. Это представляется тем более необходимым, что в повести не могли быть вскрыты во всей глубине те процессы, которые протекали в Венгрии в то время, не показаны с достаточной полнотой причины событий и их движущие силы.

За одиннадцать лет, минувших со времени освобождения Венгрии от фашизма, там были осуществлены коренные социально-экономические мероприятия, решающим образом изменившие облик страны. Была проведена земельная реформа, сделавшая землю достоянием тех, кто ее обрабатывает, — огромной армии малоимущих сельских тружеников; национализированы крупная промышленность, банки, транспорт, рудники и шахты; была осуществлена культурная революция. Трудящиеся Венгрии набирали темпы по превращению своей родины из аграрно-индустриальной страны с низким уровнем развития экономики в индустриально-аграрную.

Наряду с несомненными достижениями в ходе социалистического строительства в Венгрии были допущены просчеты в области экономики и в государственном строительстве, имели место нарушения социалистической законности; сказывалось отсутствие идейной убежденности и гражданской зрелости у некоторой части населения. В этих условиях международная и внутренняя реакция усилила подрывную деятельность, направленную на отрыв Венгрии от социалистического содружества и на превращение ее в националистическое буржуазное государство. Империалистические государства и их радиостанции начали разнузданную поджигательскую кампанию, стремясь воздействовать в первую очередь на нестойкие элементы, а также на молодежь, которая подвергалась демагогической обработке, замешанной на левацком фразерстве и шовинизме.

Потерявшие ориентацию в этом мутном потоке злобной антисоциалистической пропаганды, люди заученно повторяли с чужого голоса крикливые лозунги о «свободе и равноправии», о необходимости «очистительной грозы», не задумываясь над тем, что о недостатках в собственном доме нужно не истошно кричать, а спокойно исправлять их. Образно сказал по этому поводу старый рабочий дядя Шандор: «Я, если колдобину вижу на дороге, возьму лопату да колдобину ту засыплю, заровняю. А ты выругаешься и назад повернешь».

Западные страны через свои посольства в Венгрии поддерживали и поощряли деятельность подпольных контрреволюционных организаций, делавших ставку на свержение народно-демократического строя. Более того, западные империалисты и, в первую очередь, империалисты США организовывали подготовку и переброску в Венгрию вооруженных воинских групп и диверсионных банд, рекрутированных, по преимуществу, из эмигрантского контрреволюционного охвостья.

Печальную роль в подготовке событий и, в частности, в идеологической дезориентации молодежи сыграл «Кружок имени Петёфи», созданный в 1955 году и превратившийся к лету 1956 года в легальный форум реакции, на собраниях которого ораторы стали открыто требовать разрешения деятельности буржуазных партий, освобождения и реабилитации политических преступников и выхода Венгрии из Организации Варшавского Договора и т. д. (Сборища «Кружка имени Петёфи» посещала и старшая сестра Андриша Йовольта, принося оттуда домой крикливые демагогические лозунги, вызывавшие неосознанный протест у Андриша.)

Как известно, события в Венгрии начались со спровоцированной внешней и внутренней реакцией студенческой демонстрации 23 октября. В повести Жужи Кантор достоверно показано, как эта, казавшаяся многим стихийной, демонстрация переросла в вооруженные выступления реакции, которыми дирижировали опытные провокаторы вроде выведенного в повести с большой обличительной силой вожака группы контрреволюционеров Жабы. Вот такие «жабы», часть которых до этого отсиживалась в глубоком подполье, а немалая часть хлынула в Венгрию по указке своих империалистических хозяев из-за рубежа, явились ударной силой мятежа. Они распаляли толпу провокационными слухами об «убийстве патриотов», призывали к глумлению над красными флагами, пятиконечными звездами и национальным гербом Венгерской Народной Республики, вручали молодым парням оружие и натравливали их против истинных защитников народного строя. Сформированные этими «жабами» отряды так называемой Национальной гвардии грабили, жгли, убивали, расчищая путь реакции и фашизму. Забегая вперед, можно сказать, что, как только дела контрреволюционеров пошли плохо, «жабы» первыми трусливо убрались на Запад, чтобы снова злобно квакать через «Голос Америки», «Голос «свободной» Европы» и тому подобные «свободные» голоса.

Вместе с несколькими парнями, также одураченными Жабой, занимает, по его указанию, позицию на крыше одного из домов улицы Пратер и Андриш Йовольт…

Динамичная, проникнутая драматизмом повесть Жужи Кантор прослеживает тот тяжелый и сложный путь, который пришлось проделать Андришу, прежде чем для него наступило прозрение, доставшееся ему дорогой ценой.

Свыше двадцати лет прошло после описываемых в понести событий. Здоровые силы венгерской нации, сплотившись вокруг сформированного коммунистами Революционного Рабоче-Крестьянского правительства, при братской поддержке Советского Союза разгромили контрреволюционный мятеж и восстановили законный порядок в стране. Ныне трудовой народ Венгрии под руководством своего боевого авангарда — Венгерской социалистической рабочей партии уверенно и успешно строит развитое социалистическое общество в тесном содружестве с братскими социалистическими странами.

Молодое поколение занимает достойное место в рядах его строителей.

О. Громов