В СТРАНЕ ВУЛКАНОВ. Путевые заметки на Яве 1893 года

Глава IV

Система правительственных культур.[79] Прежде чем приступить к описанию системы правительственных культур, следует упомянуть о прежнем экономическом и политическом состоянии Явы, которое может быть подразделено на три эпохи.

1. Первая эпоха относится к периоду голландского владычества, предшествующего занятию острова англичанами в 1811 году; в то время народ находился под бесконтрольным управлением своих туземных вождей. Взяточничество и произвол характеризовали судебно-полицейский строй острова без надзора голландской администрации. Население было обременено работами и сборами, а имущественные и личные права ничем не обеспечивались от своеволия и самоуправства. Результатом для народа такого порядка было крайнее обеднение и постоянное выселение из голландских владений в туземные княжества.

Финансовый же результат для правительства выражался в том, что трехмиллионное население платило всего два с половиною миллиона рупий. Впрочем эта сумма при строгом и неразборчивом на средства управлении генерал-губернатора маршала Дандельса в 1810 году, непосредственно перед пришествием англичан, возросла до трех с половиной миллионов рупий.

2. Вторая эпоха обнимает собою время занятия Явы англичанами с 1811 до 1816 года, когда генерал-губернатором сэром Стемфордом Раффлзом были введены крупные реформы, вследствие которых при сдаче англичанами управления Явой голландцам положение этого острова, по произведенным исследованиям, оказалось в следующем виде.

Правительству принадлежало 7/10 всей земли во владениях, подвластных Голландии; в Преангере регенты имели 2/10 земли; вокруг Батавии европейцы и китайцы владели на правах частной собственности землей, проданной им голландскими генерал-губернаторами до английского владычества. Всего земель в частном владении было 1/10, расположенная и по настоящее время (1860 г.) в резидентствах Батавии, Бейтензорга, Бантама и Краванга на западе и северо-западе острова. В Сунде и Преангере англичане придержались договора голландцев с регентами, предоставляя им управление и эксплуатацию страны за известный налог кофеем. В остальных частях острова, находящихся под владычеством англичан, туземные начальники были лишены всякого права на землю и взамен этого получали пенсию.

На место правительственного права на земельную собственность англичане ввели мадрасскую систему райотвари, т. е. подворное крестьянское землевладение, одинаково не симпатичное как туземным начальникам, так и населению.

Финансовые результаты английского управления выражаются в следующих цифрах: доходность увеличена с 3,5 до 7,5 миллионов флоринов, из которых, впрочем, один миллион приходился за олово из Банки[80], которого голландцы не получали; затем 2,5 миллиона поземельного сбора с крестьян. Раффлз отменил обязательный пятый день отработки и увеличил поземельный сбор, доведя его до 1/3 и даже до половины валового дохода с земли, хотя население Явы всегда предпочитало этому способу взимания поземельного сбора прежний. Судопроизводство, установленное Раффлзом, хотя и основанное на обычаях страны, отправлялось исключительно европейцами и навряд ли было так удовлетворительно, как в том виде, в котором оно изменено теперь голландцами. Зато организацию полиции следует признать вполне удовлетворительной.

Но, кроме всего изложенного, голландцы указывают на совсем новое начало, введенное англичанами во время их управления Явой, а именно: продажу земельной собственности за недоимки и по судебным взысканиям — за долги. Начало это, всюду вводимое англичанами на Востоке, по уверению голландцев, в весьма непродолжительное время привело бы к тому, что вся земля перешла бы от туземного населения в руки китайских ростовщиков. С водворением голландцев, хотя порядок этот сохранился для частного европейского землевладения, но был вполне изменен для туземцев, и голландцы справедливо хвастаются тем, что ни за какие долги или обязательства при них не были продаваемы ни земля, ни рабочий скот, ни земледельческие орудия.

3. Третья эпоха с 1816 по 1830 год простирается на весь период владычества голландцев после уступки им англичанами Явы до генерал-губернатора ван ден Босха. В этот период времени голландцы продолжали придерживаться введенной англичанами системы управления, изменив его только в частностях. Результаты были самые плачевные и, по словам голландцев, она быстро вела к разорению страны: недоимки по земельному сбору ежегодно безнадежно увеличивались, население безусловно не в состоянии было их выплачивать и как последствие общего обеднения, из года в год падала способность к выполнению натуральных повинностей, выгоды от которых страна лишилась при английской денежной системе, не получив ничего взамен. Так как голландское правительство не желало продавать крестьянских земель за недоимки, то оставалось лишь одно: простить все накопившиеся за это время недоимки и начать сызнова по новому плану. Филантропическая система сэра Стемфорда Раффлза была уже испытана и не удалась, поэтому голландцы без всяких колебаний решились уничтожить систему райотвари и возвратиться к прежним туземным порядкам. С 1830 года и была применена новая система управления, из сравнения которой с предшествующей и из подробного изложения которой ясно будет ее значение.

Система управления голландцев в Ост-Индии, введенная в 1830 году, является прямой противоположностью английской системе в Индии. Во время английского владычества с 1811 по 1816 год к Ост-Индии была применена система землепользования, существующая в Мадрасском резидентстве под названием райотвари и основанная на предположении, что вся земля принадлежит государству; пользование же ею предоставляется, за уплатой половины валовой доходности, крестьянам-землевладельцам. С 1816 года по 1830 год голландцы мало-помалу уничтожили английскую систему и возвратились к туземному порядку, состоящему во взимании с земли частью денежного налогом и частью натуральной повинностью. Вместо половины валового дохода они стали взыскивать согласно яванским преданиям 1/5 валового дохода деньгами и один день из пяти работой, который был сокращен впоследствии до седьмого дня. Обложение земли впрочем было различно, согласно разным формам землевладения. В провинциях Преангер, Суракарта и Джокьякарта обложение земли поступало в пользу туземных князей. Крупное землевладение, получая земельные повинности с населения, платило голландскому правительству пятую часть чистого дохода.

Крестьянское землевладение подразделялось на земли: 1) состоящие в общинном пользовании; 2) новозаимочные, поступающие во владение крестьянина их разработавшего и 3) старозаимочные, перешедшие по наследству. Новозаимочные земли, впервые обработанные, освобождались в течение первых пяти лет от всяких повинностей. Таким образом, при голландском управлении все земли, населенные крестьянами, платили ему 1/5 деньгами с валового дохода и владельцы их обязаны были работать седьмой день в пользу государства или крупного собственника. В провинциях, управляемых туземными князьями, сельское население вместо седьмого дня должно было выходить на работу каждый пятый день. Благотворное влияние голландской системы относительно землепользования проявлялось особенно в защите как крупного, так и мелкого землевладения от ростовщичества и злоупотреблений кредиторов. Правительством были предусмотрены и приняты все меры к тому, чтобы землевладельцы не были бы принуждены уплатить более, чем следует, и чтобы при взыскании судебным порядком имущество их не было бы обесценено. Между тем, в Индии английское управление держится в этих случаях в стороне, и развитие ростовщичества и обезземеление населения есть одно из наибольших зол современной Индии, вызывающее сильное недовольство в народе.

Но все эти полумеры стушевываются перед коренным преобразованием, произведенным в 1830 году генералом ван ден Босхом. Реформы ван ден Босха, казавшиеся неосуществимыми и плодом пылкого воображения, создали благосостояние Явы и дали такие блестящие финансовые результаты, что вместо ежегодного дефицита она стала выплачивать Голландии значительные суммы денег.

В 1830 году генералом ван ден Босхом введена на Яве так называемая система правительственных культур. На первый взгляд проект ван ден Босха мог показаться плодом дикой фантазии, но результаты, которые получились, не только оправдали, но даже превзошли все самые преувеличенные ожидания. Они за двадцатипятилетнее управление ван ден Босха могут быть выражены в следующих цифрах: доходы правительства поднялись с 24 миллионов флоринов до 115 миллионов. Вместо прежнего дефицита стал поступать излишек в 45 миллионов флоринов. Расходы по управлению увеличены с 24 миллионов до 36; производительные расходы возросли с ничего до 24 миллионов флоринов; ввозная торговля с 20 миллионов флоринов достигла 60 миллионов; вывозная с 24 до 100 миллионов; преступность и сутяжничество значительно сокращены; увеличение населения с 6 миллионов обнищалых крестьян, платящих всего 24 миллиона флоринов, т. е. 6 шиллингов с головы, дошло до 11 ½ миллионов богатейшего населения на Востоке, дающего 112 миллионов флоринов или 16 шиллингов с головы.

Проект ван ден Босха основывался на привлечении заслуживающих доверия европейцев к сельскохозяйственным предприятиям посредством широкого и беспроцентного правительственного кредита и на побуждении населения к насаждению казенных земель, остающихся за посевом риса, плантациями, дающими разные колониальные товары, имеющие сбыт в Европу.

При этом имелось ввиду доставить: 1) выгоду земледельцу, 2) выгоду предпринимателю, 3) известный процент лицам местного управления, 4) заинтересовать в этом сельские общины и 5) поднять благосостояние населения, дабы увеличить его платежную способность.

Мелиоративный кредит состоял в том, чтобы каждый предприниматель имел открытый счет в книгах одной из отраслей управления страны в размере до 200 тысяч флоринов. Этим кредитом разрешалось ему пользоваться на собственное содержание до осуществления предприятия в размере 1500 флоринов в месяц. Кредит этот открывался на 12 лет без процентов и с уплатой, начиная с третьего года, по одной десятой ежегодно.

Пользование кредитом должно было производиться под ближайшим правительственным надзором на предметы, необходимые для ведения дела: постройки, приспособления водяной силы, выписки из-за границы машин. В течение первых двух лет в распоряжение предпринимателя предоставлялась необходимая даровая рабочая сила местного населения, строевой лес с казенных земель выдавался безвозмездно, а машины получались им из Европы беспошлинно. Кроме того, ему разрешалось бесплатно пользоваться почтовыми лошадьми. Департамент, заведующий правительственными плантациями, обязан был сообщать все нужные сведения и указания и весьма широко открывал необходимый кредит соответственно заявлению о том предпринимателя и должностного лица, которому был поручен за ним надзор. Кроме всего этого, генералом ван ден Босхом было обращено внимание и на то, чтобы ко времени постройки сахарного завода окрестные селения посеяли требуемое количество сахарного тростника и чтобы своевременно предпринимателю были бы отпущены правительством необходимые деньги в долг без процентов на оплату и обработку сахарного тростника, которого приблизительно на каждый завод нужно было около 400 баху[81] (полдесятины) или 200 десятин. Долг этот должен был быть возмещен правительству сахаром с завода. В первое время предприниматель был обязан представить правительству весь сахар своего завода по определенной цене, равнявшейся одной трети свыше стоимости производства. Впоследствии разрешалось передавать правительству только количество сахару, соответствующее сумме денег, выданной на годовой оборот предприятия и десятой части занятого основного капитала.

При первобытности существовавшего в то время производства сахара даже эти условия не являлись обеспечением доходности предприятия и потому первые плантаторы взялись за дело в уверенности, что ван ден Босх даст им возможность во всяком случае извлечь из предприятия значительную выгоду. Расчеты же ван ден Босха основывались на убеждении, что при увеличении заработной платы, при правительственной поддержке и надзоре возможно будет преодолеть существующие лень и неуменье населения и увеличить урожайность земли. Льготы же, предоставленные предпринимателю, дадут возможность ему получить значительные выгоды. Правительство же воспользуется разностью между покупной и продажной ценой. Расчет для оплаты правительством получаемых колониальных продуктов основывался на тех соображениях, чтобы производство их было бы выгоднее культуры риса. Стоимость переработки считалась одинаковой с стоимостью произрастания. Для расчета же с предпринимателем эта сумма увеличивалась еще на одну треть. Принимая в соображение все льготы, даруемые предпринимателю и беспроцентную ссуду денег, эта треть суммы стоимости была для него чистой прибылью за потраченный им труд.

Для устройства плантаций сахарного тростника выбирались земли государственных крестьян, месторасположение и почва у которых признавались наиболее подходящими. Во время постройки сахарного завода правительственный контролер обязан был ознакомиться с окружающим крестьянским населением, живущим на казенных землях, исследовать почвы их наделов и пригодность их плантаций. Кроме того, определялось количество земли, необходимое для посева риса. Население было обеспечено в отношении неприкосновенности их рисовых плантаций. Затем его убеждали в выгоде устройства плантаций без увеличения количества требуемой от него работы и размеров обложения и ввиду удобства для уплаты казенных повинностей. Подходящему под означенные условия селению приказывалось насадить пятую часть его надела необходимыми для предпринимателя растениями. На Яве в силу обычая собственник земли имеет право распределять посевы живущих на его земле крестьян. Ввиду этого крестьяне, живущие на казенных землях, добровольно подчинялись такому распоряжение. Но для большей популяризации выгоды от вводимых плантаций они выставлялись возможно наглядно и убедительно населению.

Свои нововведения ван ден Босх основывал на тщательном изучении обычаев и сообразовывал с характерной медленностью, свойственною яванскому народу. При введении системы правительственных культур имелся в виду не столько успех от улучшений в обработке, сколько сознание действительных и непосредственных выгод. Так, селение, которое выделяло 1/5 часть своей земли под насаждения, требующие не более работы, чем рисовые поля, и дающие товар для европейских рынков, освобождалось от уплаты земельных сборов за пользование всей своей землей. Кроме того, оно получало добавочную плату в случае, если урожай по ценности своей превышал размер следуемой с этого селения аренды. Недоборы же в случае неурожая всецело ложились на счет правительства. Наконец поурочный расчет был основан, принимая работу четырех человек за одного.

Впоследствии оказалось, что зачет урожая за земельную ренту был не вполне справедлив, так как в таком случае пользовались сложением ренты многие члены селения, не принимавшие участия в работах, так напр., более зажиточные, имевшие свои отдельные рисовые поля, обрабатываемые поденщиками. А потому, хотя и введенный в двух провинциях — Мадиун и Кедири, этот способ исчисления скоро был оставлен и восстановлен прежний порядок взимания аренды со всего селения и расчета по работам на плантациях с каждым домохозяином отдельно.

Система правительственных культур подразделялась на три главные отдела. Первый — только что описанный, второй — касающийся товаров, вывозимых в сыром виде и потому получаемых прямо от земледельцев без участия предпринимателей, и третий — культуры чаю, табаку и кошениля[82].

Вводя систему правительственных культур, голландское правительство внимательно относилось к устранению всяких злоупотреблений со стороны предпринимателей. В то же время обязательства туземцев по обработке плантаций были строго определены. Заработная плата устанавливалась при участии туземных властей. Взыскание за недобросовестное исполнение работы производилось не иначе, как через установленных правительством властей.

Культура при участии предпринимателя производилась на казенных землях для сахара, синьки, кошениля, чая и табаку. Кофе, ваниль и перец добывались непосредственно от населения. Такое распределение способов добывания колониальных продуктов создалось на основании опыта, которым выяснились наиболее выгодные способы привлечения капитала и разумного труда к делу.

Культура сахарного тростника. Переходя к рассмотрению подробностей ведения дела по отдельным продуктам, начнем с выработки сахару по договорам с предпринимателями. Установленная плата крестьянам за пикуль сахару равнялась 3,5 флоринам. Расчет этот был основан на выходе в 30 пикулей[83] с баху тростнику, что должно было дать 105 флоринов с баху (полдесятины). Если же после переработки тростника на заводе получалось более, сверх предположенной нормы сахару, то крестьяне получали за каждый лишний пикуль добавочные 3,5 флорина.

Предполагая, что в известной деревне имеется 100 баху земли под рисом, жители ее обязаны были посадить 1/5 или 20 баху сахарным тростником, которые по указанному расчету, должны были дать 600 пикулей сахару. По цене в 3,5 флорина крестьяне имели получить за это количество тростника 2,100 флоринов немедленно перед уборкой тростника и независимо от того получится, ли указанное количество сахару. В то же время земля под сахарным тростником не могла быть обложена арендой высшей, чем сколько платила земля под рисом.

Наблюдение местных европейских и туземных властей за хорошей обработкой плантаций поощрялось небольшим вознаграждением с каждого пикуля сахару, выработанного в уезде. Через несколько лет после действия этого порядка производительность баху сахарной плантации возросла с 30 до 40 пикулей и таким образом через два-три месяца после уборки население стало получать добавочных к выданным раньше 2100 флоринам еще около 700 флоринов. Если же плантация тростника была уничтожена пожаром или наводнением, или вследствие другой случайности до времени уборки, то крестьяне лишались всякого вознаграждения.

Сверх указанной платы крестьяне получали еще вознаграждение за уборку тростника и доставку его на завод. Вознаграждение за эти работы определялось предпринимателями при участии правительственного надзирателя и равнялось одному флорину с пикуля. Таким образом население получало еще 800 флоринов добавочных, а всего с прежними на 20 баху плантаций около 3600 флоринов.

Поземельный государственный сбор мало изменялся из года в год и определялся оценочной комиссией, состоящей из европейского контролера, туземного уездного начальника, деревенского старосты и нескольких мантри или десятских. Оценка производилась на основании предполагаемого урожая риса, распределяя поля по трем категориям. В 1854 году можно было считать, что сто баху всех трех категорий были оценены по урожаю риса в 4950 флоринов, с которых приходилось поземельного налога 950 флоринов.

Всех казенных земель под рисом в 1854 году на Яве было 1712,312 баху, из которых менее 1/20 части или 63 868, были под сахарным тростником и 1678,444 баху оставались в распоряжении населения под рисовыми плантациями. Поземельный налог с сахарных плантаций равнялся сумме 622 282 флор., а с рисовых плантаций — 7995,689 флор., всего 8617,972 флор. В 1857 году площадь рисовых полей возросла на 275,797 акров и поземельный сбор дошел до суммы 9659,794 флоринов. Сравнивая доходность отдельного селения при прежнем порядке и при устройстве сахарных плантаций, окажется, что до 1830 года урожай риса по оценке на деньги равнялся со ста баху сумме в 4,950 флоринов, за вычетом из которых поземельного налога в 990 флор. оставалось 3,960 флор.; при сахарных плантациях в 1857 году то же селение получало урожай, оцененный в 7,200 флор., за вычетом поземельного налога в 990 флор., — 6,210 флор.

Благодаря выгодным условиям, созданным новой системой, крестьяне скоро освободились от задолженности китайским ростовщикам. Увеличенная покупная способность вызвала новые потребности, удовлетворение которых создало новые отрасли промышленности. Благосостояние селений, у которых была введена система культур, отразилось и на окружающем их населении. Правильное распределение занятий в течение всего года заменило прежнее отсутствие заработков от времени уборки риса до посева, т. е. от июня до ноября, когда замечалось наибольшее число преступлений. Хорошие заработки в этот период времени дали занятие населению и сократили количество преступлений. Водопроводы, устраиваемые для приведения в действие сахарных заводов, послужили тоже и для орошения крестьянских земель. Сахарный завод явился местом сбыта для топлива, риса, бамбука, глиняных горшков, масла и других местных произведений.

Земли под сахарный тростник менялись каждый год и возвращались под плантации через пять лет. Работы на плантациях производились всеми домохозяевами сообща под наблюдением куву[84]. Выдача платы за сахарный тростник была обставлена целым рядом условий, обеспечивающих ее исправность. Прежде всего прочитывался в присутствии всех крестьян, ассистент-резидента, правительственного контролера, туземных регента, веданы и мантри по списку поименный расчет следуемого вознаграждения. Ассистент-резидент обязан был довести до сведения правительства о всех обстоятельствах, при которых это чтение происходило и кем выдавались деньги на руки крестьянам.

Для облегчения правительственных расходов по введению новой системы ван ден Босх ввез из Европы несколько миллионов медных денег, из которых и производились выдачи предпринимателям; причем эти деньги получили для внутреннего обращения ценность вдвое большую, чем в действительности. В шестидесятых годах, впрочем, эти денежные знаки вынуты из обращения и заменены настоящими серебряными и медными.

Предприниматели тоже получили от сахарного производства не меньшие выгоды, чем крестьяне, и выгода на отдельных заводах равнялась приблизительно от 60 до 72 тысяч флоринов в год.

Культура синьки. Добыча синьки была основана примерно на тех же началах, как и производство сахара. Но вследствие появления на рынке бенгальской синьки, отличающейся высшим достоинством, культура эта сильно упала на Яве. С развитием сахарного дела и до конкуренции Бенгалии культуре синьки голландское правительство стало отказывать в своем содействии предпринимателям и тем самым выдвинуло самостоятельную личную предприимчивость на казенных землях. Но, несмотря на выгодность условий, самостоятельные плантации не оказались удачными.

Культура кофе в провинции Преангер производилась без участия предпринимателей. При генерале Дандельсе в начале нынешнего столетия каждое горное селение обязано было иметь по тысяче кофейных деревьев на домохозяина. На пятый год после посадки определялась их производительность и селение обязано было доставить бесплатно в склады в приморские города 2/5 урожая кофе, хорошо очищенного и первого сорта по качеству. В случае неисполнения обязательства селение должно было уплатить правительству по рыночной цене за недоставленное количество примерно 25 флоринов за пикуль. Для поощрения крестьян к продаже правительству остальных 3/5 урожая оно обязывалось уплатить по указанной выше цене.

В действительности оказалось, что вследствие затруднительности доставки из гор в город урожая кофе крестьяне доставляли его гораздо менее 2/5, предпочитая продавать его, хотя и дешевле, на месте или менять дома же на соль, привозимую с морского берега. Затем, не имея возможности уплатить следуемого с них штрафа за недоставку кофе, крестьяне более отдаленных местностей накопили значительные недоимки. Удовлетворительно этот порядок действовал только относительно селений, расположенных вблизи моря. Во время английского управления культура кофе почти совсем прекратилась, но с возвращением голландцев вновь восстановлена. Преобразования ван ден Босха в этом направлении состояли в проведении по всем селениям хороших дорог и в постройке складов на местах производства кофе. Затем каждое горное селение обязано было посадить по 600 дерев кофе на домохозяина и одновременно устроить питомники для возобновления плантации.

За культурой был установлен правильный надзор со стороны европейского контролера. Очистка зерна и доставка в склады были предоставлены на усмотрение населения. За каждый пикуль, доставленный в склад, установлено платить 12 флоринов. Цена эта определялась следующим образом: принимая, что 2/5 урожая кофе крестьянин обязан был доставить правительству в приморский склад без вознаграждения, в виде аренды за землю, а остальные 3/5 — по 25 флоринов за пикуль, получается средняя стоимость пикуля в 15 флоринов и за вычетом 3 флоринов за доставку из селения в приморский склад, которая заменена доставкой в местный, за пикуль остается 12 флоринов. Доходность селения в сто дворов, имеющего кофейную плантацию, выражается в следующих цифрах: 600 дерев на двор, дающие три пикуля кофе (по пикулю с 200 дерев) по 12 флоринов за пикуль, 96 флоринов на двор или 9600 флоринов на селение. Поземельный оклад не превышал одной тысячи флоринов со ста баху, составлявших обыкновенный размер рисовых плантаций селения в 100 дворов; но принимая в соображение низкую оценку горных земель, следует считать, что поземельный оклад был вдвое менее и, таким образом, селение в сто дворов получало деньгами за уплатой поземельных около 2400 флоринов. Самый же уход за кофейной плантацией весьма несложный и легкий. Таким образом выгоды горных селений от кофейных плантаций значительнее выгод селений, расположенных в равнинах от плантаций сахарного тростнику.

До введения системы генерала ван ден Босха провинция Преангер давала около 30 тысяч пикулей кофе, а остальная часть острова 320 тысяч. Из общего количества в распоряжении правительства хорошего кофе по 25 флоринов поступало около 118 тысяч пикулей, остальные 132 тысяч пикулей, плохо очищенные и сортированные, стоили не более 20 флоринов каждый или около 2½ миллионов флоринов за все количество. Таким образом весь доход Явы от кофе до 1830 года равнялся 5½ миллионам флоринов.

В 1854 году провинция Преангер, вместо 30 тысяч, дала 243 654 пикулей кофе; остальные казенные земли на Яве дали правительству 840 310 пикулей. Общее количество 1083,864 пикуля высшего сорта кофе были проданы в Голландии по 34 флор. 76 центов, за вычетом из которых стоимости провоза и расходов по продаже очистилось 27 флор. 45 центов. Общая выручка от кофе по цене его на Яве определилась суммой в 37 миллионов флоринов, т. е. в шесть раз ценнее и в четыре раза больше по количеству, чем до 1830 года.

Должностные лица европейского местного и туземного управления точно так же, как и по сахарному производству, получали с поступившего урожая известный процент.

Культура ваниля производилась в четырех резидентствах посредством целых селений, а в двух — наемными рабочими. Вообще культура ваниля совсем свободна и ею может заниматься всякий, но вследствие ее невыгодности она мало привлекала к себе предприятия и если сохранилась в виде правительственной культуры, то только, чтобы дать хороший заработок населению.

Культура перца организована на тех же началах, как и кофейная. Под третью систему правительственных культур подходят кошениль, табак и чай. Означенные культуры производятся при участии предпринимателей и поденными рабочими.

Вообще мнение голландцев, что возможно быстрое развитие производительности дальнего Востока[85] состоит в совместном использовании плодородной почвы, обилии рабочих рук и заинтересованного и умелого европейского управления и капитала посредством правительственного кредита.

Торговля. Ежегодно увеличивающемуся значению Явы как торгового центра много способствовала отличная система путей сообщений и сеть железных дорог, соединяющих приморские города между собою и с главнейшими торговыми пунктами внутри страны. Шоссейные дороги с правительственными почтовыми домами (пасанграханами) и лошадьми имеются на всем острове и состоят в распоряжении не только европейских служащих, но и за незначительную плату всех путешественников.

Совершенно неверно мнение, что торговля Явы составляет до сих пор еще правительственную монополию. Как собственник большей части острова правительство действительно получает значительную часть, а по некоторым производствам — и все продукты с казенных земель, но личная предприимчивость и свобода торговли на Яве ничем не стеснена, и только опиум и соль составляют правительственную монополию, а также воспрещается ввоз оружий и пороха не для личного употребления.

Колониальные товары с государственных земель, кроме небольшой части, продаваемой на острове, вывозятся в Голландию только Nederlandsche Handel Maatschappij, или «Нидерландским торговым обществом», создавшимся исключительно для комиссионной деятельности по продаже продуктов правительственных культур. Оно обладает большим капиталом, и правление его находится в Амстердаме; главная же контора общества — в Батавии с отделениями в различных частях Нидерландской Индии.

Статистические сведения по Нидерландской Индии. В 1889 году доход правительства был 135 532,000 гильдеров[86]. В 1892 году доход распределялся по следующим статьям:

Расход же по бюджету был 137 451,954 гильдеров Доход состоит из поземельного сбора, налогов на дома и имения, патентных сборов, таможенных пошлин, правительственных монополий соли и опиума и различных косвенных налогов. Но большая часть дохода получается от продажи кофе.

Правительственные культуры распределялись в 1889 году следующим образом по количеству баху.

Получение кофе в пикулях (1 пикуль = 3½ пуда) на правительственных и частных землях в 1889 году на Яве, Суматре и Целебесе выражается в следующих цифрах:

В 1889 году было вывезено товаров на 173 384,771 гильдеров. и ввезено на 197 662,614 гильдеров.

В конце 1890 года на Яве было 1213 верст железных дорог, дающих доход в 8921,369 гильдеров. Телеграфных линий было в Нидерландской Индии (1889 году) 6430 верст.