В погоне за Сказкой

Глава 12

POV Лена

Антон выбрал круглосуточное кафе недалеко от центральной ёлки. Там мы можем подождать назначенный час и без проблем добраться до места.

Внутри царила праздничная атмосфера. Если в начале дня меня слегка раздражала вся эта суматоха, то сейчас я с улыбкой оглядывалась по сторонам, вдыхая аромат свежего кофе и имбирного печенья.

Кафе украсили гирляндой-паутинкой, сплетёнными хвойными венками, елочными игрушками. Народу было много. Это удивило меня. Неужели кому-то еще, кроме нас с Антоном, не сидится дома? Мест почти не было, но нам повезло. Нам сегодня в принципе везёт. Мы заняли место в углу у окошка.

Тепло. Светло. Антон напротив. Большего мне и не надо.

Мир рядом с этим парнем заиграл красками, и оказалось, что жизнь остановилась только для меня. Хотя именно сегодня она взорвалась, словно хлопушка, забрызгав меня конфетти. И всё это благодаря парню, мило улыбавшемуся мне с другого конца стола и моей бабушке.

— Спасибо, бабуль, — хотелось мне шепнуть ей, а затем обнять её так крепко, чтобы показать, как сильно я её люблю.

Но вместо этого я просто благодарно сжала её письмо. Бабушка никогда не была многословной. Она написала, что любит меня и всегда будет заботиться. Я в этом не сомневаюсь. Не после сегодняшнего приключения. Хотя оказалось, что оно ещё не закончено. И подарок свой я всё-таки получу.

«Ровно в полночь встань у главной ёлки на площади. Сделай три оборота вокруг себя. Обернись».

В этот раз обошлось без загадок и заданий. Просто и ясно — сразу бы так. Я бы и сама справилась, но безумно счастлива, что Антон пошёл со мной.

Раздеваемся и вешаем свои куртки и рюкзак на спинки мягких стульев. Поправляю волосы, надеясь, что причёска окончательно не испортилась шапкой в погоне за бабушкиным подарком. Незаметно беру телефон, включаю фронтальную камеру, чтобы посмотреть, не размазался ли макияж. Облегчённо выдыхаю, увидев, что всё на своих местах.

Смотрю в меню. Названия мне ни о чём не говорят. Я редко выбираюсь куда-то в кафе. Обычно инициатива исходит от Нины.

Когда приходит время сделать заказ, к нам подходит высокая брюнетка в чёрной форме. Её глаза быстро пробегают по мне: я её не заинтересовала. В отличие от Антона. Такого красавчика грех не заметить. Глазки заинтересованно заблестели, а на губах появляется улыбочка.

Недовольно поджимаю губы, но одёргиваю себя. У меня нет никакого права ревновать. Но в горле неприятно запершило.

— Что будете заказывать? — Милый голосок обращён исключительно к Антону.

Я смотрю на парня, ожидая его реакции. Стараюсь отделаться от слов Нины, так некстати всплывших в голове. Бабник? Быть не может!

— Я буду сэндвич с тунцом и капучино, — отзывается Антон, глядя в меню. Он поднимает голову лишь для того, чтобы посмотреть на меня. — А ты?

— Я…

Теряюсь в его глазах цвета самого лучшего эспрессо. Нервничаю. Моя рука на столе едва заметно дрогнула, но Антон увидел. Он выбросил свою руку вперёд, чтобы подхватить мою кисть и переплести наши пальцы где-то середине стола. Моё раздражённое горло смягчилось медовыми леденцами.

Это не осталось без внимания официантки. Она расплющила свои губы. Мне хотелось закричать от радости. Я едва удержалась, чтобы не хихикнуть довольно.

— Я буду сэндвич с курицей и латте, — осмелев, говорю.

— Ещё два имбирных пряника, — добавляет парень, пока разочарованная официантка не скрылась. — Они здесь большие и вкусные. Ручаюсь, что тебе понравятся… — Он сдвигает брови. — У тебя ведь нет аллергии на имбирь?

— Нет, — выдыхаю я, смеясь. — Но у меня аллергия на цитрус.

— Новый год без мандаринов? — Антон притворяется, что он в ужасе.

Вместо того чтобы рассказывать ему о том, что новый год, проведённый в красную крапинку и с зудом, гораздо хуже, я просто развожу руками.

Парень смеётся, а я решаюсь задать вопрос, вертевшийся у меня на языке весь вечер:

— Почему ты был дома? — Антон удивлённо приподнимает брови. — Я была уверена, что тебя не будет дома, когда Нина… когда позвонила в твою дверь.

Парень задумывается. Его рука чуть сильнее стискивает мою.

— Не было настроения. — Он морщит нос. — Не хотел шумной вечеринки.

— И семейного праздника тоже? — аккуратно произношу, словно вопросом могу разбить хрустальное душевное состояние.

— Они на горнолыжном курорте. — Я поникла. Не знаю, что он увидел на моём лице, но тут же поспешно добавил: — Они хотели, чтобы я поехал с ними, но я отказался.

— Понятно.

Нет, конечно. Мне не понять.

Я бы всё отдала, лишь бы хоть на минуту вновь окунуться в уютный семейный праздничный вечер, услышать смех родных, поздравить их и пожелать самого лучшего. Но вместо этого каждый день возвращаюсь в пустую квартиру, где меня встречает лишь тишина.

Именно поэтому в прошлом году я присоединилась к новогодней семейной вылазке Нины, но это не то. Они — её семья, не моя, как бы хорошо ко мне не относились.

— Я знаю, что твои родители…

— Да, — киваю, — умерли. Вообще все мои родственники умерли. Бабушка верила, что это проклятье нашего рода.

Страх мелькнул в его глазах. Думаю, что после сегодняшних приключений, он поверил в ясновиденье моей бабушки.

— Это правда?

— Этого я не знаю. Только бабуля знала. У меня нет сверхъестественных способностей. — Грустно улыбаюсь. — Я обычная.

— Нет. — Парень внезапно перегнулся через стол, чтобы погладить меня свободной рукой по щеке, заправив прядь волос за ухо. Я сглотнула. — Ты особенная. Я всегда так думал.

Поднимаю руку, чтобы удержать его ладонь на щеке. Дыхание дрогнуло. Если бы возле меня сейчас оказалась свеча, она бы потухла.

Как раз в этот момент принесли наш заказ. Ещё никогда я не ловила на себе такой взгляд, которым меня наградила разочарованная официантка. Она уже успела оценить меня, сделав вывод, что я ей и в подмётки не гожусь. Но Антон удерживает мою руку. И это он только что сказал, что я особенная.

Он правда это сказал? Я смотрю на него, парень выглядит немного взволнованным. Думаю, если бы я стояла, то ноги бы подкосились.

Девушка осталась незамеченной. Слышу, как она фыркает, затем удаляется.

Чтобы поесть, приходится расцепить руки. С ужасом замечаю, что моя ладонь вспотела. Но при взгляде на аппетитно поджаренный сэндвич и ароматный пряник, я чувствую спазм своего желудка.

Высыпаю в кофе хорошую дозу глюкозы, мешаю деревянной палочкой. Затем беру сэндвич и откусываю его, прикрыв глаза. Антон делает всё то же самое.

Какое-то время мы молча наслаждаемся нашим праздничным ужином. Я ничего не имею против, ведь какая разница, что есть, когда напротив сидит мой сосед.

— Давно ты играешь на гитаре? — возвращается к беседе парень, когда значительные голодные спазмы были утолены.

— Даже не могу сказать. — Я задумалась, отпивая кофе. Горячая жидкость приятно согревала рот. — Гитара всегда была у нас в квартире. Бабушка тоже иногда играла, и это она научила меня играть. Правда, в семь лет она отвела меня в музыкальную школу.

— Бабушки с первого этажа постоянно жалуются, что без твоей бабушки их жизнь стала невыносимой.

— Они почти каждый день приходили, чтобы пожаловаться, — вспоминаю я. — Не знаю, действительно ли бабуля их лечила, но она выслушивала их жалобы и поила глинтвейном.

Усмехаюсь. Антон смеётся. У меня в который раз перехватывает дыхание. Он такой красивый. Но не как манекен. Его красота живая. Парень сразу располагает к себе своей искренностью. Одной улыбки хватило пять лет назад, чтобы я влюбилась.

— Мне жаль, что я не познакомился с ней, — вот и сейчас он говорит искренне.

— Ты бы ей понравился, — улыбаюсь. Я в этом уверена. — А твои бабушки и дедушки живы?

— Только одна. — Антон огорчённо вздыхает. — Мамина мама. Ей уже почти девяносто. Она плохо слышит и мало передвигается сама. — Я сочувственно закусываю губу. — Родители переехали к ней, чтобы присматривать и ухаживать.

Теперь становится понятно, почему они уехали. Но при всей печальной ситуации, я была рада, что Антон не переехал вместе с ними.

Смотрю на большие часы за спиной парня. Хочется застонать.

Время шло слишком быстро. Неужели нельзя замедлить стрелки?

— Уже почти двенадцать, — произносит Антон. И на его лице отражается то же самое нежелание покидать этот тёплый уголок.

Он рассчитывается. И мы выходим из кафе. Остаётся минут десять.

Подходим к ёлке. Я улыбаюсь, глядя на красиво украшенный символ нового года и купол вокруг неё, который создают ниточки золотистых гирлянд.

Вокруг шумят жители города. В их руках уже звенят бокалы, а шампанское готовится выстрелить пузырьками.

Я поворачиваюсь к Антону, но он не глазеет по сторонам, как это делаю я. Он смотрит только на меня. Я вдыхаю морозный воздух. Но мне совсем не холодно.

Антон подходит ближе, медленно обвивает меня руками. Я тону в его аромате.

— Ты ведь не исчезнешь, как только пробьёт двенадцать? — выдыхает он вместе с облачком пара.

Мои губы широко растягиваются.

— Я ведь не Золушка.

Парень склоняет голову. Наши лица теперь на одном уровне.

— Я боюсь, что это сон, — говорит он, почти касаясь моих губ своими. — Боюсь, что пробьёт двенадцать, ты получишь подарок и исчезнешь из моей жизни.

Я затрепетала.

— Ты не хочешь, чтобы это произошло?

Его губы скользят по моим губам. Мучительно медленно и до бессовестного приятно.

— Я хочу, чтобы это стало началом.

Началом?

Я хочу спросить, но мягкие губы надавливают, даря мне второй поцелуй.

Где-то на заднем плане я слышу обращение президента. Кто-то включил его на телефоне. Меня оно мало интересует.

Я вся превратилась в сгусток ощущений. Антон. Его губы. И крепкие руки, сжимающие мою талию.

Я вытягиваю руки, чтобы обвить шею парня, но он прерывает наш поцелуй, отстраняет меня от себя.

Слышу бой курантов.

— Пора.

Мне казалось, что я не повернулась к ёлке, а вспорхнула, словно за спиной раскинулись два пушистых крыла.

Три оборота вокруг себя.

Повторяю.

Один.

Мелькает Антон.

Два.

Снова вижу Антона.

Три.

Лицо парня мелькнуло, но я вновь оказалась перед ёлкой. Голова слегка закружилась.

Обернись.

Я оборачиваюсь и застываю.

Антон.

Он стоит передо мной ровно там же, где я оставила его. На лице любопытство и ожидание.

Куранты взрываются трелью, а моё сердце подпрыгивает в груди. Шампанское захлопало, а в воздухе засвистел салют. Как в замедленной съемке. Но в один момент всё громыхнуло. Я шарахнулась назад.

— С новым годом! — заорали все вокруг. — С новым годом! С новым счастьем!

Антон вопросительно смотрел на меня.

Мой подарок…

Господи, какая я глупая!

Я засмеялась, согнувшись пополам. Думаю, это истерика. Антон, видимо, тоже так решил, поэтому двинулся ко мне. Но я его опередила. Рванула к нему, вскидывая руки. Парень только и успел распахнуть руки и подхватить меня. Я обвила его шею руками.

— Что случилось? — с трудом проговорил он: мешало учащённое дыхание. — Что-то пошло не так? Где…

Я запрокинула голову.

— Это ты! — крикнула я так громко, как только смогла. Затем посмотрела ему прямо в глаза, и уже ничего не боясь, произнесла: — Это ты. Ты — мой подарок.

— Я?

Парень опешил, но меня не отпустил. Наоборот. Его руки крепче стиснули талию.

— Да, — просияла я. — Первое письмо, которое я получила, было абсолютно точным, — припоминаю. — В нём чёткая схема от моей двери к твоей. Там и был мой подарок. Это ты. — Перемещаю руки на его скулы. Голос понижается почти до шёпота: — Спасибо, бабуля.

Улыбка Антона становится широченной. Он и не думает шептать. Вместо этого парень закидывает голову назад, чтобы заорать:

— Спасибо!

Он возвращается ко мне, чтобы, не медля, накрыть мой рот своими губами. Я вспыхнула, словно спичка. Третий поцелуй похож на предыдущие, как небо на землю.

Антон больше не осторожничал. Его рот жадно впивался в мой, словно оголодавший путник, наконец выбравшийся из леса. И я не уступала ему в энтузиазме.

Мне хотелось целовать его. Днями и ночами напролёт. Пока не выдохнусь, или губы не отвалятся.

Двигаясь за инстинктивными желаниями, наклоняю голову в сторону, углубить и без того страстный поцелуй с привкусом кофе.

Запускаю пальцы в его волосы, выдыхаю стон, когда его язык озорно проникает в мой рот и касается моего языка. Райское наслаждение — это вовсе не Баунти.

Антон на секунду выпускает мой рот из своего плена, чтобы сделать вдох.

— Почему ты благодарил мою бабушку? — тут же спрашиваю я.

— Потому что она сделала подарок не только тебе, — Антон подмигнул мне. Я приоткрыла рот, забывая, что должна дышать. — Ты тоже мой подарок.

— Я? — хлопаю ресницами.

— Ты, — кивает Антон.

Болтаю ногами, чтобы парень опустил меня на землю. Он подчиняется, но тут же сам склоняется ко мне, запрокидывая мою голову обжигающими руками.

— Я люблю тебя, — произносит Антон. Коленные чашечки дрогнули, словно доктор ударил по ним молоточком. Сердце перекувыркнулось, затем забилось в только ему известном ритме. Кардиология бы пришла в ужас. Но парень не собирался щадить несчастный орган. — Я влюбился в тебя пять лет назад. При первой встрече в подъезде. Помнишь?

Киваю, потому что не могу выдавить ни звука. Конечно, я помню.

— Знаю, — Антон кривится, быстро целует мои губы, затем продолжает, — это звучит абсолютно дико. И я не сталкер. Но поджидать тебя в подъезде — это моё самое любимое занятие.

Я вылупилась на него, стараясь осознать сказанное. Он влюблён в меня? Пять лет? Случившегося сегодня достаточно, чтобы я ему поверила. Но я не могла представить, как это возможно.

— Ты меня пугаешь, — простонал парень, словно я делаю ему больно. — Скажи что-нибудь. Я знаю, что, возможно, сам напугал тебя до чёртиков, но…

— Я люблю тебя, — выдаю резко, пока осмелилась и не передумала. Лицо Антона озарилось. А я покраснела до кончиков волос. — Я тоже влюбилась в тебя с первого взгляда. Но я думала, что ты… — Он ждёт продолжение, и я заканчиваю: — Что ты просто вежлив со мной. И никогда не посмотришь на девушку вроде меня.

— Господи… — Антон сделал вдох и выдох, чтобы успокоиться. Нас обоих скоро Кондратий хватит. — Ты самая лучшая, не вздумай сомневаться в этом. Я не просто посмотрел на тебя, я мечтал о тебе.

Мои внутренности превращаются в желе.

Он прислоняет свой лоб к моему. Я стараюсь дышать глубже. Но это сложно, когда чуть припухшие губы парня так близко.

— С новым годом! — завопил кто-то возле нас, отчего мы вздрогнули.

— Давай уйдём отсюда? — предлагает Антон.

И я соглашаюсь. Рядом с ним я на всё согласна.

POV Антон

Я привёз нас домой. Дороги были пусты, поэтому это не заняло много времени.

Подъезд всё такой же тёмный.

Было так странно подниматься на второй этаж, держа её за руку. В голове до сих пор не укладывается: она меня любит.

Все пять лет я думал, что моя любовь безответна. Но оказалось, что Лена все эти годы думала точно также.

Какой же я идиот! Обязательно скажу это своим родителям, когда позвоню им утром.

Я удерживаю в своей руке тонкие пальчики, душа моя ликует. Я словно выиграл в лотерею. С трудом сдерживаюсь, чтобы не прижать Лену к почтовым ящикам, у которых обычно случались встречи, чтобы снова накинуться на её губы.

Она совершенство.

Вспоминаю, что дома остался подарок для неё.

Мы останавливаемся на площадке между нашими дверями. Она посмотрела на свою дверь и опустила глаза в пол.

Не знаю, о чём она подумала, но я не собирался её никуда опускать.

Не сегодня.

И не в ближайшие дни.

Недели.

Месяцы.

Года.

Никогда…

— Это ведь ты, да? — неожиданно спрашивает Лена. Я поднимаю брови: нужно больше информации. — Это ты иногда оставлял белую розу, привязанную к ручке моей двери?

— Да, — признаюсь. — Я хотел подарить тебе их лично, но боялся и тебя не хотел пугать. У меня не было какого-то умысла. Просто когда я видел тебя грустной, хотелось порадовать.

— Мне нравилось, — её глаза сверкают сапфирами даже в темноте, — но я и не надеялась, что это ты.

— Пойдём ко мне, — здесь не нужно кричать, чтобы от стен отскочило эхо. Мой голос звучит глухо. Я прижимаю девушку к себе, наслаждаясь её хрупкостью.

Она поднимает на меня глаза, словно снова хочет о чём-то спросить, но не решается. Целую её в миленький носик.

— Мы просто побудем вдвоём, — прошептал я. — Мы так много времени потеряли.

Лена застывает в нерешительности. И тут до меня доходит. Как последний кусочек головоломки.

Она такая тихая и скромная. К тому же любила меня эти пять лет.

— Я первый, кто тебя поцеловал? — спрашиваю, но уже знаю ответ.

Девушка отводит глаза и кивает. Я словно залпом махнул стопку текилы. Она обожгла горло, но приятно согрела внутри. Мне нравится это чувство.

Я столько раз задавался вопросом, есть ли у неё парень. Конечно, я никого никогда не видел, входящим к ней или выходящим из её квартиры, но не мог быть уверенным на сто процентов.

Я выдохнул. Облегчение размягчило мышцы.

— Не бойся, — тихо говорю, обхватив её щёку, поворачивая голову к себе. — Не будет ничего такого… — запинаюсь, не зная, как объяснить. — Я просто не хочу отпускать тебя. — По моему телу расползаются мурашки. Я не могу сдержаться, целую её, и тону в совершенном вкусе её губ. — Хочу побыть рядом.

— Хорошо, — её голос охрип.

— Ты мне веришь?

— Верю.

Лена входит в мою квартиру. От осознания этого голова идёт кругом. Она осматривается, а я помогаю ей снять куртку и шапку, вешаю рюкзак на крючок. Её кудряшки всё такие же объёмные. Улыбаюсь от умиления.

— Проходи, не стесняйся.

Я тоже осматриваюсь, не бардак ли у меня. Но нет. Вроде бы не успел насвинячить. Включаю гирлянду на ёлке. Лена мягко опускается на диван перед плазмой на стене.

— У тебя красиво, — смущённо говорит она.

— Спасибо. — Я тоже смутился. — Хочешь чай? Кофе? Могу ещё предложить коктейль из водки и кока-колы.

Мои любимые голубые глаза округляются.

— Я шучу, — наклоняюсь, чтобы урвать ещё один поцелуй. — Никакого алкоголя. Пойду, поставлю чайник.

По пути я заскакиваю в свою спальню, чтобы забрать на прикроватной тумбе подарок, который я купил, думая о ней.

Серебряная подвеска в виде клубка и спиц с ярко голубыми глазками, под цвет её глаз.

Нахожу Лену на том же месте. Она тихо любовалась огнями на ёлке.

— Я не наряжала ёлку, — грустно вздыхает девушка. — Всё нарядили, а я нет.

Живот сжимается. Должно быть, ей было жутко одиноко. И почему я так и не набрался храбрости и сам не постучался к ней? Как дурак оставлял розы вместо того, что просто позвонить и сказать привет.

— Эй, — сажусь рядом с ней, — я нарядил за нас двоих.

— Это моя вина, — продолжает Лена, а я просто слушаю. — Я сама не впускала радость в свою жизнь. Училась, работала. И так по кругу.

— Поэтому твоя бабушка и устроила этот квест? — Я уже догадался об этом, когда услышал, как она поёт, но не озвучивал предположение. — Она знала, что так будет.

— Да, — соглашается девушка. — Я даже хотела взять смену на эту ночь, но никто не согласился поменяться со мной.

И слава богу!

— Ты больше не одна, — провожу ладонью по её голове. — Я никуда тебя не отпущу.

Она внимательно смотрит на меня. Вижу доверие в её глазах — это самое важное.

— Думаю, что это Нина. — Лена внезапно улыбается. — Почти уверена, что это она послала нам письма.

— Серьёзно?

Девушка хмыкает.

— Закрой глаза, — прошу я.

— Зачем? — Взмах ресниц.

— Просто закрой.

Лена подчиняется. Я раскрываю ладонь перед ней.

— Можешь открыть.

Мелкий озноб заструился по спине, пока я в ожидании смотрю на неё.

Вот она замечает небольшую подвеску. Я протягиваю ей украшение. Лазурные глаза засияли.

— Это мне? — не верит она.

— Тебе.

Лена аккуратно берёт изделие двумя пальчиками, приближает к глазам, чтобы рассмотреть. В комнате не так уж много света.

— Это клубок и спицы? — Она изумлённо переводит взгляд с меня на подвеску.

— Ага, — закусываю губу, — я хотел подарить тебе что-то особенное, но не знал, чем ты увлекаешься. Кроме вязания. Журналы я видел каждый месяц. Я не поехал с родителями и отказал друзьям, потому что хотел встретить этот новый год с тобой. Я не знал, как это устроить, ведь мы даже не разговаривали с тобой, но просто чувствовал, — касаюсь своей груди ладонью, — вот здесь.

Глаза моей лесной нимфы заблестели иначе.

— Тебе не нравится? — Я испугался, что она заплачет.

— Очень нравится, — Лена шмыгает носом, я тянусь к ней, чтобы прижать к себе и опустить нас на диван. Мы так устали. Нам нужен перерыв. — Я люблю тебя, — хрипнула она в области плеча.

— Я тоже тебя очень люблю. — Целую её в макушку.

— Помоги мне надеть подвеску, — просит Лена.

Я с удовольствием помогаю ей.

— Знаешь, а у меня тоже есть для тебя подарок. — Она заговорщицки улыбается.

— Не много ли подарков для меня одного? Так и с ума сойти можно.

- Помнишь, вчера… то есть позавчера ты спросил о свитере с оленями? — Я киваю. Неудачная шутка. — У меня он есть.

— Не шутишь?

— Да, красный. Я его связала, но так и не выставила на продажу. — Лена сделала губы трубочкой. Я усмехнулся. — Честно говоря, я вязала примерно по твоим параметрам, так что… Он должен хорошо сесть.

Я рассмеялся:

— Сегодня же его померю. Думаю, я буду шикарно выглядеть в красном свитере с оленями.

И я действительно так думал. Поди, найди большего оленя, чем я.

Чайник громко засвистел, зовя нерадивого хозяина.

А когда я вернулся с двумя чашками чая, Лена расслабленно лежала на диване. Подойдя ближе, понимаю, что она задремала.

Я не хотел её будить, но мне до одури хотелось прижаться к ней и тоже уснуть. Вот такой я эгоист.

Медленно и заботливо поднимаю её на руки, чтобы отнести в свою комнату на мягкую кровать. Почему она такая лёгкая?

Я опускаю её на постель, ложусь рядом. Обвиваю тонкое, но не лишённое женственных изгибов тело своими жадными руками. Утыкаюсь носом в её волосы. Вдыхаю нежный аромат лаванды. Я в раю.

— Знаешь, кого в следующем новом году ожидает погоня за Сказкой? — Спрашивает Лена сонным голосом.

— Кого?

— Нину.

Мы оба хихикаем, словно нашкодившие дети.

— Бабушка в последнем письме дала инструкции для её квеста.

О, Боже, удачи ей!

В завершение просто послушайте песню «Mary Gu, MOT — Холодно не будет». Роман писался под этот трек.

Вот и всё! Спасибо, что прочитали! И если вам понравился новогодний подарок автора, не забудьте поблагодарить его! Просто нажмите «Мне нравится»! Так и автор с музой будут счастливы, и больше читателей познакомятся со сказкой Лены и Антона!