Вернуться бы в Камелот

…Слава тебе, священная фэйри купель

Под куполом мира, в сиянии ясных звезд!..

Шел человек — разбитых дружин боец —

С сумрачных гор, уходя от гона людей.

К тихой воде спустился он наконец,

К тихой воде, к холодной ночной воде.

Пусто там было, лишь звезд неподвижный взгляд,

И на траве ночной росный блеск мерцал.

Да на камнях сидел Слагатель Баллад,

Струны на арфе холодной перебирал.

Плащ его серым туманом лег в тростники,

Взгляд его чёрен, как вод ночных глубина.

И мановением бледной немой руки

Он указал — уходи, то моя страна.

Тот же, уйти не в силах, лицом упал

В мох и багульник в смертельной жажде своей.

Там и застыл неподвижно, как будто спал,

Больше его не видели средь людей.

…Слава тебе, священная фэйри купель

Под куполом мира, в сиянье небесных звезд!..

Тот, кто пришел вторым — знал, что искал

Там, у холодных вод прозрачней стекла.

Молод он был, тот рыцарь северных скал,

Древней была его кровь и от фэйри шла.

Помощи, верно, он попросить хотел,

Смог бы он, верно, выдержать темный взгляд,

Жемчуг и дружбу ответным даром имел —

Но чтО тебе до него, о Слагатель Баллад?..

Он говорил о войне, но лишь пальцы со струн

Молча скользнули, и в бледном мерцанье воды

Рыцарь увидел, как ветви излом на ветру,

Жест его узкой руки — «ты сказал, уходи.»

Профиль склоненный — и боле уже ничего.

И, поклонясь, он отчаянье скрыл, уходя.

Фэйри же были последней надеждой его,

И не вернулся он к воинам, ждавшим вождя.

…Слава тебе, о священная фэйри купель

Под куполом мира, в сиянье высоких звезд!..

Войны земные прошли и жизни людей,

Я же, пришедший сюда, не искал путей —

Просто услышал музыку в час ночной,

И, замерев, не в силах расстаться с ней,

Я на коленях стою над твоей водой.

ЧтО тебе до меня и подобных мне,

Но я прошу — о, не подымай свой взгляд

И не указывай прочь в своей тишине, —

Я не уйду никогда, о Слагатель Баллад.

Стану одним из вас или просто умру, —

Знать не дано ни мне, ни душе моей.

Тот, кто желал тепла — пусть идет к костру,

Тот же, кто гибели жаждет, приходит к ней.

Тот же, кто жаждал пить над ручьем воды,

Верно, стремился к воде, но к воде иной —

Слушать, как в день, как озеро скроют льды,

Будет звенеть тростник или голос мой:

«Слава тебе, священная фэйри купель,

Приходит зима в сиянье Господних звезд.

Слава, о слава тебе, Слагатель Баллад,

Брат мой и смерть, и холодной арфе твоей…»