В центре ГУМа, у фонтана...

МОСКВА — ВАШИНГТОН

Новый главный редактор вызвал к себе фельетониста Савушкина, усадил, предложил курить и сказал:

— Прочел я ваши последние фельетоны в нашем журнале, товарищ Савушкин. Пишете вы остро, занятно, только однообразно как-то.

— В каком смысле? — насторожился фельетонист.

— А в том смысле, что сюжеты у вас одни и те же: недостатки, недоделки, дефицит. А это приедается, знаете ли…

— Но законы жанра… — начал Савушкин.

— В жанрах я тоже разбираюсь… — осадил его Главный. — Персонажи ваших фельетонов кто? Ворюги, взяточники, хулиганы. Несимпатичные люди, словом. А пишете вы о них как? Вот слушайте! — и он прочитал: — «Глазки у завскладом были быстрые и вороватые». Ну что это такое? Не спорю, пусть они все не очень хорошие люди, но это же все-таки наши люди, а вы о них так… Вас почитаешь, так получится, что у нас в стране и хороших людей-то нет.

— Ну почему? — изумился Савушкин. — У нас хороших людей достаточно. Просто я сатирическим пером, так сказать…

— Так вот и направили бы свое перо куда-нибудь в другое место! Ну например…. — Главный подумал, — например, напишите о странах развитого капитала. Ведь у них за океаном такое творится! Вот куда надо направить свое жало сатирика. Нашему читателю, уверен, это будет интересно. А про свои недостатки мы и так знаем, чего про них писать на страницах всесоюзного журнала? В общем, жду вас с новым фельетоном.

Через два дня Савушкин положил на стол редактору напечатанные на машинке листочки.

— Почитайте. Вроде получилось… — смущенно сказал он.

И Главный прочел:

«Восемь часов тридцать минут Вашингтонское время, — сказало радио, и мистер Джексон, на ходу застегивая пальто, вышел на улицу. Он прошел мимо заброшенной стройки (лет пять назад фирма «Дженерал моторс» начала строить новый цех: заложила фундамент, стены, да так и бросила), миновал пивную, где уже толпились молодые рабочие утренней смены фирмы «Дженерал электрик», и вышел к остановке.

От их нового микрорайона до метро шел всего один автобус, поэтому стояла огромная толпа, нервно смотрела на часы и кляла негров на чем свет стоит. Через полчаса автобус подошел, и мистеру Джексону удалось в него втиснуться. «Остановка «Супермаркет»! — объявил водитель, и Джексон, спросив стоящего впереди: «Вы выходите, сэр?» — вылез на улицу. В супермаркете давали дефицит: хозяйственное мыло — и очередь тянулась аж до памятника Джорджу Вашингтону.

Мистер Джексон вошел в свой офис. В офисе было мало народу. Накануне подшефный фермер потребовал дать ему по десять инженеров от каждого отдела на уборку его картошки. До обеда Джексон водил по офису экскурсию бой-скаутов из соседней школы, а в обед выскочил в магазин.

Была пятница. День, когда за продуктами в столицу Америки — Вашингтон съезжается чуть ли не вся Америка. В магазине было многолюдно, а в колбасном отделе стояла большая очередь. В ней можно было встретить и краснокожего индейца, и жителя Чикаго с авоськой, и неуклюжего оклахомца с мешком, немало было нью-йоркцев. Джексону удалось без очереди ухватить 200 гр. ливерной колбасы, и он поспешил на работу. Предстоял неприятный разговор с президентом фирмы.

— Отпустите меня сегодня пораньше, сэр, — попросил Джексон. — Неделю сантехника караулил. Вроде на сегодня договорился.

Президент просьбе внял и отпустил.

Сантехник, однако, оказался не джентльменом. Пришел на два часа позже обещанного, и к тому же от него сильно разило виски.

— Прокладка у вас полетела, папаша, — сказал он, покопавшись в ванной. — Новую надо ставить. Цена наша обычная, сами знаете, пять долларов, но зато поставлю импортную, советскую. Износа ей не будет!

После его ухода мистер Джексон включил телевизор, посмотрел программы «Сельский уик-энд» и «А ну-ка, герлз!» и лег спать.

Под окном шумела пьяная мафия.