В тени звёзд

5

Чан неоднократно возвращался к Игорю, постепенно их разговоры стали длинными и учёному удалось убедить того, что его жизнь не закончилась, что он ещё может воплотить свои мечты. Да, Анна стала частью другого мира, навсегда покинув Игоря, и тот попросту смирился. А ещё познакомился с остальными, которые как и он стали частью новой эры освоения Космоса. Это Чан так говорил, постоянно подчёркивая их значимость в этой новой эры освоения Вселенной. Ближайших соседей Игоря звали Герман, тот самый блондин, Вильям, Александр. Лишь они откликались на имена, остальные мрачно отмалчивались либо предпочитали зависать в небытие. Чан не оставлял попыток расшевелить и их.

Потом начались тесты, проверка способны ли они управлять кораблями. Игорю эти тесты напоминали те, что проводили с ними в Академии. И вот настал день, когда Чан торжественным голосом объявил о том, что их четверых переместят на корабли. Игорь ждал этого с нетерпением, он уже не заметил как свыкся с новой жизнью, главное теперь в его существовании, это звёзды, ради них он поступил в Академию, и ради них теперь будет исследовать Космос.

Герману, Вильяму и Александру достались разведывательные звездолёты, и направления в сторону тёмных рубежей, так назывались границы где заканчивался известный людям Космос.

— А тебе Игорь достаётся очень важная миссия, — Чан нисколько не преувеличивал значение данных слов, — ты будешь управлять Ковчегом.

— Ковчегом? — зашушукались остальные.

— Он отправляется к звёздной системе MS-44-78, местная звезда похожа на наше Солнце, хотя сама планета покрупнее в размерах. Её назвали Эльбрус. Ковчег рассчитан на три тысячи колонистов, первая партия так сказать.

— В «Циолковском» и «Эдеме» было гораздо больше, — заметил Вильям.

— Космические Силы решили изменить политику, такие Ковчеги строятся очень долго, к тому же, во время пути будут устанавливаться Врата, что в дальнейшем позволят начать полномасштабное освоение планеты. И тебе предстоит управлять им Игорь. Не подведи нас, — и пожалуй впервые все узнали что обычно невозмутимый Чан способен улыбаться.

Игорь с нетерпением ждал возможности покинуть пределы лаборатории.

— Установка завершена, — раздался мелодичный женский голос, — процесс подключения запущен.

Двое адаптов сноровисто суетились возле управления. Сам центр управления представлял из себя кабину с обширным иллюминатором, из которого раскрывался потрясающий вид на Космос, Луну и Землю.

Сознание Игоря бурлило от нетерпения. Сферу пару раз тряхнуло, но благодаря идее наполнить её неньютоновской жидкостью, Игорь этого не ощутил. Впрочем, он ничего не ощущал, в мозгу нет нервных окончаний, поэтому нет понимания боли или голода. Игорь знал о существовании нанороботов, сейчас эти невидные глазом трудяги добросовестно выполняли свою работу, защищая и поддерживая его в норме. Игоря научили управлять ими, порой забавлялся тем, что выкладывал из них узоры на стенах сферы.

— Внимание Процессору, идёт проверка, — один из адаптов поднял глаза на Игоря.

В мгновения ока Игорь получил доступ ко всей системе, двигателям, вентиляции, биосфере. Он видел как тысячи колонистов находятся в состоянии гибернации, за секунду прочёл досье каждого, узнав его прошлую жизнь Система навигации уже строила маршрут, а в нутре Ковчега, в цехах уже постепенно запускался процесс создания Врат, которые они будут оставлять на своём пройденном пути. Игорь чувствовал, как разгоняется его мозг, он словно напухал, увеличиваясь в размерах. Тонны информации проносилось сквозь него, мгновенно перерабатывая и выдавая нужный результат. И делалось всё это даже без прямого участия Игоря, словно мозг и его сознание существовали раздельно.

— Процессор подключён ко всем системам Ковчега «Беринг», — адапты были единственные в центре управления. Панель сияющая разноцветными огнями, кресло капитана в центре, и сфера Игоря стоящее на пьедестале возле него.

— А где капитан? — перевёл камеры Игорь на пустое кресло.

— В нём нет необходимости, капитан будет выведен из гибернации, когда до цели останется пару недель.

— А кто будет управлять Ковчегом?

Адапты изумлённо переглянулись между собой — Разумеется ты, точнее, — тут на лице одного из них проявилось нечто вроде пренебрежительной улыбки, — биопроцессор состоящий из твоего мозга.

Игорю не понравился тон наглеца, но решил не обращать на него внимания.

— Разве пилотов не будут время от времени привлекать к управлению звездолётом?

— Нет, всё это ты, ну и наша помощь в случае необходимости.

— Путь до Эльбруса займёт сто семьдесят четыре года, всё это время вы будите находиться в состоянии бодрствования? — Игорю казалось подобное глупостью, хоть адаптов на борту порядка пятидесяти и они разного пола.

— Этого времени нам вполне достаточно, — самодовольство адапта на лице зашкаливало за любые отметки, — это половина нашей жизни.

— Чего? Не предполагал что вы можете так долго жить! — шутка ли, почти четыреста лет.

Второй адапт чуть пожал плечами бурную реакцию Игоря — Мы второе поколение, рождённые так сказать естественным способом. Вот учёные и выяснили в нас такую интересную особенность, когда заметили как мы медленно стареем по отношению к людям.

— Но ведь вы тоже люди, как и я какой-то степени, — ободряюще произнёс Игорь, скорее для себя, чем для этих двоих.

Первый адапт с трудом сдерживая ухмылку выдавил — Ну-ну.

— Внимание, подготовка к отправлению. Занять места.

Пора отправляться, пронеслось в голове Игоря, значит, ему требуется… Неожиданно поймал себя на том, как всё у него быстро и ловко получается, команды отдаваемые системам Ковчега сами вылетали из глубин сознания. Не успевал толком сообразить что к чему, а уже запускал команду, приводя в действие механизмы.

Ого, подивился удивительному эффекту, как это у меня выходит? Ещё ощущал, как мозг вновь начал распухать, пропуская невообразимое количество информации. В один миг Игорь видел всё, всё что могло передавать изображение стало его глазами, всё что могло уловить звук, стало ушами. Датчики контролирующие давление, температуру, скорость, нервными окончаниями, а сам межзвёздный корабль его телом. Человеческий мозг и громадная искусственная махина слились в единый живой организм. Игорь испытывал несравнимое ни с чем возбуждение от происходящего, может ради подобного и стоило остаться в живых.

— Внимание «Беринг», говорит Центр Управления, доложить о готовности.

— Готов, — Игорь нисколько не сомневался в этом.

— Удачи вам.

Первыми сработали обычные двигателя на жидком топливе. Этим древние, словно мамонты, устройства нужны ли для того, чтобы придать Ковчегу нужное направление, потихоньку разогнав, тем самым удаляя от орбиты Луны. Когда через пару часов они прошли несколько сот тысяч километров, ступени отстегнулись и включились фотонные двигатели. Постепенно разгоняясь до нужной скорости, «Беринг» упрямо набирал ход. Пару дней ушло на то, чтобы достигнуть Юпитера. Всё это время Игорь наблюдал за звёздами, далёкими галактиками, а когда увидел газовый гигант вблизи, не был в состоянии отвести от него камер, ставшие его глазами. Как смертельно опасен и ужасен Юпитер для человека, столь же и притягательна его красота. Используя гравитацию планеты как дополнительный толчок, звездолёт обогнув её дважды, устремился в тёмный мир Космоса. С каждой секундой фотонные двигателя разгонялись всё сильней, для того чтобы выйти за пределы Плутона, Ковчегу понадобилось всего полчаса. Мозг пульсировал с каждым разом, когда звездолёт получал ускорение, приходилось перерабатывать всё больше информации. Практически все адапты предпочли провести время пути в криокапсулах, в чём Игорь и не сомневался. Заносчивость адапта показалось ему излишней, как долго бы ты не жил, терять сотню лет на время в пути по меньше мере глупо. Остался лишь один адапт, напарник того вредного. Он оказался куда приветливей. Его имя Турил. Через неделю Игорь знал про него абсолютно всё. Что родился на Луне, знает что такое цветы, деревья, бабочки, на Луне есть оранжереи. Но рассказы Игоря о море, о том как прекрасно пройтись по линии прибоя ступая на тёплый мягкий песок для него были столь сказочные, как для Игоря всё открывающиеся виды Космоса.

«Беринг» приблизился к субсветовой скорости, предел возможной, на которую способен звездолёт. Набрав её, корабль встал на установленный крейсерский ход, и мозг начал успокаиваться. Теперь Игорю открылась вся панорама величия Вселенной. Тёмное пространство усыпанное звёздами, так густо, что казалось они находятся друг к другу очень близко. Но день за днём корабль продолжал двигаться, а они не приближались, оставаясь такими же неподвижными, как и та точка позади них, родное Солнце.

Видя как Турил целыми днями скучает пребывая возле иллюминатора, Игорь предложил тому отправиться в криокапсулу.

— А что будешь делать ты? — Турил явно обрадовался предложению.

— Найду чем заняться, — бодро ответил Игорь, — к тому же, тебе явно сложнее чем мне.

И в самом деле, Игорь отметил тот факт, его вовсе не тяготит длительное однообразие несменяемости дней.

— А как же наши беседы? — слабо улыбнулся адапт.

— Поверь мой друг, я поведал тебе всё что знал, ещё пара дней и мне придётся выдумывать истории. Или не откликаться на твой голос.

В конечном счёте Турил оказался в криокапсуле, явно с облегчением приняв данную участь.

Игорь скрупулёзно провёл анализ систем, снизив потребление ресурсов до предельного минимума не вредящий движению «Беринга». Фотонные двигателя разогнавшись до субсветовой скорости, снизили мощь, что разумеется не отразилось на передвижении Ковчега. Находящееся в Космосе тело достигнув определённого ритма в движении, не теряет его пока не встретит препятствие. Двигателя пребывали в состоянии постоянно готовности на случай экстренного манёвра.

Тёмный холодный Космос, далёкие галактики которые за долгие месяцы так и не стали ближе, светящиеся точки обозначающие звёзды. Пейзаж Вселенной не менялся, но от этого не переставал быть для Игоря менее притягательным.

Внезапно Игорь обнаружил, что порой попросту проваливается в сон, когда сознание отключалось от всего, но при это мозг продолжал работать в крепкой спайке с системами Ковчега. Это заставило задуматься, выходит мозг не нуждается в его сознании? Он в состоянии работать автономно, как какой-нибудь процессор? Биопроцессор, вот как назвал его адапт в первый день знакомства. Когда необходимо принимать решение, одна из областей мозга на время оживала, Игорь в такие моменты чувствовал импульсы, они яростными короткими молниями проносились в сознании. Решил, по возвращению на Землю, поинтересуется у профессора Чана данным фактом. А потом спохватился, к тому времени на Земле пройдёт не одна сотня лет. С другой стороны, понимание того, что мозг в состоянии управлять Ковчегом без его непосредственного участия, успокоило Игоря.

Прошло чуть больше года, «Беринг» наконец окончательно покинул пределы гравитации Солнца, пройдя сквозь невидимую границу облака Оорты. Игоря охватило волнение, ведь сейчас он преодолевает те самые тёмные рубежи, про которые говорили в Академии, ему довелось перешагнуть границу и отправиться в неизвестность. Солнце окончательно скрылось из виду, затерявшись крохотной точкой среди множества себе подобных. Только сейчас Игорь начал осознавать грандиозные масштабы Вселенной. Звёзды не менялись, они неподвижными маяками указывали путь, как когда-то моряком в древности. Можно продираться сквозь тёмное пространство десятки световых лет, но не приблизиться к ним. Между яркими точками колоссальная по своим размером пустота, заполненная мраком и космической пылью. Пройдёт уйма времени, прежде чем звёздная система MS-44-78 покажется во всей своей красе. А пока только пустота. Поэтому Игорь всё чаще позволял себе отключаться, и всё более на длительное время. Когда приходил в сознание, то видел неизменную картину, звёзды, мрак и пустота. Вновь небытие. Изредка ему удавалось засечь движущийся свет далёких комет, космические странницы торопливо мчались вперёд, навстречу неизвестности.

Но однажды…

Когда Игорь в очередной раз проснулся, не поверил увиденному. Он словно очутился в океане, в самом настоящем океане. Межзвёздное пространство преобразилось, тьма отступила, и Ковчег величаво проплывал в бушующих волнах Вселенной. Космическая пыль под воздействием ближайших звёзд преобразилась, приняв красочные насыщенные цвета, столь яркие, столь выпуклые, что казалось, безумный на творение художник выкрутил свою фантазию на максимум.

Розовый, фиолетовый, бирюзовый, желтый, изумрудно-зелёный, все эти цвета буквально переливались, подобно накатам волн. Звезды приобрели собственные личности, перестав быть просто светящимися точками во тьме. Сейчас они имели свои расцветки, от бледно-голубого, до ярко-красного. Появились галактики, они казались столь близкими, что протяни руку и дотронься до них, но это естественно было обманом. Медленно вращающееся светящееся спиральное колесо, каким бы близким не казалось, до него миллионы световых лет, хоть Игорь отчётливо видел скопление звёзд в её центре. Чуть поодаль ещё галактика, а из-за неё робко выглядывает третья. Но больше всего Игоря поразило другое, во всём этом великолепии медленно и угрюмо проплывала планета. Планемо, так в мире астрономии называют планет сирот, выброшенных по воле злого рока из колыбелей родных звёздных систем. Обречённые на вечные скитания в холодном безграничном мире, они кочуют по Вселенной в поисках пристанища, либо находят смерть, попав в смертельные объятия планет гигантов, что раздавливают их своим гравитационным полем превращая в обломки, которые потом становятся украшением, подобно ожерелью на шее красавицы, тем самым оттеняя её привлекательность.

Планета кочевник в зоне видимости «Беринга» и Игорь воспользовался уникальной возможностью, дабы полюбоваться её. Поверхность обладала тёмной фиолетовой корой, местами возвышались остроконечные пики, мир на Планемо мёртв изначально, там нет и не было ни какой возможности появления жизни. Планета проходя мимо звёзд, попадала под радиационные бури, а вечный холод Космоса, создал на её поверхности прочный ледяной панцирь. Игорь наблюдал за ней до тех пор, пока планета не скрылась из виду, сгинув среди звёзд.

Ещё долго «Беринг» путешествовал среди ярких облаков космической пыли, на то, чтобы покинуть их пределы, понадобилось десятки лет. За это время Игорь успел полюбоваться на тысячи невообразимых картин и причудливых узоров, в создании которых человеческая фантазия безнадёжно уступала. Напоследок Игорь увидел в чёрноте Космоса ярко-зелёную полосу, и подумал, сколько же времени уйдёт, чтобы добраться до неё? Эта полоса переливалась, притягивая и маня взгляд. Но в конце концов и она пропала из виду.