В центре урагана

Глава 2

За окном мело, а я сидел в кресле, смотрел на огонь в очаге и радовался. Теплу, домашнему уюту и тому, насколько со всех сторон предусмотрительный и рачительный.

До снегопадов учебу с ополчением закончил? Закончил! Как раз уложились, даже с некоторым запасом.

Свою команду успел в «городе» погонять? Успел! Несколько раз прошлись с полной выкладкой, демонстрируя класс. Заодно и отобранных полковником бойцов по носу щелкнули. Быстрее всех полигон преодолели и отстрелялись почти без промахов. И проверил, насколько хорошо мои ребята общие навыки подтянули, пока инструкторами выступали и новобранцам азы объясняли.

К переезду начал готовиться? Само-собой. Мало того, еще и людей нашел, кому большую часть лошадей Аглаи пристроили. Сейчас пока в конюшне стоят, но как потеплеет, так к новым хозяевам переберутся. Я было заикнулся о том, чтобы не продавать всех, а часть перевезти на Новую Факторию, но получил ответ:

— Смысл какой? Отец часть у заводчиков брал в тех краях. На месте найти новых будет куда как проще и дешевле, чем отсюда вывозить. Кроме того, климат там другой, это сказывается на болезнях и выносливости. Да и выбор в Фактории намного богаче. Все же степь рядом, у тех же негров неплохие стада и они постоянно лошадьми торгуют.

Пусть так и будет, мне же проще.

А еще вечерами супруга с Валентиной начали потихоньку упаковывать вещи. Ящиков я им из порта привез две телеги, сена своего полно для того, чтобы проложить все. Теперь вопрос лишь в том, что в первую очередь переправим, что позже.

Последней головной болью у Аглаи была работа, которую нужно было кому-то передать. Все же Лазарь Каменщиков в серьезных годах, практику ведет только дома. А ветеринар на Большом Скате нужен. И вот как раз перед непогодой с Большого к нам приехала пара молодых ребят. Я их только несколько раз мельком видел и даже понять не смог — они жених с невестой или просто близкие друзья. Ванечка и Сашенька, как их Аглая величала. Оба высокие, на мой взгляд слишком худые, но подвижные, светловолосые и любопытные, словно щенки. С утра до захода солнца хвостиками увивались за наставницей, что-то запоминали, но больше записывали в пухлые тетради. Будущие ветеринары. Кстати, им же и дом перейдет для проживания за небольшую арендную плату. Место здесь удачное, да и местным не придется голову ломать, где докторов искать. И нам выгодно. Аглая совсем связи терять с родным островом не хочет, пока свое жилье за ней остается, вроде как и не отрезанный ломоть. А мне все равно, мне хорошо там, где она. Не срастется с Факторией, можно и обратно вернуться. Или вообще на два дома жить, как многие купцы умудряются.

— Поможешь крышку заколотить?

Оторвавшись от мыслей о ближайшем будущем, встал и пошел на зов. Очередной ящик готов. Через пару дней можно будет подводу в порту брать и к нам на склад начинать вывозить. Яхта пока для погрузки не готова, команда еще внутри порядок наводит после ремонта и попутно мелкие недоделки исправляет. А со склада в трюм перегрузить — это полдня работы, не больше. Главное, процесс начать. То, что любой переезд равен трем пожарам, это любой испытавший на своей шкуре подтвердит. Но здесь главное — первый камушек сдвинуть. Потом закружит заботами, лавиной забот накроет. Но глаза боятся, руки делают. Справлюсь. Сначала крышку на ящик приколочу. Потом тягучей синей краской надпись сделаю «кухня, посуда». Затем по свежему снегу в город скатаюсь. А к лету уже на новом месте все разберем и удивляться будем, чего это так переживали. Если не раньше.

Подхватив молоток и большую коробку с гвоздями, выбрался из кухни и пошел двигать камень. Тот самый, который в итоге запустит лавину переезда и начнет неизбежный процесс.

— Что-то рано ты вернулся, — удивилась Аглая, смывая обильную мыльную пену с узких ладоней. Я же нашарил тапки, которые с утра оставил у порога кухни, подошел к жене и поцеловал в подставленную щеку. Затем помахал сидевшим за столом Ванечке с Сашенькой, которые как раз готовились обедать.

— Телеграмма от Платона пришла. В гости зазывает как можно скорее, горит у него там.

— Что-то серьезное?

— Нет, просто планы какие-то умники составили, а про затяжные зимние шторма позабыли. Поэтому сроки под угрозой срыва, а вместе с ними и премия. Причем премия для Платона меня мало беспокоит, а вот моя — это да. На пустом месте деньги терять не хочется.

На шум голосов выглянула Валентина. Как я понимаю, с кухаркой и помощницей у Аглаи пока еще идут переговоры. Аглая хочет женщину с собой забрать в город, а та все раздумывает. Работу она и здесь найдет легко, да хотя бы останется за молодыми ветеринарами присматривать. Но и с хозяйкой расставаться не хочет, вот и пытается для себя определиться, что лучше. Я — за переезд, но в процесс не встреваю. Мало ли. Вдруг что ляпну, человека с позитивного настроя собью. Так что, пусть супруга потихоньку дожимает. У нее талант убеждать других к обоюдной пользе.

Устроился за столом, поблагодарил за полную миску горячего супа. С мороза — очень хорошо солянку с перцем, чтобы слезу вышибало. Рядом села Аглая. Вскоре тишину на кухне нарушал лишь стук ложек да редкие просьбы передать соль или зелень с подноса.

Когда добрались до чая, поймал вопросительный взгляд и начал рассказывать о возможных планах:

— Можно на днях выйти — Игнатий погоду по всей округе узнал, божится, что основные шторма прошли, спокойно будет почти месяц.

— У нас еще и половины не собрано, что планировали!

— А мы набегом. Что есть, в новый дом доставим, ты с возможной работой определишься, план накидаешь на весну и лето. Я для Платона рейс небольшой сделаю на неделю-две, чтобы он сел отчеты писать, и обратно. Ты за это время своими глазами все на месте посмотришь, оценишь. И уже с полным пониманием по возвращению домой продолжишь собираться.

— Считаешь, так лучше будет?

— Мне так кажется. Да и вроде как в Новой Фактории обещают пару хороших мест показать, где можно лечебницу открыть. Не в центре города, но и не на самой окраине. А это — ремонт, плотников озадачить, чтобы внутри все закончили, рекламу дать. Как раз все запустить, чтобы к основному переезду хотя бы часть дел успели завершить. И уже потом со свежими силами на подготовленный плацдарм.

Ванечка фыркнул, чуть не подавившись попутно кипятком:

— Целый военный план!

— Само собой. Но я тебе больше скажу. Возвращения Аглаи ты будешь ждать, как манны небесной.

— Это почему?

Худое конопатое лицо с удивленными глазами выглядело настолько смешно, что молчавшая большую часть времени Сашенька тихо хихикнула.

— Потому что к тому времени ты уже успеешь в достаточной мере накосорезить и накопить ворох неотложных вопросов, которые нужно задать наставнику.

— Я не собираюсь ошибки делать!

— Конечно. Но сделаешь. Все поначалу в чем-то ошибаются. Хорошо еще, если не фатально. Я вот умудрился с почти голым задом по джунглям полазать в свое время, — хмыкнул я, почесав шрам на ноге.

— А потом?

— Потом в голове чужие советы в нужном порядке раскладываются и начинаешь переданный опыт осваивать и в личные навыки перерабатывать.

Я бы еще мог долго беседовать про корабли, бороздящие просторы Вселенной, благо настроение перед близким походом было меланхоличное, но Аглая вернула с небес на землю.

— Тогда хорошо, что раньше сегодня вернулся. Пара дней у нас еще есть?

— Да. Сегодня четверг, отплывать в понедельник планировали. Если чего не стрясется срочного.

— Вот и будешь сегодня помогать. Ребят я озадачу, у них по списку есть чем заняться. Мне же нужно будет кладовку окончательно разобрать.

Понятно. Молоток. Гвозди. Остатки сена потом вымести. И завтра не забыть на субботу насчет телеги договориться.

К понедельнику мы успели. Молодежь настолько впечатлилась будущей самостоятельной жизнью, что все намеченное стахановскими методами закончила и активно стала помогать в упаковке, переноске и освобождении будущего личного пространства. В итоге в субботу мы два раза скатались на безразмерной подводе с Тимофеем, и уже к обеду воскресенья яхта была готова отдать швартовы. Вечером подготовили необходимые бумаги, я взял документы у полковника Ионы для Новой Фактории, да вечером почистил в дорогу оружие. Настроился на путешествие, так сказать.

Утром попрощались со Степаном, Валентиной и будущими светилами ветеринарии, я сел рядом с Аглаей в коляску, и мы покатили в город. С собой лишь безразмерная корзина с разнообразной снедью и чехлы с двумя винтовками. Одна мне, другая Тимофею. Любимую двустволку бывший негр здесь оставил. Посчитал, что Степану нужнее.

Порт встретил нас солнцем, которое только-только начало взбираться на небосвод, да уже привычным шумом. У дальнего причала разгружали пришедший пузатый барк с Дарованных островов. Ближе к «Аглае» наоборот, аккуратно опускали в распахнутый трюм низко сидящей шхуны сетку с ящиками. На палубе моей яхты было видно, как команда готовится к выходу. Федька тащил бухту каната на корму, Серега высунулся с камбуза и что-то кричал суетившимся на носу старпому с матросами. Может спрашивал, что на обед готовить, может звал горячий кофе пить.

— Я с Евгеном договорился, он вечером своих пошлет, чтобы коляску домой отогнали, — напомнил еще раз Тимофею. — Поэтому здесь пока оставляй, он как раз подойдет попрощаться и к себе в контору на ней вернется.

Аглая выбралась из-под огромной теплой шкуры, под которой всю дорогу продремала, подхватила баул с инструментами и пошла к сходням. Я повесил на плечо чехол с винтовками, взял в одну руку набитый под завязку ранец, в другую корзину с припасами и потопал следом. Когда вступил на палубу, рядом уже улыбался Байкин, помогая с поклажей:

— Еще кого-нибудь ждем? — спросил Петр.

— Нет, если только из команды кто не задержался со сборами.

— С раннего утра все на борту. Иван уже и машину под парами держит. Вас только ждали.

— Ну вот они мы, прибыли. Сейчас еще Тимофей с лошадьми разберется и можно объездчиков звать.

Звать их даже не пришлось. Двое как раз только что с загрузившейся шхуны спустились, поэтому заглянули к нам по дороге. Поздоровались, перебросились парой слов, поставили отметку в распахнутом журнале и все, можно отчаливать. Кстати, лица знакомые. По именам я не всех ополченцев запомнил, но вот на лица — наверно, каждого мужчину на Большом Скате теперь знаю. Как и они меня.

Следом за объездчиками Евген с Верой пришли. Но тоже буквально на пару минут, у них с утра уже дел полно. Да и гостили на прошлой неделе, все вопросы заранее обговорили. Поэтому обнялись, договорились о будущей встрече и помахали вслед, когда родня на коляске в контору покатила.

Отдали швартовы, запыхтел стирлинг, Игнатий медленно начал выводить яхту из Бухты. По правую руку остался каменный причал, по левую — частокол мачт от рыбацких баркасов. Как шторма прошли, так снова рыбаки в море выходят. Миграция сейчас у местной сельди, поэтому каждый день огромные бочки с рассолом под крышку набивают. Большой Скат, оказывается, не только вином славится.

Я спустился в каюту, чтобы избавиться от поклажи. Аглая уже успела сменить теплое пальто с меховой оторочкой на более практичную в дороге куртку. На палубе жене делать особо нечего, но свежим воздухом подышать — самое то.

— Сергей звал кофе пить. Можно домашнюю сдобу к столу принести, пока не зачерствела.

— Что-то у меня подозрение, что такие корзинки каждый из дому прихватил, — усмехнулся я, убирая винтовки в оружейный ящик.

— Можно подумать, в команде ты один семейный. И не возись, идти уже пора.

Вот так. Не успел еще в шкиперской каюте вещи разложить, а уже пора полдничать. Только чаевничать закончишь, как и обед подоспеет.

По дороге к Новой Фактории останавливались лишь раз, у Колючего Ската. Буквально на полчаса. Подошла лодка к борту, мы перебросили вниз пару объемных, но легких тюков с лекарствами, пожелали всего наилучшего и дальше двинулись. Как Аглая объяснила, у местных договор с Благовещенском. Они пиратов не привечают и при случае информацией делятся, а им за это раз в полгода такие посылки передают. В остальном путешествие было спокойным. Стоял вахты, график которых расписали заранее. Изучал атлас, пестревший пометками и исправлениями. С Аглаей несколько раз в день гуляли, дышали свежим воздухом. Погода еще не баловала солнышком, чаще из набегавших туч сыпал мелкий противный дождь, от которого все свободные от работы прятались по кубрикам. Поэтому, когда вдалеке показался знакомый берег, народ повеселел и начал готовиться к короткому отдыху на твердой земле.

— Вы там с парнями слишком не расслабляйтесь. Платон только нас ждет, чтобы сразу в море выйти. Поэтому вряд ли больше пары дней в порту простоим, — предупредил я Байкина.

— Да не проблема. Весь необходимый ремонт закончили, так что свежий провиант принять и можно сразу выдвигаться.

— Сразу не получится, мне надо жену устроить и с Кузнецовым детали разные обсудить. Но и у пристани лишнее время болтаться не будем.

Прошли Зеленый, затем Пастуший и вскоре уже убрали паруса. Еще через час медленно причалили правым бортом к закрепленному за яхтой месту. Напротив — наш приватирский склад. Это Василю сказать спасибо надо, ему полковник доверенность выдал на покупку реквизированного городом имущества и последующий обмен. Тот лабаз, что я приобрел, дальше стоит и размером побольше. Но место не удобное для моих целей. Вот Василь и договорился с хозяином нужного мне склада, оформил купчую и даже с бывшего владельца сумел грузчиков стрясти. Те все ящики и накопленный хлам с места на место перебросили и теперь у меня прямо у спущенных сходней личное имущество. Пусть площадь чуть меньше, но зато ворота распахнул и быстро загрузил все необходимое. Я еще небольшой кран с выдвижной стрелой прикуплю попозже, он для мелких грузов отлично подойдет. Пока меня нет — можно в аренду сдавать. А когда я дома — за пару часов любые ящики перекантуем, даже спину не натрудив и ни рубля в чужой карман не отдав.

Кстати, сам Василь уже внизу на причале стоял, приветствуя нас. Чуть подальше пристроилась большая темно-коричневая лакированная коляска с негром на козлах. Похоже, за нами. Это хорошо, сразу домой сможем отправиться. Телеграмму Арсению я еще две недели назад отправил, так что усадьбу наверняка уже к встрече постояльцев подготовили.

Поздоровавшись с Василием, помог Аглае устроиться на широком сиденье коляски, затем он вместе с Фролом на задник коляски пристроил сундук и пару баулов, сверху коробку с обедом и ужином. Негр все аккуратно широкими брезентовыми ремнями прихватил, чтобы не вывалилось по дороге, затем к лошадям вернулся, а я с Василем тоже в коляску полез. Я к жене под бок, а объездчик на противоположный диванчик, размером чуть поменьше, дабы лицом к лицу сидеть и в дороге беседовать. Представился, завел разговор про погоду. Раз ничего срочного от местных властей не передает и Вербина на причале не видно, значит про служебные дела можно пока не вспоминать.

— Никакой шторм по дороге не поймали?

— Нет, — удивился я. — Как погода чуть устоялась, так и отправились. Даже и не качало толком, лишь мочило большую часть пути.

— Значит, повезло. Я давно с караванами ходил мимо негров к Наветренным. Как раз в феврале-марте. Так порой изрядно трепало. Полосой непогода встанет на половине дороги и валяет корабли с боку на бок.

Интересно. Надо будет заметочку сделать на будущее. Вдруг где особенности местных ветров пригодятся.

Пока я на небо поглядывал и возможный шторм вычислял, наша коляска проехала центр города и покатила дальше, на восток. Вдали уже и холм заметен, за которым как раз нужный дом стоит. Тем временем Аглая с Василем насчет лошадей разговорилась, каких-то общих знакомых нашли попутно и теперь вовсю обсуждали весеннюю ярмарку, на которой можно будет неплохих коней купить. Особенно, если жеребят на вырост брать. Оказывается, негры и таких пригоняют. Так и добрались до места. Как раз успели до начавшего снова моросить дождика.

— Запоминай, где жить буду. Чтобы знал, куда в гости заглядывать, — сказал я Василю, разбирая вещи. Кучер успел взвалить на плечо сундук и засеменил по отсыпанной гравием дорожке к дому. Похоже, на хорошие чаевые рассчитывает.

Зеленая дверь распахнулась, на порог вышла высокая стройная женщина в платье с закатанными рукавами. Близоруко присмотрелась и заулыбалась:

— Заходите быстрее, заждалась уже! Меня Серафимой зовут, а вас?

Оказывается, Арсений снова на руднике, поэтому жена у него на хозяйстве. Пока я с Василем остатки вещей перетаскал, она успела с Аглаей уже познакомиться и дом показала. Теперь обе шумели посудой на кухне, где исходил паром большой надраенный самовар.

— Ты как насчет обеда? — поинтересовался я, нашаривая в кармане мелочь. Насколько помню, четвертак обычно дают в качестве чаевых, но я хотел рубль найти. Понравилось, как негр работал. Спокойно, молча, с чувством собственного достоинства и помочь не гнушался.

— Не, только из-за стола. И знаешь, что, — предложил Василь, — давай мы пока на часик в форт заглянем. Спрашивали с утра тебя там, когда смену сдавал. Там и перекусим, если голоден.

— А..

Но Аглая услышала наш разговор и добавила:

— Езжайте, чего зря под ногами путаться. Все равно для вас больше никаких дел нет. А с Серафимой мы сами управимся.

Посмотрел на мелкие капли дождя, запятнавшие оконные стекла, затем на все еще стоявшую у выезда коляску с поднятым верхом и согласился. Основной багаж все равно завтра привезем, а чай я могу и в форте попить.

Когда спускались с холма, Василь хлопнул себя по лбу:

— Вот я забегался, даже человека представить забыл! Знакомься, это Мартын.

Негр повернулся, протянул узкую жесткую ладонь. Я пожал в ответ, присматриваясь к мужчине. Среднего роста, жилистый, с черной аккуратной короткой бородкой. Возраст навскидку и не определишь, такие могут и в сорок, и в шестьдесят выглядеть одинаково. Когда снимал шляпу, раскланиваясь со знакомыми, было видно, что голову бреет налысо, это для местных не характерно. И татуировки на лице не сводит, хотя их и не так много.

— Мартына с семьей объездчики лет двадцать тому назад в степи подобрали. Соседи их племя разгромили, кого-то в полон угнали, а его с родней связали и умирать оставили. Вроде как слишком отчаянно сопротивлялись. Вот с той поры и живут в Новой Фактории.

Кучер тем временем развернулся и, похоже, утратил интерес к нашему разговору. Будто и не про него речь идет.

— Дети торговлей занимаются, а сам он извозом. Если хочешь, за пять рублей можно на весь день его нанять.

— И завтра?

— Да. Кстати, цена для города вполовину меньше, чем другие берут. Но больше не предлагай, обидится.

— Неразговорчивый он, однако.

Василь усмехнулся и кивнул:

— Есть такое. Некоторые вообще считают, что ему язык отрезали. Но это не так. Просто характер у человека такой.

Я задумался. От пяти рублей не обеднею. А пока дожди, на велосипеде не намотаешься. Так что пока еще лошадей купим, пока обустроимся на новом месте…

— Может так и поступлю. Кстати, он город хорошо знает? Конюх с нами приехал, надо будет с ним и Аглаей по местным заводчикам прокатиться.

— Знает. Мартын все здесь знает. Он у Кузнецова одно время заболевшего денщика подменял. Правильный человек.

— А что тогда рисунки не сводит?

— В степь иногда ходит, кровников ищет. Говорит: как только с последним разберется, так можно и к Богу вернуться. Пока же долги не отдал, вот и носит в качестве напоминания.

Так за разговором до форта и доехали. Я выгреб из кармана мелочь, отсчитал пять рублей и передал Мартыну:

— Это за сегодня. Сможешь нас дождаться?

Кучер взял деньги и кивнул. Вот и хорошо. Не хочется под дождем и ветром пешком по городу мотаться.

Форт встретил нас суетой. Хотя дождь набирал силу, народу погода совершенно не мешала. Пятеро объездчиков проверяли лошадей, включая двух навьюченных запасных. Еще трое разгружали поставленную рядом с арсеналом телегу. У дальних ворот несколько человек кантовали большие ящики, изредка помогая себе различными междометиями. Похоже, что-то тяжелое таскали.

Но, на мое счастье, нужные люди оказались на месте. Мало того, они меня сами нашли, не успел я до караулки добраться.

— На ловца и зверь бежит! — пожал руку Платон, застыв в дверях.

— Только сегодня пришли, — ткнул пальцем в сторону порта, но Вербин уже переключился на Василя:

— Тебя полковник искал. Что-то там с бумагами перепутали. Зайди, как раз у себя. А я Алексея к Никанору отведу. Там нас и найдешь, если нужно будет.

Пропустив объездчика вперед, уточнил походя:

— Только его искали или я тоже нужен?

— По нашим задачам я сам все расскажу. Давай за мной, что зря мокнуть.

И мы потопали по мощеным кирпичами дорожкам к пристроенному к стене флигелю, где располагался Особый Церковный отдел. Насколько помню, в Новой Фактории сейчас весь штат из двух человек состоит. Вполне возможно, что обоих и застану.

Но в маленькой комнате, где вдоль стены появились многочисленные шкафы и третий маленький столик в углу, сидел лишь брат Никанор, пуская зайчики все так же бритым налысо черепом. Правда, сюртук он сменил на вполне гражданский наряд и при нашем появлении заботливо протирал тряпочкой висящий на стене крест. Крест я помню, а вот в остальном обстановка во флигеле серьезно изменилась. Видно, что люди обжились и здесь не набегами, а постоянно и плотно работают. Кстати, в прошлый раз мне показалось, будто потолок на голову давит, низкий он здесь. Но сейчас по углам ярко горели целых четыре лампы и насвистывал в углу на крохотной печурке чайник, создавая домашнюю атмосферу.

— О, вот и гости пожаловали! — сунув тряпочку в карман, Никанор протянул руку и расплылся в улыбке.

— Ага, даже обустроиться не успел, сразу к вам. Иоанн здесь?

— Нет, в Благовещенске задержался. Телеграмма с утра была, разных распоряжений прислал, сам неизвестно, когда выберется.

— Что-то срочное?

Расставлявший кружки на свободном куске стола Вербин хмыкнул:

— А когда еще народ с зимы в галоп не брал? Устраивают себе отдых, потом спохватываются. Так, чай кому покрепче?

Через полчаса ситуация в общем прояснилась. Объездчики рядом с рудниками и на восток от города видели чужие следы. Но незнакомые корабли особо во время штормов не мелькали, поэтому местные просто усилили патрули и постарались заглянуть во все известные тайные закоулки, где раньше так или иначе мелькали контрабандисты или негры. Нам же с Платоном предстояло пройтись уже на запад с привычным списком задач: картографирование, выявление мест, удобных для тайной высадки, возможные контакты с местными. Километрах в ста от Новой Фактории ближе к берегу как раз степь подходит и кусок скальной гряды. В том районе вроде как племена обитают, кого меньше турки баламутят. С другой стороны, и конезаводчики там неплохие есть, и даже какие-то мелкие производства, хозяева которых торгуют с франками. И миссионеры от наших соседей в гости наведываются. Насколько понял, с благословения местной Церкви.

— У них там что, какой-то коммерческий интерес? Чего зря по степи шастать? — спросил я, разглядывая карту с кучей пустых белых мест.

— Они там хотят торговый пост построить, но все раздумывают. Бухт хороших для якорной стоянки почти нет. Да и торговли там — одной шхуной раз в полгода заглянуть, вот тебе и весь оборот. Кто хочет подзаработать, к нам караваны отправляет. Или просто ждет, когда местные купцы в гости заглянут. Цены даем лучше, да и для франков степь считается как захолустье. Их наиболее обжитые острова намного южнее. Поэтому просто стараются руку на пульсе держать, с прицелом на возможную колонию на побережье.

— Но нам не враги?

Никанор удивился:

— С какой поры христиане враждовать друг с дружкой стали? Нет, совсем расслабляться не стоит, люди все же чужие. Но еще лет двадцать тому назад с их подачи помогли одну пиратскую вольницу прижать у соседей. Так с той поры и поддерживаем хорошие отношения. Островов больших у них немало, на некоторых даже рудные залежи богатые нашли. Так что франки себя неплохо обеспечивают. Их север больше как безопасная зона интересует. Поэтому для нас более важно самим побережье проверить и оставшиеся лакуны на картах заполнить.

Понятно. Убедиться, что неизвестные с той стороны сельву не истоптали и никаких непонятных телодвижений на западе нет.

— Когда выходим?

— Послезавтра, если сможешь. Понимаю, у тебя переезд и дел куча, но лучше закончить с этим как можно быстрее, — уточнил Платон.

— Тогда продукты завтра на «Аглаю» загрузим и можно будет готовиться к выходу. Кто кроме тебя пойдет?

— Пламен за радиста и Платон. Мне на хозяйстве пока оставаться.

Я глянул в небольшое окошко, где были видны косые струи дождя, и спросил:

— Когда он успел? Я его на Большом Скате еще не так давно видел.

— Тоже буквально на днях. Вместе с почтовым шлюпом приплыл. С утра в арсенале возился, для рации запчасти собирал.

Значит, все в сборе. Продукты, мелочь разную в дорогу, после чего можно выдвигаться. Яхту за зиму к походам подготовили, пора и в работу впрягаться.

— Хорошо. Давай тогда сворачиваться. Я в порт заеду, Петра предупрежу насчет завтра. И домой. Надо перед выходом жене с обустройством помочь разобраться.

За день мы не управились. То одну мелкую проблему обнаруживали, то другую. Поэтому на суету и беготню потратили три дня, попутно решив кучу разных нужных вещей для обустройства. Кстати, в этом очень помог Мартын, который вместе с Тимофеем успел трех лошадей купить и коляску. Теперь супруга могла без проблем выбираться из дома в любое время. Кстати, Серафима каждый день заходила в гости, помогала по хозяйству. Похоже, без мужа ей было скучно сидеть в четырех стенах, поэтому она сразу подружилась с нами и была рада помочь в решении бытовых проблем.

Но сегодня ранним утром мы все же закончили приготовления, и я теперь стоял, поправляя светлый непокорный локон у Аглаи. Не удержалась, встала в такую рань и приехала, чтобы проводить в дорогу.

— Никанор у себя во флигеле каждый вечер. Если что — можешь ему записку оставить. Рация у нас на яхте работает, будем связь поддерживать. Да и вернемся недели через три-четыре, вряд ли дольше задержимся.

— Хорошо. Я как раз с бумагами на лечебницу разберусь.

Вчера мы, вроде как, определились с выбором места из всех вариантов, предложенных городской управой и частниками. Дома держать животных смысла большого нет, лучше для этого выделенное место с конюшней и офисом. Вот и нашли чуть дальше торговой площади. Почти самый центр, но ближе к складам, поэтому и цена не очень большая, а участок достаточно просторный. Мартын даже предложил пару своих племянников в качестве работников взять. Могут и на кузне, если лошадь подковать, и за скотиной любой ухаживать умеют. И все из себя серьезные, рассудительные, без ветра в голове. Хоть старшему пятнадцать, а младшему всего тринадцать лет, но семья держит их в строгости, да и лишним заработок точно не будет. Так что я в рейс, Аглая же документы оформит и ремонт начнет. Контору хочет под свои нужды чуть перестроить, да во дворе подсобные помещения возвести. Не одними же лошадьми будет заниматься, для кошек и собак тоже место нужно подготовить. Потом объявления в газету дать, с датой открытия определиться и можно на Большой Скат за оставшимися вещами.

— Все, удачи тебе, — чмокнул жену в щеку и поднялся по сходням. Пора в путь, солнце уже почти полностью показалось, светло.

Шли вдоль берега, далеко не отклоняясь. При этом джунгли сливались в сплошную тонкую зеленую полоску, в которой изредка мелькали проплешины. Это все тянулись далеко вынесенные на запад разного рода хозяйственные производства Новой Фактории. Где-то речушка глубокая удобная и по ней древесину сплавляют. Где-то холм пологий и на нем кто-то большую ферму поставил, расчистив место и пользуясь благами проходящей мимо дороги. Дорога тянулась километров на двадцать вдоль побережья, потом уходила вглубь. Вот примерно с того места мы и начнем трудиться — довернем севернее и дадим возможность Платону с Пламеном выполнять необходимые замеры и уточнять карту. До первой бухты, где встанем на якорь, еще часов пять. Но места еще относительно обжитые, рыбаки здесь часто бывают. А вот завтра к вечеру пройдем мимо Крабовой отмели, после чего уже формально начнутся негритянские земли. Или вообще ничьи, потому что в джунглях племенам особо делать нечего, а до саванны отсюда напрямую день топать, если не больше. И все по болотам и зарослям непролазным.

На палубу выбрался Платон, принес большие кружки с горячим кофе. Одну протянул мне, из другой отхлебнул и спросил, провожая взглядом пролетавшую мимо чайку:

— Что насчет Тортуги надумал?

Хороший вопрос. Понять бы еще самому, что я придумал за долгие зимние месяцы.

— Обязательно надо туда наведаться. Правда, не знаю, как. Зато знаю, что без рекогносцировки на месте никакие планы строить смысла нет.

— Думаешь, Белый за тебя словечко замолвит?

— С такой рекомендацией меня прямо на месте и примут, — сделав глоток, довольно вздохнул и попытался переключиться с разглядывания далекого берега на беседу. — Мы же его с боем брали, наверняка за прошедшее время последняя собака знает об этом. Надо другой подход искать. Причем такой, чтобы не удирать из этого паучатника в случае проблем. Приватирский корабль рядом не пристроишь, заметят. Вот и ломаю голову над этим, но все без толку. Может, брат Иоанн что присоветует.

— Может быть, — допив кофе, Платон вытряхнул остатки гущи за борт и повторил: — Все может быть. Он сейчас заканчивает разгребать проблемы после налета на Николаевск. Вот заодно с ним это обговоришь и насчет будущих походов согласуешь.

— В гости ждет? Вроде ничего не писал на эту тему.

— На словах передавал, когда я в Новую Факторию отплывал. Чтобы вместе с отчетами и новыми картами сразу под ясны очи явились… Ладно, пойду инструменты доставать. Вон там скалу одинокую видишь? Черной Вдовой называют. Вроде как одно время там дамочка проживала, спиртным для проезжавших мимо торговала. Потом оказалось, что неграм и пиратам слухи и сплетни продавала, да убежище содержала, разным лихим людям за деньги немалые помогала.

— Это когда такое было?

— Лет сорок тому назад. Просто имя прилипло.

— И что с ней стало потом?

— Каких-то залетных в городе спеленали, они бабоньку и сдали с потрохами. Так что на рудниках сгинула. А дом с хозяйством сожгли, у кого-то зуб оказался на вдову. Так что кроме названия и старой истории ничего и не осталось.

Следующие две недели прошли в монотонной рутине. Двигались от одной бухты к другой, заходили в устья больших рек. Пламен большую часть работы выполнял самостоятельно, Вербин лишь изредка его поправлял. Вечером проводили короткий сеанс радиосвязи, обменивались кодовыми фразами, подтверждая текущее местоположение и что на борту все нормально.

На Крабовой отмели наловили немало ракообразных, которых за три ужина в итоге приговорили. Потом или баловали себя свежепойманной рыбой, или тощий Серега умудрялся приготовить что-нибудь новенькое из прихваченных в порту продуктов.

Наконец добрались до узкого заливчика, который служил подобием границы между поредевшей зеленой полосой джунглей и языком лесостепи. Справа еще царствовали душные заросли, а по левую руку ветер вовсю трепал высокую траву.

В глубине залива виднелся деревянный пирс, куда можно было приткнуть средних размеров корабль. Похоже, брат Никанор был прав, особого оживления и серьезной торговли здесь не было. До Новой Фактории далеко, у франков крупных поселений рядом нет. И место не очень удобное, валуны сверху видимость ограничивают, там легко можно кучу народа спрятать. Да и в зарослях справа кто угодно засядет и не заметишь. Чтобы это место контролировать, надо наверху форт ставить, джунгли сводить и постоянно патрулями округу контролировать. Это местным неграм просто, они вместе с табунами кочуют в паре дней отсюда и как перекати-поле, на любой кочке дом и кров. А любой форпост на этих землях придется серьезно укреплять и людей держать немало. Вот и ограничились всего лишь причалом.

Сначала встали на якорь у входа в залив и отправились на шлюпке. Поднявшись по размытой дождями тропинке, осмотрелись наверху и после уже подали сигнал «все спокойно». Теперь здесь будет дежурить сменный пост с «Аглаи», а мы до вечера дела закончим и дальше в море оттянемся. Смысла сидеть у причала нет, куда безопаснее на якоре стоять подальше от берега. Глубины здесь маленькие, река постоянно песок с предгорий тащит. Зато безопаснее, когда не будешь от каждого шороха ночью просыпаться. Места все же дикие, так что лучше подстраховаться.

Кстати, мы еще три сотни рублей подзаработали как извозчики. Франки попросили часть продовольствия для длительного хранения забросить и в крохотной избушке складировать. Ящики с тушенкой, плотные мешки с крупами. Может, так с местными расплатиться собираются за какие-то сделки. Может просто добрые отношения с властями поддерживают и бартером долги прикрывают. Потому как слабо верится, что их проповедники с пустыми трюмами пожалуют.

Но у нас место было, плыть — это не на горбу ящики тащить. Поэтому взял, чуть подзаработал и сейчас помогал перетаскивать коробки, пригибаясь каждый раз в низких дверях сарайчика. Закончив с грузом, дверь закрыли, потемневшим от времени деревянным колышком вместо замка щеколду зафиксировали и стали собираться. Больше здесь ничего не держит. Отдыхаем ночь и домой.

Возвращаясь обратно в Новую Факторию, я решил проверить таланты Пламена во владении револьвером. Что-то он такое за обедом интересное рассказывал команде. Как тренировку с ополчением проходил, как метко стрелять начал. Ковбой, одним словом. Вот и позвал на палубу, как только парень разогнулся и сдал очередной исписанный лист Платону.

— Пойдем, посмотрим, чему ты за зиму научился.

Подождав, пока Пламен разрядит револьвер, кивнул на стоящую сбоку от меня бочку:

— Вот твоя мишень. Считай, что это я. Готов?

И тут же поднял руку, изобразив указательным пальцем «ствол»:

— Бах! Ты убит.

— Ты же даже кобуру не тронул!

— А ты заявил, что готов к проверке. А у меня, например, «дерринжер» в рукаве. Руку поднять и все, два выстрела, из которых тебе и одного на такой дистанции хватит. Почему на столь очевидное и явно агрессивное движение не среагировал?.. Ладно. Давай просто тогда покажи, что умеешь. Я хлопаю в ладоши, ты «стреляешь».

Извлекать револьвер, взводить его и стрелять от бедра парень умел уже неплохо. Что и продемонстрировал несколько раз, укладываясь примерно в секунду по времени. После того, как я скупо улыбнулся, вроде даже обида стала исчезать из серых глаз. Но я лишь начал мучать бедолагу.

— Револьвер в кобуре. Даю наводку на вооруженную цель, ты поражаешь. Считаем, что сейчас отрабатываем не точность, а скорость реакции и поддержку напарника огнем.

Палец влево от Пламена:

— Там!

Затем сразу за спину:

— Там!

И так семь раз. Парень крутился как юла, выцеливая невидимых противников. После чего я подождал, когда уберет револьвер на место, подошел и аккуратно постучал по лбу:

— Тук-тук, ты убит… Сколько патронов у тебя? А сколько целей поразил? Считал? Нет? А как перезаряжаться собираешься?

Ощущение было, что из нашего молодого картографа выпустили дух. Но у меня еще были вопросы:

— Вот скажи, почему ты стоял как столб, открытый всем ветрам? Ведь я слышал, что обучение с ополчением прошел, вроде вам азы давали… Покажи мне цель, чтобы понять, о чем толкую.

Пламен нехотя ткнул в сторону камбуза, который был у меня за спиной. Тело скрутилось, через долю секунды я уже стоял на правом колене, правая рука изображала «пистолет», левая обеспечивала упорный хват.

— Ты понял, о чем я? Нельзя стоять во время перестрелки. Сдвинуться должен, за ближайшим укрытием спрятаться. А не маячить, пули собирая.

Поднялся, уточнил:

— Так о чем тебе говорю? Что ты из этого короткого урока понял?

Было видно, что парень борется с уязвленным самолюбием. Но дураком он отнюдь не был, поэтому вздохнул и ответил:

— Болтать и хвалиться меньше надо… И учиться.

— Болтать вообще желательно поменьше, все же на приватире служишь и дела у нас такие, о которых чужим знать не положено. Кто вдруг начнет справки наводить, прикинься валенком и не забудь старших о слишком любознательном предупредить. А учиться никогда не поздно. Пистолет достать и выстрелить в спокойной обстановке ты уже сумеешь, это плюс. Остальным будем заниматься. Благо, у нас на «Аглае» каждый чему-то научить может, только успевай знания впитывать.

Вот так остаток пути мы со штурмовой пятеркой и развлекались. Гоняли друг друга, проводили «зачистки», отрабатывали отражение возможного абордажа и попутно подтягивали желающих в военной науке. Увидев, как взялись за Пламена, даже часть экипажа заинтересовалась. Поэтому свободные от вахты не гнушались и с ружьем побегать, и в «двойках» или «тройках» по трюму туда-обратно пройтись. Платон Вербин лишь чуть ворчал, что опечаток у подчиненного больше стало, все он торопился побыстрее с очередным бумажным заданием разделаться и к нам податься. Но хоть и ворчал, но сам тоже пару раз в тренировках участие принял. Я же для себя зарубочку сделал, что старший картограф с оружием обращаться умеет отлично, похоже Особый отдел времени на подготовку кадров не жалеет.

А потом показались западные окраины Новой Фактории и короткое путешествие закончилось. Три недели — как один миг.

Проснулся рано утром, пытаясь понять, кто это шумит за приоткрытым окном. Конец марта, но дни стояли на удивление теплые. И теперь штук двадцать мелких попугаев дрались под окном у кормушки. На удивление нахальными оказались. Как только обнаружили, что здесь можно едой разжиться, так другую птичью мелюзгу разогнали толпой и так же толпой сейчас выясняли, кто первым пузо набьет. Но Аглае нравится, на Большом Скате этих разноцветных разбойников не водится. А когда окна закрыты плотно, их почти и не слышно.

Выбравшись из кровати, добрел до кухни, выглянул через широкое окно на двор. Солнце только встает, а Тимофей уже по хозяйству возится. Очень ему на новом месте понравилось. И то, что в городе живет. И что новыми знакомыми быстро обзавелся, не считая старых друзей, к кому не забыл заглянуть в гости. И то, что с разрешения Серафимы бывший сарай в полноценное жилье превратили. Эдакий однокомнатный просторный домик. Его даже в первую очередь строители закончили, которых Аглая наняла. Теперь бывший сарай смотрит на улицу двумя небольшими окошками, над крышей торчит кончик кирпичной печи. Для садового инструмента и накопившегося барахла добавили пристрой позади конюшни. Сам двор почистили от лишней травы, обновили пару лаг на заборе. Да и внутри дома теперь пахло теплом, выпечкой и больше нет ощущения, что он долго пустовал.

Поняв, что спать точно больше не тянет, начал заниматься завтраком. Судя по плеску воды, Аглая как раз скоро из ванной покажется, сядем вдвоем за стол и встретим вместе новый день.

— Что там с планами у тебя? — спросила супруга, допивая кофе.

— Сегодня полковнику отчет нужно отдать, потом будем к визиту на Дарованные готовиться, в Благовещенск. Часть скопившихся бумаг повезем, с братом Иоанном будем насчет летних походов договариваться.

— Пара дней у меня будет?

— Скорее даже неделя, — согласился я. Вчера вечером как раз обсуждали, что ремонт будущей ветеринарной лечебницы затянется как минимум на месяц, очень уж много хотелок образовалось в процессе уточнения всех деталей. Поэтому открываться будем ближе к концу весны. А это значит, что запросто могу на яхте Аглаю переправить на Большой Скат. Кстати, Кузнецов подработку предложил. Для Арсенала нужно будет часть динамита перебросить и еще что-то из военных грузов. Так как я приватир, то подобного рода заказы мне и достаются, обычных купцов к подобным перевозкам стараются не привлекать. Вдруг где пираты по дороге перехватят и то же оружие или взрывчатку к загребущим рукам приберут. А так — и груз под надежной охраной, и мне денежка небольшая. Все не порожняком бегать. Я, правда, удивился столь странным путям доставки того же динамита. Казалось, что подобного рода продукция с Благовещенска по всей округе расходятся. Но ошибся. Небольшая химическая лаборатория и в Новой Фактории была, скорее даже заводик. И в качестве одного из товаров взрывчатку. Правда, про это знал лишь ограниченный круг лиц, но все равно, власти старались не держать все яйца в одной корзине и аккуратно распределяли разного рода производства по всем заинтересованным городам и островам. Там, где технологии почти бытовые и давно соседям известны.

— Вот и хорошо. Давай тогда заедем в контору, посмотрим на достигнутые успехи. И заодно с Верой встретимся. Она три дня как приплыла и в гости зовет. Будут официальное представительство дома Светловых открывать, вроде все готово. «Чайка» теперь у нее на регулярной линии, склады и домик в центре с осени ждут.

— В походы сама не собирается? А то Евген что-то про розовое дерево говорил, а оно ведь с негритянских территорий вывозится.

— Нет, ей нельзя пока. Да и в городе дел очень много, не до походов. Людей они с дядей уже наняли, будет кому по племенам мотаться. После того, как Племя Горы уничтожили, намного спокойнее стало.

Спокойно-то спокойно, вот только меня смущала непонятная возня поблизости. Пусть во время нашего путешествия на запад никаких чужих следов во время высадок обнаружить не удалось, то с другой стороны неизвестные все-таки бродят. И неизвестно, то ли это какие дикие племена решили поближе к цивилизации перебраться, то ли пиратские глаза и уши в гости пожаловали.

Но раз Вера в Новой Фактории остается и не станет зря рисковать, так и мне с Аглаей спокойнее.

— Тогда давай собираться и в лечебницу поедем. Я тебя там оставлю и в порт, а после обеда можно будет на яхте встретиться и уже по гостям. Устроит?

Кстати, мне до обеда еще надо бы Василя найти. Дело у меня к нему образовалось неожиданно. Вот и постараюсь и с братом Никанором встретиться и насчет даты выхода уточнить, и с объездчиком о светлом будущем побеседовать.

Домыв посуду, выглянул на улицу и крикнул Тимофею:

— Мы в город, тебе что-нибудь надо?

Тот на секунду замер, опираясь на широкую метлу, подумал и отказался:

— Я после обеда за кормом поеду, сам возьму, что надо.

— Понял. Все, мы ушли, не теряй…