Ведьмина дочь. Руны судьбы (СИ)

Глава 2

Потом было шумное многолюдное место под названием вокзал, и огромные длинные быстроходные механизмы — поезда. Они издавали много шума, но переправляли людей на большое расстояние за считанные часы.

Забираться в такой механизм было не менее страшно, чем сражаться за свою честь с теми отвратительными чудовищами, которых и людьми-то назвать нельзя. Но Димон сказал, что у меня просто нет другого выхода, пришлось зажмуриться и нырнуть в сумрачное нутро поезда. Споткнулась, натолкнулась на какую-то тётку в робе, за что она назвала меня обдолбанной. Уж не знаю, насколько обидное это у них ругательство, но хоть не выгнали, и то хорошо.

Димон извинился перед тёткой, схватил меня за локоть и поволок вглубь чрева громкой быстроходной повозки.

В дороге меня укачало, и проснулась я только когда Димон потрепал за плечо.

— Приехали. Пошли с твоими общинниками знакомиться, — бодро проговорил он.

К закату я поняла, что скорее всего придётся заночевать у дороги, вернее у заросшей тропки с двумя узкими колеями и выбоинами от конских копыт. Для меня не было ничего особенного в такой дороге, это только большие тракты накатанные, а просёлочные они все такие. А то и хуже. Здесь хотя бы больших ям не было. Димон же громко возмущался, распугивая птиц в кронах подступающего прямо к дороге леса.

— И это дорога? Как в каменный век попали! Даже таксисты сюда не ездят, — ворчал парень, отмахиваясь от комаров. — А если здесь волки водятся? Всё, давай поворачивать обратно!

— Нет. Ты можешь вернуться, если хочешь, а я не отступлю. Я чувствую, что она где-то рядом, — отрицательно покачала головой и продолжила путь.

Димон недовольно что-то пробурчал и поплёлся следом за мной.

— Насколько рядом? Если бы община была за углом, то мы бы услышали, — проговорил он.

— Я не об общине, я чувствую гриморию, — ответила, упрямо продолжая идти вперёд.

— Да подожди же ты!

Парень схватил меня за плечо, намереваясь остановить. А я просто не могла позволить кому бы то ни было помешать мне как можно быстрее прикоснуться к книге. Ощутить её мощь и сопричастность с моей жизнью.

— Нет! — выкрикнула, отталкивая друга.

И я могла бы поклясться, что только легонько толкнула парня ладонью в грудь. Но, он буквально отлетел на несколько метров, врезался спиной в дерево, упал на землю и затих.

Я зажала рот руками и не могла заставить себя подойти. Как я могла? А если он мёртв? Если я убила единственного человека, который поверил и помог? И кто я теперь? Я такая же, как и те монстры, которые убили моих родителей. Нет! Хуже! Я несу беды близким. Ведь и Вадома умерла лишь из-за меня. Рыдания душили, но я не позволила прорваться им наружу. Только не сейчас, когда ответ так близок. Гримория расставит всё по местам. Если я должна была умереть, то приму свою судьбу. А если мне суждено стать тем чудовищем, которое показала книга, то…

— Ооох, ты долго будешь там стоять? Может подойдёшь и подлечишь? Сама же покалечила, сама и лечи.

Вырвал из тяжких размышлений голос Димона.

И я не выдержала, разрыдалась в голос, бросившись к, с кряхтением усаживающемуся парню, и крепко обняв его.

— Аааа, — закричал Димон, — больно же! Ты мне, наверное, все рёбра переломала.

— Прости, прости пожалуйста! Я не хотела! Я бы ни за что не причинила тебе боль… намеренно, — оправдывалась я, давясь слезами. — Не знаю, как так вышло.

— Круто вышло! — перебил друг. — Только теперь я точно не смогу дальше идти. А ты прям супервумен!

— А это кто? — спросила, всхлипывая и размазывая слёзы по щекам.

— Ох! — Димон схватился за грудь. — Дышать-то как больно.

— Подожди, я сейчас помогу, — вытерла последние слезинки и приступила к исцелению друга. Но, даже то, что я его излечу, не прощает того, что он пострадал из-за меня.

— Ну вот, вроде бы всё. Не болит? — спросила, проводя руками по груди и животу парня.

— Ты бы так не делала, а? — попросил Димон, убирая мои ладони.

Наверное, ему неприятны мои прикосновения. Ведь я чуть не убила его.

— Прости, — прошептала, опустив взгляд и отодвинувшись от друга.

— Всё, будем ночевать прямо здесь. Мы с этим деревом теперь почти друзья, — заявил Димон, и устроился поудобнее, облокотившись о ствол.

А мне было стыдно, и чувство вины не позволило возразить.

Зной летнего дня уже отступил, а вечерняя свежесть постепенно перетекала в ночную влажную прохладу.

— Иди сюда, — позвал Димон, когда я попыталась сжаться в комочек и спрятать руки в рукава тонкой облегающей тёмно-синей рубахи, взятой из вещей матери парня.

Возможно, стоило отказаться, но я так устала и замёрзла, что просто прижалась к нему, радуясь, что есть кто-то, готовый поделиться теплом не только своего тела, но и души.

Из беспокойного сна вырвал какой-то шорох совсем рядом. Попыталась сесть, но Димон удержал, приложив палец к моим губам и не позволяя возмутиться.

Кто-то шёл по лесу, в направлении дороги… В нашем направлении.

— Тихо, может не заметят, — едва слышно прошептал Димон прямо мне в ухо.

Шаги мгновенно затихли, а в следующее мгновение меня ослепило ярким светом. Вскрикнула, пряча лицо на груди друга.

Димон сел, продолжая обнимать меня одной рукой и загораживаясь от слепящего света другой.

— Далеко же вы забрались, чтобы уединиться, — проговорил кто-то насмешливо, и свет пропал.

— Мы не уединяемся, а ночуем, — ответил Димон. — Если браконьерничаете, так нам плевать. Идите дальше.

— Это мои земли, — ответил остающийся в тени деревьев незнакомец. — Здесь не водятся браконьеры. И молодые парочки раньше не водились. Как вы сюда попали?

— Пришли, — поведал чистую правду Димон.

— И куда же вы шли, если не секрет? — продолжил расспрашивать незнакомец.

— В Веринаю, — ответила я, вставая. — Вы знаете, где это?

— Знаю. Здесь. — В голосе говорившего послышался явственный смешок. — Вы находитесь на территории Веринайской общины.

— И вы только что сказали, что это ваши земли, — напомнила я. — Значит…

— Андрэс Верик, второй глава общины и совладелец земельного надела, на котором она располагается, — представился мужчина, выходя из под сени деревьев на освещённый лунным светом участок.

— А ружьишко для охраны территории от набегов молодых парочек с собой таскаете? — усмехнулся Димон.

— Нет, это я решил поохотиться, послезавтра у нас день памяти Веринаи. Хотел пару зайцев для жаркого подстрелить, — пояснил мужчина, вешая длинное приспособление на плечо. Судя по его словам, это было оружие. Ружьишко, как назвал его Димон.

— Ну и как охота? — спросил Димон, тоже вставая и отряхивая штаны.

— Удачно, — коротко ответил Андрэс Верик. — Идёмте, устрою вас на ночлег. А к кому вы пришли? Жители нашей общины редко общаются с внешним миром. Не могу даже представить, кто мог пригласить гостей, тем более в преддверии священного праздника.

— Я родом из этих мест, — успела проговорить, прежде чем Димон схватил за руку и шикнул.

— Вы что-то путаете, девушка, — уверенно покачал головой глава общины. — Мы не выпускаем своих детей в большой, испорченный прогрессом мир.

— А сами плодами прогресса, я смотрю, вовсю пользуетесь, — опять проявил невежливость Димон. — Фонарик, ружьё, а дома что? Спутниковое и интернет?

— Мало кому дано понять глубокий смысл нашего мировоззрения, — глубокомысленно ответил Андрэс Верик. — Идёмте, уже глубокая ночь, а утром рано вставать.

И нас повели не по дороге, а вглубь леса.

По пути Андрэс подобрал с земли несколько связанных вместе заячьих тушек. Похоже, охотник он действительно хороший.

Минут через пять перед нами, прямо посреди подступающих к самой каменной кладке деревьев, выросла обычная городская стена в три метра высотой.

— Вау! Вот это да! — воскликнул Димон, рассматривая изъеденные временем и покрытые мхом камни, освещаемые светом из приспособления в руках главы общины. Андрэс направил луч света так, чтобы мы увидели и городские ворота в паре метров левее. Вот они были новыми, добротными, деревянными, но окованными железными полосами.

— Добро пожаловать в Веринайскую общину, — гостеприимно проговорил второй глава, предлагая нам войти внутрь.

По взмаху его руки одна из створок отворилась, будто сама собой, но в следующее мгновение из-за неё показался парень с таким же оружием на плече, как и у Андрэса.

— Шеф, там вас Юния и Желанна ищут, что-то по поводу праздничного меню, — отчитался молодой мужчина.

— Вот, передай им, и проследи, чтобы на этот раз с перцем не намудрили, а то будем опять одними овощами давиться. А мне пока некогда, у нас гости, — ответил Андрэс, отдавая встретившему нас свою добычу. Потом махнул нам рукой, чтобы следовали за ним, и пошёл в сторону многочисленных светящихся окон большого, трёхэтажного дома, прямо в середине выложенной камнем центральной городской площади. С каждым шагом моё сердце замирало и вновь начинало биться с удвоенной скоростью. Это был Верн! Всё вокруг было старым, очень старым, но ухоженным и овеянным заботой. Но это, несомненно, был город, в котором прошло, а затем и так жестоко закончилось, моё детство.

Именно здесь, на том месте, где сейчас высится роскошный замок, пылал костёр, пожирая моих родителей. А потом и меня поглотил огонь… Ноги не желали слушаться, и я бы упала, если бы Димон не поддержал.

— Ты чего? Узнаёшь это место? — прошептал он, приобнимая меня за талию.

— Да, — побелевшими губами прошептала я в ответ.

Меня сковал не просто страх, это был первобытный ужас, пожирающий сознание и принуждающий бежать, но в то же время лишающий возможности пошевелиться. И я чувствовала её — гриморию! Она звала меня. Но что-то было не так. Книга изменилась. Да, она меня узнала, как давний знакомый, но не друг. Каждый дюйм моего тела ощущал исходящую от книги опасность. Её открыли! Кто-то осмелился открыть одни из тринадцати врат! Осознание накрыло волной жара. Мы пришли не в общину староверов, как говорил Димон, а в логово тёмных, бездонно-чёрных духов, выпущенных из гримории.

— Стой. — Замерла и потянула за руку Димона.

Парень тоже остановился, с непониманием глядя на меня.

— Нужно срочно уходить, здесь опасно, — прошептала, крепко сжимая его ладонь.

— В смысле? — не понял друг, оглядываясь по сторонам.

Андрэс заметил, что мы больше не следуем за ним, вернулся и озабоченно поинтересовался, всё ли в порядке.

Димон заверил его, что всё отлично, просто девушка устала. Я же слышала их разговор, как через плотную пелену воды. Перед глазами всё расплывалось, каждое движение отдавалось глухой болью в голове. Окружающее пространство вдруг уплотнилось и завертелось в сумасшедшей пляске. Наступила полная тишина. И голос, он звучал в голове, и в то же время разносился повсюду. "Врата откроет каждый смелый, но духи слабые стоят при них. Лишь истинный хранитель сможет силу им подарить, отдав последний вздох". Я узнала этот голос, уже слышала его, когда гримория впервые открыла мне своё предназначение. Но хранителем была Вадома, и она не успела найти преемницу. Или успела? Ведь книга зовёт именно меня. Неужели Вадома выбрала меня следующей хранительницей врат? Видимо, поэтому гримория и спасла меня. А теперь духи призывают ту, кто может дать им полную свободу. Мне нельзя приближаться к гримории! По крайней мере, пока не узнаю, как закрыть врата. Но как же я это узнаю без доступа книге? Замкнутый круг…

Резко села и распахнула глаза.

— Как ты? — Димон сидел рядом с кроватью, на которой я лежала. — Ну и напугала же ты меня! Отключилась посреди двора, и ни в какую не хотела приходить в себя.

— Долго? — только и спросила я, прислушиваясь к своим ощущениям. Гримория была рядом, но намного ниже того места, где мы сейчас находились.

— Так утро уже, часов пять в отключке провалялась. Местный докторишка

осмотрел и сказал, что просто устала и спишь.

— На каком мы этаже? — Попыталась встать, но голова ещё кружилась, пришлось вернуться на кровать.

— На первом, — с подозрением на меня посматривая ответил Димон. — Странная ты какая-то. И так странная была, а теперь вообще.

Я только пожала плечами, обдумывая предсказание, посланное книгой. Собрав все отрывочные знания, полученные за последние дни, я пришла к ужасающему выводу — гримория спасла меня, перенеся в будущее! Очень далёкое будущее. Но Вадома перед смертью успела привязать книгу ко мне, и врата остались без хранителя на долгие века. Кто-то сумел открыть их, но только частично. Духи могут покидать Мэрибен, но они слабы. И теперь они жаждут получить полную свободу, а для этого должен умереть хранитель. То есть я!

Голова заболела ещё сильнее. Кто посмел открыть врата? А главное — зачем? Ведь вырвавшиеся тёмные духи превратят наш мир в подобие ада, начнутся войны и гонения! Или они уже начались?

— Димон, — повернулась к другу, — сколько было войн на Земле за последние… пять сотен лет? — спросила охрипшим голосом.

Почему-то казалось, что врата попытались открыть именно пять веков назад.

— Ну ты и спросила! — воскликнул парень. — Да сотни! Будто сама не знаешь. Даже сейчас в нескольких местах воюют. А что? В ООН пойти приспичило? Ты бы лучше объяснила, что мы вообще здесь забыли? Жутко у них тут, — передёрнул он плечами, отодвигая край шторы и выглядывая в окно. — Вон и ходят все, как лунатики на параде.

Да, похоже, мы пришли в ловушку. Если среди жителей этого проклятого города есть ведьма, то она почувствует мою связь с гриморией, и тогда меня принесут в жертву. Проклятый город… Нет! Этого не может быть! Ведь это я прокляла Верн! Неужели слова поглощённого своим горем ребёнка имели такую силу, что проклятие провело город через века, наполняя его тёмной силой и пожирая души горожан? Значит — месть была свершена, а я об этом даже не знала. Но какова цена? Войны, трагедии, тысячи смертей… Неужели моя жажда отплатить убийцам родителей стала причиной всего этого? Но я не хотела гибели невинных, я не могла стать причиной всего этого. Должен быть способ всё исправить!

— Ты чего ревёшь? — Димон подошёл, сел рядом, обнял и принялся вытирать катящиеся по моим щекам слёзы. А я даже не заметила, как начала плакать.

— Нужно выбираться отсюда, — прошептала едва слышно. — Если они поймут кто я, то будет только хуже.

— А зачем мы тогда сюда припёрлись? — возмутился парень.

— За ответами. И я их получила. Теперь нужно уходить, пока не поздно.

— Поздно, — прошептал Димон, снова выглядывая в окно. — Доктор сельского разлива идёт тебя проверять. Так что, или срочно падай в обморок, у тебя это хорошо получается, или готовься отвечать на вопросы.

Не успела я лечь и закрыть глаза, как дверь без стука отворилась, впуская, судя по звуку шагов, двух человек.

— Как тут наша пациентка? — спросил, несомненно, мужской, но неприятно высокий, писклявый голос.

— Спит, — не дрогнув солгал Димон.

— Просыпалась? — продолжил допрос доктор.

— На пару минут, — неуверенно ответил друг.

— Она сказала что-нибудь, когда приходила в себя? — а вот это уже был голос Андрэса. И в нём слышалось беспокойство.

— Ничего внятного, — продолжил выкручиваться Димон. — Бормотала про усталость и что есть хочет, а потом опять уснула.

— Странно. Док, проверь, — приказал Андрэс и послышались удаляющиеся шаги. Хлопнула дверь.

Я скорее почувствовала, чем услышала, что к кровати кто-то подошёл.

— Док! — громко позвал Димон.

Я едва удержалась, чтобы не вздрогнуть.

— Не повышайте голос в присутствии больной, молодой человек, — наставительно прогнусавил лекарь.

— Так я это, помощи попросить хотел. У меня вот, после травмы спина расшалилась, от того, что на земле поспал. Может глянете? — Димон явно тянул время. Только чего он добивался?

— Где была травма? Покажите.

Лекарь отошёл от кровати и я смогла нормально вздохнуть.

— Вот здесь. — Я приоткрыла глаза и увидела Димона, подающего мне непонятные знаки и скрывающегося за его спиной тощего низенького мужчину.

— Давайте я к свету повернусь, чтобы вам лучше видно было, — предложил Димон и развернулся так, что лекарю пришлось встать рядом с кроватью, спиной ко мне.

Я же просто растерялась. Способности молчали, а контролировала я их ещё плохо. Тем более в минуты волнения. За тем, что происходило дальше, я, казалось, наблюдала, будто со стороны. Стараясь, чтобы кровать не скрипнула, встала, взяла со столика стакан из-под воды из толстого стекла, и с силой опустила его на лысеющую голову лекаря. Стакан разлетелся на мелкие осколки, а Димон резко развернулся и успел подхватить падающего без чувств мужчину.

— Ты что творишь? — прошептал он. — Я думал, наколдуешь чего, а ты звон и грохот устроила.

Димон поднял на руки тщедушного целителя и уложил его на кровать, на моё место. Прикрыл одеялом с головой и крадучись пошёл к двери.

— Как же мы уйдём? Здесь столько людей, — прошептала я, с ужасом выглядывая в окно.

По площади безостановочно передвигались прохожие. Странно, видимо мой разум затуманился от переживаний, но лица некоторых казались мне смутно знакомыми.

— Ничего, прорвёмся. Пошли, — Димон приоткрыл дверь и первым вышел. Я осталась стоять на месте. — Ну где ты там? — прошептал парень, заглядывая в комнату.

Дом был просто идеальным дворцом из сказок про принцесс, но я кожей чувствовала поднимающийся из-под пола могильный холод. Стужа продавшихся тьме душ рвалась наружу с удвоенной силой, чувствуя близость так необходимой для их свободы жертвы.

Мы крались по сумрачному коридору, стены которого были украшены резными панелями и пустыми свечными канделябрами, когда впереди послышались звуки шагов и голоса. Димон толкнул одну дверь. Заперто. Вторую, тоже заперто. А за следующей оказался ещё один узкий коридор, медленно уходящий вниз. Ни ступеней, ни каких либо других приспособлений для спуска здесь не было, просто пологий склон, устланный жёстким ковром. И ужас, тянущий свои липкие латы из полумрака.

— Нет. Туда нельзя, — прошептала я пятясь.

— Ты что творишь? — прошипел Димон. — Мы человека вырубили, и без разрешения бродим по чужому дому. Осталось ещё попасться, и проблемы нам обеспечены. Просто переждём за дверью, пока они пройдут, и сбежим из этого дома ужасов.

И парень втянул меня в зловещий коридор, закрывая за собой дверь.

Стало совсем темно и холодно. Я прижалась спиной к груди Димона и постаралась отрешиться от навязчивого шума, исходящего из глубины уходящего вниз коридора. За дверью послышались приближающиеся, а затем удаляющиеся шаги. Но идущие остановились недалеко от двери, и принялись увлечённо о чём-то спорить. Я их практически не слышала. Даже несмотря на то, что люди говорили достаточно громко, их голоса заглушал нарастающий шум. Постепенно я начала различать отдельные слова. Это был шёпот, громкий шёпот нескольких десятков голосов.

И этот гул потусторонних голосов всё нарастал и нарастал, постепенно заполняя всё пространство вокруг. Я зажала уши руками и закричала бы, не зажми Димон мне рот рукой. Меня начала бить крупная дрожь, голова кружилась, из ушей пошла кровь, а друг мог только прижимать меня к себе и стараться удержать. А я билась в его руках, силясь вырваться и убежать из этого ужасного коридора. Очередная попытка вырваться привела к тому, что Димон оступился. Мы оба повалились на покатый пол и кубарем покатились в чернильную темноту подземелья.