Винтовая лестница

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Четыре дня, с субботы до вторника, мы жили в ужасном напряжении. Ели только тогда, когда Лидди приносила что-нибудь на подносе, и то очень мало. Газетам, конечно, все стало известно, и нас одолевали репортеры. Со всех концов страны поступали сведения, вселявшие в нас надежду, которые потом оказывались ложными. Все морги, все больницы были опрошены. Всё было напрасно.

Мистер Джеймисон лично возглавил поиски и каждый вечер, где бы ни находился, звонил нам по телефону. Говорил он все время одно и то же. Ничего нового. Есть основания надеяться, что на следующий день новости будут. Мы с болью в сердце клали трубку и продолжали ждать.

Состояние тревоги и полнейшей беспомощности убивало нас. Лидди целыми днями плакала и, зная, что я буду ругаться, хлюпала носом где-нибудь в углу.

— Прошу тебя, улыбнись! — возмущалась я. И ее попытка изобразить улыбку на лице с красными глазами и опухшим носом доводила меня почти до истерики. Я смеялась и плакала одновременно, и вскоре, как две старые дуры, какими мы и были, мы ревели, обнявшись, и сморкались в один и тот же платок.

Тем не менее, что-то все время происходило, но нас это словно не касалось. Из благотворительной больницы позвонили доктору Стюарту и сказали, что состояние миссис Уотсон критическое. Кроме того, я узнала, что адвокат Хартон подал на меня бумагу в суд, будто я якобы незаконно пытаюсь присвоить себе собственность покойного Пола Армстронга и лишила его наследниц права жить в Солнечном. Луиза поправлялась, но была очень слаба. Какая-то сиделка охраняла ее покой и никого к ней не пускала. В деревне ходили сплетни, их принесла нам Лидди от мясника, что свадьба Луизы и доктора Уолкера уже состоялась, и это обстоятельство заставило меня действовать.

Во вторник я велела приготовить машину и собралась выехать из дому. Я стояла у дороги в ожидании машины и заметила помощника нашего садовника, тихого пожилого мужчину, подрезавшего возле дома траву. Рядом с ним стоял детектив. Увидев меня, он спросил:

— Мисс Иннес, вы не знаете, где ваш садовник Алекс?

— Нет. А разве его нет в доме? — удивилась я.

— Вчера вечером он ушел и до сих пор не вернулся. Давно ли он работает у вас?

— Пару недель, кажется, — рассеянно ответила я.

— Он хороший работник? Знает свое дело? Я пожала плечами:

— Сад вроде бы приведен в порядок… Но я в этом ничего не смыслю.

— Этот человек, — детектив показал на помощника садовника, — утверждает, что ваш Алекс и понятия не имеет о садоводстве.

— Странно, — задумчиво протянула я. — До нас он вроде бы работал у Бреев, которые сейчас в Европе… Но, правда, никаких рекомендательных писем он мне не представил.

— Вот именно, — улыбнулся детектив. — Не все, кто умеет подстригать траву, являются садовниками, мисс Иннес. И мы должны подозревать каждого, такая уж у нас работа, пока не будет доказано, что этот человек невиновен. А вы легкомысленно нанимаете людей без всяких рекомендаций…

В это время подъехал Уорнер, и мы прекратили разговор. Помогая мне сесть в машину, детектив тем не менее предупредил:

— Ни слова о нашем разговоре Алексу, если он вернется.

Поначалу я отправилась к доктору Уолкеру. Мне надоело ходить вокруг да около. Я была уверена, что ключ к исчезновению Хэлси находится здесь, в Казанове, несмотря на все версии мистера Джеймисона.

Доктор был у себя. Он тут же появился в приемной, чопорный и крайне нелюбезный. Сквозь зубы Уолкер предложил мне пройти в его кабинет.

— Благодарю, но я не буду входить, доктор. Поговорим здесь. — Мне не нравились ни его лицо, ни его манеры. Что-то в нем изменилось. Он сбросил маску дружелюбия. Кроме того, он был чем-то обеспокоен и раздражен, это чувствовалось.

— Доктор Уолкер, я приехала, чтобы спросить вас кое о чем. Надеюсь, вы ответите на мои вопросы. Как вам известно, моего племянника до сих пор не нашли.

— Знаю, — ответил он сдержанно.

— Полагаю, что вы, если захотите, сможете нам помочь. И это связано с ответом на мой первый вопрос. О чем вы беседовали с ним в ночь, когда на него напали и похитили?

— Напали! Похитили! — воскликнул он с притворным удивлением. — Послушайте, мисс Иннес, вам не кажется, что вы несколько преувеличиваете? Насколько мне известно, мистер Иннес исчезает не в первый раз.

— Вы уклоняетесь от прямого ответа, доктор. Речь идет о жизни или смерти. Я жду ответа на свой вопрос!

— Разумеется, я отвечу. Ваш Хэлси сообщил мне, что у него не в порядке нервы, и я выписал ему рецепт. Я не должен нарушать врачебную тайну и говорить вам об этом.

Ах, какой демагог! Как он любит прикрываться пустыми трескучими фразами!

Но я не сказала ему этого, хотя по выражению моего лица он понял, что я ему не верю.

— А мне казалось, — проговорила я с улыбкой, — что речь шла о Нине Каррингтон. — И я открыто, с вызовом встретила его злой взгляд.

Я думала, что он ударит меня. Лицо его побелело как мел, на виске запульсировала голубая жилка. Потом он вдруг засмеялся.

— Кто такая Нина Каррингтон?

— О, я скоро это узнаю! — пообещала я угрожающе. Он нервно захрустел пальцами. Было легко догадаться, что доктор боится этой Нины Каррингтон больше, чем дьявола. Распрощались мы очень быстро. Вернее, мы стояли в приемной по обе стороны стола, заваленного старыми журналами и газетами, и некоторое время с ненавистью глядели друг на друга. Затем я резко повернулась и вышла, хлопнув дверью.

— В Ричфилд, — сказала я Уорнеру.

Что-то не давало мне покоя… Ах да, вопрос Лидди… Инициалы «Н. Ф. К.» на чемодане исчезнувшей кухарки.

«Нина Каррингтон, Нина Каррингтон», — казалось, пели колеса. Нина Каррингтон, Н. К. И тут я все поняла, поняла сразу. На чемодане женщины с лицом, обезображенным оспой, были инициалы «Н. К.». Мэтти Блисс несомненно и была Ниной Каррингтон. Это с ней Хэлси разговаривал в библиотеке. И то, что она сказала ему, заставило его быстро отправиться к доктору Уолкеру, а оттуда, возможно, навстречу своей гибели. Если бы нам удалось найти эту женщину, мы могли бы, возможно, отыскать и след Хэлси.

Мы уже почти подъехали к Ричфилду, поэтому я решила не возвращаться. Правда, теперь голова у меня была занята другим. Я думала о Хэлси и о той ночи. Что такого поведал он Луизе, если она приехала к нам в Солнечное, опасаясь за его жизнь? И я решила, что обязательно повидаюсь с Луизой, даже если мне придется прорваться к ней через труп сиделки. Машина остановилась перед домиком Тейтов.

Я увидела ту же картину, что и в прошлый раз. Коляска с ребенком на дороге. Группа детей у качелей. Миссис Тейт. Она пошла мне навстречу, и я увидела, что в лице ее уже нет того беспокойства, как в прошлый наш приезд. Она казалась даже хорошенькой.

— Я рада, что вы приехали, потому что должна вернуть вам деньги.

— Почему? Появилась мать мальчика?

— Нет, это была не его мать. Другая женщина приехала и заплатила мне за целый месяц. Она долго разговаривала с Люсьеном, но когда я спросила его, кто это был, он ответил, что не знает.

— Это была молодая женщина?

— Нет, не очень. Лет сорока, думаю. Небольшого роста, блондинка, чуть с сединой. И очень печальная. Она была в глубоком трауре. Сначала она протянула мне деньги и собралась сразу уехать. Но мальчуган очень заинтересовал ее, и она осталась и долго с ним беседовала. Я заметила, что когда леди уезжала, она уже не выглядела такой грустной.

— Вы уверены, что это была не его мать?

— Конечно, уверена. Она даже не знала, какой из трех мальчиков Люсьен. Я подумала, что это — ваша приятельница. И не спросила у нее, кто она, даже имени ее не узнала.

— У нее на лице не было следов оспы? — решилась спросить я.

— Нет, не было. Кожа у нее была гладкой, как у ребенка. Но, может быть, вы узнаете по инициалам. Она вытирала мальчику лицо своим носовым платком и забыла его на скамейке. Платок очень красивый, дорогой. На нем инициалы: «Ф. В. А.» Меня осенило: Боже, это же Фанни Армстронг!

— Нет, это не моя приятельница…

Я еще раз попросила миссис Тейт держать в тайне мой визит и отправилась обратно в Солнечное. Итак, Фанни Армстронг знала о Люсьене Уоллесе и была достаточно в нем заинтересована, чтобы заплатить за его содержание. Кто же мать этого мальчика и где она сейчас? Кто такая Нина Каррингтон? Знает ли кто-нибудь из них, где сейчас Хэлси и что с ним произошло?

По дороге домой мы проехали мимо маленького кладбища, где был похоронен Томас. И я подумала, что если бы он был жив, то, наверное, помог бы найти Хэлси. А чуть дальше находилось более респектабельное кладбище, где покоились Арнольд Армстронг и его отец. Увы, больше всех мне было жаль беднягу Томаса…