Часть 2. Наследники Штамейсмара
Камень Смерти
1192 год со дня основания Города Семи Огней. Восток Астамисаса. Пракаланс.
Еще ни разу в жизни Джай не чувствовал себя таким старым. Немощь… беспомощность… усталость, и отчаянно зудящая постылым фоном боль. Дыхание вырывалось из груди с хрипом, конечности, казалось, погружены были в лед. Здесь царили холод и полумрак. Он сидел прислоненный к стене. Округлая гладкая колонна справа не давала ему упасть, видеть источник мертвенно-холодного голубоватого света, благодаря которому помещение не погрузилось в полную мглу, - колонна тоже ему не позволяла, закрывая собой обзор.
С огромным трудом Джай повернул голову, озираясь. Слева и напротив ряды таких же светлых, бледных, неопределенного цвета, колонн, похожих на червей или на корни гигантских деревьев.
Мраморный ледяной пол. Потолок теряется во тьме. Нечеловеческим усилием Джай заставил себя, отодвинуться от стены и выглянуть из-за ближайшей колонны, судорожно хватаясь за нее обеими руками.
Увиденное настолько поразило, что на мгновение Джай позабыл даже о слабости и о боли. В конце длинного мрачного зала, окаймленного рядами столбов, в прозрачной светящейся глыбе в неестественных позах застыли люди… Их было десять. Будучи Целителем, Джай знал, что они мертвы, притом мертвы очень-очень давно. Но, тем не менее, Дары их… жили! Огни их Силы, заключенные в безжизненных телах, замороженные в голубоватой глыбе, обречены были тлеть веками… Отсюда он видел и струящуюся по кругу лазурь внутри того, кто когда-то был Целителем, и зеленые переливы Мастера Роста, и золотое кружево Музыканта, и клокочущую бурю Разрушителя. Вот дрожат звезды на фоне фиолетовой мглы у Пророка… Вот вытянулась серебряными струнами Сила Строителя. Сверкает зеркало Видящего. Отливает железом плотный твердый клубок внутри Укротителя. Рубиновые сполохи Мастера Оружия. А в центре, в теле смуглого невысокого плотно-сбитого мужчины, застывшего с поднятыми как для удара Силы, руками, с перекошенным гневом или… страхом лицом… заключенное в прозрачную сферу рвалось наружу оранжевыми языками пламя Огненосца.
Джай содрогнулся, и, отпрянув, повалился, неловко пытаясь задержать свое падение руками, и в результате больно ударился вначале локтями о пол, потом головой о стену.
Следующие несколько часов он лежал на полу неподвижно не в силах пошевелиться. Казалось, что его огонь жизни поглощается холодным мраморным полом. Даров Джай не чувствовал, хотя его руки были свободны от оков Огненосца. На попытку зажечь освобождающее пламя, которым удалось спастись ему тогда от миильфинны, просто не хватало сил. «Я старик. Я прожил столько лет, сколько не дается ни одному человеку. Мое время пришло…» - мрачно думал он, ощущая, как холодеет тело.
Гулкие шаги, отражающиеся эхом от высоких стен, он слышал несколько минут, прежде чем шагающий приблизился. Джай не приподнялся и не обернулся, чтобы увидеть, кто идет – просто не мог…
- Это место тебя угнетает? – спросил Варик – это был он.
Джай не ответил.
Варик простер руки, Джая воздушным потоком приподняло над полом. Он почувствовал некоторый прилив сил, и когда Варик закончил и снова опустил его на пол, Джай мог самостоятельно сидеть.
Посетитель присел рядом с ним, отрешенно глядя в ту сторону, где, как знал Джай, была глыба с заточенными в ней Мастерами Силы… мертвыми Мастерами Силы.
- Знаешь, от чего умирают Одаренные? – проговорил Варик в пустоту. Его и без того выпуклые глаза, стали почти рыбьими в неподвижном задумчивом взгляде.
Джай молчал.
- От оттока… - ответил Варик сам себе. – Сила, которая поддерживает тело, и дарит наделенному ею дополнительно двести лет жизни, в конце концов, сама же убивает его… Первую половину жизни Одаренного Дар укрепляет его плоть, делая ее нечувствительной к обычной человеческой старости, а вторую половину, сам же ее и уничтожает оттоками. Дар способен жить дольше, чем человек. Но без огня жизни, он не существует. В Одаренном огонь Дара и огонь жизни очень тесно переплетены. Погибает один – не жить и другому… Но не вечно гореть огню человеческой жизни! Увы, не вечно… Ты – исключение из всех правил. Огонь твоей жизни не тухнет, поддерживаемый немыслимым переплетением Путей Дара в тебе. Ты не стареешь ни как обычный человек, ни как Одаренный, не стареешь вовсе. И от старости не умрешь.
- Вы нашли способ, как заставить Дары жить дольше их носителей?- спросил Джай.
- Да. Нашли.
- Зачем?
- Не догадываешься?
- Смутно.
Варик пожал плечами.
- Десять Мастеров Силы, заключенные в Камень Смерти... Десять живых Даров, горящие сквозь века в мертвых телах… А говорят, Создателя не обманешь… - Он сухо рассмеялся, - Тысячу лет прошло… А я помню, как это было, все, до мельчайших подробностей... Наэлла предсказала, что явится Дажд – Огненосец, и с ним те, кто сможет погрузить Штамейсмара в сон. Она видела, что сделали с Атаятаном. Штамейсмару грозило то же… Его, конечно, нельзя было назвать добрым хозяином, и мы хотели избавиться от Древнего, не меньше этих выходцев из северного города. Он был помешан на своих ит-илах. Мы днями напролет, а порой и ночами, создавали этих мерзких существ. Творили новых и новых. Чем отвратительные и кровожаднее они получались, тем больше доволен был Древний. Он хотел, что они жили, размножались, питались, сами по себе. Чтобы их не нужно было поддерживать, нянчиться с ними, как Атаятан нянчился со своими смаргами. И смарги Штамейсмара первыми из ит-илов смогли существовать без нашего участия. Да… они не были такими могучими, умными, воинственными, как слуги Атаятана… но они размножались, как мухи на трупе, получив доступ к человеческому мясу и крови… и никакие Целители, Мастера Роста и прочие Одаренные им для этого не были нужны! Достаточно только… Источника. Это мы вчетвером научились его создавать. И, в конце концов, сделали такой Источник для самих себя. К смаргам Штамейсмара! Мы смогли жить и без него! Без его Круга! Пусть себе спит – а мы живем! И никто нам не указ!
- Ваш Источник? – Джай указал глазами в сторону, где за загораживающей обзор колонной находилась святящаяся глыба.
- Угу… - Варик печально улыбнулся.
- Там те, кто пришел с Даждом?
- Они. И не только…
Он помолчал.
- Был бой. Только мы вчетвером знали все. А Хаем – Мастер Роста, Рудлик – Видящий, Лар – Укротитель, - тоже из Первого Круга Штамейсмара ни о чем не подозревали. Они, как еще некоторые, кого сейчас ты не увидишь здесь… даже кости давно их истлели… сражались, как думали, за Штамейсмара, считали, что наша цель – защитить Древнего. Но нам нужно было другое – создать самый мощный, самый долгоиграющий Источник…
- Так вы и своих?..
- Угу. А чем свои хуже? Нам нужен был набор определенных Даров. От остальных мы взяли кровь, только кровь… Каждый Хтэм знал, что не сдобришь кровью - дела не будет. Наш Древний и нас этому научил. Искусство имен… искусство крови… - Варик бормотал несвязно, он, казалось, говорит сам с собой, а не поддерживает разговор с Джаем.
- Но как бы ни силен был Источник – он истощается. Этот уже еле тлеет. Нужно обновлять.
Варик, словно очнувшись, вдруг повеселел, посмотрел на Джая, улыбнулся:
- В какой позе ты предпочитаешь застыть?
- Думаешь, меня одного хватит? – попытался усмехнуться Джай, хотя его коробило от одной мысли…
- Хватит. Более того, ты – единственный выход. Теперь понимаешь, чтобы мы ни за что тебя не отпустим. Ни за что! Ты – наш шанс!
- Не можете поймать десятерых Одаренных?
- Отчего же, можем. Поймали же когда-то! Не в этом дело. Теперь нужно нечто большее. Мне сложено объяснить тебе все процессы… Я много лет изучал их. Много лет – это звучит как-то не так… Много веков!!! Ты – то, что нам нужно! О таких, как ты, даже Хтэмам не было известно. Представляю, как удивился бы Штамейсмар, встретив тебя!..
- Ит-илов, как ты называешь их, тоже поддерживает этот Источник?
- Ит-илов? Не любишь их? – Варик осклабился. – Я тоже. Мерзость! Но они нам нужны. В них кровь Древнего, он щедро делился ею для их создания. Она в них… как бы это сказать… живая! Она струится по их жилам, она пребывает в этом мире. Нам бы не хотелось, чтобы их развелось слишком много, поэтому мы благодарны тебе за методичное их истребление. Но и полностью уничтожить их мы бы тебе не позволили. Необходимо поддержание популяции… Наследие Штамейсмара!.. Какое точное определение ты дал им… А мы – четверо… Мы – наследники! Все, что мог дать нам Древний, мы взяли!
- Обогатились за чужой счет?
- Платить всегда кто-то должен. Могущество – это строение, которое нужно возводить, и возводить не так, как делает это Одаренный Строитель, отдавшись действию Силы и наслаждаясь процессом, а в трудах, из множества кирпичей, каждый из которых - чужая судьба, чья-то жизнь, чье-то счастье, чьи-то надежды.
- Не увидел там Мастера Перемещений, Погодника, Садовника, Мастера Иллюзий, кажется, и Оружейника не было, не говоря уж о Художнике, Ювелире, Мастере Слов. Такие Дары вам не нужны?
Варик улыбнулся:
- Теперь эта проблема будет решена. Теперь все Дары в полном наборе! И очень компактно! Все-таки Мастер Путей! Художники, Ювелиры, Сплетающие слова… все это хорошо, но не обязательно, а Мастер Перемещений… Тиантор – сам Мастер Перемещений. До сих пор он решал наши проблемы с передвижениями… Хотя, я немного сожалею, что мы не заключили тогда Исчезающего в Камень смерти. Нужно было. Это очень удобно… Как же замечательно, что есть ты! Даже голову не придется ломать, выбирая десять самых полезных Даров... самых необходимых.
- Так вы пользуетесь Дарами из Источника… как Дарами Второго Круга?
- О-о-о! Да ты начитан! Или это Дар Пророка тебе столько всего показал о Втором Круге? Впрочем не важно… Да, Джай, мы можем пользоваться Дарами из Источника, как своими… или почти, как своими… Ты дашь нам больше... думаю, и возможностей, и времени… и того и другого… Насколько хватит твоего огня, Джай?
Он пристально посмотрел на него, как смотрит грайл перед тем, как ужалить, или кивел прежде, чем сжечь.
- Три тысячи… Думаю три тысячи лет… А там, глядишь, родится новый Мастер Путей.
- И для чего?
Варика удивил вопрос.
- Для чего столько? Что будете делать с этими годами? Не надоело?
- Тебе же не недоело? Разве ты не понял еще принципа – с каждым годом острее чувствуется вкус жизни, чем больше живешь, тем больше хочется жить!
Джай промолчал. С одной стороны потому, что отчасти это было правдой, с другой – не так уж и много у него сил на спор…
- Не хочешь узнать, что представляет собой Камень Смерти? Наш шедевр! И знаешь, впервые за столько лет выпала возможность этим шедевром похвастаться перед тем, кто оценит.
- Думаешь, я оценю?
- А как же! Безусловно. Ты ведь его искал. Называл его «очагом». Почти нашел. Подобрался очень близко. И, вероятно, сумел бы его уничтожить. Не сразу конечно, не нахрапом. Повозился бы десяток-другой лет, но что для тебя пара десятков лет? Я знаю, что тебе любопытно. Ты хочешь выведать все подробности, все тонкости. И даже не потому, что надеешься, получив знания, найти лазейку для собственного спасения – из чистого любопытства. Так?
Джай устало пожал плечами. В этот раз, любопытство отступило на второй план, спасение важнее… Но помогут ли ему знания, которыми так охотно готов поделиться этот «наследник Штамейсмара»?
- Твои Дары, как ты заметил, здесь не действуют. Так же как и в миильфинне. Что представляет собой миильфинна? Это, по сути, ходячий Источник, примитивный, не защищенный еще от огня, но довольно-таки действенный, мы создали его за семьдесят лет до Камня Смерти. Источник этот хорош для ит-илов, они всегда рядом с ним. Твари, к примеру, не смогли бы продвинуться на север и наводнить восток Астамисаса, если бы миильфинна туда не пошла. А этот Источник – стационарный, надёжный… Совершенный! С набором лучших Даров! Взгляни! - Варик бодро вскочил на ноги, зовя за собой Джая, ему же так живо двигаться не удавалось, но, тем не менее, он поднялся, держась за колонну, удостоверился, что дрожащие ноги могут его нести, и мелкими шажками последовал по длинному коридору к глыбе с мертвецами.
- Взгляни, - повторил Варик, когда они приблизились, указывая на смуглолицего Огненосца, - это – Мастер Огней! Настоящий Мастер Огней!
- Я вижу… - буркнул Джай, ближе к Камню ему становилось хуже, он думал о том, как бы не упасть.
- Видишь… Да, да… Оцени, Джай! Оцени! Никому из Древних не удавалось то, что удалось нам! Никому! Мы пленили и используем Дар Огненосца! – Он гордо задрал подбородок, засиял торжествующей улыбкой. – Мы взяли все лучшее, все нужное, все полезное и от Древних и от Одаренных! И мы – новые властелины этой земли! А благодаря тебе, править будем дольше, чем Древние! Выходит, что мы не просто наследники Штамейсмара, мы наследники всех Хтэмов!
Он громко заливисто рассмеялся, но тут заметив, что Джай валится с ног, стал серьезен, поддержал его воздухом и поработал Даром Целителя, вливая еще одну порцию сил, благодаря чему Джай смог ясно мыслить.
- Так как вы создали его? – спросил он, глубоко вздохнув, распрямившись, и почти игнорируя головокружение.
- Немного крови Штамейсмара, много крови Одаренных… ну, и сами… Одаренные – как видишь. Основа – миильфинна. Основной творец Камня – Строитель. И его среди нас четверых нет, я – Целитель, Наэлла – Пророк, Тиантор – Исчезающий, Алантей – Мастер Меча. Конечно, тогда у каждого из нас был Второй Круг, но дополнительные Дары – это не то…. Поверь мне – не то! Хотя, тебя это сложно объяснить… Пришлось пожертвовать Касием… Если бы возможно было избежать этой жертвы, нас было бы пятеро…
Джай сейчас мечтал, если не покинуть этот зал, то хотя бы отойти в дальний его конец, подальше от Камня, но Варик увлекся, разговаривая больше с самим собой, нежели с Джаем, и не замечал его попыток отдалиться.
- Касий был одним из лучших Строителей, каких только знал этот мир. Великий человек! Дар его был столь ярок, что даже другие Древние не раз покушались выпить его, не смотря на защиту Штамейсмара. Я имею в виду Эт’ифэйну, она периодически объявлялась около него в теле какой-нибудь красотки, и облизывалась, как кошка на воробья, но Касий имел к ней иммунитет, а Штамейсмар пригрозил, что выпустит ит-илов в Край Тин и оставит Эт’ифэйну без пищи, когда они уничтожат людей. На том попытки прекратились. Касий принимал участие в создании миильфинны, и других Источников. Когда мы задумали Камень Смерти, нам не хватало только Огненосца - и тот пришел сам. Как выяснилось позже, нужен был еще Строитель, готовый отдать жизнь. Дары этих десяти – Варик указал на мертвых Мастеров – остались в них и продолжают действовать через нас, а Дар Касия растворился в структуре Камня. Их Дары – пленники, его – тюремщик! Камень получился, но и Касий, увы, погиб. До последнего он не знал… Да и мы не знали. Только Наэлла…
- И как же теперь без Строителя вы собираетесь… - Джай всмотрелся в перекошенное гримасой боли лицо высокого темноволосого Музыканта, в его серых глазах застыло нечто большее и худшее, чем боль… - поместить меня… туда?
- Тебя интересуют подробности процесса? – весело спросил Варик. – Камень-то уже создан! Заново этого делать не придется, а чтобы просто добавить один «ингредиент» достаточно вот этого увядающего Дара – он указал на крепко сложенного коротышку с угловатым лицом – мертвого Строителя, в котором серебрились вполне живые и активные нити Силы.
– Видишь, там, в центре есть свободное место – оно никому изначально не предназначалось, но так вышло… Сообразив, что творится нечто необычное эти десятеро прекратили драться друг с другом и попытались разбежаться в разные стороны, оставив центр пустовать. Мы выплавим в Камне цилиндрическое отверстие, - Варик оценивающе присмотрелся к Джаю, - этак футов шесть – шесть с половиной. Поместим тебя в жидкость и заставим эту жидкость застыть навеки. Не волнуйся, все будет быстро. Насколько это больно, я не знаю. Эти долго не мучились. Может несколько мгновений, может пару минут... Потом ты умрешь, а Дар останется. Дар Мастера Путей! Лучший из всех возможных финалов твоей жизни, растрачиваемой попусту.
Джай не выдержал, он отвернулся и медленно побрел в конец зала, не задумываясь над тем, как отреагирует Варик. «Подальше отсюда. Подальше…» Варик рассмеялся, глядя ему вслед, затем догнал, пошел рядом, продолжая разговор.
- Итак, технически все не сложно. Все уже продумано и спланировано. Осталось исполнить! И я никак не могу дождаться этого момента.
- Когда? – спросил Джай, ему казалось, что мертвецы из Камня буравят ему взглядами спину.
- Есть еще одно незаконченное дело… Вернее, нереализованный каприз Наэллы, - Варик усмехнулся. – Сразу после этого.
- И в чем он состоит, ее каприз?
Краем глаза Джай видел, что усмешка Варика стала шире и гаже.
- Об этом я обещался не распространяться, так что, прости, Джай. А на все другие вопросы отвечу, редко выпадает такая возможность: не каждый может знать, а посвященным эта тема порядком поднадоела.
- Посвященные – это вы четверо? Или вас больше?
- Посвященных – четверо. А нас – больше! Есть люди, которые служат нам, как ты догадался. Ливио и Тилик, например. Есть и Одаренные, и немало. Но они не знают, кто мы на самом деле. С Боженом, называемым Истребителем, ты ведь был знаком?
- Так он служил вам? И давно? – эта новость неприятно поразила Джая. Одно дело знать, что тот, кого ты считал другом, просто свернул с верного пути, искусившись возможностями, которые предоставляет княжеская власть, и злоупотребляя ею, а совсем другое – понимать: Айнай служил тому, против чего они боролись. Теперь понятно, как ему удалось приручить миильфинну.
- Не очень давно, - отвечал Варик. – Лет сто – не больше. Уже после того, как ты отправился в Центральную Тарию.
Он помолчал. Джай тоже не спешил спрашивать, и не мог точно сказать, желает ли он знать – слишком неприятно… слишком мерзко... слишком больно и страшно. Почему Дар Пророка никогда не показывал ему хоть каких-нибудь картин, связанных с этой компанией «наследников Древних» или теми, кто им служил? Пятьсот тридцать семь лет он прибывает в полном неведении об «источниках», о Камне Смерти, о четверке долгожителей, которым он со своими полутысячей лет не годится в подметки…
В этом месте, как и во всей этой истории, было множество странностей. Например, его непреодолимая слабость, которую может уменьшать Варик Даром Целителя, при том, что он, Джай, свой Дар Целителя, хоть и ощущает, но не способен использовать, как и многие другие Дары, воздействующие на материю. Но Сила Видящего не блокируется. А вот Дар Пророка – считай, мертв, даже не откликается. Никаких оков на нем нет. Посторонних предметов, которые могли бы быть аналогами оков – тоже.
Джай присел у основания самой дальней колонны, прильнул спиной к ее гладкой поверхности, ощутив неестественно пронзительный холод. Спину обожгло, и он передвинулся к стене.
- Столпы Хтэмов… - Варик посмотрел вверх, туда, где конец колонны терялся во тьме. – Уж их-то соорудили не мы – сами Древние. И очень-очень давно. Ты даже не представляешь, насколько давно! Мы изучали эти штуки, но так и не узнали и десятой части всего… Одно известно наверняка – те, кто не связан с Древними кровью, чувствуют себя здесь очень паршиво. Вот – как ты. Если их не поддерживать, то умирают через несколько дней. Знаешь от чего? От старости! Приведи сюда неодаренного юношу, и он на утро превратиться в старика. Но не это удивительно. Представь себе, здесь единственное на земле место, где Одаренному выпадает шанс состариться по-настоящему! С морщинами, с пятнами на коже, с перекрученными суставами, с выпадением волос! Одаренный – лишенный волос! Дар тоже затухает, гаснет, если его не поддерживать кровью Древних. Но тебе состариться мы не дадим, не бойся. Во имя эстетической красоты, сугубо ради Наэллы, которой будет приятно созерцать одиннадцать мужчин в рассвете сил, застывших в камне, а не морщинистого междуморца. А так, как ты ей по нраву, то, надеюсь, предсмертная мука не слишком исказит твое междуморское лицо, и она сможет любоваться тобою, когда пожелает.
Джай устал. И от его слов, и от этого проклятого места, дышащего Хтэмами, и от собственного страха. Он прикрыл глаза, забился в угол, подальше от колонны.
- Оставляю тебя наедине с воспоминаниями. – Варик собрался уходить. – Обычными воспоминаниями обычного человека, без ярких пророческих картинок. Просто прокручивай в голове свою жизнь, представляй лица людей, которые давно умерли, или еще живы… Человеческая память, порой бередит сердце похлеще Дара Пророка, Джай. Я навещу тебя очень скоро – позабочусь, чтобы ты не умер, не поседел и чтобы не нажил себе здесь лишних морщинок – а то Наэлла меня не простит, а женщины, особенно очень старые женщины, могут быть такими мстительными!
И Варик вышел, посмеиваясь. Высокая массивная дверь совершенно бесшумно затворилась за ним, отрезая Джая от свободы и надежды на спасение. Он остался наедине с тревожными мыслями, и, конечно же (прав был Варик), с воспоминаниями, бередящими душу, а вспомнить ему - было что.
Ветер и ива
1
718 год со дня основания Города Семи Огней. Междуморье. Город Аилак.
Джай появился в маленькой, пустующей обычно комнате. Он всегда выбирал для перемещений одинокое место, чтобы не испугать никого ненароком. Какие знакомые, какие теплые стены этого дома. Он дышит уютом, миром… Он пахнет пирогом, который только что достали из печи… и мятой, из которой Дийна заваривает чай… Еще здесь пахнет ею… Дийной… ромашковая свежесть ее волос… травы… цветы – она так любит цветы… Ее рыжие волосы давно поседели…
Дийна… Джай улыбался нахлынувшим на него воспоминаниям, пробуждаемым знакомыми ароматами, звуками, образами. Вот здесь, в плетеном из лозы кресле, Дийна любила сидеть, качая сына… Алетейс теперь сам может качать ее на руках. «Спой мне, Джай, - просила она. - Или сыграй на цитре» И он брал в руки цитру и играл. Музыка Силы для нее всегда получалась особенной… Дийна… А вот вышитая ее руками скатерть… Столько лет прошло… Он помнит, как она вышивала ее вечерами. Он тогда глядел в окно, и мятежные мысли одолевали его. Он хотел вырваться, уйти… улететь… Но здесь был его дом. Его корни. Его Дийна и сын… А сейчас дома у него нет… кроме этого. Куда он возвращается каждый раз, когда кажется, что мир весь разрушился, когда усталость не позволяет идти дальше, когда больше не можешь… Но здесь давно не пахнет Джаем… Нет ни его вещей, ни его меча… хотя множество предметов, да и сам дом сделаны его руками при помощи Силы или без нее. В этих стенах все-таки осталась его часть…
Джай увидел Дийну со спины, она стояла у обеденного стола, и деловито прибиралась, сметая остатки муки, вытирая гладкую доску, на которой месила только что тесто. Джай знал, что она печет пирог с яблоками, тот почти готов. Сейчас она закончит с уборкой, снимет фартук, развяжет платок на голове, освободив толстую длинную серебряную косу.
Он остановился. Она тоже вдруг застыла. Дийна всегда чувствует, когда он приходит. Она знает, что он в комнате, даже если он двигается совершенно бесшумно.
Она постояла так немного, завела руки назад, развязывая фартук, стянула повязку с волос. Обернулась.
- Джай!..
- Дийна!
Она обняла его, крепко, по-матерински. Но не как мужа… Не поцеловала…
- Здравствуй.
Она постарела. Но лицо ее по-прежнему ему мило.
- Здравствуй.
- Пришел?
Джай кивнул.
- Садись, сейчас пирог будет. Уберу только…
Дийна засуетилась, готовя стол.
- Голодный?
- Нет… Немного…
- Будешь похлебку?
- Пирог. Я дождусь пирога…
- Как ты?
- Хорошо…
Помолчали.
- Был в Городе Огней… - нарушил Джай тишину, совершенно неважным сообщением.
- Огненосцев видел? – совершенно бесцельно спросила она.
- Видел. Ничего в них такого…
- Ха… Конечно, для тебя, ничего… Сам можешь и получше…
- Как Алетейс?
- Хорошо. Его в городе уважают… Третий сын у него родился…
Слова выходили скупыми, хотя было, что рассказывать…
- Ты здорова?
- А-то сам не видишь? – улыбнулась она. – Все у меня хорошо.
Она достала пирог, разрезала, разлила чай, пододвигая Джаю угощение.
Ели молча. Вспоминая, собираясь с мыслями…
- У меня подарок для тебя.
- Хм… И что же ты мне принес?
- Цветок. Вернее куст… вернее отросток… Но я… немного поработаю над ним… и к вечеру у тебя расцветет куст… с розовыми цветами… они чудесно пахнут…
- Ты знаешь, что понравиться мне. Спасибо, – Она погладила его по руке.
Снова замолчали.
- С Алетейсом… с внуками увижусь позже… Ты не их ждешь в гости?
- Нет, - грустно ответила она. – Не жду никого.
- И меня?..
- И тебя не жду, Джай. Больно ждать. Слишком больно.
- Мне нужно почаще появляться…
- Нет, Джай, нет. – Помолчала, вздохнула. - Ты - ветер, что приносит грозы. Я – ива, застывшая над водой. Ветер порой прилетает, чтобы поиграть ее ветвями, иной раз засыпает, притомившись, меж ее листьев. Но навсегда остаться он не может, иначе ветром быть перестанет! Джай, я всегда это понимала. И знай, я не сожалею ни о чем. В те годы, когда я еще не выглядела вполовину старше тебя, те, которые мы провели вместе, я была счастлива, очень счастлива. И… спасибо тебе за это Джай… Ни на что бы не променяла свою жизнь… Ты был моим чудом! Ты был огнем моей жизни! Я засыпала счастливая и просыпалась наполненная радостью… Помнишь, как ты устроил для меня представление из огней в небе? Помнишь? – Она улыбнулась, в глазах сверкнули звездочки, - А жители Тииша подумали, что это тарийские Огненосцы идут на них войной, и стали бить во все набаты? Помнишь, как мы бежали через поле, взявшись за руки, босяком по холодной росе. Бежали и думали, что же случилось?.. Помнишь, как смеялись, когда узнали причину переполоха?
- Ты тогда подвернула ногу…
- А ты меня исцелил. С тобой ничего не было страшно. Помнишь, как ты построил этот наш дом, здесь, у реки? Большой, красивый… Как обставлял его? А потом другие стали строить свои дома вокруг нашего, и вырос целый городок… Помнишь, как тебя хотели сделать главою города? Как ходили за тобой и канючили, а ты прятался от них? А как ты в одиночку покончил с бандой Чафира, когда он высадился на побережье и пришел сюда в поисках добычи со своими головорезами. Тридцать пять человек… Я видела твои глаза тогда… и не узнала… Испугалась, а потом поняла, что это ты… тоже ты… Что ты больше, чем этот городок… Ты не такой, каким знаю тебя я… ты – больше, лучше, сильнее, могущественнее, жестче… Ты более жестокий, чем я думала, более решительный и более великодушный… А потом ты возвел стену вокруг нашего городка и кричал жителям, что если они сами не будут себя защищать, то ты защитить их не сможешь! Они слушали тебя… слова вопреки боялись сказать… Все-таки тридцать пять вооруженных бандита полегли за пару минут у них на глазах… И тогда я поняла, что ты уйдешь… что тебе не место здесь… Ты бродяга… ты ветер, ты можешь сделать больше… намного больше… Не только для меня, для сына, для этого городка, что вырос вокруг нашего дома, - для других! Тех, кого некому защитить… Я знала это… А еще я поняла, что сама я вросла корнями в эту землю, и никуда я не уйду! Я отпустила тебя тогда…
- Ты почти прогнала меня…
- Если бы не прогнала, ты бы карал сам себя все эти годы, метался бы, как зверь в клетке. Твоя Сила разорвала бы тебя изнутри… Разве я не права?
- Права, Дийна… конечно, права…
- И теперь, - Слова даются ей с трудом, слеза заблестела в глазах, она помолчала, - теперь… я тоже… отпускаю тебя, Джай…
- Этого не нужно… Теперь это…
- Джай! Молодое деревцо гнется под натиском ветра… а старое он вырывает с корнем… Понимаешь?
- Дийна! Я не…
- Джай! Я хочу сказать, что мне больно, когда ты приходишь… Все эти годы, я была рада вновь видеть тебя… Но я все старее с каждым днем… Ствол толще, - усмехнулась она, хлопнув себя по бедрам. Тут же стала серьезной, - Корни глубже… Я научилась жить без тебя, сохраняя в сердце воспоминания, которые дороги мне… воспоминания греют… а ты… ты, который не меняешься с годами… ты… бередишь сердце… У нас общие воспоминания из тех дней, которые давно минули… Там был ты и была я – молодая, красивая, смелая… под стать тебе… А что сейчас?..
- Дийна!.. Я гляжу на тебя и вижу ту же…
- Нет, Джай… Нет! Это не так… Может ты и видишь прежнюю меня, или хочешь видеть… но я-то изменилась… очень изменилась… И не спорь! – она жестом пресекла его попытку возразить. – Мне лучше знать! Я очень изменилась. И меня устраивает все… у меня сад, сын, внуки, у меня здесь подруги… Тили и Балила… и Мафа… Всё расспрашивают, как мне удалось вырастить розу такого голубого цвета… сколько не даю им отростки – не принимаются… Твоя роза… Помнишь?
Он кивнул. Эта роза будет цвести лишь в ее саду… лишь для нее…
- Всё меня устраивает… Я счастлива и сейчас. Только по-другому счастлива…
- Без меня… - Джай понимал, и от этого было больно.
- Да… без тебя… Но… когда ты прилетаешь, чтобы тревожить мои ветви… Я бы сорвалась… я бы полетела вместе с тобой… а не могу… Корни глубоки… очень глубоки… Я всегда была такой, Джай. Не твоя здесь вина. Ты – ветер… я – ива у воды… Прошу – улетай… Не возвращайся больше… Только в снах, в воспоминаниях… не наяву… И фокус этот свой оставь…
- Какой фокус?.. – Джай плакал.
- Когда ты смотришь где я, что делаю… Я знаю, ты умеешь… Не подглядывай… Просто улети и забудь.
- Как?.. Как я забуду?
- Забудь, что я еще есть… Юности нашей не забывай. Эта память свята. Это наше с тобой счастье… Я у тебя первая и ты у меня первый… и последний… А вот ты еще будешь любить…
- Дийна!
- Джай! Слушай меня! Позволь мне немного поучить тебя жизни, раз уж выгляжу, как твоя мать!
- Дийна!
- Не спорь!
- Ты всегда учила меня жизни, даже когда была девчонкой с двумя косами и веснушками…
Она улыбнулась.
- Может и так… А ты всегда останешься мальчишкой, Джай, даже когда тебе стукнет сотен пять! Я уверена…
- Сотен пять? Нет… это вряд ли… Столько даже Одаренные не живут…
- Да какая разница?! Где три сотни, там и пять… Для таких, как я, это целая вечность. Хочу сказать, что, сколько б тебе не стукнуло, ты всегда будешь таким. И не только внешностью, это не снаружи – это внутри! Ты будешь ветром… легким, беззаботным, способным на все… крылатым ветром… весельчаком, хулиганом, изменчивым и непредсказуемым… То ты забавляешься, растрепывая волосы девчонкам, час провозившимся с гребнем и лентами, а то нагоняешь грозовые тучи, сносишь крыши и, как тростинки, ломаешь дубы… Ты такой… Джай…
Молчание.
- Взгляни в окно.
Джай послушно подошел к распахнутому окну, что смотрело в сторону реки. Он специально выбирал вид, когда строил этот дом. Дийна, имя которой означало «ива» любила воду, и ивы, словно ее подружки, столпившиеся у воды, радовали ее сердце. Сейчас их вытянутые листья, позолоченные осенью, начали осыпаться…
- Видишь? – спросила она.
- Ивы у реки.
- Да. Когда листья их были свежи и зелены, ветер играл с ними… прилетал… улетал… а листья лишь шелестели и зеленели… Но когда настала осень, листья пожелтели, они едва держаться за ветви… А порыв ветра срывает их и уносит, ускоряя… старость… забвение… приближает зиму…
- Дийна!..
- Джай! То же самое ты делаешь со мной… Мое время чудес прошло. Дай мне насладиться своей осенью, она коротка…
- Дийна… - он целовал ее руки… и плакал…
- Лети… мой крылатый ветер, лети…
- Не умею я летать!
- Еще как умеешь! Лети…
2
Джай поколебался с минуту, топчась на пороге. «Как он меня примет?» Постучал. Шаги за дверью. Открыл мужчина, выше его, шире в плечах, тонкокостный, как вся порода междуморцев, но более коренастый, нежели Джай… Пепельно-серые волосы едва прикрывают виски, черные глаза со вздернутыми уголками обрамлены множеством морщин, седина в короткой бороде… Он застывает на месте, узнав Джая. Медлит. Затем выскакивает на порог и заключает в объятия:
- Отец!
- Алетейс…
Сын приглашает его в комнату просторного красивого дома, который лет сорок назад возвел Джай. Здесь уютно, светло, богато… Вечер. Вся семья собралась. На резном диванчике из дерева сот, разместилась Шена – его невестка, вышивая шелком пестрых птиц в витиеватом узоре. На циновке, расстеленной на полу, сидит за чтением, скрестив ноги, Брай, старший сын Алетейса – он уже юноша, с красивыми чертами, пытливым взглядом, стройный, худощавый. У столика, где в плетеной корзине лежат налитые солнцем виноградные кисти, стоит, пощипывая ягоды, Тен – средний, ему четырнадцать, такой же гибкий, стройный, как и Брай, но глаза быстрые, хитрющие – глаза истинного междуморца. Младший - Билив не месте не сидит, - носился по комнате весенним ураганом, пока Джай не вошел, а увидев гостя, резко затормозил, едва не сбив столик вместе с корзиной и виноградом в ней.
Алетейс суетливо выстраивает сыновей рядком, Шена, поздоровавшись, спешит на кухню, за угощеньями. Джая усаживают на диванчик.
- Мои… - гордо кивает Алетейс на детей.
Старшие пепельноволосые, черноглазые, а младший – его Джай видел лишь один раз, шесть лет назад, тогда мальчику и года не было – рыженький, как Дийна… Он хлопает зелеными глазенками – не узнает.
- Почему ты бросил ее? – говорил Алетейс, в голосе упрек, глаза опущены.
После приветствий, вежливых разговоров о последних новостях, демонстрации умения Билива с Теном петь, а Брая – играть на лютне, после ужина вкусного, сытного, по-домашнему изысканного, после бокала хорошего междуморского вина, их с сыном оставили, наконец, вдвоем.
Джай смотрит на Алетейса и не может поверить, что этот мужчина, выглядящий намного старше его – сын… Он не ощущает своих лет. Нет той мудрости, бремени опыта, которые должны бы прийти с годами. Он знает сегодня больше, чем сорок лет назад, но другим он не стал, чувствует так же… Больно было видеть, как стареет Дийна… Еще больнее – как стареет собственный сын.
- Бросил? – переспрашивает Джай. Алетейс упрекает его в том, что он не возвращался больше к Дийне после их последнего разговора. Она взяла с него клятву. – Она… попросила меня уйти… Настойчиво попросила.
- На самом деле, она настойчиво просила тебя остаться! – голос сына звучит хрипло, видно, что эти слова он долго вынашивал у себя внутри, они долгое время жгли ему сердце, Алетейс ждал с нетерпением того часа, когда выскажет все Джаю в глаза.
- Твоя мать всегда говорит то, что хочет сказать… - отвечает Джай с горечью.
- Говорила… - Слезы? Алетейс судорожно сглатывает. – Говорила… Ее больше нет…
Джай холодеет.
- Когда?.. – только и может произнести он.
- Ты не знал?.. Как ты мог не знать?! Как ты мог не прийти и не исцелить ее?! Как ты мог позволить ей умереть?!
Собственный внутренний голос сейчас кричит в Джае те же слова, опережая Алетейса на долю мгновения.
- Она взяла с меня клятву, - говорит он, едва справляясь с отчаяньем, болью, чувством вины. – Я не должен был… использовать Путь Пророка – смотреть, где она, что с ней…
- И какая же клятва стоит ее жизни?
- Она знала… Я три раза пытался нарушить эту клятву. Я хотел взглянуть на нее, убедиться, что все в порядке, но каждый раз… она как-то знала, чувствовала… оборачивалась ко мне в видении, качала головой и говорила: «Нет, Джай»... Она знала… - Слезы душили, внутри все жгло огнем. Он всегда понимал, что рано или поздно придется пережить это мгновение. Но как же больно его переживать!
- А знаешь, кого она звала в последние дни? Знаешь, чье имя она повторяла? Выйдя из забытья, она принимала меня за тебя и шептала, сжимая мою руку: «С тобой ничего не страшно, Джай!» А тебя… не было… Я ждал – вот-вот ты появишься, почувствуешь, услышишь, как она зовет! Как я тебя зову! Но тебя не было!..
Тягостное молчание… И двое мужчин рыдающих в уютной светлой комнате…
- Когда это случилось? – вновь спрашивает Джай.
- Два года назад… Она болела… Целители Силы ничего не сделали, хотя я отдал им все, что мог отдать… Даже твой огонек… тот с золотыми звездочками внутри… Мама говорила, чтобы я перестал беспокоиться… что так нужно… Почему так? Почему, отец? Почему?..
Джай не знал ответов.
Просьба
1192 год со дня основания Города Семи Огней. Восток Астамисаса. Пракаланс.
Джай открыл глаза. Несколько секунд после пробуждения он надеялся, что все произошедшее приснилось ему, что не было ни Столпов Хтэмов, ни Камня Смерти, ни Варика с его безумными рассказами. Несколько секунд… пока не разглядел в призрачном голубоватом свете лицо склонившейся над ним женщины – Наэлла.
Женщина улыбалась. Джай чувствовал прилив сил, а значит где-то здесь и Варик.
- Достаточно, - услышал он голос Варика.
- Еще немного, - возразила Наэлла.
- Еще немного, и он встанет и все здесь разнесет! – раздраженный тон Тиантора
- Не вмешивайся! - злится Наэлла.
- Глупая бабская затея!
- Зачем ты вообще сюда пришел, Тиантор?
- Да уж не за тем, зачем ты! Я просто не понимаю, почему согласился на все это, как я позволил тебе меня уговорить? Как? Это настолько глупо, что мне досадно даже думать… И я в этом замешан!.. Его нужно немедленно, сегодня же, поместить в Камень! Зачем мы рискуем? Ради чего?! Ради чего все это?!
- Тиантор! Мы уже обсудили все! – Наэлла резко встала, и Джай увидел, как ее безупречный профиль сблизился с резким ястребиным профилем Тиантора, чтобы выплюнуть тому в лицо гневные слова: - Ты уже дал согласие! Подло и малодушно менять решения сейчас!
- О-о-о! Паэ-э-эла-а-а!!!! – отчаянно взвыл Тиантор, возводя руки к небу… вернее к той тьме, что была здесь вместо неба… - Хоть ты, Варик, понимаешь, зачем это ей? Может, объяснишь?
Наконец-то Джай увидел и Варика – тот стоял справа, ближе к колонне простирая ладони в его сторону, сила Целителя текла через них лазурными нитями, вливаясь в ослабевшее тело Джая. Варик равнодушно пожал плечами, отвечая Тиантору:
- Женщины.
- Я и говорю – глупая бабская затея! Все, я ушел! Делайте это без меня. И поскорее! Я надеюсь, что сегодня мы уже закончим!
Он пристально посмотрел на Наэллу, затем на Варика – тот снова пожал плечами, - и исчез в тумане перемещений.
- Он сможет? – спросила женщина.
- Не знаю. Ничего о таких, как он, достоверно не известно.
- Может… не в этом месте? Оно на него плохо влияет… Ведь так? – Наэлла явно нервничала.
- Как ты удержишь его в другом месте? Если не здесь, то нигде. Еще немного – и он почти как новенький. Уверяю тебя, как Целитель, физически он сейчас в полном порядке. Дары действуют слабенько, активные – вовсе блокированы, но тело – как у юноши.
Варик опустил руки, выдохнул, словно после тяжелой работы и, посмотрев на Джая, не спешившего вставать, гадко осклабился ему.
- Знаешь, Наэлла, - он подошел ближе к союзнице, доверительно наклонился к ней, - Тиантор в чем-то прав. Затея… мягко скажем, не из гениальных…
Она обожгла его взглядом.
- Окончен разговор! Уходи! Помнишь, когда ты нуждался в моей помощи? Помнишь, когда бредил Аривой? Мне тоже казалось глупым твое мимолетное увлечение неодаренной, но я помогла – я отыскала ее для тебя!
- Арива… - мечтательно протянул Варик, улыбаясь. – Прекрасный цветок! Цветок, что распускается только на одну ночь… Таков короткий век неодаренных… Ладно. Не стану спорить. У тебя два часа. После этого ему снова потребуется исцеление. Я бы хотел, чтобы его Дары в Камне сияли ярко, как никогда.
- Я тоже этого хочу. Иди.
- Ухожу.
- Уйди же ты, наконец!
Варик смеялся, следуя к выходу.
Джай сел. Он и в самом деле чувствовал себя почти хорошо. Хотя это место угнетало. Чего от него нужно этой женщине? «Глупая бабская затея»?
Она нервно прохаживалась туда-сюда, заложив руки за спину, время от времени поглядывала на Джая, и учащенно дыша.
Джаю надоело. Он уж было открыл рот, чтобы спросить ее прямо, но тут Наэлла резко остановилась, пристально посмотрела на него и произнесла голосом сдавленным, каким-то жалобным…
- Помоги мне!
- В чем? – удивился Джай.
- Мне нужен… - она отвела взгляд, снова заметалась, опять остановилась, наконец, выговорила: - …ребенок!
Джай рассмеялся, а Наэлла вспыхнула, ее смуглые щеки, казавшиеся бледными в этом свете, стали темнее.
- Наэлла… Это… - он не знал, что сказать.
- Ты можешь мне это дать! – требовательно заявила она.
- Почему ты так решила? Ты же знаешь, сколько лет мне и тебе...
- У тебя могут быть дети! Ты не стареешь!
- Наэлла… Причем здесь я?
- Ты можешь мне это дать! – повторила она.
- Это может дать тебе любой мужчина… ну, почти любой. И не обязательно тот, кого вы собираетесь убить.
- В том-то и дело - не любой! – возразила женщина, остановившись, наконец, окончательно и присев на корточки около него. – Только ты! Думаешь иначе, я бы просила?
Он устал.
- Вы ненормальные! Вы безумцы! Вы выжили из ума! Это от старости? Я очень надеюсь, что этот мир отпустит меня раньше, чем я лишусь рассудка, подобно вам!
- Неужели тебе трудно? Я могу раздеться…
Его смех больше походил на рыдание.
- Наэлла! Вы хотите убить меня! Убить изощренным и извращенным мерзким способом! Оставив в живых мой Дар! Заставив служить его тому, против чего я боролся всю свою жизнь! Заморозив меня вперемешку с миильфинной и кровью Штамейсмара! Худшей судьбы я бы себе не выдумал! А отсутствием фантазии и изобретательности никогда не страдал. И ко всему этому ты желаешь еще и изнасиловать меня? Это слишком, Наэлла!
Она ничего не отвечала, сидела, обхватив себя руками и стиснув зубы.
- Почему ты упрямишься? – наконец сказала она.
- Ты называешь это упрямством?
- Тебе недолго осталось жить, отнесись к этому, как к последнему… наслаждению. Как к прощанию с этой жизнью… Ты, Джай, всегда относился к таким вещам… с легкостью… Это просто… игра… просто… развлечение… отнесись к этому так… - Возможно она заранее приготовила подходящую речь, да вот только не может сейчас ее произнести должным образом. – Конечно… я виновата… Нужно было по-другому… Сейчас я возьму себя в руки и…
- Наэлла. Это место – худшее из всех возможных вариантов. Ты бы еще на кладбище предложила мне…
Хорошо хоть, что отсюда, где он сидит, ему не видно Камня и застывших в нем мертвецов… Скоро он станет одним из них…
- Зачем тебе этот ребенок Наэлла?
- Нужен!
- Я не понимаю. Дело ведь не в мужчине, а в тебе… Так? Что толку, если…
- Я знаю, что все получится! – резко оборвала она.
- Откуда?
- Я – Пророчица! И Варик…
- Ты что? Навыдумывала себе, что родишь от меня нового Мастера Путей?
Она промолчала, и Джай решил, что прав.
- Наэлла, я тоже Пророк… До этого места я способен был заглянуть в «завтра» и не раз проделывал это… Новый Мастер Путей родится очень-очень не скоро! Не от меня! Я уж точно это знаю!
- Мне не нужен Мастер Путей. Мне не нужен Одаренный! Обычный ребенок… - По ее щекам побежали слезы.
- Так возьми любого сироту, хотя бы того, кого лишили родителей ваши ит-илы, и воспитай! Хоть одно доброе дело сделаешь!
- Мой ребенок! Мне нужен МОЙ ребенок!
- Чтобы видеть, как он старится и умирает? Ты ведь переживешь его в любом случае, даже если это будет Одаренный. Будешь приводить его сюда, и показывать Камень? «Вот этот междуморец в центре – твой папаша»? Клянусь, если вам все-таки удастся запихнуть меня в этот камень, я застыну в самой нелепой позе, в какой только возможно, и буду улыбаться…
Она приблизилась вплотную и поцеловала его со страстью женщины одержимой своей идеей. Джай отстранился… хотя поцелуй нельзя было назвать неприятным… Глупой и неестественно мерзкой была сама ситуация.
- Прекрати!
Она была настойчива.
- Хватит, Наэлла! – Джай раздраженно поднялся на ноги, подхватил сброшенный ею плащ и накинул на обнаженные, уж было, плечи. – Наэлла! Подумай, какая судьба ждет твоего ребенка! Подумай, что он будет чувствовать, когда узнает правду! Я не допущу этого.
- Джай… Я ведь могла бы и не говорить тебе, но я верила… и по-прежнему верю, что ты поймешь.
- Я не пойму. Это отвратительно!
- Что в этом отвратительного? Разве я выгляжу, как старуха?
- Нет, не выглядишь. Ты очень хороша. Но не в этом дело.
Джай, пересилив свое чувство ужаса и брезгливости, вышел из-за колонны, указывая рукой на глыбу с мертвецами.
- Вот – что отвратительно! Их Дары, которые горят, чтобы поддерживать мерзкое наследие Штамейсмара и его наследников! И ты – среди этих наследников! Ты связала себя кровью! Ты предала огонь жизни, Наэлла! Из-за тебя умерли тысячи людей. Детей и взрослых. Ты создавала смаргов, гипоков, кивелов, кайфтайфов, грайлов, пионтов, миильфин и прочих! Ты, и твои сообщники живете, как паразиты – за чужой счет, за счет чужих жизней! Кем ты сделаешь этого ребенка?
Наэлла вдруг безвольно осела, прислонившись к белесой колонне, и зарыдала… тихо, тоскливо, безутешно…
- Я никогда не была матерью… - говорила она сквозь слезы,- Я связала себя со Штамейсмаром в очень юном возрасте. Если бы не связала – он бы убил меня. Я не знала, что эти узы не позволяют иметь детей…. Я не знала… Нам удалось освободиться от него, создав Источник… Но и это не помогло… Я по-прежнему бесплодна… Но ты… ты… мог бы… Если бы ты еще до вечера оказался в этом Камне, твоя Сила стала бы доступной для меня… я бы стала такой как ты… смогла бы выносить и родить этого ребенка… Я проверяла вероятность – она очень велика! И Варик сказал, что это возможно… Я надеялась… Я… бы все отдала… все…
Джаю было жаль ее. Но не настолько…
- Наэлла, я сочувствую… Но попробуй мыслить здраво…
- Мыслить здраво?! – она резко подняла голову, вытерла слезы, встала. – Ты говоришь о здравомыслии? А ты помнишь Тэй?
Джай помнил. Он судорожно сглотнул и скрипнул зубами, глядя в покрасневшие от слез глаза Наэллы.
- Ты здраво мыслил тогда? Ты хорошо подумал перед тем, как отдать в ее руки такую власть? Помнишь, что она делала?
- Тэй, - с трудом вымолвил Джай, - больше нет!
- Она изуродовала девушке-служанке лицо только за то, что ты улыбнулся ей. А другую, которая не скрывала симпатии к тебе, приказала изнасиловать и убить отряду своих солдат! Но это - малость, по сравнению со всеми ее злодеяниями! И это ты дал ей целое княжество, власть над простыми людьми, целую армию в распоряжение! Она правила огромной провинцией в Междуморье! А кто установил такое правление? Ты обвиняешь меня в людских несчастьях? А разве твои руки, руки того, кто посадил на трон… вернее даже не так – кто сотворил трон для своей возлюбленной – жестокой бестии, - чисты? Ведь эти две девушки были не единственными ее жертвами! Скольких она погубила? У нее была собственная пыточная. И в любовных утехах она была безудержна и ненасытна. А верность, на смотря на то, что сама была безумно ревнива, хранить не считала нужным! Разврат, пытки, смерть, плач, убийства, насилие – вот, что наполняло возведенный тобою прекрасный замок! Тэй – в короне, которой позавидовали бы и Огненосцы, восседала там! Тэй, чей любой каприз ты готов был тут же исполнить! Тэй, чье имя сладостно повторяли твои уста. Тэй – ради которой билось твое сердце! А ее руки были по локоть в крови! Но она, неодаренная не смогла бы убить стольких людей, искорежить столько судеб, если бы ты не дал ей власть! Когда в головах ее подданных зарождалась мысль о поднятии бунта и свержении жестокой княгини, ей стоило лишь упомянуть твое имя! Всемогущий Афехолл! Так ты тогда назывался? Люди боялись тебя, как огня, думали, что ты с ней заодно. А разве не было так?
- Я не знал… - Джай скрежетал зубами от бессильной злобы.
- Не знал? Ты же Пророк!
- Я не знал!
- Ты доверился ей. Своей безумной любовью ты погубил столько жизней! А теперь учишь меня благоразумию? Ты не знал? А когда узнал? Что произошло, Джай? Что сделал Афехолл? Он оправдал людской страх перед ним! Он возвел руки и поднял такой шторм, какого Междуморье не знало еще со дня сотворения. Афехолл разрушил и свой замок, и город, выросший вокруг! Ты – благородный Мастер Путей, исцеляющий умирающую в бочке бродяжку и приносящий щенков мальчишке, ты – кого сегодня называют Астри Масэнэссом, веря, что он придет на помощь и спасет любого, ты – погубил вначале своей любовной страстью, а затем своим гневом целый город! Ты видел, как рушился твой замок? Ты видел, как под руинами погибла Тэй, но ты, увлеченный жаждой мести, не заметил, как гибли и ни в чем не повинные люди, как лишались они крова над головой, как бежали от тебя… Уже не от Тэй – от тебя! На край земли! На север! Из милого их сердцу Междуморья! Прочь! Подальше от тебя! Ветер, приносящий грозу! Впрочем, не просто ветер – шторм, ураган, смерч! За счет других, - говоришь? Каждый из нас заботится только о себе! Только о себе самом, оправдывая эту заботу чем угодно. Ты - своей спасительной миссией, я – желанием стать матерью. Но ты помогаешь слабым неодаренным людям лишь по одной причине – чтобы заткнуть вопящий внутри тебя голос совести! Ты знаешь, что виновен! Тебе не отмыться, Джай! Так что не учи меня! И не суди!
Успокоиться, взять себя в руки и ответить, Джаю удалось не сразу. Перед глазами мелькали образы: ярко-голубые глаза Тэй, в которые он смотрит, с ужасом понимая, что любви там нет и никогда не было… страх… только страх… Развалины, по которым гуляет ветер, заливает море… Наэлла права, он поднял тогда шторм, какой еще не знало Междуморье. Он тогда не контролировал себя… он сам был этим штормом, бездумной разъяренной стихией…
- Я человек, Наэлла. Просто человек, и никогда не желал быть кем-то большим.
- Обладая таким могуществом, ты уже не можешь быть человеком, Джай!
- Тем не менее… я им остаюсь. С чувствами, свойственными человеку, со страстями, обуревающими всех смертных, с ошибками…
- Но твои ошибки, Джай, стоят намного дороже, чем ошибки обычного человека! Так что оставь свою песню о том, что ты – простой смертный. Песня может и красива, и кое-у-кого вышибает слезу, но не у меня.
- Я не связывал себя со злом, Наэлла! Я ошибался, но никогда не делал осознанного выбора в пользу тьмы!
- Значит, такое утешение ты нашел для себя?
- О чем наш спор? – устало произнес он. – Мы не сможем ничего друг другу доказать. Но и добиться от меня желаемого тебе таким способом не удастся. Я знаю, ты не отступишься, но и я не отступлюсь. Прав был Тиантор, когда говорил тебе, что нужно было подобраться ко мне раньше, не открывая своего истинного лица. Тебе ведь прекрасно известно, что Пророк далеко не все видит и замечает – могло получиться… Но не сейчас!
Она молчала.
- Ответь, Наэлла, откуда ты знаешь все обо мне? Знаешь даже то, что сам я почти забыл? Неужели все-таки прочла по крови?
Она молчала.
- Ведь когда я умру в Камне, тебе тоже будет несладко. Ты рискуешь…
- Я знаю, чем рискую!
- Прочла.
- А если и так?
- Если так, то я удивлен. Ты хорошо держишься. Я думал, что Пророк, которого угораздит «прожить» таким образом мою жизнь, будет чувствовать себя намного хуже.
- Откуда тебе знать, что я чувствую?.. И может ли быть хуже?.. Особенно теперь, когда ты оказал мне в самой простой и ничего тебе не стоящей просьбе…
- Эта твоя… просьба стоила бы мне очень дорого, Наэлла, и не одному мне. Могу тебя утешить. Есть вероятность, что получив доступ к моим Дарам в Камне, ты сможешь стать матерью и от другого…
Она сверкнула глазами, видимо, загорелась надеждой… Зря он это сказал, теперь они ускорят дело, и он окажется в той глыбе еще раньше, чем предполагалось, то есть практически сейчас! Впрочем, ожидание гораздо хуже смерти.
- С тобой вероятность больше, - вяло возразила она.
- Тебе так хочется малыша с пепельными волосами и черными глазами, - усмехнулся Джай, - большинство моих детей наследуют междуморскую внешность.
- Мне совершенно все равно, как он будет выглядеть… Важно лишь, чтобы это был мой ребенок.
Наэлла запахнула плотнее свой плащ и направилась к выходу. «Неужели мне удалось заставить ее отказаться от своей идеи?» - с недоверием думал Джай, глядя ей вслед.
На самом пороге она остановилась и произнесла, не оборачиваясь:
- Варик знает нужные травы, которые заставят тебя не думать ни о чем больше… Я получу желаемое так или иначе.
«Не удалось…»
Где Астри Масэнэсс?
1192 год со дня основания Города Семи Огней. Восточная Тария. Город Тирайка.
Плая и Лаинэс идут впереди. Они на взгляд Риэны похожи, словно сестры, к тому же имеют одинаковые прически, схоже одеваются и двигаются. Их длинные, до самой земли серебряные косы, одинаково колышутся при ходьбе, и Риэнна завороженно смотрит на них. Единственное отличие – Плая почти на голову ниже Лаинэс.
Огненосица обернулась и сделала Риэне знак, чтобы та притормозила и, отдалившись, шла на расстоянии. Будут секретничать. Часто так делают. Приемлемое, по их мнению, расстояние – тридцать-сорок шагов. Разговаривают приглушенными голосами, но Риэна все равно их слышит, эта способность у нее с того дня, как развернулся Дар. Не у всех Алых такая есть. Ей не интересно подслушивать… но она слышит! А если отстать еще на десяток-другой шагов, то Риэна потеряет этих двоих из виду, а она все-таки в ответе за их безопасность.
- Его нет в городе, - низкий голос Лаинэс. – И Оружейники все попрятались. Единственный след – госпожа Кичиниц, и тот оборвался… Он не появляется там. Хотя я надеялась, что он приведет к портнихе девочку.
- Ты уверена, что Кичиниц расскажет, если он появится?
Они говорят об Астри Масэнэссе - излюбленная, в последнее время, тема для секретов, навивающая на Риэну жуткую тоску.
- Конечно, расскажет. Она не видит смысла скрывать что-либо.
- Ты оставила ему письмо?
- Нет. Не нужно.
- Может, ты и права… Не стоит. Спугнем.
- Что ты намерена делать, когда поймаешь его? Его не так просто удержать. Оковы?
- Надеюсь, что до этого не дойдет. Он может быть благоразумен. Масэнэсс приходил к Таилю и просил помощи. Предлагал восточные земли освоить для Тарии. Но Таиль, глупец, не поверил, что он Мастер Путей.
- Таилю только тридцать пять – он мальчишка, и мыслит, как мальчишка, не смотря на то, что один из Семи.
- Да, Лаинэс. Это так.
Наэлла обернулась, еще раз удостоверилась, что Риэна достаточно далеко.
- Риэна выведет нас на него.
Риэнна навострила уши. Это еще, что за новости?
- Пророки видели ее с Масэнэссом. Возможно, это время еще не настало. Но когда настанет, она нас к нему приведет
- Хм, - теперь обернулась и Лаинэс, смерив Риэну оценивающим взглядом. – А я все ломаю себе голову, зачем она тебе понадобилась. Ты уверена, что Пророки видели именно ее?
- Да. Один нарисовал ее портрет. Вначале я думала, что она лжет, будто не знакома с Масэнэссом. Но нет. Просто еще не время...
- Мастер Баитан жаловался, что с этим Астри ему безумно трудно. Он ничего не видит ясно, словно глядит в озеро, в котором кто-то мутит воду.
- Не один Баитан таков, все Пророки плачутся мне постоянно, что не видят Масэнэсса. - Плая продолжала с озорной усмешкой в голосе: – Ты уже нашла дорогу к сердцу своего Пророка?
- Это он нашел дорогу к моему, - рассмеялась в ответ Лаинэс. – Он такой молоденький. Признаться честно, я по нему уже соскучилась. Жду не дождусь дня нашей встречи.
- Если ты хочешь спросить, сколько нам еще куковать в этой Тирайке, то я знать не знаю, - Плая вздохнула. – Но и ехать в другое место, смысла нет.
- Ответь мне. Если можешь, конечно. Зачем вам этот Масэнэсс? Вы уже который состав Совета на его веку, и не с кем из Огненосцев до сих пор он не сотрудничал. Неужели сейчас станет, да еще и на ваших условиях?
- Ах, Лаинэс! Ты так любопытна. И хочешь выведать все государственные тайны. Не будь ты моей давней подругой, почувствовала бы на своей шкуре гнев Огненосицы! – весело отвечала Плая. – Астри Масэнэсс – уникальный случай. Такого, как он, никогда не было, и, как утверждают Пророки, больше никогда и не будет. Он должен быть с нами! Сколько подобный Мастер мог бы сделать для Тарии! Сочетание Даров, доступное лишь ему, открыло бы перед нами совершенно новые горизонты. Ему около пятисот лет, но он не стареет… Совершенно!.. Даже как мы с тобой… Это всегда меня удивляло. Недавно перечитывала записи Советника Тауша, который встречался с Масэнэссом в девятьсот восемьдесят пятом году, и нашла любопытный факт: на тот момент нашему Мастеру Путей было триста тридцать лет и у него имелась беременная жена.
- В триста тридцать?..
- Да!
- Она родила?
- Нет, она погибла при трагических обстоятельствах… Несчастный случай... Астри Масэнэсс, обладая таким могуществом, мог бы хорошо послужить Тарии, а не растрачивать свой уникальный Дар на эти дикие земли. Наш долг – образумить его.
- О, да! Но, милая Плая, нам с тобою не по двадцать лет, чтобы не понимать, как трудно кого бы то ни было образумить. Особенно мужчину! Особенно мужчину прожившего столько лет!
«В какую игру они играют?» – думала Риэна. Значит, дело вовсе не в том, что могущественная Огненосица посочувствовала несчастной, загнанной в угол девушке, уроженке Иана. Плая нашла для нее слова утешения, но при этом преследовала лишь одну цель – найти Астри Масэнэсса. Риэна – для нее лишь средство. Ей не нужна ни ее охрана, ни ее служба… ничего, кроме той тропинки судьбы, которая когда-нибудь приведет ее к Мастеру Путей. Риэна не верила в эти пророчества. Ей нечего делать рядом с Астри Масэнэссом. Она знать его не знает, и не стремиться узнавать! Досадно. Как же досадно, что ты – только средство. Ей захотелось прямо сейчас свернуть в какой-нибудь переулок и уйти своей дорогой, подальше от Советницы, от ее подруги Видящей и от всех их делишек…
Риэна топала за парочкой высокопоставленных сплетниц, стиснув зубы. Она ненавидела это равномерное покачивание их седых кос! Ненавидела их голоса, которые по-прежнему слышала! Ненавидела разговоры! Сейчас они рассуждают об урожае в центральной Тарии, не забывая перемывать косточки какому-то Мастеру Полей Торису, а также его жене и великовозрастным детям.
Зачем Совету Астри Масэнэсс? Он нужен им так сильно, что одна из Семи оставила все дела и примчалась в провинциальную Тирайку, чтобы выслеживать его здесь, подобно охотничьей собаке. Неужели, все, что говорят о нем – правда? Неужели он может и исцелять, и сражаться, и перемещаться, и даже извергать огонь посредством Силы? Риэна все равно не верила. Глупо. Все это глупо. Ее волнует только один вопрос: какая роль во всех этих делах принадлежит ей? Кто она? Приманка? Сломанная веточка, по которой охотник-следопыт делает вывод, что здесь проходил олень? Кто?
Она нехотя заставила себя послушаться нового знака Плаи и подойти ближе.
- Пойдешь на улицу Сирот, найдешь торговца тканями Драка Миица. Он живет в каменном доме около городского колодца. Передашь ему на словах: «Хорошая торговля нынче в доме Бава, проверь цены». Поняла?
Риэна кивнула.
- Не перепутай слова, - язвительно вставила Лаинэс.
Риэна не удостоила ее взглядом.
- После, можешь быть свободна, до вечера - продолжала Плая. – В гостиницу вернешься, когда начнет темнеть, не позже.
Риэна поклонилась кивком головы и поспешила исполнить поручение. Ее усердие связано было не с желанием угодить Плае, а с тем, что скорее закончив дело, она скорее освободится.
Длинное зеленое, в цвет глазам, платье путалось под ногами. Риэна не любила платьев, но Огненосица настаивала, чтобы она одевалась, как женщина, и ничем не выдала свои способности. В платье ко всему прочему трудно было прятать ее арсенал метальных ножей. И с этим нарядом следовало надевать не сапоги, а туфли – тоже в ущерб для снаряжения.
Она шла быстро, и ее сопровождали недвусмысленные мужские взгляды. Риэна чувствовала, как время от времени, когда эти взгляды становились особо сальными, внутри поднимался рубиновый сполох, пробужденный гневом.
- Хорошая торговля нынче в доме Бава, проверь цены. – Не имеющую для нее никакого смысла фразу, Риэна выпалила на одном дыхании, глядя прямо в крысиные глазки Драка Миица.
Тот побледнел, затем покраснел, затем крякнул, пролепетал:
- Да горит пламя Совета, - сунул в ладонь Риэны серебряный огонек и закрыл дверь перед ее носом.
Теперь спешить было некуда. Если мгновение назад ей хотелось, чтобы время мчалось быстрее, то сейчас желание ее изменилось – пусть бы до сегодняшнего вечера, когда ей нужно будет вернуться к Плае и Лаинэс, оставалось еще года два…
Риэна пошла по улице Сирот прямо, туда, где заканчивался город и начинался лес. Туда, где много деревьев, и почти нет людей… Как же хочется поразмышлять в одиночестве!..
Немногочисленные прохожие, встречающиеся ей на пути, не смотрели на Риэну, а спешили по своим суетливым делам, но вот вдалеке показалась знакомая фигура. Риэна подавила в себе желание свернуть в переулок – непременно ведь затронет!..
- О! Риэна, деточка! Как тебе идет платье! – кого не ожидала встретить в этих местах, так это госпожу Кичиниц, та, видимо, возвращаясь из леса, тянула достаточно объемистую корзину с ягодами. – А я вот пирог решила испечь. Давно тебя не видела, куда это ты пропала? Анса у меня бывает, все время вспоминает о тебе. Теперь у нее другой телохранитель – строгая такая дама.
- Я поступила на другую службу.
- Пойдем ко мне, - предложила Кичиниц, - пойдем. Я тебя угощу. Поболтаем.
Риэна никогда не заботилась о том, чтобы отказать вежливо. Впрочем, от Кичиниц легко будет отделаться, достаточно сказать, что она спешит по поручению.
- Расскажите мне об этом Астри Масэнэссэ? – вдруг попросила Риэна, вместо того, чтобы попрощаться и идти своей дорогой.
- Конечно, деточка. Все как есть расскажу. Идем!
И они пошли к дому-мастерской пожилой швеи неспешным шагом, болтая, словно две кумушки. Риэна беспрестанно ругала себя за принятое решение. Зачем было соглашаться, когда она могла пойти… А куда бы она пошла? В лес? Чтобы побыть в одиночестве? Одиночество, в последнее время – лучшее ее развлечение. Впрочем, пироги с ягодами она любит… Она не задержится у Кичиниц, выпьет чаю, попробует выпечку, узнает, кто же все-таки такой этот Астри и уйдет… И у нее останется еще достаточно времени для того, чтобы побыть одной.
- Что ты хочешь о нем узнать, деточка? – спрашивала Кичиниц, управившаяся наконец с пирогом и присевшая за стол напротив Риэны.
Риэна с удивлением подумала, что ей вовсе не хочется уходить из этого уютного дома. Госпожа Кичиниц не так уж и назойлива со своей болтовней, как это казалось ей раньше, когда они обсуждали что-то с Ансой.
- У всех на устах этот Астри Масэнэсс, - отвечала она на вопрос портнихи, потягивая приятный травяной чай,- рассказывают всякие небылицы, а кто он на самом деле?
- Никто тебе не скажет, Риэна, кто он на самом деле. Мастер всех Путей – вот и все. А еще, человек он хороший… Любому поможет. Моего сына он спас, просто так… мимо проходил и спас ему жизнь. И девочку ту… Оеллу. Видела бы ты, какая она была исхудавшая, грязная. Я верю, что он о ней позаботится. Знаю. Добрый он человек. Такие редко случаются. А к тому же – сильный, могущественный… А ведь чтобы человек был и сильным и добрым одновременно – такое бывает еще реже. Вот живет у нас в Тирайке один Мастер Силы - Целитель Олзин Тар, великий, говорят Целитель… Да только никого Тар задаром ни разу не исцелил. Равнодушно может пройти мимо умирающего бедняка, и даже не взглянет в его сторону. А к тому, кто ему платит, мчится среди ночи, чтобы царапину вылечить или от расстройства желудка избавить. Астри – он другой. Совсем другой. И денег никогда не возьмет - напротив… Вот!.. - она встрепенулась, о чем-то припомнив, встала, подошла к столику, где лежали отрезы тканей, булавки, ножницы, пуговицы, ленты и прочие предметы, без каких швее не обойтись, взяла небольшую лакированную шкатулку.
Госпожа Кичиниц осторожно приоткрыла крышку, показывая маленький, сияющий, как солнышко, шарик. Она положила его на ладонь, протягивая Риэне.
- Вот. Знаешь что это?
Риэна взяла огонек, ощутила пальцами исходящее от него приятное тепло, и завороженно глядя вглубь мягкого белого света, ответила:
- Нет.
- Это Перл Огненосца! Очень дорогая вещь. Знающие люди говорят, то он стоит около пяти тысяч пламеней.
- Неужели? – удивилась Риэна.
- Создать такой под силу лишь Огненосцу, а Огненосцев так мало. Я слышала, что Советники из Семи носят венцы, в которых такие огоньки – и это настолько красиво, что сердце перестает биться.
- Думаю… преувеличение… - пробормотала Риэна, хотя сама не могла оторвать глаз от Перла, и вернула его Кичиниц нехотя, наверняка, венец с множеством таких огней производит еще большее впечатление.
Портниха спрятала огонек в шкатулке, и в комнате сразу стало как-то темнее.
- Он так дорого стоит, а вы его не продаете? Отчего? Могли бы жить на такие деньги и не работать…
- А куда без работы? – рассмеялась Кичиниц. – Без работы я совсем от тоски помру. Сыночек мой уехал, невестки и внуков еще нет. А так я при деле. А огонек мне дорог, как память. Да и шить по вечерам при его свете мне нравиться – лучше, чем свечи.
Риэна непонимающе пожала плечами и задумалась - стала бы она продавать огонек, будь такой у нее? Наверное, нет. А с другой стороны – пять тысяч пламеней!..
- Только имя это – Астри Масэнэсс – не настоящее, - неожиданно заявила Кичиниц.
Риэна удивлено глянула на нее.
- Я вижу, что ненастоящее… - вздохнула женина.
- Он весь кажется мне ненастоящим, - отозвалась Риэна.
- Но, тем не менее, ты интересуешься им, - швея улыбнулась, потянулась за пирогом.
- Просто любопытно… - Риэна сделала вид, что все ее внимание поглощено алым платьем на деревянной фигуре, стоящей у окна, чуть правее от госпожи Кичиниц. Риэна не стала бы интересоваться этим Масэнэссом, не услышь она сегодня разговор Плаи и Лаинэс. Кто виноват, что ее втянули в эту безумную погоню? Пророки… Да, Пророки, рассмотревшие ее в будущем, увидевшие смутный ее образ, или, может даже, не ее, а женщины со схожей внешностью, рассказавшие об этом помешанной на поимке Мастера Путей Плае. И ее, Риэны, невезучесть, заставившая оказаться ее в ненужное время, в ненужном месте…
- Платье нравиться? – Кичиниц заметила ее взгляд. Пусть лучше думает, что Риэна без ума от шелка и кружев, чем от Астри, как большинство тирайских девушек.
- Да… красиво…
По-прежнему глядя на платье, Риэна заметила движение за окном. Окошко выходило во внутренний дворик, так что это не мог быть случайный прохожий. Может, ветер шевелит ветви яблони?
Движение повторилось, и на этот раз Риэна ясно рассмотрела чью-то макушку… Странную макушку, поросшую щетиной рыжих волос с синим шнурком… нет косичкой по центру… О чем-то ей напоминала эта косичка.
В дверь постучали. Кичиниц пошла открывать, а Риэна подобралась и насторожилась – гостей минимум двое, один у двери, а другой обошел дом и пытается заглянуть в окно, что весьма подозрительно.
- Здравствуйте госпожа Кичиниц! - послышался детский писклявый голосок, и на пороге возникла черноволосая и черноглазая малышка, худощавая, одетая под мальчика в курточку, штанишки и сапожки, и только две толстые косы с вплетенными в них алыми лентами, выдавали в ней девочку. За ее спиной вырос мужчина такой же черноволосый и черноглазый, тоже с косами, но это вовсе не женские косы – а прическа уроженца Хвоста Дракона, отмерившего одну четверть, к тому же Одаренного (судя по длине волос), и из Алых (судя по мечам за спиной).
Риэна узнала его и тут же вспомнила, о чем напоминала ей косичка в окне – где-то здесь рядом тот монах, только уже не с зеленой, а с синей косой. Монах явиться не замедлил. Он выглядел помятым и грустным. Его череп, который должен был по обычаю (насколько известно Риэне) блестеть на солнце, не знал бритвы уже несколько недель, косичка выглядела еще более нелепо на фоне коротких рыжих волос. Одет он тоже был не по-монашески.
Кичиниц радостно, как старую знакомую, обняла девочку и пригласила всю эту толпу в дом.
Мастер Меча и странный монах, разглядев Риэну, тут же уставились на нее – видимо, узнали. Она вскочила:
- Мне пора!
- Что ж так скоро? – удивилась Кичиниц.
А горец, бесцеремонно ухватив ее за предплечье, сказал тихо и настойчиво:
- Останься.
Риэна знала – вступать в спор с Алыми не желательно, она клацнула зубами от досады – снова неудачное время и неудачное место – и вернулась за стол.
- Не видели ли вы Астри Масэнэсса, госпожа Кичиниц? – вежливо спросила девочка.
- С тех самых пор, как вы вдвоем приходили ко мне – не видела, - добродушно отозвалась швея, не понимающая, насколько опасна та ситуация, в которой она оказалась – в ее доме Алый, притом горец! Говорят, они и без «рубина» внутри кровожадны до безумия. Этот, скорее всего, и вовсе – зверь.
«Всем нужен этот смаргов Астри Масэнэсс!» - раздраженно думала Риэна.
- А ты, милая, что здесь делаешь? Рад встрече! – обманчиво мягко произнес Алый, присаживаясь напротив Риэны.
Монах, понукаемый настойчивой швеей, тоже несмело занял стул. Разместилась и девочка, тут же накинувшись на пирог. А Кичиниц поспешила за чашками и блюдцами, чтобы угостить нежданно нагрянувшую компанию.
- Вы с кем-то спутали меня, - нахмурилась Риэна.
- Вряд ли, - улыбнулся Алый. Он извлек из сумки, перевешенной через плечо сложенный вчетверо пергамент, развернул, посмотрел на изображение на нем, затем на Риэну. – Ошибки быть не может.
Горец протянул ей лист, и Риэна, увидев свое лицо, словно в зеркале, вздрогнула и отстранилась. Это был не просто рисунок, она чувствовала некую силу, исходящую от портрета, силу к которой тянулись, откликаясь, рубиновые сполохи у нее внутри. Но сила эта не была ни злой, ни жестокой, как Дар всякого Алого, а теплой и волнующей.
- Откуда у тебя мой портрет? – воскликнула она.
- Это ты была в замке Божена? Ты пыталась убить князя? Не так ли?
Риэна напряглась, обдумывая, как ей прорваться к выходу.
- Я убил его вместо тебя, - неожиданно заявил Мастер и ухмыльнулся. – Не бойся меня.
- Ты знаешь, где Дж... Астри? – тревожно спросил монах, заслужив неодобрительный взгляд мечника.
- Масэнэсс?
Монах забавно закивал головой:
- Астри Масэнэсс! Ты знаешь, где он?
- Откуда мне знать?! – Риэна всерьез разозлилась. – Откуда?! Я ни разу в жизни не видела его! Почему вы все спрашиваете?!
- Все? – Мастер перегнулся к ней через стол. – Кто еще?
Риэна стиснула зубы, и в это мгновение в дверном проеме, ведущем в соседнюю комнату, появилась госпожа Кичиниц с подносом.
- Мы его друзья, - произнес монах, рассеянно глядя на кусок пирога перед собой.
- Это правда! – подтвердила, говоря с набитым ртом, девочка.
- Вы не можете его найти? – удивилась Кичиниц. – Может какие-то дела заставили его отлучиться?
- Может… - пожал плечами Мастер.
- Давайте знакомиться, - Хозяйка разлила чай, разложила пирог, и, наконец, уселась. - Я, как вы, должно быть, знаете, госпожа Кичиниц – портниха. А вы кто будете, молодые люди?
- Я Мастер Адонаш, - улыбнулся Алый. – Это Скайси – мо…
- Просто Скайси! – раздражено перебил его монах.
- Ну, а Оеллу я знаю, - закончила Кичиниц. – Так Астри Масэнэсса вы потеряли? И давно?
- Давненько, – откликнулась Оелла. - Думали, может, он здесь объявлялся. Ну, нет – так нет. Нам, значит, пора.
- А твое имя? – спросил Адонаш, глядя в упор в глаза Риэны.
- Риэна, - нехотя ответила она.
- Думаю, Риэна сможет нам помочь.
- Интересно, в чем?
- Видишь ли, - Адонаш хлебнул чаю, вытер губы жестом хорошо воспитанного высокородного, - все как в тот раз. Мы не знаем, где Астри Масэнэсс, зато встречаем тебя. При этом Астри рисует при любой возможности, - он постучал пальцем по портрету, все еще лежавшему на столе, - твое лицо. Не знаешь, почему?
- Нет. Не знаю. Он разве вам, своим друзьям, не объяснил?
- Он и сам не знал.
- А я, по-вашему – Пророчица?
- Ты по-нашему Мастер Смерти, - оскалился в улыбке Адонаш. – Метатель.
- Да. – Риэна не отвела глаз от его острого пронзительного взгляда, от которого сжималось все внутри. – Я из Алых. Как и ты.
- Алых? – Адонаш удивился.
- Он что-то говорил об Алых, - напомнил Скайси.
- Ну да.
- Мне нечего вам рассказать, - произнесла Риэна, нащупывая под платьем метальный нож. Мастер отобьет… Но может это даст ей время на побег?
Она расскажет все Плае и этих двоих схватят. А девочка? Что будет с ней? Желает ли Риэна, чтобы их схватили? Плае она не нужна, Огненосица лишь использует ее, чтобы подобраться к Масэнэссу. А эти? Они тоже хотят к нему подобраться или, в самом деле, его друзья?
- Знаешь, где я встретился с Астри? – Адонаш выглядел расслабленным, лениво откинулся на спинку стула, попивая чай, но его взгляд не даст себя обмануть. Он напоминает чем-то тигра, который остается опасным, даже когда спит.
- И где?
- В яме. Есть такие ямы, где люди убивают друг друга на потеху толпе…
Смарг
1192 год со дня основания Города Семи Огней. Восток Астамисаса. Пракаланс.
Джай нагнулся, чтобы сорвать цветок. Особенный – такой яркий и такой большой. Джай не знает названия. Цветок красного цвета, и выделяется среди сочной зеленой травы, высокой, доходящей ему до пояса. Он нагибается ниже, хватается рукой за стебель у самой земли и тянет, но растение не поддается – корень крепкий, и сам стебель не сломать, тот гнется, но никак не отрывается. Джай пыхтит, упирается ногой, выкручивает стебелек, сок белыми липкими каплями сочится из растения, течет по его рукам. Джай тянет изо всех сил, стараясь победить этот упрямый цветок, перевесив его. Наконец-то упрямое растение поддается – и Джай валится на землю, ударяется копчиком, перекатывается на спину, в руках добытый цветок, а ноги взлетают высоко к небу. Джай смеется: видел бы кто его сейчас, поднимается и вдруг замечает в высокой траве следящие за ним глаза.
Он напрягся. Ему страшно. Глаза горят, неестественно огромные и желтые.
- Э-ээ-эхэо! Э.. э… эх эээх! – раздается из травы.
Джай резко распрямляется, вскакивает и пускается бежать. Скорее! Скорее! Как можно скорее! Он передвигается огромными прыжками, выпрыгивая и снова ныряя в траву, будто заяц. Смарг почти догонят.
- Э! Э! Эхэо! – слышится за его спиной.
Джай петляет. Нога попадает в скрытую среди растений ямку, но в последний момент ему удается вывернуть ступню и чудом не упасть. Он благодарит небеса за такую удачу и бежит еще быстрее.
Смарг шипит и почти настигает.
Джай чувствует смрад, исходящий от существа. Он снова резко сворачивает в сторону, и вновь удача – он на тропе, здесь легче бежать. Еще чуть-чуть – и он в безопасности. Вдохновленный надеждой, Джай несется так, будто у него крылья за спиной.
Смарг подотстал. Джай радостно смеется от того, что почти ушел, еще и не с пустыми руками ушел – крепко сжимает сорванный цветок. Джай уже видит людей вдалеке – стражи, они помогут. Он открывает рот, чтобы крикнуть людям, но тут что-то хватает его за ногу, он падает, ударяется грудью, и крик застревает в горле, он не может произнести ни звука, внутри боль.
Он изворачивается ужом, и пытается встать, но оказывается на спине, прижатым к земле тонкими костлявыми, но сильными руками смарга. Желтые глаза горят торжеством, пасть скалиться мелкими острыми зубами, вонь становиться невыносимой. Мерзкий, похожий на крылья летучей мыши, воротник, поднимается над круглой лысой головой.
- Экхэо! Э! Э! Эхео! – с зубов смарга капает слюна прямо на его щеку.
Джаю так страшно, что он не может произнесли ни слова, а люди совсем близко, очень близко… Если бы они увидели… услышали… Джай не может ничего сказать и не может позвать на помощь, смарг сейчас вгрызется в его горло. Он закрывает глаза, приготовившись умереть.
Джай долго отупело смотрит в белесую колонну напротив, и никак не может прийти в себя. Давно ему не снился этот сон. Уже лет пятьсот, как не снился. Этот смарг, поймавший его в детстве у самых стен укрепленного города, за несколько десятков шагов от группы стражей, не убил его тогда, и даже не сильно изувечил, прежде чем его спасли, но преследовал Джая в кошмарах еще не одно десятилетие.
Проклятое место. Наэлла так и не явилась - или передумала, что сомнительно, или Варик никак не может подобрать нужные травы. А Джая уже покидают силы. Наверное, прошло больше двух часов.
Джай встал, прошелся по залу, пытаясь найти место, где он будет себя чувствовать не так паршиво. Ему хуже возле колонн и около Камня. За колоннами подстеной – полегче. У двери еще лучше, единственный недостаток – открывающийся на Камень Смерти вид. Здесь он и присел.
«Всё? – думал он. – Песня окончена? Это показывал тебе твой пророческий Дар, Джай, когда говорил о насильственной смерти?» Джай всегда был уверен, что умрет в Городе Семи Огней. Уверен? Так ли уверен?.. Следует признать, что ни времени, ни подробностей своей смерти он не знает! Как Варику удается вливать в него Силу Целителя? Если самого Варика спасает от губительного воздействия этого места связь с Древним, то как он может дать это Джаю? Ведь то, что можно дать, можно и взять без спросу.
Что имел в виду Тиантор, говоря: «Еще немного и он встанет и все здесь разнесет!» Возможно это? Если бы Варик переборщил с Силой, вливаемой в Джая, смог бы он пользоваться здесь своими Дарами?
Мысли были. Но зацепок – никаких. Всё теории и предположения, а нужны конкретные и незамедлительные действия. Они хотят закончить с ним уже сегодня! А Джай никак не желает застыть в Камне и служить своим мучителям источником для их мерзких дел...
Он прислонил затылок к поверхности двери и прикрыл глаза, чтобы не видеть мертвых Мастеров.
- Э! Э! – короткий, словно кашляющий звук… знакомый звук… - Э! Эхэо! Э-э-э!
Джай оказался на ногах раньше, чем успел подумать о своей слабости. Все стихло. Сон? Снова сон…
Джай глубоко вздохнул – похоже, это место не только отбирает силы, но и сводит с ума.
- Эхео!
Снова! Теперь Джай точно знал, что звук раздается из-за пятой от него колонны в левом ряду.
Он подобрался. Сейчас встреча со смаргом для него то же, что в детстве – никаких шансов, он слаб, как ребенок, и безоружен.
Движение за пятой колонной заставило все внутри похолодеть. До последнего у него была надежда, что это только игра воображения, но вот загорелись желтые блюдца-глаза, вот развернулся мерзкий кожистый воротник, худое тело, подтягиваемое длинными руками, скачками продвигалось к нему.
- Э-эхео!
Джай боролся с паникой, озираясь в поисках чего-нибудь, что сошло бы за оружие – палка… камень… обломок… Но нет – пол совершенно чист, а стены совершенно гладки, ему остается уповать лишь на собственные голые и слабые сейчас руки.
Смарг приближался порывистыми скачками, преодолев расстояние в три-четыре шага, он останавливался, прыгая в стороны на месте, топорща ворот и запугивая Джая, затем продолжал движение, и снова повторял свой странный танец.
Джай отошел немного от двери, разогнался и попытался проломить ее собственным телом – не вышло, дверь даже не дрогнула, казалось, что это вовсе не дверь – а монолитная стена.
Смарг зашипел и понесся к нему уже без остановок. Джай ушел зигзагообразным скачком, сам не ожидая от себя такой прыти, и изо всех ног побежал прочь. Оттолкнувшись задними конечностями от двери на высоте футов пять, смарг развернулся таким образом и стал преследовать Джая уже в обратном направлении – гоня его к Камню Смерти.
Тварь отчего-то не бежала прямо (иначе настигла бы его уже через мгновение), а прыгала из стороны в сторону от колонны к колонне. Джай в отчаянной панике протиснулся в щель между стеной и глыбой с мертвецами, оказавшись в узком пространстве, где с трудом мог дышать.
Он, припертый к Камню, видел сквозь прозрачную его структуру, что смарг беснуется снаружи: напрыгивает на глыбу, отскакивает, шипит и издает кашляющие звуки, но в щель за ним не идет, хотя это костлявое существо чувствовало бы себя здесь намного свободнее, чем Джай.
«Сейчас он сообразит, куда я делся – и тогда мне конец!» - думал Джай, протискиваясь все дальше и дальше, обходя глыбу. Вскоре он стоял с обратной стороны, созерцая спины Огненосца и еще шестерых Мастеров, которые смотрели в сторону зала. Те же трое, кого он раньше видел со спины, вперились в него мертвыми глазами. Их перекошенные лица, были так близко, что Джай с трудом подавлял в себя ужас и тошноту. Черные глаза седого Разрушителя, который застыл у самого края Камня, оказались на расстоянии дюймов в пять от глаз Джая.
Он задыхался от отвращения, безысходности и страха. Снаружи смарг, здесь… Камень… И неизвестно, чего он боится больше: смарга или Камня?
Джай готов был разрыдаться! Да, он – самый могущественный человек, когда-либо живший на этой земле, практически рыдал от беспомощности!
Джай с ужасом осознал - он в панике умудрился втиснуться в столь узкое пространство, что не способен сейчас сдвинуть ни влево, ни вправо. Он застрял. Стена позади, к которой прижималась его спина, не была гладкой, как остальные стены зала, она имела шершавую колючую поверхность.
Смарг шипел по ту сторону Камня. Теперь Джай понял, что тот делает – бросается на застывших Мастеров, принимая их за живых людей, натыкается на поверхность камня, но не оставляет попыток. Глупая тварь не может сообразить, что Джай обошел Камень, смарг видит его, но думает, что он внутри. Откуда смарг здесь взялся? Как?
Скоро ли вернется Наэлла? И что для него лучше – быть сожранным смаргом, который рано или поздно отыщет щель, ведущую к укрытию Джая, или умереть ужасной смертью в этой глыбе концентрированного зла?
Джай вначале представил себе, как Варик, Тиантор, Наэлла и еще один их союзник опускают его в разжиженный Камень; как масса, схожая с внутренностью миильфинны, проникает ему в нос, уши, рот; как он задыхается и умирает в ней, корчась от боли. Затем, как острые мелкие зубы смарга рвут его плоть, а он не может пошевелиться, пойманный в ловушку собственным страхом.
Джай порывисто дернулся, охнув от боли, из-за того, что стена разодрала спину. Он поднял правую руку, чтобы поднести к лицу и вытереть заливающий глаза пот, но сделал это резко и неловко – острый, как клинок камень, торчащий из стены, поранил руку у основания большого пальца, кровь засочилась быстрой алой струйкой, неестественно яркой и живой в мертвенном голубоватом свете.
Морщась от боли, Джай уперся порезанной рукой в поверхность Камня. Кровь залила всю тыльную сторону ладони, стекла на запястье…
Джай снова попытался высвободиться, но в это мгновение, первая капля его крови коснулась гладкой голубой поверхности Камня. Раздалось шипение - и Джай почувствовал адскую боль. Он закричал, так громко и отчаянно, что даже смарг застыл на месте.
Боль в течение нескольких минут застилала Джаю глаза. Затем она стала понемногу утихать, или он немного с ней свыкся. Камень Смерти светился более тускло, чем раньше, а может ему это кажется… Смарг внимательно за ним наблюдал. Неожиданно зал наполнили разноцветные сполохи – живые Дары в мертвых Мастерах принялись мерцать. Кровь, попавшая на поверхность Камня, мешала ему рассмотреть, что же происходит, он попытался стереть ее, вновь дотронулся ладонью до глыбы, и вновь вспышка раскаленным клинком муки пронзила тело. Что-то внутри загорелось и отозвалось в этом безбрежном море боли. Дары… Его Дары ожили!
Джай взвыл то ли от разрывающей тело пытки, то ли от восторга, что вновь полновесно ощущает Силу. Смарг насторожился, поднял, опущенный было, ворот. Джай ударил воздухом с такой силой, что Камень Смерти сдвинулся. Смарг отскочил. Каждое действие давалось ценой невыносимых страданий, но Джай, опьяненный вновь обретенным могуществом, перебирал Дар за Даром, наслаждаясь их откликами.
- Что происходит? – услышал он взволнованный крик Тиантора. И тут же увидел его невысокую фигуру по ту сторону глыбы.
Рядом стояли Наэлла и Варик.
- Что-то не так с Камнем! – глаза Варика бешено вращались.
- Что этот здесь делает? – Наэлла направила струю огня в смарга, и тот вспыхнул, как факел. Им доступны все Дары из Камня Смерти, в том числе Дар Огненосца.
- Где Джай? – пробормотал Варик испуганно.
Они принялись озираться, в его поисках. Джай усмехнулся.
- Что случилось? Мне больно! – Наэлла прижала руки к груди.
- Все из-за тебя! – злился Тиантор. – Ты тянула время! Он нашел выход!
- Откуда смарг?
- Камень… - бормотал Варик, - держите Камень… Не дайте ему разрушиться! Иначе все мы умрем!
Они простерли руки к Камню Смерти.
А Джай, ухмыльнувшись напоследок, собрал последние силы, справляясь с болью, и призвал туман перемещения.
Меч пророчества
1192 год со дня основания Города Семи Огней. Восточная Тария. Город Тирайка.
1
- Ну, и как ты провела день? – спрашивала Плая, лениво попивая вино из серебряного кубка.
Огненосица вольготно расположилась в кресле, Лаинэс сидела напротив, а Риэна стояла перед ними, словно перед учителями на Иане.
Комнаты Советницы в гостинице, хоть и считавшиеся лучшими, были далеко не по вкусу Плае и Лаинэс. Обе дамы, привыкнув, вероятно, к более комфортным условиям и роскошному интерьеру, неоднократно жаловались при Риэне на убогость своего быта в Тирайке.
- Я отдохнула от дел, - сдержанно ответила Риэна.
- Опять была одна в лесу? – лукаво усмехнулась Лаинэс.
Если они знают, где она была, то зачем расспрашивают? А если не знают, то зачем хотят узнать? Риэна злилась.
- В мои обязанности входит, рассказывать все подробности моего времяпровождения? Может, не стоило отпускать меня? Я тогда была бы постоянно у вас на глазах.
Плая рассмеялась:
- Такая же колючка, как и в день нашей первой встречи.
- Зачем я вам нужна? – неожиданно для себя самой спросила Риэна прямо.
- Что значит, зачем? – Плая перестала смеяться и сузила глаза.
- Зачем вы меня наняли? В самом деле?
- Из-за Астри Масэнэсса! – Плая, к удивлению Риэны, не стала юлить.
- Из-за того, что видели в будущем ваши Пророки?
- Да.
- Но ведь они видели меня с ним, а не с вами. Значит я ему друг… соратник…
- А мы, по-твоему, его враги?
- Не знаю. Но от друзей я не стала бы так упорно скрываться.
- Ты уже встретилась с ним? Сегодня? – Плая даже привстала с кресла, задавая этот вопрос.
- Нет. Не встретилась. И буду честной – не верю, что когда-нибудь встречусь. Так не должно быть.
- Как?
- Я не должна жить под мечом пророчества.
- «Меч пророчества» - так говорят у вас на Иане?
- Да. Так говорят на Иане. Там Пророкам запрещено произносить пророчество о далеком будущем. Потому что, произнеся его, они отсекают другие нити судьбы, и человек лишается выбора.
- Это говорит та, кого воспитали учителя Алой школы, не оставившие тебе выбора, кроме тропы убийств по заказу Иана!
- Для Алых выбора нет… - Риэна опустила взгляд. – Хотя я почти поверила, что есть.
- Почти? Я думала, мне удалось тебя убедить?
- Удалось. Но теперь я поняла, зачем вы убеждали меня, Огненосица. Вы не мне хотели помочь, а найти Астри Масэнэсса, поэтому лгали.
- Разумно ли обвинять свою госпожу и Советницу из Семи – одну из Правителей Тарии во лжи? – вмешалась Лаинэс.
- Нет. Не разумно, - отвечала Риэна. – Но честно.
- Честность – это хорошо, – тяжело вздохнула Плая. - Поверь, и я была честна с тобой, когда говорила, что выбор у тебя есть. Я знаю многих Мастеров Смерти, которые умеют сдерживать свой Дар. Я знаю даже Мастеров Стихий, которым удается остаться людьми. А ты – Метатель, твой Дар самый мягкий из боевых. Я говорила это тогда, и говорю сейчас вовсе не для того, чтобы подобраться к Астри Масэнэссу, а для того, чтобы открыть тебе истину, глупая неспокойна девочка с Иана! Твой мятежный дух можно сдержать, если не давать ему воли. И ты можешь этому научиться! И ты почти научилась этому! А что до Астри Масэнэсса – то я ему зла не желаю. Если ты уже прониклась симпатией и сочувствием к нему, то знай – я ему не враг. Тария – ему не враг! Это его Родина!
- Я думала, его Родина – Междуморье?
- Междуморье – тоже Тария уже как триста лет. Мы, Совет Семи, не хотим причинить ему вред. А лишь образумить!
- Сколько ему лет на самом деле?
- Очень много.
- Он старше вас?
- Да, - нехотя ответила Огненосица.
- Тогда желание образумить его – это то же, что хотеть образумить своего отца!
- Это не так! – вспыхнула Плая.
- Но если он старше, если дольше живет на свете, значит мудрее вас? Разве нет?
- Нет! Не всегда так, Риэна. Что-то произошло сегодня? Что-то, что заставило тебя задаваться этими вопросами? Что именно?
Риэна поколебалась лишь мгновение, перед тем, как соврать:
- Ничего. Я размышляла. У меня сегодня было много времени, чтобы поразмыслить. Я могу идти спать?
Советница ответила не сразу.
- Можешь. Иди.
И Риэна удались в комнату, отведенную ей в покоях Плаи – самую дальнюю и маленькую, больше похожую на коморку.
- Ты отпускаешь ее спать? – слышала она тревожный шепот Лаинэс. – Она явно что-то скрывает.
- Я знаю.
- Нужно было расспросить…
- Нет, - перебила Плая. – Нельзя. Риэна должна быть с нами. Она должна верить нам. Мы не враги ей, как не враги Астри Масэнэссу.
- Но…
- Пусть ее судьба исполняется. Пусть «меч пророчества» отсекает все ненужное. Придет время – и она встретится с ним.
- А как насчет вариантов? Будущее не однозначно, как любит говорить мой Баитан. Еще он повторяет, что думать, будто судьба предрешена – самое большое заблуждение.
- Поэтому я и сказала ей о пророчестве. «Меч пророчества» - это не выдумка жителей Иана. Это такая же истина для нас, как и для них. Произнесенное вслух пророчество, вложенное в уши, того, для кого оно предназначено, сбудется верней.
«И снова, они используют меня. Не так – так иначе» - печально думала Риэна, укладываясь в кровать.
2
С самого утра Плая выглядела раздраженной. Она ворчала и покрикивала на служанок, иногда доставалось и Лаинэс, но та не обижалась. Похоже, что Видящая не разделяет недовольства Плаи, чем бы оно ни было вызвано.
Прошло немало времени, прежде чем Риэна по обрывкам фраз и замечаниям Огненосицы, поняла, что Плая получила послание из столицы. Остальные Советники призывали ее вернуться. Лаинэс радовалась такому повороту событий, а Плая сердилась из-за необходимости оставить в Тирайке незаконченное дело.
Риэна не сомневалась, что Плая не возьмет ее с собой. Но нет.
- Мы едим в Город Семи Огней! – объявила Советница. – Ты тоже, Риэна!
Столица далеко отсюда, до нее не одна неделя пути. Но Риэна хорошо переносит путешествия, тем более, что у Огненосицы должны быть лошади – и пешком идти не придется. Хотя этих самых лошадей Риэна нигде не видела – в гостиничной конюшне стояло парочка кляч, которыми пользовался сам хозяин. Иногда откуда-то приезжал экипаж, перевозивший Советницу и ее компаньонку по городу, но ни повозка, ни запряженные в нее животные не годились для дальних поездок.
Целый день собирали вещи и улаживали кое-какие дела. Риэна раз двадцать моталась с различными посланиями по городу, в том числе один раз к купцу Адажу. Передавая ему очередную непонятную фразу Огненосицы, она мельком заметила Ансу, прогуливающуюся со строгой немолодой женщиной в саду. Анса заметила Риэну, замахала ей возбужденной рукой, но сопровождающая зашипела что-то той на ухо и увела в дом.
У Советницы вещей было не очень много, как и у Лаинэс. Здесь в Тирайке они вели скромный образ жизни.
Собрав все, Огненосица попрощалась с хозяином гостиницы, не выходя из своей комнаты, щедро заплатила ему, отпустила и принялась ждать.
Когда в пустующем углу комнаты стал появляться молочный туман, Риэна встревожилась и вскочила, а Лаинэс потянула ее за руку, призывая сесть обратно. В тумане сверкали искорки, он сгущался несколько мгновений, затем резко рассеялся, и она увидела человека: молодого, богато одетого, с длинной темной косой.
- Мастер Влайк! – приветствовала его Лаинэс.
Он низко поклонился, подошел, а на том месте, где он только что стоял, возникли еще двое.
- Мастер Илай и Мастер Таэн! – Лаинэс назвала и их.
- Мы готовы переместить Вас и ваших спутников, - от имени всех сказал Влайк.
- Это Мастера Перемещений, - шепнула Риэне в ухо Лаинэс, видя, вероятно, изумленное выражение ее лица. – Они доставят нас в Город Семи Огней.
- Доставят?
Риэна не могла и предположить, что это путешествие продлится не несколько недель или месяцев – а всего-то пару мгновений. Теплая мягкая рука Мастера Таэна лежавшая на ее плече, соскользнула, он улыбнулся и поклонился Риэне и служанке, которую тоже перемещал.
Искрящийся туман рассеялся, и она увидела большую и богатую комнату. Лучшие комнаты купца Адажа… да что там Адажа, даже лучшие покои школы на Иане, не могли сравниться с этим помещением по роскоши и красоте. Стены были разрисованы узорами, украшены гобеленами, мебель инкрустирована золотом, пол устилали мягкие ковры, а под потолком парили огромные светильники – подобный Риэна видела на суде у князя Божена.
- Дома!.. – выдохнула Плая, то ли облегченно, то ли с сожалением.
Риэна подошла к окну, выглянула наружу и застыла… Внизу лежал город, сверкали золотом пики башен, пестрели крыши домов, простирались площади и улицы – ровные и чистые. Вдоль алей росли прекрасные деревья. Город цвел, город пел, город сиял. Город Семи Огней приветствовал ее, находя отклик в ее душе… Риэна поняла, что она тоже… дома!..
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги