В центре урагана

Глава 10

Кабанью тропу нашли сразу же. Толпа пиратов поверх так натоптала, что по их следам можно было и слепого пускать — на ощупь бы добрался до места.

Но не расслаблялись. Где была возможность, старались двигаться параллельно, чтобы не влететь в засаду. На скорость это влияло, но я решил перестраховаться. Оставил же какой-то умный человек трех бандитов в арьергарде. У такого хватит смекалки и на подходах к лагерю наблюдателя посадить. А нам противника нужно не всполошить, нам необходимо их по головам пересчитать, лагерь разведать и пути подхода для атаки наметить. И сделать это все в кратчайшие сроки. Причем — незаметно.

Поэтому шли осторожно, проверяя по возможности удобные для засады места. И благодаря этому сумели первыми заметить двух стрелков. Потому как парочка хоть и замаскировалась рядом с очередным поворотом тропы, но байки травила. А в привычном шуме джунглей громкая человеческая речь далеко разносится.

Оттянувшись назад, рассредоточились и попытались определиться, где именно мы находимся.

— Ты был прав, — прошептал Фрол, достав карту. — Не стали далеко они уходить, на ближайшем удобном месте расположились. Отсюда как раз вправо идти и к колодам бортников выйдем. Если дальше вдоль реки, то через часа полтора где-то уже и прииск будет видно. Сюда в джунгли просто так никто не ходит. Вот и засели.

— А дозор?

— Вряд ли далеко от основных сил. Надо попытаться ближе к берегу их обогнуть. Там уже заболоченные участки попадаются, не будут людей для охраны выделять. Скорее по другую сторону еще посадят, между лагерем и хуторянами.

— Согласен… Но нам надо все же пошарить и своими глазами все оценить. Темнеет уже, давай сдвинемся к реке, лежку там себе сделаем. Переночуем и поутру уже со свежими силами прокрадемся поближе.

Время, оно утекает между пальцев, но спешить мне нельзя, никак нельзя. Если напоремся и вместо разведки в драку ввяжемся, то пользы никакой не будет. Надеюсь, прииск и так уже предупредили. Василю конным до телеграфа домчать — это не нам по джунглям ковылять. Поэтому Капитон успеет людей распределить и охрану усилить. Конечно, против такой толпы им все равно не выстоять, но просто так вцепиться в глотку не дадут. А вот если мы точно расположение противника срисуем и успеем с подмогой из города связаться, то можем не просто нападение отбить, а вообще всю банду прямо здесь похоронить. В ножи снять пикеты, вывести стрелков на лучшие позиции и ударить разом. Нанести первый и самый тяжелый урон, затем отбросить к реке остатки пиратов и додавить. А для этого мне придется забыть о захваченных в плен объездчиках и не пороть горячку. Никакой партизанщины. Всего лишь военная целесообразность, от которой желваки так и играют. Кровавая правда войны: жертвовать малым ради большой победы.

Утренний туман еще не успел толком развеяться, как мы уже заняли удобные места для наблюдения. Даже искать особо не пришлось — проскользнули бесплотными духами вдоль реки, рассредоточились среди бамбука и зарослей папоротников. Замерли, наблюдая медленное пробуждение пиратского лагеря.

Да, это не регулярные части. Не солдаты из Благовещенска. И даже не ополченцы. Бандиты, которых даже в сводные отряды не приняли. Так ватагами и расположились. Самые богатые — палатки поставили. Кто победнее — навесы соорудили. Костры жгут, завтрак готовят. Ручей по южному краю сухого пятачка идет, оттуда воду таскают. Нужду справляют лишь чуть отойдя к зарослям. Даже туалеты копать не стали. Видно, что лагерь поставили на скорую руку, пару дней перекантоваться и в набег идти. Но настроение благодушное, ни ругани, ни повышенных голосов. Идиллия.

Считали, сколько народу перед глазами, оценивали вооружение, пытались выделить вражеских лидеров. Примерно через три часа вернулись уже к лежке, там кратко обсудили добытую информацию, и я предложил:

— Ситуация у нас такая. Смену побитый пикет ждал завтра утром. Поэтому у нас день на то, чтобы чужие дозоры с той стороны аккуратно разведать. Набросать — как мы их ликвидировать сможем. И после этого ты, Фрол, с Леонтием на встречу. Нужно дождаться Василя, все ему рассказать и планы нарисовать лагеря. Я беру оставшихся и возвращаемся назад где-то на час ходу, устроим засаду. Нужно будет уничтожить стрелков, которых в обход отправят.

— Вчетвером их трудно будет побить, — возразил следопыт.

— Справимся. Нам главное — не нашуметь и не упустить никого. В лагере не должны ничего узнать о пропаже этого отряда. Гранаты я у тебя почти все заберу из рюкзаков. У тропы расставлю, чтобы максимально бандитов побить, затем в четыре ствола выживших дочистим. Пленные нам не нужны. Здесь главное — неожиданность и максимальный урон. После этого возвращаемся к вам. Где встретимся?

— Давай у того корявого дерева, где нам засада померещилась. Не прямо на тропе и чужаки мимо пройдут, не сунутся. Джунгли и джунгли, что им до них.

— Отлично. Все тогда, отдохнули, теперь крюк и доразведка чужих дозоров. Затем тебе к Василю, а нам на север.

Дозоров пираты выставили четыре штуки, не считая уже найденного нами. Три секрета разместили с запада, прикрываясь от города и хуторян. И еще один южнее, страхуясь от возможных гостей с прииска. Если бы бандиты сидели тихо и наблюдали за окружающим, пришлось бы попотеть. Но лагерем вся банда стояла уже второй день, если не третий. Первое напряжение спало, народ расслабился. Поэтому возились в кустах, болтали, а в одном месте даже курили. Мне показалось, что командование вообще эти точки оборудовало исключительно на случай возможного нападения. Стрельбу поднимут — и ладно. Нам же легче. Отправил Фрола с Леонтием с докладом, с остальной группой потопал обратно на север. Умотались, но куда деваться, нас теперь только маневр и упреждающий удар могут спасти.

Место для засады выбрали отличное. Утоптанная широкая тропа делала несколько изгибов, петляя между мощными стволами. Густые заросли должны точно погасить все звуки. Я даже проверил — встал с другой стороны, а парни похлопали в ладоши и покричали. Нет — ничего не слышно. И это буквально в сорока метрах от них. Даже если мы тут локальную войну устроим — никто в чужом лагере не почешется.

Осмотрелись, на относительно прямом участке замаскировали самодельные мины и протянули леску к своим позициям. Шесть гранат, укрытых на высоте человеческого роста. Накроют взрывами с гарантией всех, кто мимо будет идти. Мы же окопчики отрыли, замаскировали и даже сектора обстрела распределили, зелень прорядив. Аккуратно, чтобы лишних следов не оставить и никого не насторожить. Теперь как в тире — можно любую цель в лоб бить. Я еще растяжки с другой стороны тропы поставил, еще четыре подарка не пожалел. И парочку перед нами насторожил, опять же за стволами пристроив, чтобы самим осколки не словить.

И лишь когда устроились отдыхать и дожидаться темноты, Петр Байкин зашипел:

— Шум справа!

Шум должен быть. Мы там веток сухих чуть к опавшей листве добавили. Исключительно для того, чтобы незаметно никто не проскользнул ночью. В принципе, этого мусора везде полно, мы просто лишнего накидали, для гарантии. И вот теперь кто-то себя выдал.

Замерли, слушаем. Через пять минут я даже стал различать глухое «бу-бу-бу». Потом разглядел.

Мимо шли пираты, насчитал пятнадцать человек. В середине растянувшейся колонны топал коротышка в грязном замызганном платке на спутанных патлах, и ворчал. На что именно он жаловался, различить было невозможно. Но я в прицел успел уже рожи недовольные рассмотреть и вполне его понимал. Пока остальные отдыхали на лежаках в лагере, кому-то приходилось на ночь глядя по джунглям тащиться и комаров кормить. И топать им еще прилично, вот и жалуется на жизнь. Нам это лишь на руку. По сторонам не смотрят, охранения никакого нет. В голове отряда кто-то похожий на проводника, у него единственного на широкополой шляпе увидел сетку. Правда, опускать он ее почему-то не стал. Но и этот идет беспечно, больше под ноги смотрит, чтобы не споткнуться.

Еще раз проверил всю цепь, особенно замыкающих. Похоже, все, больше никого не видать. Теперь ждем, как вся кодла в нужное место втянется. Покрутил головой, отметил остальных бойцов. Братья Рыбины и Байкин — слабину на лесках выбрали, ждут отмашки. Еще чуть-чуть. Совсем чуть-чуть…

Гранаты взорвались чередой хлопков, будто петарды на тропу щедро сыпанули. Все же ударная волна с осколками направлена от нас, стволы прикрывают. Все гостинцы лишь дорогим гостям. Видимость резко упала, сизый дым скрыл пиратов. Я приложился к карабину и замер — ну, где первая жертва?

Из мутной хмари доносились дикие крики. Крепко их приложило, теперь бы еще понять, сколько в живых осталось.

Слева хлестко ударил по ушам выстрел. Это Лука кого-то выцелил. Я тоже заметил непонятное шевеление и всадил туда пулю. Серая пелена пошла разрывами и в нашу сторону вывалился мужик в цветастой жилетке. Насколько я смог различить, попал ему прямо в грудь, вот и упал словно срубленное дерево, даже головой в широкий сук воткнулся с глухим стуком. Еще через секунду на тропе стало чуть светлее, и мы вчетвером начали уже прицельно отстреливать бандитов, которые не успели укрыться.

Канонада получилась короткой. Каждый успел сделать максимум по четыре выстрела, а потом с другой стороны гулко бабахнуло. Похоже, растяжка моя сработала. И стало тихо. Стонал кто-то из головы колонны, да хрипел последний из пиратов, шагавший замыкающим. Ему прилетело явно немало, теперь валялся на спине, сучил ногами и драл скрюченными пальцами зелень вокруг. Петр не стал ждать и выстрелил еще раз, добил. Теперь осталось подождать. Потом можно будет парами поискать выживших и завершить зачистку.

Смахнув пот, отогнал мысль: а ведь замешкайся мы и все. Либо отправленный отряд упустили бы, либо пришлось его на марше давить. И никакой засады организовать не смогли бы. Просто не успели.

Когда подошли к расстрелянным пиратам, живых уже не было. Стихли стоны, жалобы и никто не подавал признаков жизни. Но я все равно достал револьвер и аккуратно начал всаживать по пуле в голову каждому, кто попадался на глаза. Так же негромко хлопали револьверы с другой стороны — это Петр с Лукой выполняли контроль. Закончив, я перезарядился и кивнул Серафиму. Его очередь меня страховать, а я пойду растяжки сниму и проверю, кто это так удачно пытался в джунгли сигануть.

Нашел. Молодой совсем парень, лет семнадцать. Граната ему спину посекла, все кровью залито. Но разглядывать не стал, выстрелил в последний раз и пошел к оставшимся гранатам. Оставлять здесь ничего не будем, с собой заберем. Нам еще это ой как пригодиться может. Теперь надо успеть трупы стащить в сторону, оружие припрятать и чуть южнее вернуться. Там на ночь встанем. Завтра у нас очень важный день. Если все сложится как запланировали, завтра нам воевать надо будет. И не против жалкой горстки бандитов, а против целой армии.

К намеченному месту добрались часов в восемь утра. Солнце еще только расцветило ярко зелеными пятнами высоко над головой кроны деревьев, а наша четверка уже застыла грязными мохнатыми кочками у приметного дерева.

Сбоку тихо просвистела птица. Фрол, только у него так естественно получается. Я поднял руку, помахал — да, признали. Через секунду следопыт присел рядом.

— А где Леонтий?

— Спину вам прикрывает. Ты не озирайся, не найдешь, я его хорошо замаскировал. С ночи тут дожидаемся.

— Что по нашим делам?

Оказывается, полковник Кузнецов наше сообщение не просто получил, он его использовал с максимальным толком. Пятьдесят человек конными уже к хутору Тараса Самсоновича прибыли, остальной сводный отряд пешком двигается, скоро будет. Небольшая передышка — и начнут выдвигаться на отмеченные нами позиции. Фермеры за проводников работать станут, им тут каждая кочка знакома.

— Отлично. Сколько всего людей ожидается?

— От прииска сорок бойцов, не считая работников. Их для обороны оставят, а охрана заслон выставит и с юга лагерь пиратский подопрет. От города сто двадцать объездчиков и ополченцев собрали. Горожан в ружье поднимают, готовятся атаку с моря отражать. Ну и Тарас со своими домочадцами тоже будет. Кстати, Василь с остальным отрядом к нам присоединится. На нас северная тропа.

Дельно выходит. Я еще раз прикинул, как получается и улыбнулся. С одной стороны пираты, лагерь разбили на единственно удобном сухом месте. Вот только удобство размещения с ними дурную шутку сыграло. Деревья растут здесь реже, обзор лучше. При этом удобных троп для отхода очень мало, везде заболоченные участки, просто так не побегаешь. Если мы с трех сторон одновременно ударим, заранее уничтожив секреты, то шансы на победу высоки. Перевес у пиратов один к трем, поэтому в первые минуты боя надо постараться выбить живую силу противника по максимуму. Организованная атака на походный и не оборудованный для обороны лагерь — самое страшное на войне. Зачастую попавшие под такой удар даже сопротивление организовать не успевают.

— Нам гранаты Василь прихватил?

— Да, из арсенала с передовым отрядом прислали. Будут еще две пушки. Так что приличную силу собрали. Главное, теперь аккуратно людей на выбранные позиции расставить и можно будет начинать.

Сменяются пираты каждые четыре часа. Не по будильнику, но выбранный временной промежуток стараются выдерживать. В полдень смена — этих мы трогать не будем. А вот кто заступит на смену часа в четыре — наши клиенты. Дадим им минут тридцать, чтобы расслабились и своими делами начали заниматься. После чего я с парнями два пикета зачищу, остальных уже люди Кузнецова. Есть у полковника умельцы. До моих парней они выучкой не дотягивают, но в джунглях нам фору дадут. Вот и передавят дозоры, чтобы шум не подняли. И часов в пять можно будет уже атаковать. Если я с датами не ошибся, сегодня второе августа и солнце заходит поздно. Времени как раз хватит всю кодлу накрыть разом. Потому что завтра они уже делиться начнут, часть бандитов для нападения на Новую Факторию выдвинется. Поэтому уничтожать пиратское гнездо надо сегодня, кровь из носу.

— Понял. Нас где ждут?

— Там же, на поляне с бортями. Василь там и Фаддей Каменев от ополчения. Ты помнить его должен, бывший кузнец.

Помню, как не помнить. Здоровенный дядька, при этом очень спокойный и добрый. Жена у него умерла несколько лет назад, какая-то лихоманка буквально за месяц сгубила. Дети взрослые, одному скучно. Вот в объездчики и подался. Полковник его быстро заметил и стал продвигать. Сейчас Фаддей десятником числится, хотя часто и на более серьезных должностях других замещает. Очень хорошо, что он с нами. Обстоятельный и толковый. Ни сам сломя голову в заваруху не полезет и другим горячим парням не даст.

— Тогда веди. На месте и передохнем.

До намеченной точки сбора мы дошли где-то за час. Особо не спешили, да и расстояния здесь не настолько большие. Это до северной дороги по тропинкам полдня или больше ковылять, а рядом с прииском — везде рукой подать. Условно, конечно, но все равно.

Поляна, где хуторяне бортничали, явно выглядела обихоженной. Сухостой и мусор убран, траву подкашивают, по бокам у деревьев стоят столбы метра два высотой, на них сверху приделаны бочки с дверками. В бочках широкие отверстия, куда залетают пчелы. Я засомневался, стоит ли нам на поляну выходить, все же дикие пчелы они злобные, крупных животных и людей не любят. Но Фрол показал в сторону, где был виден проход в зарослях:

— Нам туда.

Понятно, не будем крылатых работников беспокоить. Прошли чуть по тропинке и еще одна полянка, метра три на три. Сбоку прямо под большим деревом сарайчик примостился. Там явно какие-то нужные инструменты сложены. А на лавочке перед ним сидят Василь и Фаддей, чай из пузатого термоса пьют и сушками заедают.

— Только не говори, что ты пожевать лишь для себя припас, — улыбнулся я, пожимая протянутую руку. Поздоровался с Фаддеем, а Василь уже вытягивал из-под лавки пузатый мешок.

— На всех взял. Берите сидор, разбирайте. Там и на перекус, и запить чем найдете.

— Остальные где?

— Четверо в дозорах, трое отдыхают. Скоро сменять будем.

— А твой отряд?

Каменев развернул листок бумаги, потыкал пальцем:

— Вот план, который мне дали. Половину мы сюда послали, вторая половина здесь. Через час к хутору еще восемьдесят человек с полковником подойдут. Два часа на отдых и можно выдвигаться.

— А в Новой Фактории кто на хозяйстве остался?

— Там преподобный Симон и городской голова.

— Понял… Надо передать, чтобы народ три часа отдыхал, с ночного перехода два будет мало. Успеем всех для атаки расставить. Все равно раньше четырех начинать нельзя, у пиратов в четыре караул лишь сменяется. Есть, кого послать?

— Двое внуков Тарас дал, оба парни головастые и вооруженные. Пиши записку, один из них тут же домой сбегает.

Отлично. С рацией было бы куда проще, но и такая связь меня вполне устроит. И, как я понимаю, наши незваные гости здесь по кустам не шарят, не хотят местных раньше времени беспокоить. Поэтому и приготовления к атаке вряд ли заметить смогут. Завтра — да, они начнут движение и хутор у них по пути, не пропустят. Но сегодня пока играем по нашим правилам. И эта игра пиратам очень не понравится.

Отдыхали мы два часа с лишним. А потом гости пришли — сам полковник Кузнецов и с ним еще пятеро. Как я из разговора понял — эта группа встанет между нами и основными силами.

Георгий выглядел уставшим. Лицо осунулось, голубые глаза смотрели из-под набрякших век. Все же ночной марш тяжело дался. И не ляжешь с остальными прикорнуть, у командира забот с прибытием на место лишь прибавилось.

— Давай еще раз с деталями, как действовать будем. Нам ведь еще с охраной прииска все согласовывать.

— Это запросто. Доставай карту… Значит, лагерь пиратов тут. Кстати, вот тебе и план общий набросали с пометками, где у них что. Схематично, но общее представление дает. Здесь у них пикеты выставлены. Всего пять штук. Эти два мы в четыре тридцать уничтожим. Эти три — на тебе.

— Да, разберемся.

— Главное — не нашуметь. Это очень важно… Потом я со своими перекрываю тропу на север. Вот здесь еще гранаты поставим, чтобы возможную контратаку сбить. Если кто в нашу сторону побежит или попытается берегом заболоченным оторваться. Тебе — главный фронт и южное направление. Там ручей, если стрелков расставить, они никому просто так побегать не дадут. Ну и главное — это основной силой прямо по лагерю ударить. Ваша задача — выбить как можно больше пиратов. Их под три сотни. Если мы уполовиним их с первых залпов — это будет очень хорошо. Цели разберите, договоритесь, как лучше стрелять. И потом — давить их к реке. Болотина, заросли, быстро оттуда никуда не пробьешься, и укрыться особо негде. Гранатами их забрасывать, ловить на мушку любого, кто на глаза попадется.

— Я два бомбомета с собой взял, остальные на защите города. И бомб к ним шестьдесят штук со шрапнелью.

— Отлично. Тогда выбиваем основную толпу из лагеря, загоняем в бамбук и там уже дожимаем. Если большую часть перебьем или пораним, сдадутся. Вряд ли они умирать захотят.

— Кто-то удрать может, к ночи атаковать будем.

— У нас светлого времени три часа. Этого более чем достаточно, чтобы основные силы разгромить. На прииск сообщи, чтобы они в четыре часа пешим порядком выходили и место им обозначь, где надо будет до половины пятого ждать. Нехорошо выйдет, если их заметят раньше времени. Саму атаку на пять часов назначим. Как раз все успеют позиции занять.

— Согласен. Давай еще раз, вдруг что упустили. И я обратно отправлюсь, надо людей готовить.

Секундная стрелка на часах еле двигалась. Я прятался за трухлявой корягой и ждал, когда наконец наступит половина пятого. Именно на это время была назначена первая фаза операции. Где-то далеко сейчас отобраные из объездчиков егеря залегли рядом с выбранными целями. И мой отряд разделился пополам, чтобы бесшумно уничтожить вражеские дозоры. Пираты еще не знают, что идут последние минуты их беззаботной жизни. А из кустов за ними внимательно наблюдают чужие глаза.

Два однозарядных пистолета с глушителем у меня под руками. Слева Петр, у него карабин тоже с глушителем — это уже на случай, если я точно не попаду. Фрол с братьями Рыбиными точно так же готов к атаке метрах в двухстах от нас. Там второй чужой пикет. Леонтий же прикрывает нам спину и охраняет рюкзаки, забитые гранатами. Как только закончим с дозорами, нужно будет тропу перекрыть и возможные направления прорыва. Кстати, у берега мы успели уже ловушек понаставить. Теперь там просто так не проскользнуть, обязательно о себе дашь знать. И по реке не переправиться, с прииска обшитый железными листами буксир встанет, будет Серебрянку контролировать. И еще с собой баржу притащит со стрелками. Оборудовали там в бортах бойницы, народ станет с воды пиратов давить, кого заметит. На якорь у правого берега встанут, никакую гранату не забросишь. Зато любой, кто покажется — как на ладони. И просто так их из-за железных бортов не достанешь.

Я еле слышно вдохнул и выдохнул. Ровно половина. Пора.

Мне обоих субчиков отлично видно в тонкую щель под корягой. Сидят, ноги под себя подобрав, жуют что-то. За все время буквально лишь один раз на джунгли посмотрели, теперь просто время отбывают. За спину даже не оглядываются. Дозоры никто из пиратских командиров не проверяет, от лагеря еле слышно долетают пьяные крики. Кто-то успел все же набраться и теперь отношения выясняют.

Привстав на колено, всаживаю первую пулю в висок правому. Пистолет падает вниз, на прелую листву, а я второй уже навел и снова стреляю. Эта пуля попадает прямо в лоб пирату, который в мою сторону повернулся. Все, зачистили. Достаю нож, переступаю через корягу и иду вперед. Надо проверить, а то вдруг у кого голова чугунная. Но нет, два покойника и тишина вокруг. Возвращаюсь, перезаряжаю пистолеты, убираю их в кобуры на поясе. Ближайшие полчаса могут еще пригодится — вдруг кого нелегкая принесет. Жестами отправляю парней на выбранные заранее позиции. Нам теперь ближе к лагерю продвинуться надо. Моя тройка левее по тропе и займется минированием. Правее Фрол подтянется и тоже гранаты начнет устанавливать. Василь с объездчиками через десять минут подойдут, вольются в дружные ряды. И уже в пять ровно поддержим огнем основные силы. Осталось совсем чуть-чуть.

До последнего момента боялся, что у нас что-нибудь сорвется и пойдет не так. Что объездчиков и ополченцев заметят. Что нашумят при снятии дозорных. Или кто-нибудь в кусты пойдет отлить и напорется на готовых к стрельбе хуторян. Или вообще охрана прииска бодрым шагом прямо в лагерь вломится.

Но минуты шли за минутами, над головой орали попугаи, передразнивая обезьян. Им в ответ пираты шумно отвечали, празднуя что-то свое. Я же лишь распределил цели между бойцами и ждал. Перед нашим левым флагом стоял навес, где бродило человек пять. По правую руку, в зоне ответственности Фрола, горел костер. Там собралось куда больше народа. Но все равно — это команде и людям Василя на один зуб. Надо лишь дождаться, до пяти часов буквально пара минут.

Как ни готовился, но первый залп из глубины джунглей ударил по напряженным нервам совершенно неожиданно. Но вместе с грохотом стрельбы накатила холодная злость, я чуть сдвинулся из-за широкого ствола и прострелил голову первому из намеченных пиратов. Позиция отличная, вроде небольшого пологого холмика метра на полтора в высоту. Зато отсюда я северную часть вражеского лагеря вижу отлично.

Рядом со мной остальные бойцы также открыли огонь. Через минуту уже толком ничего не было видно из-за клубов дыма, но я был уверен — всех живых поблизости мы перебили. Настолько стремительным был огневой налет. По разобранным целям — как в тире. Теперь перезарядка и ждем, чем ответят. Судя по нарастающему грохоту, с фронта пиратов точно уже вышибли, явно в глубь лагеря бой сдвигается. Или избиение, если полковник нигде не ошибся и правильно людей распределил.

Но не все так хорошо, как ожидалось. Я лежал на боку, спрятавшись обратно за ствол и перезаряжал карабин. Долетела ругань, захлопали в ответ ружья и револьверы. Полетела щепа с деревьев. Потом с левого фланга грохнул один взрыв, затем второй. Ясно с вами, ребята, решили в обход рвануть. Вот только не зря я там на пузе по траве лазал, растяжки ставил. Судя по крикам боли, кому-то очень не повезло.

Осторожно выглянул, оценил расклады. Так, справа вроде еще тени мелькают, но прямо передо мной никого живого не видно. А слева пытаются в кучу собраться. Не успел навестись, как туда прилетел гостинец от Леонтия. Для него это детское расстояние, гранату положил прямо под ноги пиратам. Затем еще одну забросил, а я подстрелил здорового мужика, махавшего руками. На командира он мало походил, слишком бедно одет. Но вот пытаться оборону организовать — это зря. Таких инициативных выбивать будем в первую очередь. Нечего им на глаза попадаться.

Вдалеке тяжело грохнуло и даже отсюда в прорехах листвы было видно, как вверх взметнулся столб дыма. Затем еще раз громыхнуло. Это у нас бомбометы подключились. Затихшая было пальба резко набрала силу, и я понял, что ополченцы пошли в атаку. Проверил своей сектор, обернулся к остальным:

— Вперед! Парами, страхуем друг друга!

Выкатился налево, поднялся и засеменил, направив карабин перед собой. Петр Байкин слева, мы сегодня с ним в паре. Рыбины левее, Фрол с Леонтием справа от меня. Василь с объездчиками тоже на пары разбились и за нами, отстав буквально на пару шагов.

Показав жестами на растяжку, аккуратно огибаю отмеченное место, иду дальше. Костер дымит, в него убитый свалился. Под навесом лишь тела вповалку. Южную часть лагеря мы неплохо проредили, но все равно, идем настороже. Основные вражеские силы дальше, это так — самые никчемные, для кого даже палаток и выпивки не нашлось.

Справа мелькнуло несколько человек с белыми тонкими повязками на левых рукавах. Наши. У нас точно такие же, из полосок материи. Чтобы в пылу сражения друг друга не перестреляли. Отлично, им теперь фронтом наступать, выдавливая остатки банды к реке, а мы левее пойдем, будем берег перекрывать. Благо, кусты успели неплохо изучить и знаем, где и как можно попытаться удрать. Там у нас гостинцы стоят. А по болотине особо не побегаешь. Таких живчиков мы постараемся подстрелить, не подставляясь под ответную пулю. Нас здесь четырнадцать человек, более чем достаточно и для обороны и перехвата.

Побоище закончилось где-то за час. Все же грамотная организация и внезапность нападения на не подготовленный к обороне лагерь — это очень серьезно. Это позволяет с самого первого момента захватить инициативу, посеять панику в чужих рядах и выбить врага с любых оборудованных позиций.

Первые же залпы уничтожили больше трети пиратов. Потом еще почти столько же выбили во время поднявшейся беготни по лагерю. Патронов не жалели, поэтому свинцовый шквал не давал даже голову поднять. А когда по центру лагеря ударили еще минометы, остатки банды побежали куда глаза глядят. На севере — мы себя обозначили, поэтому туда даже не сунулись. Кто рванул на юг, в сторону прииска, тех положили на берегу ручья. Как раз охрана подошла, перекрыла окончательно пути отхода. Поэтому вымели всю шваль на заболоченный берег, загнав в заросли бамбука и камыши. Загнали и стали гвоздить по ним из бомбометов, накрывая любое шевеление. Стрелки расположились между захваченных навесов и с возвышения вылавливали любую тень. Или просто долбили по зарослям, заставляя вжиматься в грязь как можно глубже. А со стороны реки уже с баржи и буксира добавили, пресекая попытки мелькать на открытых местах.

Поэтому ближе к семи часам наступила относительная тишина. Иногда доносились редкие выстрелы, да слышно было раненых, которых быстро сортировали, добивая тяжелых и сгоняя в кучу ходячих. Приказ был однозначный: балласт не берем. Нам остатки разгромленного воинства еще в город в тюрьму гнать. Хотя, положа руку на сердце, я бы вообще всех бандитов тут и похоронил. Но полковник Кузнецов приказал пленных не добивать, если идти смогут. Может, он и прав. Если мы сейчас показательно расстрелами займемся, то остатки банды засядут в зарослях и будут драться до последнего. А так — вон уже и кричат, что сдаются. И выползают по одному и группами, побросав оружие. Похоже, все. Мы победили…

Я успел пробежаться с Петром по разгромленному лагерю, оставив свою команду контролировать прием пленных и тропу на север. И растяжки снять там, где народ ходить будет. В зарослях пусть пока стоят, утром почистим. Есть подозрение, что не вся нечисть наружу выбирается. Надо будет еще прочесывать.

У ручья импровизированный госпиталь, пострадавших перевязывают. И неровная цепочка погибших, уложенных с краю. Семерых насчитал. Все же не сумели сберечь людей, как ни старались.

Уже почти повернувшись, притормозил. Знакомое лицо увидел.

— Арсений, ты какими судьбами?

Надо же, мой знакомый. Мы у него дом снимаем, а он вместо работы на шахте в драку полез. Сидит бледный, руку ему бинтует санитар.

— Добровольцем вызвался. Половину на прииске оставили, оборону держать, остальных к охране добавили.

— А чего не уберегся?

— Да лежал тут один рядом с берегом. Как мы начали поближе подходить, стрельнул.

— Ага. А подождать не догадались?.. Ладно, что хоть не зацепило серьезно. Что бы тогда я Серафиме сказал?

Толстяк отер лицо платком и нахмурился:

— Ты ей только не говори, что я тут участвовал, расстроится. Скажу, что из лесу шальная пуля прилетела… Хотя сам вон, в центре заварухи побывал.

— У меня работа такая… Кстати, пленных не видели? Нам рассказали, что объездчиков побили и кого-то сумели захватить.

— Не, не видел.

Поманив за собой Петра, пошел к связанным пиратам. Тех рассадили пока в цепочку, скрутив каждому руки за спиной. Вдоль цепочки прохаживались ополченцы, недобро поглядывая на понурых бандитов.

Я подошел к ближайшему, ткнул сапогом в бедро:

— Где пленных объездчиков держали?

Вымазанный в грязи мужчина зло покосился и опустил взгляд. Я достал пистолет, приставил к голове и спросил еще раз:

— Если понял плохо, то объясню. Мне вы все без надобности. Вы собирались грабить и убивать. Поэтому разговор будет простым. Или ты докажешь свою полезность, или прямо сейчас сдохнешь.

Сглотнув, покрытый татуировками пират забормотал:

— В центре их держали, там где старшие сидели. Палатка с желтыми полосами, вот рядом где-то и держали.

Убрав оружие, пошел дальше. Что-то похожее я видел. Эдакий шатер цирковой. Значит, рядом с ним.

Байкин вышагивал рядом и не удержался, спросил:

— Что, прямо так и пристрелил бы?

— Да. По законам военного времени. Бандиты и мародеры, взятые с оружием в руках, расстреливаются у ближайшей стенки. Поставил бы перед строем, зачитал приговор и хлопнул.

Устал я. А ведь мы еще даже половину проблем не решили. И как еще город отбиваться будет — бабушка надвое сказала. А время идет.

Еще не стемнело, поэтому в захваченном лагере вовсю кипела работа. Убитых оттаскивали в сторону, пленных сортировали. Обыскивали палатки, вскрывали мешки и ящики. Оружие складировали отдельно, там постоянно охрана стояла. Вдруг кто из пиратов развязаться сумеет. Мало ли.

Рядом с серой палаткой, раскрашенной широкими желтыми полосами сверху вниз, я притормозил. Осмотрелся и спросил Петра:

— Тут захваченные объездчики должны быть. Что-то не вижу. Как думаешь, куда их сунули?

Старпом почесал бурую от камуфляжа бороду, потом двинулся в обход. Я пошел следом. Обогнув бывший пиратский штаб, мы остановились перед наваленными телами. Присмотрелись и бросились разгребать. Через минуту я уже заорал в голос:

— Доктора сюда, быстро! Наши тут, раненые!

Похоже, здесь на самодельных лавках сидела охрана, которую первым залпом и накрыло. Убитые повалились кто куда, но собой прикрыли два тела, распятые на земле.

Веревки растягивали руки и ноги несчастных, цепляясь за вбитые в землю колья. Справа лежал высокий мужчина в одних драных штанах. На лицо я его не смог вспомнить, да там и не лицо было, а сплошной кровоподтек. На обнаженном теле следы многочисленных ожогов, в груди несколько дыр со спекшейся кровью. Похоже, палачам надоело пытать и несчастного пристрелили.

А слева лежал Пламен. Губы разбиты, под левым глазом багровый синяк. Но вроде дышит.

Подбежал ополченец с брезентовой сумкой на широком ремне. Мы как раз разрезали веревки и оттащили парня чуть в сторону. Аккуратно напоили водой из фляги, смоченным куском бинта отерли лицо. Пламен с трудом сфокусировал на мне взгляд и попытался улыбнуться:

— Алексей…

— Тихо, тихо, все нормально. Ты живой, это главное. Сейчас доктор тебя посмотрит, лекарств даст, полегчает. И домой, домой потихоньку отправишься. С комфортом поедешь, на носилках.

— Да я норм… — парень закашлялся. Потом чуть отдышался и уже более осмысленно прошептал: — Меня почти не трогали. Как на дороге в засаду попали, там скрутили после перестрелки. Попинали, но потом почти не издевались. Прокопа мучали, утром добили. А меня — нет… Это Фома старшим сказал, что я полезен могу быть. Что знаю много и в городе можно использовать. Вот и держали под присмотром.

— Фома? Ах он…

Я с трудом сдержал рык. Ну надо же, какие интересные люди в гости пожаловали. Выкрутился мерзавец, каким-то образом от всех обвинений отбился и снова на Тортуге нужным человеком всплыл. Теперь и здесь старается, к Фактории лапы тянет.

— Где он? Я пока побитых не проверял.

— Он сразу после стычки на дороге обратно подался. Там у них корабли где-то стоят, в набег готовятся.

Что же, пусть готовятся. Мы теперь тоже не просто так встречу готовить будем. Нам теперь надо так им наподдать, чтобы до ответного визита с Тортуги никто носу не показывал. Пехоту мы повыбили, теперь осталось десант вместе с кораблями на дно пустить. И можно считать, что передышку небольшую себе выгрызли.

— Петр, ищи полковника. Нам надо срочно в Новую Факторию возвращаться.

— На ночь глядя?

— До хутора проводники будут, там заночуем. И с утра на лошадях домой. Завтра последний день, когда к обороне успеем подготовиться. Послезавтра утром пираты должны будут ударить. Они как раз завтра хотели уже к городу выдвигаться.

К сожалению, сразу сорваться мне не удалось. Полковник Кузнецов нашелся и приказал забирать с собой часть людей. Остальные собирались закончить прочесывание и позже под конвоем переместить захваченных пленных на рудник. Лишь потом поспешат на подмогу. С нами возвращались сорок человек объездчиков и ополченцев и еще двадцать из охраны прииска. Прииск переводили на осадное положение, оставшиеся бойцы и работники собирались ждать, пока город не отобьется. Всех пиратов посадят в пустой барак, куда грузили раньше готовую продукцию. Под охраной и за колючей проволокой оттуда никто удрать не сможет.

Самой большой проблемой оказался Пламен. Он категорически отказался оставаться в лагере и рвался с нами. Доктор закончил осмотр и заявил, что серьезных повреждений нет, поэтому не возражает. Несколько сменных лошадей для перевозки бомбометов рядом стоит, одну можно выделить. Доберемся до хутора, за ночь еще отлежится и поутру можно выдвигаться. Организм молодой, если не гнать, то с седла не вылетит. Заодно телеграмму отобьем в Новую Факторию, чтобы нам на встречу еще лошадей прислали. Потому что у Тараса всего лишь двадцать коней, этого на весь отряд не хватит. Поэтому часть вернется в город сразу, а пешие позже подмену получат.

— Как приедешь, сразу преподобного Симона найди, — предупредил полковник. — Может что полезного посоветуешь и своих бойцов распределишь правильно. Бомбометы остальные должны уже рассредоточить, да и горожане оборону организуют. Но — ты у нас человек грамотный, поможешь, если где надо. Я завтра до обеда кровь из носу заросли дочищу и передам все дела Капитону, ему тут порядок наводить. Ну и после обеда выеду с охраной. Ночью уже должен буду в город вернуться.

— Понял, сделаю. Постарайтесь только аккуратнее здесь. Если в кустах кто и остался, то самые варнаки, кому в плен сдаваться никак нельзя. Им терять нечего. Жаль, место топкое, не подпалить толком. Но можно по бокам травы какой натаскать и дымом выкурить. Или еще как. Главное, вон там мы гранаты поставили, чтобы вы ненароком не напоролись.

Еще минут пять обсуждали детали, после чего я скомандовал своим подъем. Пламена подхватили под руки и быстро довели до позиций артиллеристов. Там уже ждала оседланная лошадь. Взгромоздили парня в седло и двинулись по тропке вслед за молодым и очень гордым собой парнем, внуком Тараса Самсоновича. Судя по всему, пятнадцатилетний сорвиголова успел все же в перестрелке поучаствовать и теперь его просто распирало от важности.

На подворье входили в сумерках, которые очень быстро превратились в ночь. Хозяин встречал лично, рядом суетились сыновья и невестки.

— Как вы?

Я обнял Тараса и похлопал по спине:

— Спасибо, с вашей подмогой побили вражин. Зачистили лагерь, ни один пират удрать не успел. Убитые и у нас есть, но малой кровью отделались. Чуть опоздать — и было бы куда хуже.

Было видно, как расслабляется лицо у этого крепкого мужика, как он вздыхает полной грудью и шепчет про себя что-то. Может молитву, может просто какой-то наказ себе дает. И я его понимаю — если бы вражеский отряд не перехватили, то пришлось бы Тарасу с семейством держать последний бой. Или бежать в джунгли, бросив нажитое имущество.

— Порадовал, приватир. Очень порадовал… Да, что стоим-то! Баня готова, сейчас столы накроем. Не топчитесь на пороге, словно не родные!

— Нам с зарей выходить. И телеграмму прямо сейчас отбить в город надо, чтобы еще лошадей прислали.

— Все сделаем, мигом… Стахий! Где ты там? Прими человека, связь с Факторией ему обеспечь мигом!

— Да, Тарас Самсонович. Еще у меня парень помятый, вон его с лошади снимают. Пусть женщины его обиходят, проверят еще раз. Доктор смотрел, но мало ли. Нам его довезти надо до дому и не растрясти в дороге. Единственный, кто из побитых объездчиков чудом выжил.

— Конечно, сейчас все будет.

Я шел вслед за Стахием, который работал на прииске телеграфистом. Шел и чувствовал, что вслед за Тарасом у меня медленно начинает разжиматься пружина внутри. Сейчас еще в баньку схожу, потом на ночь перекушу и спать. И к утру я буду уже готов снова совершать подвиги и мчаться в Новую Факторию, чтобы успеть защитить город от нападения. Пока же — возникло ощущение хорошо выполненной работы. Да, мы еще будем хоронить и оплакивать павших. Но сейчас вражеские планы серьезно расстроены и собранный для нападения кулак уничтожен. Не просто отогнан в сторону или где-то остановлен на рубеже. Нет, у нас все получилось, и мы истребили практически всех бандитов, сумевших почти подобраться так близко. Позже придется выяснять, кто из негров им оказывал поддержку. И кто в городе пособничал, поставлял информацию. Но сейчас — в сумасшедшей гонке мы успели первыми и серьезно проредили боевые порядки противника. Еще бы так же удачно отбить атаку с моря и перетопить как можно больше вражеских кораблей. И тогда можно считать, что не зря ноги по джунглям бил.

В доме пришлось пройти длинным коридором, пока Стахий не остановился у дубовой двери с врезным солидным замком. Поворочал ключом, зашел внутрь и пригласил меня. Затеплился огонек в лампе. Через минуту стало уже светло.

Крепкий стол в углу, на нем железный ящик с ручками, аккуратно прикрепленные к бревенчатой стене провода уходят в дыру под потолком. Такой же основательный табурет и стопка бумаги рядом с телеграфным аппаратом. Забавный стаканчик в виде медведя из раскрашенной глины. Косолапый обнимает бочонок, в котором торчат карандаши.

— Включай, что нужно. И сообщай на прииск, что мы до вас добрались без проблем. А потом в город. В город пиши следующее… Враг уничтожен. Пришлите с утра на хутор до сорока лошадей, чтобы ускорить движение отряда. Передовая группа будет к обеду… Как отправишь, запроси подтверждение, что все получили.

Все. Теперь я готов идти в баню. И отдыхать. Почему-то у меня подозрение, что спать буду без задних ног, настолько умотался. Но все же успею проверить, как остальные бойцы разместились. Люди все взрослые, но меня назначили старшим, поэтому надо проконтролировать.

А затем — баня и спать.