Видимость

Глава 19 Приручение

Стар

Дом был просто огромным, с бесчисленным количеством стен, но, несмотря на то, что их было так много, и они находились далеко друг от друга, я чувствовала приступы клаустрофобии, находясь в незнакомом месте. Мне нужно было выбраться отсюда, найти открытое пространство, где я могла дышать и чувствовать себя свободной.

Пару часов назад Данте сообщил, что он будет у себя в кабинете, и что я могу осмотреть дом, когда у меня будет свободное время. Он рассмеялся, когда сказал, что я не заключенная, но странное чувство юмора было чуждо мне; для меня было слишком поспешно шутить такими вещами, которые недавно произошли со мной. Когда я бродила по дому, я думала, что это поможет мне вспомнить, но, увы, дом был в той же степени огромным, что и пустым. Ничего из того, что окружало меня, не чувствовалось моим, хотя мой жених продолжал упорно настаивать, что все это принадлежало мне. Стены украшали множество фотографий, на которых запечатлены мы вдвоем. Из-за этого меня наполнило чувство благоговения, но они также ловко поддразнивали меня, потешаясь над тем, что я не могу ничего вспомнить

Вздохнув, я поднялась по одной из старинных лестниц, ведущих на верхний этаж. Малик вышел мне навстречу с теплой улыбкой на лице. Его рост придавал ему нескладный вид, что нельзя было сказать про его комплекцию.

— Привет. Как ты? — его заботливый взгляд подарил мне чувство уюта.

Я пожала плечами.

— Я...

Он подошел ко мне и положил руку на плечо, ласково проводя вверх-вниз, чтобы снять неловкость, которую я ощущала.

— Ты все вспомнишь, Стар. Просто всему свое время. — Что-то промелькнуло в его взгляде, но я толком не поняла, что это было, поэтому просто улыбнулась в ответ.

— Я знаю… просто это тяжело… — Слезы наполнили глаза, и я сморгнула, отталкивая чувство одиночества подальше.

— Эй. — Его руки крепко обвили меня, теплое тело придало мне чувство уверенности, подбородок уперся мне в макушку. Я почувствовала странное чувство близости по отношению к нему, несмотря на то, что он видел меня полностью обнаженной и участвовал в моем фиктивном похищении. От Данте я узнала, что я была знакома с Маликом до всего этого, и он был связан с немногочисленными воспоминаниями последней пары недель, где присутствовало еще пару человек, но именно с ним я ощущала странную связь.

— Я не могу представить, через что тебе прошлось пройти, но я уверен, что скоро все придет в норму.

Я кивнула, но мои слова противоречили его оптимизму.

— Думаешь?

Он тяжело вздохнул, затем поднял голову, и его взгляд уперся в камеру, что висела в углу потолка.

— Я обещаю. — Он прошептал это чуть слышно, но его взгляд задержался на мне дольше положенного. — Данте требует провести больше лабораторных тестов с тем веществом, что было тебе дано. И я знаю Данте лучше кого бы то ни было. Очень скоро он все выяснит.

Я сузила глаза и слегка склонила голову.

— Ты знаешь его лучше, чем я? Я думала, что мы с самого детства влюблены друг в друга.

Он рассмеялся.

— Конечно, Стар, но он мой друг, и мы работаем с ним долгое время. Я знаю про него все. В какое время он поднимается по утрам, что он предпочитает на завтрак. Черт возьми, я даже знаю столько сантиметров его член.

Мои глаза расширились, но он не обратил на это внимания, а только рассмеялся и подмигнул мне.

— Мне нужно идти. Мастер зовет.

От его слов дрожь охватила все мое тело, хотя они были сказаны в шутку, но из-за того, что он назвал Данте «Мастером», меня словно кольнуло изнутри, и на меня обрушились воспоминания последней пары недель. Он цокнул языком на прощание и погладил меня по руке, прежде чем спуститься вниз по лестнице. Я наблюдала за тем, как он исчез из поля зрения, затем развернулась и направилась в нашу спальню.

Хотя я сделала всего лишь шаг в комнату, я уже ненавидела, какое чужое ощущение она вызывало. Спальня должна быть местом, где проводят личное время, местом, с которым связано много воспоминаний, но для меня это было всего лишь незнакомой коробкой, наполненной чужими, странными вещами, и ничего не ощущалось знакомым и родным.

Подойдя к туалетному столику, я открыла крышку у шкатулки с драгоценностями. Много сверкающих вещиц ослепили мне глаза, когда на них попал яркий свет. Среди всего меня привлекло кольцо, я надела его и приблизила руку к себе, чтобы получше рассмотреть. Оно было потрясающим, платиновое обручальное кольцо было увенчано огромным бриллиантом. Мои глаза расширились, и я вздрогнула всем телом.

Воспоминания накрыли меня: его рука обернула легкую петельку из нитки вокруг моего безымянного пальца. Слезы заполнили мои глаза, когда я увидела, что противоположный конец был обернут вокруг его пальца, а платиновое обручальное кольцо с огромным бриллиантом было закреплено на конце нити с его стороны. Он изменил положение руки, давая возможность кольцу скользнуть по ниточке, пока оно полностью не прошло путь вокруг моего пальца. Я задохнулась от счастливого всхлипа.

— Обещай никогда не покидать меня, никогда не влюбляться в другого мужчину. Обещай стать моей женой, обещай закончить нас?

Слезинка сорвалась и покатилась по щеке, я опустилась на стул. Мое отражение смотрело на меня из зеркала, закрепленного на столе, точная копия, незнакомый образ женщины, которая ничего не значила для меня.

— Кто я?

Надевая кольцо на безымянный палец, я все ожидала, что вернусь и увижу, что творилось несколько месяцев назад. Я внутренне умоляла, чтобы я могла увидеть свои воспоминания, но совершенно ничего не изменилось, а во мне только укоренилось желание все узнать. Я сморгнула и снова посмотрела на свое отражение. Покрытая легким загаром кожа, румянец, горящий на моих щеках, нежные розовые губы разомкнулись, позволяя жизни вдох за вдохом наполнять меня, но я не чувствовала себя живой, я ощущала, что внутри я мертва. Мое сердце наполнялось болью, когда моя пустая душа умоляла о теплом отношении и связи. Но одну вещь я ощущала очень четко, мой дух был все еще жив, он был мне необходим, чтобы продолжать бороться и идти по новой жизни с гордо поднятой головой. У меня не было другого выбора. У меня, по большому счету, не было ничего, к чему я могла возвратиться; или нет, скорее всего, не так, я не знала ничего, к чему я должна возвратиться. Данте был единственным, кто связывал меня с этим миром. Фотографии и его слова были единственными сведениями, которые могли пролить свет на мою прошлую жизнь

Решительно выдохнув, я яростно кивнула своему отражению.

«У тебя нет особого выбора, Стар. Тебе придется смириться с этим. Как и сказал Малик, все придет в свое время, а пока придется довериться Данте». Я улыбнулась внутренним словам, продолжая смотреть на себя в зеркало. «Он определенно любит тебя. Он подарил тебе фантазию, в которой сам был не заинтересован, он поставил твои желания выше своих. И если это не означает любовь, то тогда я вообще не знаю, что это».

Мой живой внутренний диалог придал мне смелости, чтобы подняться, зайти в гардероб и рыться там, пока я не нашла лодочки и не надела их. Свежий воздух окажет на меня хорошее влияние, может, я погуляю по саду. Я не доверяю себе настолько, чтобы уходить далеко от дома; я не помню собственного имени, не говоря уже о том, чтобы потом вспомнить местонахождение особняка.

Я тайно надеялась, что мне нравилось заниматься садоводством. Я жаждала посмотреть на цветы и растения. Я не понимала точной причины, почему хотела выйти на природу, но пожала плечами и согласилась с внутренним стремлением, слабо улыбнувшись тому, что я могу узнать о себе.

***

Я не могла сдвинуться с места, мои передвижения не имели никакого смысла. Мои глаза впились в бескрайние водные глади океана передо мной, сердце понеслось галопом, когда до меня дошло что место, где мы находимся, со всех сторон окружено водой. Я обошла все пространство вокруг дома, крошечный клочок земли был окружен прибрежными водами. Как, черт возьми, люди выбираются с этого гребаного острова?

Хотя волны, разбивающиеся о берег, должны были принести мне успокоение, но их вид возымел совершенно противоположный результат, зарождая ужас в моей душе с каждым следующим ударом вспенивающихся морских волн. Бескрайность водного простора не внушила мне ничего, кроме нового ощущения заточения, его удушающая хватка стискивала мои внутренности, когда я признала неизбежный факт того, что я не могла никуда уйти.

Глубоко в душе я знала, что Данте любит меня, и он был мои женихом, но чувство того, что у меня не было свободы передвижения, повергло в ужас. Мне было необходимо время, чтобы решить для себя, чего я хочу. Но у меня было такое ощущение, что все было уже предрешено за меня, мне не оставили ни единого выбора, кроме как провести остаток жизни с человеком, которого я совершенно не знала. Он говорил мне, что я не пленница, но при этом я была лишена преимуществ побега. Для меня это было тюрьмой. Я пыталась размышлять здраво, я не собиралась заставлять его усомниться во мне, или полагать, что прошлая я любила быть здесь, но теперь новые ощущения заполнили мое существо, вселяя в меня панику.

Большое черное облако нависло над моей головой, предвещая неминуемый шторм. Погода соответствовала моему настроению, раскаты ярости раздавались в моей голове, электрические импульсы прошлись по моим венам, заставляя увеличивать поступление кислорода к моим органам. Как он посмел заключить меня в такую ловушку? Как посмел единолично выбирать, куда мне идти?

Я резко развернулась. Данте все это время наблюдал за мной, стоя у основания изогнутых каменных ступеней, которые и привели меня к пляжу. Он смотрел на меня, сузив глаза, поэтому было не разобрать, что плескалось в них, но легкий наклон головы предупреждал меня, что он был разгневан. Но у меня не было ни единого предположения, почему.

Быстро передвигаясь по песку, мои ноги скользили по мокрой гальке, в то время как ярость толкала меня делать все новые и новые шаги. Данте все время оставался спокойным, но он выглядел немного озадачено, когда почувствовал мою ярость.

— Где мы? — потребовала я, мой голос звучал низко и горячо. Он лишь приподнял бровь в ответ на мои слова. — Скажи мне, Данте. Где мы? И как можно выбраться из всего этого… абсурда?

Он клацнул зубами и сжал челюсть, но я видела, как он пытался усмирить собственный гнев.

— Ты дома.

— Дома? Дома? Тогда почему это место не ощущается моим домом? Почему оно больше похоже на тюрьму? — я боролась изо всех сил, чтобы сдержать слезы, чтобы не показать свою слабость перед этим властным, сильным мужчиной. — Я не хочу находиться здесь. Пожалуйста, доставь меня на землю, чтобы я могла найти себе отель.

Уголок его губ дернулся, удивление пересилило его гнев.

— Отель? — он скрестил руки на груди и прислонился к каменной стене позади.

— Да! — я рявкнула на него. — В чем, черт возьми, твоя проблема?

Я увидела, как его лицо покраснело от ярости, но мне было плевать. Мне нужно было пространство, время, чтобы разобраться, кем я была, прежде чем охарактеризовать наши отношения.

— Моя проблема, — он вздохнул, когда оттолкнулся от стены и сделал шаг ко мне, — в том, что ты наказываешь меня за то, что я всегда давал тебе все, что ты хотела. — Я моргнула, когда боль и ярость взяли над ним верх. — Чего ты хочешь от меня, Стар? Ты умоляла меня, просила меня воплотить твою фантазию, открыть твою грязную сторону. Ты угрожала уйти от меня, черт побери!

Мои глаза расширились, а рот открылся, я потеряла дар речи от удивления, когда наблюдала, как он, наконец, выпустил свой гнев на меня.

— Я...

— Ты, — рявкнул он, когда подошел ко мне. — Ты! Это всегда была, черт побери, ты, не так ли, Стар? Ты такая эгоистка. Черт! Я отказался от всего ради тебя, даже от моего чертового достоинства. Ты заставила меня унижать тебя перед другими. Ты хоть понятия имеешь, как я чувствовал себя из-за этого?

Я покачала головой, моя шея откинулась назад, когда я подняла взгляд на него.

— Мне... Мне жаль. Я не понимала.

Его лицо исказила гримаса, он провел пальцами по волосам в волнении.

— Господи, Стар. Я не знаю, что сделать, чтобы помочь тебе, чтобы помочь нам. Я чувствую, что теряю тебя. Ты больше не моя, ты... ты пустая оболочка, та красивая женщина, что скользнула в море и утонула, оставив позади себя отголосок того, кем была.

Мое сердце яростно билось. Я понятия не имела, что он так себя чувствовал. В первую очередь я думала о своих эгоистичных чувствах, не обращая внимания, что чувствует он из-за всего этого. И если я правда попросила об этой... фантазии, то некого обвинять, кроме самой себя.

Вытянув руку, я переплела его пальцы со своими, соединив наши ладони вместе.

— Мне жаль, Данте. Я... эгоистка. Я понятия не имею, что должна чувствовать. Я даже не помню своих эмоций. Это так сложно и... и мне нужно, чтобы ты помог мне пройти через это.

Я нуждалась в нем, потому что он все, что у меня было. Он был единственным небольшим воспоминанием, предоставленным мне, но это определенно был он, мой ключ к разгадке себя.

Он закрыл глаза и выдохнул, беспокойство исказило его лицо.

— Я знаю, Стар. — Он наклонился, прислонившись лбом к моему. — Я знаю, что ты ничего о себе не помнишь. Но поверь мне, я твое прошлое. — Его мягкие губы коснулись моей переносицы, его теплое дыхание просачивалось под мою кожу и согревало меня изнутри. — Позволь мне быть твоим будущим.

Я выпустила свои руки из его хватки и подняла их, чтобы обхватить его лицо.

— Покажи мне. Дай мне снова тебя почувствовать.

Он застонал, прежде чем прижал свои губы к моим. Его нежный поцелуй был полон эмоций. Он почти заставил меня задыхаться, когда контролировал меня и умолял меня этой связью впустить его. Запустив пальцы в его волосы, я ухватилась за него, притянув его крепче ко мне. Мое тело воспламенялось, кричало для него. Тепло, что он разжигал во мне, всегда было невыносимым, от этого было трудно дышать. Он обнял меня своими сильными руками и притянул ближе.

— Стар, — выдохнул он. Его губы оставляли влажный след на моей шее, его язык пробовал меня, когда его губы приоткрылись. — Ты всегда была моей, малышка. Всегда. Я никогда не отпущу тебя.

Я нахмурилась от желания в его голосе, но притянула его лицо, чтобы я снова могла целовать его. Моя спина оказалась прижата к стене, когда он развернул нас. Он просунул руки под мою задницу, приподнимая меня, чтобы я обхватила ногами его талию и использовала его для поддержки, когда мое тело плавилось от страсти. Взяв мои руки в свою, он зажал их на груди, между нами. Его язык кружил по моему, когда нас окутало желание. Его дыхание в моем рту было тяжелым и теплым, соответствуя моему.

Данте внезапно ахнул и отстранился, опустив взгляд на наши руки. Его глаза уставились на кольцо, украшающее мой палец. Он провел по нему кончиком своего пальца, его лицо потемнело, а глаза увлажнились.

— Эй. — Он моргнул, боль окутала его. — Что не так? Я думала, что когда надену его, это обрадует тебя.

Он сглотнул и сухо кивнул.

— Да, это так... просто я удивился, когда увидел, что ты надела его. Ты не тратила время, не так ли?

Я нахмурилась от его внезапной вспышки агрессии.

— Извини. — Я вырвала свою руку из его захвата, потянув ободок на пальце, чтобы снять его. — Извини.

Он уставился на меня, когда я швырнула его ему.

— Я не могу понять тебя.

Что, черт возьми, я сделала не так? Все было таким запутанным. Попытки порадовать его приводили к совершенно противоположному эффекту, и я устала пытаться.

Я побежала к дому, отказываясь оглядываться, чтобы увидеть, следовал ли он за мной. К черту его и его сумасшедшее настроение.

Я завизжала, когда меня внезапно подняли, мое тело тряслось, когда Данте закинул меня на плечо.

— Успокой свое дерьмо, Белль. Тебе нужно научиться контролировать свой гребаный темперамент. Ты слишком избалована.

— Что? — закричала я, когда била его по спине, пытаясь высвободиться.

— Не борись со мной, Стар. Тебе не понравится, кто выиграет сражение.

Я замерла в изумлении. Какого черта? Я не могла поспевать за ним.

— Отпусти меня, Данте.

— Нет, пока ты не усвоишь урок из-за своего поведения.

— Что? — я звучала как заезженная пластинка, повторяя одно и то же снова и снова, но мой шокированный разум, не мог разобраться, что именно он имел в виду.

— Настало время уяснить, кто главный в этих отношениях, Белль. Я не собираюсь мириться с твоими припадками гнева! — его тон был насмешливым и издевающимся, заставив мой желудок сжаться.

— Что ты имеешь в виду? — я извивалась в его хватке, стремясь освободиться, но это было невозможно, он был слишком сильным.

Он ворвался в дом, его ярость поглощала, вибрируя вокруг нас. Я не могла понять, что сделала не так, помимо того, что надела обручальное кольцо, затем швырнула его в него за то, что он оскорбился из-за того, что я надела его.

— Данте, пожалуйста. Ты пугаешь меня.

Он рассмеялся.

— Боже, может, прежняя ты все-таки пробудишься.

Что, черт побери, это значило? Почему прежняя я должна была бояться его?

По спине пробежал холодок от его голоса. Во время нашего путешествия по дому он превратился в кого-то неизвестного. Он неустанно хотел добраться до места, ни на минуту не замедляя шаг.

Мы прошли по новым коридорам, которые я не видела раньше, прошли через многочисленные двери, спустились по нескольким лестницам, пока не добрались до длинного коридора, декорированного лишь каменной кладкой на стенах. Между нами стало холоднее, усилив этим мой страх и увеличив гнев Данте.

— Данте, мне страшно. — Он проигнорировал меня. Слезы заполнили мои глаза, пока я сильнее боролась, пытаясь освободиться от его хватки. — Отпусти меня, Данте!

Он пнул тяжелую деревянную дверь, но она не сдвинулась с места, но когда он ударил кулаком по клавиатуре сбоку двери, я поняла, что его пинок был просто от гнева, а не для того чтобы открыть дверь. Он пронесся сквозь открытую дверь, его действия разъяренные и рассчитанные, пугающие и ужасающие.

Он сбросил меня с себя, поставив на ноги, прежде чем повернул, чтобы я могла осмотреть место.

Мои колени подогнулись. Весь воздух резко покинул мои легкие. По коже пробежали мурашки, а каждый волосок поднялся от страха, пока мое сердце бешено билось в груди.

Меня приветствовал ад. Абсолютная пустота, кроме чего-то похожего на стол у дальней стены, каменных стен и ничего больше. Клетка. О боже, еще одна. Он собирался запереть меня тут!

Я рванула к двери, но он схватил меня за руку, останавливая.

— Успокойся.

Меня трясло.

— Пожалуйста, не оставляй меня здесь.

Любопытство появилось у него на лице.

— Ох, я не оставлю тебя, наоборот. Снимай одежду, Белль. Тебе нужно понять, кому ты принадлежишь, кто владеет каждой частичкой тебя, и ты никогда не захочешь уходить.

Мой пульс ускорился от его слов. Не было никакого сомнения, что он владел моим телом, оно оживало и повиновалось его голосу, командам, присутствию. Чувство страха испарилось и оставило чистое ожидание.

Он переместил нас дальше в комнату, и тогда я заметила огромный камин с красивым зеркалом в золотой раме над ним. Я рванула к нему и остановилась, когда ударилась пальцем ноги.

— Ой, — взвизгнула я, взглянув вниз на то, обо что я ударилась. Железные наручники были прикреплены к полу. Мои глаза расширились, и я повернула голову, чтобы посмотреть на Данте. Мое сердце ушло в пятки от его зловещей улыбки…

— Одежда, Белль. Сними ее, черт побери.

Сглотнув, я начала раздеваться, холодный воздух ужалил мою кожу и подразнил соски. Я была в оцепенении от громкого шипения и потрескивания огня, который разжег Данте. Пламя отбрасывало тень на стены, скрывая его черты и заставляя его выглядеть до жути красивым и еще более опасным.

Я спустила трусики по ногам, чтобы они присоединились к куче одежды на полу. Он откинул их в сторону, опустился передо мной на колени, взял мою ногу и заковал лодыжку в наручник, а затем сделал то же самое со второй. Я попыталась сдвинуть ноги, которые были закованы и между ними остался небольшой промежуток, но ничего не получилось. Я была прикована к месту.

Мое дыхание стало тяжелым, моя грудь поднималась и опускалась в одном ритме с бешеным сердцебиением. Облизав подушечки двух пальцев, Данте провел ими по внутренней стороне моего бедра, жар от огня вызывал трепет и щекотку от его следа. Это было лишь тенью прикосновения, он провел ими по моему клитору, затем по моей киске, его едва уловимое движение буквально разожгло все внутри меня. Его ладони прижались к моему пупку, скользя по моей коже наверх к моей отяжелевшей груди. Взяв в ладони, он медленно поднял ее, приоткрыл рот и вдохнул мой аромат, его щетина уколола мою чувствительную плоть.

Я запуталась пальцами в его густых волосах, притягивая его поближе к своим нуждающимся соскам. Мне нужно было ощутить его рот на себе. Он позволил мне управлять им, его губы сомкнулись на одной горошинке. От его быстрых щелчков языком и резкого посасывания мои ноги практически подогнулись. Его зубы прикусили, резко ужалив, а затем появились нежные ласки языком.

Мои стоны эхом разнеслись вокруг нас, врезавшись в пустой воздух и отразившись от стен, создавая хор из криков удовольствия. Его рот всосал мой сосок сильнее, прежде чем с глухим хлопком покинуть его. Я расстроилась от потери его теплого, сильного тела и дразнящих губ. Ладонь спустилась по моему заду, заставляя меня всхлипнуть. Его смех следовал за ним по комнате, когда он направился к столу. Легко подняв его, он принес его ко мне, поставив в нескольких футах от моего тела.

Я приподняла брови от любопытства, когда он указал на стол.

— Наклонись, Белль. Положи руки на стол.

Прикусив губу, чтобы хоть немного успокоить свое взбунтовавшееся тело, я сделала, как он просил, приподняв задницу, и прохладный воздух получил доступ к моей киске. Как только я положила руки на прохладную поверхность, он начал оттаскивать стол, вынуждая меня прогнуться вперед. Мои руки полностью вытянулись; я изо всех сил пыталась держаться. Он ухмыльнулся, когда увидел по выражению моего лица, что я всё поняла.

Он отошел от меня, и я услышала звучание цепей позади себя. Я наклонила голову, чтобы попытаться увидеть, что он делает. Два огромных железных обруча свисали с потолка на расстоянии примерно шести футов, сквозь один петлей был закреплен темно-красный материал, затем он опускался в пустое место между ними и был привязан через второй. Как я раньше не заметила их? Цепь звенела, потому что он тянул ее к другому кольцу на стене. С каждым оттягиванием материал опускался.

— Ты должна понять, что твоя душа, твое тело, твоя жизнь полностью в моей власти, если я пожелаю взять их. Но тебе также нужно научиться доверять мне, — моя шея болела из-за того, что я вытягивала ее, чтобы посмотреть на него. Он протянул руку к свисающей ткани и начал идти ко мне. — Ты отдала мне свою душу очень давно, Стар. Ты вновь поймешь, кому принадлежишь. Ты узнаешь, что это не заключение, а твоя свобода. Ты полностью отдашь себя мне и доверишься, когда я скажу это! — сказав это, он приподнял красную ткань над моей головой, опустил на мою шею, прохладный шелк ласкал мою кожу.

Он вновь отодвинулся, звон цепей заполнил тишину. Шелк терял свою гладкость с каждым бренчанием цепи, затягиваясь вокруг моей шеи, вынуждая меня смотреть вперед. Осталось совсем небольшое пространство, если бы я сделала шаг вперед, то задохнулась бы, но сделать шаг в любую сторону было невозможно. Я была полностью во власти стола, который удерживал мой вес и шелковой веревки, обернутой вокруг моей шеи, моей жизни.

Я подняла взгляд и увидела свое отражение в зеркале. Я увидела, что Данте стоит позади меня. Я должна была помнить, что здесь было зеркало, но мой мозг превратился в кашу. Я не могла здраво мыслить, эндорфины затопили мой организм.

Его одежда присоединилась к моей на полу, и я некоторое время просто рассматривала его великолепное тело. Его впечатляющая грудь была мускулистой и широкой, хорошо очерченный пресс переходил в прекрасную V, которая как стрела указывала на его твердый гладкий член. Я чувствовала, как мое возбуждение выступило на половых губах. Жар от пламени согревал мое лицо и грудь.

Он опустил руки на мою попу и немного развел половинки в стороны, провел своим членом по моей влажности, прежде чем погрузился в мое лоно. Шелк сдавил мое горло, когда мое тело качнулось вперед, мои глаза заполнились слезами, дыхание затруднилось.

Его крепкая хватка на моей попе притягивала меня назад к нему, с каждым его толчком вперед, ударяя по сладкому комочку нервов внутри меня и выдавливая меня на границе удушения.

— Почувствуй, как ты близко к черте между жизнью и смертью, Белль. Твои легкие умоляют о воздухе, а твоя киска требует мой член. Ты там, где и должна быть, со мной внутри тебя.

Его бедра двигались на бешеной скорости, жар поднялся из низа живота и разлетелся по всему телу. Я чувствовала, как его рука проскользнула между моих ног, чтобы сжать и шлепнуть по моему клитору. Удовольствие взорвалось во мне, я задыхалась, пытаясь заполнить тело воздухом, которого оно так отчаянно желало. От отсутствия кислорода кружилась голова, и я была в полубессознательном состоянии. Казалось, будто я летала.

— Данте! — выдохнула я, пока моя киска сжалась вокруг его твердого члена, пропитывая его моими соками. Его рука была обернута вокруг моей талии, чтобы поддержать меня от падения.

— Почувствуй меня, детка. Почувствуй, как я владею тобой в каждом смысле этого слова.