В стиле «фьюжн»

Глава 21

От арки, в которую, спасаясь от пуль, свернул Чернов, до проходившей рядом автострады была проложена узкая дорожка длиной около пятисот метров. Это расстояние Федор преодолел буквально за несколько секунд, вдавив педаль акселератора в пол и выжимая из старенькой «Лады» все, что было возможно. Уже сворачивая, он увидел, как из-за дома, приютившего его после побега, выскочила серая «Тойота».

«Приютившего меня после ПЕРВОГО побега!» — мысленно уточнил он с горьким сарказмом, потому как это состояние становилось для него перманентным.

По автостраде в шесть рядов двигался сплошной поток машин. Его средняя скорость была не выше семидесяти километров в час, и это совсем не устраивало Чернова — следуя общим правилам, от погони он не ушел бы. Здесь надо было вести себя гораздо активнее, ведь на карту поставлена его жизнь. Федор стал прорываться вперед, нахально оттирая другие автомобили, влезая в каждую щель и заставляя водителей шарахаться в разные стороны, провожать его гневными сигналами. Однако оторваться от преследователей ему так и не удалось.

В зеркальце, в редких просветах между машинами, он время от времени замечал вдалеке «Тойоту», придерживавшуюся точно такой же нахальной тактики — оттирать, влезать в каждую щель. Причем расстояние между ними явно сокращалось. Возможно, водители, напуганные одним сумасшедшим, перед другим расступались уже с большей готовностью.

Ко всему прочему впереди показался перекресток со светофором и теперь все внимание Федора переключилось на него. Не хватало только сейчас остановиться зажатым со всех сторон. Тогда из него получилась бы превосходная, крупная, неподвижная мишень. Лучше уж прямиком отправиться на кладбище, чем дожидаться, пока к нему подбегут бандиты и всадят несколько пуль через лобовое стекло.

Когда до светофора оставалось метров пятьдесят, зеленый свет издевательски замигал и включился желтый. Все автомобили стали сбрасывать скорость, и, понимая, что проскочить он не успевает, Чернов рванулся вперед между двумя «Волгами», оторвав одной из них дверную ручку.

На перекресток он вылетел как раз в тот момент, когда сбоку двинулся другой рычащий железный поток. Обнаружив перед собой какого-то идиота, вся эта масса резко притормозила. Однако не успела она тронуться вновь, как на перекресток выскочила серая «Тойота», прорвавшаяся по встречной полосе. И вновь дружно завизжали десятки колес, упираясь в шершавый, безжалостно съедавший резину асфальт.

Теперь перед двумя машинами было чистое пространство. Это сразу выявило принципиальное неравенство сил. «Ладе» было трудно тягаться с «Тойотой», по мощности их моторы отличались примерно наполовину, не считая других качеств. Уже через минуту-другую они поравнялись.

Повернув голову, Чернов увидел, что за рулем «Тойоты» находится длинноносый крепыш. Другой же бандит сидел рядом и, высунув руку наружу, целился в Федора из пистолета. Он мог бы поклясться, что даже заметил блеск вороненой внутренности ствола и рыжую, нахальную мордочку вылезавшей оттуда пули. Хотя, скорее всего, эту страшную картину услужливо нарисовало его воображение.

Спасительное решение пришло на уровне интуиции: Федор резко сбросил газ, а потом опять вдавил педаль в пол. Машина словно поперхнулась набегавшим потоком воздуха, задрала нос, но тут же рванулась вперед. Из-за этого маневра пуля вообще прошла мимо.

Свой прием Чернов повторил еще несколько раз. Однако вряд ли его это спасло бы, но тут они догнали обрубленный светофором поток машин. Последним плелся тяжелогруженый тягач — в его кузове штабелями лежали кирпичи. Федор направил «Ладу» прямо ему в хвост, заставляя то же самое делать мчавшихся рядом бандитов, но когда расстояние до грузовика сократилось почти до метра, он бросил машину вправо. Чтобы не влететь под тягач, «Тойоте» пришлось уйти влево.

На какое-то время Чернов получил передышку: между ним и киллерами находилась надежная преграда. Но перспектива была безрадостная. Он часто ездил по этой трассе и знал, что скоро появится очередной светофор и на том же перекрестке располагается пост дорожной милиции. Вряд ли дежурный закроет глаза на его выкрутасы, на езду без правил, на значительное превышение скорости. Вслед за ним бросится еще и дорожный патруль, а номер взбесившейся светло-серой «Лады» передадут всем следующим постам. Тогда скрыться будет практически невозможно. Он не хотел умирать от пули, но сесть в тюрьму лет на пятнадцать ему казалось не лучше.

Очередной выход из положения был найден почти мгновенно. Как раз справа показался еще один спальный микрорайон, окруженный молодыми посадками. Туда вела двухполосная дорога, и Федор свернул на нее.

И опять у него появилось небольшое преимущество, так как «Тойота» проскочила поворот и ей пришлось резко тормозить, сдавать назад. Но когда Чернов уже подъезжал к первому ряду домов, сердце его защемило: он вспомнил, что за этим микрорайоном начинаются какие-то давно заброшенные заводские постройки, а дальше протекает Москва-река. Причем здесь не было мостов, а значит, он въезжал в своеобразную западню. Однако что-то менять было уже поздно.

Влетев на территорию микрорайона, он попетлял по дворам и остановился на небольшой стоянке, среди примерно десятка других автомобилей. Имелись здесь и близкие по цвету «Лады». Если ему не удалось оторваться, то надо было попытаться хотя бы спрятаться, решил Федор. Двигатель он не глушил, готовый в любой момент сорваться с места, и эта мера предосторожности оказалась совсем не лишней.

Буквально через пару минут он увидел, как из-за соседнего дома показалась серая «Тойота». Вначале высунулся ее длинный нос, она словно принюхивалась, а потом медленно поехала по кругу. Киллеры методично высматривали свою жертву среди множества машин, припаркованных вдоль тротуаров. Пока они передвигались по другой стороне двора и из-за деревянной коробки детской хоккейной площадки не могли разглядеть светло-серую «Ладу», но, безусловно, это было лишь делом времени.

Оставаться на прежнем месте ни в коем случае было нельзя. Дождавшись, пока «Тойота» проедет чуть вперед, Чернов осторожно тронулся, намереваясь незамеченным перебраться в тот двор, откуда появились его преследователи. Сейчас там было самое безопасное место. «Лада» буквально отползала, еще метров десять и она скрылась бы за высоким кустарником, но вдруг сзади громко взвизгнули колеса и Федор увидел, что «Тойота» стремительно разворачивается. Его обнаружили!

Чернов тоже рванулся вперед. И опять ему хватило времени, чтобы проскочить несколько зданий и укрыться на другой открытой стоянке, оставив себе пути к отступлению. Эта игра в кошки-мышки продолжалась довольно долго, но в очередной раз перебравшись на новое место, он вдруг обнаружил, что его уже никто не преследует. Он подождал пять, десять минут, пятнадцать, однако «Тойота» не появлялась.

Наконец Чернов мог немного передохнуть и первым делом стал вычислять, кто же его преследует, что это за громилы. Теперь уже было абсолютно ясно, что они не из «органов». И не только потому, что применяли пистолеты с глушителями. Милиционеров не остановила бы женщина с собачкой. Арест они совершили бы даже в ее присутствии, в присутствии еще десятка людей. А эти явно не хотели иметь свидетелей.

Не было нападение и какой-то ошибкой, случайностью: его выследили и хладнокровно попытались убить. Он не знал этих людей, у них не могло быть никаких личных причин для мести, а значит, скорее всего, их наняли. И вопрос: кто это сделал? — был почти риторическим.

Самую большую заинтересованность в его смерти имели Кисин и Сухоруков. Именно они получили бы больше всего «дивидендов». С собой в могилу он унес бы все щекотливые вопросы. После этого дело о похищении бронзовых танцовщиц можно было закрывать и сдавать в архив. Завершив логические построения, Федор уже в который раз ощутил бесконечную ненависть к людям, собравшимся разрушить его жизнь, и в то же время бессилие перед ними.

Минут через двадцать отсутствие серой «Тойоты» стало Чернова уже раздражать. В этом скрывались какой-то подвох, какая-то хитрость, уловка. Ему было страшно покинуть свое укрытие, но еще страшнее оставаться здесь и дальше. Киллеры могли сменить машину, наверняка на дело они ездили на ворованном транспорте, или вообще подкрасться пешком, прячась за деревьями и кустами, так что их приближение он и не заметил бы. Надо было обязательно предпринять какие-то меры предосторожности.

В конце концов он решил выехать на огибавшую микрорайон дорогу, а потом выбираться на автостраду. Внимательно оглядываясь по сторонам, Федор доехал до крайнего дома, но едва буквально выполз из-за него, как сразу увидел своих преследователей. «Тойота» стояла на въезде в микрорайон и миновать ее было невозможно.

К несчастью, Чернов тоже был обнаружен. Он хотел немедленно сдать назад и опять затеять игру в прятки, затеряться во дворах, но его уже подпер какой-то громадный джип и ему не оставалось ничего другого, как рвануться вперед. На дорогу он выскочил буквально перед носом «Тойоты» и помчался вокруг микрорайона. Впрочем, дома вскоре закончились и ему пришлось свернуть в сторону высившегося километрах в двух заброшенного элеватора.

Асфальт здесь давно не ремонтировали, и чем дальше он продвигался, тем больше рытвин встречалось на его пути. Порой это были настоящие ямы, которые приходилось объезжать, иначе машина села бы на брюхо или в ней что-нибудь сломалось бы, отлетели колеса. «Ладу» бросало из стороны в сторону, она жалобно скрипела всеми своими частями, завывала мотором, и единственное, что радовало Федора, так это то, что его преследователи находятся точно в таком же положении и не могут ехать быстрее.

Более того, в зеркало он увидел, как на одной из колдобин «Тойоту» развернуло поперек дороги. Однако лучше бы он не отвлекался, так как в следующее мгновение «Лада» подпрыгнула, внутри нее что-то громко треснуло, хрустнуло и она сначала пошла юзом, а потом не спеша, словно раздумывая: стоит или нет, — перевернулась на крышу.

В левой руке Чернов почувствовал острую боль. Стараясь как-то защитить себя во время кульбита машины, он изо всех сил упирался в руль и выбил большой палец. Но все остальные части его тела вроде бы не пострадали. Да и особо разбираться с этим сейчас было некогда: вися в кабине вверх ногами, он видел, что «Тойота» уже мчится к нему. Он ясно различал лица киллеров, написанные на них злорадные выражения.

От удара переднее стекло у «Лады» вылетело и, выкатившись наружу, Федор побежал в сторону элеватора, до которого оставалось не более пятидесяти метров. Когда-то его территорию обнесли высоким забором, но теперь в ограждении было проделано множество дыр и проскочить внутрь проблем не составляло. Подходящее отверстие нашлось бы даже для слона. А вот что делать дальше — это был вопрос.

Элеватор состоял из четырех соединенных друг с другом полуразрушенных цилиндрических зернохранилищ, а рядом находился трехэтажный административный корпус с давно провалившейся крышей и пустыми глазницами окон. Искореженные куски жести, битые кирпичи, какие-то бревна, осколки стекла и прочий хлам как попало были разбросаны по двору. За всеми этими руинами виднелась река.

В первый момент Федор бросился в трехэтажное здание, но, пометавшись в нем, понял, что спрятаться здесь негде — голые стены и горы мусора на полу. Даже двери были варварски сорваны с петель. Он выглянул из окна, чтобы посмотреть, где находятся его преследователи, и тут же рядом с ухом услышал свист пули, выбившей в штукатурке дырку. Это было лучшее свидетельство, что они совсем близко, хотя кто стрелял в этот раз — крепыш или желтушный — так и не заметил.

Пригнувшись, Чернов пересек административный корпус насквозь и побежал вокруг зернохранилищ. Он надеялся, что найдет какой-нибудь выход, но вдруг увидел, что из-за угла ему навстречу выходит один из киллеров — длинноносый крепыш. В руке тот тоже держал пистолет.

Бандиты действовали очень профессионально, они рассредоточились и зажали свою жертву с двух сторон. Теперь Федору выбирать не приходилось: пытаясь избежать пуль, он нырнул в находившийся рядом пролом в стене элеватора и, только сделав это, понял, что шансов выбраться у него не осталось вообще. Даже теоретических.

Он оказался в одном из огромных цилиндрических помещений, куда раньше засыпали зерно. Выхода отсюда не было, как, впрочем, не было здесь и крыши: над головой на высоте примерно пятидесяти метров зияло круглое отверстие с неровными краями, а еще выше неспешно плыли курчавые облака. Идиллическая картинка.

Чернов уже слышал перекрикивание преследователей, топот ног, прерывистое дыхание и уже представил, как они будут всаживать в него пулю за пулей, вымещая накопившуюся злобу за побег, заставивший их прилично потрудиться. Взгляд его отчаянно метался по сторонам и наконец зацепился за прикрепленную к стене металлическую лестницу. Она поднималась к находившемуся почти на самом верху балкону с перилами, который шел по периметру вокруг всего этого цилиндра и, очевидно, когда-то служил для технических целей.

Словно кошка он бросился вверх по лестнице, раздирая руки в кровь о ржавые прутья. Наверное, ни один матрос не лазил с такой скоростью на ванты. Лестница скрипела, шаталась, но все же держала его. Федор как раз добрался до балкона, когда киллеры вбежали в зернохранилище и открыли по нему пальбу. Однако он успел перевалиться на площадку и оказался в относительной безопасности. Так как пол балкона был устлан толстым металлическим листом, пули не могли его пробить, а лишь делали в нем небольшие бугорки.

Осознав бессмысленность подобной стрельбы, бандит с желтушным лицом полез наверх. Но Федор уже знал, как будет защищаться. Вокруг него лежали обломки рухнувшей крыши, и, выбрав кирпич потяжелее, он быстро перегнулся через край и швырнул свой снаряд в долговязого. К сожалению, он чуть-чуть не попал, кирпич разбился о стену, но, испугавшись, киллер спрыгнул с лестницы.

— Эй, мужик! — крикнул желтушный и его слова гулко разнеслись по цилиндру. — Спускайся. Лучше тебе нас не злить. Легче умрешь.

Однако в ответ опять полетели кирпичи.

Парочка потопталась внизу, поматерилась, еще несколько раз стрельнула, а потом, видимо, решила не тратить понапрасну патронов. «Все равно он отсюда не уйдет, — услышал Чернов. — Давай перекурим».

Его преследователи вышли наружу, и у него тоже появилась возможность передохнуть.