Уникальный Идентификатор

Глава 17

Относясь ранее к религии как к пережитку прошлого, всплывающая в верхнем левом углу отрицательная цифра, сподвигла меня на визит в церковь. За целый день я много чего передумал по этому поводу, так что возвращаясь с работы, я не пошел от автобусной остановки домой, а свернул в соседний двор. Окруженное с четырех сторон жилыми домами, на территории детской площадки, стояло огороженное железным забором бревенчатое здание часовни.

Пройдя в калитку, я наткнулся на несколько бабок. В темных платках, противные даже на первый взгляд, они ошивались рядом со входом в часовню. Одна из них имела УИ, чем вызвала у меня неподдельное удивление.

«— Не иначе как в аптеке по дешевке купила, когда еще можно было купить», — припомнил я довольно низкую цену, за которую сам в свое время купил контактные линзы Кристалл.

— Лизавета Алексеевна, не подскажете, когда батюшка принимает? — обратился я к старухе.

— В воскресенье приходи! — растерявшись от того, что я её знаю, тем не менее грубо ответила она.

«— Хм, видимо без укола в шею, интерфейс УИ не активируется!» — предположил я, так как в противном случае, купившая в аптеке и поставившая себе линзы бабка видела бы и мое имя и фамилию.

Впрочем, ситуация разрешилась сама собой, видимо услышав шум на крыльцо вышел одетый в рясу мужик. Над головой у него виднелось диакон Никодим, чуть ниже шли цифры, +7.42. Поп какое-то время меня рассматривал и, судя по перекосившемуся лицу, я ему сильно не понравился.

— Убийство грех. Если ты крещен, раб божий Николай, то наставить на путь искупления, есть мой крест, — замысловато произнес он.

— В другой раз, — опустив глаза, я отступил, после чего развернулся и быстрым шагом, едва не срываясь на бег, пошел прочь.

За спиной послышались гневные голоса бабок, у меня же в ушах, словно набат, «пульсировали» слова про убийство. В том, что никто не знает о моей причастности к смерти соседа, я успел убедить самого себя на все сто процентов. Получив прямое доказательство обратного, я буквально бежал от того, кто мог меня в этом уличить.

Закончился мой «забег» дома, впрочем, нахождение на месте преступления, не добавляло душевного равновесия. В трех комнатной квартире, единственным квартиросъемщиком которой остался только я, было тихо. Ни в воскресенье, ни сегодня, третий сосед так и не вернулся. Обе комнаты были опечатаны, владелец квартиры, которого я мельком видел в отделении полиции, видимо теперь будет вынужден ждать результатов окончания следствия.

Впрочем, проживание в одиночестве имело и свои плюсы. Зайдя в ванную комнату, я открыл водопроводный кран, постаравшись сделать так, чтобы вода была чуть-чуть горячее необходимого. Когда набралась полная ванна, я разделся и залез в воду, погрузившись по самую шею. Горячая вода неплохо помогала расслабиться, отмокая, я размышлял о случившемся у часовни.

«— Имя у служителя церкви не мирское, значит он и в правду настоящий, — размышлял я: — значение в цифрах под его именем наверняка имеет отношение к спасенным людям и это говорит за то, что служит отец Никодим очень даже правильно».

Величина цифр +7.42, помимо уважения, вызывала недоумение имеющимся остатком, в виде двух знаков после запятой. Впрочем, это не имело большого значения, в отличие от того, что мое отношение к религии и к совершенному поступку, стоило пересмотреть.

«— Как он там сказал, наставить на путь искупления греха? — припомнил я слова дьякона: — значит это не навсегда, можно попробовать и отмолиться!»

Полученные выводы слегка успокоили, более того, значение цифры -1.00 не увеличивалось. Ванна тем временем чуть поостыла и я открыл горячий кран, поднимая температуру. Пока текла вода, мои мысли вернулись к посещению часовни и встреченному там батюшке.

Делать со своего телефона запросы в сети по поводу появившейся в интерфейсе отрицательной величины, я опасался. Не уверенный в том, отслеживает кто-либо подобные запросы или нет, я не хотел привлекать к себе по этому поводу внимания. Однако, имея информацию о дьяконе Никодиме, я мог задать интересующий меня вопрос по другому.

Вытянув руку из ванны, я дотянулся до смартфона, лежащего на краю раковины. Привычка таскать мобильник с собой всюду, куда бы я ни шел, выработалась давно и основательно. Вбив в строку поиска слова «попы, имя, цифра с плюсиком и религия», я нажал кнопку ввод. Из высыпавших на экране смартфона ссылок, глаз зацепился за слово Москва.

«Беспорядки среди прихожан, в самом крупном православном храме Христа Спасителя, удалось нейтрализовать в течение трех часов. Начавшееся после чтения входных молитв, гневные выкрики в адрес проводившего литургию священнослужителя заставили вначале прервать Проскомидию, а затем и ретироваться. Несколько агрессивно настроенных прихожан проследовали за служителем церкви за алтарь и, применив физическую силу, выволокли его вначале на солею, а затем и прочь из храма. По неподтвержденным пока данным, все участники инцидента являются носителями УИ».

«— Наверное увидели имя с фамилией у священника, вот и возмутились», — припомнив дьякона из часовни в соседнем дворе, я не мог не согласиться с тем, что если в биополе человека имеется гражданское имя, значит и в душе своей он все еще мирянин, а не праведный служитель церкви.

Впрочем, идея сходить в центральный храм нашего города и самому посмотреть, что написано в биополе служащих там церковников, была преждевременной. Более того, меня начал беспокоить вопрос, видят ли обычные люди показатель «кармы». В том, что дьякон Никодим, разглядел мой минус, я не сомневался. Однако, тот же лейтенант в полицейском участке ничего не заметил.

«— Странно все это», — подытожил я.

Вода тем временем совсем остыла и я выбрался из ванны. Мысли о том, зачем все происходящее нужно государству и как они будут это контролировать, заставляли испытывать чувство неуверенности в завтрашнем дне.