Уютная спальня. Ее полумрак рассеивается неярким светом лампы, падающим с правого угла комнаты. Вся спальня занята широкой низкой тахтой черного дерева, стоящей в середине нее, где безмятежно спит молодая женщина лет тридцати. Однако, спокойствие ее сна обманчиво, как и безопасность этой комнаты.
Ни единого звука не проникает сквозь толстые стены, только еле слышный запах благовоний придает воздуху горьковато-терпкий аромат корней и травы.
Наконец, слышится лёгкий шорох, женщина что-то шепчет и медленно открывает глаза. Несколько мгновений, еще находясь во власти сна, она лежит, уставившись невидящими глазами в потолок. Потом вздрагивает, садится и удивленно смотрит по сторонам, не понимая, где находится.
Ее взгляд пробегает по весьма скромной обстановке, тем не менее, намекавшей, на сказочное богатство и тонкий вкус хозяина. Кроме тахты, на которой она лежит и покрывающего весь пол пушистого синего ковра, у противоположной стены комнаты стоит старинный светильник на толстой ножке из темно-зеленого камня с голубоватыми вкраплениями. Лампа накрыта кремовым шелковым абажуром.
В углах квадратной комнаты стоят большие напольные амфоры, вытесанные из цельных кусков драгоценных камней. Искры света играют на их резких, рубленых гранях, попадая на ровные голые стены комнаты.
Этот осмотр едва не лишает ее последних сил, так как, все говорит о том, что во дворце, где она находится, царит строгий порядок и безупречная дисциплина!
Она всегда четко и ясно знала, что такое хорошо, а что такое плохо. И то, что сейчас видели ее глаза, ей совсем не нравилось. Стремление все и всегда держать под своим контролем родилось вместе с нею и с годами окрепло. Это наложило отпечаток и на ее жилище, где все лежало на своих местах и найти любую из понадобившихся вещей, не составляло особого труда.
Сейчас ситуация сложилась явно не в ее пользу. От этого по ее оголенной спине пробежал предательский озноб, мгновенно растекаясь по всей коже. Она мучительно искала хоть какое-то мимолетное воспоминание о том, как и почему она здесь оказалась, совсем одна в этом незнакомом месте. И почему на ней эта чужая и странная одежда? Эти лоскуты ткани и одеждой не назовешь!
От мысли, что ее в бессознательном состоянии переодели и принесли сюда, кровь бросилась в голову, и сердце выскакивало из груди. Когда она внимательно осмотрела свою «одежду», новый приступ паники охватил ее тело дрожью. По виску потекла струя холодного пота, когда она посмотрела на две узкие полоски красного шелка, прикрывающие ее грудь и бедра. Она внимательно осмотрела свое тело.
Кожа стала смуглой, приобрела матовый оттенок. От нее исходил сладкий чувственный аромат гардении и жасмина. Поднеся запястье к лицу, она почувствовала легкую волнующую эйфорию запаха и резко отдернула руку, украшенную тонкими золотыми браслетами. Те мелодично зазвенели.
Такие же браслеты украшали лодыжки.
Она осмотрелась по сторонам в поисках зеркала. Его не было, тогда она ощупала свое лицо ото лба до подбородка и ее руки сами потянулись к волосам.
Она любила распускать волосы, а сейчас они кем-то были собраны на макушке, оставляя открытыми шею и плечи. Кокетливый завиток щекотал правое ухо. Она взяла его, приблизила к глазам и поразилась. Вместо белокурого локона в пальцах лежал локон цвета воронова крыла! Она, как подкошенная рухнула на ложе.