Вера для Сокола. Книга 1

Глава 9

В пятницу во второй половине дня мне велено явиться на семейный обед. До родительского дома трансфер обеспечивает старший брат.

- Кто на сей раз? – спрашиваю, садясь в машину и пристёгивая ремень безопасности под пристальным взглядом Севы.

Тот кивает одобрительно и газует так резво, что меня вжимает в сиденье.

- Полегче, пижон.

- Прости, за неделю ещё не привык, - посмеивается Всеволод.

У него новая чёрная крутая тачка. Какой-то спорткар. Игрушка, словом.

- Не привык? – ворчу, любя. – Скажи лучше, что тебе это нравится.

- Нравится, - кивает он. – А кому бы не понравилось это стадо лошадок под капотом?

- Я ничего в этом не понимаю, можешь не втирать, - поднимаю руки, прося обойтись без подробностей.

У меня два брата, правда, с приличной разницей в возрасте, которая, конечно, с годами сотрётся. Но даже сейчас, если они начинают трепаться на мужские темы: спорт и тачки, у меня уши в трубочку. Никогда не любила ни первое, ни второе.

Мы довольно быстро выбираемся из Москвы. Сева гонит какими-то тайными тропами, минуя самые оживлённые магистрали, где в этот час уже пробки во все стороны. По пути узнаю, что у нас ожидаются какие-то очередные отцовские партнёры. Скукота, словом.

- Ну ты там зачем мне понятно. А я каким боком сдалась?

- Вариант, что родители соскучились, не рассматривала? Ты две недели дома не появлялась.

Я действительно выпала из семейной жизни. Иногда звонила маме, но приезжать отказывалась, ссылаясь на занятость по учёбе. На самом деле, конечно, я была вся в делах, но не в учебных, а в сердечных. Только ни мать, ни отца пока посвящать в них не собиралась.

- А тебе уже обо всём доложили?

- Я то, в отличие от тебя, отца вижу несколько раз в неделю. Бери пример.

- Ты работаешь в семейной фирме, а я, навряд ли, когда-то войду в наш бизнес. Что мне там делать? Офис-менеджером прозябать? Всё равно будут сплетничать, мол, босс пристроил дочку по блату. Не хочу, - обрубаю серьёзно.

Отец предлагал мне выйти на короткий рабочий день на несколько часов в неделю, если будет желание, без ущерба учёбе, естественно, но я уже для себя твёрдо решила: когда захочу устроиться на работу, пойду куда угодно, только не к папе. После окончания университета – пожалуйста. Если будут нужны мои знания и помощь, с радостью, но не сейчас. Это больше напоминало блат и баловство, чем что-то самостоятельное и серьёзное.

Позже, за ужином мне всё становится понятно. Я стараюсь улыбаться партнёру отца и не метать слишком уж гневные взгляды на родителей. Сева сидит с покер-фейсом, хотя ему тоже всё очевидно.

- Илья, можешь подробнее рассказать про учёбу в Швейцарии, что понравилось, что нет? Может, и мы подумаем насчёт семестра за границей, да, Верунчик? – смотрит на меня Ульяна Дмитриевна.

А я перевожу взгляд с матери на этого Илью, сына партнёра, которого мне без всяких сомнений, сейчас пытаются сосватать.

- Я не планировала выезжать куда-либо учиться. В Москве полно престижных университетов, покруче всяких там Швейцарских, - заявляю с вызовом.

У Ильи тёмные волосы и серые глаза, красивый волевой подбородок, да и в целом лицо, которое можно назвать породистым. Лёгкий загар намекает на недавний отпуск где-то на море.

- Конечно, - мягко улыбается Илья, - в нашей столице самые лучшие учебные заведения, а Швейцария – это просто опыт. Проживания за границей, соприкосновения с другой культурой, самостоятельной жизни, в конце концов.

Он, в общем-то милый, старше меня лет на пять, вежливый и обходительный, но раздражает меня своим присутствием, потому что я ненавижу, когда мне что-то навязывают.

Однако под серьёзным взглядом матери смягчаюсь, понимая, что начинаю переходить грань. Если не начну разговаривать вежливо, меня ждёт серьёзная беседа а-ля «где твои манеры». Глотки свободы, которые получаю, мне слишком дороги. Так что перспектива насильственного возвращения в родительский дом под пристальный надзор совсем нежелательна.

После основных блюд, мать отправляет меня на кухню за сладким для чая. Я с удивлением смотрю на неё, но подчиняюсь. Ладно… если ей надо, чтобы я поухаживала за гостями, сделаю. Спасибо, что ничего печь и шить не заставляют, чтобы продемонстрировать, какая умелица и рукодельница взрастилась в семействе Сергеевых.

На кухне я делаю несколько вдохов-выдохов, чтобы успокоиться и сбросить напряжение. А потом ставлю поднос на стол и заглядываю в холодильник, чтобы понять, что у нас там на десерт сегодня.

На звук открывшейся двери выпрямляюсь и оборачиваюсь.

Приехали…

- Ульяна Дмитриевна послала тебе на помощь, - улыбается Илья.

- Да я, вроде, справляюсь.

Эту тонкую работу матери за версту вижу. У нас ведь есть экономка и несколько горничных, и если основную часть ужина накрывали они, вовсе необязательно было привлекать меня сейчас к этому грёбанному самодельному «кейтерингу». И подстраивать разговоры наедине с сыночком отцовского партнёра.

- Ты из этих… феминисток, что ли? – короткий смешок. – Всё сама?

- Какая связь?

- Вера, расслабься, - вдруг меняет он тему. – Мне точно также неудобно, как и тебе. Но не будем никого расстраивать своей догадливостью. Пусть считают, что мы ничего не поняли.

От его откровенности напряжение меня чуть отпускает.

- Да всё нормально.

- Это старая школа. В наше время мы могли бы познакомиться где угодно, даже в интернете. А в их время, - кивает в сторону двери, - вариант «свести с девочкой или мальчиком из приличной семьи» было самым действенным.

Ставлю на поднос блюдо с пирожными и, вопросительно приподнимая бровь, смотрю на Илью.

- Ну и часто тебя сводят с девочками из приличных семей?

- Слава Богу… нет, - усмехается и отрицательно мотает головой, - иначе я бы сбежал.

- Куда? Обратно в Швейцарию? – подкалываю беззлобно.

- Да хотя бы и туда.

В конце концов, я оттаиваю и принимаю его помощь. И возвращаюсь в гостиную совершенно в другом настроении. Ладно, ещё пара часов и можно будет выдохнуть. И сбежать домой.

А там ночь и суббота... и выходные с Лёшей.

Эта мысль и успокаивает, и нервирует одновременно. И не понятно, каких чувств во мне больше.

Вика время от времени отрывается от экрана телефона, посматривает, как я пакую сумку с вещами, которые планирую взять с собой на выходные. Сегодня вечер пятницы, ужин у родителей утомил до невозможности. Намёки матери оставили горькое послевкусие. Да и в целом, пришлось пободаться, чтобы вернуться в город. Мои очень хотели, чтобы я осталась ночевать у них. Но я уже представила, что утром вырваться в Москву мне будет ещё сложнее. А пропускать выходные мне ни в коем случае не хотелось.

Я уже решилась: будь, что будет. Сориентируюсь на месте. Да и не станет Лёша пользоваться ситуацией. Если скажу нет, он воспримет нормально. В этом я почему-то уверенна. А вот почти двое суток вместе – эта перспектива будоражила посильнее любого вина.

Запихиваю крем для лица в косметичку, размышляя, не слишком ли много всего для простых выходных вдвоём. И одежды, и уходовых средств. Как будто на неделю на море собираюсь!

- Ты же понимаешь, чем это всё закончится? – подаёт голос Вика.

Оборачиваюсь, ловлю её хитрый взгляд. Она сейчас похожа на лису, задумавшую проникнуть в курятник. В роли которого, видимо, выступает моя интимная жизнь. Как-то не привыкла ни с кем её обсуждать. И навряд ли что-то изменится.

- Понимаешь? – таинственным многозначительным шёпотом повторяет.

Понимаю. Наверно? Только не хочу сейчас перед подругой душу выворачивать или обсуждать какие-то личные страхи. Она бы, как более опытная, скорее всего, много чего мне подсказала, но… решила уже, что обойдусь.

Так что просто жму плечами. Неопределённо так.

- Вер, ты чего ждёшь от поездки-то? – еще более весёлым тоном спрашивает Вика.

- Ну… жду, что хорошо проведу время, - отвечаю без конкретики.

Вика посмеивается и откладывает телефон в сторону.

- Да это без сомнений, что проведёшь хорошо. Лёша горячий и настойчивый, так?

Бросаю на неё косой взгляд, застёгивая сумочку с косметикой.

- Так? – давит она.

- Так.

- Только боги… прошу тебя, не влюбляйся в него.

Наклоняю голову к плечу, очень хочется упереть руки в бока.

- Это ещё почему?

- А не очевидно?

Повожу плечами, мол, нет. Интересные заявления.

- Да он же нищеброд, Вер.

- Неправда, - тут же бросаюсь на защиту, - у него, насколько знаю, нет проблем с деньгами. Он работает, цветы вон мне дарит, на свидания водит…

Да и помню, как от денег за больницу отказался. У меня ни разу не возникло подозрений, что у Лёши какие-то сложности с финансами.

- Ой, да ладно… цветы дарит… Веники он тебе дарит. Цветы, это когда сто роз в охапке, так что и не поднять… - мечтательно заявляет Вика.

- Зачем мне цветы, которые не смогу поднять?

- Не делай вид, что не поняла, о чём я.

Вика вытягивается на диване и вздыхает. В её голове, видимо, живут какие-то картинки из социальных сетей и сцены из романтических мелодрам.

- По сравнению с твоей семьей, подруга, он ни-ще-брод, - повторяет Вика.

Меня это злит так, что топать ногами хочется. Я уже и не скрываю гнев в голосе.

- Спешу напомнить, подруга, - передразниваю интонацию, - этот, как ты выразилась, нищеброд, тебе жизнь спас, ещё и лечение оплатил. Могла бы быть и повежливее.

- Господи… оплатил он… копейки. Да и не при смерти я была, - однако следом смягчается. – В любом случае, спасибо ему. Ты не подумай, что я скотина неблагодарная.

Именно это я подумала. Иногда Вика меня поражает.

- Что касается моей семьи, - продолжаю, - так у меня у самой есть деньги. Зачем мне его?

- Вот именно, - наставляет на меня палец. – У тебя есть деньги. И когда твой Алексей узнает, сколько именно, он их захочет.

- Не захочет.

- Захочет… Подумает, что отхватил богатую наследницу. Так что, как только всё вскроется, жди тут же предложение руки и сердца. По сравнению с твоим отцом, он никто и звать никак.

Фыркаю и отворачиваюсь. Надоело слушать эти бредни. Вика знает, что я не говорила всей правды о своей семьей. В который раз у меня возникает логичный вопрос: зачем я это скрываю? Почему разрешаю ему думать, что мои родные живут где-то там, в Подмосковье, и в них нет ничего выдающегося?

Да, собственно, по моему мнению, в них реально нет ничего выдающегося. Подумаешь, у отца крупный бизнес… Он же не единственный предприниматель на всю столицу!

Только чем дольше я тяну, тем сложнее решиться на откровенность. А почему, сама не понимаю!

- Я пока замуж не планирую, - бубню и ухожу к себе в комнату, чтобы не услышать какое-нибудь малоприятное продолжение от Вики.

Побыстрее бы сдалась моя квартира. С каждым днём у подруги жить всё сложнее. Мне не нравятся разговоры, которые она заводит.

И те зёрнышки сомнения, которые сеет во мне.