Величайшая в мире ложь или Никому не отдам

Глава 11 ч.2

На вечеринку нас с Антоном отвёз его отец. Практически приказала родителям ехать домой. Я справлюсь, выбора то всё равно нет. На пути к мечте всегда возникают трудности, от того она только желаннее, а мне остался один шажок. Пережить вечеринку. Очень хотелось попытаться хотя бы еще и весело провести время, но видимо, что проведу я его незабываемо ни более и не менее. Прямо ко мне широкими шагами направляется Нестеров. Вдыхаю, а выдохнуть не могу, на его лице твёрдое намерение по отношению ко мне. С разлёту хватает за руку и намеревается тащить за собой. С такой силой сжимает, что непроизвольно вскрикиваю от боли. Не получится Дима Нестеров, ничего у тебя не получится. Я уже не та трусливая Алиса. Поморщившись вырываюсь.

— Не смей ко мне прикасаться! Никогда! — ору во всё горло.

Дрожу, пылая огнём, спалю до тла всё во круг, хочется визжать, пячусь задом от него.

— Хотя бы послушай…

— Ты мне сегодня всё доказал, Дима Нестеров, — рычу не своим голосом.

Наткнулась на кого-то спиной, Нестеров застыл, больше ни шагу ко мне. Уже знакомые руки обвивают талию притягивая к груди. Обернулась, Антон прижал к себе сильнее, а мне хочется оттолкнуть, я не могу выносить прикосновений. Горю заживо и сейчас завизжу от боли.

Они сверлят друг друга убийственными взглядами, Антон мельком глянул на меня и отступил, стремительно уводя с вечеринки. Быстро дышу, только бы не разреветься. А я мечтала не так давно, как Нестеров будет снимать с меня это великолепное платья, представляла, как будут гореть его глаза желанием касаться меня. Так и было, когда смотрел, но с кем он пришёл и с кем я ухожу… Начинаю соображать, когда уже в лифте спускаемся на первый этаж. Дрожу словно от холода, не смотря на духоту. Послушно иду за Антоном, садимся в ожидающую машину. Парни здороваются и стартанув с места куда-то меня везут.

— Подожди, а…

— Ты хочешь там остаться?

Опускаю глаза. Но и с тобой не хочу, говорю про себя. Очень хочется побыть одной.

Высаживаемся возле многоэтажной гостиницы. Сердце болезненно ударяется в груди. Ведёт за руку на восьмой этаж. В номере, как под гипнозом принимаю бокал с тут же откупоренным шампанским, смотрю, как Антон снимает рубашку и опустившись передо мной на колени растёгивает застёжки на босоножках. Неторопливо снимает, поглаживая голень. Со страху тяжело дышу, бокал падает из рук разлившись на ковролине. Нежные пальцы гладят шею, спускаясь на плечи и вроде должна расслабиться, а не могу, вся сжимаюсь, кожей чувствую, чего хочет Антон. Поднимаю на него испуганные глаза, дрожу, смотрит на губы склонившись ко мне. Быстро моргаю, прогоняя слёзы, не получается. А в груди давит и болит.

— Не бойся, — садится рядом. — Я очень хотел провести эту ночь с тобой, и сказать хотел совсем не то, что сказал… Да не важно всё уже…

Запустив пальцы в волосы опускает голову, упираясь локтями в колени так и сидит.

— Тебя надо было оттуда забрать, — говорит еле слышно. — И я забрал. Сделал то, что должен был.

— Спасибо, — говорю не своим голосом. Вот это я наоралась на… Даже больше имени произносить не буду.

— Любишь его, да?

Молчу опустив глаза, да и голову тоже, а он наоборот вскинул на меня и гипнотизирует своими необычными глазами.

— Тупо спрашивать.

Наливает себе шампанского, распахивает окно и просто дышит.

— Алис, ты меня сегодня убила. Слышишь? — оборачивается на меня. — Спустила с небес на землю.

Смотрим друг на друга. Я столько сегодня пропустила из-за этого… Сейчас всплывают в голове обрывки из прошедшего за день.

— Что ты хотел сказать и не сказал?

— Уже не важно, — грустно улыбается. — Давай просто пошлём всё к чертям и пусть будет, что будет. Я постоянно так жил и тебе сейчас советую. Да плевать на всё! Я в Москву, ты в Питер, не далеко, будем иногда пересекаться.

— Ты в Москву едешь?

— Отец очень хотел, чтобы там поступал, а я под конец года передумал. Дурак, одумался, еду. Лети к чертям этот город, осточертел, — залпом осушил бокал.

Отставил пустой на подоконник и протянул руки ко мне.

— Иди сюда, покажу, как красиво. Иди трусиха, не бойся, приставать не буду.

Пошла, тут же развернул к окну и прижав к груди крепко обнял. Тёплый ароматный ветерок трепал волосы, лаская лицо просил расслабиться.

— Такая сегодня красивая, что все дар речи теряют, — смеётся.

— Хватит уже…

— Правда, — крепче сжимает порывисто.

И мы молча смотрим на прекрасный ночной город, дышим наступившим летом. А потом нажираемся опустошив полторы бутылки шампанского. Я ревела рассказывая свою грустную историю, Антон поделился тоже много чем и даже, тем, что я ему очень давно нравлюсь. Не поверила, хотелось, но я, и давно, что-то не замечала. А ещё он знал мою страшную тайну из-за которой собственно и познакомилась с чёрным ловеласом. Так жаль, что о многом говорим только по пьяне, а скольких проблем и несчастий можно было бы избежать говори мы всё вслух. Да только разве так бывает? Нет конечно. Мы протрезвеем и снова будем молчать, как и все. Несправедливо и насколько глупо теперь всё это выглядит, что слёзы сами собой снова катятся по щекам. Антон вздыхает с улыбкой.

— Опять? Платочков и салфеток больше нет, — разводит руками, он пьяный, как и я.

Притянув к себе укладывает на подушку, обнимает и закрывает глаза.

— Спи Алиса, хватит реветь.

Это было последнее, что запомнила проваливаясь в забытьё.