Узы брака

Глава 9

— Я в кухне, — негромко сообщил Дейн, услышав шаги Каролины.

Она остановилась в дверях и принялась теребить кольцо.

— Дейн, дай мне одно обещание.

Он поставил чашку в посудомоечную машину, закрыл дверцу, подошел к Каролине и застыл в ожидании.

— Давай будем вести себя сдержанно. Квентин еще никогда не видел меня такой… — Поймав недоуменный взгляд Дейна, Каролина пояснила: — Он не видел меня с мужчиной. К тому времени как Квентин повзрослел и стал кое-что понимать, мы с его отцом… словом, мы только ссорились. Квентин не понимает, в чем дело. Ему кажется, что я тебя недолюбливаю.

Дейн подошел поближе и отвел со лба Каролины упавшую прядь волос.

— Что же ты ответила ему?

— Что ты мне очень нравишься. — Каролина глубоко вздохнула. — Но… он считает, что в таком случае мы должны пожениться.

— Да? И что ты об этом думаешь? — прошептал Дейн, у которого от неожиданности начали путаться мысли.

Каролина вздрогнула.

— Я больше не могу обманывать себя — меня тянет к тебе. Каждое твое слово, каждый жест усиливают это влечение.

— Стало быть, моя тактика сработала. — Дейн провел пальцем по щеке Каролины, взял ее за подбородок и заглянул в глубину глаз.

Глаза Каролины пылали желанием — под стать его собственным. Она кивнула.

— Я не знаю, сколько еще смогу продержаться.

— Вот как?

Это прозвучало как приглашение. Дейн осторожно дотронулся до ее губ. А когда язык Каролины легким движением коснулся его пальцев, страсть вспыхнула в нем. Дейн со стоном прижал Каролину к себе и запустил пальцы в ее рассыпавшиеся по плечам волосы, склонился к ее шее и прильнул губами к пульсирующей жилке, а затем начал покрывать поцелуями всю шею.

— Пожалуйста, не надо, Дейн! — простонала она.

— Но почему? — Дейн отстранился, изнывая от боли. Никогда в жизни он не желал женщину так страстно и нетерпеливо.

Она приложила ладони к разгоряченным щекам.

— Прежде нам надо поговорить, — заявила она и вынула из кармана джинсов резинку и заколку.

Держа заколку во рту, она собрала волосы на затылке в хвост и подняла их, чтобы заколоть на макушке. Дейн вдруг понял, что Каролина опять начала воздвигать между ними непробиваемую стену. Слова Квентина потрясли ее и заставили действовать.

— Не надо, — попросил он, отнимая заколку. — Оставь их распущенными для меня. Что еще сказал Квентин?

— Он заметил, как мы смотрим друг на друга, и вбил себе в голову, что мы поженимся.

— Нелепо, верно? — с отчетливой ноткой горечи подхватил Дейн. Чуда не произошло.

Но Каролина не обратила внимания на его голос.

— Я объяснила Квентину, что ты занятой человек. Фестиваль задержит тебя здесь всего на пару месяцев, а что будет дальше, неизвестно. Ты нигде не задерживаешься надолго.

Дейн покачался на каблуках. Каролина говорила сущую правду. Прежняя жизнь вновь помешала ему примерить ярмо ответственности.

— Как он воспринял твои объяснения?

— Сказал, что все понимает, — прошептала Каролина, — кроме одного: почему после гастролей ты не можешь возвращаться сюда, в Коттедж-Крик.

— А ты?

— Я не ответила, Дейн. — На лице Каролины отразилась тревога. — Понимаешь, Квентин мечтает о настоящей семье — с мамой, отцом, братьями и сестрами, дедушками, бабушками и другими родственниками. Я не хочу обмануть его ожидания, потому что отношения между людьми складываются не так-то просто. Чаще всего они распадаются.

Последние слова прозвучали для Дейна как приговор. Схватив Каролину за плечи, он встряхнул ее.

— Опомнись, Каролина! — выпалил он. — Нельзя всю жизнь оберегать ребенка от разочарований!

Каролина сжала руками ноющие виски.

— Пожалуй, ты прав, — вымолвила она.

— Ты должна быть благодарна уже за то, что он делится с тобой такими мыслями.

— Но я ничего не могу с собой поделать, Дейн. Я не хочу, чтобы Квентин мечтал о невозможном.

— Что же здесь невозможного? — глухим голосом спросил Дейн и крепче стиснул плечи Каролины, ненавидя ее за разбитую мечту.

— Наш брак, — еле слышно выговорила она.

Резкая знакомая боль пронзила сердце Дейна. Он думал, что давно притерпелся к ней, но после встречи с Каролиной вдруг стал надеяться, что и ему суждено изведать счастье, познать вкус верности, благоразумия и других старомодных добродетелей. И вот его постигло разочарование, причинив нестерпимые муки.

— Ошибаешься, Каролина. Он невозможен лишь в том случае, если ты помешаешь ему.

— Нет, это ты ошибаешься, Дейн. — Каролина рывком высвободилась из объятий. — С каких это пор ты решил вести оседлую жизнь? Тебе же известно — я привязана к этому городу. Да, меня тянет к тебе, но это не избавляет меня от обязанностей, а ты понятия не имеешь, что означает это слово!

— Мне известно, что на концерты надо являться вовремя и трезвым, даже если мне не до музыки. Я знаю, что детям нельзя давать невыполнимых обещаний. Когда ты заявила, что я должен подождать, пока ты привыкнешь ко мне, я смирился.

Каролина растерялась. Она всего лишь хотела, чтобы Дейн понял: не следует питать иллюзий на ее счет. Но Дейн воспринял ее слова совсем по-другому. Неужели он считал, что у них есть шанс… Нет, этого не может быть. В душе Дейн по-прежнему бродяга и мечтатель. Он готов к оседлой жизни не более, чем ураган. Надо только доказать ему это, заставить его уйти, и жизнь возвратится в привычное русло.

— Ты не ответил на мой вопрос, Дейн. С каких это пор ты решил остепениться?

— С тех пор, как влюбился в тебя, черт побери!

— Что ты сказал?!

— Я люблю тебя.

От этих слов у Каролины перехватило дыхание. Она не верила своим ушам: Дейн влюблен в нее? Дейн признался ей в любви? Немыслимо! Душа ее ликовала, но это ликование не могло вытеснить недоверие.

— Ты сам понимаешь, что говоришь? — прошептала она.

Шагнув ближе, Дейн одним движением освободил ее волосы и рассыпал их по спине и плечам шелковистым веером. Просунув под них ладонь, Дейн притянул Каролину к себе.

— Понимаю, — прошептал он, обдавая ее лицо горячим дыханием. — Ты думаешь, что все дело в гормонах? Уже нет.

Она буквально задыхалась в жарких объятиях Дейна, была ошеломлена и растеряна.

— Секс и любовь — разные вещи, — наконец сумела выдохнуть она. — Как и любовь, и привязанность. По-моему, ты все перепутал.

— Нет, Каролина, я наконец-то во всем разобрался. — И он стиснул ее еще крепче. Его рука заскользила по спине Каролины, по тонкому серому свитеру, проникла под него и коснулась кожи.

От сильных пальцев Дейна по спине Каролины пробежала дрожь предвкушения и вожделения. Не давая ей увернуться, Дейн прильнул к ее губам, медленно раздувая пламя, уже пожирающее ее, сжигающее страх и запреты. Каролина застонала, и Дейн впился в ее губы с новой силой.

Беспомощная, охваченная желанием, она прижалась к Дейну, почувствовала его тело сквозь одежду. Выпрямившись, Дейн подхватил ладонями ее ягодицы и прижал к себе. Каролина вскрикнула, теряя самообладание. Бороться с ним было бесполезно. Дейн вновь завладел ее губами с алчностью, соперничающей с жаждой самой Каролины. Он пробуждал в ней безудержную страсть. Каролина таяла под его ласками, ее благоразумие улетучивалось, осторожность отступала. Только Дейн мог потушить разгоревшееся в ней адское пламя — Дейн с его волшебными руками, горячими губами и проницательными глазами.

— Я так хочу тебя, — хрипло пробормотал он. — Пойми, что и ты этого ждешь. Между нами больше нет стен.

Подхватив на руки, он понес ее вверх по лестнице в спальню, напомнив Каролине Ретта Батлера.

— Обратного пути у нас нет, — заявил он срывающимся голосом. — Иди ко мне, Каролина.

Она молча подвела Дейна к старинной кровати красного дерева, занимавшей большую часть комнаты, и легла поперек нее на стеганое одеяло. Это одеяло до сих пор напоминало Каролине летний день, когда ее бабушка терпеливо сшивала кусочки белого полотна и красного атласа. «Я шью его для тебя, Каролина, — объяснила она. — И для твоего мужа. Под этим одеялом ты будешь спать, любить и мечтать». В семь лет Каролина не поняла слов бабушки, но в тридцать два их смысл наконец-то дошел до нее.

— Я хочу видеть тебя, — прошептал Дейн, осторожно стаскивая с нее свитер и расстегивая лифчик.

Долгое время он любовался ею молча. Каролину переполняло предвкушение.

— Господи, как ты прекрасна! — наконец выговорил он.

Присев рядом, он подхватил грудь Каролины ладонью, и от этого прикосновения она невольно затрепетала.

— Тебе нравятся ласки моих губ? — Он самозабвенно целовал ее, обводя кончиком языка темно-розовые круги вокруг сосков. — Мои поцелуи будят в тебе желание?

В ответ Каролина застонала, ощущая странное сочетание желания и отчаяния. Она превратилась в сгусток дрожащей плоти, Дейн заставил ее забыть обо всем, кроме почти животной страсти, требующей удовлетворения.

— Ты дрожишь. — Он провел ладонью по груди и животу Каролины. — Как ты нежна и красива! Ты дрожишь от желания, понимаешь, Каролина?

— Да, — выдохнула она и открыла глаза.

Дейн не сводил с нее горящего взгляда. Взяв руку Каролины, он повел ею по шелковистой податливой коже. Это прикосновение показалось ей невероятно притягательным. Каждый дюйм кожи приобрел небывалую чувствительность. Дейн положил ладонь Каролины на свой живот.

— Почувствуй мое желание, Каролина. Ощути, как ты возбуждаешь меня.

Его орудие затвердело, как сталь. Каролина прижала ладонь к выпуклости под джинсовой тканью, ощутила ритмичную пульсацию. Повернувшись на бок, она принялась расстегивать рубашку Дейна, провела ладонями по его широким плечам, очертила кончиками пальцев бугры мышц. Она исследовала его постепенно, переходя от рук к груди и животу, наслаждаясь вздохами Дейна. Запустив пальцы в густую поросль на его груди, она подвергла Дейна сладкой муке. Его соски затвердели от возбуждения. Распластав пальцы по груди Дейна, Каролина провела ладонью вниз, заставив его задрожать, а затем склонилась к его губам. Она целовала его рот, шею, плечи, начала прокладывать поцелуями дорожку вниз по животу и помедлила у пояса джинсов.

— Не останавливайся, детка.

— Помоги мне, — попросила она. — Я больше не выдержу.

Дейн поднялся и быстро освободился от одежды. Встав перед Каролиной на колени, он снял с нее туфли и носки, легко коснувшись пальцами ступни. Каролина сжалась. Дейн ловко расстегнул ее джинсы и снял их. Наконец Каролина оказалась совершенно обнаженной.

Наклонившись, Дейн поцеловал ямочку у нее под коленом, и губы его двинулись выше, к бедру, но так медленно, что желание стало нестерпимым.

Все ее тело ныло от неутоленной жажды. Губы и руки Дейна блуждали по нему, пробуждая чувственные воспоминания. Ладони раздвигали бедра, язык касался самого потаенного, исторгая из уст Каролины гортанные стоны.

— Ты вся горишь, детка, словно костер в летний день.

Каролине удалось лишь слабо кивнуть. Дейн играл на ее теле, как на скрипке, — поглаживая, пощипывая, сочиняя песню любви и страсти. Каролине казалось, что по ее коже пробегают искры, перед глазами плыли разноцветные яркие пятна, на лбу выступил пот. А Дейн продолжал ласкать и дразнить, ни на секунду не прерывая сладкую пытку.

— Дейн, еще немного, и я… — прошептала она.

— Значит, пора остановиться. — Он слегка отстранился, и сокрушительное, опаляющее желание начало угасать.

Каролина вздрогнула.

— Прошу тебя, не надо! — взмолилась она.

Дейн поцеловал ее в бедро, принялся ласкать живот и грудь — все тело, кроме самого чувствительного местечка между ног. Не в силах сдержаться, Каролина прижалась к нему.

— Каролина, самое лучшее в любви — это предвкушение, — пробормотал он, не прерывая ласки.

Искры вновь пробежали по телу Каролины, быстро набирая силу, доводя ее до изнеможения. Все медленно поплыло перед ее глазами, Каролина забыла обо всем, взбираясь на вершину наслаждения. Это продолжалось бесконечно, а спуск тянулся еще дольше, волны блаженства угасали постепенно. Наконец Каролина удовлетворенно вздохнула. Она и не подозревала о существовании такого нестерпимого, всепоглощающего желания.

— Чудесно… — пробормотала она. — Я и не думала, что такое бывает…

— Это еще не все, Каролина. — Приподнявшись, он накрыл ее своим телом. Их губы встретились, Каролина отвечала на каждое движение языка, проникая в глубины его рта. Желание вернулось к ней, ощущение блаженства сменилось нетерпением и жгучей жаждой.

— Впусти меня, Каролина, — прошептал он, просунув ладони между ее бедрами и заставляя ее открыться. Ее разгоряченное лоно обильно увлажнилось, Дейн легко проскользнул в него.

Каролина ахнула: он заполнил ее до отказа. За годы вынужденного воздержания она забыла о том, как прекрасен этот миг полного слияния. Ее бедра вздрогнули, и Дейн застонал. На его лице отразилась страсть, воспламенившая Каролину. Она принялась соблазнительно приподнимать и опускать бедра, усиливая каждое его движение. И вот с хриплым возгласом он в последний раз погрузился в глубину ее лона. Каролина вцепилась в его плечи обеими руками, оглушенная страстью, и унеслась на волнах божественного забвения.

Несколько минут спустя она прошептала:

— Я не разочаровала тебя?

Дейн уткнулся в ее плечо.

— Об этом я мечтал неделями. Я успел насладиться предвкушением, но остальное… оказалось бесподобным. — Он взглянул в глаза Каролине и обвел языком губы.

Каролина вздрогнула. Неприкрытая страсть в глазах Дейна радовала и пугала ее: неужели почти час назад он не солгал, сказав, что любит ее? В то время Каролина не поверила ему, но теперь ее сомнения начинали рассеиваться. Если он повторит свои слова, возможно, и она сумеет выразить чувства. А если заговорить первой? Каролина открыла рот, но не издала ни звука: выдавать себя слишком рискованно. Однажды она уже обожглась и с тех пор стала вдвойне осторожной.

Но тело изменило ей, выдало Дейну ее заветные желания. Протянув руку, Каролина укрыла его стеганым одеялом. Ее мышцы все еще блаженно ныли.

— Каролина, — прошептал Дейн, — поедем со мной в Северную Каролину — в Ньютон, там пройдет фестиваль музыки и ремесел. Заодно я поговорю с организаторами фестиваля, попробую собрать информацию для городского совета Коттедж-Крик. А еще я намерен выступить на фестивале. И еще раз услышать твои стоны.

Каролина покраснела. Мысль о поездке вдвоем с Дейном показалась ей на редкость заманчивой. Какая роскошь — дни и ночи вдвоем, возможность воскресить забытые ощущения, наслаждения, мечты!

Одумавшись, она покачала головой. Все это можно испытать и здесь, никуда не уезжая. Под бдительными взорами соседей их отношения не будут развиваться с такой стремительностью — тем лучше. Каролина привыкла считаться с условностями. Нельзя забывать, что ей с Квентином придется жить в этом городе.

— Не могу, Дейн, — с сожалением откликнулась она. — Это погубит мою репутацию, а не хочу, чтобы Квентин слышал сплетни о собственной матери. — Она снова покачала головой. — В маленьких городах слухи разносятся в мгновение ока.

— Забудь о них. — Дейн поцеловал ее и прошептал: — Я уезжаю в следующую среду. У тебя еще есть время передумать.

Всем существом Дейн желал услышать, что она согласна. Вдвоем, вдали от Коттедж-Крик и обязанностей, он наверняка сумеет убедить Каролину поверить ему. Он докажет, что любовь между ними возможна. За несколько часов Каролина стала его спасением. Без нее Дейна ждали пустота и отчаяние.

Он держал ее в объятиях почти всю ночь. В четыре часа утра он осторожно выбрался из-под одеяла и оделся, дрожа от утренней прохлады. Уходя, он склонился над Каролиной со словами:

— Поедем со мной. Ты не пожалеешь.

Словно в ответ, Каролина пошевелилась во сне, перевернулась на бок и в конце концов отвернулась от Дейна. Он вздохнул, взял ботинки и вышел за дверь. Скрип ступеней лестницы гулко разносился по всему дому. Когда Дейн приблизился к входной двери, снаружи раздался лязг ключа в замке. Дверь распахнулась.

— Уже уходишь? — осведомилась Хипзайба, увидев в прихожей Дейна. Она достала из стенного шкафа куртку Дейна и протянула ему. — Каролина слишком долго жила одна — и не только из-за ребенка. Она разучилась доверять всем, кроме себя. Одиночество — тяжкое испытание.

— Вы же выдержали его, — возразил Дейн, набрасывая куртку.

— Я не подозревала о том, чего мне недостает. Но теперь я все знаю и боюсь снова остаться одна. Когда я уеду отсюда, а Квентин вырастет… — Она помолчала. Дейн наклонился, чтобы зашнуровать ботинки. — Ты будешь нужен ей. Она и теперь нуждается в тебе, а ты — в ней. Скоро вы это поймете. — Хипзайба открыла дверь, впуская тусклые предрассветные сумерки. — Не обижай ее, Дейн.

— Спокойной ночи, мисс Маккартер.