Вестник на Кавказе

Глава 17

С корабля сгружали громоздкие станки. Летом сорок второго года палата лордов в Англии сняла запрет с продажи ткацких станков. В Петербурге партию принимал Сэр Джордж. Он стоял подальше от причала с поднятым воротником пиджака и придерживал цилиндр на голове, чтобы его не сдуло шквальным ветром. Столько лет в чужой империи, а к пробирающим холодам так и не привык. Рядом сопела пара человек от торговой гильдии и это. Называть господина Седого человеком, сэр Джордж не стал бы даже после бутылки пресловутой водки.

— Мы потеряли два корабля, — спокойно заметил торговец из первой гильдии. Бородатый мужчина с надутыми щеками.

Сэр Джордж помнил как его зовут, но сейчас не хотел вспоминать, поэтому просто ответил:

— Поэтому вы первые, кто получит новые станки.

— Немного неравноценный обмен, — пожал плечами Седой.

Сэр Джордж на него выразительно посмотрел. Этот представитель подпольного мира вот вообще не помогал сейчас.

— Я предлагал снова напасть на суше, — напомнил англичанин новгородцам.

— И мы бы снова потеряли кучу людей, — отреагировал Седой. — Все это, — он обвел рукой порт, — не продуктивно. Погибают люди, сгорает товар и чего мы добились?

Сэр Джордж не ответил. Он терял хватку над операцией и этим монстром. Седой, несмотря на слухи о его криминальном прошлом, потерял тягу к деньгам, алкоголю, роскоши и женщинам. Англичанин какое-то время приманивал его выгодой сотрудничества для России, но все менялось. Совсем за идиота это чудовище держать больше не получалось. Оставалось избавиться.

— Господин Седой, все же, думаю, нам нужно попробовать. Я выделю людей и надеюсь, что вы их возглавите. Теперь, когда Беркутов вернулся в город, мы сможем устранить всю верхушку компании разом. Один точный и очень болезненный удар.

Англичанин стукнул кулаком по ладони. Убийцы и местные бандиты не смогли в прошлом году прервать путь амбициозного, но зарвавшегося фабриканта, поэтому из родной Англии пришли не только специалисты, но и опытные люди.

— Она прекрасна, правда? — от раздумий Вадима отвлек голос Пьера. Дипломат с умилением наблюдал в большое окно, как из серого снега его дочь Мари пыталась слепить снеговика.

— Действительно, так быстро растут, — Вадима же больше заботило одинокое облако, которое больше часа неподвижно висело над огромным задним двором усадьбы семьи Морелей.

— Вадим, а ты когда? — спросил Пьер с таким выражением, которое лучше всего получалось у молодых родителей в разговоре с одинокими друзьями.

— Понимаешь, я не представляю, как жена сможет меня терпеть, — Вадим посмотрел на бокал с вином и осушил его, — я же трудоголик.

— Все, все, намек понятен, — улыбнулся Пьер, примирительно поднимая руки, — я сделал все что мог. Но приказ пришел сверху. Напрямую ты корабли у нас больше не купишь.

— Я думал, что Вестник приносит тебе хороший доход? — осторожно спросил Вадим и провел пальцем по грани бокала, вызвав мелодичный скрип.

— Это так, но я бессилен. Парламент взял вопрос на свой контроль. Я, честно говоря, потрясен, даже британцы сняли запрет с продажи станков, — Пьер долил Вадиму вина. — Слушай, у меня есть кое-какие контакты в Испании. Говорят, что там все не слава богу, и они готовы расстаться с парой кораблей за хорошие деньги.

— Чтобы не продали, все будет хуже, чем нужные мне клиперы, — Вадим встал из теплого кресла. — Один корабль потопили, один повредили.

— Починим, — предположил Пьер.

— Если бы. Я обратился к нескольким верфям, везде отказали. Похоже, что мои неприятели и здесь постарались.

— Ты придумаешь, — отмахнулся Пьер и взглянул в окно. Для него компания Вестник — одно из множества прибыльных дел, и только.

— Да, а ты слышал, что наш маленький Анатолий, того?

— Вадим, — Пьер снисходительно улыбнулся, — это до ТЕБЯ новости долго доходят, до меня же рукой подать, — Пьер хотел уже проводить друга, но у него что-то щелкнуло в голове, — говоря об общении, скоро будет большой бал…

— Мы не говорили об общении, — насторожился Вадим.

— Это фигура речи, «говоря о кораблях», «говоря о женщинах», — Пьер не повелся на маневр, — Говоря о бале, ты тоже приглашен, и хозяин не потерпит отказа.

— А хозяин, это кто?

Пьер сделал вид, что рассматривает грязь под ногтями:

— Да так…

Вадим кивнул, подошел к двери и прежде чем выйти из кабинета сказал:

— Пьер, просто признайся, что ты не выносишь счастливых холостяков рядом с собой!

Дверь за Вадимом со скрипом закрылась, а Пьер тихо пробурчал на французском:

— Это, почти неправда. Да и потом, с Анатолием же получилось…

По серому камню мостовой шли тонкие ручейки талого снега и впадали в серую Неву. Вадим шел к торговому дому, переступая слякоть. У парадного входа стоял задумчивый мужчина в сером пальто и цилиндре и не решался зайти.

— Доброго дня, — поздоровался с ним Вадим и встал рядом, — я отлично знаю это заведение и смею заверить, здесь лучшие товары во всем городе.

— Спасибо, господин, но я не в магазин, — ответил незнакомец с сильным акцентом, — раньше здесь жила моя матушка.

— Вы немец? — спросил Вадим по-немецки.

— Верно, позвольте представиться, — незнакомец снял котелок, — помощник Прусского посла Герр Зонен.

— Владелец «Вестника», Вадим Беркутов, — Вадим протянул руку, и пруссак ее пожал, — думаю, что смогу вам помочь, пойдемте.

Консьерж поклонился им и открыл дверь. Внутри помимо торговых залов с оружием, одеждой, товарами домашнего быта на первом этаже, располагались офисные помещения компании на втором. Прошел почти год с того момента, как Вадим выкупил все здание и милый ресторанчик во внутреннем дворе, все квартиры четырехэтажного дома уже переделали под новые помещения, но Максим не успел избавиться от всех вещей. В частности, вещи из квартиры одной бабушки, наследники которой так и не объявились, решили оставить в нетронутом виде, просто перенеся на чердак.

— Ох, прошу прощения за следы кофе, — Вадим помог Зонену подняться на пыльный чердак, где стояла древняя мебель. Рядом с маленьким окошком во внутренний двор поставили хорошую тумбочку, только вот кто-то забыл на ней чашку кофе, и остался след.

— Ничего, я понимаю, — Зоннен с тоской провел рукой по маленькой рамке с фотографией, на которой фотограф поймал во времени милую девушку с малышом на руках, — Мы расстались, когда я был еще маленьким. Она отдала меня в военное училище в Пруссии, а сама уехала играть в Русском театре.

— Мы не смогли найти ее нотариуса и выкупили квартиру у банка, — объяснил Вадим.

— Я вызвал нотариуса из Пруссии, он приедет через несколько недель, — пруссак повернулся к Вадиму, — надеюсь, вы не будете против, если я заберу вещи.

— Конечно, мы ждали, когда объявятся наследники.

— Спасибо, правда, — улыбнулся Зоннен.

— Вам есть где остановиться? — Вадим решил проявить вежливость.

— Да, не стоит беспокойства. Если только…

— Если только?

— Да, я совсем не знаю города, даже квартиру собственной матери искал так долго. Я, кроме людей из посольства, никого и не знаю, — Зоннен покрутил котелок в руках.

— Вы надолго в России?

— О, теперь надолго, кайзер решил расширить посольство.

— Отлично, — откровенно обрадовался Вадим, — тогда, я смею вас пригласить на бал. Его устраивает один мой знакомый, собирается очень и очень приличное общество.

— Буду рад.

Вадим выпроводил гостя, обменявшись визитками, и проводил взглядом уходящий экипаж.

— Вот жук, ностальгия по матери, а фотокарточку не забрал.

Покрутив в руках трубку, Вадим плюнул и пошел на второй этаж. В большом зале для совещаний за длинным столом собрались все приближенные Вадима. На стенах к картам столиц и империи добавилась карта мира с уточненными материками. Вадим повесил черную шубу и сел во главе стола.

По правую руку сидел довольный Кондрат. У него из кармана жилета торчала золотая цепочка от часов. Слева сидел угрюмый Захарченко, правую руку он прятал под пиджаком, поэтому рукав свободно свисал. За Кондратом сидели Алексей и Микола, напротив них Ханна и помощник Максима. Сам же Максим сидел напротив Вадима, в другой голове стола. У двери в зал остались слуги, в углу комнаты тихо сидел Егерь и делал вид, что читает газету. Вадим улыбнулся и незаметно погрозил ему пальцем, прежде чем начать.

— Ханна, милая, как дела у Дмитрия? — осведомился Вадим и жестом приказал слуге у двери подать напитки.

— Вадим Борисович, рана оказалась пустяковой, но…

— Но?

— Федор Петрович предложил вылечить спину Дмитрию, — Ханна говорила осторожно, боясь сглазить.

— Это возможно?

— Он заверил, что да. С помощью доктора Пирогова, они смогут.

— Ханна, это же отличные новости, — обрадовался Алексей, который сидел напротив, — доктор Гааза первоклассный специалист, мы сами у него не раз бывали.

— Звучит, многообещающе? — Ханна не оценила договоренность доктора и «охранников» Вадима, — я не в восторге, что доктору приходится выковыривать из вас пули, но хорошо, что он есть.

— Ладно, — Вадим встал и пошел к карте империи, — нужно подвести итоги: вы хорошо поработали, но мы в дерьме! По уши!

По залу прошелся гул непонимания. Вадим же взял карандаш и на карте обвел Петербург.

— Вот до чего нас урезают.

— Вадим, есть корабли, — встрял Максим.

— Какие? Много три парусника натаскивают расписных кроватей, костюмов и чугунных печек? Клиенты сами на шею нам вешаются, кричат продайте еще! Еще! — Вадим обвел всех взглядом, — скажете «мелочь», наймем корабли! Я скажу, что сейчас мы будем платить десять копеек за фунт, через полгода будет двадцать, потом и до рубля дойдем.

Максим расстегнул пуговицу на воротнике рубашки.

— Максим, где мне чинить Вестника? Где чинить трофей? На берегу? — Вадим указал карандашом на делового партнера, потому что сейчас шло совещание компании, а не кучки друзей.

— Я разберусь, — заявил Максим и указал помощнику записать.

— Будь добр, — добродушную улыбку, Вадим превратил в оскал, — а что у нас с дорожным сообщением? На дорогах в Москву нет пробок?

— Каких пробок, — не понял Кондрат, которому и предназначалась улыбка.

— Проблем, осложнений, задержек.

— Аа, еще есть, — честно признался Кондрат, — но мы работаем.

— Да? И сколько груза прошло за прошлый месяц? Пятьсот пудов? А по железной дороге?

— А что с железной дорогой? Ее еще делают, — сказал Микола и прикусил язык.

— Ой, чей это я голос слышу, — Вадим подошел к его креслу и оперся на спинку, — друг мой сердечный, а к чьим воротам подходит новая железнодорожная ветка? Почему я должен узнавать, что Сергею Петровичу для дороги приходится покупать экскаваторы в Англии? Сука, у нас железнодорожная ветка подходит к механическому заводу, а Мальцев закупается у конкурента и везет машины через моря!

— Вадим Борисович, Дмитрий выздоровеет, разберемся, — хриплым голосом пообещал Микола, но Вадим ударил по столу так, что подпрыгнули все.

— У нас что в стране один понимающий инженер? А если Дмитрий того, тьфу — тьфу, — Вадим постучал по столу, — то все, встанет завод?

— Нет конечно, исправимся, — кивнул Микола.

— Микол, а что такое экскаватор? — тихо спросил у него Алексей.

— Потом, — прошипел Микола.

— Дорогая Ханна, ты больше полугода управляешь этим торговым домом, что у нас с ассортиментом?

Ханна подобралась.

— Все хорошо, товар поступает вовремя, на полках не задерживается.

— Хорошо, когда ожидать магазины в других городах?

— Но Вадим Борисович! Я же управляю магазином только здесь! — Ханна покраснела от возмущения.

— С таким отношением, ты через полгода и за этот не будешь отвечать. Я успел на войне побывать, а у нас народ как мальчишки зазывали, так и зазывают!

Вадим пошел вокруг стола, чтобы следить за ним стало некомфортно вообще всем.

— Вы думаете, что я злой, — он не спрашивал, а утверждал, — а я думаю, что мы здесь собрались, чтобы зарабатывать деньги. Как вы их хотите зарабатывать, если нас ужимают, до размеров городка?

Вадим подошел к карте и несколько раз обвел столицу.

— Большие дяди посмотрели на Вестника, посмеялись над нашими потугами и поставили стенки. Еще пара месяцев и нас пинком загонят в конуру, наденут ошейник и заставят грызть кость. Просто укажут место! И если этого не видите вы, то я помогу!

В дверь постучали, и в зал заглянул слуга с чаем и сладостями.

— А, угощения, — Вадим взял с подноса мятный пряник, — уноси, они не заработали.

Жуя пряник, Вадим вернулся к столу и из кожаного портфеля достал скрепленные листы.

— А теперь экзамен, передавайте дальше, — Вадим показал Михаилу на Ханну и помощника Максима.

— Вадим Борисович, еще есть проблемы с кварталом для бедных, — Кондрат передал листы и кашлянул, — народ нервничает, как бы полиция ни вмешалась, да и людей мы похватали немало.

— Знаю, все в процессе, — Заверил его Вадим, — и да, Седого теперь будет искать Михаил. Так ведь?

Он многозначительно посмотрел на Захарченко, который с готовностью кивнул.

— Ты разберись с кварталом и проблемами на дорогах.

— Все сделаю, — Кондрат ответил неуверенно, потому что начал читать вопросы теста.

— Егерь, тебе особое приглашение нужно? — от неожиданного вопроса, охотник подпрыгнул в углу.

— А где, вашблогородие?

— Здесь, — Вадим постучал по спинке своего кресла. Егерь медленно с высоко поднятым подбородком сел за стол со всеми и почесал щеку, разглядывая тест. Вадим же усмехнулся и достал из портфеля песочные часы.

— Время пошло! И не списывать! — он ударил карандашом Алексея по руке.

Целый час в зале слышался только скрип графита о бумагу, потом пошли тяжелые вздохи и тихий мат. Вадим ходил вокруг стола как строгий учитель и был уверен, что материлась именно Ханна. Захарченко тихонько постанывал, поправлял руку и дальше продолжал писать. Максим же больше хмурился и потел. Микола впал в прострацию и минут пять пялился на тест. Алексей же с высунутым языком что-то усердно рисовал.

— Время, — голос эхом пронесся по кабинету, как маятник часов перед казнью, — сдаем работы. В углу только подпишите.

Вадим собрал тесты и остановился за спиной у Егеря.

— Видя ваши серые, болезненные лица, мне прям становиться легче, — он улыбнулся и сверкнул пенсне, — так я понимаю, что вам не все равно! К концу следующей недели мы ОБЯЗАНЫ прорвать наземную и морскую блокады, или, — он развел руками и встал в дверях из зала, — нашим врагам все равно богатые вы, бедные, благородные или мещане, мужчины или женщины.

Дверь захлопнулась. Повисшую тишину нарушил одинокий всхлип.

— Ханна, милая, ну-ну, — Алексей принялся утешать женщину, — он же незлой. Просто мудак.

— Давайте наймем убийцу? — предложил помощник Максима, — он подкараулит Вадима Борисовича и пристрелит.

Здесь он изобразил звук выстрела. А Захарченко нервно заржал, когда представил бедного убийцу.

— Пошлите в Злого китайца? — предложил Алексей.

— Куда? — не понял Захарченко.

— Ну ресторан, мы его переименовали, для как там, — Алексей закрыл глаза, чтобы вспомнить слово.

— Для антуражу, — подсказал Максим и встал, — без меня, и так изжога началась.

Выйдя с собрания, Вадим сразу отправился в адмиралтейство, по приглашению Горынина. Хотелось, конечно, заехать в ресторан к Есиславу, но дела не могли ждать.

Адмирал занимал большой кабинет, в котором все дышало монументальностью. Мраморные колонны подпирали потолок с нефритовой плиткой. На стене у Владлена Иоанского висел портрет императора и военного министра.

— А, Вадим! Заходи, заходи, приятно видеть радостное лицо, — адмирал встал, чтобы поприветствовать гостя.

— Взаимно, ваше превосходительство, — Вадим пожал руку.

— Ну, Вадим Борисович, давай без этого.

— Можно и без этого, Владлен Иоасович.

Они сели рядом за рабочий стол адмирала.

— В общем, такое дело, — Горынин постучал по милой фигурке корабля в бутылке, — не дадут тебе строить береговые крепости. «Пущай домики богатеем строит, с него хватит.»

Передразнил адмирал.

— Последнее время, я чувствую удавку в столице. Как будто меня здесь душат, — поделился Вадим, — я вот думаю, может, стоило оставаться на Кавказе, да и сгинуть там.

— Хватит, — Горынин ударил рукой по столу, но перестарался и убрал руки под стол, чтобы скрыть дрожь, — у каждого на пути есть трудности, так что же из-за каждой волны, бросать корабль на берег?

— А большая волна? — осторожно спросил Вадим, на что получил от Горынина кивок в сторону портретов, — ого, волна, такая и смыть может!

— Да нет, та, что поменьше, — объяснил адмирал и махнул рукой на военного министра, — завидует он что ли. Я договорился, чтобы твои фабрики поставляли нам кирпич. А инженеров и строителей мы своих возьмем.

— И на том спасибо.

— И это, Вадим, там все должно быть хорошо, чтобы комар носу не подточил.

— Все будет хорошо, — заверил его Вадим.

— Эх, сейчас бы на охоту, а не вот это все, — разоткровенничался адмирал.

— Так, давайте Есислава позовем и на недельку.

— Да куда там, — отмахнулся Горынин, — как осень началась, у него осколок в спине ныть начал. Ты бы сходил, проведал старика.

— Конечно, только что за осколок?

— Ну, еще с отечественной сидит, зараза, — объяснил Горынин.

— Хм, я понял конечно, загляну. И еще раз, спасибо. С меня причитается.

— Ха, куда ты денешься лис. Только на бал приди, — бросил Горынин вслед уходящему Вадиму.