В 16.50 от Паддингтона

Глава 24

— Ну кто еще кроме меня мог наломать столько дров? — мрачно изрек Дермут Креддок.

Он сидел, вытянув длинные ноги, и казался слишком громоздким в тесной от избытка мебели гостиной верной Флоренс. Предельно усталый и расстроенный.

Мисс Марпл старалась его успокоить:

— Нет-нет, вы очень хорошо поработали, дорогой. Очень хорошо.

— Хорошо поработал? Ничего себе! Допустил, чтобы отравили всю семью, прозевал Альфреда, а теперь еще и Харольда. Что у них там творится, черт побери! Пора бы мне знать!

— Яд в таблетках, — задумчиво произнесла мисс Марпл.

— Да, просто какая-то дьявольская изощренность. Выглядят точно так же, как и те, что он принимал раньше. К коробке приложен листок с надписью, напечатанной на машинке: «По предписанию доктора Куимпера», и со штемпелем аптеки. Куимпер, оказывается, их не заказывал. Аптечный ярлычок был использован без ведома аптекаря. Сама же коробочка из Резерфорд-Холла.

— Вы точно знаете, что она из Резерфорд-Холла?

— Да. Мы тщательно проверили. Ранее в ней находилось снотворное, прописанное Эмме.

— Понимаю… Значит, Эмме…

— Да. На коробочке обнаружены отпечатки пальцев обеих медсестер и аптекаря, который их готовил. Больше ничьих. Тот, кто их послал, был осторожен.

— Таблетки снотворного были заменены какими-то другими?

— Вот именно. В том-то и фокус, что все эти проклятые таблетки точь-в-точь похожи одна на другую.

— Вы совершенно правы, — согласилась мисс Марпл. — То ли дело раньше, когда я была молодой, одна микстура черная, другая коричневая (это от кашля), а еще были белая и розовая. Обычно их не путали. По правде говоря, у нас в Сент-Мэри-Мид по-прежнему таблеткам предпочитают микстуру. Кстати, что было в коробочке?

— Аконит[48]. Такие таблетки обычно хранятся в специальных флаконах для ядов. Их растворяют в пропорции один к ста и применяют только наружно.

— А Харольд, стало быть, принял внутрь и умер, — задумчиво произнесла мисс Марпл.

У Креддока вырвался вздох, похожий на стон.

— Вы уж не сердитесь на меня за то, что мучаю вас своими проблемами. Так вдруг захотелось излить душу тете Джейн, как говорится, поплакаться в жилетку.

— Это очень мило с вашей стороны, — ласково сказала мисс Марпл, — я страшно тронута. Для меня вы всегда были прежде всего крестником сэра Генри, а уж потом инспектором криминальной полиции.

Креддок невольно усмехнулся.

— И все же факт остается фактом, — сказал он, — напутал я тут здорово. Здешняя полиция обращается в Скотленд-Ярд. И что же она получает? Форменного осла, который никак не может сдвинуться с мертвой точки и только без толку суетится.

— Вы не правы! — запротестовала мисс Марпл.

— К сожалению, прав. Кто отравил Альфреда — не знаю, кто отравил Харольда — не знаю, и в довершение всего теперь у меня нет ни малейшего представления о том, кто эта убитая женщина, с которой все пошло! Версия с Мартиной была такой убедительной, такой логичной. Все сходилось. Но в один прекрасный момент появляется настоящая Мартина, которая — ни больше, ни меньше — супруга сэра Роберта Стоддарт-Уэста. Кто же тогда та дама из саркофага? Одному Богу известно! Сначала я решил, что она Анна Стравинская, а теперь и это исключается…

Деликатное, но многозначительное покашливание мисс Марпл прервало рассуждения Креддока.

— Вы так думаете?

Креддок изумленно посмотрел на нее.

— Но открытка с Ямайки…

— Да, конечно, — сказала мисс Марпл. — Однако факт получения открытки не обязательно является безоговорочным свидетельством, не правда ли? Я хочу сказать, что всегда можно устроить, чтобы вашу открытку прислали из нужного вам места. Я помню миссис Брайерли, у которой был сильнейший нервный срыв. В конце концов врачи предложили ей лечь на обследование в психиатрическую лечебницу. Она очень волновалась, что об этом узнают дети. И что, вы думаете, она сделала? Написала штук четырнадцать открыток и устроила так, чтобы их присылали из разных городов за границей, а детям сказала, что уезжает отдохнуть. Вы понимаете, что я имею в виду, — добавила она, выразительно посмотрев на Креддока.

— Да, конечно, — сказал Креддок, глядя на нее округлившимися глазами. — Разумеется, нужно было проверить эту открытку, но версия относительно Мартины казалась нам практически бесспорной…

— Очень удобно… — пробормотала мисс Марпл.

— Все выстраивалось в единую цепочку. В конце концов, письмо, которое получила Эмма, было подписано Мартиной Крэкенторп. Да, леди Стоддарт-Уэст его не посылала, но кто-то это сделал. Кто-то, кто намеревался выдать себя за Мартину и поживиться деньгами Крэкенторпов. Этого же отрицать нельзя.

— Безусловно.

— А потом еще возник тот конверт.., от письма, которое Эмма послала в ответ этой аферистке. Конверт был найден на территории имения — значит, она-таки приезжала.

— Не совсем так, — возразила мисс Марпл, — она не приезжала, ее — привезли сюда.., уже после того, как убили.

— Да, верно…

— Конверт же свидетельствует лишь о том, что в Резерфорд-Холле побывал убийца. Видимо, он забрал этот конверт вместе с другими вещами и документами, а потом случайно обронил… Впрочем, случайно ли? Инспектор Бэкон, а потом и ваши люди тщательно обыскали все имение — и ничего не нашли. Не так ли? Конверт был обнаружен гораздо позже в котельной.

— Это понятно, — объяснил Креддок. — Старый садовник подбирал все ненужные бумажки и запихивал в этот свой бак в котельной.

— Да, конечно. А ваши милые юные помощники, естественно, старательно исследовали его содержимое, — сказала мисс Марпл.

— Вы думаете, конверт подложили специально?

— Я не берусь ничего утверждать.., но не так уж сложно догадаться, где именно мальчики будут вести поиски, можно даже подсказать им… Да, это стоит иметь в виду. Кстати, после этой находки вы совсем перестали заниматься поисками Анны Стравинской, не так ли?

— Вы полагаете, что в саркофаге была все-таки она?

— Я говорю о другом. По-моему, вы кого-то напугали, когда начали наводить справки об этой танцовщице. И ему во что бы то ни стало нужно было вас отвлечь.

— Давайте исходить из главного, — сказал Креддок. — Какая-то женщина решила выдать себя за Мартину, а потом вдруг передумала. Почему?

— Вопрос действительно чрезвычайно важный, — заметила мисс Марпл.

— Кто-то послал телеграмму, что Мартина должна вернуться во Францию, а сам договорился с этой женщиной, что они вместе приедут в Резерфорд-Холл, и в пути убил ее. Вы согласны с моими рассуждениями?

— Не совсем, — кротко улыбнувшись, сказала мисс Марпл. — По-моему, вы чересчур все усложняете. На самом деле все было гораздо проще.

— Проще?! — воскликнул Креддок. — Теперь я просто не знаю, что и думать, вы хотите окончательно меня запутать, — жалобно добавил он.

Мисс Марпл очень смутилась и принялась уверять его, что у нее и в мыслях не было ничего подобного.

— Скажите прямо: вы знаете, кто эта убитая женщина? — спросил Креддок. Мисс Марпл вздохнула.

— Это так трудно объяснить, — ответила она. — Видите ли, я не знаю, кто она, но в то же время уверена в том, что знаю, кем она была. Вы понимаете, что я хочу сказать?

— Понимаю? Ни в малейшей степени! — Креддок посмотрел в окно. — К вам идет ваша Люси Айлсбэрроу, а мне позвольте удалиться. Мое amour рrорrе[49] сегодня попрано окончательно, и беседовать с молодой энергичной женщиной, у которой всегда все спорится, — нет! Это выше моих сил!