Василиса и Серый волк

Часть 1

Один из законов подлости гласит: «Когда ждешь, время тянется медленнее».

Это Кир испытал на своей шкуре. Неделя ожидания, несмотря на полную загрузку делами, тянулась черепашьими шагами. Ночи все никак не хотели сменяться днями, а дни изматывали неспешностью.

В другой ситуации он бы выбрал трудовое затворничество и ушел бы в забой, но маленький рыжий комок требовал общения и ласки. За пару дней в Москве Филя сгрыз все дистанционные пульты и провода, потому ни телевизор, ни стереосистема не работали. Просторная квартира в элитном районе погрузилась в тишину. В ней жалобное котячье мяуканье казалось оглушительным ревом.

Ночью хищник выходил на охоту и гонял по полу все, что мог стащить. А однажды в воинственном порыве загнал далеко под кухонный шкафчик ключи от Дефендера. Достать их удалось только с помощью плотника, и пару дней такси возило хозяина на работу и обратно. Однако хуже всего было с гостями. Если коллег по работе котенок еще кое-как переносил, то один единственный визит Ангелины разбудил в нем страшного зверя.

Девушка зашла на час, чтобы забрать свои вещи, но выбежала уже через пять минут с сапогами в руках. Громкие крики еще долго слышались на лестничной площадке. Кто бы мог подумать, что рыжая трехмесячная зверушка может так шипеть! И ведь шипением дело не обошлось. Когда он прямо на ней принялся грызть сапожки от легендарного Джимми Чу, Ангелина чуть не упала в обморок.

После того случая Кир попытался было провести разъяснительную беседу с вредителем, но тот упрямо лег спать, не реагируя на странные окрики и брошенный в сторону мохнатой попы черный носок.

Если бы еще с Ангелиной было так просто! Другой на его месте, скорее всего, и не признавался бы ни в чем. Жил бы себе на два города и радовался. Но Пивоваров не мог. Он прямо предложил ей расстаться, не вдаваясь в подробности. Еще по дороге из Минска они полчаса простояли на заснеженной трассе, пока девушка глушила злость в клубах сигаретного дыма. Благо, слез не было. Всегда сдержанная, холодная блондинка поначалу взбесилась от новости, угрожала, стучала каблуками и даже просила не торопиться с решением.

Но что он мог ответить? Сам не понимал, зачем так резко рвет долгую и вполне удобную связь. Что их ждет с Василисой — загадка! Но все равно, что-то неотвратимо поменялось. Даже один единственный прощальный поцелуй Ангелины дался с трудом.

И вот завтра день долгожданной встречи. Филя даже не слез с дивана, чтобы проводить хозяина. Кир сам подошел к гордому питомцу и погладил золотистую шкурку. От того худого, грязного котенка, что совсем недавно пропадал в подвале минского дома, не осталось и воспоминаний. Хороший сухой корм, сырая говядина и жирный йогурт превратили рыжего голодранца в настоящего упитанного красавца. Хоть на выставку неси!

— Филь! Ты чего, обиделся на меня? — спросил Пивоваров у котенка, но тот даже ухо не поднял. — А завтра к нам Василиса приедет!

Котенок не шевелился.

— Ну, та самая девушка, что заставила меня достать тебя из заброшенного здания, а потом усыновить.

Маленькое патлатое ушко повернулось в его сторону.

— Только ты это… Пообещай не грызть ее обувь. У нас совсем не будет времени бегать по Москве в поисках новых сапог. Так? — ласково прошептал он. — Я тебе за это разрешу свой старый портфель на лоскутки изодрать. А еще упаковку туалетной бумаги!

Судя по тому, как сверкнули желтые глаза, котенку предложение пришлось по вкусу.

— Вот и ладушки! обрадовался Кир. — Я сейчас на работу, а вечером поиграем в генеральную уборку!

Рыжий сладко потянулся и мигнул левым глазом. «Возможно, до вечера квартира и доживет в нетронутом виде», — утешил себя надеждой Пивоваров, но на всякий случай оставил обещанный портфель на виду.

Василису в Минске собирали всем коллективом.

Профессор Грабовский одновременно уплетал свежие Викины пирожки и убеждал девушку не пропускать занятия на семинаре. Лучшая подруга в это же время одно за другим выбрасывала из чемодана неинтересные на ее взгляд платья.

— Васька, да не слушай ты эту блондинку! — упрямо гнул линию Шурик. — Она до сих пор макроэкономику от микроэкономики отличить не может! Семинары — это наиважнейшая задача в Москве!

— Грабовский, в следующий раз пирожки будут с мышьяком! — злобно рыкнула Вика. — Семинаров в жизни может быть много, а Пивоваров у Васьки пока один! Сам нарисуешь какой-нибудь отчет для кафедры.

— Пивоваров — штука не постоянная, а знание — вечно! — возразил профессор.

— Это ты штука непостоянная, алкозависимая! — влезла в спор Василиса. — Да тебя даже из общества анонимных алкоголиков выперли!

— Ну, подумаешь, абсентом на занятии угостил… — возмутился профессор.

— После тебя там закодированные в запой ушли! — подтвердила Вика.

— А ты, Мэрилин Монро, не сбивай меня. Сейчас нас не мои безумства волнуют, а Васькины! — он впихнул в рот за раз целый пирожок и, блаженно закатывая глаза, прошептал: — С вишенкой!

— Ваське уже пора побезумствовать! — сама за себя возмутилась Василиса. — Двадцать восемь скоро, а я все еще в порядочных барышнях бегаю.

— И за что ж Пивоварову так не повезло… — под нос себе прошамкал друг.

На последние слова девушки не обратили внимания. Их больше волновало, какие серьги надеть под красное платье и брать ли с собой чулки в такой мороз. Грабовский махнул на все рукой и вернулся к столу. В конце концов, за неделю ничего с ней не должно было случится, а вот ему предстояло как-то выживать в компании тёщи.

Хорошо, что хоть Викин новый ухажер оказался вполне адекватным парнем и не выставил неожиданно пришедшего гостя за дверь. А ведь мог. В три часа ночи нормальные гости не приходят. С чемоданом. К незамужней девушке.

Скорый пассажирский поезд «Минск-Москва» прибыл на конечную станцию по расписанию. Кир с букетом белых роз уже натоптал целую дорожку на заснеженном перроне. Других таких безумцев не было. Нормальные встречающие мирно ждали в здании вокзала. А он все ходил туда-сюда, смотрел на часы и волновался. Нет, то, что Василиса не потеряла к нему интерес, он знал. Тому в доказательство регулярные телефонные звонки.

Волнение имело другую причину, и думать о ней он категорически отказывался. Это в детском саду все просто: Саша любит Машу, и точка. Взрослые дяди так просто не влюбляются!.. «Не влюбляются!» — убеждал себя. Но в ответ кто-то внутри весело нашептывал: «А еще взрослые дяди не паникуют при выборе букета и не стоят под снегопадом полчаса, высматривая вдалеке черную точку поезда».

Часть 2

Василиса героически тянула неуклюжий чемодан по узкому проходу проезда. Маленькая сумочка неудобно мешалась под руками. И зачем она только пошла на поводу у Вики и набрала столько вещей?

Осталось спуститься по лестнице, и все. Прощай, удушливый поезд! Вдруг толстая тетка сзади толкнула необъятным тазом.

Девушка точно упала бы прямо на перрон спиной вниз, если бы чьи-то сильные руки не подхватили ее вместе с чемоданом. Эти руки она узнала бы из тысяч.

— Кир! — раздался радостный крик. — Ты как всегда вовремя!

— Привет, милая. Вечно ты что-то таскаешь, — сказал он. — Надеюсь, в чемодане не сидит ваш безумный профессор?

— Соскучился по нему?

— Вот еще! Я по тебе скучился!

Он только сейчас поставил девушку на землю и вручил букет. Пятнадцать белых роз, припорошенных снегом, казались невероятными и безумно нежными.

Сердце в девичьей груди забилось быстрее, румянец залил щеки. Уже второй прекрасный букет за головокружительно короткий роман.

Мужчина стоял гордо, довольный собой, как неандерталец, притянувший своей женщине мамонта.

— Ты заставляешь меня чувствовать себя… странно, — прошептала Василиса.

— Тогда это взаимно, — тихо признался Кир и подхватил чемодан. — Пошли уже, дама со странностями. Нас скотина дома ждет, рыжая!

— Филька? Так ты этого вредителя никому не отдал?

— Да кому такого сплавишь? — удивленно произнес спутник. — Он ведь самый наглый, беспринципный, опасный котяра на свете!

— В общем, у вас любовь!

— Вроде того! — засмеялся Кир. — Но ему, чур, не рассказывай. Совсем на шею сядет и лапы свесит.

— Кто бы подумал… Серый волк привязался к маленькому котенку!

— Не трави душу старого Акелы! захохотал Кир, а потом развернулся и хитро добавил. — И он уже не маленький. Растет, как на дрожжах. Даже подумываю: уж не тигра ли я пригрел.

— Эх, не терпится его увидеть!

Огромный неуклюжий «Дефендер» ловко вывернул со стоянки. Водителю не терпелось добраться домой, как и его пассажирке.

В Москве после длительных новогодних и рождественских каникул было грязно, многолюдно и сыро, несмотря на мороз. Прохожие куда-то спешили, суетились, пихали друг друга, ругались. Кир за десять лет к этому привык и не обращал внимания, а Василиса полностью погрузилась в свои раздумья.

Было так волнительно находиться здесь, с ним. Действительно, в любом возрасте предвкушение свидания способно свести с ума. Ничего не меняется. Все так же потеют ладошки, и сбивается дыхание.

«Вдох-выдох, вдох-выдох. Я спокойна. Я совершенно спокойна!» — повторяла она себе, но все без толку. Сердце замирало от каждого перехваченного взгляда на светофоре или пешеходном переходе.

Она не была готова к такому безумному роману. Подобно лавине, он накрыл ее с головой, ошарашил, выбил привычные правила из рассудка и налепил глупую улыбку на лицо.

«Нормальные люди идут к отношениям неделями, месяцами, иногда годами, — думала она — А мы… Бросились, сломя голову, не узнав ничего друг о друге. Страшно, голова кружится, как от высоты, а остановиться хуже погибели».

Кир украдкой следил за девушкой. Вот ведь: ручки сложила на колени, как школьница, спина — в струнку, и эти серые бездонные глаза, что не сводят с него взгляда… Хотелось остановить машину, взять такси, усадить ее к себе на колени и держать крепко-крепко до самого дома. Чувствовать дрожь, перестук взволнованного сердца и тонуть в глазах. Она, как ведьма, околдовала его. Крепко. Так они и в ресторан не попадут…

А гори он синем племенем, этот столик! Запереть Фильку в дальнем туалете с обещанным портфелем, чтобы даже мяуканья слышно не было, и заниматься любовью, долго, вдумчиво и качественно. Чтобы дрожала в следующий раз не от волнения, а от желания! Чтобы глаза блестели, и губы от поцелуев распухли!

От одних этих мыслей он умудрился возбудиться. Стало неудобно, но уже почти приехали.

Огромный монолитный дом с собственным двориком и высоким кованым забором показался из-за поворота. Кир сбросил скорость и, довольно улыбаясь, сообщил:

— Мадам, позвольте Вам представить — это ваше жилье на ближайшую неделю!

— Мне положено присвистнуть или обойдемся простым «Вау»? — восторженно поинтересовалась Василиса.

— А мадам по-прежнему язвительна. Даже не знаю, как я буду с этим бороться!

— Ты только глаза не закатывай от предвкушения, нам еще парковаться!

— Слушаюсь и повинуюсь!

Машина заняла привычное место, и люди вышли из салона. Василиса почувствовала, что ноги подкашиваются. Тело решило предать ее самым подлым образом.

— Кир, я что-то волнуюсь, — тихонько прошептала она, глядя ему в глаза. — Глупо, да?

— Еще как, — также шепотом, касаясь дыханием уха, произнес Пивоваров. — Ты только дойди до квартиры, а там уже Филя тебя мигом вернет в боевое состояние. Он по этому делу мастер! Черный пояс по наглости!

Успокаивая себя мыслями о котенке, девушка вошла в просторный зеркальный лифт. Кир стоял рядом, с чемоданом, и думал о чем-то своем, такой весь довольный и серьезный.

— Мистер Пивоваров, Вы всегда с таким важным видом с дамами в лифтах катаетесь? — шутливо спросила гостья.

— Я, знаете ли, что-то давненько не катался! Вот и волнуюсь, — он хитро сощурил глаза и добавил: — Может, Вам мои хоромы не по вкусу придутся.

— Я обещаю поставить Вас об этом в известность сразу же.

— Добрая Вы девушка, Василиса Кошкина! Я даже могу в коридорчике постоять, чтобы у Вас возможность была самостоятельно, без, так сказать, лобби во всем разобраться.

— Я, может, и Кошкина, но не кошка — не обязательно меня первую в дом пускать.

Василиса немного расслабилась от этих пустых фраз, а спустя несколько мгновений Кир уже поворачивал ключ в замке.

Вот они и на месте.

— Прошу! — он подтолкнул девушку. — Я только после Вас! Пожалуй, подожду приговора здесь.

Просторный коридор встретил ее полной тишиной. Автоматически включился свет, выставляя напоказ все богатство и сложный дизайн помещения. Крашеные стены цвета слоновой кости, огромный встроенный шкаф. На шоколадно-бежевом кафеле не было ни единой соринки. «Удивительно для квартиры холостяка!» — подумала гостья, а потом сбросила сапоги и прошла дальше.

Ближайшая комната оказалась кухней. В ней царил тот же порядок и продуманный комфорт.

Не задерживаясь, Василиса прошла в следующую комнату.

— Какого черта вы здесь делаете, милочка! — обрушился на нее знакомый грозный голос. — Сегодня убираться не надо. Идите, откуда пришли!

Василиса потеряла дар речи. Посреди комнаты в тусклом свете напольной лампы стояла та самая Ангелина в прозрачном пеньюаре, на шпильках.

Как в дурном сне из прошлого она махала наманикюренный ручкой в сторону двери.

— Да уберетесь вы, наконец, или нет! — блондинка кричала, теряя терпение.

Василиса стянула с себя теплую зимнюю шапочку и по стеночке осела на пол.

Все повторялось.

Три года назад, Минск, ее прежний жених, очередная блондинка.

— Нет, — прошептала она сама себе. — Это сон. Сейчас я проснусь, и ничего не будет.

— Ах, это ты? — Ангелина узнала гостью. — Глупая провинциалочка! Я так и думала, что он завел интрижку от скуки в этой вашей столице.

Услышав голоса, в комнату ввалился Кир. Весь ужас положения обрушился на него мгновенно.

Такого просто не могло быть.

Часть 3

— Ангелина, что ты здесь делаешь? Кир нервно провел ладонью по волосам.

— Как обычно, жду тебя! — надменно фыркнула девушка. — Откуда мне было знать, что на ужин у тебя сегодня экзотика? Она одна, или вторая, блондиночка, тоже будет?

— Быстро одевайся и уходи отсюда! — взревел мужчина. — Ключи оставь!

— Котик, — подойдя совсем близко, шепнула девушка. — Да я тебе таких мышек, как эта, с вокзала пучок за сто рублей приведу! Будет и тебе, и тигру твоему… По самочке.

От всей этой ярости и яда комната превратилась в душегубку. Василиса задыхалась. Сказка прямо на глазах превращалась в кошмар. Ее самый страшный кошмар.

Глаза наполнились слезами, когда она медленно поднялась. Ноги дрожали, а мозг требовал: «Бежать!»

— Василиса, постой! — окрикнул ее Кир.

Девушка, не оглядываясь, схватила чемодан и бросилась к лифту. Он бежал следом, чуть не поскальзываясь на гладком кафеле.

— Милая, пожалуйста! Пивоваров схватил ее за рукав. — Дай мне одну минуту.

— Нет!

— Ее не должно было быть здесь, мы расстались.

— Замолчи, — сквозь зубы выдавила из себя девушка. Теперь веселая встреча с друзьями предстала в ином свете. — Даже слышать ничего не хочу! Хватит спектакля в Минске. Вы, наверное, потом долго потешались надо мной. Две любовницы под одной крышей…

— Нет, все не так!

Лифт открылся, но Кир упрямо перегородил вход собой.

— Иди домой, — как раненный зверь, зарычала Василиса. — Смена составов! Сегодня играешь с другой командой!

— Василиса, я очень тебя прошу. Она сейчас уйдет, и мы поговорим.

Вместо этого девушка резко пнула чемоданом в бок. Кир пошатнулся, и ей удалось проскочить в кабинку. Изо всех сил Василиса жала на кнопки, но лифт, равнодушный к людям, не спешил закрывать двери. Судьба все испытывала женскую психику на прочность.

Кир стоял прямо напротив нее на площадке, опустив плечи.

— Пожалуйста, не мешай мне, — умоляюще прошептала девушка. — Я не выдержу больше здесь. Отпусти. Больно.

Слезы тонкими ручейками побежали по бледным щекам. Кир ловил взглядом каждую прозрачную каплю, и плечи его опускались все ниже. Таким чудовищем он не чувствовал себя никогда.

— Пожалуйста… Василиса вжалась в угол кабинки, словно загнанный зверек.

И Кир отпустил. Остался стоять в просторном светлом коридоре, смотрел на закрывающуюся дверь, готовый взвыть от злости.

Когда лифт тронулся, в нем тоже что-то сломалась. Не разбирая ступенек, побежал вниз. Догнать, вернуть, удержать силой — все что угодно, но не отпускать.

Василиса подозревала о погоне, сердце билось все сильнее, подгоняя вперед. Даже вес тяжелого чемодана не чувствовался, когда выбежала на дорогу. Машины громко сигналили, отгоняя от проезжей части безумную женщину. Звуков она не слышала — в голове стоял свой оглушающий крик.

Вдруг какой-то автомобиль стал притормаживать рядом. Только рассмотрев шашечки такси, беглянка принялась махать, останавливая. От радости она чуть не бросилась под колеса. Лишь бдительность водителя спасла жизнь.

— Белорусский вокзал, срочно! — задыхаясь от бега, выдавила Василиса, упав с чемоданом на заднее сиденье.

Удача в кои то веки улыбнулась ей. Только водитель переключился с нейтральной на первую передачу, как из-за поворота выбежал мужчина.

Кир перепрыгивал через сугробы, скользил по льду, но не останавливался. Люди оглядывались, кто-то крутил пальцем у виска, кто-то весело свистел. А он все бежал, не разбирая пути. Расстегнутое пальто мешалось у ног, модные туфли промокли насквозь, шарф упал в грязь. Но он бежал.

Впереди с пробуксовкой тронулось такси.

— Василиса! — отчаянно прокричал он вслед. — Постой!

Другая машина обдала его грязью из незамерзшей лужи. Зло стирая со щеки серо-черные капли, Пивоваров наконец остановился. Опоздал!

Совсем рядом на снегу остались лишь ее следы. Его сбежавшая милая девочка, которая способна была разбить стул о голову десантника и плакать над потерявшимся котенком.

Сбежала.

— Пивоваров, ты не тряпка, действуй! — вслух сказал он себе и двинулся обратно.

Ключи от джипа остались дома. Требовалось выгнать Ангелину, желательно не сломав шею, взять ключи и ехать. Куда она денется? Белорусский вокзал в Москве один, а поезда ходят не каждый час.

Лифт он не ждал. Злости было так много, что выпустить ее на ступеньках показалось совсем кстати.

Даже не сбив дыхание, влетел в квартиру.

Она была открыта. На столе знакомая связка ключей и… никого.

В ванной жалобно мяукнул котенок.

— Так вот как она обошла моего злобного монстра!

Кир хмыкнул и открыл Филе дверь. Тот пулей вылетел наружу, в гостиную, разыскивать обидчицу. Рыжие пятки огоньками сверкали по полу.

— Да, лихо нас с тобой поимели, — восхитился хозяин.

На большее времени не было. Пора было в путь.

«Дефендер» покорно газанул с места. Правила дорожного движения, красные светофоры и лежачие полицейские. Наплевать! Пивоваров гнал машину вперед, не задумываясь о штрафах.

А в это время Василиса, настороженно глядя по сторонам, выходила из машины на Белорусском вокзале. Такси обошлось в кругленькую сумму, особенно с учетом «ускорения». Уговорить таксиста притопить педаль газа оказалось не так сложно. В Москве деньги решали все. Они за какой-то час добрались до места, и сейчас оставалось лишь взять билеты и исчезнуть из этого города и страны.

Весь путь до вокзала она провела как в забытьи. Клялась, торговалась с Богом больше никогда не любить. Умоляла пощадить и унять боль. Ничего не помогало. В груди что-то ужасное как будто огнем выжигало сантиметр за сантиметром. Красивая история рухнула карточным домиком. В этой колоде она явно была лишней.

На улице уже стемнело, и в свете фонарей вокзал казался незнакомым. Будто и не тут она была полдня назад, не отсюда начала путь в персональный кошмар. Почему-то вспомнился оставленный букет цветов. Больше никогда белые розы не вызовут щемящего восторга, как и красные тюльпаны… Три года назад.

«Как же было проще в то время!» — с сожалением подумала она. Тогда стоило только позвонить Грабовскому, как ее забрали, напоили коньяком и убаюкали. В Москве все было не так. Полное одиночество и отчаяние. Даже злость больше не придавала силы. Хватило только на покупку билета.

Хотя бы здесь ей повезло. Ждать не придется. Тетенька-кассир под ее персональную ответственность отдала последний билет на уходящий через пять минут поезд.

Вот так просто все заканчивалось. Только боль не отпускала, била по оголенным нервам, ядом растекалась по венам. Ноги подкашивались, словно у больной. Какой-то сухонький старичок советской закалки подхватил выпавший из ее рук багаж. Он ничего не стал спрашивать или поучать.

— Я помогу! Милая, ты держись. Погода совсем дрянь сегодня, — ласково заверил. — А в вагоне тепло, кофею выпьешь, и полегчает!

Так захотелось в это верить. В тепло поезда, спасительную силу кофе и в то, что виной всему погода…

Проводник хмуро поздоровался. Она была последней из длинного потока пассажиров и, если бы не этот треклятый билет, он давно бы уже закрыл двери и сидел на своем уютном месте.

Через минуту поезд тронулся.

В клубах густого пара, в желтом свете уличных фонарей по перрону бежал мужчина. Он что-то кричал, размахивал руками и не останавливался. Даже когда поезд исчез в темноте, он все еще бежал, упрямо, отчаянно.

Кир чуть не рухнул в серый снег в конце дорожки. Как незаметно она оборвалась!

Ничего не вышло. Опоздал. Снова опоздал! Смотрел вперед и все думал, надеялся, ждал. Чего? Перед глазами все сливалось в серую кашу. Лишь два фонаря поезда и снежная завеса. Когда серо-белая мгла поглотила и огни, пришлось разворачиваться.

Замызганный Дефендер сиротливо ждал возле вокзала. Остановка здесь была запрещена, но кто ж ему сегодня что-то сможет запретить?

Путь обратно в квартиру прошел спокойно и без спешки. Разум реагировал лишь на повороты и сигналы светофоров. Механически двигаясь в потоке машин, Кир приходил в себя. Домой вернулся почти ночью, уставший, грязный и совершенно другой. Филя внимательно осмотрел вошедшего и демонстративно завалился на спину. Мужчина сел прямо на пол и притянул к себе этот рыжий теплый комок. Кот не сопротивлялся.

— Ну что, приемыш, в Минск ехать готов? — он взлохматил шерстку на голове. — Нужно попытаться вернуть ее. Поможешь?

Решение пришло само. Кир даже не задавался вопросом: «Как?» Просто знал, что обязан вернуть Василису. Пусть они почти не знали друг друга, он чувствовал, что, упустив ее, потерял что-то ценное, важное. Даже работа отошла на второй план.

— Что, к бою готов? снова обратился он к Филе. — Ах ты, мой маленький тигр. Бродячая тебе досталась доля.

Собеседник распушил усы и моргнул, показывая, что его подобная доля не заботила. Ему чесали пузико и за ушком, а значит — все было не так уж плохо.