В статусе: Online. Любви не ищут

Глава 10.

Неделя одиночества пошла мне на пользу. Восстановился строгий распорядок дня «учёба — дом». Проблем с моим отсутствием не возникло, так как у меня была справка. Но она фальшивая. В школе я всячески избегала Егора и старалась всё свободное время проводить в компании Алисы. Так и пролетали дни. Но каждый раз, сидя на уроках информатики и смотря на него, я чувствовала, как глаза наливаются слезами. Нет, было не больно, а просто одиноко и тоскливо. Мне не хватало его, а для него, видимо, ничего не изменилось. Он всё так же преподавал и отчитывал моих одноклассников. Я перестала обращать на это внимание и решила с головой уйти в учёбу. Вернуться к образу серой мышки. Но и про Яна, я не забыла. Вбила его номер в контакты, но звонить или писать не собиралась, но это пока что.

Устало потерев переносицу, я вновь пересчитываю украшения в многочисленных коробках. Отметив на листе нужное количество, откладываю в сторону планшет и, включив на телефоне музыку, начинаю украшать сцену. Сегодня всевышний решил оказать милосердие. Меня сняли с уроков и отправили украшать зал, ибо время поджимало, а он был не готов. Я была рада тому, что мне не придётся слушать лекции от учителей о том, что я съехала на четвёрки. Однако, это весьма поправимо, не могу понять, чего они так переживают. Но, самое главное, чтобы об этом не узнали родители.

Через три с половиной часа всё было готово. Приколов к белоснежной занавеске красивые мини-букеты искусственных цветов, отхожу на шаг назад и осматриваю результат. Что ж, вроде не плохо. Осталось только дождаться, когда привезут шарики, за которые, кстати, школа выплатила довольно-таки приличную сумму и всё, я свободна.

— Не плохо, совсем не плохо, Староверова! — Раздался сзади голос Егора. Нервно сглотнув, делаю глубокий вдох и спокойно отвечаю:

— Сочту это за комплимент. Разве вы не должны быть дома, в компании какой-нибудь глупой старшеклассницы, которой вы наплели очередную лапшу на уши?

— А тебе какое дело? Неужто, ревнуешь? — Сказал Егор, который, судя по всему, начал подходить ко мне. Обернувшись, встречаюсь с насмешливым взглядом светло-голубых глаз и, сжав кулаки, отвечаю:

— Кто? Я? Вас? Вы слишком большого о себе мнения, Егор Андреевич. Знаете, эгоизм — не самая лучшая черта человека.

— Возможно, но и занудство тоже не самая отличительная черта характера. Может, прекратишь бегать от меня? — Прошептал Егор, сокращая расстояние между нами и прижимая меня к парте. Смотря в эти нагло-прекрасные глаза, я пытаюсь понять, в какую игру он играет и какая роль отведена мне.

— Зачем вы пришли, Егор Андреевич? — Шепчу я, вжимаясь в края парты.

— Мы снова перешли на «Вы»? Ты избегала меня две недели.

— Потому что ты ясно дал понять, что я тебе не нужна, — отстранив его от себя, беру в руки ножницы и, подойдя к краю сцены, делаю вид, что корректирую украшения.

— Лина…

— Для вас, Егор Андреевич, Каролина. Вы можете сказать нормально, что вам от меня нужно? Я не верю в то, что вы решили стать добровольцем и остались после уроков ради того, чтобы помочь мне.

Встав с колен, разворачиваюсь к нему лицом и скрещиваю руки на груди.

— Что, вновь решила вернуться к образу пай-девочки?

— Кажется, ещё тогда, в кабинете, вы сказали, что вы для меня простой учитель.

Так вот, почему бы вам не пойти проверять тетради? Это не ваше дело.

— Нет, как раз-таки моё дело. Потому что ты вновь закрываешься от общения с нормальными людьми!

— С вами что ль? — Сквозь приступы истерического смеха, отвечаю я.

— Блять, Староверова! — Закричал Егор, подойдя ко мне и встряхнув меня за плечи. — Прекращай вести себя, как последняя идиотка!

— Знаете что, Егор Андреевич, а не пойти ли вам… — Но договорить я не успела, поскольку дверной хлопок заставил меня замолчать и резко обернуться. В актовый зал зашли несколько людей, в том числе Данил, какая-то блондинка и директор школы. На вид девушке около двадцати лет, отличная фигура, и привлекательная внешность в целом. Кто это? Странно, что наш директор знаком с этими людьми. Быстро отойдя от Егора, смахиваю, подступившие, слёзы и быстро-быстро шмыгаю носом. Хватит, мне надоело постоянно плакать! Я не слабачка, я должна быть сильной.

— Что ж, должен признать, Каролина, в этом году вы превзошли саму себя. Это всё, или будут ещё какие-то элементы? — Сказал директор, поднимаясь на сцену и попутно осматривая оформление зала.

— Спасибо, скоро должны привести гелиевые шарики, — отвечаю я, осматривая присутствующих здесь людей. Интересно, эта блондинка девушка Даниила? Или, может, Егора? Тогда почему она не вешается ему на шею?

— Кхм, Староверова, я, собственно, чего пришёл. У тебя слишком много пропусков по моему предмету, поэтому, начиная с сегодняшнего дня, ты будешь ходить на дополнительные занятия после уроков, — вмешался в наш разговор Егор, который смотрел на меня, как и положено учителю. Строго и с осуждением. А я? А я так и осталась стоять с раскрытым от шока ртом. Зачем ему надо было устраивать весь этот спектакль? Неужели нельзя было сказать это сразу?

Не сказав ни слова, хватаю со стола сумку и, сжав зубы, выхожу из актового зала. Ненавижу, ненавижу! Дойдя до злополучного кабинета информатики, который оказался открытым, я сажусь за первую парту и кидаю сумку на соседний стул. У меня было всего лишь два выбора. Либо я хожу на дополнительные занятия, и всё идёт своим чередом. Либо директор звонит родителям, и тогда мне конец. Из двух зол всегда выбирают меньшее? Тогда, я выбираю Егора. Неожиданно, дверь в кабинет открывается, и внутрь входят трое: Егор, Данил и та блондинка. Опустив взгляд на свои руки, стараюсь делать вид, будто совсем не замечаю их.

— Ты серьёзно? — Сказал Данил.

— Вполне. Кстати, какого хуя ты тут забыл? — Отвечает Егор.

— Ассинский, ты охренел?! Я сколько раз тебе говорила, не выражайся! — Раздался громкий женский голос.

— Кира, когда это ты успела записаться в интеллигенты?

— Тут же дети!

— Когда это его останавливало?

Данил и, как я узнала, Кира, сели на соседний ряд и принялись разглядывать кабинет и меня заодно.

— Так, Староверова, смотрю, ты уже на месте. Отлично, — сказал Егор, подходя к своему рабочему столу и доставая из ящика толстенную папку. — Доставай учебник, открывай шестой параграф и выполняй.

— Хорошо, — отвечаю я, кладя на стол пенал и учебник информатики. Взяв в руки листы с тестами, я стала быстро просматривать задания. О нет, похоже, это надолго. Открыв нужный параграф, я стала читать мелкий текст. Неожиданно, мой телефон, лежащий на парте, начал вибрировать. Звонила Ольга. Странно. Посмотрев в сторону Егора, спрашиваю:

— Можно мне ответить?

— Нет, — холодным, как сталь, голосом отвечает он, и направляется в сторону своей компании. Фыркнув, сбрасываю вызов, и принимаюсь за чтение.

***

Через два часа, когда мой мозг начал закипать я, наконец-то, смогла сделать этот проклятый тест. Отложив в сторону ручку и учебник, кладу тест на учительский стол. Егор продолжал что-то обсуждать со своей компанией, всячески игнорируя меня. И зачем тогда назначать дополнительные занятия? Не понимаю. Ольга звонила ещё несколько раз, что не на шутку встревожило меня. Может, что-то случилось?

— Егор Андреевич, я всё сделала, — сказала я, подойдя к нему. Все взоры компании устремились на меня, от чего я почувствовала лёгкое неудобство.

— Сейчас проверим, — отвечает Егор, вставая со стула и подходя к своему столу. Подойдя к двери, достаю телефон и набираю номер Ольги. Гудки, длинные гудки.

— Каролиночка, — наконец-то ответили на том конце трубки.

— Ольга, что случилось? — Спрашиваю я, слыша то, как дрожит голос женщины.

— Каролиночка, бабушка в больнице. Она уже несколько часов находится в реанимации, но никто ничего не говорит.

Почувствовав, как подкашиваются ноги, прислоняюсь спиной к стене и чувствую, как бешено, стучит моё сердце. Бабушка, ты не можешь оставить меня. Шмыгнув носом, спрашиваю:

— В какой вы больнице?

— В двадцать шестой.

— Я сейчас приеду, — сбросив вызов, убираю телефон в карман и, подбежав к своему месту, собираю вещи в сумку. Руки тряслись и напрочь отказывались меня слушаться. Страх потери, самого дорогого для меня человека, сковал моё сознание. Я не могла думать ни о чём другом.

— Лина, что случилось? — Сказал Егор, перехватывая мою руку и, заставляя меня посмотреть на него.

— Бабушка… Она в больнице. Я должна поехать туда. Я должна быть рядом с ней, — словно в бреду, повторяла я, пытаясь вырваться из его рук.

— Успокойся и не делай поспешных выводов. Прости, Дань, но сделка переносится на другой раз, — отвечает Егор, прижимая меня к себе и поглаживая по волосам. Я уткнулась носом в его грудь и прикрыла глаза. Плевать на всё, мне нужно это.

— Ты уверен? Думаю, что Зме… Мартынов будет очень зол, — отвечает Данил.

— Он прав, Егор. С ним шутки плохи, лучше не откладывать это. Давай так, ты сейчас подбрасываешь Каролину до больницы, и мы уезжаем на встречу, — сказала Кира.

— Блять… Ладно, — отвечает Егор, отстранившись от меня. — Лина, иди, собирайся и жди нас на улице.

Кивнув в знак согласия, быстро выхожу из кабинета и бегом спускаюсь вниз. Наспех надев верхнюю одежду, выхожу из школы и, спустившись с лестницы, иду к машине Егора. В голове творился полнейший бардак, все мысли перемешались в одну большую кучу. Посмотрев в сторону, вижу, как в нескольких метрах от меня стоит чёрный внедорожник. И всё бы ничего, если бы не тот факт, что двое подозрительных мужчин как-то странно смотрели на меня. Они словно ждали чего-то или кого-то. Но причём тут я? Так, похоже, у меня начинается паранойя. Почему-то вспомнился тот случай, когда, ночью, мне позвонил тот подозрительный тип. Нет, я точно псих. Нервно переступив с ноги на ноги, опускаю взгляд на свои руки.

— Всё нормально? — Спросил неожиданно пришедший Егор.

— Не знаю… — Отвечаю я, шмыгая носом.

— Садись, поехали.

— А как же Даниил и Кира?

— У них своя машина.

Слегка улыбнувшись, сажусь в машину и пристёгиваюсь ремнём безопасности. Егор садится следом, заводит мотор и выезжает со школьного двора. Сказав ему адрес больницы, отворачиваюсь к окну. В глубине души, я была очень сильно благодарна ему, но ком, вставший поперёк горла, мешал говорить. Весь путь мы провели в молчании.

Громко тормозя, мы въезжаем во двор больницы. Наспех отстёгиваю ремень безопасности, и тянусь к дверной ручке, но внезапный голос Егора, останавливает меня:

— Лина.

— Да? — Отвечаю я, смотря на него.

— Всё будет хорошо, — сказал он и, притянув меня к себе, поцеловал в лоб. Улыбнувшись уголком губ, отстраняюсь от него и выбегаю из машины. Забежав в больницу, подбегаю к регистратуре и с отдышкой в голосе, спрашиваю:

— Здравствуйте… К вам недавно поступила Староверова Нина Максимовна, могу я узнать, где она сейчас?

— Вы её родственница? — Спрашивает пожилая женщина, рассматривая что-то в компьютере.

— Да, я её внучка.

— Второй этаж, реанимационное отделение.

— Спасибо, — отвечаю я и бегу в сторону лестницы. Забежав на второй этаж, захожу в нужное отделение и вижу, что в конце коридора сидит Ольга. Подбежав к ней, сажусь на соседний стул и пытаюсь отдышаться.

— Что… случилось? — Спрашиваю я, снимая куртку и шапку.

— Я не знаю, Каролина, мы готовили обед, и неожиданно зазвонил телефон. Я ушла отвечать на звонок, а когда пришла, то увидела, что Нина лежит на полу без сознания. Я вызвала скорую помощь, врачи забрали её в реанимацию и до сих пор ничего неизвестно, — отвечает Ольга, нервно теребя в руках носовой платок.

— Но ведь бабушка никогда раньше не жаловалась на здоровье.

— Всё может быть, Каролиночка, кстати, звонил твой отец.

— И что он сказал?

— Сказал, что на следующей неделе они прилетают обратно, что-то у них там не получилось.

— Чёрт! — Прошептала я, спрятав лицо в руках. Только этого мне сейчас не хватало. Неожиданно, на соседний стул рядом со мной, кто-то присел. Посмотрев в сторону, увидела, на своё удивление, Киру.

— Что ты тут делаешь? — Спрашиваю я, смотря на блондинку.

— Егор и Даня, отправили меня с тобой, сказали, тебе нужна поддержка, — сказала Кира, снимая куртку. — Ну, так в чём именно проблема?

— Я не знаю, мне до сих пор ничего не сказали, — отвечаю я, смотря на неё.

— Понятно.

Отправив Ольгу домой и, пообещав ей сообщить всё, что станет известно, мы остались ждать возле больничных дверей.

— А ты и Данил, вы вместе? — Неожиданно, спрашиваю я, рассматривая носы своих ботинок.

— Не так давно, опять помирились. А вообще, знаешь, у нас странные отношения, мы то ругаемся, то миримся, — отвечает Кира. Я облегчённо выдыхаю, осознав, что она не является девушкой Егора. Тогда кто же? Кажется, у меня появился шанс узнать это.

— Мне кажется, что в этом и есть смысл отношений. Вы хорошо смотритесь вместе. Но меня поражает то, что ты знаешь меня всего-то несколько часов, а уже раскрываешь подробности своей личной жизни.

— А почему бы и нет? Девочка ты не глупая, понимающая. К тому же, я знаю о тебе достаточно, чтобы составить точное досье.

— Откуда?

— Поверь, это, сейчас, не должно беспокоить тебя. А вы с Егором тоже вместе?

— Нет. И вообще, с чего ты это взяла? У него девушка есть, он сам мне это сказал, — отвечаю я, поднимая на взгляд на Киру. Улыбнувшись, она скрещивает руки на груди, и мечтательно закатив глаза к верху, отвечает:

— Блять, да нет у него никакой девушки, он соврал тебе. И поверь мне, у него на то были особые причины… Знаешь, сдаётся мне, что обычный учитель не стал бы, так нежно смотреть на свою ученицу, и уж точно, не стал бы, целовать её на прощание.

Раскрыв от удивления рот, спрашиваю:

— Откуда ты знаешь?

— Мы с Егором знакомы чуть ли не с песочницы, так что не удивительно, что он рассказал мне про тебя. Поверь мне, ты нравишься ему, — отвечает Кира, смотря на меня. Но если я ему нравлюсь, зачем он соврал мне про девушку? Зачем ему надо было причинять мне такую сильную боль? Решив оставить этот вопрос без ответа, я опускаю взгляд на свои руки и слышу, как открывается дверь реанимационного отделения. Встав на ноги, подхожу к врачу и спрашиваю:

— Ну, как она?

— А вы, собственно, кто? — Спрашивает пожилой мужчина, устало поправляя очки на переносице.

— Я — Староверова Каролина, внучка Староверой Нины Максимовны.

— Ну что ж, Каролина, у меня для вас плохие новости. У вашей бабушки обнаружен рак головного мозга. Скажите, она никогда раньше не жаловалась на частые головные боли?

Почувствовав, что земля уходит из-под ног, я хватаюсь рукой за спинку стула и пытаюсь сохранить равновесие. Мой разум отказывался принимать тот факт, что бабушка неизлечимо больна. Что будет со мной, если её не станет?

— Так, спокойно, Каролина, спокойно, — отвечает Кира, придерживая меня за плечи.

— Вам плохо? — Спрашивает врач, смотря на меня.

Да, чёрт возьми, мне плохо! Она не может так поступить, она не может оставить меня.

— Какие лекарства нужны, я достану всё, что надо, — отвечаю я и сжимаю руки в кулаки, пытаясь подавить нарастающую истерику.

— К сожалению, мы ни чем не сможем помочь ей. Болезнь обнаружена на последних стадиях, и излечить её невозможно. В клинике есть всё необходимое оборудование для поддержания жизнедеятельности, но ваша бабушка уже не выйдет из комы. Думаю, ей осталась жить всего лишь пару недель, может месяц, но не больше.

Почувствовав, как по щекам стекают крупные капли слёз, дрожащими руками сбрасываю руки Киры со своих плеч, и постоянно шепча: «Нет, нет!» сажусь на карточки и, спрятав лицо ладонями, отдаюсь во власть эмоций. На душе было так пусто и противно от осознания того, что я не могу помочь самому дорогу для меня человеку. Я не хочу верить в то, что она умрёт, не хочу! Она не может оставить меня одну!

— Вставай, Каролина, пойдём, — раздался тихий голос Киры над ухом, а через несколько минут она попыталась помочь мне встать.

— Нет! Я должна быть с ней, я не могу её оставить! — Кричала я, отползая от шокированной блондинки в противоположную сторону. Закрыв лицо руками, я продолжаю сидеть на полу и раскачиваться из стороны в сторону. Всё было как в тумане, голоса доносились издалека, словно в ушах были пробки.

— Блять, да что вы стоите?! Дайте успокоительное, разве не видно, что у неё шок!! — Закричала Кира на медсестёр и врачей. На несколько минут всё утихло. Затем, ко мне кто-то подошёл. Почувствовав, как острая игла пронзает кожу, дёргаюсь в сторону и слышу, строгий голос врача:

— Держите её!

— Всё, Лина, вставай, пойдём, — отвечает Кира, когда врач сделал укол, помогая мне встать на ноги.

Я не помню того, как мы дошли до машины, и куда мы ехали. Из ступора я вышла только тогда, когда мы подъехали к многоэтажному дому.

— Где мы? — Спрашиваю я, продолжая смотреть в окно.

— Ты же не думаешь, что я отпущу тебя одну домой в таком состоянии? Сегодня, ты ночуешь у меня. Пойдём, — тихо отвечает Кира, выходя из машины. Взяв сумку в руки, я следую её примеру и выхожу из машины. Мы, молча, зашли в подъезд и поднялись на второй этаж. Мне было всё равно куда идти, всё, что мне хотелось, это лечь на кровать и, свернувшись калачиком, плакать.

— Проходи.

Зайдя внутрь квартиры, я слегка удивилась тому, что она была трёхкомнатной. Здесь так уютно и тепло. Раздевшись, поворачиваюсь лицом к Кире и спрашиваю:

— Где я могу побыть одна?

— Нет, тебе сначала нужно поесть, пойдём, я чай сделаю.

— Спасибо, но мне не хочется.

— Отказы не принимаются, пошли.

Придя на кухню, сажусь на кухонную табуретку и достаю из кармана телефон. Увидев несколько пропущенных от отца и матери, нервно сглатываю. Надеюсь, Ольга сообщила им, и они смогут приехать к бабушке. Отключив телефон, громко вздыхаю и кладу его на стол.

— Вот держи, — сказала Кира, протягивая мне кружку. Слегка улыбнувшись, я беру кружку в руки и делаю глоток. Но почувствовав вкус спиртного, подбегаю к раковине и выплёвываю содержимое кружки.

— Что это? — Спрашиваю я, вытирая губы рукавом кофты.

— Вино, поверь, это лучше, чем чай на травках. Так, надо подумать, что можно приготовить на ужин, — отвечает блондинка, подходя к холодильнику и открывая его. — Блять, а в холодильнике-то, мышь повесилась. Слушай, ты сможешь посидеть здесь пол часика, пока я в магазин хожу?

— Конечно, может с тобой сходить?

— Да, нет, я на машине. Пойдём, покажу тебе гостевую комнату.

Выйдя из кухни, Кира показала мне, где находится моя временная комната, куда я и направилась. Хоть она была самой обыкновенной, но очень даже уютной. Положив телефон на прикроватную тумбу, ложусь на край кровати и прижимаю к себе игрушку в виде собаки, лежавшую возле подушки. По щекам вновь потекли слёзы, которые я не пыталась сдержать. Как же хреново осознавать, что ты не можешь помочь тому, кого любишь! Бабушка, я не верю в то, что тебя не станет. Я просто не хочу верить и принимать сам факт того, что ты умрёшь! Прикрыв лицо ладонями, плачу в голос, не заботясь о том, что кто-то может услышать меня. Плевать.

Проревела я большую часть вечера, а когда слёз просто-напросто не осталось, стала смотреть в одну точку. Неожиданно, кто-то постучал в дверь, а через несколько минут в дверном проёме показалась чья-то голова, но из-за темноты, я не могла понять кто это. У меня не было сил, даже чтобы подняться с кровати и включить настольную лампу, поэтому я так и осталась лежать.

— Ты спишь? — Я услышала знакомый мужской голос, в котором слышались нотки волнения. В ответ я лишь пробурчала себе под нос: «Нет», после чего фигура зашла в темную комнату и включила настольную лампу. Это был Егор, мне не показалось. Я слегка привстаю с кровати и прислоняюсь спиной к её спинке, опустив зарёванные глаза на руки.

— Кира всё рассказала мне, ты как? — Вновь спрашивает он, садясь на край кровати.

— Хреново, — шепчу я, рассматривая свои руки. — Не могу поверить, что её скоро не станет. Она не может так поступить со мной.

— Может. Лина, ты ещё маленькая глупенькая женщина, которая боится вступить во взрослую жизнь. Я уверен, что твоя бабушка была замечательным человеком, думаю, что она не хотела, чтобы ты переживала из-за неё, поэтому и не сказала, что у неё рак. Помнишь, я говорил тебе, что есть ложь во благо? Так вот, это и есть она. Самое лучшее, что ты можешь сделать, это перестать плакать и жить дальше, храня в своём сердце память о ней.

— Как можно жить дальше, если внутри так больно?

— Поверь, боль со временем пройдёт. Ты сильная и ты справишься, я знаю.

Да, все об этом говорят, но легче сказать, чем сделать. А я уже давно поняла, что люди проходят через несколько стадий освобождения от боли. Сперва, ты должен принять её, позволить ей поглотить тебя, ибо боль намного сильнее. Затем, найти компромисс, глуша, притупляя боль различными способами. Постепенно, но не сразу, она начнёт отступать. А после, твоей победы, ты почувствуешь свободу и с каждым новым вдохом будешь становиться сильнее. Прикусив нижнюю губу, я слегка наклонила голову в сторону, всматриваясь в светло-голубые глаза. Что же за игру вы ведёте Егор Андреевич? Неожиданно, его рука ложится на мою щёку и начинает поглаживать её. Чего он хочет?

— Егор, там Кира истерит… Ой, я не вовремя? — Внезапно зайдя в комнату, сказал Данил. Усмехнувшись, Егор убирает руку и отвечает:

— По поводу чего истерика?

— Ну, ты же сам отказался ужинать без Лины, так что она сказала, чтобы вы оба тащили свои задницы на кухню.

— Я не хочу, — отвечаю я, ложась обратно на кровать.

— Лина, ты должна поесть, — сказал Егор, накрывая своей рукой мою руку. Я вновь отрицательно качаю головой, ясно давая понять, что никуда не пойду.

— Скажи Кире, что я приду через несколько минут.

— Окей, но если она убьёт меня половником, это будет на твоей совести! — Отвечает Данил и, подмигнув мне, выходит из комнаты.

— Ну, плакса-вакса, так и будешь здесь лежать?

— Да, — отвечаю я, не смотря на Егора. — Я очень сильно устала и хочу спать.

Несколько минут, он изучающие смотрел на меня, а затем сказал:

— Ну, хорошо, отдыхай, принцесса.

— Почему принцесса?

Улыбнувшись, Егор отвечает:

— Потому что маленькая и капризная.

Встав с кровати, он хотел было выйти из комнаты, но я остановила его:

— Егор, останься, пожалуйста, я не хочу быть одна.

Он прилёг на другую часть кровати и, обняв меня за талию, притянул к себе. Моя спина соприкоснулась с его грудью, от чего по телу прошлась дрожь. Его дыхание обжигало кожу шеи.

— Ты никогда не будешь одна, Лина, обещаю, — шепчет он, прижимая меня к себе ещё теснее. В его объятиях я чувствовала себя защищённой от всего на свете. Усталость брала своё, веки начали закрываться, и вскоре я провалилась в сон.