Ваше Сиятельство #8

Глава 18 На острие копья

Колонна, прикрывавшая меня все-таки устояла. Устояла пока. Стало ясно, что она не выдержит второго удара разгневанного бога, и кроме колонны может обрушиться часть портика, которую она поддерживала. Но в эту секунду моей проблемой стали храмовые воины в стальных нагрудниках, выбежавшие из святилища.

Я успел прикрыться магическим щитом, однако два дротика из длинноствольных остробоев, пробили его. Один вонзился мне в бедро, второй в живот, на излете пробив кожу и верхний слой мышц. Не смертельно, не глубоко, но неприятно. Хотя в первый момент я не обратил на это внимания. Выдернув дротик из ноги, я вернул в правую руку кинетику. Присаживаясь, ударил средне-широкой волной, снося всех шестерых. Крайнему слева не повезло — ударился головой об угол стены, умыл камень кровью и затих навсегда, других отнесло далеко, наверное, покалечило. Я хотел добить их, но почувствовал, что рядом с Ольгой за моей спиной что-то происходит.

Повернулся, готовый отразить атаку и увидел, как на три метра правее кокона с Ковалевской, развернулось оранжево-красное свечение — открылся портал бога. Нашего бога! Судя по цвету, спешил кто-то очень сердитый. В следующее мгновение сердце встрепенулось от радости — Артемида! Ее фигуру в сверкающих серебром доспехах я узнал сразу. В земном теле она появилась за миг до того, как Яотл зарычал от злости и метнул каменную глыбу, объятую пламенем. Злость бога ацтеков была столь велика, что рука его дрогнула — он не попал. Удар пришелся между Ольгой и Арти, сотрясая стену храма. Несколько массивных блоков кладки треснуло, два вынесло внутрь святилища.

Воины, часть которых я уничтожил электроразрядом, справились с первым потрясением, и зазвучал сухой треск винтовочных выстрелов.

— Арти, прикрой! — попросил я, надеясь выиграть решительную минуту и свести счеты с Яотлом. Это сейчас было самое главное! Тут уже или он нас, или я его!

Мои слова Небесная Охотница поняла не совсем верно: она закрыла меня собой вместо того, чтобы быстрыми стрелами подавить досажавших стрелков. Закрывая меня и Арти начала пускать стрелы, как всегда, с непревзойденной точностью и быстротой. Запела тетива божественного лука, и первая стрела вошла точно в глаз Яотлу. Он еще не успел метнуть огненный сгусток, и тот вывалился из его руки покатился по площади, сжигая тела мертвых и раненых ацтеков. Яотол жутко заревел, топнул ногой, и задрожала земля, покачнулись колоны храма. Артемида успела выстрелить второй раз. Точно серебряная молния стрела вошла во второй глаз сердитого бога. Третий и четвертый выстрел пронзил его грудь, не давая Яотлу опомниться.

Одновременно затрещал пулемет. Я не видел, пробили пули броню Артемиды или нет, но брызнула кровь. Алые капли окрасили ее серебряные волосы, забрызгали кокон, скрывавший Ольгу. Ослепленный Яотл на миг получил передышку. Он воздал руки к небу и тут же на его голове появилось еще несколько глаз. В руках вмиг оказались две каменные глыбы, объятые огнем. Он снова был готов к бою.

Между Священных Камней Чальмекатекутли и Тепейоллотль, чуть дальше останков виманы, разверзся еще один божественный портал. Черный провал в нем засверкал электрическими всполохами. И тут же, ближе к нам открылся портал еще! Едва больше человеческого роста, пылающий золотисто-жемчужными отблесками.

Я поспешил: держа ладони друг напротив друга, начал собирать магическую силу. Как Яотл метнул огненные снаряды, я не видел, лишь слышал вскрик Артемиды — один точно попал в нее. Чувствовал, как меня обдало жаром и как в спину и в правый бок больно ударила каменная крошка — ее выбило ударом из стены храма. Открыв глаза, я увидел, что Небесная Охотница пытается встать, броня ее разорвана и вся она в крови. Лук валяется шагах в тридцати от нас. Лишь на миг, я встретился взглядом с Арти, увидел в глазах всю ее боль и ярость.

Сейчас я ничем не мог помочь ей. Развел руки, намечая точку силы в теле Яотла и отпустил беспощадный удар «Витру Борем». От взрыва заложило уши. Взрывной волной разметало по площади мертвые тела, встряхнуло даже меня. Тело бога ацтеков разлетелось на куски. Кисть его руки с дергающимися пальцами упала к ногам Артемиды как знак расплаты, за боль, которую он причинил. В тот же миг ровно в то место, где стоял Яотл вонзилось сверкающее копье, разбивая каменные плиты, выбрасывая снопы ярких искр.

— Вставай, подруга! Хватит, притворяться! — воскликнула Афина, глянув на Артемиду и бросила мне: — Яотла поразила я! Так что не думай присвоить мою славу!

— Правда, что ли? — я понимал, что Светлоокая шутит — она всегда была такой, даже когда ей самой приходилось также тяжело, как сейчас Артемиде.

Хотя Яотл больше не угрожал нам, бой не был закончен. Сюда спешил кто-то из разъяренных богов Теотекаиль еще. И стрелки-ацтеки, прячась за пьедесталом Яотла и Священными Камнями вели беглый огонь, хотя не попадали. В храме так же были воины и жрецы.

Подбежав к Охотнице, я прикрыл ее щитом, разворачивая его в полную силу, тратя драгоценный магический ресурс — его осталось мало, но что может быть дороже возлюбленной богини?

— Давай за колонну! — я схватил ее за руку.

— Лучше подай мне лук! Скорее! — поторопила Артемида, сама поднявшись на ноги. Ее броня была покорежена, по телу текли ручейки крови.

В этот раз, я повиновался, добежал до лука Охотницы, тяжелого, сияющего как лунный серп. Прикрываясь «Лепестками Виолы», схватил его и получил пулю в бок — она пробила мой щит и застряла в слое мышц. Уже возвращаясь, успел взглянуть на беспокоящий меня портал. Он раскрылся полностью: из тьмы выползало гигантское тело Пернатого Змея — Кецалькоатля.

В тот миг, когда его тело стало полностью проявленным, Афина громко вскрикнула и метнула копье. Точно гигантская игла, ее оружие пронзило Змея ниже головы, сшивая первые два кольца длинного тела. Мотая рогатой головой, он зашипел. Его могучее дыхание подняло пыльные вихри на площади. Тут же стрелы Артемиды ослепили оба его глаза. Кецалькоатль, судорожно дернулся и бросился назад в портал.

Афина снова издала боевой клич. В ее только что пустой руке появилось новое копье. Меткий бросок разбил черную статую Яотла на множество осколков — это уже была ее шалость.

— Думай, как выбираться, Астерий! Думай! — крикнула мне Небесная Воительница. — Сопроводить в город мы тебя не сможем — это слишком долго! Ближе пригодный виман нет! — она снова метнула копье, туда, куда уже летели быстрые стрелы Артемиды. — И здесь мы не можем задержаться! Перун в ярости! Могут поменяться страницы в Вечной Книге!

— «Thunderbird»! С вашей божественной помощью ее можно повернуть днищем вниз! — воскликнул я и тут же понял, что надежды на летающую машину ацтеков нет: ее носовую часть порвало каменной глыбой. Видимо, ослепленный Яотл, случайно попал в нее.

— Нет! — отвергла Артемида и, глядя куда-то на запал решила: — Давайте в храм!

Я тоже глянул туда, увидел чуть в стороне от темного конуса Чуен-Мекталь три боевых виманы. Они были еще далеко, но нам стоило поторопиться. Стрелы Небесной Охотницы вряд ли справятся с боевыми кораблями, а вот оружие на из борту точно не оставит от меня ничего кроме пепла.

— Ты, как всегда, на несколько минут позже! Можно сказать роковых минут! — возмущалась Артемида, высказывая Афине за ее задержку.

Я спешно снимал с Ольги нити «Коолан Байти», что было нелегко. Ольга тем временем что-то говорила о моих ранах, об Артемиде, я слушал ее вполуха и слушал громкий разговор двух Небесных подруг.

— Но я же опять вовремя! Что плохого в твоем маленьком избиении? Ты получила прекрасный урок! Боги должны проливать кровь хоть иногда! — парировала Светлоокая слова Арти. Подойдя ко мне, задела меня бедром и добавила. — Тем более проливать кровь за тех, кого любят. Скорее, Астерий! Давай лучше мы ее перенесем! И вообще, мне важнее княгиня Ольга, а не ты! С прошлой встречи ты ни разу не почтил меня вниманием — меня это, между прочим, обижает!

— Арета! — вспыхнула Охотница, называя Афину ее микенским именем. — У него на меня не так много времени! И мне не нравится твое наглое заигрывание!

— Что, ревнуешь? — Афина ловко метнула копье в чью-то голову, явившуюся из входа в храм.

Ковалевская молча ждала, поглядывая на два корвета и катер воздушных сил Теотекаиль — они угрожающе быстро приближались. Лишь когда я ее полностью освободил, и Ольга смогла двигаться, она бросилась ко мне, обнимая и приговаривая:

— Слава богам! Слава богам! Я знала, что не может быть иначе!

— Слава Афине Победительнице! — уточнила Светлоокая.

Артемида лишь улыбнулась, отстегивая смятую броню. Освободившись из моих объятий, Ольга не распознала шутку богини, принялась ее с жаром ее благодарить, я лишь успел ее удержать, чтобы она не стала на колено.

— Имей совесть, Арета! — возмутилась Охотница, сняв пробитый нагрудник. Одежда под ним тоже была в крови, но раны на плече и бедрах вечной уже затягивались. — Можешь пошутить со мной или Астерием. Ольгу не трогай — она и так очень пострадала.

Мы поспешили в храм. По площади уже скользнула тень боевого катера Теотекаиль. Вряд ли командование воздушных сил ацтеков знало в точности произошедшее здесь. Скорее, эти виманы были посланы для подстраховки и на случай, если рискнут появиться катера граничных сил Российской империи. Но уверенности, что мы — не их цель, не могло быть, и нам следовало как можно скорее укрыться в храме. Еще больше опасения вызвало темное пятнышко, значительно отставшее от боевых виман — уж очень оно было похоже на десантный корабль. Такой способен высадить полноценную роту и десяток боевых роботов.

Еще не доходя до распахнутых дверей, Афина снова напомнила мне о самой важной проблеме: как отсюда выбираться.

— Думай, Астерий, как быть! — воскликнула она. — У тебя раньше был светлая голова! Давай, решай пока мы здесь!

— Думаю, — отозвался я, и на самом деле, думал, но что здесь можно придумать, когда мы, невзирая на победу все равно были в ловушке.

Зайдя в храм, я ожидал, увидеть в главном зале множество стражей Яотла и жрецов. Их хор, еще недавно славивший и призывавший бога, казался тогда необычно громким — никак не меньше полусотни голосов. Однако, увидел лишь десятка полтора воинов, часть которых пряталась за алтарным камнем и за колоннами. Они тут же начали стрелять. В этот раз первые выстрелы приняла на себя Афина, прикрывая Небесную Охотницу и частично меня. Ольгу заслонял я сам и магический щит.

— Стой строго за мной! — сказал я, не оглядываясь, Ковалевской. На миг свернул «Лепестки Виолы» и ударил широкой волной кинетики, опрокидывая большую часть стрелков.

Артемида мигом воспользовалась этим — выскочила вперед и начала разить их из лука. Афина, подняв копье, побежала на нескольких воинов, спрятавшихся за жертвенником — черной глыбой гранита. Меньше, чем через три минуты бой был окончен, слышались лишь крики раненых и хрипы умирающих.

— Ковалевская! Скорее сюда, помоги мне! — раздался звонкий как серебро голос Ареты.

Этот призыв показался странным и мне, и Ольге, и даже Артемиде. Все мы поспешили туда и увидели, как Афина прижала к стене одного из рослых воинов-ацтеков.

Тот не сдавался, рычал от злости, пытался сдержать мускулистыми руками копье богини. Мышцы его груди и плеч бугрились, на них проступили вздутые вены. Светлоокая пронзила его копьем и оторвала от земли, затем повернулась и сказала Ольге:

— Будь любезна, подержи его. Мне нужно поправить прическу. Не хочу быть растрепанной при Астерии.

— Но я не смогу! Я не удержу! — Ковалевская сделала нерешительный шаг, не в силах ослушаться богиню и с испугом глядя на хрипевшего на острие копья человека.

— Держи, я сказала! — настояла Арета. — Держи!

— Ты сумасшедшая⁈ — возмутилась Артемида. — Зачем это нужно? Просто убей его!

— Держи! Я дам тебе свою силу! — Светлоокая потрясла копьем, словно на него был нанизан не могучий воин, а тряпичная кукла.

Ольга приняла копье из ее рук. Я едва успел помочь ей, перехватив древко. Как я догадался, коснувшись плеча княгини, Афина передала ей свою силу, и сказала:

— Хочу, чтобы он сдох, глядя тебе в глаза! Скажи Астерию, кто он!

— Его имя Ицтлан… — после недолгой заминки произнесла моя невеста. — Он бил меня по лицу, когда затащил в виману. Угрожал владеть мною три ночи и еще кое-чем, о чем я не хочу об этом говорить!

Вот тут меня проняла ярость. Я вскинул руки, готовый разодрать его, но Афина меня остановила:

— Не лезь, Астерий! Это ее личный счет с ним!

— Я его прощаю, пусть просто умрет! — сказала Ковалевская, глядя на страдания Ицтлана, тело которого сползало вниз по древку копья. — Есть кое-что поважнее, чем месть. Например, раны Саши и Артемиды. И тебя, наша спасительница, тоже задели пули, — она обернулась к Афине.

— Будь по-твоему! Пусть знают на Небесах, что ты мудра и душа твоя полна доброты, — Арета взяла копье из рук княгини, тряхнула им, и ацтек с хрипом испустил дух.

— Помоги, у тебя острые ноготки, — попросил я Артемиду, разорвав рубашку и подставляя бок, в котором застряла пуля. — Как я понимаю, Асклепий сюда не рискнет появиться!

— Асклепий⁈ Он жалкий трус! — рассмеялась Арета, и повернулась на свечение, зачавшееся посреди зала.

Артемида, вытащив пулю из моего бока, тоже повернулась. Золотисто-жемчужный эллипс треснул посредине, из темноты проступила фигура Гермеса. Едва появившись, бог-вестник огласил:

— Перун в ярости, от того, что вы сделали! Арти, Арета, умоляю, возвращайтесь! Он угрожал закрыть ваши храмы! Даже Лето не может его успокоить! Страницы в Вечной Книге изменились! Теперь в ней запись, что кто-то из вечных покинет нас навсегда! Еще Книга говорит, что Громовержец потеряет свою любовь! Вам нельзя быть здесь, Арти! Скорее! И мне нельзя! Я исчезаю! — Вестник тут же растворился в пыльном воздухе храма, не дождавшись ответа богинь.

— Ты решил, как быть, Астерий⁈ — снова напала на меня Афина. — Я могу поссориться с Перуном ради тебя! Но я не могу ждать здесь вечно! Хотя если с тобой наедине, то…

— Решил кое-что, — отозвался я, уводя Ольгу за руку дальше от убитых ацтеков — ей явно было неприятно смотреть на кровь и скорченные тела. — До того, как мы сюда вошли, здесь было намного больше людей. Сейчас нет ни одного жреца или храмового стража. Возможно, здесь много выходов кроме главного портала, но что-то мне подсказывает, что из святилища, тем более такого древнего и важного должен быть подземный ход. Тем более ацтеки с давних времен испытывают страсть к подземным залам и проходам.

— Мудрость не покинула тебя! — рассмеялась Арета. — Сделаем так: быстро ищем ход. Потом вы с княгиней уходите. Мы с Арти спокойно отправимся читать новые страницы Вечной Книги и слушать крики Громовержца.

— Там села вимана! — предупредила Ковалевская, выглядывая в пролом в стене. — Очень большая!

Я подскочил к ней, выглянул. У дальнего края площади, примерно там, где остановились броневики, приземлилось десантное судно. Из двух широких люков выгружались имперские воины Теотекаиль. С кормы выехало три боевых робота. Насколько мне известно, машины ацтеков наделены скверной механикой и глуповаты, но сейчас меня это не радовало. Требовалось скорее убираться отсюда.

— Здесь что-то есть! Давайте сюда! — призвала Афина.

Взяв за руку Ольгу, я поспешил на ее призыв.

— Да это подземелье! Тянет сквозняком, — Небесная Охотница, сбежав вниз по ступеням прошла вперед, потом вернулась.

— Бегите! Да прибудет с вами удача! — воскликнула Афина. Подняв копье, добавила: — Как вы войдете, я разрушу проход, чтобы вас не догнали!

— Минуту! У тебя отобрали эйхос? — спросил я Ковалевскую.

— Да! И мне тебе нужно кое-что сказать! Это срочно! — спохватилась она.

— Это срочное подождет, пока я найду эйхос? — я подумал, что эта штука нам может очень пригодиться, если придется запрашивать нашу имперскую помощь.

Я подбежал к лежавшему у колонны воину, перевернул его, сдернул с ремня эйхос. Включил — он работал, хотя вместо цифр на лимбах набора были малоизвестные мне пиктограммы. Что поделаешь, здесь вряд ли можно найти эйхос с российским набором номеров. Разберемся. Разве не я переводил Свидетельства Лагура Бархума, а уж с такой мелочью как счисления ацтеков справлюсь подавно. Сунув прибор в карман, я вернулся к ступеням, что прятались за неприметной дверкой.

Прощались мы недолго, торопливо. Я поблагодарил Артемиду, осторожно обнял ее, чтобы не причинить боль ее израненному телу. Поцеловал ее и повернулся, чтобы выразить благодарность Афине.

— Астерий, разве я не заслужила поцелуя⁈ — вспыхнула Арета, услышав от меня лишь слова благодарности.

— Тебе не стыдно это требовать⁈ — возмутилась Небесная Охотница. — Ладно уже вам…

Она отвернулась. Я обнял Арету и поцеловал в щеку, но ее губы все-таки не обошли вниманием мои и вышло это весьма горячо.

— Давайте! Поторопитесь! — крикнула нам в след Охотница, оглядываясь на вход в храм: оттуда раздавались голоса, жужжание какого-то механизма.

Когда я с Ольгой прошел вперед шагов тридцать, сзади раздался грохот — Афина пустила в ход копье, разрушая каменные блоки и отрезая нас от преследователей.

Мы оказались в темноте. Только где-то впереди мерцал слабый желтоватый огонек.