Уникальный Идентификатор

Глава 23

Новое рабочее место представляло собой комнату, размерами примерно пять на семь метров. Одна стена была заставлена мониторами, идущими в два ряда. У противоположной стены имелся диван и шкаф с рядами полупустых полок. Перед дисплеями, на кресле с низкой спинкой, сидел охранник. Повернувшись на звук открывшейся двери, он без интереса мазнул по мне взглядом, после чего воззрился на начальство.

— Евгений, знакомься, это Николай, на ближайшие две недели будет в вашей смене, — представил меня Леонид Моисеич.

— О! Новенький, садись сюда, — рыжий мужчина чуть оживился, указав взмахом руки на соседнее кресло.

Леонид Моисеич тем временем проверил регистрационный журнал, лежащий на столе перед охранником. Судя по всему, вопросов у начальства не возникло, так что спустя пять минут она нас покинул, оставив в вдвоем.

— Так, для начала держи вот это, — после того как я уселся на указанное место, Евгений протянул мне истрепанную папку: — здесь названия помещений и номера камер, задача выучить за два дня все номера, с тем чтобы по одному названию ты мог сразу же переключать изображение на мониторах в нужный сектор.

Спустя двадцать минут, после того как ушел Леонид Моисеич, в комнату заявился еще один охранник. Невнятно буркнув, что-то на мое приветствие, он прошел к дивану и улегся на него с ногами. Сидевший подле меня Евгений пояснил, что это Роман, старший смены, после чего вернулся к своей работе, щелкая мышкой и переключая время от времени камеры.

— Служебный въезд, пропуск 118, черный чероки, номер О777ОО, — прозвучал доклад из хрипловатого динамика.

— Есть добро, открывай, — протянув руку, Евгений сжал портативную рацию, перед тем как ответить.

Глянув на мониторы, я увидел медленно отъезжающие вбок железные ворота. Стоящий впритирку к проезду, огромный джип давал сильную засветку на видеокамеры ксеноновыми фарами. Как только ворота освободили проезд, автомобиль стронулся с места, въехав во внутренний двор. Очередное переключение камер позволило увидеть, как смутно знакомый мужчина выходит из машины, после чего спорым шагом скрывается в дверях банка.

— Зам директора приехал, — прокомментировал Евгений, делая при этом соответствующую запись в регистрационный журнал.

Я же, вглядевшись в камеры, вспомнил где видел его раньше. Именно этому человеку я доставлял конверт с дебетовой картой в свой первый рабочий день. Припомнив, как общался с не желавшей пускать меня в квартиру длинноногой дивчиной, сообразил, что все это было своеобразной проверкой моей профпригодности.

«— Говнюки», — шевельнулось во мне раздражение.

Вернувшись вновь к списку помещений, отпечатанному на листах А4, я раз за разом пробегал текст глазами. Напротив каждого названия шел перечень трехзначных цифр, соответствующих номерам камер, установленных в помещениях. Здание имело четыре этажа, первая цифра в номере соответствовала этажности, камеры во дворе начинались с нуля. Более никакой закономерности уловить не удавалось, так что всё, что мне оставалось, так это попытаться их честно выучить. Надежда на то, что дарованный УИ интерфейс как-нибудь себя проявит, не оправдалась. Никаких подсказок, или информировании о том, что данные скопированы и доступны для использования, не поступало.

«— Мечты, мечты», — мысленно вздохнул я.

Время до обеда тянулось очень медленно, пришедшее сообщение от Маши, с предложением перекусить, я воспринял с неподдельным энтузиазмом.

— Ты куда это? — раздался голос Романа, звук входящего сообщения на моем телефоне видимо разбудил охранника.

— На обед, — объяснил я.

— На обед пойдешь, когда я скажу, — приняв сидячее положение, ухмыльнулся он.

— Тебе так в отпуск хочется, что даже по болезни согласен на работу не ходить? — набычился я.

— Борзый какой, — Роман демонстративно хрустнул шеей, качнув головой из стороны в сторону.

— Уймитесь, — неожиданно встрял Евгений и, повернувшись ко мне, сказал: — у нас обед по очереди, ты пока еще вне штата, но лучше сразу привыкай.

— Да меня девушка ждет, на обед вместе ходим, — не понимая, чего они ко мне прицепились, я указал на свой телефон.

— Сегодня, после смены, сразу не уходи, буду объяснять как со старшими разговаривать, — деланно потеряв ко мне интерес, старший смены вернулся в горизонтальное положение.

Обед прошел как обычно, Мария поинтересовалась как я устроился и, не дождавшись вразумительного ответа, принялась рассказывать, как ей удалось вывести «на чистую воду» одного из клиент менеджеров областного филиала банка.

— Ты представляешь, он выдавал кредиты под покупку сельскохозяйственной техники, как если бы это были обычные машины! — негодовала девушка: — а ведь там совершенно другие ставки! Один только налог на предпринимательскую деятельность составляет 35 процентов!

Я мало что понимал в её словах, но это не мешало кивать головой и вставлять междометия в нужных местах. В конце концов Мария выговорилась и даже успела доесть салат до того, как закончился обеденный перерыв.

Охранники в банке работали в две смены, дневную и ночную. Ночная смена состояла из вдвое меньшего количества людей. Сменившись, наша смена собралась во внутреннем дворе банка. Я вышел вместе со всеми, так как не был уверен, как тут в коллективе принято заканчивать рабочий день.

По вечернему времени уличные фонари работали, хотя сумерки еще и не наступили. Роман, за время прошедшее с обеда, к вопросу о моем поведении не возвращался. Но, стоило всем собраться, как он недвусмысленно похлопал меня по плечу, как-бы напоминая, что разговор не закончен.

Бить скопом, или еще как-то ставить меня «на место», никто не стал. Покинув территорию, мы двинулись в спортзал, располагавшийся в квартале от здания банка. Имевшийся у входа фонарь оказался разбит, небольшая вывеска, некогда содержавшая название учреждения, оказалось в тени козырька подъезда.

Внутреннее убранство отдавало советчиной, неработающий гардероб, туалет с запахом хлорки, скрипучие двери, раздевалка с раздолбанными шкафчиками. Несмотря на то, что со мной никто не разговаривал, какого-либо негатива я не испытывал, равнодушие, вялый интерес, но не враждебность. Раздевшись и убрав вещи в шкафчик, я вышел в зал, который оказался таким же убогим, как и все остальное.

— Перчатки там бери, шлем одень, капы нет? Ну тогда по лицу бить не буду, — встретил мое появление в зале Роман.

Пока я выбирал среди валяющихся перчаток парный комплект и прилаживал их на свои руки, старший смены пролез между канатами и оказался внутри ринга. Остальные охранники разбрелись по залу, кто-то принялся за имеющееся здесь железо, кто-то занялся растяжкой. На меня и ждущего на ринге мужчину, никто не обращал никакого внимания.

«— Ну, сейчас посмотрим», — возлагая нешуточные надежды на свой интерфейс, я встал напротив противника.

Как я понял, Роман поначалу дал мне возможность себя проявить, и я успел нанести три-четыре удара, с эффективностью от 92 до 97 процентов. Все удары ушли в чужую защиту, после чего началось мое избиение. На то, чтобы контрактовать, не хватало ни времени ни рефлексов. Успевая лишь закрываться, я находился в глубокой обороне, если так можно назвать мое стояние в углу ринга.

Шкала здоровья, на которую я нет-нет да посматривал, к моему удивлению проседала очень медленно, трехминутный раунд закончился потерей всего четырех процентов. За минуту перерыва я восстановил почти один процент, да и какую-никакую стратегию успел придумать. Впрочем, второй раунд закончился так же как и первый, я все еще стоял на ногах, успев лишь пару раз ударить в самом начале, после чего вновь «отсиживался» в обороне.

В начале третьего раунда я отметил подошедших к канатам зрителей. Роман кстати стал двигаться куда медленнее чем вначале и мне даже удалось пару раз вырваться из угла, куда он меня загонял. Очередной гонг электронного таймера оповестил об окончании третьего раунда и, не успевший отойти от меня противник, получил удар в челюсть.

— Расслабился Роман, руки опустил, — прокомментировал случившееся один из зрителей.

— Паренек после сигнала ударил, — не согласился с ним второй.

— Ты еще на работе такое скажи, мол моя смена закончилась, — хохотнул первый, видимо подразумевая какие-то особенности в их работе.

Сам Роман на пропущенный удар ничего не сказал, имевшаяся в его рту капа мешала не только говорить но и дышать. Всю минуту, отведенную на перерыв между раундами, он шумно дышал через нос, явно испытывая недостаток в кислороде.

Сам я не считал, что поступил нечестно, так как по правде говоря, даже не слышал удара гонга, обозначающего конец раунда. Противник, вопреки своему обещанию не бить в голову, весь третий раунд бил прямыми мне в лоб. Так что когда он неожиданно открылся, я мало что слышал и сделал то единственное, на что еще был способен.

Стоило прозвучать сигналу начала четвертого раунда, как я осознал, что до этого Роман не бил, а обозначал свои удары. Мужчине потребовалось два боковых хука, чтоб разметать мои сведенные перед лицом руки в стороны, после чего последовал прямой в голову. Судя по тому, что сознание вернулось ко мне, сидящему на татами, я какое-то время находился в отключке.

Глянув на противника, к своему удивлению не увидел там ни радости от победы, ни насмешки. Напротив, он был хмур и явно чем-то раздосадован. Использовав канаты, как опору, я поднялся, после чего пару раз чуть подпрыгнул, приходя в себя. Из охранников, что пришли с нами в зал, все уже были здесь, собравшись вокруг ринга.

— Давай, со всей силы, бей, — подняв свои перчатки под подбородок, скомандовал Роман.

Не видя причин отказывать себе в удовольствии, я в несколько шагов оказался на дистанции удара к противнику и ударил. За то время, что я преодолевал разделяющее нас расстояние, интерфейс услужливо подсказал оптимальную траекторию. На моей памяти это был первый раз, когда я выдал сто процентов эффективности. Не знаю, что послужило этому причиной, может быть злость, может быть желание реванша. Как результат, даже не смотря на то, что Роман успел подставить перчатку, полученный удар заставил его покачнуться.

— Хватит уже, — раздалось из-за канатов: — мы не в олимпийской сборной, для охранника сгодится.

Глянув в сторону прозвучавшего голоса, я почти не удивился, опознав в говорящем Евгения. После этого, с небольшим запозданием, до меня дошел смысл прозвучавших слов, и мне стало понятно, что спровоцировав на работе словесный конфликт, меня элементарно проверяли на профпригодность.

— Ты это, извини если что, — повернулся я к Роману, растеряв к мужчине всякую предвзятость.

— Хм, еще силы остались? — стукнув перчаткой об перчатку, сквозь капу спросил он.

— Полно, — изобразив двоечку, которую в реальном поединке не смог ни разу исполнить, самоуверенно заявил я.

Моих сил хватило еще на семь раундов, во время которых меня не столько били перчатками, сколько заставляли двигаться нанося при этом удары. Интерфейс и здесь оказался полезен, то, что Роман пытался объяснить словами и взмахами рук, отображаемое перед внутренним взором являлось куда как понятнее. Просевший поначалу показатель ХП к концу тренировки даже подрос, правильно выполняемые движения шли на пользу моему здоровью. Покидая спортзал, я удостоился похлопывания по плечу от Евгения и пары ободряющих слов от остальных охранников.