Варнак. Книга пятая

Глава 4

С отъездом принцессы решили закончить приём, так как руководители подрядчиков срочно отправились готовиться к предстоящим проверкам со стороны принцессы, да и нужно внести изменения в проект, которые сегодня внесли. Я задерживаться не стал и, попрощавшись с Орловыми, вышел из поместья, а вот тут меня уже ждал сюрприз в виде трёх аристократов.

— Граф Авров? — спросил самый молодой из них.

— Да, с кем имею честь разговаривать? — спросил я.

— Граф Онуфьев. Вы вчера прилюдно оскорбили принцессу Александру Фёдоровну, поэтому мы посчитали ваше поведение, недостойным аристократа, и я вызываю вас на магическую дуэль. Здесь и сейчас, — произнёс аристократ.

— А вы уже за Её Высочество принимаете решение, оскорбилась она или нет? — спросил я, внимательно осматривая будущего соперника. То, что дуэли не удастся избежать, уже не сомневался, поэтому решил вытянуть побольше информации.

— Нам не нужно спрашивать разрешения Её Высочества, чтобы защитить её честь, — ответил аристократ, смотря мне в глаза.

Судя по всему, все трое были магами, а значит, драться они будут до полной победы или поражения всех трёх.

— Вы первым меня вызвали, наш статус равен, поэтому согласно положению о дуэлях дворян, я выбираю дуэль на… Вилках! — произношу я, чем немало удивляю всех окружающих.

— Но это невозможно, в дуэльном кодексе нет правил драки на дуэли вилками, это вздор! — произносит Онуфьев.

— Значит, против того, что вы согласны драться не на магической дуэли, вы не имеете ничего против. Что же касается вилок, то чем этот вид холодного оружия, вам не нравится? Я же не вилы предлагаю вам использовать, которые точно запрещены в данном уложении. Если вы отказываетесь, то тогда дайте дорогу и больше не беспокойте меня своим присутствием, — ответил я, собираясь пройтись дальше.

— Хорошо, я готов драться с вами хоть голыми руками, раз вы так настаиваете, но я требую дуэли здесь и сейчас, — громко произнёс аристократ.

Вилки я выбрал не случайно, имея опыт борьбы вилкой, против самурая, видел, какой моральный урон нанёс ему, победив его столовым прибором.

— Господа, может, вы одумаетесь и не станете устраивать дуэль на пороге моего дома? — спросил Сергей, подойдя к нам.

— Оскорбление Её Высочества Александры Фёдоровны не должно остаться безнаказанным. Мы всё утро пытаемся найти графа и более терпеть не будем. Дуэль здесь и сейчас, — произносит Онуфьев.

— Сергей, у вас найдётся дуэльная площадка, и не согласитесь ли вы стать моим секундантом? — спросил я.

— Хорошо, но на вашем месте, я бы не стал связываться с выпускниками магической академии, — ответил Орлов.

— Ничего страшного, у нас дуэль на вилках, — улыбнувшись, отвечаю я.

— Дмитрий, но это выглядит как-то… Неправильно, — произносит Сергей.

— А дуэль просто по бредовому желанию молокососа выглядит нормально? Хочет драться, не вопрос, но только на моих условиях, — говорю я громко, чтобы расслышали все присутствующие, коих к этому моменту становится немало.

— Хорошо, дуэльная площадка рода Орловых в вашем распоряжении, — произносит Сергей и зовёт нас за собой.

В дальнем углу двора, скрытая в кустах, действительно находится небольшая арена с артефактами, способными прикрыть от магических заклинаний средней величины, но сейчас мы собираемся драться на вилках.

Пока идёт подготовка и соблюдение всех правил дуэльного кодекса, собираются два десятка человек, ещё не успевших покинуть приём. Все обсуждают столь необычное условие дуэли, не стесняясь отпускать шутки по этому вопросу. Уверен, завтра выпуски газет будут красоваться заголовками, где слово вилка и граф Онуфьев будут обыграны в самых невероятных вариантах.

— Дуэлянты готовы к дуэли? — спрашивает граф Орлов.

— Да, — отвечаем мы одновременно.

— Дуэль проводится до потери сознания или до того момента, как один из вас не признает своего поражения. Можете выйти на арену и по моей команде начать дуэль, — произнёс Сергей, наблюдая, как мы оба выбираем каждый свою вилку из двух десятков вариантов, предоставленных на выбор.

Я, не заморачиваясь, выбираю первую попавшуюся, проверив, чтобы сама вилка не гнулась, и выхожу на арену. Мой противник, явно нервничая, долго выбирает орудие дуэли, выбрав в итоге самую длинную из представленных вилок.

Когда мы встаём напротив друг друга на расстояние двадцати метров, Сергей отдаёт команду,

— Начали!

Я спокойно направляюсь к противнику, расслабленной походкой, крутя вилкой между пальцами правой руки. Соперник встаёт в стойку, как будто у него в руке не вилка, а шпага, ожидая меня.

Время привычно замедляется, а движения становятся плавными, обостряются все чувства, ко всему прочему я различаю стук сердца моего соперника и частое, нервное дыхание. Это что-то новое, раньше такого эффекта не наблюдалось, и буду надеяться, что это новая способность, а не разовый эффект. Не доходя двух метров, ещё больше замедляю время и срываюсь с места, обходя соперника справа. Оказавшись за спиной, наношу десять сильных ударов вилкой, начиная от ног и заканчивая, руками. Удары идут по самым болевым местам, в районе коленей, локтя, ляжки, кисти и поясницы. Противник ещё только начинает орать от боли, поворачиваясь в мою сторону, как я втыкаю вилку в его левый глаз, после чего плавным движением отхожу в сторону.

— А-а. А-а. А-а-а, — кричит от боли раненый граф.

Я стою в стороне, не предпринимая никаких действий.

— Прекратите дуэль! — раздаётся крик секунданта.

— Граф не признал своего поражения и не потерял сознание, — нервно сглотнув, произнёс Сергей.

— Он убьёт его, нужно немедленно прекратить дуэль, — вмешивается аристократ, пришедший вместе с моим противником, а на его руках вспыхивает магическое пламя, но тот быстро берёт себя в руки и гасит его.

— Граф Онуфьев, вы готовы продолжить дуэль или признаёте поражение? — громко спрашивает граф Орлов.

— Ублюдок! Я убью тебя, — орёт раненый граф.

— Дуэль продолжается, ни одна из сторон не признаёт своё поражение и находится в сознание, — объявляет Сергей.

— Но он же не в состоянии драться, вы же сами видите, он не в себе, — попытался возразить секундант.

— Ничего не могу поделать, условия дуэли не соблюдены, и вы это понимаете не хуже меня, — отвечает Сергей и делает мне знак для продолжения дуэли.

Я подхожу к сопернику на расстояние метра и перехватываю его выпад вилкой своей рукой прямо за кисть, после чего доворачиваю её так, чтобы он выпустил вилку и, вырвав её, делаю рывок в сторону, после чего оказываюсь у него за спиной, успев за это время, раздвинуть зубья вилки в разные стороны. После чего вонзаю с силой это орудие ему в филейную часть, так что она упирается в кость и зубья расходятся в стороны, делая её не извлекаемой.

— А-а. А-а-а, — орёт раненый аристократ, так как вилкой в кость это безумно больно.

— Остановите дуэль! — опять орёт секундант.

— Граф Онуфьев, вы признаёте поражение или хотите продолжить дуэль? — спрашивает, сдерживая улыбку, Орлов.

— Врача мне быстрее, — кричит хромающий граф, не зная, за что хвататься, за вилку в глазу или в заднице.

— Граф, я не могу позвать врача, пока дуэль не закончится. Ещё раз спрашиваю, вы продолжаете дуэль или признаёте поражение, и вам вызовут лекаря?

— Да, признаю я, признаю, позовите быстрее врача, — орёт раненый соперник.

— Все свидетели, граф Онуфьев признал поражение в дуэли. Если ни у кого нет возражений, признаю победу за графом Авровым. Прошу, позовите лекаря для графа Онуфьева, — произносит Орлов и направляется ко мне.

— Дмитрий, вам не кажется, что это слишком жестоко? — спросил Сергей.

— Нет, не считаю. Хочу показать всем, что связываться со мной — это не только возможные травмы, но и как минимум потеря репутации и денег. Уверен, уже завтра историю сегодняшней дуэли будут обсуждать не только в Байкальске, но и в столице, — ответил я.

— Возможно, вы и правы, но может ведь возникнуть и обратный эффект. Найдётся немало желающих поставить вас на место, — возразил Сергей.

— Тогда пусть приходят с деньгами, мне есть куда их вложить в ближайшее время.

— Дмитрий, это было жестоко. Вы сделали из графа калеку, куда он теперь с одним глазом, да и после этой истории ему долго будут вспоминать вилку в филейной части тела, — озабоченно спросила Мария, подойдя к нам.

— Ну, целитель в Байкальске есть, и если он не будет затягивать, то может и восстановить свой глаз, правда, стоить это будет очень недёшево. Можете намекнуть графу или его спутникам, что уговорили меня пойти навстречу им и предоставить своего целителя. Только вот цена будет в один миллион рублей, — отвечаю я, наблюдая, как вытянулось лицо у Марии от озвученной суммы.

— Но это запредельная стоимость, не думаю, что они согласятся на такое дорогое лечение. В столице это будет стоить раза в три дешевле, — произносит Мария.

— Только вот, когда он приедет в столицу, глаз уже будет не спасти, а вырастить новый будет стоит намного больше миллиона рублей, — возразил сестре Сергей.

— С такой стороны я это не рассматривала. Действительно, в ближайших городах целителей нет, не считая Василисы. Хорошо, мы передадим ваше предложение, а они пусть сами решают, лечить или нет. Возможно, так даже лучше, вы ведь предложили вариант лечения, а принял его граф или нет, это уже не ваша головная боль, — ответила Мария и отправилась к раненому графу, которому сейчас пытались оказать помощь, вливая ему зелье исцеления.

— Дмитрий, это было жестоко, — тихо произнесла Василиса, подойдя ко мне вместе с Викой.

— Лучше один раз проявить жестокость, чем потом каждый день калечить таких вот выскочек, — ответил я.

— Да и поделом ему, — поддержала меня Вика.

— Ладно, в гостях хорошо, а дома лучше, пора домой, — говорю я, подхватывая девушек под руки и ведя к выходу из поместья, где нас уже ждала машина с сопровождением.

Приехав домой, успели переодеться, но не прошло и полчаса, как к нашему дому подъехал кортеж из трёх машин со знакомым гербом на дверях.

— Господин, к вам граф Онуфьев старший, просит принять для разговора по поводу вашей дуэли с его сыном с ним сопровождающие, — произнёс вошедший Шершень. К сожалению, глава моей гвардии Хмурый остался в крепости с частью гвардии.

— Пригласи графа ко мне в кабинет с одним сопровождающим и усиль охрану, вдруг они не с добрыми намерениями, — ответил я.

Через две минуты ко мне в кабинет заходит тучный мужчина в сопровождении охранника, за ними следом заходит Шершень со своими людьми.

— Граф Авров? — спросил он входя.

— Как понимаю, граф Онуфьев старший, отец того нагловатого парня, который настаивал на сегодняшней дуэли? — спросил я, даже не думая вставать.

Граф сдержался, чтобы не ответить грубостью, и я оценил это, поэтому показал ему на стул,

— Присаживайтесь.

Молча сев, он с минуту буравил меня взглядом, а я спокойно сидел за столом, в кресле напротив него, смотря на нежданного гостя.

— Графиня Орлова сказала, что у вас есть целитель, который может вернуть моему сыну глаз.

Изобразив неудовольствие на лице, я ответил:

— Да, целитель есть, но это не значит, что я готов его предоставить бесплатно, — ответил я.

— Вы огласили сумму в один миллион рублей, вам не кажется, что это слишком много? — спросил гость.

— Я вообще жалею, что объявил сумму. Надо было назвать десять миллионов рублей, и я бы сейчас спокойно занялся своими делами, не тратя своё драгоценное время на вас, — отвечаю ему, изображая неудовольствие от разговора.

— Но сумму вы озвучили, и я приехал, или вы отказываетесь от своих слов, граф?

— Не отказываюсь. Вы хотите, чтобы вашему сыну восстановили глаз? — спрашиваю я.

— Да. Я готов заплатить один миллион рублей.

— Шершень, позови Василису, — попросил я.

Через три минуты в кабинет заходит целительница и смотрит на меня:

— Вы звали меня, Ваша Светлость?

— Да, Василиса, ты говорила, что хочешь открыть госпиталь для простолюдинов. Я нашёл тебе спонсора, который пожертвует один миллион рублей на это. Единственное, что нужно сделать, — это восстановить глаз сыну этого человека, парню, который сегодня имел неосторожность вызвать меня на дуэль, — говорю я.

— Как скажете, Ваша Светлость, ваше слово — закон для меня, — произнесла девушка, изобразив поклон передо мной.

— Можете внести пожертвование и привести своего сына, сегодня вам ничего не угрожает в этом доме. Слово дворянина, — произношу я.

Скрипя зубами, граф достаёт деньги и выкладывает их на стол. И вот удача, у меня на столе нашёлся уже готовый договор добровольного пожертвования на строительство и содержание госпиталя для простолюдинов.

— А я смотрю, вы подготовились, граф, — процедил Онуфьев.

— Чистая случайность, просто мой вассал очень просил помочь открыть госпиталь, и я был уверен, что в ближайшее время найдутся желающие, готовые пожертвовать такую сумму. Скажу больше, у меня заготовлены ещё несколько бланков, и очень надеюсь, что желающие найдутся в ближайшие дни, — улыбнувшись, отвечаю я.

Молча подписав договор, граф сказал:

— Приведите сына.

— Василиса покажет вам куда, — отвечаю я.

— Дмитрий Потапович, оплатили только лечение глаза? — спрашивает целительница, перед выходом.

Я демонстративно беру подписанный договор и делаю вид, что читаю его, а через десять секунд отвечаю,

— Да, Василиса, тут написано о восстановлении глаза, можешь идти.

Нужно было видеть лицо графа, сидевшего напротив меня. Вначале он покрылся красными пятнами, а затем всё лицо стало пунцовым.

— Вы что себе позволяете, граф? Вы думаете, вам это сойдёт с рук?

— Что именно мне должно сойти с рук?

— Этот грабёж!

— Грабёж? Я думал, вы решили пожертвовать деньги на благотворительность, а вы хотите меня купить? Вы глубоко ошибаетесь, граф Авров не продаётся. Скажу больше, это урок для вас и таких, как вы, которые считают, что им всё позволено.

— Вы же понимаете, что я имею право проверить каждый рубль, потраченный на строительство и содержание так называемого госпиталя.

— Конечно, и все отчёты будет вести мой юрист — Стасов Дмитрий Васильевич. Но скажу больше, результат трат будет опубликован в местной газете, где каждый сможет убедиться, что ни один рубль не потрачен впустую, — улыбаясь, произношу я.

— Вы сумасшедший? Для чего вам это? — спрашивает граф.

— Я вам чётко назвал причину. Это желание моего вассала. И я полностью его поддерживаю и даже вложу часть своих денег в это благородное дело, — отвечаю ему.

Минуты три мы боремся взглядами, но в итоге мой оппонент сдаётся.

— Сколько вы хотите за полное лечение сына от полученных травм.

— Вот, посмотрите, при госпитале планируется открыть бесплатную аптеку для малоимущих простолюдинов. Где каждый сможет получить лекарства совершенно бесплатно. Стоимость всего сто тысяч рублей, — произношу я, выкладывая перед графом ещё один договор на пожертвование.

Граф изучает его, скрипит зубами и, достав кошелёк, выписывает чек на сто тысяч рублей.

— Теперь вы скажете, чтобы моего сына лечили как положено?

— Я и так знал, что вы заплатите всю сумму, поэтому вашего сына поставят на ноги, можете не переживать. Главное скажите, чтобы он держался от меня подальше. В следующий раз возможность вылечить его уже не представится.

— Я услышал вас, могу я понаблюдать, как проходит лечение? — спросил граф.

— Конечно. Шершень, проводи гостей, — сказал я и дождался, когда все выйдут, убрал деньги и договора в сейф.

Кто-то может подумать, что я зря всё это затеял, но на то у меня много причин. Госпиталь будут строить в моём городке у стены в пограничной зоне, где недавно построили дорогу и сделали дополнительный пропускной пункт. Наличие такой гостиницы ускорит заселение города, а, помимо этого, создаст поддержку среди низших слоёв общества. Все жители моих деревень будут иметь возможность проходить бесплатное лечение в госпитале вне очереди. А это очень мотивирующий фактор пойти жить в мои деревни, коих будет скоро очень много. Пришло время поднимать мой социальный рейтинг среди простых граждан, а бесплатный госпиталь — это лучший способ это сделать. Понятно, что Василиса не справится с таким наплывом желающих, поэтому я планировал нанять медицинских работников. Несколько врачей и лекарей, а медицинских сестёр из семей моих гвардейцев. В будущем противостоянии с Потёмкиными мне нужна поддержка простого населения, и я знаю, как её получить. Да и в самом деле, в своём родном мире я относился к бесплатной медицине, как к само собой разумеющемуся, забывая истинное лицо капитализма, да и аристократы недалеко ушли от них. В этом мире бесплатной медицины практически не было, как и совсем бесплатного образования. Семь классов гарантировала империя, а дальше или плати, или иди работать. Есть вариант «бесплатного» обучения, после которого ты десять или двадцать лет обязан работать на имперских заводах по своей профессии. Были благотворительные фонды, но, во-первых, их было мало, а во-вторых, качество оказываемых услуг, было минимальным. Было довольно много благотворительных фондов, которые собирали деньги на лечение у лекарей и целителей, но в масштабах всей страны этого было очень мало. Империя пошла по принципу стимулирования рождаемости, нивелируя большие потери от болезней количеством рождаемых детей.

Дождавшись, когда граф Онуфьев с сыном покинут мой дом, отправился в мастерскую продолжать опыты с магическими свитками. Хотя они и казались мне перспективными, благодаря простоте изготовления, они несли существенный недостаток. Если применение обычной магии в большинстве случаев не вредило самому магу, её применившему, то вот магические свитки просто активировали заложенную в них магию, которая уже наносила урон всем, попавшим в радиус действия свитка. Это очень неудобно и опасно, поэтому нужно найти способ сместить фокус применения или сделать свитки направленными.

Только вот простого решения найти не удаётся, если направленным ещё можно сделать, то вот сместить общую точку применения от самого свитка не получается. Поэтому сосредотачиваюсь на направленном применении, для чего использую одну строну из кости, где располагается кристалл. Определившись с фокусировкой применения, решаю заняться разнообразием применяемых заклинаний. Первое, что приходит на ум, это различные виды молний. Обычная — как выстрел из пистолета. Удар по площади — когда с неба бьёт несколько мощных молний в определённый радиус и одинокая молния, в нацеленный объект, сверху, а не из свитка. До полуночи успеваю сделать с десяток вариантов свитков, после чего приказываю отправиться за город, в ближайший лес, где хочу испытать новые свитки.

Охрана на выезде из города нас осматривает, проверяет документы, но разрешает покинуть город. Как оказалось, в городе ввели комендантский час, поэтому сообщаю, что через пару часов мы вернёмся.

До леса добираемся за десять минут и подсвечиваем небольшую поляну светом от фар машин, работающих на керосине. Занимаюсь испытанием свитков, для чего Шершень достаёт из багажника манекен, установив его на окраине поляны. Дальше я испытываю один за другим свитки, поочерёдно. Меня радует, что отклонений от расчётных величин не возникает, а погрешность составляет не больше десяти процентов. Точку применения удаётся сместить, просто направив конец свитка с кристаллом в нужную точку. Сами молнии очень мощные, что одиночная, что бьющая по площади, единственным минусом ночных испытаний являются ослепляющие вспышки, раскаты грома и загоревшийся лес. Но с последним справляюсь с помощью запасённых свитков дождя. Испытания проходят успешно, и не успевший распространиться пожар быстро гаснет под напором ливня. Из единственного минуса ночных приключений оказывается промокший до нитки граф Авров, но другой возможности оперативно потушить разрастающийся пожар я не видел.

Закончив с тушением, мокрый отправляюсь домой, при этом на пропускном пункте на меня подозрительно смотрят, после чего задают закономерный вопрос:

— А вы почему мокрый?

— Попал под ливень, — отвечаю я.

— Так дождя же нет.

— Как нет? Молнии видели? — спрашиваю я.

— Ну, видели, — неуверенно произносит пограничник.

— Ну вот под грозу и попали.

— А чего машина сухая? — подозрительно спрашивает тот же пограничник.

— Так уж получилось, отошёл в лес, по нужде, а здесь гроза, да ещё и с молниями. Пришлось бежать, прятаться в машину, ели успели уехать, остальных не зацепило, а я промок.

— Хорошо, проезжайте, — произнёс пограничник, так до конца и не поверив.

Вернувшись домой, отправился в свою комнату, где опять застал в своей постели спящую девушку, только уже Вику. Не будь слишком поздно, я, может, и лёг бы в свою кровать, но чуйка подсказала, что всё это может быть не просто так, поэтому я отправился спать в гостевую комнату, решив вначале разобраться, чего я жду от моих вассалов, и нужно ли с ними сближаться. Конечно, от близости с красивой девушкой я бы не отказался, но в последнее время не мог определиться, что мне нужно от жизни в этом мире и насколько по времени попал сюда. Начинать серьёзные отношения без этого будет неправильно, а ведь вокруг столько красивых девушек. Вика, Мария, Василиса, та же София, да и чего уж говорить, принцесса вызывает не меньше интереса, чем остальные. Поэтому с мыслями о непростом выборе засыпаю один в гостевой комнате.