Урок супружества

Глава 14

— К вам пришёл какой–то лорд, — сквозь шум пресса до Томаса донесся грубый голос старика. Пеннингтон не ошибся в описании. Мужчина действительно напоминал гнома. Он стоял в дверном проеме, в нескольких шагах от Томаса. — Говорит, его имя — Хелмсли.

После долгого молчания, гном заворчал и повернулся к Томасу:

— Не стойте тут, входите.

Кабинет был маленьким и в полном беспорядке. Высокий, крепко сбитый мужчина поднялся навстречу Томасу.

— Добрый день, ваше лордство. Я — Эфраим Кадуоллендер. Прошу садиться, — он махнул рукой в сторону одного из двух подозрительных кресел, которые занимали это тесное помещение. — Прошу прощения за беспорядок, — Кадуоллендер пожал плечами и устроился в другом кресле. — Итак, чем могу вам помочь?

Томас примостился на краешке кресла. Голос его был тверд.

— Я хочу, чтобы вы перестали печатать «Абсолютно правдивые приключения провинциальной мисс в Лондоне».

— Неужели? — рассмеялся Кадуоллендер. — Почему я обязан хотеть этого? — он прищурил глаза. — Вернее сказать, зачем вы хотите этого от меня?

Томас глубоко вздохнул.

— Потому что я собираюсь жениться на упомянутой молодой женщине.

— Провинциальной мисс? — Кадуоллендер минуту изучал его. — Значит вы…

— Лорд Б.? Не совсем, разумеется, но он явно списан с моей персоны. — Томас помолчал. — Но вы знали это, не так ли?

— Я веду переписку с «провинциальной мисс». Мне известно, где она живет. Об остальном я догадался. Отрадно сознавать, что я оказался прав. Предпочитаю знать, с кем имею дело.

Томас вспыхнул.

— Вы же понимаете, что «Абсолютно правдивые приключения» не совсем правдивы, верно?

— Я бы удивился, окажись они истинными, — он усмехнулся и устроился в кресле. — Мисс Смит…

— Мисс Смит?

— Она использует это имя. Думаю, оно тоже не настоящее. — Кадуоллендер взял ручку и стал рассеянно постукивать ею по столу. — Эти «приключения», появляясь еженедельно, поддерживают мой тираж. Зачем мне этим рисковать?

— У меня есть предложение для вас, — Томас подождал, пока его слова возымеют действие. — Очень выгодное предложение.

— Продолжайте. Я весь внимание.

— Я навёл справки и узнал, что вы снимаете это здание. Также я узнал, что его можно приобрести за высокую, — но, принимая во внимание обстоятельства, приемлемую — цену. Я предлагаю купить его и продать вам по номинальной стоимости.

Кадуоллендер покачал головой.

— Боюсь, в настоящий момент даже на льготную цену у меня нет средств…

— Значит, я буду сдавать его вам, а рента пойдет в счёт стоимости. Или… — Томас подался вперед. — Я владею разной коммерческой недвижимостью в городе. Приходите, милости прошу, авось, присмотрите что получше для вашего дела.

Кадуоллендер тихо протяжно присвистнул.

— Это очень интересное предложение, милорд.

Томас задумчиво рассматривал мужчину. Отчет его поверенного, хоть, правда, и поспешный, был весьма лестным. Кадуоллендер представлялся прекрасным вложением средств. Он занимался своим делом вот уже четыре года. Имел репутацию честного человека, а долги его были незначительны. Томас воодушевился.

— Я могу сделать вам ещё более выгодное предложение. Я готов инвестировать «Кадуоллендерс Уикли Уорлд Мессенджер». Что подразумевает лучшее помещение и приличную сумму денег.

— И все, что мне надо сделать — перестать печатать мисс Смит? — медленно произнёс Кадуоллендер.

— Я говорю о партнерстве.

Кадуоллендер раскрыл рот.

— Тайном партнерстве, — быстро продолжил Томас. — На самом деле, моя просьба относительно того, что вы печатаете, касается только мисс Смит.

— Зачем вам это тайное партнерство?

— Вы умны. Амбициозны. Одним словом, являетесь хорошим вложением. Мы можем оба извлечь выгоду.

— Позвольте уточнить. Если я продолжу публиковать мисс Смит, мой оборот будет по–прежнему расти, а я в итоге весьма преуспею. Если перестану — вы обеспечите меня средствами и помещением, — он посмотрел на Томаса.

Томас кивнул.

— И я добьюсь своего гораздо быстрее. Однако мой оборот упадет, — мужчина подумал над предложением, потом пожал плечами. — Поэтому…

— Вы на это не пойдете, не так ли?

Кадуоллендер неохотно покачал головой.

— Прекрасно, — Томас встал и прошел к двери. — Вы понимаете, что я могу просто–напросто выкупить это здание?

— Понимаю. Но вместе с тем совершенно убежден, что вы благороднее большинства моих знакомых дельцов.

— У благородства есть своя цена, — сказал Томас себе под нос и повернулся к двери, потом глубоко вздохнул. По его мнению, хорошее вложение — это то немногое в жизни, от чего едва ли можно отказаться. — Вы заинтересовались бы моим предложением, не касайся оно мисс Смит?

Кадуоллендер долго и внимательно всматривался в Томаса.

— Ещё бы. — Мужчина уставился на что–то позади Томаса. — Однако если вы желаете выслушать ее мнение на сей счет, то она идет сюда.

Томас повернулся, и увидел, что Марианна разговаривает с гномом.

Не долго думая, он захлопнул дверь.

— Она не должна меня тут видеть.

— Вам придется спрятаться, — голос Кадуоллендера был сдержанным, но в глазах заплясали чёртики. — Я открою дверь, и вы сможете спрятаться за ней. Если только у вас нет идеи получше?

— У меня, похоже, никогда не бывает идей получше, когда дело доходит до мисс Смит, — пробормотал Томас, устраиваясь в предложенном месте.

Кадуоллендер открыл дверь и вышел.

— Добрый день, мисс Смит.

— Добрый день, мистер Кадуоллендер, — она одарила его обворожительной улыбкой. — Полагаю, у вас все хорошо.

— Позволю заметить, хорошо, как никогда, — мужчина рассмеялся и его голубые глаза засверкали. — Что вас привело ко мне сегодня?

— Я принесла последнее приключение, — Марианна протянула издателю страницы. — К тому же хотела обсудить, как они продаются. Я планирую попутешествовать в ближайшем будущем, и мне интересно, на какой доход я могу рассчитывать…

— Пропади оно всё пропадом.

Нахмурившись, Кадуоллендер дёрнул девушку к себе, и быстро поменялся с ней местами.

— Мистер Кадуоллендер! Смею сказать, я…

— Тихо, — он кивнул в сторону двери. — Осторожно взгляните за меня и скажите, знаете ли вы тех двух джентльменов, которые только что зашли.

Кадуоллендер фактически полностью загородил Марианну своим телом. Девушка вытянула шею, и посмотрела за ним.

Пеннингтон и Беркли разговаривали с эльфом Кадуоллендера.

Она снова спряталась за печатником.

— Боже мой! Что они здесь делают? Если они меня увидят…

— Вам нужно спрятаться, — сказал он быстро. — В кабинет… сейчас же.

— Куда? — она вошла в помещение. — За дверь?

Марианны было двинулась к ней, но Кадуоллендер схватил девушку за локоть и развернул в другую сторону.

— Нет, — покачал он головой. — Они заглянут туда в первую очередь.

— Чепуха. Они даже не знают, что я здесь.

— И мы оставим их в этом незнании, — твердо сказал мужчина. — Под столом — самое лучшее место.

Девушка скептически посмотрела на грязный пол.

— Право, я не думаю…

— Они идут сюда, — предупредил он.

Выбора у Марианны не было. Она упала на колени и заползла под стол, решив не думать о том, что может там находиться. Девушка потянула за собой юбки, чтобы быть уверенной, что ничего её не выдаст, и посмотрела на Кадуоллендера.

Издатель улыбнулся в ответ.

— Я вовсе не нахожу это забавным, — отрезала Марианна.

— Может, вам и не забавно, но попахивает приключением, не думаете? Вероятно, вы можете об этом написать, — с этими словами Кадуоллендер поставил перед девушкой кресло, чтобы скрыть её убежище.

Через секунду, Марианна услышала, как он приветствует вновь прибывших:

— Добрый день, милорды. Чем могу вам помочь?

Кто–то прокашлялся. Пеннингтон?

— Мне нужно связаться с провинциальной мисс, — сказал решительный голос. Определенно Беркли. — Мне просто необходимо с ней поговорить.

— Боюсь, это невозможно, — прохладно ответил Кадуоллендер. — Она непреклонна в желании оставаться анонимной.

— Тем не менее, мне нужно ее имя. — Точно Беркли.

— Боюсь, не могу вам помочь.

— Он готов хорошо заплатить за сведения. — Сухой тон, должно быть, Пеннингтон. — Видите ли, это не просто праздное любопытство, это стало делом сердечным.

— О? — недоверчиво произнёс Кадуоллендер.

— Я должен ее найти, — пылко сказал Беркли.

Наступило молчание.

— Милорд, ваши слова меня глубоко тронули. Я бы с удовольствием вам помог, но, по правде сказать, я не знаю ни ее имени, ни где она живет. Мы встречаемся с ней здесь.

— Вот как, — сказал Пеннингтон.

Беркли не обратил на него внимания.

— Можете ли вы, хотя бы, передать ей письмо? Вот оно.

— Разумеется, милорд.

Прозвучало еще несколько небрежных замечаний, потом Марианна услышала удаляющиеся шаги. Через несколько долгих минут кресло отодвинулось, и Кадуоллендер протянул ей свою сильную руку:

— Теперь можете выбираться.

Девушка схватила руку, и мужчина втащил ее из убежища и поставил на ноги. Марианна отряхнула юбки.

— Что ж, это было, в самом деле, интересно.

— Кажется, у вас есть поклонник, — Кадуоллендер протянул ей письмо.

— О, Боже, — пробормотала девушка. Как же это случилось? Она оказалась предметом привязанности Беркли. Этот славный мужчина будет безутешен, когда узнает правду. Или не будет? Неважно, ситуация была безвыходной. Марианна посмотрела на Кадуоллендера.

— Вы сохраните мой секрет, правда?

— До самой смерти, — торжественно ответил он.

— Превосходно. — Марианна улыбнулась, размышляя о том, отчего её жизнь стала такой запутанной.

Кадуоллендер вывел ее из кабинета, попутно закрывая за собой дверь. Они пересекли помещение, направляясь к входной двери и обсуждая плату, — на какую сумму могла рассчитывать Марианна и как скоро. Результат превзошел все ожидания девушки.

— Я тут размышлял, — начал Кадуоллендер, — не задумывались ли вы больше о возможности ввести хорошенькое убийство в ваши истории? В таком случае продажи поднимутся до небес.

Девушка рассмеялась.

— Хотя имеется немало людей, которых я была бы не прочь укокошить на страницах книги, полагаю, это невозможно. Кроме того, я бы пошла против истины.

— А это недопустимо.

— Однако, должна признаться, вы пробудили во мне интерес. — Марианна с любопытством посмотрела на него. — Что в точности значит «хорошенькое» убийство?

— Ой, что–то отвратительно–ужасное, полагаю, — прозаично произнёс издатель. — Расчленение всегда ценится читателями.

— Разумеется, — пробормотала девушка, ощутив слабость в желудке.

Они дошли до двери, и Кадуоллендер повернулся к ней.

— Тогда, как насчет еще одного поклонника?

— Чтобы расчленить?

— Нет, — рассмеялся он. — Не так зловеще, просто–напросто составить конкуренцию лорду Б.?

— Еще один поклонник?

Он слегка похлопал по письму Беркли в руке Марианны.

— Это будет истинной правдой.

— Истинной правдой, да? — Какая замечательная мысль.

— Только дайте ему имя; еще один инициал просто запутает читателей. Назовите его как–то экзотически, — он немного подумал. — Может, каким–нибудь зверем. Лисом, Волком, Львом или Тигром.

— Возможно, — задумчиво ответила девушка. — Я обязательно хорошенько над этим поразмыслю. Доброго вам дня, мистер Кадуоллендер.

Марианна ушла, в ее голове мелькала лишь соблазнительная мысль ввести еще одного персонажа. Лихого и романтичного мужчину в противовес мрачной натуре лорда Б.

По крайней мере, выдуманный мужчина отвлечет ее от того, о ком она думала постоянно. И если этот второй поклонник, в самом деле, поднимет продажи, она окажется на пути к новой жизни — и уйдет из жизни Томаса — скорее, чем ожидала. В точности, как хотела. Как всегда хотела.

И Марианна решительно проигнорировала крохотный укол боли, вызванный этой мыслью.

Дверь открылась, и Кадуоллендер зашел в кабинет.

— Она ушла.

— Слава Богу, — Томас отошел от стены. — Я думал, что все кончено, когда пришли Пеннингтон и Беркли.

Кадуоллендер примостился на краю стола и сложил руки на груди.

— Если не возражаете, я хотел бы спросить, как вы попали в такой переплёт?

— Сам не понимаю, — ответил Томас, криво улыбаясь.

Кадуоллендер внимательно наблюдал за ним.

— Или мисс Смит выйдет за вас…

— Она выйдет за меня замуж.

— Или отправится путешествовать, как и планирует…

— Она никуда не поедет, — пробормотал Томас.

— В любом случае, сдается мне, я недолго буду печатать ее «Приключения». Ваши проблемы останутся позади, а ее истории вскоре канут в Лету. Следовательно, в моих интересах согласиться на ваше предложение.

Кадуоллендер протянул руку.

Томас крепко пожал ее.

— Вы не пожалеете.

— Только пока вы держите рот на замке, — рассмеялся Кадуоллендер.

Томас ухмыльнулся.

— Я попрошу своего поверенного составить бумаги и свяжусь с вами, как только это будет сделано.

— Тем временем, если вам удастся убедить мисс Смит не писать свои рассказы, я не стану протестовать или пытаться изменить ее решение. И сделаю все, что в моих силах, чтобы ее личность и ваша не были раскрыты.

— Я буду вам весьма благодарен, — сказал Томас. — Теперь мне всего–навсего нужно убедить ее перестать писать и заодно выйти за меня замуж.

Кадуоллендер поднял бровь.

— Стало быть, она не согласна на замужество?

— Я намерен жениться на ней, — решительно ответил Томас.

— Но она не хочет выходить за вас?

Томас тяжко вздохнул.

— Она вообще не хочет выходить замуж.

— Почему меня это не удивляет? — покачал головой Кадуоллендер.

— И это во многом ваша вина, знаете ли, — Томас с намеком посмотрел на собеседника.

— Моя?

— Вы платите ей за эти треклятые истории, не так ли? Вы предоставляете ей средства быть независимой.

— Да, полагаю, это правда, — усмехнулся Кадуоллендер. — Господи, сохрани нас от независимых женщин.

— Я очень боюсь, что в этом случае Господь оставил нас.

Томас еще немного поговорил с печатником, потом ушел. Все вышло не так, как он ожидал; однако Кадуоллендер был превосходным вложением средств, и день прошел не зря.

Томас прошел по улице, и завернул за угол, где попросил кучера его подождать. Весьма мудро, как оказалось. И не в первый раз задумался, как соблазнить Марианну на супружество. Ее сестры оказались правы. Ему следовало стать тем человеком, о котором она мечтала.

Задачка не из лёгких. Для начала, он не мог исследовать Африку, не горел желанием плыть по Амазонке, да и сокровища египтян были у чёрта на рогах.

Томас не испытывал иллюзий на свой счет. Он превосходно разбирался в бизнесе, писал ужасные стихи, но упорно продолжал это делать, и явно не состоялся как опекун молодых женщин. Всё, что он мог делать в совершенстве, — вероятно, благодаря практике, — так это пить, соблазнять женщин и веселиться вволю.

Он не мог быть одним из этих чёртовых героев из ее окаянных книжек, но мог быть самим собой.

Чертовски привлекательным, респектабельным повесой.