Уступи соблазну

Глава 17

Еще прежде, чем Шерил открыла глаза, его запах напомнил ей обо всем. Она уснула в его объятиях, под колыбельную его сердца, стала частью его, желанной и неотъемлемой. И они провели всю ночь вместе.

Осторожно, чтобы не разбудить Марка, она отодвинулась, высвободила руку и, приподнявшись, посмотрела на часы. Рано. Время еще есть. Кроме того, ей не хотелось уходить.

Шерил повернулась к Марку. Его лицо показалось ей необычно спокойным. Из-за успевшей отрасти за ночь щетины оно выглядело бы немного старее и жестче, если бы не смягчилось мягким изгибом чувственных губ и упавшей на лоб темной прядью волос.

Он? Тот самый, единственный?

Мысль эта и приятно взволновала, и ужаснула ее. Так или иначе, она сама создала себе большую проблему. Даже если он тот единственный, кого привела ей судьба, никто не мог дать никаких гарантий на будущее. Кто знает, не обернется ли Марк еще одним подобием Роджера. Можно ли верить чувствам, твердящим, что это не так? Можно ли, забыв о горьких уроках прошлого, доверяться человеку, которого она практически не знает? Да, каждый раз, когда она слышала его имя, у нее вздрагивало сердце. Да, каждый раз, когда он дотрагивался до нее, она забывала обо всем на свете. Но ведь это всего лишь непознанная химия сексуального влечения. Не больше.

И все же…

Шерил не могла даже допустить мысли, что никогда больше не увидит Марка. Она все же пересекла запретную линию. Как это случилось? Почему? Концепция «секс ради секса» доказала свою состоятельность. Фантазии воплотились в жизнь. К несчастью, ее выбор партнера оказался неверным.

В чем-то она ошиблась. Ей стоило остановиться на каком-нибудь крутом парне. Пусть бы он курил толстые сигары и носил золотую цепь на шее. Пусть бы его звали Майкл или Керк. Пусть бы его с ног до головы покрывали татуировки. Пусть он был бы неутомимым наездником. Безмозглым жеребцом. Пусть бы трахал ее до потери пульса. Не бередил сердце. Не лишал покоя.

Вместо этого она выбрала Марка. Чувственного, остроумного, интересного, галантного. Черт возьми, он обладал всеми качествами, которые ей хотелось найти в мужчине, и даже теми, о которых она не смела и мечтать.

Так в чем же проблема? Почему бы не разбудить Марка прямо сейчас, в эту самую минуту, и не сказать то, что он хочет услышать? Ответить на все вопросы, заполнить все пробелы. Что это за последний барьер, перед которым она всегда останавливается?

Страх. Этот барьер — страх.

Шерил разочарованно вздохнула. Она ведь не из тех женщин, которые, обжегшись однажды на любви, навечно проклинают всю мужскую половину человечества. Нет, она другая. Просто она обожглась уже не раз. У нее выработалась определенная модель. Шерил не считала себя знатоком психологии, но все же понимала, что ее ошибки не просто невезение. В определенном смысле она сама приглашала мужчин в свою жизнь. Проблема заключалась в том, что она не понимала значения преподанного урока. Ведь должен же быть какой-то выход. Почему все шишки достаются ей?

Определенно, частью проблемы был вопрос доверия. Шерил не верила, что встретившиеся ей в жизни мужчины любили ее ради нее самой.

У нее перехватило дыхание, когда истина предстала вдруг перед ней с полной ясностью. Вот в чем ее огромная ошибка! Дело вовсе не в мужчинах. Дело в ее восприятии себя. Если изменить обстоятельства, то кем она будет? Без денег, без связей, без нарядов, приемов и всего прочего. Она всегда оценивала себя именно по тому, что имела, а не по тому, кем была. Следовательно, и мужчины могли любить ее только ради каких-то атрибутов. Но не ради нее самой.

От сделанного открытия у нее внезапно захватило дух. Конечно, ее посещали иногда не самые лестные мысли относительно своей истинной ценности, но еще никогда картина не представала с такой ясностью. Ее убеждения, предрассудки, сомнения, страхи влияли на все аспекты жизни. Они формировали ее мир.

Вписывается ли Марк в этот мир? Он не знал о ее богатстве, ее семье, ее прошлом. Зато он знал о ее сексуальности, азартности, изобретательности, смелости. Прекрасно, но эти качества представляли лишь несколько граней ее личности. А другие — заботливость, щедрость, верность, резкость — оставались ему неизвестными. Сможет ли он принять все плохое и оценить все хорошее, сможет ли понять и полюбить ее такой, какая она есть? Со всеми ее особенностями? Кто даст ответ на этот вопрос? Только жизнь. Только время.

— Эй, что случилось?

Шерил взглянула на Марка. Интересно, давно ли он проснулся? Она улыбнулась, но не смущенно, а радостно — ей было хорошо оттого, что Марк рядом.

— Ничего не случилось. Все хорошо.

Наверное, он ей не поверил — его взгляд задержался на ее лице, но ненадолго.

— Я сейчас вернусь. Не уходи, ладно? — Марк поцеловал ее в щеку и, отбросив простыню, поднялся.

— Договорились, — сказала Шерил, глядя ему вслед. Черт возьми, какой же красивый мужчина ей достался. Плечи, спина, ноги… — Не задерживайся.

Она откинулась на подушку и уставилась в потолок. Солнце уже поднялось, и его лучи, проникшие через щель между шторами, разделили комнату пополам. Их комнату.

Что же ей известно о Марке? Прежде всего то, что он психиатр. Хм. То, что он умен, ценит юмор, сексуален, красив, добр, настойчив, тверд, обворожителен. Очень хорошо. Замечательно. Но это не весь Марк, а лишь одна из его сторон, та, которую он предъявляет ей один раз в неделю, вечером в среду. Так сказать, приглаженная версия.

Но кто скажет, каким бывает этот человек, когда его автомобиль попадает в пробку? Когда у него грипп? Когда проигрывает его команда? А самое главное, каким он считает себя сам? Что его мучит? Если такой мужчина одинок, то на это есть причина. Какая?

Дверь ванной открылась, и Шерил соскользнула с кровати. Однако проскочить мимо Марка не удалось, он поймал ее за руку, обнял, обхватив за талию, и она ощутила его проснувшееся желание.

— Поскорее возвращайся. — Марк поцеловал ее в плечо и на мгновение прижался щекой к ее щеке. — Жду.

— Я не смогу поскорее возвратиться, пока ты меня не отпустишь.

— Тогда не спеши. Останься со мной.

— Ну уж нет.

— Извини, я тебя задерживаю.

Уже закрывая дверь, Шерил обернулась.

— Может быть, ты закажешь нам кофе? И я не отказалась бы от оладий или чего-нибудь в этом роде.

— Здесь быстро обслуживают?

— Не знаю.

— Тогда подождем. Если только…

— Что?

— Нет, ничего. С чем ты любишь оладьи?

— Хм. С кленовым сиропом. А ты?

— С медом.

— Сладкоежка!

— Уж какой есть.

— Ладно, решай сам.

Шерил скрылась в ванной, а Марк лег на кровать и стал старательно думать о своем зубном враче. Вообще-то ему не было никакого дела до дантиста, мужчины лет пятидесяти с небольшим, с блестящей выпуклой лысиной и ужасной ухмылкой, но надо же было как-то отвлечься, а ничего менее сексуального в голову не приходило.

Он закрыл глаза, закинул руки за голову и скрестил ноги. Напряжение начало спадать. Спасибо мистеру Гриншоу.

Итак. Она осталась с ним на всю ночь. Это ведь уже кое-что, не так ли?

Марк сейчас чувствовал себя по-другому. Эта ночь значительно изменила его. Точнее, изменила их обоих. И он не собирался останавливаться на достигнутом. Надо идти дальше, и будь что будет. А если она зажжет красный свет? Да, проблема. Впрочем, не следует делать поспешные выводы. Время паниковать еще не пришло.

Попытка расслабиться оказалась настолько успешной, что Марк и не заметил, как задремал, и очнулся только тогда, когда Шерил, усевшись рядом, громко рассмеялась.

— Вот так! А я-то спешила.

Он проследил за ее взглядом и смущенно пожал плечами.

— Знаешь, это временное явление. Не волнуйся, ветер еще поднимется и…

— Ветер, может быть, и поднимется, а как насчет остального?

— Ветер — всего лишь метафора. Из флотской терминологии. Парус, мачта… и все такое.

— Впечатляет. Фаллические символы, да?

— Старина Фрейд понял это еще полвека назад.

Она усмехнулась и посмотрела на него.

— Послушай, Марк.

— Что?

— Что в тебе самое плохое?

Вопрос прозвучал неожиданно, и Марк даже приподнялся на локте.

— Самое плохое?

— Да.

— Хм, не знаю.

— А если бы знал, то что бы это было?

Он задумался. Конечно, плохого у него хватало, но что худшее? Выбрать было нелегко.

— Я слишком склонен все анализировать.

— Ты анализировал нашу ситуацию?

— Конечно.

— И каковы выводы?

Марк убрал прядь волос с ее шеи.

— Выводы? Вывод один — я абсолютно не знаю, что делаю и чем все это закончится.

Ее смех подействовал на него сильнее любого стимулятора. Он сразу ощутил эрекцию. Черт возьми, это что-то новенькое в искусстве секса. Оргазм через смех? Если так пойдет и дальше, то надо будет почаще водить ее на комедии.

— Я тоже не знаю, что делаю.

— И к каким выводам пришла ты?

— Я сама себе не верю.

— Ты? Ох, Шерил, перестань. Ты же очень уверена в себе. Это видно невооруженным глазом. Такое не подделаешь и не сыграешь.

— Согласна, но только отчасти. Да, я уверенно чувствую себя на общественных мероприятиях. А в частной жизни… нет, в этой области у меня не все так хорошо.

— Почему?

Шерил посмотрела на него, но Марку почему-то показалось, что она его не видит.

— Знаешь что? Я бы хотела поговорить об этом. Правда, Но не сейчас. Мне еще о многом необходимо подумать. Ты не против?

— Конечно, нет. Когда захочешь.

— Я тебе скажу.

— Спасибо. Но можно я задам тебе еще один вопрос, прежде чем… Знаешь, ветер уже набрал силу.

— Спрашивай.

— Как твоя фамилия?

Улыбка растворилась. Марку показалось, что в ее глазах мелькнула настороженность. Шерил открыла рот, но ничего не сказала.

— Извини, — прошептал он. — Иди ко мне.

Марк еще раз перечитал статью и с возмущением отшвырнул газету. Куда катится этот мир! Как можно публиковать материал, в котором десять процентов правды растворены в девяноста процентах вымысла! И это уже не первый случай. Вообще вся неделя вспоминалась как один бесконечный кошмар. Он даже не был уверен, что пойдет вечером в «Шератон». Что-то случилось с ним тогда, утром в четверг, когда она не ответила на его вопрос. Правда, потом они все же занимались любовью, даже не раз, и все было хорошо, но ощущение неловкости так и не ушло. Шерил замкнулась, а ему не хватило времени пробиться через стену отчужденности. Настроение испортилось на несколько дней. Он был резок с Дороти, холоден с Дженнифер, выходил из себя по пустякам и не находил места. А теперь, вдобавок ко всему прочему, еще и эта возмутительная статья.

Чертовы репортеры все же выследили его. Выследили и сфотографировали. И не только его самого, но и его пациента, Майкла Дженкинса. И вот теперь их лица на страницах газет. А комментарии…

Да, комментарии самые разнообразные, но все одинаково лживые. Сплетни. Слухи. Домыслы и предположения. Гадость и мерзость.

Марк понимал, что газетчиков интересует не столько он сам, сколько его клиент, но лучше от этого не становилось. Злость не утихала, толкая к действиям. Конечно, выплеснуть чувства было бы неплохо, но что он может сделать? Найти сукина сына, написавшего все это, и набить ему морду? А потом объясняться с полицией?

Он встал из-за стола, прошелся по кабинету и остановился перед окном. Впрочем, дело даже не в статье. Неприятный инцидент, но его карьера от такой мелочи не пострадает. И репутация тоже. Имея дела с известными и даже знаменитыми людьми, Марк знал о существовании определенной опасности. Ему уже угрожали скандалами в прессе, личной расправой, даже отзывом лицензии. Он все перенес.

Подлинная причина раздражения — Шерил. Нет, она не сказала, что между ними все кончено. Она вообще почти ничего не сказала. Секс был хорош, но… Потом они расстались, едва обменявшись парой фраз.

В общем-то его не так задело ее нежелание назвать свою фамилию, как то обстоятельство, что ночь, проведенная ими вместе, ночь, отданная любви, не значила для нее почти ничего. Да, она получила наслаждение — пять оргазмов за семь часов! Но мир перевернулся в его глазах, а не в ее. Ему хотелось большего, чем то, что она готова была дать. А ей это явно не нравилось. Значит, он должен сделать выбор. Либо продолжать игру, как и планировалось. Игру по правилам, разработанным Шерил, либо… Черт возьми, как долго можно поддерживать такие перекошенные отношения!

Марк усмехнулся. Интересная ситуация. Прежде, с другими женщинами, он всегда осторожничал, старался не раскрываться.

Теперь ему досталась противоположная роль. Ну и пусть. Наплевать.

Будь все проклято. Он любил ее. Конечно, если постараться, то можно убедить себя в обратном. Объяснить все простым увлечением. Тем, что его соблазнила загадка этой женщины, а не она сама. Да, безусловно, он был сильно заинтригован. Но все не столь просто. Марк знал, что должен выяснить о ней все, проникнуть в ее тайны.

Наверное, так безоглядно влюбившись в Шерил, он совершил далеко не самый разумный поступок в своей жизни, но, возможно, самый честный. И потенциально самый опасный… Что же будет дальше? Как убедить ее, что им обоим стоит рискнуть?

Ответа не было. Наверняка Марк знал только одно — вечером он пойдет в «Шератон».

Шерил уже собиралась взять со стенда «Космополитен», когда в глаза бросилась фотография на первой странице «Даллас ньюс». Лицо показалось знакомым. Нет, не может быть. С какой стати какая-то бульварная газетка будет писать о Марке? Она присмотрелась. Марк. Действительно Марк. И рядом с ним какой-то мужчина. Да это же знаменитый Майкл Дженкинс! Спортсмен, плейбой, покоритель женских сердец. Они вместе. Странно. И поза какая-то двусмысленная. Наверняка фотографировали тайком.

Шерил вытащила газету, развернула, нашла нужную страницу и прочитала небольшую заметку. Какая гадость!

Речь шла о том, что известный психиатр намеренно выбирает клиентов только из числа самых богатых и известных людей штата, укрепляя таким образом свою репутацию. Что касается отношений с Дженкинсом, то, хотя об этом не говорилось прямо, читатель мог легко догадаться о наличии противоестественной связи между врачом и пациентом.

Разумеется, Шерил знала, что верить тому, о чем пишут в подобных газетах, можно лишь с известной оговоркой. Репортерам надо продавать материалы, и их не останавливают ни угрозы судебного разбирательства, ни возможность просто получить по физиономии. Ложь, дезинформация, слухи, откровенный вымысел — все это уже давно стало обычным товаром. И все же, насколько можно было судить, «Ньюс» никогда не опускалась до нахальной клеветы.

Шерил вспомнила прошлогодний случай, когда ее знакомого по имени Томми застали с какой-то певичкой в номере отеля. Большого шума не было, оба остались со своими супругами, но факт не подлежал сомнению. Томми действительно переспал с этой девчонкой. И таких эпизодов можно было бы насчитать с десяток.

Есть ли в этих намеках какая-то правда? Может быть, нет. Вероятно, нет. Но если… А вдруг…

Нет. Она просто не могла поверить в то, что Марк гомосексуалист. Да нет, это просто смешно! Он слишком… Боже, неужели Марк?..

Шерил покачала головой, прогоняя сомнения. Марк никогда бы не опустился до такой низости, чтобы умасливать клиентов подобного рода услугами. Это на него совершенно не похоже. И он, конечно, не преследует никаких корыстных целей в отношениях с ней, Шерил Андервуд. Смешно. Ему даже не известна ее фамилия.

Вивьен осторожно заглянула за дверь и, повернувшись, подала Лауре и Ричи условленный знак. Все эти шпионские забавы давались ей не так-то легко. Она прислонилась к стене и перевела дыхание. Неудивительно, что ей ни разу не довелось слышать о беременных частных детективах. А ведь Лауре еще хуже — у нее живот больше.

И все же им удалось проследить за Шерил от ее дома на Кройдон-стрит до отеля «Шератон». Это уже можно было считать успехом.

Лаура и Ричи подошли к ней.

— Итак, отель, — сказала Лаура.

— Возможно, Шерил здесь с кем-то встречается, — предположил Ричи.

Вивьен кивнула.

— Возможно, с женатым мужчиной.

— О Боже. — Лаура устало покачала головой. — Давайте остановимся на этом. Не пойдем дальше. Если у нее есть кто-то, пусть даже женатый, что мы можем сделать? Шерил уже взрослая и может решать сама за себя.

— Нет, — возразила Вивьен. — Если это какой-то подонок, то разве мы не обязаны помочь ей? Разве стала бы она скрывать от нас приличного человека? Вдруг ей что-то угрожает? А ведь мы ее друзья.

— Не знаю, — с сомнением пробурчал Ричи, заглядывая за дверь. — Конечно, было бы неплохо убедиться, что у нее все в порядке. Мне все равно, с кем она встречается, лишь бы Шерил не попала в беду. Действительно, с чего бы ей скрывать от нас своего парня?

— Тогда вперед. — Вивьен решительно открыла дверь, и ее друзьям ничего не оставалось, как последовать за ней в полупустое фойе. Осмотревшись, они решили, что женщины заглянут пока в один из многочисленных модных бутиков, а Ричи отправится на разведку.

Минут через пять он вернулся. Вивьен и Лаура встретили его вопрошающими взглядами.

— Ну? — нетерпеливо поинтересовалась Лаура.

Ричи кивнул.

— Она здесь.

— Где?

— В баре.

— Одна?

— Да.

В холле он указал им на кресла в дальнем углу.

— Посидите здесь, в уголке. Надеюсь, что Шерил вас там не увидит.

— А ты? — спросила Лаура.

— А я постараюсь подобраться поближе, — с усмешкой ответил Ричи. — Я не такой заметный. — И он выразительно посмотрел на их выпирающие животы.

Вивьен сокрушенно покачала головой.

— А я всегда хотела побыть Спящей Красавицей. Теперь об этом смешно даже мечтать.

Все рассмеялись.

— Главное — не высовывайтесь, — предупредил Ричи и, водрузив на нос черные очки, помахал им рукой. — Если что, передайте мой прощальный привет друзьям и родственникам.

Вивьен опустилась в кресло, а Лаура, отойдя на пару шагов в сторону, решила понаблюдать за действиями Ричи.

Пройдя по коридору, он заглянул в бар, но тут же отпрянул и прижался к стене. Через несколько секунд попытка была повторена. Вероятно, на этот раз горизонт оказался чистым, и Ричи проскочил мимо двери, заняв более удобную для слежки позицию.

Из бара вышла парочка, и новоявленный сыщик неуклюже отвернулся, демонстративно делая вид, что он тут оказался совершенно случайно. Лаура вздохнула — Ричи явно не годился на роль Джеймса Бонда и скорее напоминал инспектора Клузо. Заглянув в бар еще раз, он посмотрел в сторону Лауры и по-идиотски улыбнулся. Она помахала ему рукой, призывая вернуться, но Ричи покачал головой, давая понять, что твердо намерен оставаться на посту.

В этот момент Лаура заметила незнакомого мужчину, направляющегося к бару. Высокий, темноволосый, симпатичный. Увидев замершего в позе подглядывающего Ричи, незнакомец остановился. Почувствовав опасность, Лаура отчаянно замахала руками, но «Джеймс Бонд» не обращал на нее никакого внимания. Она громко закашлялась, но и это не помогло. Высокий мужчина сжал кулаки и решительно шагнул к незадачливому шпиону. Катастрофа была почти неминуема, и Лауре пришлось пойти на отчаянный шаг.

Но прежде чем она подоспела к месту событий, незнакомец уже схватил Ричи за шиворот и отшвырнул от двери.

— Сукин сын, — прорычал он, сжимая кулаки, и Лаура поежилась от страха. — На этот раз ты зашел слишком далеко.

— Эй, что вы делаете! — вмешалась Лаура, хватая его за рукав. — Отпустите его.

— Я сыт по горло этими дерьмовыми репортеришками. Лезут повсюду, куда их не просят.

— Он не репортер, — поспешно заявила Лаура. — Отпустите его. Он…

Ричи поднял руки, как грабитель, пойманный с поличным при попытке взять банк.

— Я не репортер. И не бейте меня по лицу.

На помощь подоспела и Вивьен.

— Оставьте нашего друга в покое, — возмутилась она. — Как вы смеете!

Незнакомец посмотрел на Вивьен, заметил ее живот и перевел взгляд на Лауру. На его лице появилось смущенное выражение. Он отпустил Ричи и отступил на пару шагов, с недоумением оглядывая всю группу.

— Какого черта здесь…

— Мы… — начала Лаура, но не договорила, потому что спасенный Ричи, отступая от опасного противника, наткнулся на вышедшую из бара Шерил.

— Ричи? Что ты здесь делаешь? — удивленно спросила она.

Незадачливый шпик усмехнулся и снял очки.

— Привет.

Но Шерил не смотрела на друзей, она смотрела на незнакомца. И заметив боль и обиду в ее глазах, Лаура сжалась в комок.

— Негодяй, — негромко произнесла Шерил и, гордо подняв голову, устремилась прочь.

Тот, кого назвали негодяем, попытался было удержать ее. Но не успел.

— Подожди, Шерил!

Она покачала головой, вышла в фойе, прошествовала прямо к выходу и исчезла за дверью.

Незнакомец окинул всю троицу испепеляющим взглядом и поспешил вслед за Шерил.

Ричи ударил кулаком по стене.

— Я думаю, мы влипли.

Вивьен неторопливо повернулась к нему.

— Неужели? Ты так думаешь? — язвительно спросила она.