Узники власти

Ладрозар простер златой скипетр над водами. Великий океан, озаряемый зелеными Солнцем и Луной, покорно подчинился новому властителю мира.

Осколки вечности во мраке

Готовы вновь сомкнуть свой круг,

И трепетать пред ними в страхе,

Заставить всякий робкий звук.

Синяя друза

-Свершилось! - прогремел Ладрозар.

Элиффин, чью силу по-прежнему питали три силона, пусть и не позволяя повелевать водой, но по-прежнему наделяя способностью летать, безмолвно и гордо парил в зеленом небе.

Огненный чародей наслаждался победой над непокорной Луной, ныне подчинившейся его великой воле. Оставалось лишь убить тех, кто смел противостать ему.

Поймав напряженный взгляд сопровождавших Элиффина юных кудесников, Ладрозар простер свой скипетр и из уст каждого непокорного волшебника вырвался прочь огонек, влившийся спустя мгновение в гигантского пламенного зверя, являвшего собой силуэт первозданного огненного чародея.

Элиффин грустно и молча созерцал, как падали в морскую пучину его последние соратники, но не был в силах прийти им на помощь. Лишенные всякой силы волшебники беспомощно плескались в холодной воде, дожидаясь своего часа.

Наконец, пришел и его черед. Огромный огненный сноп, извергнутый скипетром Ладрозара помчался в сторону замершего на месте Элиффина, который не мог даже переместиться. Оказавшись в полной растерянности, предчувствуя неминуемую гибель, он запустил в своего врага силонами, точно желая избавиться от ныне бесполезной ему ноши. К своему удивлению, Элиффин, хоть и почувствовав легкую слабость, продолжил парить над морем.

Внезапно, златой жезл Ладрозара затрещал. Дивные самоцветы, вместо того, чтобы кануть в огненный плен себрина ужаса и страха, с нетерпением ожидавшего подобного подарка, столкнулись в небе со своими братьями, вылетевшими из скипетра пламенного духа против его же воли.

Девять камней великого познанья, сокрывших силу прежних лет и с ними тайну мирозданья, что воплотила белый свет, вновь воссоединились на глазах изумленных магов и себринов. Ослепительно белая вспышка на миг затмила весь прочий свет. Когда же самоцвет немного угас, все увидели, что граненый кристалл, в который была заложена сила решать великие споры, начал медленно вращаться, рассыпая яркие голубые искры.

Слева его в нетерпении ожидал Ладрозар, попытавшийся забрать камень силой, но столкнувшийся с непреодолимой преградой. Справа неотрывно смотрел на самоцвет Элиффин, не смевший даже предположить, чем все это может закончиться.

Наконец, кристалл признавший в духе воды своего создателя, а в духе огня - того, кто расколол его в далеком прошлом, сделал свой выбор. В мгновение ока прекрасная друза, засиявшая яркими синими отблесками оказалась в руке Элиффина, не столько обрадовавшегося, сколько перепугавшегося подобному подарку судьбы.

В тот же миг на него снизошло осознание всего произошедшего. Сам кристалл, наделенный собственной волей мог решать с кем быть и кому подчиняться.

-Ну, что теперь? - весело спросил Элиффин своего злейшего врага, застывшего на месте от охватившего его ужаса и страха.

-Кристалл мой! Шесть силонов мои, отдай камень мне! Сейчас же! - хрипло гаркнул на глазах стареющий Ладрозар, который стремительно принимал образ старца.

-Ага...вот, отдам я тебе камень, так ты меня, да и остальных поубиваешь...нетушки...за все надо платить... - задумчиво проговорил Элиффин, ощущая такой прилив сил, который не чувствовал никогда прежде. Наконец, припомнив строки из пророчества он принялся читать наизусть:

Лишь их единство властно обуздать

И жизнь, и смерть великой воле,

Сиянье самоцветов благодать

Дарует власть, где горы и где море...

Кристалл вновь ярко запылал, но ничего не произошло. Элиффин догадался, что синяя друза ожидает его приказ.

-Кристалл, верни нам Солнце и Луну такими, какими они были прежде... - отчетливо и громко произнес он.

Камень вспыхнул: ослепительная синяя искра устремилась в небесную высь: на миг угасли Солнце и Луна, когда же возгорелись, глазам изумленных магов и себринов предстала желтая Луна и заходящее на западе оранжевое солнце, посылающее последние закатные лучи.

Волшебники, выступившие на стороне Элиффина, внезапно для самих себя вновь обрели силу и воспарили над морем подле своего господина.

Ладрозар окончательно переменился: перед юным чародеем воды, обуздавшим синюю друзу, предстал дряхлый и немощный старец, который, не в силах больше удерживаться в воздухе, рухнул наземь. Его примеру последовали и насмерть перепуганные соратники. Пламенный контур вокруг себрина огня развеялся.

-Что мне с тобой делать? - озабоченно спросил его Элиффин.

Ладрозар, расслышав его слова, молча сплюнул и отвел взгляд.

-Помнится, ты говорил мне: я сильнейший из сильнейших, кто совершит надо мною проклятье? Я не осмелюсь, но кристалл мудр, пусть он решает, чего тебя удостоить за все содеянное... Синяя друза, сверши не месть, но справедливость!

И вновь воспылал дивный кристалл, озаряя морскую гладь голубыми и синими искрами, которые осветили и совершенно бледное лицо огненного чародея. Последователи Ладрозара в испуге отступили от своего повелителя, который внезапно для всех почернел, а, затем, обратившись в горячий зеленый пепел, развеялся по ветру. Лишь дух его горячий попытался ускользнуть, но был схвачен синими сетями и заключен в предвечную темницу.

Такова была судьба, настигшая Ладрозара, себрина ужаса и страха, всемогущего властелина пламени, объявившего себя единым господином Вселмага, но павшего нелепой жертвой собственной гордыни, питала которую низшая из всех страстей - жажда власти.

Прекрасны милые мгновенья,

Любви красивая пора,

Желанье бросить прочь сомненья,

Играть, резвиться до утра.

Серебряный гребень

День клонился к вечеру. В полуразрушенном городе и изуродованной долине один за другим стихали пожары.

Тадрин и Рам, успевшие не только познакомиться, но и сдружиться, помогали раненым воинам Альбигунда. Возле них суетились Альрис и Фордус - гламарины, сопровождавшие Элиффина у Гвендора Солнца. Нирана же, несмотря на все уговоры отдохнуть и поесть, неотрывно смотрела в широко раскрытое окно, обращенное на юг. Сердце ее разрывали на части страх и тревога.

Над морем вздымались искры и пламя. Внезапно, огненный силуэт Ладрозара закрыл от нее все побережье.

-Элиффин! - воскликнула она в порыве отчаяния и, не в силах бороться с собой, бросилась вниз по лестнице. На середине пролета ее поймал брат:

-Куда ты?

-Я должна...должна помочь ему...он совсем один...у него нет шансов против всех них...- расплакалась Нирана.

-Сестренка, ты сейчас ничем не можешь ему помочь...ну вот куда ты бежишь...давай лучше вместе подождем его здесь...- взмолился Тадрин.

-Ладно, - грустно согласилась Нирана, жалея перепуганного брата. Медленными шагами она направилась назад к окну, но не решаясь заглянуть, молча села к нему спиной. Время текло медленно, а она, исполненная тяжких переживаний, все медлила посмотреть в сторону моря.

Наконец, преодолев себя, Нирана вновь встала, смело повернулась к окну и вгляделась вдаль: спокойная и величественная морская гладь безмятежно переливалась и искрилась в оранжевых лучах заката. Лишь выжженная земля у побережья, оставшаяся, подобно жуткому шраму, все еще служила напоминанием о произошедшей битве.

Внезапно позади нее раздался легкий шорох. Нирана, погруженная в собственные раздумья, не придала ему значения. Неведомый гость тем временем осторожно подошел к ней и ласково коснулся ее плеч.

-Кого высматриваешь? - спросил знакомый голос.

Нирана обернулась и вскрикнула от неожиданной радости. Прямо перед ней стоял Элиффин: в грязных и надорванных доспехах, весь в саже и копоти, со взъерошенными и запутанными волосами, но довольный, как слон.

-Ты жив! Напугал-то как...больше не делай так...где Ладрозар? - бросилась она ему на шею, попутно закидывая возвратившегося Элиффина вопросами.

-Зачем ты...я весь в саже...он оставил мне подарок в честь прошедшего дня рождения, а сам решил уйти на покой...- с широкой улыбкой прошептал в ответ кудесник, - смотри.

Глазам Нираны предстала синяя друза, являвшая собой первозданную мощь объединенных воедино девяти силонов.

-Как красиво! Но это ведь не силоны? - задумчиво переспросила Нирана, попутно оценивая камень.

-Нет, именно они! Все девять! Ты не поверишь...

-Расскажи, расскажи все, я очень хочу знать...только не на пустой желудок...идем же вниз, сыщем, чем покормить героя...

-Ну уж прям героя...повезло немного...Ладрозар сам - еще тот растяпа...

Вместе и неторопливо они спустились вниз по узкой лестнице в большую и светлую комнату, где был накрыт скудный стол.

-Элиффин! - обрадованно закричал Рам, вскочивший со стула от восторга.

-Привет...где тут у вас можно умыться? - поздоровался Элиффин так, точно ничего и не произошло.

-Умыться во дворе в большой бочке с водой или на кухне, в компоте, тебе можно, - задорно ответил Рам, не переставая широко улыбаться в ожидании удивительного рассказа.

-В компоте не надо, - поддался шутке Элиффин и, не скрывая широкой ответной улыбки, направился во двор.

На лестнице, почти у самой двери стояла высокая бочка с водой, покрытой тонкой пленкой золы и сажи.

Легким движением руки властитель синей друзы удалил грязную жидкость, промыл бочку и налил на ее место новой, свежей родниковой воды. Отложив в сторону подарок свой волшебный жезл, подарок оракула, он, не долго думая, окунулся по грудь в ледяную воду, тотчас же расплескавшуюся по земле.

После жара, исходившего от Ладрозара, приятная водная прохлада казалась подлинным блаженством. Наконец, тщательно умывшись, он отпрянул от бочки, жмурясь от потоков воды, стекавшей с его макушки.

Полотенца не было: взмахнув рукой, крепко сжимавшей синюю друзу, Элиффин собрал с себя всю воду и вернул ее на прежнее место, в бочку.

Себрин осторожно взял в руку подаренный правителем Гаувдардиса прекрасный жезл, вложил в него кристалл и вновь подошел к бочке.

Взгляд кудесника упал на его же отражение в воде. Он сильно переменился за последние дни. Сквозь толщу воды на Элиффина пристально смотрел высокий и статный мужчина. Глаза его рассыпали синие искры, правая рука сжимала прекрасный лазурный жезл, инкрустированный граненым самоцветом. Элиффин ахнул: именно это отражение много дней назад увидел он ночью на берегу Гнипа, почти в самом начале своего путешествия, и именно оно преследовало его во всех видениях. В изумлении себрин застыл на месте.

-Попробуй это, - нарушил его молчаливые раздумья милый сердцу голос.

Элиффин позабыл обо всем и обернулся: в шаге от него, переминаясь с ноги на ногу, точно любуясь им, стояла Нирана, в ее вытянутой руке переливался серебряный предмет.

-Что это? - наивно поинтересовался он.

-Гребень, им расчесываются, - не скрывая улыбки, ответила она. Понимая тонкий женский намек, Элиффин молча взял в руку гребень и принялся расчесываться.

-Нет же, нет, ну-ка дай сюда, - совсем скоро потребовала Нирана. Не смея перечить, точно нашкодивший ребенок, он молча возвратил гребень. Всего несколькими ловкими движениями она расчесала и пригладила его взъерошенные волосы.

-Так-то лучше, - наконец, промолвила Нирана, отойдя на шаг назад, чтобы полюбоваться его новой аккуратной прической. Элиффин, поспешивший вглядеться в зеркальную гладь бочки, вынужден был признать, что и впрямь похорошел.

-Теперь моя очередь, - таинственно улыбнулся он, хватая гребень и, пытаясь поймать Нирану, поспешившую отбежать в сторону.

-Нет, ты не умеешь, глупенький, - едва успела вымолвить она, как гребень принялся ласково и неторопливо расчесывать ее прекрасные волнистые волосы.

Едва успел он закончить, как Нирана, вырвавшаяся из его крепких объятий, поспешила к бочке.

-Вся теперь взъерошенная, как еж, - рассмеялась она. - Ну да ладно, идем уже наверх.

Всесильна длань судьбы,

Пред ней любовь ничтожна,

Бессмысленны мольбы,

А правда непреложна.

Бремя судьбы

Собравшиеся за столом не прикоснулись за все это время к еде, в нетерпении ожидая, покуда Элиффин поведает им историю своих приключений.

-Это ж сколько можно ждать! Небось в море умывались? - возмутился Рам, едва завидев Элиффина, вошедшего за руку с Нираной.

-Почти в море...-рассмеялся в ответ кудесник. - Зря вы нас ждали, могли бы уже и поесть.

-Могли бы, да не захотели, рассказывай, да не томи, - взмолился Рам.

Не смея противиться его законному любопытству, Элиффин, успевший сильно проголодаться, вкратце поведал историю всего того, что с ним произошло.

Остальные слушали его, затаив дыхание.

-Так, значит, создатель кристалла - Сапиен? - поинтересовалась Нирана.

-Да, - ответил Элиффин.

-Так, почему же до этого ты сказал, что камень предпочел Ладрозару своего творца? Ведь он у тебя, а не у Сапиена, не так ли? - наивно переспросила Нирана.

Воцарилось молчание. Элиффин догадался, что Ниране никто не решился поведать его тайну, о которой сам он узнал лишь совсем недавно.

-Постой-ка...кажется, я начинаю понимать, ты...

Внезапно ход ее мыслей вслух прервал сильный кашель Рама.

-Да...-виноватым голосом подтвердил ее догадку Элиффин, воспользовавшись паузой. Минуту никто не смел нарушать установившейся тишины. Нирана осторожно опустила локти на стол и обхватила руками виски.

Осторожный вопрос Тадрина нарушил молчание:

-Сестренка, это что-то меняет?

Элиффин, сам не зная почему, стыдился раскрывшейся тайны и пожелал провалиться на месте.

-Почему ты дрожишь? - строго спросила Нирана сидевшего подле нее Сапиена.

-Я не дрожу, - сдавленным голосом ответил Элиффин.

-Нет, дрожишь...-настояла она на своем.

Элиффина действительно пробирала дрожь, причина же ее была весьма понятной.

-Я боюсь...-замялся он.

-И чего же Сапиену премудрому с великой синей друзой в лазурном скипетре бояться?

-Тебя...

-Меня? Неужто я страшнее Ладрозара? Впрочем... с такой-то прической немудрено - рассмеялась Нирана. Глаза ее, тем временем, не переставая сверлили Элиффина.

Он же в ответ лишь слабо улыбнулся и покраснел.

-Я безумно люблю того юношу, который ради меня прыгал в пруд, не умея плавать, отправлялся на верную смерть в зеленые топи, жертвовал драгоценным силоном и, чуть было, не самим собой, и, под конец, не пожелал меня бросить, спустившись следом в сокрытую пустоту, откуда и спас меня. Но он ли сидящий предо мною Сапиен?

-Он, - твердо и уверенно произнес Элиффин и тяжело сглотнул, боясь предугадать ее реакцию.

Нирана не промолвила в ответ ни слова, лишь молча бросилась ему на шею, принимая его таким, каков он есть.

-Как мне тебя называть? - как прежде ласково спросила она, понимая, что пред нею все тот же самый юноша, пусть и знает она о нем теперь больше.

-Как тебе больше нравится, так и называй...и еще...я хотел...попросить тебя...стать моей...

На полуслове его оборвала внезапная вспышка света: синяя друза в лазурном жезле ярко запылала, отбрасывая яркие блики.

-Алан фортер ам сапиенум ам верумум ам доритернум мордран фьорен люминум арфаэль манос...-прошептал утробный голос из недр камня. Непонятные никому, кроме его владельца слова: Великая сила Сапиена, Верума и Доритерна обрела единство, но смертное и бессмертное раздельны...

-Что происходит? - встревоженно спросил Рам. Нирана перепугалась, Элиффин насторожился.

Один из ярких синих лучей отразился от потолка и упал наземь. Спустя мгновение из возникшего, словно из ниоткуда пепла, явился призрачный силуэт старца в совершенно белом одеянии. Следом за ним явился и второй мудрец в сером обличии. Каждый из старцев, хоть и казался настоящим, просвечивался на солнце.

-Кто вы? - спросил их Элиффин.

-Тебе ли не знать? Мое имя - Верум, имя явившегося со мной, - Доритерн, - ответил ему, низко кланяясь, престарелый мудрец в белом одеянии.

-Очень приятно, рад вас видеть, но запоздали вы...

-Нет, мы пришли точно вовремя. Сапиен, известный земному миру, как Элиффин. Мы явились по призыву твоего кристалла, сокрывшего в себе источники предвечной мудрости. Ты не можешь больше пребывать вместе с остальными во Вселмаге...

-Где же мне тогда пребывать? - недоумевая, поинтересовался Элиффин.

-В чертоге звездном, - промолвил в ответ старец и указал пальцем на возникший, точно из ниоткуда, в сумраке вечернего неба призрачный дворец, за дверьми которого, высились три белых трона. Один из них, тот, что по центру, был выше и прекраснее прочих.

-Синяя друза призывает тебя отправиться в предвечную обитель, где обретешь ты бытие на вечных основаниях, и будешь править и творить в горделивом величии высшего из себринов...-хором в один голос выговорили оба старца.

-А если я хочу жить здесь, на земле Вселмага, вместе с моими друзьями и со всеми теми, кто мне дорог?

-Сапиен, позволив камню избрать тебя, ты принял его условия, которые никто не властен нарушить, последний луч солнца померкнет во мраке осенней ночи совсем скоро, тебе следует торопиться...

Из глаз Нираны, не промолвившей за все это время ни единого слова, беззвучно полились тонкие ручейки слез. Они же проступили на очах Элиффина.

-Что будет, если я не подчинюсь? - строго спросил он, не переставая печально и ласково перебирать прекрасные волнистые локоны ее темных волос.

-Тогда кристалл сокрушит Вселмаг, ибо верность клятве для него превыше прочих истин.

Не зная, что на это ответить Элиффин умолк. Наступила тревожная тишина. За окном таяли во мраке последние лучи заходящего солнца. Наконец, приняв решение, он раскрыл свои объятия и встал на ноги.

-Ты куда? - испуганно спросила его Нирана, которая все это время молча выжидала, не смея прерывать разговор.

-Туда...у меня нет выбора...либо я погублю только себя, либо и себя, и всех остальных...

-Но меня ты ведь тоже погубишь! - взмолилась она.

-Нирана...прости...мне тоже очень больно...очень...но, если я останусь, погибнем все мы...я люблю тебя и всегда буду любить, пусть и в той далекой стороне, где день, как ночь, и звезды никогда не гаснут...прощай... - прошептал сдавленным голосом Элиффин, не сдерживая больше проступивших слез.

-Прошу...возьми меня...возьми.

-Исключено! - сказал и отрезал старец в сером одеянии.

Но Нирана его не слышала. Со всех ног она рванулась к стоявшему в двух шагах Элиффину. Он ласково поправил ее прекрасные волнистые волосы и поцеловал на прощание в лоб. Но не успела она протянуть рук, чтобы обнять его, как сам кудесник, а вместе с ним и оба старца бесследно исчезли. Пальцы ее смогли сжать лишь незримую пустоту.

Последний луч солнца покинул до утра землю, погрузившуюся в непроницаемый мрак. В отчаянии Нирана бросилась к окну: посреди ночного неба, усыпанного миллиардами мерцающих звезд и созвездий на миг возгорелся и почти тотчас же погас яркий огонек.

Грусть расставанья душу рвет,

Теряет смысл новый день,

Но время все летит вперед,

И солнце прячет его тень.

Море и звезды

-Довольно сестренка... он ушел... и навряд ли вернется, - осторожно произнес Тадрин, боясь лишний раз ранить Нирану, простоявшую у окна до самого утра, не сводя при этом глаз с бескрайнего синего неба.

-Ты не поймешь меня, уйди...- взмолилась она, не отрывая от окна своего усталого и обреченного взгляда.

-Пойди поешь и поспи, хоть немного, ради меня, ведь я тоже тебя люблю, - не мог уняться Тадрин.

Поддавшись его уговорам, Нирана грустно и молча проследовала сперва на кухню к повару, который припас для нее, по просьбе брата, целую порцию овощей и мяса, затем в отведенную ей комнату для сна.

Она не хотела ни есть, ни пить, ни жить. Весь мир, еще совсем недавно казавшийся столь дивным и прекрасным, предстал перед ней в совершенно ином свете. Все вокруг теперь казалось злобным, чужим и мрачным. Смирившись со своим бессилием, Нирана рухнула на кровать и крепко заснула от усталости.

В смутном сновидении, порождении обреченного рассудка, явился Элиффин. Он казался, как никогда прежде, живым и веселым. Нирана говорила с ним обо всем и ни о чем. Предмет их беседы был столь незначимым перед тем лишь фактом, что они могли вновь поговорить друг с другом, что она не удосужилась его даже запомнить. Внезапно, их взгляды встретились. В глазах его стояли все те же недвижные слезы, с трудом сдерживаемые силою крепкого духа. Она догадалась, что улыбка его, как и звонкий смех, ей лишь привиделись, сам же он грустит. Многие часы она учила его расчесывать себя и других, и Элиффин без устали постигал азы этой нехитрой науки, только вот сколько бы он ни старался, причесать ее он никак не мог, вернее она ему не разрешала, чувствуя, что если он сделает это, то исчезнет опять также быстро и внезапно, как и в прошлый раз.

Разбудил ее встревоженный голос брата.

-Что опять стряслось? - мрачно спросила она.

-Хотел бы я спросить...Нирана, ты всю ночь звала его по имени. Я все могу понять, ты любила его, причем заслуженно, ведь он и впрямь был славным парнем, но это все в прошлом...пытайся жить днем сегодняшним...- медленно произнес Тадрин, стараясь быть предельно участливым и осторожным, но тщетно.

-Нет! Нет! Никогда! Я не предам его! Если я должна жить лишь днем сегодняшним, то я вообще тогда не хочу...оставь меня, я не буду есть, - закричала она, отворачиваясь от брата.

Не смея настаивать, Тадрин удалился. За весь день она не съела ни единой крошки, но до глубокой ночи тихо и приглушенно плакала, крепко сжимая между пальцами мокрую и горячую от слез подушку.

Дни злые и скучные мрачной чередой сменяли друг друга. На смену ноябрю быстро пришел декабрь. Тадрин привел сестру в большой и просторный дом, расположенный почти что в самом центре города. Этот особняк был подарком нового правителя Альбигунда, безмерно благодарного Элиффину за его подвиг. Рам же, пробыв в городе до конца ноября, отправился с добровольцами на север, восстанавливать разрушенный Бартфорт.

-Не прощайте! Мы еще обязательно увидимся, - задорно прокричал он Тадрину и Ниране, замершим у причала, прежде, чем отбыл вверх по течению на узком и вытянутом паруснике в компании нескольких сотен других смельчаков.

-Я тоже хотела бы уехать...я не могу здесь...- прошептала Нирана брату.

-Сестренка, нам подарили дом, я начал сам работать, куда ты собралась?

-Никуда...забудь...-буркнула в ответ Нирана, вновь обратив свой взор на юг к бескрайнему морскому простору, скрывавшему в недосягаемой дали силуэты узких башен Ансапиена.

Время летело незаметно. За декабрем незаметно прошли холодные январь и февраль, миновал дождливый март. Нирана совсем отстранилась от жизни. И, если для брата события прошлой осени казались теперь лишь сном, причем во многом дурным, то она жила лишь теми короткими мгновениями.

В один прохладный день она, не зная, чем отвлечь себя от грустных мыслей, прогуливалась вдоль набережной.

-Он забыл меня...неужели всесильному себрину никак нельзя дать хоть намек...но я буду верить, я буду ждать, - рассуждала она, не смея поддаваться отчаянию. Не переставала проноситься в ее голове фраза:" и еще...я хотел...попросить тебя...стать моей...."

Да, она догадывалась, о чем он просил. Тысячи раз в своей голове она мысленно давала ему ответ и столько же раз осознавала, что отвечает лишь себе самой.

Исполненная столь грустных мыслей Нирана уныло бродила вдоль самого побережья по узкой набережной, выложенной грубо обтесанными каменными плитами.

Она бывала там каждый день, любила созерцать бескрайнюю морскую гладь, возмущаемую буйным прибоем и смотреть на юг, сокрытый в недосягаемой дали. Иногда Ниране, все не решавшейся забыть его, казалось, что гуляет она не одна. Легкие дуновения весеннего ветра ласково щекотали ее за ладонь и даже силились схватить за рукав.

В один из таких дней, неспешно прогуливаясь, Нирана внезапно услышала за спиной быстро приближающиеся шаги. Не успела она обернуться, как с обоих сторон ее окружили несколько рослых, молодых крестьян.

-Куда торопишься, красавица? - грубо спросил ее один из них.

Нирана все поняла. С диковинной силой рванулась она в сторону, но тщетно. Его приятель уже скручивал ей руки. Едва собралась она закричать, как тугим лоскутом ткани заткнули ей рот.

Крестьяне, прибывшие на заселение новых земель к югу от Альбигунда вдоль гряды Серых гор, не боялись никого и ничего. Горожане догадывались о повадках, как минимум, некоторых из них, а потому и избегали поселенцев. Нирана же, погруженная в собственные раздумья, напрочь потеряла осторожность и, как результат, оказалась с ними наедине у самой набережной в закатный час.

Из-за всех сил она стонала и дергалась в руках негодяев, но солнце уже садилось, а поблизости не было никого. Ее и без того приглушенное мычание терялось в звуке морского прибоя.

Осознав, что в сознании девушка им не дастся, один из проходимцев схватил ее за волосы и замахнулся кулаком, но не успел: пришедшая с моря высокая волна с головой накрыла негодяев, а вместе с ними и Нирану. Чудесным образом море освободило ее и бережно вынесло на берег.

Едва опомнившись, она бросилась бежать, что было сил. Дома она поспешила рассказать все брату, который едва прознав о случившемся отправился с жалобой прямо в ратушу. Когда же Тадрин возвратился, он обнаружил сестру у широко раскрытого окна. В тусклом свете звезд по ее щекам, сверкая стекали прозрачные слезинки.

-Нирана, что-то произошло? - испуганно спросил он сестру, уже собираясь идти за копьем, чтобы на сей раз лично поквитаться с негодяями.

-Нет...ничего... я просто знаю теперь, что он не забыл меня, а все так же любит и хранит...

Взошла луна на небосклоне,

Подвластен ей морской простор.

Дрожит в печали царь на троне,

Не смея обратить свой взор.

Парусник во мраке

Дни снова потянулись бесконечной чередой. Нирана смогла устроиться помощницей к старой ткачихе. Работа ее не радовала, но и оставаться иждивенкой она также не пожелала. Каждый вечер, несмотря на все запреты брата, она приходила к морю, стараясь поспеть в одно и то же время.

Ровно в шесть вечера Нирана появлялась на набережной и, не произнося никому из встречных ни единого слова, молча следовала вдоль берега, обратив взор к морю. Альбигундцы, сперва не придававшие значения ее прогулкам, со временем стали все больше обращать на нее внимание.

Мало кто знал всю ее историю, но слух был пущен быстро. Собиравшиеся в сторонке шепотом жалели сумасшедшую, по их мнению, девушку, осуждая бросившего ее легкомысленного молодого человека.

Нирана догадывалась о предмете их беседы, но не вмешивалась. Чужие разговоры не имели для нее никакого значения. В случившемся она не винила Элиффина, понимая, что иное его решение так же разлучило бы их, но при этом погубило бы и весь остальной мир. И все же Нирана не оставляла хрупкой надежды.

Навстречу ей изредка попадались торопившиеся с моря грузчики и купцы, плотники, строители и влюбленные пары, пришедшие полюбоваться закатом. Нирана молча созерцала чужое счастье, не поддаваясь зависти, но лишь мечтая о своем. В один из дней она себе призналась, что готова отдать всю жизнь за то, чтобы встретить с ним лишь один закат, любуясь морем, бухтой, белоснежными парусами кораблей и зеркальной морской гладью, искрящейся в оранжевых лучах заходящего солнца.

В один из дней, бродя вдоль набережной, она увидела парусник с бирюзовыми парусами, совершенно отличный от всех прочих. Он настолько заинтересовал ее, что она поспешила подойти к его владельцам, дабы разузнать о корабле, как можно больше.

-Здравствуйте...у вас такое необычное судно...-промолвила она первое, что пришло ей в голову.

-Благодарю, сударыня, корабль действительно чудный и, совсем скоро, он будет полностью готов, - живо отозвался высокий гламарин, занятый поправкой мачты. Его друзья тем временем красили дощатый пол.

-Куда вы поплывете? - поинтересовалась из любопытства Нирана.

-На родину... на юге лежат наши древние земли, мы вернемся в Ансапиен и восстановим его, соберем всех тех, кто уцелел и город возродится.

Говорил с ней не кто иной, как Фордус, один из тех, кто сопровождал Элиффина в сокрытой пустоте, но Нирана его не признала.

Внезапно один из спутников Фордуса заиграл в горн. Все прочие, не медля ни секунды, в едином духовном порыве повернулись лицом к морю и опустились на колени.

-Ам Сапиен мордран фьорден люминум...ава бараланор льюрен... - провозгласил Фордус.

Догадавшись, к кому обращаются прекрасные гламарины, Нирана осторожно забралась на палубу и молча последовала их примеру. Но едва опустившись на колени, она не выдержала и горько заплакала.

Фордус не посмел прервать ее, но дождавшись, пока она сама престанет, осторожно спросил:

-Почему ты плачешь? Хотя, постой...я, кажется, вспомнил тебя...Нирана, правильно? - догадался, наконец, Фордус.

-Да, теперь и я тебя узнаю, - попыталась улыбнуться она.

-Он покинул нас...теперь он высоко, там, где ночь, как день, и звезды никогда не гаснут... - грустно промолвил Фордус, - я понимаю тебя...мне очень жаль...

-Он давно позабыл про меня, но я не могу найти себе места на этой земле...миновала и осень, и зима, но каждый новый день заставлять страдать еще больше, - призналась Нирана.

Гламарин грустно и тяжело вздохнул, но не ничего не ответил. Нирана поднялась с колен и двинулась по палубе, желая вернуться на берег, но внезапно остановилась.

-Вы скоро поплывете? - живо поинтересовалась она, точно успев смахнуть всю грусть.

-Завтра, при полной луне мы отчалим на юг...

-Возьмите меня с собой, прошу...

-Я не знаю...

-Почему? Я умоляю вас...я читала, что на острове есть каскад Сапиена, чрез него он иногда говорит. Если он уделит мне хоть мгновение, ничего большего я не возжелаю...пожалуйста...

-Я не знаю...что сказал бы великий Сапиен... вам, боюсь, лучше будет забыть прошлое и пробовать жить дальше... хоть это и тяжело....

-Это не тяжело...это невозможно...добрый Фордус...вы - мой единственный шанс, будьте милостивы к несчастной, - взмолилась Нирана.

Не в силах отказать просящей в таком тоне девушке, он молча кивнул головой, а когда Нирана отдалилась прокричал ей вслед:

-Мы ждем вас завтра на закате. Мы отчалим с первым лучом, что ниспошлет полная Луна.

Радостная и счастливая Нирана направилась домой. Впервые за все эти дни лицо ее светилось от предвкушения долгого путешествия.

Ожидание во имя забвения всего прошлого казалось ей мукой. Теперь же, решившись уплыть, она, словно доказала себе, что не собирается ничего забывать, но, напротив, действовать.

-Что с тобой сестренка? - удивился ее настроению Тадрин.

-Все в порядке...жизнь налаживается...- с улыбкой промолвила в ответ Нирана. Она не решилась рассказать что-либо брату, зная, что он ее ни за что не отпустит.

-Я рад...надеюсь он не только красивый и добрый, но и работать любит...-таинственно улыбнулся Тадрин, решив, что сестра завела знакомство на набережной.

-Очень красивый и добрый, и умный, и работать любит, только вот расчесываться не умеет...-загадочно прошептала Нирана, представляя в уме лишь того единственного, которого никто бы не смог заменить.

На утро она по привычке встала рано, сделала вид, что собирается на работу, но когда же Тадрин ушел, тотчас же принялась готовиться в дорогу. С собой она не взяла ничего, кроме нескольких златых монет, отложенных ею на черный день, серебряного гребня и клочка пергамента, который она обнаружила в оставленной Элиффином в небольшой походной сумке из шерсти.

На крохотном листке черным угольком от руки была нарисована она. Художник из рисовавшего был такой же никудышный, как и цирюльник, но для нее ничего милее этого клочка пергамента не было во всем целом мире.

День быстро клонился к вечеру. Опасаясь, что брат вернется раньше, чем она отправится на причал, Нирана быстро набросала записку и тронулась в путь. У самой входной двери она внезапно остановилась и обернулась.

-Прости, братик, пойми и прости, запуталась я, глупая, пойми, если сможешь...- произнесла она в пустоту и решительными шагами пошла прочь.

Причала она достигла уже после восхода луны. Гламарины, несмотря на предупреждение, продолжали ее терпеливо дожидаться. Завидев Нирану, они поспешили по своим местам.

-Ты все-таки решилась? - заботливо поинтересовался Фордус.

-Да...без него мне жизни нет, - твердо ответила Нирана и, не дожидаясь ответа, медленными усталыми шагами двинулась на нос корабля.

Фордус грустно и задумчиво посмотрел ей вслед и молча покачал головой.

Кромка солнечного диска скрылась за горизонтом, последние оранжевые блики растворились в густом вечернем сумраке. На небе замерцали звезды, посреди них в гордом величии переливалась мягким бледно-желтым светом полная Луна, указывавшая путь на юг.

Синий парусник поднял якорь, неторопливо отчалил и растворился во мраке ночи, широко раскрыв все паруса, обращенные к попутному ветру.

Средь звезд небесной вышины

Сокрыта вечная обитель,

Где правят звуки тишины,

Где плачет гордый победитель.

Средь звезд

Еще несколько мгновений назад он вместе с друзьями принимал праздничную трапезу, предвкушал свое счастливое будущее. Теперь же его окружали лишь звезды, мерцавшие во мраке бескрайнего космоса.

-Где я? - спросил он пустоту.

-Там, где и должен быть, в предвечной обители, - ответил Верум.

-Сесть-то на что-нибудь можно? - поинтересовался Элиффин.

-И это меня спрашивает Сапиен премудрый, повелитель кристалла? - улыбнулся заданному вопросу себрин воздуха и, точно не выдержав, звонко и мелодично рассмеялся.

Элиффин догадался в чем дело. Мысленно он заставил явиться стул и тот, по его приказу, в ту же секунду появился из ниоткуда.

-Что я должен делать? - задал он новый вопрос.

-Все, что считаешь нужным, легче будет ответить, что ты не должен делать...- промолвил Верум.

-Хорошо и, что же я делать не могу?

-Ты не можешь губить свой дух мирскими привязанностями, подобно той одной, что чуть было не взяла верх над тобой, но довольно, теперь ты выше всех...-вмешался в разговор Доритерн.

Элиффин ничего не ответил жесткому властелину земли, но в голове его вновь возник милый сердцу образ.

Несколько минут они пробыли втроем в тревожном молчании, которое, наконец, прервал Верум:

-Сапиен, я понимаю все...ты сотворил любовь и сам же пал ее жертвой...но все забудется и даже в твоей вечной памяти совсем скоро это воспоминание померкнет...

-А если я не хочу, чтобы оно померкло? Почему, если я всесильный себрин, я не могу быть с той, кого люблю?

-Да потому, что есть синяя друза, что стоит превыше даже тебя...

-Можешь забирать ее, она мне больше не нужна, - неожиданно рассердился Элиффин.

-Это не имеет смысла, кристалл твой и быть он может лишь в твоих руках, - неожиданно строгим тоном ответил Верум.

Элиффин понял, что разговаривать с ними бессмысленно. Не найдя идеи получше, он решил на время переменить тему для разговора:

-И где тот дворец, что вы мне показывали?

-Возжелай и он явится! - хором ответили Доритерн и Верум.

Элиффин мысленно приказал дворцу явиться. В тот же миг, словно из ниоткуда явилась высокая и грозная звездная обитель. Стены ее были расшиты диковинными созвездиями, окна ее подсвечивались яркими лампадами. Пол устилал роскошный ковер. Элиффин зашел первым. Следом за ним проследовали Доритерн и Верум.

В тронном зале их ожидали трое великолепных кресел. Срединное из них было выше и больше прочих. Туда молча указали Элиффину его предвечные соратники. Дождавшись, покуда он присядет, они последовали за ним и разместились по правую и левую руку от водного властелина.

-Хорошо сидим...уважаемые, - рассмеялся Элиффин, но его радость почти сразу же сменилась на печаль, едва он вспомнил лицо бедной Нираны, которая ни за что на свете не желала отпускать его.

-Каждый из нас может не только сидеть, но и творить, пронзая острым, как нож, взором пелену пространства и времени, нужно лишь возжелать...-объяснил Верум.

-Можно ли тогда воскресить гламаринов, погибших в Альбигунде? - поинтересовался Элиффин.

-Кристалл дарует власть будить души умерших, но счастья им ты не принесешь, лишь долгие страданья до новой смерти...мудрее оставить их в царствии блаженного покоя и вечной тишины...- задумчивым и грустным тоном пояснил ему властелин воздуха.

-Могу ли я путешествовать по Вселмагу или мне и этого нельзя? - задал он вопрос напрямик.

-Да, ты властен путешествовать, где жаждешь, но вот обрести телесный облик не дано тебе, как и говорить с простыми смертными, ибо тотчас же твой дух падет жертвой иной мирской привязанности.

Элиффин погрузился в раздумья. Все вокруг него казалось совершенно непривычным. Вдали от неба и яркого света солнца, он быстро потерял ход времени. Несмотря на все запреты, установленные синей друзой он не мог, да и не хотел забыть Нирану.

В безмолвии он созерцал звездное пространство. Внезапно взгляд его приковала малая голубая точка. Обуздывая космос, в единое мгновение он переместился прямо к ней. Дивная голубая точка расцвела, преобразилась и оказалась сотворенным себринами Вселмагом.

Гигантский голубой шар был затянут облаками, его полярные шапки поблескивали на солнце, которое отсюда казалось куда ярче. Различил себрин и серый диск луны, холодный и ныне ему чуждый. С ходу сориентировавшись по этой живой карте, Элиффин устремился вниз. В единое мгновение дух его, незримый для простых смертных, пронзил пелену облаков. Завеса туманов отдернулась, и властитель морей оказался в небе Альбигундом.

Он знал запрет, но был не в силах с собой бороться, точно предугадывая беду. Доверяя своим чувствам, он помчался к причалу. Внезапно он приметил одинокую фигурку Нираны. Но не успел его неплотский дух приблизиться, как на нее напали трое рослых крестьян, пришедших со стороны Лазурной деревни. В тот миг, когда один из негодяев простер над ней свой тяжелый кулак, Элиффин сотворил волну, с яростью обрушившуюся на перепугавшихся проходимцев. Нирану же, он бережно отдалил от врагов.

Волна отступила. Она же, едва придя в себя, бросилась бежать. Не медля ни секунды, он последовал за ней в город. Внезапно для себя Элиффин обнаружил, что с момента их прощания минуло уже пять долгих месяцев, и пришла весна.

Попав домой и вкратце пересказав случившееся брату, Нирана села к окну и тихо заплакала. Элиффин приблизился к ней, как мог, попытался позвать, обнять и даже написать посланье, но все его усилия были тщетны. Чужды были кристаллу чувства, не ведал он страстей, а потому и не щадил никого.

С тех самых пор он каждый вечер был у причала, незримый для всех и ненавидимый самим собою за свое бессильное всевластие.

С грустью созерцая прекрасный закат, изо дня в день бродила и она вдоль набережной, встречала купцов, торговцев, влюбленных, мечтала о жизни и даже о смерти, но не ведала, что не отступает от нее ни шаг безумно влюбленный и смиренно покорный властитель морей.

И не было для него, себрина пучин морских, большего стремления и несбыточной мечты, чем хоть единожды пробыть с ней до заката не порознь, но вместе, как те влюбленные, что страха не познав, в наивном счастье, держа друг друга за руки, по вечерам прощались со светилом.

Завесы водной не тая,

Спадает в море водопад.

Завет предвечный свой храня,

Не строит подлых он преград.

Каскад судьбы

Покинув бухту Альбигунда, синий парусник медленно плыл на юг, рассекая острым высоким носом безмятежную гладь ночного моря.

Высоко над ними разливала потоки света бледная Луна. Была глубокая ночь, но Нирана не спешила идти спать. В нетерпеливом ожидании она стояла на палубе, вплотную прислонившись к одному из бортов корабля. Прохладный ночной ветерок развевал ее прекрасные волосы. Соленые брызги воды время от времени заставляли Нирану невольно морщиться.

Гламарины, уяснив для себя, что уговорить ее пойти хоть немного вздремнуть не удастся, один за другим молча отправились спать.

Нирана же, не ведая усталости, продолжала безмолвно стоять, пытаясь различить во мраке ночи призрачные очертания далекого берега, но тщетно.

Ближе к утру ее сковала усталость. Не в силах ей противиться, она направилась в каюту, решив вздремнуть лишь на часок.

Снился Ниране все тот же, кто не выходил из ее головы вот уже несколько последних месяцев. На сей раз, Элиффин предстал перед ней пленником гигантской полупрозрачной сферы, из которой, как он ни силился, ему не удавалось вырваться.

Проснулась она от яркого солнечного света, пробившегося сквозь узкое оконце в каюте. Точно нехотя, она медленно поднялась на ноги, прибралась и отправилась на палубу.

-Который час, долго ли еще? - поинтересовалась Нирана у Фордуса, не переставая с любопытством озираться по сторонам.

-Пятый час...точно не знаю, но полагаю, что нет...-кратко ответил он.

-Утра или вечера?

-Вечера, ты очень устала и проспала весь день. Наш повар припас для тебя вкуснейший пирог, будь добра спустись в кают-компанию, - вежливо попросил ее Фордус.

Не смея перечить такому учтивому тону, Нирана покорно спустилась вниз, где ее и в самом деле дожидался здоровенный кусок вишневого пирога и полная чашка лимонада.

-Спасибо большое, было очень вкусно - поблагодарила она толстого повара-гламарина, который, судя по всему, в процессе готовки всегда успевал неплохо питаться.

-На здоровье...скажи...ты ведь собралась посетить каскад Сапиена?

-Да...-тихо призналась Нирана и потупила взгляд.

-Некрасиво донимать расспросами, Дольрамус! -оборвал толстяка на полуслове Фордус.

Не обронив ни слова, Нирана, вновь погрузившаяся в свои прежние грустные думы, двинулась в сторону лестницы. Отойдя на несколько шагов, она замерла на месте, прислушиваясь к разговору.

-Зачем ей каскад? Кто она вообще? - не унимался повар.

-Сапиен, чье земное имя Элиффин, ее возлюбленный...но тише...

-Вот оно что! - удивился Дольрамус.

Нирана не стала дослушивать их разговор. Вместо этого она поднялась прямиком на палубу.

К своей несказанной радости, далеко на юге она различила призрачный силуэт большого острова, в центре его громоздилось несколько горных вершин.

-Мы отклонились к востоку! Это остров Галамор! А нам нужен Ансапиен, он к западу! - прокричал впередсмотрящий.

Восприняв его слова как приказ, двое гламаринов занялись парусами, прочие же сели на весла.

Миновало несколько долгих часов, прежде чем на западном горизонте показался долгожданный Ансапиен, освещаемый яркими оранжевыми лучами заходящего солнца. Некогда величественная и прекрасная столица архипелага Гламарин лежала ныне в руинах. Город казался совершенно вымершим.

Гламарины, не сдерживая слез, созерцали погибший град, но своего намерения возродить его в былом величии не оставляли. Глубоким вечером, после захода солнца, одинокий синий парусник пристал к берегу, в том самом месте, где полгода назад стояла грозная флотилия судов, присланных самим Ладрозаром для захвата всего архипелага.

Обследовать остров решили с восходом солнца, заночевать же на самом судне. Как и прошлую ночь, Нирана не могла сомкнуть глаз. Различая в тревожной тишине гул водопада, она не переставала вглядываться в очертания одинокой горы, возвышавшейся над всем островом грозной и неприступной скалистой громадой.

С первым лучом солнца поднялись на ноги и гламарины, исполненные трепетного ожидания. Перед ними лежал выжженный дотла берег, разрушенные статуи, пересохшие фонтаны, обвалившиеся жилые дома, школы, театры.

Открывшаяся картина с новой силой ужаснула их. Однако изменять свое решение упрямый отряд Фордуса не собирался.

-Спускаемся на берег! - приказал он остальным, - Нирана, если хочешь, можешь пойти с нами, уверен, что на острове никого нет.

Не дожидаясь второго приглашения, она спрыгнула с невысокой палубы и поспешила присоединиться к остальным гламаринам.

Вскоре путники выбрели на главный бульвар и неторопливой походкой двинулись ко дворцу, не переставая осторожно озираться по сторонам.

Казалось, что город обратился в развалины не полгода и даже не год, а много веков назад. Пустынны были его растрескавшиеся и почерневшие от огня и сажи мостовые, угрюмо и зловеще смотрелись разбитые и поваленные наземь купола и колонны.

-К водопаду ведет эта лестница, - обратился к Ниране Фордус, когда отряд вплотную подступил к высокой череде ступеней, ведших ко дворцу и его галереям.

-Спасибо большое...тогда я поднимусь...

-Постой, негоже одной, пускай с тобой пойдет, например, Дольрамус...-заволновался Фордус.

-Нет, не стоит...спасибо, - еще раз поблагодарила добрых гламаринов Нирана и молча двинулась вверх по лестнице.

Остальной отряд осторожно свернул с бульвара и двинулся вдоль одной из улиц.

Преодоление высоких гранитных ступеней стоило не спавшей всю ночь Ниране огромных усилий, но несмотря на это, не прошло и получаса, как она ступила на широкую площадку перед разрушенным дворцом, вход в который охраняли две поваленные статуи, изуродованные и опаленные жарким пламенем.

Идя на шум водопада, Нирана осторожно двинулась вдоль узкого карниза, превратившегося вскоре в галерею, ведшую прямо к каскаду. Удивительно, но навесная постройка, разместившаяся прямо над грозной пропастью, сохранилась в совершенной целостности и сохранности, не пострадав даже от огненного обстрела со стороны моря, в отличие от дворца, рухнувшего под натиском тяжелых и метких пылающих катапультных ядер.

Чем ближе подходила она к таинственному каскаду, тем сильнее ее сковывали необъяснимая дрожь и волненье. Последний шаг и, о чудо, глазам ее открылся величественный водопад, ниспадавший с вершины высокой горы в узкий и глубокий залив, усеянный острыми скалами и уступами.

Со всех ног бросилась она к крохотной площадке, позволявшей подобраться к сплошной водной стене с правой стороны. Именно отсюда в холодный ноябрьский день Элиффин проник в пещеру оракула, открывшего ему всю суть вещей. Нирана, конечно же, и не подозревала о существовании скрытой комнаты, высеченной в скалистой громаде по ту сторону от водопада.

В трех шагах от бурлящих потоков она замерла в молчаливом ожидании. Несколько минут, показавшихся ей целой вечностью провела она стоя, не смея сдвинуться с места и отвести взгляд от каскада.

Наконец, она осторожно присела подле самого водопада на холодный каменный пол и обратилась к нему:

-Привет...

Ответом ей было все то же мерное бурление пенящихся вод величественного каскада.

-Быть может, говорю я лишь пустоте, но все же...я хочу, чтобы ты знал, что я не смогу жить без тебя...для меня нет больше смысла...все в этом мире стало мне чужим...даже Тадрин не понимает меня...

Не в силах больше бороться с собой, она горько заплакала. Порывы холодного ветра, господствовавшего на узкой площадке близ водопада, больно хлестали ее по лицу, вздымали и путали волосы, но Ниране уже было все равно.

Все последние дни она жила лишь мечтой добраться к каскаду. Когда же заветная цель была достигнута, Нирана, наконец, осознала, что и водопад не в силах вернуть ей Элиффина.

-Будь ты проклята, синяя друза! - в порыве отчаяния прокричала она, вспоминая, что именно единый кристалл разлучил их. Не произнеся больше ни слова, Нирана поднялась на ноги и медленно направилась к краю площадки.

Небольшой уступ литой скалы, частично обрушившейся под ударами катапульт, не был ничем огорожен. Осторожно, будто бы сама пугаясь своего намерения, она подошла к его краю и заглянула в пропасть: воды каскада, бурлясь белой пеной, ниспадали с необозримой высоты. Далеко внизу, словно выныривая с глубины торчали острые вершины серых скал.

-Это не больно...разве что чуть-чуть, - прошептала она, убеждая себя покончить со всеми страстями и терзаниями в разверзшейся пред ней пропасти.

Кто скован узами златыми

Решится сам судьбу вершить,

Делами добрыми, простыми,

Оковы власти сокрушить.

Узники власти

Дни быстро сменялись мимолетной чередой. Все свое время Элиффин проводил рядом с ней, возвращаясь в звездную обитель лишь после того, как она крепко засыпала.

-Сапиен...тебе лучше забыть ее, - произнес с задумчивым видом Верум, встретив его на пороге.

-Не могу, не хочу и не буду! - отрезал Элиффин и двинулся в свои покои. Дворцы, храмы, величье вселенной все казалось ничтожным в сравнении с простым человеческим счастьем, запретным для него.

Верум и Доритерн не понимали, да и не особо стремились понять его, опасаясь лишь за то, как бы его неугомонная страсть не навредила им самим.

В один из дней Элиффин узнал, что Нирана собралась плыть на корабле на юг. Грусть, тоска и ненависть к себе самому, своей всесильной немощи раздирали его беспокойный дух.

-Верум, скажи мне, как я могу вернуться во Вселмаг, я готов на все, прошу тебя...- взмолился он к себрину, познавшему все тайны вселенской истины.

-Нет к этому добрых путей...ты должен забыть ее...- стараясь подражать его грустному тону, также печально ответил Элиффину властитель воздуха. Ответ не устроил задавшего вопрос, да и не мог устроить.

Нирана плыла на корабле. Она ждала его, молилась великим духам. Элиффин же, ощущая ее терзания, сам страдал, силясь придумать хоть что-нибудь, способное позволить им, если не встретиться, то хоть поговорить.

Немного приглядевшись к поведению Верума и Доритерна, он, к своему неудовольствию обнаружил, что оба они прилагают все усилия к тому, чтобы заставить его позабыть Нирану.

Элиффин по-прежнему носил при себе синюю друзу, но с каждым днем она, как и два других себрина, раздражали его все больше.

-Они незлые, просто холодные, как лед, для них свят лишь закон...я должен поговорить с кем-нибудь еще...но с кем? - рассуждал Элиффин в то время, как Нирана, исполненная наивной надежды, плыла на корабле в сопровождении гламаринов.

Наконец, он пришел к выводу, что Доритерн и Верум боятся синей друзы, наделенной не только поистине великой властью, но и собственной волей.

-Мне нужен тот, кто знает, как ее превозмочь...тот, кто хоть единожды противостал ей...

Внезапно его осенило: Ладрозар, он ведь расколол синюю друзу! Быть может, он знает и как победить ее...только вот, захочет ли побежденный делиться своим секретом с победителем?

Где сыскать Ладрозара, Элиффин не знал. Время шло, земли Вселмага сокрылись во мраке ночи. Нирана же, исполненная тяжких переживаний, с нетерпением дожидалась утра, чтобы, как можно скорее, ступить на заветный берег.

-Доритерн, скажи, что случилось с Ладрозаром? Он ведь жив? Себрина нельзя убить? - осторожно поинтересовался Элиффин.

-А зачем он тебе? Ооо...не вздумай, Сапиен, брось эту идею, пока не поздно...

Не скрывая своей обиды, Элиффин молча переместился прочь. Сжав в руке синюю друзу, он решил спросить сам камень, где пребывает Ладрозар.

В ответ на это единый кристалл запылал ослепительным синим светом. Элиффину казалось, что камень допрашивает его, пытаясь выяснить, с какой целью, ему понадобилось разыскать Ладрозара. Огромных усилий себрину морей стоило выстоять в этой незримой схватке. Наконец, синяя друза, доверившись своему творцу, раскрыла тайну того, где пребывал Ладрозар.

Быстрее молнии помчался Элиффин навстречу таинственной черной бездне, сокрывшей величайшего из преступников вселенского закона. Спустя мгновение дух его уже стоял перед входом в дивную черную арку.

Не смея предаваться долгим раздумьям, Элиффин уверенно зашел внутрь.

-Ладрозар! - прокричал он, что было силы.

-Ааа...явился дух морей, себрин всевластный...убирайся прочь, - прохрипел немощный старческий голос.

Яркий синий свет пронзил густой мрак, позволив Элиффину оглядеться. В дальнем конце звездной темницы, напоминавшей больше пещеру, пребывал Ладрозар, скованный многими цепями.

-Я никогда не думал, что буду у тебя о чем-то спрашивать или просить, но судьба распорядилась иначе...-грустно признался Элиффин своему давнему врагу, который, едва завидев его, гордо отвернул голову.

Сперва Ладрозар решился не отвечать ему, но вскоре огненное любопытство взяло над ним верх:

-И зачем же ты пришел ко мне?

-Помоги мне вернуться к Ниране!

-Ахаха...что ж...теперь я, кажется, понимаю...синяя друза разобралась и с тобой....уходи от сюда...спрашивай Верума, Доритерна...

-Они холодные и бесчувственные и чтут лишь сам закон....ты же, наверняка знаешь, как помочь мне...

Элиффин сам удивлялся своей манере общения со злейшим врагом. Он ненавидел Ладрозара за тысячи погубленных жизней несчастных людей и гламаринов, презирал его за разрушенный Ансапиен, Монтлод и Бартфорт, но сейчас, видел в нем своего единственного спасителя.

-Что ж, рад, что ты это понял, - самодовольно произнес Ладрозар, - освободи меня для начала...

-А ты не будешь буянить, как раньше? - наивно поинтересовался Элиффин.

-Не хочешь - не освобождай, тогда проваливай...-сердито пробурчал Ладрозар.

На мгновение Элиффин засомневался в своем решении. Если он освободит Ладрозара, последствия - неизвестны, если же нет, ему придется навсегда позабыть о Ниране.

Колебание его длилось совсем недолго. Приняв решение, он простер свою синюю длань к цепям Ладрозара, и те бессильно пали пред мощью и величием водного себрина.

-Что теперь?

-Освободил...что ж...так и быть сдержу я свое слово, но не ради тебя, а ради себя, ибо меня синяя друза дважды пыталась погубить...

-Делать, скажи, что?

-Сапиен, вспомни легенду...

-Ту, что ты старался от меня спрятать, подсылая в библиотеку заколдованного Адорта?

-Да, ту самую, - засмеялся Ладрозар, и на короткое мгновение Элиффину показалось, что ему, величайшему из злодеев, не было чуждо и человеческое. - Камень сотворил ты, но после, в него вложились частицы духа каждого из нас...

-Теперь помню! Сомкнулись в узкий твердый круг

четыре духа гордых, бранных, вложили в камень, как в сундук,

суть своих истин миру данных...

-Да...именно...только так он и уничтожается...- подытожил Ладрозар.

-Что будет, если я его уничтожу?

-Никто этого не знает, но мне все равно, ибо он погубил меня дважды...я жажду мщения...но есть еще Верум и Доритерн...

-Идем со мной...

-Куда это?

-В звездную обитель... и не думай, что твои злодейства списаны со счетов! - строго напомнил ему Элиффин.

-Не тебе судить мои злодейства...- пробурчал в ответ Ладрозар, но подчинился.

Спустя короткое мгновение они уже стояли посреди одного из звездных залов предвечной обители себринов.

-Жди меня здесь...-попросил Элиффин и, дождавшись от него ответного кивка головой в знак согласия, направился в покои иных себринов.

-Доритерн! Верум! - крикнул он, что было силы.

-Он вернулся, но не один, ты был прав...-прошептал Верум Доритерну и тут же обратился к Элиффину. - Мы здесь, Сапиен.

Себрины воздуха и земли играли друг с другом в звездные шахматы. Едва завидев их, Элиффин, точно предчувствуя беду, взмолился:

-Прошу вас...помогите сделать мне это...только все мы можем.

-О чем ты толкуешь? - поинтересовался Доритерн.

-О синей друзе! - крикнул в ответ вошедший Ладрозар, не сумев перебороть себя и усидеть на месте.

-Ладрозар! - оторопев от неожиданности, воскликнули себрины земли и воздуха.

-Верум! Доритерн! Старые знакомые... - съехидничал он в ответ.

Видя, что диалог между ними не налаживается, но предчувствуя страшную опасность, Элиффин вмешался в разговор:

-Мы можем вместе уничтожить ее! Тогда никто не будет властвовать и помыкать нами!

-Тогда мы вообще лишимся наших сил, навеки! - воскликнул в ответ Доритерн.

-Ну и пусть! - не сдавался Элиффин.

-Сапиен, ты делаешь это ради нее? - спокойным тоном вопросил его Верум.

На миг воцарилось молчание.

-Да! Я люблю ее...я не смогу жить без нее...мне не нужна ни сила, ни власть, я хочу быть человеком, таким же, как и все! Простым и смертным!

-Любовь...ты воздвиг ее, не зная, что творишь величайшее из всего, что есть в этом мире, ибо она оказалась превыше и жажды власти, и ненависти к Ладрозару, и страха перед друзой... что ж, Сапиен, ты - воплощение премудрости... Если ты решил, что любовь, чистая и искренняя, ценнее всякой силы...и нет ее дороже... да будет так! - впервые согласился с ним Верум, не переставая удивляться слезам, проступившим в глазах величайшего из себринов.

Я был всегда тверд и верен своему слову, но, если ты, Верум, хранитель истин, согласен с ним, то и я с вами - решился, наконец, четвертый из себринов.

-Скорее, прошу вас, - взмолился с новой силой Элиффин. С этими словами он бросил прочь синюю друзу, запылавшую чуждым ему фиолетовым светом. Кристалл догадался о намерениях своего хозяина и уже жаждал поквитаться с ним.

Сапиен подал руки Ладрозару и Веруму, протянувшему свою длань Доритерну, который с неохотой согласился взять руку Ладрозара, пребывавшего почти в таком же нетерпении, как и сам Элиффин.

-Он нас погубит...-прошептал Доритерн.

-Не беда... - промолвил в ответ Ладрозар.

-Да будет так! - решительно провозгласил Верум, которому открылось удивительное откровение любви, прежде сокрытое для его холодного ума, подобно дивному таинству жизни.

Четыре духа сотворенья вновь, как и прежде, сомкнули руки в круг. Синяя друза, исполненная древней силы, попыталась противостоять им, но оказалась бессильной против мощи четырех из четырех.

-Земля! - воскликнул Доритерн.

-Вода! - последовал его примеру Сапиен.

-Огонь! - гаркнул Ладрозар.

-Воздух! - завершил череду возгласов Верум.

На миг мощь великих духов слилась в единый порыв всесильной воли.

Уступая его великой власти, фиолетовая друза сперва ярко засветилась, а затем сгорела дотла в радужном огне, не выдержав проклятья, что было наслано Нираной в порыве грусти и отчаянья,

Как и предсказывал до этого Доритерн, две великие силы, едва соприкоснувшись, уничтожили друг друга. Себрины, а вместе с ними и сам кристалл, творенный их волею в незапамятные времена, навсегда лишились всякой мощи.

И пала звездная обитель: погасли вечные светила, что обрамляли купола, померк весь свет и колоннады рассыпались в бессильном сотрясении, на смену вечному пришла лишь пустота.

Трое из великих духов, сраженные единой друзой, обратились в ничто. Четвертый же, тот, что прежде изъявил желание стать человеком, простым и смертным, по воле великой силы, господствовавшей в миг паденья всякой магии, стал тем, кем и грезил.

Синяя друза, скованная могуществом первозданных властителей звездных миров, вспыхнула и испарилась, покорно перед этим исполнив последнюю и самую заветную из грез своего творца и хранителя.

Надежду, веру потеряв

Не смей бросаться ты во мрак,

Ведь путь тот мрачен и коряв,

Ведь тьма та не скрывает благ.

У пропасти

Нирана шагнула навстречу пропасти, но приостановилась и замерла у самого ее края, желая последний раз обратить свой тоскливый взор, исполненный грустной мольбы, к предвечному небу.

Внезапно где-то далеко-далеко блеснула ослепительная белая вспышка, затмившая весь прочий свет. Спустя мгновение яркая искра вновь померкла. Один же из ее крохотных лучей пронзил пасмурную тучу и упал точно позади Нираны.

Она обернулась: близ самого водопада, осторожно оглядываясь по сторонам, стоял Элиффин. Он совершенно не изменился с того далекого дня, когда, по воле синей друзы, покинул Вселмаг и отправился в предвечные чертоги звездной обители.

Нирана пристально смотрела на него, боясь поверить тому, что видит. Поймав ее взгляд, он сам замер на месте, не в силах вымолвить ни единого слова. В глазах ее за короткое мгновение он прочитал и любовь, омытую многими слезами, и прежнюю тоску, чуть не приведшую к погибели, и невинный укор за его долгое отсутствие.

Наконец, осознав, что - это не сон и не коварная игра ее воображения, она попыталась двинуться ему навстречу, но вместо этого неосторожно дернулась, и оступившись, провалилась обеими ногами.

-Нирана! - испуганно воскликнул Элиффин и ринулся ей навстречу.

Волею судьбы она успела зацепиться одной рукой на краю смертельной бездны. Пальцы ее из-за всех сил стремились удержаться за мокрую и совершенно гладкую скалу, омываемую брызгами воды.

В тот миг, когда рука Нираны бессильно скользнула по граниту, Элиффин настиг ее, наклонился над пропастью и ухватил за пальцы.

-Дай мне вторую руку, скорее! - попросил он, осознавая, что не сможет вытянуть ее, держась лишь за несколько пальцев. В глазах его читался нескрываемый страх.

Нирана, что было силы подтянулась навстречу Элиффину, поспешившему склониться еще ниже. Он поймал ее распростертую ладонь в воздухе. Их руки встретились и потянулись вместе...

-Привет...как дела? - широко улыбаясь, спросил Элиффин, не переставая аккуратно отряхивать испачканную Нирану.

-Как дела? Тебя не было полгода, за все это время ты не удосужился мне сказать и полслова...Я прибью тебя, Элиффин, если только поймаю...- пригрозила Нирана и, немного отдышавшись, точно набираясь притворной злобы, пустилась за ним в погоню.

Недолго думая, Элиффин принялся удирать, время от времени останавливаясь и дожидаясь отстававшую Нирану. В несколько ловких прыжков преодолели они узкую галерею и очутились перед входом во дворец.

Зная, что Нирана вот-вот появится из-за угла, он затаился в тени высокой уцелевшей колонны. И точно, едва успел он спрятаться, как появилась она.

Сперва Нирана растерянно огляделась по сторонам. Затем, не обнаружив Элиффина, она исполненная страха вновь его потерять, на миг представила, что встреча их была лишь видением.

От одной этой мысли ее пробрала жуткая дрожь. Со лба начал стекать холодный пот.

-Неужели его нет? А может и не было, и все это мне привиделось...и я опять одна...посреди развалин заброшенного дворца у края пропасти...- с дрожью в голосе промолвила она вслух, обхватив ладонями виски.

В словах ее никак не читалась та обида, которую она столь искусно пыталась перед ним изобразить. Нирана вновь оказалась в совершенной растерянности перед страхом расставания.

Элиффин и прежде знал и чувствовал, что для нее он был особо дорог, как никто другой. Теперь же, став свидетелем, этого невинного откровения, он испытал чудесное умиление, которое, подобно пылающему угольку, с новой силой приятно обожгло душу.

-Нирана, я здесь, только прибивать не надо, - виновато попросил он, выходя из-за колонны.

Едва расслышав его голос и осознав, что страхи ее не воплотились, Нирана вновь переменилась в лице. Она даже не попыталась прикрыть сокрытую в ее сердце любовь под маской упрека и обиды, которых в душе ее на самом деле не было, да и быть не могло.

-Ты меня напугал...не делай так больше... - тихо прошептала она на ухо подбежавшему к ней Элиффину.

-Хорошо, не буду...я просто думал, что ты меня прибить хочешь, - попытался он нелепо отшутиться.

-Неужто ты думаешь, что я провела в слезах столько ночей, не смыкая глаз, отправилась за море к водопаду, чтобы, встретив тебя, прибить?

-Нет, не думаю...- неловко признался Элиффин.

Мгновение они провели молча, стоя друг напротив друга. Затем, не в силах больше сдерживать вновь нахлынувших эмоций, он крепко обнял ее.

Едва она коснулась его плеча и шеи, как вновь ощутила родной и близкий сердцу запах, тот самый, что приходил к ней во сне и наяву, все долгие месяцы разлуки.

-Я боялась, что ты меня бросил...никто мне не верил, все говорили: забудь...- шепотом пожаловалась Нирана.

-Прости, я действительно не мог прийти...но теперь все по-другому...спасибо тебе, ты не забыла меня...

-Я не могла забыть, но знай, что если бы я не встретила тебя сегодня...

-Нет, не продолжай, я не хочу говорить об этом, но прошу, никогда, ты слышишь меня? Никогда больше не думай об этом, чтобы ни было...-ласково попросил Элиффин, ловя ее взгляд.

-А теперь, идем отсюда...среди руин делать нам нечего...-задорно проговорил он и, осторожно посадив безмерно счастливую Нирану к себе на плечи двинулся вниз по ступеням.

-Помнишь, как ты нес меня прошлый раз? - поинтересовалась она, обхватив его покрепче за шею.

-Когда это?

-Когда я захворала...брр...как вспомню ту ледяную воду, вновь дрожь пробирает...

-Ах, да...но я ничего такого не думал...Просто помог Тадрину, он совсем тогда подустал... - припомнил Элиффин.

-Чего не думал? - с нескрываемым любопытством переспросила Нирана.

-Ну...торопить судьбу... - замялся он, поймав себя на осознании того, что уже тогда был по уши в нее влюблен.

-Ты такой добрый и наивный, что иногда мне кажешься слишком хорошим, чтобы быть правдой...- рассмеялась от всей души Нирана, впервые за долгие месяцы мучительной тоски и разлуки.

Чудесны волны на закате,

Искрясь, блестит морская гладь,

Плач о находке и утрате,

Не властен ты предугадать.

По волнам

Медленно и осторожно спускался Элиффин по длинной череде ступеней, ведших от разрушенного дворца Гаувдардиса на главный проспект Ансапиена. На плечах у него сидела радостная Нирана, которая, не скрывая улыбки, созерцала окружавший ее мир совершенно новыми глазами.

На середине пролета он совершенно внезапно столкнулся с гламаринами. Фордус, вспоминая в каком виде двинулась Нирана к водопаду начал переживать и решил подняться к ней. Следом за ним по лестнице взбиралось еще пятеро гламаринов.

Едва завидев Элиффина, изумленные сыны моря сперва отшатнулись, а затем, признав в нем Сапиена, пали ниц.

-Ваше Величество...мы рады видеть вас...-поздоровался Фордус, не смея посмотреть ему прямо в глаза.

-Здравствуй Фордус, я лишился своей силы, не надо меня больше так называть...я такой же, как и вы...

-Как? - перепугалась Нирана.

-Так...это долгий и грустный разговор, - решил покамест не вдаваться в подробности Элиффин.

-Ваше Величество, нам совершенно все равно, какой силой вы обладаете, для нас вы - повелитель, мы рады будем служить премудрому Сапиену...

-Прошу вас, называйте меня моим земным именем...-взмолился Элиффин, которого имя Сапиена неприятно обожгло, навеяв еще совсем свежие воспоминания.

-Как прикажите...позвольте препроводить вас на корабль, исследование острова мы пока отложим, - любезно предложил Фордус.

-Спасибо большое, с вашей стороны это было бы очень любезно.

Дольрамус, повар на судне, встретил Элиффина с таким же изумлением, как и остальные гламарины. Для высокого гостя, несмотря на все его возражения, кок приготовил лучшее из блюд.

Салат с ананасом и мясом креветок выдался на славу. Подали деликатес на единственной из скатертей, что были на судне. Элиффин аккуратно переложил себе в тарелку одну из креветок и, едва отведав, с восхищением произнес:

-Это самое вкусное из всего, что я пробовал, милые друзья, но мне правда неловко.

-Рад, что вам понравился, я очень старался, - признался Дольрамус.

Остальные гламарины, исполненные радости от встречи со своим властителем, собрались по бокам стола и принялись за обе щеки уплетать вареную рыбу, выловленную накануне.

Улов их был мелким и костлявым, жевался с трудом и, как они не силились изображать удовольствие от приема пищи, Элиффин не мог не уловить их вожделенного интереса к преподнесённой ему трапезе.

-Нетушки... так дело не пойдет... я не могу сам есть, а вы чтоб смотрели... дайте мне тоже рыбу...- попросил Элиффин.

-Но мы приготовили это для вас, Ваше Величество, - попытался уговорить его Фордус, но тщетно.

-Дорогие гламарины, я уже попробовал, это действительно очень вкусно, но здесь очень много... остальное пусть будет для Нираны, она совсем изголодала.

-Ничего не изголодала я... - ласково пробурчала Нирана.

Элиффин не промолвил в ответ ни единого слова. Вместо этого он молча подсадил лакомый кусочек на вилку и поднес к ее рту.

Гламарины заулыбались. Нирана покорно раскрыла рот и, осторожно прожевав, проглотила деликатес, изобразив на лице неподдельное блаженство.

В это Дольрамус быстро спохватился и принес Элиффину рыбу, приправленную последними остатками изысканных специй.

-Не стоило приправлять, но спасибо, милые гламарины, я так вам благодарен, что вы помогли ей...мы всегда вам будем обязаны...

-Вы подарили нам жизнь...мы никогда не сможем отблагодарить вас достаточно...в наших обителях, Ваше Величество, вы всегда будете самым желанным гостем, - промолвили нестройным хором все собравшиеся за трапезой гламарины.

Отобедав, гламарины единодушно решили разделиться. Десять из них должны были отправиться вместе с Элиффином и Нираной назад в Альбигунд, оставшиеся же - постепенно осваивать опустевший остров. Для Элиффина и Нираны обустроили лучшие каюты, остальные гламарины приготовились нести вахту.

Дождавшись восхода луны, синий парусник покинул лазурную гавань и отправился в обратное плавание. Бледно-желтое сияние ночного светила тысячами искр отражалось в спокойных и величественных водах южного моря. Часы друг за другом сменяли друг друга. Чистое мартовское небо с заходом солнца зажглось тысячами мерцающих звезд и созвездий.

На смену позднему вечеру пришла глубокая ночь. В небольшой каюте при свете нескольких тусклых свечей, с трудом разгонявших полумрак, Элиффин и Нирана сидели друг напротив друга на полу каюты, покрытом большим теплым одеялом, и разговаривали.

-Расскажи мне, почему же ты лишился своей силы? - повторила свой старый вопрос Нирана.

-Так вышло... - вновь замялся Элиффин, точно не решаясь рассказать всего.

-Ну пожалуйста... - взмолилась Нирана.

Не смея ей отказать или соврать, он вкратце рассказал о том, как сперва допытывал Верума и Доритерна, а затем решился разыскать Ладрозара.

На этом месте ее прервала Нирана:

-Ладрозара? Того самого?

-Да, его...кого же еще?

-Ничего себе, а зачем? - не могла она уняться.

-Сейчас расскажу, слушай дальше...-попросил Элиффин.

Затаив дыхание, слушала она о том, как разыскал он себрина огня и вместе с ним возвратился к прочим духам, дабы воссоединиться и в едином порыве уничтожить синюю друзу, разлучившую его с любимой.

-Постой...та вспышка на небе, это была она?

-Да...

-И вы все...ты, Доритерн, Верум и даже Ладрозар сделали это ради меня?

-Да...

Внезапное осознание всего того, чем пожертвовал ради нее Элиффин, изумило Нирану. С новым неподдельным любопытством она обратила свой взор к нему. В полумраке корабельной каюты рядом с ней сидел некогда всесильный властитель морей, древний себрин воды, сильнейший из четырех первозданных духов, отказавшийся от всего своего могущества только ради того, чтобы вернуться во Вселмаг и быть сейчас здесь.

-Сапиен... - невольно прошептала Нирана, улавливая в его взгляде доселе сокрытый для нее удивительно глубокий мир дум и размышлений, крепкую волю и твердый несгибаемый дух.

-Нет, теперь я - Элиффин... - также тихо ответил он.

Нирана любила его и прежде, долгие месяцы он был для нее единственным смыслом жизни, который чуть было не ушел навсегда. Теперь же Элиффин стал для нее особенно дорог. Не промолвив больше ни единого слова, она вновь бросилась к нему в объятья. Растроганный до глубины души он распростер ей навстречу руки.

Она прижималась к груди величайшего из легендарных кудесников древности. Осознавая это, ей становилось и радостно, ибо она любила его, и грустно, ибо пожертвовал он всем ради нее, и тревожно, ибо не знала она верно ли поступила, не пожелав ни за что на свете отпустить его.

-Знаешь, что самое страшное? - решил неожиданно признаться Элиффин, чувствуя, что лишь она - тот единственный человек, которому можно раскрыть всю душу.

-Что, милый? - тревожно переспросила Нирана, не переставая наслаждаться его крепкими объятьями и ровным дыханием.

-Синяя друза отмстила мне на прощанье...я вспомнил все...все от начала...и буду помнить это всегда...

-От начала? - не поняла его Нирана.

-Да...от начала...я помню белую вспышку во мраке, зачавшую этот мир...я помню, как творились звезды и планеты, я помню, как пучина моря впервые заняла простор, я помню, как во мраке вечном зажглись светила дня и ночи...все помню...и как творил кристалл...и первых гламаринов и даже, как покинул мир по доброй воли и как столкнулся с Ладрозаром...все помню, но довольно...

-Прошу, скажи мне, ты ведь не жалеешь?

-Нет, не жалею, ведь я счастлив, бесконечно счастлив, - прошептал Элиффин, не переставая ласково перебирать рукой ее длинные волнистые волосы.

К середине ночи внезапно похолодало, но Элиффин и Нирана, доселе намного месяцев разлученные друг с другом по воле синей друзы, сидели все так же в обнимку, не смея расстаться даже до утра.

-Тебе не холодно? Мне кажется, что ты дрожишь... - заботливо поинтересовался Элиффин.

-Есть немного... призналась Нирана, успевшая совершенно промерзнуть.

-Давай тогда спать, пол действительно холодный, даже несмотря на одеяло.

С этими словами он заботливо взял Нирану на руки, осторожно отнес и положил на кровать. Дождавшись, пока она устроится поудобнее, Элиффин низко склонился, поцеловал ее в лоб и пожелал спокойной ночи.

-А ты куда? - спросила Нирана, зевая.

-Я к себе... - немного растерянно ответил Элиффин, собиравшийся уже покинуть каюту.

На миг их взгляды встретились вновь. Лицо ее изобразило широкую улыбку, не выдержав которой, Элиффин рассмеялся. Следом за ним залилась звонким смехом и сама Нирана.

-Ну тогда двигайся, мне ведь тоже холодно...- сообразил он.

Не тая широкой улыбки, Нирана спешно пододвинулась, уступив ему место подле себя.

***

Беспокойные воды буйного моря затихли в ранний час утра. Ночное светило, а вместе с ним и все звездное воинство в величии, обрамленном тысячами ярких огоньков, что украшали темный небосвод, готовилось передать бразды правленья солнцу.

Синий парусник, подгоняемый попутным ветром, мерно плыл на север, рассекая безбрежный морской простор. В свете заходящей луны далеко на горизонте угадывался лишь тусклый огонек старого маяка, что уже пять сотен лет указывал всем путешественникам вход в узкий залив Альбигунда.

Нет худа без добра,

Нет счастья без страданья,

Нет грани без ребра,

Нет встреч без ожиданья.

Оранжевый закат

На смену холодной ночи пришло на удивление теплое утро. Подгоняемый всю дорогу попутным ветром синий парусник к полудню вошел в воды Узкого залива. Хребты Серых и Песчаных гор приветствовали их яркими белыми отблесками своих ледяных шапок, блиставших в лучах весеннего солнца.

В тревожном нетерпении стояли Элиффин и Нирана на палубе корабля, дожидаясь, покуда он причалит к берегу.

Солнце уже клонилось к горизонту, когда синий парусник, наконец, вплотную приблизился к причалу. На набережной было на удивление многолюдно. Один из прохожих, едва приметив их корабль, тотчас же помчался к нему навстречу.

В то же мгновение Элиффин и Нирана узнали в нем Тадрина.

Он был совершенно бледный, под его глазами виднелись огромные синяки. С отъезда Нираны он не мог найти себе места, точно предчувствуя то, что она в порыве отчаяния чуть было не совершила.

-Нирана! - закричал Тадрин, взбираясь на палубу, - паршивая девка! Как ты вообще могла...ты должна была меня слушаться! Живо домой! Там поговорим... Не смей улыбаться!

Внезапно взгляд его упал на Элиффина, которого он до сей поры не замечал...

-Ничего себе...- оторопел от неожиданности Тадрин.

-Привет, приятель...она не виновата...не ругай ее...-вежливо попросил его Элиффин.

-Конечно, все же из-за тебя...вчера вот сидел и думал, встречу этого премудрого...так как дам ему...за все хорошее...

-Не трогай его, - внезапно заступилась Нирана.

-Нирана, постой, пожалуйста, - попросил ее на этот раз сам Элиффин.

-Правильно, нечего за него заступаться, он тебя бросил...- рассвирепел пуще прежнего Тадрин.

-Тадрин, я не бросал ее, ты же знаешь...- спокойно и уверенно произнес Элиффин, удерживая его напряженный взгляд. В ответ на это, Тадрин, точно не выдержав сдался:

-Прости, погорячился, я не мог найти себе место все эти дни...она моя сестра...я за нее в ответе перед родителями...

-Я понимаю тебя, но давай забудем это, ведь больше такое не повторится, - вежливо предложил Элиффин и в знак примирения протянул ему руку.

-Я рад тебя видеть, дружище, но не творите мне больше таких фокусов! Вас обоих это касается...- строго, но уже не злобно произнес Тадрин.

С этими словами он крепко обнял Нирану.

-Никогда! Никогда так не делай больше! Ты меня чуть до сумасшествия не довела! Что значит: я уплыла за море...знаю, что ты меня не поймешь, но без него я жить не могу и не хочу? - не переставал возмущаться Тадрин, попутно извлекая из кармана надорванную записку, которую, судя по всему, он успел уже вызубрить наизусть.

-Прости...я не буду...

-Эх, ладно, что с вас взять-то обоих...марш домой ужинать...- строго повелел Тадрин и обратился к столпившимся на набережной:

-А вы что уставились? Здесь клоунов не показывают! Идите в цирк!

Толпа недовольно забурчала, но постепенно начала покорно расходиться.

-Это он вернулся...помните ту девушку, что каждый день ходила по набережной взад и вперед...она вернулась с тем, кого ждала...великим духом моря, - разносил ветер разноголосый шепот.

-Идем же! - позвал их еще раз Тадрин, уже более милостиво и снисходительно.

-Подожди минутку, - попросил Элиффин, пожелавший проститься с гламаринами. Осознав, что настал час расставания все десять сынов моря, что сопровождали их в плавании, встали пред ним на колени.

Элиффин не выдержал и прослезился:

-За что, за что вы так любите меня? Я не достоин вас...

-Вы - наш отец, ваше величество, мы всегда будем должны вам, - покорно склонив головы, единым хором ответили ему гламарины.

Много дней минуло со дня той ужасной расправы в Альбигунде, получил свое наказание король Феривора и многие слуги его, но Элиффин все никак не мог забыть всех тех, кто пал невинной жертвой чудовищной и необузданной жажды власти над миром.

Осторожно он подошел к каждому из них, склонился, обнял и расцеловал.

Беззаветно преданные гламарины приподнялись и, точно не желая расставаться, обступили его со всех сторон.

Тадрин и Нирана, исполненные трогательного восхищенья, безмолвно наблюдали, как еще несколько минут обнимали они его по очереди и все вместе.

-Удачи вам, да зацветет новыми красками прекрасный Ансапиен...

-И да навестит его Сапиен, - улыбаясь ответили гламарины.

-Обязательно приедет и навестит, - пообещал Элиффин.

Еще раз низко поклонившись, гламарины заняли свои места, приготовившись отчаливать.

Нирана и Элиффин в сопровождении неугомонного Тадрина сошли на берег и вместе помахали им на прощанье рукой.

Трое путников быстро шли по городу, почти молча. Прохожие, едва заметив Нирану в сопровождении Элиффина удивленно озирались. Тадрин продолжал время от времени ворчать, но был он уже намного добрее, чем вначале.

Наспех они поужинали тем, что приготовил Тадрин. Элиффин собирался было помочь ему с посудой, но Нирана уговорила его пойти на набережную.

-Идите-идите, зачем воркующим голубкам посуду-то мыть, когда Тадрин для этого есть...вот заведу и я роман, придет вас черед драить...- шутливо напутствовал их Тадрин. Несмотря на всю маску недовольства и ворчанья, в глубине души, почувствовав, что Нирана воскресла духом, он и сам испытал глубокую радость.

-Ты хочешь успеть к шести? - поинтересовался Элиффин.

-Да...а откуда ты знаешь...-удивилась Нирана.

-Просто...догадался, - развел плечами Элиффин.

Они бежали по городу, держась крепко за руки. За мгновение до того, как городские часы пробили шесть Элиффин и Нирана выбежали на набережную.

Прохожие их тотчас же узнав, замерли на месте от любопытства.

-Я приходила сюда каждый вечер...всегда в шесть...- тихо прошептала она.

-И каждый раз мечтала встретить со мной закат, не так ли? - спросил Элиффин, неотрывно глядя ей прямо в глаза.

-Да... но откуда тебе это известно? - настороженно поинтересовалась Нирана.

-Я был здесь каждый день, ровно в шесть, я шел рядом с тобой, но не мог обнять, грезил взять тебя за руку, но не мог и прикоснуться...

-И в тот страшный день, когда меня схватили, ты...

-Я чуть не опоздал, но все же подоспел...

-Волна! Я знала, я верила, что это ты...- обрадовалась Нирана, осознав, что предчувствие не подвело ее.

Толпа окружала их все более плотным кольцом. Изумленные альбигундцы не переставали изумленно перешептываться, глядя на них.

Но для Элиффина и Нираны уже не было больше ничего. Осторожными шагами они вышли на причал.

-Я молилась великим духам, моя мечта сбылась. Теперь я счастлива, мне даже нечего просить, но страшно вспомнить...

-Все это в прошлом - прошептал Элиффин, - ну же, не грусти, ведь теперь мы всегда будем вместе и ходить на набережную сможем, хоть каждый день...

-Я знаю, но боюсь, что ты мне только снишься...боюсь, что на миг закрою глаза, и окажусь одна на пустом причале...

-Не снюсь...прикрой глаза...ну давай же, - ласково попросил ее Элиффин.

Дождавшись, пока она покорно выполнит его приказ, он осторожно, едва дыша, вплотную подошел и прильнул к ее губам. Нирана, готовая к такому подвоху, крепко обняла его в ответ.

Спустя мгновение, прямо на глазах у ахнувшей толпы их уста слились в горячем поцелуе. Собравшиеся у набережной замерли, словно завороженные, не в силах произнести ни единого слова.

-Постой здесь, никуда не уходи, - попросил Элиффин и стремглав бросился к ближней лавке, где продавали прекрасные гвоздики. Купив их ровно девять, он поспешил вернуться.

Нирана в нетерпении ожидала его, все там же на причале, не веря своему счастью.

-Ты жен...тьфу...ты выйдешь за меня замуж? - припал на одно колено Элиффин, протягивая ей цветы и силясь заглянуть прямо в глаза.

Растроганная Нирана не промолвила в ответ ни единого слова, но лишь молча кивнула головой.

Толпа ахнула. Элиффин, не в силах сдерживать нахлынувшие эмоции, подхватил ее на руки, коснулся губами ее счастливого личика и усеял любимый лоб и красные щечки бесконечным множеством поцелуев.

Когда же все, наконец, разошлись, они молча сели у самой воды.

Далеко на западе, за Серыми горами, что обрамляли узкий залив, садилось солнце, приготовляя путь для восходившей луны. Прощальные лучи заката, пронзая негустые тучи, светили ярко и чудесно, озаряя лиловым сиянием бескрайний морской простор.

-Они ведь погибли ради этого? - едва слышно прошептала Нирана, точно осознав грустный взгляд Элиффина, устремленный в этот миг в небо.

-Они не погибли, но исполнили свое предназначение...их путь подошел к концу....

Внезапно позади них раздались тихие и осторожные шаги. Элиффин обернулся: это была юная разносчица, подслушавшая их разговор.

-Извините, но не желаете ли купить свечи? Я слышала, это помогает, если вы кого-то потеряли... - осторожно произнесла она и протянула им на выбор прекрасные восковые свечи разных цветов.

-Спасибо, - поблагодарил его Элиффин, доставая из кармана несколько серебряных монет, найденных им на улице еще в день битвы с Ладрозаром.

Взяв две свечи: черную и белую, - он расплатился и отпустил разносчицу. Но не успела она пройти и десяти шагов, как Элиффин догнал ее и попросил продать ему еще одну свечу, на сей раз, красную.

Зажегши каждую из них любезно одолженным огнивом, он возвратился к Ниране.

-Три свечи? - удивилась она, завидев издалека яркие огоньки, разгонявшие вечерний полумрак.

-Три...

-Почему? Ты простил его?

-Нет, он сотворил слишком много зла, да и не мне его прощать...просто я чувствую, что если бы не Ладрозар, мы бы не были с тобою вместе...

***

Солнце зашло за горизонт. На смену вечерней мгле пришла весенняя ночь, озаряемая во мраке лишь тусклыми отблесками воды, искрившейся в бледном сиянии луны и мерцающих звезд на темном небосклоне. Медленно догорали свечи, аккуратно воткнутые в тугие доски.

-Так, ты говоришь: все помнишь и знаешь? - поинтересовалась Нирана.

-Вроде того, - замялся Элиффин, успевший изрядно пожалеть о своем откровении.

-Кто же сотворил себринов, ведь ничего не бывает из пустоты? - задала она вопрос, глядя прямо в глаза.

-Нет, не бывает... - попытался отмахнуться Элиффин.

-Тогда, колись...я же не отстану...

-Нирана, ты мне не поверишь...

-А, если попробую?

-Что ж...слушай...все мы - герои одной книги о добре и зле, о любви и ненависти, о гордости, тщеславии и милосердии.

-Ты дуришь меня, Элиффин, - рассмеялась Нирана.

-Я же говорил не поверишь... - обиженно пробормотал он.

-Конечно! Попробуй в такое поверить! И кто же, по-твоему, написал эту книгу?

-Один добрый малый из совсем другого мира, где нет волшебства, но люди летают на железных птицах, седлают самоходные колесницы, видятся друг с другом через океан и общаются на любом расстоянии через странные шкатулки, что излучают невидимые волны...

-Это самое удивительное, что я слышала! Как же зовется это место?

-Планета Земля...

***

Не смея прерывать волшебную мелодию прибоя, Элиффин и Нирана сидели, тесно прижавшись друг к другу, на самом краю причала, в трепетном безмолвии созерцая спокойствие и величие бескрайнего южного моря.

КОНЕЦ.