Вингер. Мундиаль

Глава 9

Германия. Ганновер. 23–24 июня 2006 года.

Сразу после ужина я отправился на командное собрание. Юрий Павлович объявил стартовый состав и ещё раз обсудил тактические действия на завтрашний матч. В воротах — Акинфеев, в обороне — Ещенко, Лёшка Березуцкий, Евсеев и Колодин, в полузащите — Семак, Лоськов, Билялетдинов и Быстров, в атакующий линии — Сычёв и Кириченко. Тренерский штаб решил приберечь для игры в плей-офф футболистов, «висевших» на карточках, и дать возможность поиграть другим ребятам. С этим решением я был согласен полностью, но в тоже время был категорически против того, чтобы оставить меня в числе запасных. Мне нужно забивать побольше голов, чтобы догнать Фонтена, а не протирать штаны на лавке. Внутри меня всё кипело и хотелось тупо закричать: «Палыч, что за дела происходят?! Почему про меня забыли?».

Наверное, увидев моё недовольное выражение лица, главный тренер поспешил объясниться:

— Граф, успокойся. Ты выйдешь во втором тайме. Успеешь ещё свои голы забить корейцам. Главное, играй аккуратно. Не дай Бог, травму получишь, — Сёмин три раза постучал костяшками пальцев по столу. — Мы уже за тебя кулаки держим. Была бы рядом церковь и туда не поленились бы сходить, да свечку за твоё здравие поставить, — команда начала по-тихому хихикать. — Сначала этот долбанный отёк случился, потом на ногу наступили. Только чудом перелом не получил. Была б моя воля, я на тебя скафандр космонавта одел бы. Ведь, к сожалению, другого Графа у меня нет.

После этих слов команда уже смеялась, а Димон Лоськов выкрикнул с задних рядов:

— А вы Саню клонируйте, как овечку Долли! Будет вам запасной вариант.

— Ага, лучше сразу сделайте одиннадцать маленьких графчиков, — добавил Дюша и руками стал показывать, какого роста эти «графчики» должны быть.

— Что ржёте? С удовольствием бы это сделал, а вас всех комиссовал бы по инвалидности, да отправил во вторую лигу играть, где вам и место, — смеясь резюмировал Сёмин.

— Согласен с вами, Юр Палыч. Будут там мячики за воротами подавать, — вставил я и свои пять копеек юмора.

— Саня, ты лучше по стране прокатись, да детишек настрогай, и лет через двадцать у нас будет сильнейшая сборная из одних Графов, — предложил Димка Сычёв.

— Да там не только состав сборной получится. Можно будет всю Премьер-лигу его детьми заполнить, — злорадствовал со слезами на глазах Дюша.

— Точно, Андрюха, — поддержал моего друга Ромка Павлюченко. — Парень он видный и популярный, поэтому ни одна девушка ему не откажет.

— А то, гляди, и бабушки в очередь встанут, — решил потроллить меня Серёга Овчинников.

После этого уже ржали все. Я не обижался на ребят и сам добавил немного «остроты».

— Главное, чтобы в очереди среди желающих графского тела не было мужиков, ну, а с женским полом как-нибудь справлюсь. Мне вон и Андрюха может помочь. Вдвоём веселее будет детишек делать. Правда, Дюха?

Но друг мне ничего не ответил. Он сидел на полу рядом со стулом и истерически смеялся. Это очень хорошо, что настроение в команде отличное. Такой атмосферы в коллективе, как сейчас, при мне ещё никогда не было.

На самом деле, я прекрасно понимал чувства Юрия Павловича. Со мной у него есть реальные шансы дойти до финала и попасть в историю мирового футбола тренером-победителем, а без меня они практически равны нулю. Сёмин человек неглупый, повидал в футбольной жизни многое и всё прекрасно понимает. Он знает предельные возможности своих игроков. Как говорится: «Выше своей головы не прыгнешь». Даже я до конца не уверен в своих партнёрах по сборной. Плей-офф это уже рубиловка. Нам предстоит играть против действительно сильных соперников, которые и в индивидуальном, и в командном мастерстве превосходят нас на целую голову, если не на две. Подтверждением этого была наша первая игра с французами. Лишь стечение обстоятельств и доля везения — отбитый Акинфеевым пенальти — помогли моей сборной удержать минимальный счёт до моего выхода на поле. Не забей я тогда гол, мы бы точно проиграли, и расклад в группе сейчас был бы совсем другим. И вместо сборной Украины нашим соперником во второй стадии чемпионата была бы «Красная фурия». Силы сборной Испании я прекрасно знал. Шанс обыграть их у нас был бы призрачным.

Утром прошла лёгкая разминка и знакомство с газоном стадиона «АВД-Арена». Спортивное сооружение и натуральный газон мне в целом понравился. После тренировки, в подтрибунном помещении, я был «атакован» местными работниками стадиона. Они хотели только одного — сфотографироваться и получить автограф. Кто-то для себя на память, а кто-то для своих детей и внуков. Я не стал им отказывать и уделил пять минут своего свободного времени. С меня не убудет, а людям приятно. Походу моя популярность уже захватила всю Германию. Кстати, в местных новостях реально обсуждали мои фамильные корни, которые имеют немецкое происхождение.

Сёмин снова перестраховался и предматчевая пресс-конференция меня не коснулась. Не успел я войти в наш номер, как Лена меня огорошила новостью:

— Саша, только-что звонила твоя мама. Олю отвезли в больницу. У неё преждевременные роды начались на две недели раньше срока. Воды ещё не отошли, но очень сильные схватки, — закончила Лена и выдохнула.

— Вот это да! — от неожиданной новости я даже сел на кровать. Потом вскочил и заметался по комнате. — Надо Дюше сказать. Сама сходишь или мне? Хотя, нет, подожди, Лен, — остановил её я. — Может, не стоит ему говорить? Ведь переживать будет. Скоро игра, а его в стартовый состав заявили… Что же делать?… Что делать?

— Смотри сам, Саша. Он твой друг и ты его лучше знаешь, — жена села обратно в кресло.

— Значит, так. Я думаю, не стоит ему пока говорить. Ведь это его первая игра в стартовом составе. Я даже не знаю, как он отреагирует на преждевременные роды. Слушай, а может Оля уже родила?

— Саша, — покачала Лена головой. — ведь её только увезли. А первый раз очень долго рожают.

— Тогда, давай сделаем так. Позвони маме и попроси её извещать нас о состоянии Оли каждый час, ну, максимум, полтора.

—Звонить?

— Нет, пусть сообщения пишет на твой телефон. Вот это да! Охренеть! Я скоро стану дядей.

— А затем и папой, — девушка подошла ко мне со спины и обняла меня. Я развернулся, нежно поцеловал её, затем подхватил на руки и стал кружить по комнате. Мы смеялись, а потом вместе упали на кровать.

Вечером перед игрой я сидел в раздевалке, слушал установку на матч и последние наставления главного тренера. После того, как Сёмин закончил говорить, я крикнул парням:

— Ребята, у меня будет одна просьба — больше четырёх голов за тайм не пропускайте. Хорошо? Просто, очень хочется одержать победу. А я за один тайм больше пяти голов не забиваю.

Команда засмеялась моей удачной шутке и мы все дружно двинули на поле.

— Сань, ты не знаешь, почему Оля не отвечает? — спросил немного взволнованный Дюша, когда мы уже шли на поле в подтрибунном пространстве. — Я с обеда пытаюсь до неё дозвониться, а она всё недоступна. Может, в перерыве маме позвонишь? Она-то точно знает, что с Олей… Не нравится мне всё это.

— Странно. Конечно позвоню. Ты сейчас, главное, об игре думай. Ничего с твоей Олей не случится. Может с её телефоном какие-нибудь проблемы?

Андрюха как-то кисло улыбнулся и поспешил догонять стартовый состав команды. Любит, поэтому и переживает за сестрёнку. Перед выездом на стадион Лена звонила маме, однако, пока никакой информации из клиники не было. Роды — дело не простое. Кто-то сразу рожает, а кто-то и сутками мучается. Мы договорились, что если Оля родит во время нашей игры, то моя жена будет размахивать над головой сумкой, которая, кстати, от Юдашкина.

Я усилием воли отбросил эти мысли в сторону и стал разглядывать трибуны стадиона. Свободных мест не увидел. Говорили, что в последние дни разобрали все, остававшиеся ещё нераспроданными, билеты на матч. К моему удивлению, многие корейские болельщики держали в руках, помимо национальных флагов разных размеров, плакаты с моей фотографией и надписью на английском — «Удачи!». Вот это да! Я, конечно, читал в интернете, что после январской фотосессии с южнокорейской моделью для «Zara», стал очень популярным в их стране, но даже не думал, что настолько.

Хотя, чему удивляться? Я, набирающий популярность спортсмен, пишу песни, красив, молод, богат. Для них, практически, супер-звезда. Поэтому, помахав всему стадиону руками, прижал их к груди, наклонил голову и корпус вперёд и задержался в таком положении на три-четыре секунды. Морозов видел такой поклон в южнокорейских сериалах, которые обожала его дочь. Когда я разогнулся, то увидел, как корейские болельщики все, как один, встали и ответили мне таким же приветствием, а потом ещё хором загомонили какую-то тарабарщину на родном языке. Мои партнёры по команде были настолько удивлены, что заморозились и секунд пять смотрели на происходящее с открытыми ртами. Я лишь усмехнулся и проследовал в техническую зону. Затем, мы прослушали гимны наших стран, после чего капитаны команд, а у нас это был Серёга Семак, отправились к бригаде аргентинских арбитров. Я же поудобнее расположился в мягком кресле и со свистком арбитра стал наблюдать за ходом матча. Из всего состава соперников я «помнил» только одного игрока — Пак Чжи Суна, который с прошлого сезона играл за манкунианцев. Но, так как для меня все корейцы были на одно лицо, я не смог выделить его из состава соперников. Надеюсь, в Манчестере познакомлюсь с ним поближе и буду отличать от других азиатов.

Как я и предполагал, наш противник не спешил кидаться всей командой в атаку. Они начали встречу размеренно, уделяя особенное внимание защите своих ворот. Как и говорили нам тренеры перед встречей, корейцы играли аккуратно, не спеша, используя свои моменты при «стандартах» и в контратаках. То, что корейцы весьма быстро бегают, я убедился уже на пятой минуте. Азиатский бровочник разогнался по флангу Дюши до такой скорости, что мой друг еле успевал за ним ноги переставлять. К нашему счастью, соперник не рассчитал свои возможности и мяч ушёл за лицевую линию. Но всё равно, корейский футболист получил порцию аплодисментов от своих болельщиков. Кстати, каждый раз, когда корейцы перехватывали мяч, то азиатские зрители начинали громко что-то выкрикивать. Наверное, этим они подбадривали своих игроков.

Наших болельщиков было в двое больше и по активности они ничем не уступали жителям страны утренней свежести. Первая опасная атака у наших получилась только на тринадцатой минуте. Димка Сычёв на скорости ворвался в штрафную, однако, на долю секунды замешкался, и его удар был блокирован корейским защитником. Но Диман не успокоился и спустя три минуты взял инициативу в свои руки, обыграл по левому краю двух соперников и с линии штрафной нанёс крученный удар по воротам. Мяч летел в дальний правый угол, вот только корейский голкипер изловчился и кончиками пальцев перевёл его на угловой. Трибуны ахнули всем стадионом. Наши болельщики от досады, а азиаты от радости. Я, как и многие на скамейке запасных, подскочил на ноги и с большим сожалением махнул рукой по воздуху. Эх, какой момент был! Моментище!

Володя Быстров побежал к флажку подавать угловой, а я стал жестами просить поддержку у зрителей. Россияне зашумели, послышался гул и топот ног. В этот момент я даже почувствовал себя в роли дирижёра. А что, прикольно! Может, мне нужно стоять у бровки и руководить эмоциями болельщиков?

Последовал навес на центр штрафной. Выше всех выпрыгнул Лёха Березуцкий, который мастерски пробил по воротам. Мяч попадает в перекладину, отскакивает в спину соперника и первым на добивание успевает юркий Сычёв. Димка подставляет голову и мяч, ударяясь о газон, влетает в ворота. Есть! 1:0. Я радуюсь, словно ребёнок, обнимаю Бородюка, Гришанова, а затем и других сокомандников. Болельщики яростно аплодируют Сычёву и скандируют: «Россия! Россия!». Начало положено. И это меня безумно радует. Теперь двигаемся дальше.

Я думал, что корейцы ломанутся в атаку, захотят сравнять счёт, но вместо этого они дисциплинировано отошли в «глухую оборону». Мои партнёры завладели территориальным преимуществом. Минут десять они пытались штурмовать ворота азиат, но корейцы умело отбивались и не давали абсолютно никаких шансов создать в штрафной опасные моменты. Ребята так вошли в кураж, что расслабились и пропустили быструю контратаку, итогом которой был пропущенный гол.

Вот этого я больше всего и боялся. Азиаты усыпили бдительность моих партнёров и умело наказали их. А ведь тренерский штаб говорил нам об этом. Вижу, как Игорь Акинфеев яростно «пихает» защитникам, предъявляя им провал в обороне. Вижу и слышу как Сёмин на одних матах пытается докричаться до игроков, а корейские болельщики ликуют. У их сборной опять появился реальный шанс выйти в плей-офф и повторить успех четырёхлетней давности, когда они под руководством Гуса Хиддинга дошли аж до полуфинала.

Несмотря на пропущенный гол, я был спокоен как удав. Это у Сёмина чуть ли не пар из ушей свистит. А по мне, ничего страшного не произошло. Ничья — результат вполне приемлемый для нас и паниковать пока не стоит. Скоро выйду на поле и начну очередное фееричное шоу. Все слабые стороны у корейцев я уже высмотрел, поэтому обязательно им забью голешник. Дайте мне только мяч, поле и ворота, а остальное сам всё организую.

Концовка тайма прошла под диктовку корейцев, которые вдохновлённые голом и поддержкой болельщиков, наконец-то, вспомнили, что им можно атаковать. Я даже залюбовался их игрой, настолько слаженно у них всё получалось. Поэтому в последние минуты тайма моя команда больше оборонялась, чем проводила атаки. Свисток аргентинского арбитра прервал матч и отправил футболистов на пятнадцатиминутный «перекур».

— Саня, после перерыва меняешь Динияра, — повернувшись ко мне, сказал Юрий Павлович и уже обращаясь к Долматову, добавил. — Ох, и получат сейчас эти засранцы у меня пиз. лей. Как можно было в концовке умудриться гол пропустить?

Я лишь усмехнулся и посочувствовал парням. Сейчас основному составу вставят большую такую клизму с финалгоном. Сёмин никогда не срывал своё раздражение на окружающих, ведь он не был злым человеком, но сегодня особенный день. Если мы проиграем корейцам, то займём лишь третье место в группе и пролетим мимо игр плей-офф, как фанера над Парижем. Вот сейчас он вправит в раздевалке игрокам мозги и на второй тайм они выйдут уже совсем другими людьми — злыми и жадными до успеха. Юрия Павловича в команде уважали. Он мог не только словами, но иногда и старым добрым матом привести игроков в чувство. Дюша на днях мне признался, что опасается гнева главного тренера. Думаю, не только он один такой в сборной.

В перерыве я хорошо размялся и к началу второго тайма уже стоял на бровке в ожидании замены. Когда мои партнёры по команде проходили мимо меня на поле, то обратил внимание на то, что никто из них не улыбается, у всех был слишком серьёзный вид.

— Дюха, — обратился я к другу. — Ты чего такой замороженный?

— Он псих, — пробурчал, стараясь не встречаться со мной взглядом, Андрей и побежал на свою позицию.

А как ты хотел, друг мой сизокрылый? Естественно, Юрия Палыча не устраивает ваша игра. Вот он вам и устроил словесное «садо-мазо». Ведь, если он не проклизмирует нас, то в РФС уже проклизмируют его. Фергюсон, вон в 2003 году, так бутсой в Бекхэма запустил, что бровь ему рассёк. Всякое бывает в этой футбольной жизни.

Резервный арбитр поднял электронное табло с двумя цифрами «девять»-«семнадцать» и я побежал на свою позицию. Следом раздался голос диктора, объявившего мой выход на поле. Трибуны тут же оживились, задудели в дудки и стали размахивать флагами. Что удивительно, мне аплодировали не только мои земляки, но и корейские болельщики. На общем фоне стадиона это смотрелось несколько смешно. Одни рады увидеть футболиста на поле, а другие — своего кумира, модель и известного «сочинителя песен». Но, в любом случае, такое внимание было для меня приятным.

Раздался звук свистка и второй тайм начался нашим вводом мяча с центра поля.

— Ну, что, Граф, начинаем третью серию Марлезонского балета… Хотя, чего это я? Это же моё шоу! Шоу Графа. Поэтому, поехали, Саня! — мысленно приободрил я себя.

Продолжение матча началось без малейшего намека на дремоту. Говоря проще — на голевые моменты обе команды не скупились и в первые десять минут тайма подарили болельщикам пару опасных эпизодов. Сначала я прострелил в штрафную соперника и Сычёв, опередив защитника, пробил по воротам, но удар пришёлся прямо в голкипера. А спустя три минуты азиаты исполнили штрафной удар и мяч угодил в «стенку», а если быть точнее, то в подставленную голову Ещенко, и пролетел в считанных сантиметрах от перекладины. Ещё нам не хватало, чтобы Дюша забил гол в свои ворота.

Мы играли на встречных курсах. Каждая команда желала побыстрее забить гол и всеми силами сохранить победный счёт. В таких матчах красивый футбол всегда уходит на второе место, уступая результату.

Что касается меня, то за мной постоянно курсировал корейский игрок. Даже, если я менял фланги, то он продолжал преследовать меня. А стоило мне получить пас, то на меня сразу же кидались двое, а иногда и трое соперников, которые абсолютно не церемонились со мной. Если я не успевал отдать пас или уйти на скорости в отрыв по флангу, то моментально получал удар по ногам или толчок в корпус. После очередного такого эпизода арбитр пожалел меня и наградил жёлтой карточкой корейца. Но мне от этого легче не стало. Синяки и ушибы с моего тела никуда не делись.

На шестидесятой минуте в борьбе за мяч на «втором этаже» Кириченко с корейским защитником столкнулись головами. Удар был такой силы, что пришлось останавливать встречу на целых пять минут. У обоих игроков были серьёзные повреждения. И, если у Дмитрия было сильное рассечение на затылке, то у азиата, кроме разбитой брови, похоже, было небольшое сотрясение мозга. Медики обоих команд сразу же просигнализировали, что нужна будет замена.

Аргентинский арбитр в этом эпизоде углядел нарушение правил со стороны корейского футболиста. Для нас это было отличной новостью. До ворот противника было около двадцати метров, почти по центру. Я сразу же вспомнил одну заготовку штрафного из арсенала своего клуба. На тренировках мы с Дюшей часто этот приём отрабатывали. Самое главное в этом розыгрыше «стандарта» — отдать мягко и точно пас бьющему игроку. Я тут же подозвал друга и напомнил ему это хитрое исполнение штрафного. Далее мы объяснили свой замысел Диме Лоськову. Он нас внимательно выслушал и, усмехнувшись, подытожил:

— Ну что, братцы, мне ваша идея нравится, давайте попробуем. Может, что и получится.

Я с Димкой остался у мяча, а Дюха отошёл в правую сторону, метров на пять от нас. Трибуны в ожидание чуда стали громче и активнее скандировать «кричалки», а я, отрешившись от всего на свете, сосредоточился только на задуманном.

Свисток арбитра известил нас о продолжении матча. Бросив взгляд на «стенку» из пяти игроков, я подбежал к «точке» и, имитируя удар, откинул мяч пяткой назад, а затем резко ушёл влево. Теперь все ждали удар Лоськова. Однако Дима отпасовал мяч на Ещенко. Я же устремился в сторону «стенки», которая тут же сорвалась с места и часть её игроков попыталась заблокировать удар моего друга. Но Дюша черпачком закинул мяч на левую половину штрафной. Соперники были в полном шоке и растерянности от нашей задумки. Они, как один, повернулись в мою сторону, но было уже поздно что-либо предпринимать. Дюша выдал мне ювелирный пас. Мяч идеально лёг на левую ногу и я с девяти метров бомбанул по воротам. И мяч меня не подвёл. Он чиркнул об перекладину и влетел в сетку ворот. Шансов отразить такой удар у голкипера не было. Ведь такие голы из разряда не берущихся.

Трибуны заорали с такой силой, что у меня аж барабанные перепонки заболели. У нас всё получилось! ПОЛУЧИЛОСЬ! Подбежав к другу, я поднёс руки к лицу и изобразил жест Буратино из старого детского фильма. Дюша расхохотался и, подражая мне, тоже начал дурачиться. Но повеселиться нам толком не дали. Нас смели в свои объятия ребята и стали поздравлять с красивейшим розыгрышем штрафного удара и голом. Действительно, гол получился на загляденье! Надо будет его обязательно в записи посмотреть. Теперь, боюсь, что такой трюк в других играх не пройдёт. Хотя, ничего страшного в этом нет. В памяти Морозова есть ещё много других розыгрышей штрафных. Жизни не хватит их все повторить.

Затем я подбежал к ближайшей камере и показал семь пальцев, намекая телевизионным зрителям, что забил седьмой гол. Болельщики сходят с ума. Даже многие корейцы радовались моему голу, размахивая миниатюрными картонными танками, прикреплёнными к палочкам.

Далее произошли замены. У нас, вместо травмированного Кириченко, на поле вышел Павлюченко. Сёмин, видимо, решил приберечь Саню Кержакова на одну восьмую финала. Пока происходили замены, я глазами нашёл Лену на трибуне и послал ей воздушный поцелуй. Болельщики встрепенулись, подумав, что это к ним относится, а я увидел в руках жены сумочку над головой. Она махала ею так сильно и старательно, что мои губы сами по себе расплылись в улыбке — Оля родила. Сейчас самое главное, чтобы с сестрой и племянником всё было хорошо. Мои ноги было понесли меня к Дюхе, но в последний момент передумал делиться этой приятной новостью. Вот закончится матч, тогда и обрадую друга. Отдельно отсалютовал Александрову, который размахивал полосатой майкой в воздухе и обнимал свободной рукой старика Симоняна.

Скоро игра возобновилась и мы всей командой ушли в «глухую оборону». Атаковать, сломя голову, мы теперь не собирались. Горький опыт, который мы получили в конце первого тайма, у нас уже был. По сигналу Сёмина перестроились в пять защитников. На острие атаки у нас остался только что вышедший «свежачок» Павлюченко. Азиаты же сильно подняли темп игры. И вот откуда у них силы-то берутся? Но дела у «двужильных» теперь неутешительные. Только что тренеры через Лоськова нам передали, что французы, наконец-то, открыли счёт в параллельном матче. Ну, что сказать? Тоголезцы — большие молодцы, так долго держали свои ворота на замке. Скорее всего, корейцы тоже узнали эти новости. Поэтому сейчас они пойдут на нас стеной. Ведь «красных дьяволов» теперь даже ничья не устраивает. Если у трёх команд будет по пять очков, то они, по худшей разнице мячей, занимают в группе только третье место. А это значит — прощай Мундиаль. Как я и предполагал, азиаты яростно ринулись таранить наши ворота. Минут пять они пытались, как тараканы, найти в нашей обороне хоть какую-то лазейку. Но ни я, ни мои партнёры по сборной им такую возможность, конечно же, не дали.

Я, вообще, не понимал, за счёт чего они собирались выравнивать игру. Ведь одного желания для этого мало. Ну, не клеилось у них ничего в сегодняшней игре. Вон, Дик Адвокат, вообще, вне себя от ярости! Носится вдоль технической зоны, орёт на дикой смеси английского и корейского, руками машет, слюной брызжет — мне аж жалко его стало.

В очередной атаке корейцы, наконец, опростоволосились и потеряли мяч. Это Лоськов поборолся с соперником, завладел мячом и сразу же начал нашу атаку по центру. Нас трое — их двое. Дима отдал пас налево Павлюченко. Роман ускорился по флангу, затем сместился к углу штрафной и сделал мягкий навес на «точку». Лоськов, борясь с защитником, выпрыгнул, но совсем немного не дотянулся до мяча. Однако, я контролировал траекторию его полёта и тут же прыгнул «ласточкой» к опускающемуся «снаряду». Удар головой и мяч, срикошетив от газона, влетает впритирку с левой стойкой ворот. Голкипер на удар не среагировал от слова совсем. Только глазами проводил полёт мяча, да как-то нелепо взмахнул руками. Гол! 3:1.

Теперь мы точно победу не упустим и в следующей стадии чемпионата будем играть со сборной Украины. Я моментально поднялся с газона и под шум болельщиков побежал к ближайшей телевизионной камере. Метров за пять до неё упал на колени и эффектно проскользил по траве. Остановившись прямо перед аппаратом, я выставил перед собой уже восемь пальцев. Даже не верилось, что за три игры я заколотил уже восемь голов. Теперь уже весь мир понимал, что на этом Мундиале я стану лучшим бомбардиром. Но у меня была другая цель — побить рекорд Фонтена. Не успел встать, как на меня налетели парни и начали поздравлять с очередным голом.

Краем глаза увидел, что на поле творится нечто непонятное. Корейцы окружили арбитра и что-то ему доказывают. Неужели офсайд? Да не может такого быть! Я направился к Сёмину. Оказывается, мой гол вызвал яростные протесты игроков и тренерского штаба корейской команды. Как объяснил главный тренер, соперник посчитал, что при отборе мяча Лоськовым, были нарушены правила. Однако судья из Аргентины лишь эмоционально указал им рукой на центр поля, не желая больше выслушивать претензии. Но корейцы продолжали упрямо кружить вокруг арбитра.

Наконец его терпение лопнуло, как мыльный пузырь, и вход пошла «тяжёлая артилерия». Наградив двоих корейцев «горчичниками», арбитр помчался на всех парах к технической зоне «красных дьяволов», где предъявил жёлтую карточку аж самому Дику Адвокату. У меня даже рот приоткрылся от удивления. Голландец зло выхватил карточку и бросил её на землю, потоптал, а потом ещё и пихнул ногой пластиковую бутылку. Да уж! Эмоциональный тренер достался питерскому «Зениту». За такие действия можно и удаление схлопотать. Но, видимо, аргентинец пожалел тренера азиатской команды. Он, молча, поднял карточку и, отряхнув её, положил в нагрудный карман.

Зато у нас в технической зоне царили тишь да благодать. Улыбающийся Юрий Павлович от счастья аж светился. Он с ленцой давал указания Марату Измайлову, который уже совсем скоро должен был выйти на замену. На скамейке запасных тоже все радостные и довольные. Про наших болельщиков я вообще промолчу. Осталось играть всего десять минут и уже никто не сомневался в победе русских футболистов.

Наконец встреча возобновилась. Мы без проблем отбивали любые попытки азиатских футболистов атаковать наши ворота. Я помогал своим партнёрам в обороне, прессинговал соперника, вступал в борьбу, стелился в подкатах. Сейчас в команде все работали на пределе своих сил. Каждый понимал, что стоит на кону. В одном из эпизодов мне с близкого расстояния прилетело мячом в правую половину лица. От удара я плюхнулся на задницу и стал рукой растирать больное место. Хорошо что язык не прикусил, да зубы остались на месте. В паузе Марат Измайлов поменял Володю Быстрова. После чего русские болельщики встали на трибунах, взялись за руки и запели «Катюшу». Основное время закончилось, но арбитр добавил к матчу ещё шесть минут. Все понимали, что отыграться Южная Корея уже не сможет. Поэтому, наша скамейка запасных стояла возле бровки и только ждала момента выбежать на поле и начать праздновать вместе с болельщиками выход с первого места в плей-офф Мундиаля.

Когда раздался долгожданные финальный свисток, я сразу понёсся к другу.

— Оля родила.

Двумя словами я будто вышиб из него воздух. Он встал, как вкопанный, и схватил меня за плечи.

— Пацан, да? А как ты узнал? Это точно? Не шутка? А как Оля? Всё в порядке? — и столько беспокойства было в этих словах, что я понял одно — всё у них будет хорошо.

— Дюша, я не знаю подробностей. Лена подала мне условный сигнал с трибуны о том, что сестра родила. А кого и как, извини, не знаю.

Друг растерянно кивнул, почесал в затылке, а потом стал прыгать и носиться вокруг меня как сумасшедший, потом бросился обниматься и вытирать хлынувшие слёзы.

— У меня сын родился! Сын! Мой сын! — помчался он делиться новостью с ребятами.

Даже не знаю, чему сейчас Дюша больше всего рад — нашей победе и выходу из группы или рождению ребёнка. Додумать мне не дал Сёмин. Он молча сграбастал меня в свои объятия и крепко-крепко обнял. Слова здесь были не нужны. Затем я поспешил к бригаде арбитров. Крепко пожал им руки и поблагодарил за отличное судейство. Я планирую долгую карьеру в футболе, а вдруг да и встретимся с ними на поле?

Корейцы уходили с поля морально убитыми. В целом, это весьма неплохая команда и своей игрой они оставили приятное впечатление. За последние годы голландские специалисты отлично с ними поработали и подняли уровень игры сборной на приличный уровень. Побольше бы таких тренеров в российский футбол, тогда, глядишь, и наш уровень футболистов и клубов поднимется. Просто корейцам не повезло оказаться с нами в одной группе. Как говорится: — «Не повезло вам, значит повезло мне». Это жизнь!

Перед тем, как уйти с поля, я попросил ребят поблагодарить болельщиков. Люди отдали немалые деньги, чтобы приехать сюда и поддержать нас. Свою футболку я скрутил в комок и бросил подростку, на голове которого был одет картонный танк Т-34. Он завопил от счастья и, видно, боясь, что отберут, тут же надел её поверх своей майки и крепко обнял себя руками. Моему примеру последовали и остальные партнёры по команде. Они тоже связывали футболки в комки и бросались ими, а некоторые и футболили в радостную толпу россиян. Мне тянули майки, сувениры, мои фотографии, календари, даже руки на подпись, а пару раз хватали и за волосы, но охрана не зря ела свой хлеб. Меня бы и до темноты не отпустили, но Сёмин с Бородюком, не обращая внимания на недовольные протесты болельщиков, обхватили меня руками и, под улюлюканье толпы, просто унесли с поля.

В раздевалке было просто не протолкнутся. Крики радости, брызги шампанского, песни, танцы. Я отлично понимал руководство сборной, ведь их минимальная задача уже выполнена. Поэтому можно и «оторваться» по полной. Вроде, даже планировался «русский» день, где чиновники из Росспорта будут закармливать гостей икрой, купать в водке и задаривать сувенирами.

Мне уже надоели все эти «обнимашки» и захотелось спокойно отдохнуть. Поэтому скинул бутсы с гетрами, шорты, да убежал в душевую, где встал под тугие струи воды и задумался о следующей игре. Чего можно ожидать от украинцев? Это, конечно, весьма хорошо сбалансированная и организованная команда. Но вот сказать, что она чем-то выдающаяся? Это вряд ли. Поэтому, соперник нам вполне по силам. Если, конечно, не вмешается судейство. Но, пока к работе арбитров претензий у РФС не было. Украинцы имеют в своём составе первоклассного нападающего — Андрея Шевченко. Совсем недавно его приобрёл клуб Абрамовича за сумасшедшие тридцать миллионов долларов. Из памяти Морозова я знал, что Шева никак не оправдает эти деньги, получит травму, перестанет забивать голы и бай-бай «Челси», хелло — «Милан». Да и он уже далеко не мальчик, тридцать лет скоро стукнет. Поэтому, думаю, что наши защитники без труда справятся на поле с этим футболистом. В мастерстве братьев Березуцких, Игнашевича и других парней я не сомневался.

— Саня, тебя там все потеряли, а ты тут, оказывается, прячешься, — позвал меня Павлюченко.

— Да ну их. Им бы только дифирамбы петь. Ты же знаешь, что я не люблю повышенное внимание к себе со стороны чиновников. Кстати, а где там мой будущий родственник? Уже почти все помылись, а его всё нет и нет, — спросил я и включил воду похолоднее.

— Да он о рождении сына всем уже по сотому кругу рассказывает. Испанским именем Амадо назвали, а второе Андрес дадут.

— Понятно, — устало ответил я и выключил воду.

В раздевалке уже было поменьше народа, но всё равно «чужих» пока хватало. Слава Богу, ко мне уже никто не кидался и я спокойно прошёл к своему шкафчику. Рядом нашёлся Дюша. Он сидел на скамейке и быстро писал в телефоне сообщение, нажимая на кнопки.

— Чего мыться не идёшь, папаша? — подколол я друга.

— Саня, подожди. Оле отвечу и пойду в душ. Если начну с ней сейчас разговаривать, то это надолго. Поэтому и общаемся сообщениями.

Я не стал ему мешать, взял бутылку воды и стал жадно пить.

— С Олей и сыном всё хорошо. Вот бы их сейчас увидеть, — мечтательно, но с некой досадой в голосе, протянул Дюша, устало стягивая бутсы. — Если неким чудом выйдем в финал, то попрошу, чтобы она на игру с Амадо приехала. Пусть сын тоже поприсутствует на этом великом событии.

— Сын? — уточнил я.

До этого момента я эту тему старался с другом не обсуждать. Я видел, что он реально любит мою сестру, но вот, как он будет относиться к её ребёнку для меня это было загадкой. Разное в жизни случается. Бывает и такое, что женщину любят, а её ребёнка ненавидят, либо молча презирают. Встречал я и такого человека, который требовал обратно у жены потраченные копейки на мороженое для пасынка. Ведь ей платили алименты и значит он, по его мнению, был не обязан содержать чужого ребёнка.

— Саня, я уже всё для себя решил. Хочу в конце лета сыграть свадьбу. Нужно с Олей только решить в какой стране будем регистрироваться. Амадика я усыновлю и буду растить как родного. Ведь не зря же люди говорят: «Не тот отец кто зачал, а тот кто воспитал».

— Всё правильно, дружище, — обнял я Дюшу и добавил. — Спасибо. Я всегда знал, что ты правильный пацан. Уважаю.

Андрюха лишь мягко улыбнулся на моё пафосное заявление, да пошёл в душ. На послематчевую пресс-конференцию меня, слава Богу, не позвали. Пускай там отдувается Юрий Павлович с капитаном команды и пресс-атташе. Поэтому я с удовольствием откинулся на стенку шкафчика, вытянул ноги, улыбнулся и мысленно прикинул, какой подарок выбрать сестре. Все эти коляски-кроватки-стульчики для кормления Амадо от Ангелины перейдут. Ведь не повезёт же моя мама на Мальорку всё это добро? Благо, что всё нейтрального цвета. Да и дети растут очень быстро. Ангелина вон уже и садиться пытается в кроватке. Поэтому на это тратится не нужно. Хотя, кроватку и коляску всё-таки Оле придётся купить. Мама ведь не завтра же переедет на Мальорку. В лучшем случае — в конце августа. Но эти мелочи Дюша и сам в состоянии купить. Может оплатить племяннику фотографа или прикупить акций? Лучше Лену озадачить этим делом, что-то мне ничего путного в голову не приходит.

Из душа вернулся распаренный Дюха и плюхнулся рядом со мной на скамейку.

— Хорошо-то как, Саня! — мечтательно произнёс он.

— Да, Дюша, хорошо, — ответил я ему и мы замолчали.

Пройдена половина пути к финалу, до которого осталось провести всего три встречи. Но зато какие встречи! Каждый из этих матчей будет, как последний и решающий бой. Это будут игры полной самоотдачи и концентрации с первой и до последней секунды. Я надеюсь, что все ребята это понимают и будут выкладываться на все сто процентов. Теперь это будут игры совсем другого уровня. Я бы сказал — это будут БИТВЫ. Четыре Великие битвы и Кубок Мира ФИФА будет нашим. Я на это очень надеюсь и другого варианта даже не рассматриваю. Не могу подвести миллионы наших болельщиков. Россия обязана стать чемпионом мира. Да, это даст большой пинок под зад развитию этого вида спорта в стране. Да, мы выйдем на уровень грандов мирового футбола. Но всё это ерунда, по сравнению с тем, насколько поднимется национальное самоуважение. То, чего не смог достичь СССР, достигнет Россия. Мы обязательно возьмём этот кубок!