Утраченное соглашение

Глава двенадцатая

Маленькая извилистая траншея в земле, окруженная плоскими камнями, была в мокрые месяцы ручьем. Теперь тут было укрытие, где Сирилл и Виддершинс лежали на холодной земле, глядели среди снежинок, кто придет за ними.

Точнее, Виддершинс наблюдала из-за края. Сирилл, которого она притащила, на которого легла, чтобы он не шевелился, рот которому зажала рукой, чтобы он молчал, ничего не видел.

И, несмотря на неудобное положение, он не сопротивлялся.

Первым появился жуткий лидер Тысячи ворон, выглянул в окно с тяжелым пистолем. Он пропал внутри, словно улитка спряталась в ракушку, и они с Джосом вышли из-за другой стороны мельницы. Ивон нес опасного вида тесак в кулаке, в другом был пистоль. Слуга Карно нес пистоль с двумя дулами, оба были заряжены. На расстоянии за ними шел третий, заламывал руки, нервно скуля. (Шинс не различала слова, но тон явно был нервным и скулящим, она знала его хорошо).

Они коротко, но оживленно спорили, обсуждали. И Виддершинс уловила лишь тон, но по жестам догадалась, что Ивон хотел, чтобы они разделились и обыскали округу, а Джос хотел вернуться в город.

Третьему больше нравилась идея Джоса, и, может, Ивону не хотелось искать одному, они развернулись и ушли от мельницы в сторону Обера.

Шинс встала, стряхнула землю с перчаток и колен.

— Виддершинс, — робко начал Сирилл, вставая, — я…

— Я говорила, что извиниться можно после побега, — признала она, — но я должна сказать, что если ты сделаешь это, мне захочется сломать тебе нос. Это не игра, Сирилл, и твой род не защитит тебя! Если ошибешься, то пострадаешь или умрешь! Или будешь ранен, а потом умрешь. Сложно извиняться мертвым, да? Так говорят. Так что не извиняйся. Просто перестань мешать!

— Понимаю, — тихо сказал он, шаркая носом сапога по земле.

— Хорошо. Они ушли далеко и не заметят нас сразу. Идем, пока не упустили его.

Им, как в третий или четвертый раз тихо и нетерпеливо объяснила Виддершинс Сириллу, был третий и неизвестный член их трио. Она хотела узнать, где прятались вороны, хотела попасть с Ивоном на их территорию — и понять, какими были его умения — но был риск, который она не хотела принимать, пока была с юным Делакруа. Джос был внимателен, мог заметить хвост, и они уже знали, на кого он работал. А последний? Виддершинс хотела узнать, кого он представлял, и пока он нервно озирался, ему недоставало опыта и знаний его товарищей.

Виддершинс решила, что Сирилл мог последовать за мужчиной незаметно и без ее помощи. Она сказала это, и юноша гордо просиял. Она решила не уточнять, что это не было похвалой.

Они заходили все глубже в Обер, улицы становились людными, и Виддершинс начинала нервничать. Они не упустили бы добычу, пока все было просто, а ее навыков хватало, чтобы их не заметили, даже без помощи Ольгуна. Она переживала, что кто-то еще — один из ворон или слуга Делакруа — узнает ее или ее товарища.

— Поменяемся плащами, — вдруг сказала она.

— Эм… — Сирилл взглянул на ее серый плащ, а потом на свой, хороший, темно-синий снаружи и голубой внутри. — Что?

— Обмен! — настаивала она. Это не скрывало, но если ее или его будут искать по описанию, то не взглянут на них в таком облике.

Конечно, ее плащ доходил ему до колен, а его свисал ей почти до пят, но все получить нельзя было.

Мужчина, за которым они следовали, свернул на последнюю улицу и прошел в большое деревянное здание, старое, но в хорошем состоянии, недавно выкрашенное. Табличка над дверью рисунком и буквами определяла место как «Второй дом». Сирилл объяснил, хотя Шинс знала, что это был хостел, где принимали гостей, надолго остающихся в Обере.

А потом он начал спрашивать:

— Это было одним из…

— Двух сотен и девяносто одного, — перебила Виддершинс.

Ольгун исправил ее на двенадцать.

— …мест, что ты проверяла до этого? — решил Сирилл.

— Да, — признала девушка. — Но я искала ворон. И я ни с кем тут не говорила.

— Я просто спросил. Не нужно возмущаться.

— Я не возмущалась! Это ты нападал!

— Эм…

— А еще ты, — спокойнее добавила она, — подождешь тут, пока я осмотрюсь.

Если Сирилл надулся бы еще сильнее, то лопнул бы.

— Ни за что! Я…

— Кто из нас чужак, Сирилл?

— Ты, но…

— Кто из нас не привлечет лишнее внимание, если слуга или постоялец знает местную аристократию?

— Ты, — повторил он, хмурясь.

— Кто из нас знает, что делает?

Сирилл просто хмуро смотрел, а не ответил. Виддершинс могла и не услышать его за ощущением, близким к звуку. Ольгун истерически хохотал.

— О, я знаю! — буркнула она. — Почти всегда. Молчи. Я могла бы просто снять комнату и оставить тебя там. Ты не смог бы уйти. У тебя нет рук. Я… Нет, ты не можешь пройти сквозь стены! Они… Потому что это не честно! Я не сказала замолчать?

Она повернулась к товарищу из плоти, который забавно на нее смотрел.

— Сирилл, я не пытаюсь убрать тебя в сторону. Мы не знаем, кто этот мужчина, или зачем он пришел сюда. Он может работать на того, кто внутри, но если он просто заглянул на пару минут, мне нужно, чтобы кто-то караулил у выхода. Тот, кто пойдет за ним, если он уйдет. Это важно.

На лице юноши было недоверие, но он кивнул.

— Хорошо. Как скажешь.

— Спасибо, — она уже уходила.

— Шинс? Какой сигнал, если тебе нужна помощь?

— Крики, — бросила она через плечо. — Много криков. Может, что-то разобьется. Иногда еще и огонь.

Она скользнула в группу людей, что собрались без цели у «Второго дома» и пропала за открытой дверью.

Сирилл проводил ее взглядом и несколько минут смотрел вслед. Люди заходили и выходили, толпа на улице двигалась, ветер холодал, снежинки стали больше и липли к вещам. Редкие жители ушли из-за погоды в здания, остальные подняли капюшоны, затянули воротники и шли по делам.

Юный Делакруа решил надеть капюшон и чуть не затерялся в запахах плаща Виддершинс. Пот и нестиранная одежда были непривычны для него, да, но был еще и нежный запах ее волос. Он мог поклясться, что ощущал ее дыхание на щеке, и его пальцы дрогнули, искали ее кожу.

Он отругал бы себя за то, что отвлекся и не следил, не выполнял работу, что она ему поручила, если бы у него было время думать. Но он не замечал мир, фантазировал, и тут пара рук сжала его плечи сзади и втащила на улицу.

Шинс пошла к камину, где ревел огонь, выдвинула стол и села к остальным, вытянувшим руки. Она оглядела комнату, пока шла, и место у камина позволяло сидеть без подозрений, размышлять и изучать.

Общий зал «Второго дома» не был похож на таверну, как было у многих хостелов, которые она знала, это была общая гостиная. Тут были столы с играми, включая карты, кости и сложные игры с досками, фигурами и тактиками, где два племени, что были до Галиции, пытались облагородить друг друга. Обычные запахи таверны были хоть немного скрыты травами, брошенными в огонь, хоть не было ясно, где они нашли это зимой.

Еда и напитки были доступны, но их выбирали из меню, и слуги приходили и уходили на кухню в стороне. Рестораны не так давно появились в Давиллоне, и она была удивлена этому в маленьком обществе Обера. Но это место было для путешественников, и…

И она отвлеклась.

— Хватит отвлекать меня! — прошипела она Ольгуну и проигнорировала его шок. Все это было хорошо, но не помогало найти мужчину, за которым она пришла. Как и не было видно ворон, что могли искать ее. — Наверх подняться, наверное, не сложно, — отметила она. Люди ходили по широкой деревянной лестнице вверх и вниз, направляясь и покидая комнаты. — Но что потом? Мы привлечем внимание, если будем стучать в комнаты, да? Если…

Служанка не была похожа на Робин. Девушка была выше, не такая худая. Ее волосы были темнее, длиннее, завивались, и она несла себя и изящнее, и хуже, чем Робин. И если бы их оставили в комнате одних, никто не перепутал бы их.

Но общего вида хватило, чтобы вызвать тоску в сердце Виддершинс, а потом ее желудок злобно сжался. Она поняла, что пялится, когда служанка нервно взглянула на нее и поспешила к кухне почти бегом.

Тогда она попыталась совладать с эмоциями и поняла, что девушку и всех слуг «Второго дома» от посетителей отличал только просто фартук и одежда, которую они надели утром.

— Ольгун, — улыбка разбила маску напряжения, — ты ведь всегда хотел побыть официантом?

Раз Не-Робин уже заметила ее, и Шинс не хотела выделяться для остальных, она и заговорила с этой девушкой. (Когда та вышла из кухни для своих дел, конечно). Она была напугана, когда Виддершинс подошла к ней, и была готова бежать, когда воровка предложила ей деньги, но успокоилась, когда Шинс объяснила, что хотела лишь одолжить фартук девушки. Это вело к предсказуемым вопросам, и Виддершинс сочинила, что пришла к возлюбленному, который редко бывал в Обере, и окружение которого пропустит ее, только если она будет занята делом.

Уговоры немного затянулись, но Шинс предлагала больше денег, чем девушка заработала бы за неделю. Не-Робин «стало плохо, ей пришлось прилечь», и Виддершинс сунула беспечно плащ Сирилла в угол, надела фартук и пошла наверх.

А там оказались двери, коридоры, лестницы, еще коридоры и больше дверей.

Гости приходили и уходили, топали по ковру, кто когда-то был хорошим, а теперь стал плоским. Место впитало запахи людей за годы, и у гончей тут случился бы приступ. Голоса звучали и пропадали, двери открывались, люди болтали по пути в коридорах.

Было не так людно, как казалось Шинс, — «Второй дом» был одним заведением в не самый лучший сезон путешествий и торговли, но тут было достаточно людей, чтобы усложнить задачу. Она все еще не могла стучать в двери, как и не могла заглядывать, надеясь узнать мужчину. Ее могли заметить другие слуги и понять, что она — самозванка, даже если не станут подозревать гости.

Она рассеянно скользнула в сторону, чистила комнату пухлого мелкого мужчины с охапкой ящиков. Она проводила его взглядом, не видя его, пока он чуть не уронил охапку, двигаясь по лестнице. Улыбнувшись, она побежала вниз и забрала плащ Сирилла.

Оставалось лишь найти гостя, который, судя по одежде или (если заглянуть) состоянию комнаты, был тут какое-то время.

— Простите, что беспокою, сэр, но вы не могли бы помочь? Кто-то забыл это… — она протянула плащ, что был слишком хорошим, чтобы принадлежать слуге, — в общей комнате внизу. Я не успела рассмотреть хозяина, пока он сидел там, но заметила одного из его товарищей, — она как можно лучше описала третьего мужчину. — Будет плохо, если я пойду к господину и скажу, что не нашла владельца. Вы не знаете, где он может быть?

Первые два гостя не знали, о ком она. Третий грубо прогнал ее после двух предложений ее речи, потребовав уйти с дороги. Четвертый направил ее к кому-то похожему, но не к тому мужчине, которого она искала. Пятый изобразил неведение.

Но шестой (в двух гостях от точки, когда Ольгун заставил бы Шинс отказаться от затеи) направил ее на третий этаж, половину которого занимала одна большая группа в смежных комнатах. Ольгун усилил ее слух, дал ей уловить тон, хоть и не смысл, разговоров в разных комнатах. Тот, кого она искала, скорее всего, захотел бы уединения, так что она решила начать с дальней от лестницы комнаты.

Дверь открылась от ее робкого стука, юный слуга точно был не тем, кого она искала, хоть одежда была схожей. Не важно, ведь ее внимание было не на нем, а на том, кто сидел на мягком диване с серебряным кубком в руке.

Она старалась не пялиться, сосредоточиться на слуге, извиняясь за беспокойство, робко спрашивая, не потеряли ли они плащ. Юноша оглянулся, несколько голосов отказали, и старик с кубком покачал головой. Виддершинс ушла. Когда дверь закрылась, она побежала к лестнице.

Она видела мужчину лишь раз, и не лично, а на большом портрете в поместье в Лурвью. Но она хорошо разглядела картину и узнала его. Хоть художник приукрасил его, она узнала Лазаря Карно, главу дома Карно, когда увидела его.

Она поняла. Как только Карно уничтожили бизнес соперников в Лурвью, они обратились к Оберу, последней крепости дома Делакруа. Но они пришли тайно, скрытно. Только слуги носили вести от Лазаря Тысяче воронов, а Джос — ветви Карно в городе. Куры и кони, местные Карно много ли знали о происходящем?

— Сирилл мне поверит, — сказала она Ольгуну в паузах между вдохами, широко шагая, бросив фартук на пол. — Глава Кислое-лицо поворчит, как кот, но ей придется хотя бы посмотреть, да? — она обошла испуганных посетителей и слугу у лестницы, игнорировала внимание, которое вызвал ее бег по общей комнате. — Как только они узнают, что Лазарь Карно здесь, им придется…

Виддершинс ударила дверь, будто та оскорбила ее семью, вышла на улицу…

А там были стражи дома Делакруа. Несколько констеблей Обера были в толпе, но не офицеры, и они явно слушались стражу дома.

Сирилла не было. Он в порядке? Семья забрала его, или что-то случилось до их прибытия?

Джордейна не было. Он или был на другом задании, или его удержали по другой причине.

Виддершинс узнала лишь человека во главе. Одного из старших братьев Сирилла.

Малгиера.

— Теперь ясно, — громко сказал он, глядя на нее, но обращаясь к своим людям, — что Вероче нельзя доверять дела, — его улыбка стала шире, глаза были холоднее падающего снега. — Думаю, не стоит ее этим беспокоить. Суды долгие и дорогие. Ей такое не понадобится.