Viral Loop

[ СОЦИАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ В СЕТИ ]

В то время как за границей Bebo развивалась фантастическими темпами, семейная жизнь Бёрча в Сан-Франциско оставалась совершенно обычной. Он просыпался в 6:30 утра, чтобы помочь детям собраться в школу; затем, высадив их, он и его жена приезжали в офис в 8:00, и половину дня Берч проводил за программированием. Немногочисленные встречи он проводил с поставщиками и потенциальными партнерами или рекламодателями. Поскольку Bebo еженедельно пополнялся десятью тысячами новых пользователей, он или его главный программист всегда были на связи, поскольку только они знали архитектуру сайта. Так как его сокодер получал удовольствие от прыжков с парашютом, Бёрч напрягался всякий раз, когда тот поднимался в небо. Затем он уходил около семи вечера, чтобы повидаться с детьми в течение часа, прежде чем они лягут спать. Несколько раз в неделю он посещал сетевые мероприятия, например, запуск сайта, и ездил в Англию, где они с женой совмещали бизнес с удовольствием.

Все шло своим чередом, Bebo был предметом восхищенного внимания прессы в Великобритании, пока в прессе не появился целый ряд статей об издевательствах, биче британского общества, перенесенном на Bebo. Одна из первых, появившаяся в одной из ирландских газет, начиналась так: "Она такая глупая, уродливая сука. Я не могу находиться с ней в одном классе. Все ее ненавидят. На ее месте я бы покончила с собой". Журналистка отметила, что это даже не один из самых оскорбительных постов о девочке. Она назвала Bebo "форумом, на котором хулиганы нападают на своих жертв", а учеников "безжалостно травят по поводу их предполагаемого веса, бедности, внешности, интеллекта, распущенности и многого другого". В одной из школ Дублина десять учеников были отстранены от занятий за издевательства на Bebo, причем среди жертв оказались и учителя. Затем последовали угрозы расправы над двумя мужчинами, которых подозревают в причастности к убийству подростка. Был человек, который использовал Bebo для распространения порнографии среди мальчиков-подростков и видео с регбийных боев, снятых на мобильный телефон.

Берч столкнулся с синдромом разбитого окна. Когда плохие профили разрастались, он блокировал их, на их место приходили другие, и цикл продолжался. Поскольку он не мог запретить анонимным пользователям создавать новые профили, Бирч привлек сообщество к охране порядка на сайте, поклявшись закрывать недобросовестные сайты в течение двадцати четырех часов после получения сообщения. После репортажа Irish Times Берч удалил все объявления о сайтах азартных игр и службах знакомств и назначил эксперта по онлайновой педофилии, чтобы тот помог сделать Bebo более безопасным. Затем в Уэльсе произошла тревожная серия подростковых самоубийств, в ходе которых члены интернет-культов общались через сайт. Чем популярнее становился Bebo, тем больше споров он вызывал.

Хотя в 2005 году за MySpace было выручено более 500 000 долларов, Бёрч долгое время утверждал, что не собирается продавать компанию, даже когда Bebo стала третьей по величине социальной сетью в США и закрепила свою популярность в Великобритании. Techcrunch, блог о гаджетах, утверждает, что инвестиционный банк Allen & Co. начал торговать Bebo в 2007 году, а ряд потенциальных покупателей - News Corp., Microsoft и Google - отказались сделать предложение. Сообщалось, что Viacom сделал попытку купить Bebo, а Yahoo долго присматривалась. Но именно AOL сделала шаг вперед, предложив деньги, и много денег. После шести месяцев напряженных переговоров, когда число пользователей Bebo выросло до 40 миллионов и они проводили на сайте в среднем по сорок минут в день, 13 марта 2008 года Бирчи продали сайт за 850 миллионов долларов.

Молодая пара, которая девятью годами ранее заложила свой дом, чтобы финансировать свои вирусные мечты, получила 595 миллионов долларов, что больше, чем News Corp. заплатила за MySpace.

11

.

Вирусные кластеры

Facebook, социальная сетка и штуковины

Facebook, MySpace и Bebo - это лишь три из более чем сотни социальных сетей по всему миру. Почти у каждого, кто связан с бизнесом, есть профиль на LinkedIn, Ecademy, Ryze, Spoke.com или XING. Twitter стал собственным средством массовой информации, страстные приверженцы которого следят друг за другом в коротких, похожих на хайку фрагментах, а Yammer охватывает работников в корпоративной среде. Imeem - это социальный музыкальный сервис с миллионами пользователей, транслирующий миллионы песен и видео. TravBuddy и Travellerspoint объединяют заядлых путешественников. Ning - это, по сути, социальная сеть для тех, кто создает социальные сети, а hi5, насчитывающая 60 миллионов пользователей по всему миру, имеет явно международный оттенок и является номером один среди испаноговорящих. Членами Blackplanet являются в основном афроамериканцы. Buzznet фокусируется на знаменитостях, СМИ и музыке, а CafeMom объединяет матерей. Care2 привлекает "зеленых" активистов, Gaia - тех, кто хочет изменить мир, а DeviantArt - художников. Eons.com создал сообщество для бэби-бумеров, а Elftown - для любителей научной фантастики. Многие пользователи Tagged женаты, но ищут дружбы и незаметных знакомств, Adult Friend Finder предлагает секс без ограничений, fubar называет себя "единственным в Интернете онлайн-баром и счастливым часом", а FetLife, как утверждает сайт, "похож на Facebook и MySpace, но управляется сексуальными девиантами вроде нас с вами".

Социальные сети стали глобальным онлайн-феноменом. Orkut занимает первое место в Бразилии, Biip - в Норвегии, а анимеподобный Cyworld - самое популярное онлайн-сообщество в Южной Корее, к которому присоединяются 90 процентов корейцев в возрасте от 20 лет (а тех, кто не присоединяется, ждет социальный остракизм). CozyCot ограничивается женщинами из Юго-Восточной Азии, Dol2day - платформа для политически заинтересованных немецкоязычных, а Grono.net живет в Польше. Cloob - иранское виртуальное общество, Xiaonei - клон Facebook в Китае, Wretch - большая площадка на Тайване, Mixi - популярная в Японии. Iwiw.hu властвует в Венгрии, финны сходят с ума по IRC-Galleria, Skyrock родом из Франции и экспортирован в Сенегал, а "ВКонтакте" правит Россией. Карта мира постоянно развивается, конкурирующие сети проникают на нее и иногда обходят укоренившиеся сообщества. Некоторые из них - американские трансплантанты, такие как Orkut, hi5 и Friendster, которые не сумели пробиться в Соединенных Штатах, но процветают за рубежом. Как и Bebo, каждая из них пережила вирусную модель роста, которая перенесла ее далеко за пределы родного рынка.

Например, Friendster. По словам репортера Inc. Макса Чафкина, когда в начале 2004 года эта социальная сеть таяла на глазах, один из ее инженеров заметил, что трафик растет около двух часов ночи. Он проверил журналы и обнаружил, что большинство этих ночных сов на самом деле заходили на сайт днем с Филиппин, на пятнадцать часов раньше, чем из Калифорнии. В поисках первого пользователя, добавившего в друзья филиппинца, он пролистал все данные, пока не пришел к Кармен Лейлани Де Хесус, девяносто первому человеку, присоединившемуся к Friendster. Консультант по маркетингу и по совместительству гипнотерапевт из Сан-Франциско, она была связана с десятками филиппинцев. Они, в свою очередь, присоединились к тысячам других, распространив Friendster по всей Юго-Восточной Азии. Поскольку они пользовались сетью в непиковые часы, им не приходилось сталкиваться с медленной загрузкой страниц, отключениями и перебоями в работе, от которых страдали американцы. Вскоре более половины трафика Friendster приходилось на полмира.

["ВИРУСНЫЕ КЛАСТЕРЫ" FACEBOOK].

Затем появился Facebook, который выдержал серьезный глобальный натиск, обогнав MySpace в США, Канаде, Австрии, Италии и Ливии и, после того как AOL вытеснила Bebo, захватив контроль над Великобританией, Австралией и Новой Зеландией. С самого начала Facebook был нацелен на студенческие кампусы, а поскольку студенты дружат с другими студентами через национальные границы, то вирусная вспышка, скажем, в американском университете привела к в Индии, Франции или Японии. Везде, где есть студенты, есть потенциал для роста Facebook. Если вам эта глобальная карта напоминает классическую настольную игру "Риск", в которой социальные сети выступают в роли завоевательных армий, то, возможно, вы не удивитесь, узнав, что основатель Facebook был настолько заядлым игроком, что создал онлайн-версию этой игры, когда учился в девятом классе.

История Марка Цукерберга рассказывалась так часто, что стала частью фольклора гиков. Выросший в пригороде Нью-Йорка, Цукерберг заработал в Гарварде репутацию невероятно талантливого программиста. Одно из приложений, которое он назвал Coursematch, позволяло студентам узнавать, кто на какие занятия записался. Другое приложение анализировало газету кампуса, чтобы найти людей, упомянутых на ее страницах, и связать их через различные статьи. Самой большой сенсацией стало приложение Facemash, которое напоминало Hot or Not, предлагая студентам загружать фотографии, чтобы их оценили сверстники. Цукерберг раздобыл в Интернете фотографии студентов Гарварда, разместил их рядом, предложил пользователям проголосовать, кто из них выглядит лучше, и вывел результаты в виде списка 10 лучших для каждого дома кампуса. Facemash оказался популярным и противоречивым - администрация обвинила его в нарушении неприкосновенности частной жизни студентов. (Он отделался предупреждением).

Вскоре после этого трое старшеклассников наняли первокурсника, чтобы он закончил работу над социальной сетью, которая, по их мнению, должна была составить конкуренцию Friendster. Цукерберг так и не взялся за дело, сосредоточившись на другом проекте. * Он утверждает, что небольшие внеклассные проекты по программированию, которыми он занимался, заложили основу для создания универсального инструмента, который объединил бы все эти элементы. Таким инструментом, решил он, станет традиционный фейсбук колледжа - справочник, в котором для каждого первокурсника указывалась фотография и краткая идентификационная информация: имя, родной город, средняя школа и дата рождения. Цукербергу потребовалось около двух недель, чтобы создать сайт Thefacebook.com, который дебютировал вечером 4 февраля 2004 года.

Сайт был простым и удобным. Для регистрации требовался адрес электронной почты Гарварда, а профили состояли из фотографии, специальности студента, любимых книг, фильмов, музыки и места для обмена остроумными цитатами. Студенты могли дружить с другими студентами, ссылаясь на их профили, и "тыкать" кому-то, чтобы указать, что он зашел. Создав несколько пробных профилей, Цукерберг сделал профили для себя и своих соседей по комнате, Дастина Московица и Криса Хьюза. Кто-то предложил опубликовать объявление в списке рассылки общежития, и к нему присоединились десятки человек. За двадцать четыре часа зарегистрировалось более двенадцатисот студентов. Через пять дней в Harvard Crimson появилась статья о Thefacebook.com, а к концу месяца три четверти студентов (около семи тысяч человек) зарегистрировались на сайте.

Цукерберг был удивлен, что все так быстро получилось. Он и его соседи по комнате "чувствовали, что динамика, которую мы ощущали, была довольно универсальной", - говорит он. "Удивительным было то, что именно наша реализация оказалась настолько эффективной". Вскоре другие учебные заведения поинтересовались, будет ли запущен Thefacebook.com за пределами Гарварда. Занимаясь на сложных курсах, включая курс по операционным системам, который, по его словам, был одним из самых трудных в Гарварде (друг занимался с ним, чтобы он смог его сдать), Цукерберг, Московиц и Хьюз распространили Thefacebook.com в Йеле, Стэнфорде и Колумбии, которые они выбрали потому, что в каждой школе был популярный сайт сообщества.

Их мотив был прост и дерзок. Чтобы убедиться, что Thefacebook.com стоит их времени и усилий, они хотели убедиться, что "у нас есть настолько эффективная реализация, что даже если у всех уже есть что-то, чем они пользуются, они просто переключатся и начнут использовать наш", - говорит Цукерберг. В течение двух недель произошел массовый переход с существующего сайта кампуса на Thefacebook.com. Воодушевленные, трое соседей по комнате в течение семестра охватили еще двадцать пять школ - в большинстве из них не было укоренившихся сайтов сообществ, - развесив на стенах картинки с изображением S-образных кривых, отражающих скорость перехода на сайт в различных кампусах.

Чем больше школа, тем больше времени требовалось, чтобы достичь полного перегиба. В Корнелле прошло несколько недель, прежде чем начался экспоненциальный рост. Однако, как и в случае с небольшими школами, в конце концов была достигнута критическая масса; затем возникло социальное ожидание, что все должны быть на нем. Поскольку студенты общаются с теми, кто учится в других колледжах, был значительный отложенный спрос на Thefacebook.com в других местах, а газеты кампуса трубили о его появлении. Это способствовало развитию сайта на ранней стадии регистрации, когда ландшафт был особенно бесплодным, а пользы для первых пользователей было мало. Цукерберг говорит: "Ценность, которую получают люди, зависит от того, каким объемом информации все делятся". Он и его соседи по комнате поощряли первую волну зарегистрированных в период становления обмениваться информацией с помощью фотографий. Вторая волна видела эту информацию и привлекала первую волну обратно, что помогало Thefacebook.com "стать сетью".

Не то чтобы это было легко. Чем быстрее масштабировалась сеть, тем больше ресурсов приходилось на нее выделять, что требовало создания новой инфраструктуры на лету. Это не всегда было гладко, но они избежали катастрофы, контролируя скорость масштабирования. "Мы не были структурированы как компания, у нас не было много денег, и мы запускали рекламу, чтобы заработать деньги на покупку большего количества серверов для запуска в большем количестве школ", - говорит Цукерберг. "Поскольку мы знали, что будем ограничены в средствах, мы сделали так, чтобы не все пользователи могли подключиться к системе одновременно". Для этого они потребовали, чтобы каждый зарегистрировавшийся имел действительный адрес электронной почты колледжа . Это помогло Thefacebook.com стать "exclubiquitous", чтобы пройти по грани между эксклюзивностью и повсеместным распространением в каждом конкретном кампусе. "Во многом мы замедлили наш рост", - говорит он, - "но обратной стороной этого было то, что в процессе роста мы смогли не упасть".

Хотя стремительный рост Facebook напоминает eBay, есть и разительное отличие. Благодаря сетевым эффектам eBay заблокировал аукционы, сделав практически невозможным появление конкурентов. Совсем другое дело Facebook, который в конце концов отказался от "the" в своем названии. "Социальная сеть сама по себе не является видом деятельности, - говорит Цукерберг. Это просто платформа для различных видов социальной активности, выражающейся в различных приложениях". Поэтому "сетевые эффекты не так четко выстроены, как в случае с аукционами". Предлагая более качественный и эффективный продукт, вы можете вполне предсказуемо вытеснить любого конкурента, даже если у него есть сетевые эффекты".

Сравнение Facebook и MySpace - это, пожалуй, не столько вопрос превосходства, сколько дело вкуса, но одна тенденция последних нескольких лет неоспорима. В 2007 году оба сайта, казалось, достигли точки окончательного насыщения, их рост замедлился. Затем Facebook сделал два изменения, которые вызвали новую волну регистраций, оставив MySpace, застрявший на отметке 100 миллионов пользователей, в пыли. Facebook подсчитал, что когда у нового пользователя появится десять друзей, он, скорее всего, перейдет к активной деятельности на сайте, а его сеть друзей продолжит расширяться. Чтобы стимулировать это, компания добавила функцию "Люди, которых вы можете знать", которая сразу же начала приносить дивиденды. Это небольшое изменение привело к значительному росту коэффициента вирусности Facebook.

После того как рост в Соединенных Штатах снова ускорился, компания применила свою первоначальную стратегию развития колледжей в глобальном масштабе. Цукерберг отмечает, что кривые роста за рубежом "очень похожи, только вместо колледжей у нас страны". Как и в случае с колледжами Лиги плюща в рамках первоначальной экспансии Facebook, некоторые страны, например Канада, достигли точки медленного роста, поскольку 40 процентов их интернет-населения уже пользуются Facebook, в то время как другие, только начинающие, находятся на стадии головокружительного роста. По мере того как Facebook переводится на все большее количество языков, ускоряется рост в неанглоязычных странах Европы и Латинской Америки, что усложняет подсчет глобальных темпов роста. В 2007 году, когда Facebook распространялся быстро и яростно, он рос на 3 процента в неделю, но это не означало, что его темпы роста были одинаковыми во всех уголках мира. Насыщенные рынки сглаживались, а новые взлетали вверх. "На самом деле это сочетание более насыщенных рынков с новыми рынками, которые только начинают расти в геометрической прогрессии", - говорит Цукерберг.

Его конечная цель: привлечь в Facebook столько людей по всему миру, чтобы он стал не только мировым стандартом для социальных сетей, но и новой операционной системой. Он берет пример с Microsoft, которая контролировала настольные компьютеры в 1990-х годах. Кто контролирует стандарт, тот и побеждает. Затем вы можете использовать свой контроль в большем количестве продуктов и приложений, что дает вам решающее преимущество перед конкурентами. Однако с тенденцией к облачным вычислениям и мобильному Интернету операционная система Microsoft быстро превращается в альбатроса. Конкуренты, такие как Google, обходят ее стороной, предлагая приложения в облаке, и Microsoft ничего не может сделать, чтобы остановить их.

[ GOOGLE: БУДУЩИЙ ВРАГ FACEBOOK?]

Даже Google с его рыночной капитализацией в 100 миллиардов долларов оказался уязвим, потому что социальные сети, рассчитывающие на вовлеченность пользователей, для многих людей являются первой остановкой в их веб-путешествиях. Зачем заходить в Google, чтобы узнать, где провести следующий отпуск, какой компьютер купить, какой лучший рецепт шоколадного печенья, если можно запросить свою расширяющуюся социальную сеть - людей, которые являются вашими друзьями, потому что, отчасти, вы им доверяете. Вместо того чтобы сталкиваться с сотнями тысяч результатов, вы можете вести диалог, пока не придете к ответу. Это не означает, что Google скоро выйдет из бизнеса, но если Цукерберг добьется своего, Facebook станет порталом для полумиллиарда людей. (Приближаясь к 200 миллионам пользователей, он уже прошел более трети пути.) Это может помочь ему отнять значительные суммы от поисковых операций Google. А если Facebook включит свой собственный поиск по доверенным сетям в обширную информационную сеть своих членов, где пользователи будут использовать опыт и знания тех, кто не входит в их клику, Facebook может стать не только Microsoft в Web 2.0; он может стать и Google.

FACEBOOK В ЦИФРАХ...

5: количество лет, прошедших с момента запуска

120: количество друзей у среднего пользователя

15 000 000: количество пользователей, которые обновляют свой статус хотя бы раз в день

24 000 000: количество материалов (приложений, записей в блогах, сообщений и чатов, новостей, фотографий и веб-ссылок), которыми обмениваются каждый месяц.

850 000 000: количество фотографий, загружаемых на сайт ежемесячно

Источник: facereviews.com.

Есть и другая, возможно, более сложная проблема, с которой сталкивается Google: доверие. Другими словами, его можно обмануть, исказить результаты поиска с помощью различных цифровых злоумышленников. "Черная" поисковая оптимизация (SEO) была постоянной проблемой для Google. Дэйв Диттрих, старший инженер по безопасности и исследователь из Информационной школы Вашингтонского университета, говорит, что типичный подход заключается в создании тысяч веб-страниц, работающих на сотнях серверов, которые ссылаются друг на друга. Каждый файл содержит текст, включающий слово, и строки, полученные в результате поиска по этому слову. Затем можно продвинуть продукт или услугу на первую страницу результатов, а это, безусловно, самая ценная недвижимость в поисковой системе, поскольку, как показывают исследования, 90 % людей не удосуживаются пройти дальше первой страницы. (А 97 процентов не читают дальше третьей страницы или первых тридцати результатов). Это означает, что на кону стоят большие деньги. Разница между появлением на первой и четвертой странице результатов может стоить миллионы долларов. Но дело не только в деньгах. Это еще и вопрос безопасности.

Еще в ноябре 2007 года киберпреступники использовали методы "черного" SEO для поиска популярных ключевых слов в Google - от "как научить собаку играть в мяч" до терминов, связанных с Пасхой, мартовским безумием, Бараком Обамой, а в недели, предшествующие 15 апреля, - с формами налоговой службы. Их цель - распространение разрушительной полезной нагрузки. Эти вредоносные программы, как их называют, могут, если их загрузить, нанести серьезный вред компьютеру - тайно установить рекламное и шпионское ПО, вредоносные программы, превратить его в зомби и рассылать миллиарды спама, или даже стереть жесткий диск. Google может похвастаться тем, что использует "более 200 сигналов", включая запатентованный алгоритм PageRank, для ранжирования сайтов. Однако, по одним подсчетам, более миллиона ссылок указывают на один ядовитый домен, который выдает миллиарды страниц, стремящихся обмануть пауков Google. В ответ на это Google создал фильтр для борьбы с этой вредоносной программой, который однажды сработал на ура, почти час блокируя все появляющиеся сайты и пугая некоторых пользователей. Если поиск Google - это не воплощение демократии, как он себя рекламирует, то что же это такое? В некоторых случаях это подстроенная система, которая вознаграждает не те сайты, которые заслужили размещение на самой ценной недвижимости - первой или двух страницах результатов, а те, на которых могут нажиться мошенники.

А что, если эти киберпреступники, как те, что стоят за таинственным червем Conficker, проникшим в миллионы компьютеров по всему миру, развернут более опасные полезные программы? В основном они используют базовые вредоносные программы для взлома компьютеров, которые часто засекаются антивирусными продуктами. Если бы эти хакеры переключились на более вредоносные программы Microsoft PC "0days" (произносится как "oh-days" или "zero days", обычно обозначает неизвестные, или "нулевые", программные угрозы, которые легко приобрести на черном рынке хакеров), Google мог бы стать самым негостеприимным местом для поиска. В отчете за 2009 год была выявлена масштабная кампания кибершпионажа под названием GhostNet, в ходе которой было заражено 1295 компьютеров в 103 странах, включая посольства, международные организации, министерства иностранных дел, новостные СМИ и НПО. Она также опиралась на вредоносное ПО для распространения приложения под названием Gh0st Rat, которое превращало ПК в шпионские устройства, похищая конфиденциальные документы и включая камеры и микрофоны без ведома пользователей. Менее трети антивирусных продуктов, представленных на рынке, обеспечивали защиту.

[ НЕУДАЧНЫЕ СОЦИАЛЬНЫЕ СЕТИ ]

Предлагая надежную (и доверительную) среду, социальные сети, такие как Facebook, могут стать прямыми бенефициарами того, что не устраивает Google. Но в то время как вы слышите о тех, кто добился успеха (Facebook, MySpace, Bebo, LinkedIn), вы редко слышите о тех, кто не добился. А ведь они дают не менее ценные уроки. Например, Tribe, который его основатель, предприниматель Марк Пинкус, назвал "социальным рынком", представляет собой нечто среднее между Craigslist и Friendster, а источником вдохновения послужила книга Итана Уоттерса "Городские племена". Запущенная в 2003 году, Tribe была попыткой классифицировать интересы людей в гиперлокальном контексте. Ведь если задуматься, когда вы живете своей жизнью, вы, исходя из своих интересов, увлечений и потребностей, оказываетесь связанными с небольшими нишевыми сообществами. Вы можете жить в Нью-Йорке, работать на Уолл-стрит или в художественной галерее в Сохо, играть в теннис, любить джаз, предпочитать Mac компьютеру PC, посещать занятия по пилатесу, снимать собственное видео, которое выкладываете в своем блоге, коллекционировать вино и совершать велосипедные прогулки по выходным. Для кого-то вы - коллега, для кого-то - товарищ по теннису (возможно, пересекающийся с вашей работой), для совершенно другой группы - блогер, и так далее . Каждый из этих интересов сам по себе является основой для создания нишевого сообщества, которое может выступать в качестве фильтра.

"Очень многое из того, что мы делаем в Интернете, связано с личным привлечением клиентов", - говорит Пинкус. "У вас есть дружная плеяда, и общение с ней будет полезно на уровне сообщества". Хотите получить , чтобы улучшить свой топ-спин бэкхенд в теннисе? Посоветоваться с более продвинутыми игроками? Ищете новую работу? "Лучшее место для привлечения потенциальных клиентов - это коктейльная вечеринка", - говорит Пинкус. Tribe - это в некотором смысле онлайн-версия такого мероприятия, где группы собираются вокруг определенных интересов и профессий. За первые шесть месяцев он увеличился до пятисот тысяч членов, а затем застопорился. (У MySpace, напротив, в конце первого месяца было 1,4 миллиона пользователей). Tribe столкнулся с проблемами роста, что сказалось на производительности сайта. Однако переворотом стала попытка расширить свою привлекательность. В 2006 году Tribe подвергся редизайну с целью сделать его более мейнстримовым, что отодвинуло его от первоначальной миссии и оттолкнуло от него основную базу пользователей, многие из которых присоединились к нему, потому что были приверженцами альтернативного образа жизни и искусства.

Но Пинкус считает, что его большой ошибкой было то, что Tribe не была вирусной по своей природе. Поскольку он фокусировался на городах, сообщества были географически привязаны друг к другу и развивались по отдельности без особого синергетического эффекта. Житель Нью-Йорка не стал бы приглашать друга из Сан-Франциско, поскольку его сообщество вращалось вокруг Нью-Йорка, и наоборот. Пинкус также обнаружил, что набрать критическую массу в городских районах практически невозможно. "Как только вы проникаете в пятнадцать-двадцать процентов онлайн-сообщества, ценность становится настолько огромной, что вы получаете остальные восемьдесят процентов, но город слишком велик", - говорит Пинкус. Даже если у вас будет пятьдесят тысяч человек в Сан-Франциско, вы не достигнете и десяти процентов, в то время как в Гарварде вы получите две тысячи детей", которые зарегистрируются на Facebook, "и вам конец". Тогда у вас есть основания для сарафанного радио от школы к школе".

Другой ранней социальной сетью был LiveJournal, виртуальное сообщество, в центре которого были интересы от сплетен о знаменитостях до телевизионных шоу, научной фантастики и порно о Гарри Поттере. Зародившись в 1999 году, пользователи создавали блоги-журналы, которые могли пересылать своим друзьям. Сайт работал по модели платной подписки, не допускал рекламы и полагался на поддержку добровольцев и программное обеспечение с открытым исходным кодом для поддержания сайта в рабочем состоянии. Несмотря на то, что число пользователей LiveJournal достигло нескольких миллионов, он не был вирусным по своей сути, что ограничивало его рост. Это вполне устраивало основателя Брэда Фитцпатрика. Он был измотан тем, что поддерживал сайт на плаву, и подумывал о том, чтобы закрыть его. Вместо этого он продал его компании Six Apart, специализирующейся на блог-платформах, которая, в свою очередь, выкупила его у российской медиакомпании.

До них всех была SixDegrees.com, первая онлайновая социальная сеть. Сайт был основан в 1995 году Эндрю Вайнрайхом (Andrew Weinreich), только что поступившим на юридический факультет Фордхэмского университета ( ). Пользователи составляли список друзей, коллег, членов семьи и знакомых, как на сайте, так и вне его, а тех, кто не был членом сети, приглашали присоединиться. Они отправляли сообщения или размещали комментарии на досках объявлений всем, кто находился в пределах первой, второй или третьей степени родства. Несмотря на то, что число участников выросло до 3 миллионов человек из 165 стран, сайт приносил убытки. В 2000 году компания YouthStream Media Network купила его за 125 миллионов долларов и быстро закрыла.

Единственной ценной вещью, которую она сохранила, был патент: №. 6,175,831, "метод и устройство для создания сетевой базы данных и системы", который Вайнрайх получил в 2001 году. Патент охватывает программную платформу для онлайн-сервиса, позволяющего пользователям создавать сети отношений, то есть систему вирусных приглашений, которая лежит в основе социальных сетей в Интернете. Эндрю Кац, адвокат по интеллектуальной собственности из Fox Rothschild, сказал New York Times, что это "вероятно, самый пионерский патент", и предупредил, что "к нему следует отнестись очень серьезно всем в отрасли".

Как раз в то время, когда Friendster набирал обороты, компания YouthStream объявила, что в сентябре 2003 года продаст с аукциона "патент на шесть градусов". За шесть месяцев до этого Рид Хоффман, бывший сотрудник SixDegrees, получивший прибыль от продажи PayPal, основал компанию LinkedIn. Вайнрайх сообщил ему о предстоящей продаже, и Хоффман забеспокоился, что тот, кто завладеет патентом, потенциально может помешать всем остальным создавать социальные сети. Он объединился с Марком Пинкусом из Tribe, чтобы создать Degrees of Connection LLC, компанию с ограниченной ответственностью из Делавэра, которую они использовали для участия в торгах от своего имени. Они связались с Friendster, чтобы узнать, не будет ли Абрамс заинтересован в разделении стоимости на три части, но ответа так и не получили. Им пришло в голову, что главный спонсор Friendster, компания Kleiner Perkins, может участвовать в торгах против них, стремясь уничтожить конкурентов.

Это был слепой аукцион, поэтому Хоффман и Пинкус знают только то, что они выиграли, сделав ставку в 700 000 долларов. Хоффман говорит, что его доля, 350 000 долларов, "не такие уж большие деньги, к тому же она стала активом [LinkedIn], что мы сможем выяснить позже". Они могли бы заявить о своих правах на интеллектуальную собственность и взять в заложники Facebook, MySpace, Bebo и всех остальных. Хоффман признает это, но утверждает, что у них нет никаких планов на патент. Его покупка была просто "оборонительной позицией".

[ THINGAMAJIGS ].

С учетом того, что в социальных сетях зарегистрировано около миллиарда человек, а это пятая часть планеты, над ними сформировалась целая экосистема. Это так называемые виджеты: мини-приложения, которые варьируются от возвышенных до глупых - слайд-шоу из фотографий, видео, карта мест, по которым вы путешествовали, викторина для определения вашего интеллекта, эмпатии или того, на какую собаку вы больше всего похожи. С их помощью можно подбрасывать друзьям виртуальных овец, украшать фотографии наклейками и граффити, добавлять блестки, играть в такие игры, как Speed Racing ("модифицируйте свою машину, чтобы получить больше лошадиных сил", а затем "гоняйте с друзьями"), социальные интерактивные призывы к вниманию, например Hug Me ("делайте больше вещей со своими друзьями: обнимайте, шлепайте, щекочите, дарите пиво, бросайте Бритни в...") или свой гороскоп. Некоммерческие организации выпускают приложения для социальных сетей для сбора средств, а медиакомпании - для расширения бренда.

Первые виджеты социальных сетей появились на MySpace. Девочки-подростки воспользовались ошибкой в кодировке, чтобы настроить свои страницы. Одна из них, Сэнди Саяма, симпатичная, общительная семнадцатилетняя ученица средней школы в Калифорнии, проводила много времени на MySpace и освоила достаточно HTML-кода, чтобы персонализировать свою страницу сверкающими звездами и фотографиями. Но у нее были проблемы с созданием слайд-шоу, чтобы ее фотографии могли вращаться, потому что HTML был далеко не идеальным способом сделать это. После школы пятифутовая Саяма играла в волейбольной лиге. Ее позиция: сеттер. "Дело не в росте", - говорит она, - "дело в сердце". Она играла с другом семьи, Лансом Токуда, программистом с Гавайев, и рассказала ему о своих проблемах с работой слайд-шоу. Токуда увлекся сайтом MySpace, который в то время становился новой вещью. Саяма была самой популярной девочкой в своей средней школе, и Токуда решил, что если он сможет создать слайд-шоу, которое понравится ей, то оно понравится и многим другим. Будучи выходцем из унылого мира корпоративного программного обеспечения , он не доверял себе в том, что знает, какие приложения будут пользоваться массовым спросом.

Вскоре после этого он показал ей базовое слайд-шоу, созданное им во Flash, в котором он никогда раньше не работал. "О, это круто, - сказала она. Она определенно использовала бы это на MySpace".

Но?

Нужен блеск, - сказала она.

Токуда вернулась к чертежной доске и, помимо блесток, добавила снежинки. Хотя снежинки ей понравились, они были слишком темными и заслоняли картинку позади. Они должны быть более прозрачными, посоветовала она.

Вскоре после этого Токуда вместе с коллегой по работе Цзя Шеном основали компанию RockMySpace, которую вскоре переименовали в RockYou, занимавшуюся распространением приложений для социальной сети. Первым приложением стало фотослайд-шоу, которое они шесть раз размещали на форуме MySpace. В первый день его скачали всего четыре человека, во второй - двадцать. Затем их число выросло до сорока, до восьмидесяти, а потом и до падения серверов (см. рис. 9). Она оказалась настолько популярной, что Том Андерсон из MySpace прислал двум предпринимателям электронное письмо с поздравлениями. Растущий спрос заставил их переехать к новому хостеру, но уже через три недели трафик RockYou вывел из строя всю сеть. Несмотря на то что сайт был закрыт на семнадцать дней из первых тридцати, пока они ждали прибытия новых серверов, за первый месяц они зарегистрировали шестьдесят тысяч пользователей. *.

Вскоре MySpace решил поучаствовать в акции и выпустил свой собственный проигрыватель слайд-шоу из фотографий. Слишком поздно. RockYou уже достиг точки невытеснения. И MySpace уже не была единственной платформой. Facebook открылся для сторонних разработчиков, а другие присоединились к Open Social, что означало, что приложение, созданное, скажем, для Orkut, будет работать и на Bebo и других, что давало огромный толчок для таких компаний, как RockYou. Чтобы не отставать, Токуда и Шен наняли Саяму, который учился в Государственном университете Сан-Хосе на офицера по надзору за условно-досрочным освобождением, в качестве официального арбитра вкуса. Они подумали о своей целевой аудитории и поняли, что они и инженеры, которых они нанимали, были не в курсе происходящего. Большинство людей в Стэнфорде не пользовались MySpace. Они считали это шуткой. Поэтому, прежде чем выпустить приложение, один из них говорил: "Давайте послушаем, что скажет Сэнди", и она предлагала свои впечатления.

Саяма посоветовала им привести в порядок свой сайт, потому что, по ее мнению, он был слишком загроможденным и шумным, как будто они слишком старались. Она также создала поздравительные открытки в RockYou's SuperWall - вирусном канале, на котором можно было размещать фотографии, видео и другой контент, и выбрала иконки для социального приложения Hug Me. В обмен на это Саяма получила акции компании и высокую зарплату за тридцать часов работы в неделю, что заставило ее чувствовать себя виноватой. Она сравнивает себя с тестировщиком игр, а не с тем, кто действительно создает игру. "Мои друзья всегда говорят, что у меня очень крутая работа", - говорит Саяма. "Я просто сижу и работаю над этим, работаю над тем и высказываю свое мнение. Мне кажется, что тот, кто создает игру, вносит больший вклад, чем тот, кто ее тестирует".

РИС. 9. В этой формуле x - среднее количество друзей, которых пользователь приглашает попробовать приложение. В случае RockYou x=5, а y - коэффициент принятия, который составляет 22 процента. Вирусный коэффициент (также известный как вирусный фактор) получается путем умножения x на y: y 5 x0,22=1,1. Поскольку он больше 1, приложение является вирусным. (RockYou.)

В то время как Саяма консультировал по вопросам эстетики, Токуда и Шен стали экспертами в разработке вирусного цикла, и несколько приложений вошли в число самых популярных в Сети. За двадцать пять месяцев RockYou зарегистрировала 50 миллионов пользователей (для сравнения, 99 процентов приложений не достигают и 1 миллиона установок), а за четыре года собрала почти 70 миллионов долларов финансирования. Они хотят стать одним из самых посещаемых сайтов в мире, порталом "как Yahoo", - говорит Токуда, - для социальных приложений. К началу 2009 года RockYou.com обслуживал более 100 миллионов пользователей в месяц.

[ СЛАЙД: ЗАКЛЯТЫЙ ВРАГ НОМЕР ОДИН ]

Но у них есть жесткая конкуренция, а именно - бывший основатель PayPal Макс Левчин, который последовал за Токудой и Шеном в MySpace, но опередил их в кодировании виджетов. Его муза: Джеймс Хонг, "Где Уолдо?" из мира вирусных петель. Хонг не только создал Hot or Not, один из ранних бизнесов вирусных петель, но и дружил с Левчиным, одалживая ему фотографии, чтобы мастер-программист мог создать "бегущую строку", еще один продукт плодовитого воображения Хона. Таким образом, парни могли смотреть на бесконечную череду красивых женщин, проходящих мимо на своих экранах.

В то время как большинство людей довольствовались бы 30 миллионами долларов, вырученными от продажи своей первой компании, Левчин не мог быть более несчастным. Он просто не знал, чем себя занять. Он купил особняк и тут же забыл о нем. Он не только не потрудился обставить его мебелью, но даже не спал в нем, предпочитая заваливаться спать в своем офисе в спальном мешке. Он очень боялся, что, подобно физику или спортсмену, уже достиг своего пика, и теперь, когда ему исполнилось двадцать, жизнь превратится в долгое скатывание к посредственности. Нахальный девичий проект Хонга был как раз тем, что ему нужно, чтобы занять себя. Затем он подумал о том, чтобы не ограничиваться любованием девушками, а сделать из этого более традиционный продукт.

К августу 2005 года Левчин превратил концепцию в слайд-шоу, похожее на Kodak Carousel, которое позволяло пользователю загружать любые понравившиеся фотографии, и предложил его в качестве бесплатной загрузки для веб-сайтов. Немногих это заинтересовало. Разочарованный, Левчин задумался о своем следующем шаге и приклеился к MySpace так же, как когда-то PayPal приклеился к eBay. Его слайд-шоу проектор взлетел в вирусном море пользователей MySpace, и к тому времени, когда он обратился за венчурным финансированием, он мог сообщить, что приложение было загружено сотни миллионов раз. За один шестимесячный период он передал на экраны пользователей 10 миллиардов изображений. Он создал компанию Slide для борьбы с RockYou и другими конкурентами.

Две компании вступили в схватку за первенство, и каждая из них утверждала, что другая содрала у нее идею или приложение. Обе компании раздвигали границы допустимого поведения, используя фактор вирусности, встраивая крючки в свои продукты, чтобы они распространялись быстрее, чем у других. Пользователи оказывались зажатыми посередине, и некоторые жаловались, когда приложение захватывало его адресную книгу и автоматически приглашало всех друзей установить приложение. На конференциях участники обвиняли обе компании в рассылке спама пользователям социальных сетей. Каждая из компаний обвиняла другую в плохом поведении, утверждая, что это необходимо для того, чтобы идти в ногу со временем. К июню 2006 года компания Facebook увидела, что с нее хватит, и начала жестко пресекать деятельность этих непутевых создателей социальных приложений, запрещая их за то, что они слишком вирусны или имеют дыры в системе безопасности.

Главный вопрос заключается в том, как все эти компании, как производители приложений, так и социальные сети, которые они используют, смогут заработать? Скептики, а их немало, отмечают, что, хотя социальные сети привлекли огромную базу пользователей, которую используют производители приложений, никто еще не придумал жизнеспособной стратегии монетизации. Это объясняется тем, что чем больше людей находится в сети, тем меньше вероятность того, что они нажмут на рекламу. Чтобы привлечь большую пользовательскую базу, социальные сети отдают свои продукты. Они не могут брать с пользователей деньги, иначе они уйдут в другое место. Реклама тоже не работает. Процент кликов по баннерной рекламе в социальных сетях составляет всего 0,02 процента. Даже спам может иметь более высокий коэффициент конверсии. Это объясняется тем, что чем дольше человек находится в сети, а пользователи социальных сетей находятся в сети очень долго, тем меньше вероятность того, что он нажмет на объявление.

Сравнения с крахом доткомов неизбежны. Как и в случае с социальными сетями и виджетами, компании, казалось, возникли в одночасье и, благодаря своей популярности или продвижению многообещающей идеи, были вознаграждены высокими оценками, даже когда они отчитались о ничтожных доходах. Потенциал - это хорошо и прекрасно, говорят критики, но покажите мне деньги. Посмотрите на YouTube, за который Google заплатил 1,65 миллиарда долларов: он до сих пор не принес большого дохода. Или на Facebook, который зарабатывает более 300 миллионов долларов в год на сделке с Microsoft, благодаря которой его оценили в 15 миллиардов долларов. Ning зарабатывает гроши на Google Ads, и хотя у него есть другие источники дохода (премиум-услуги и т. д.), ему не приходится тратить много времени на подсчет денег, которые он собирает. Friendster очень популярен на Филиппинах и в Малайзии, но почти везде занимает второстепенное положение. RockYou и Slide, несмотря на то, что появляются на миллионах страниц по всему миру, не приносят много денег. А Netscape мертв и похоронен.

Обычная стратегия вирусных компаний - стать большими и быть купленными, и на этом запись также неоднозначна. Hot or Not продолжает привлекать внимание. Hotmail - полезное дополнение к набору онлайн-предложений Microsoft. PayPal стал дойной коровой для eBay; Skype - в меньшей степени, поскольку компания так и не смогла его внедрить. AOL купила Bebo только для того, чтобы разрушить его. Orkut от Google, может быть, и имеет место на карнавале в Бразилии, но почти везде он не имеет никакого значения.

Скептики утверждают, что Facebook и все его друзья в стране социальных сетей - от конкурентов вроде MySpace до производителей виджетов вроде Slide и RockYou - никогда не найдут способ зарабатывать деньги.

Если верить истории, они ошибаются.

12

. Поиск нового рекламного блока

Смерть традиционной баннерной рекламы, гонка вооружений между маркетологами и потребителями и время (не клики)

Если и есть что-то неизменное во времени, так это то, что общепринятая мудрость часто ошибается, особенно на заре технологических преобразований. В 1876 году президент компании Western Union назвал телефон Александра Грэма Белла не более чем "электрической игрушкой", а предложение Белла установить такой телефон в каждом доме - "совершенно нецелесообразным". Профессор Оксфордского университета Эразм Вильсон предсказал, что после закрытия Парижской выставки 1878 года электрический свет "закроется вместе с ней, и больше о нем ничего не будет слышно". В 1903 году банкир из Мичигана посоветовал своему клиенту не вкладывать деньги в компанию Генри Форда, потому что "лошадь останется здесь, а автомобиль - это только новинка". А основатель Microsoft Билл Гейтс на много лет позже увидел перспективы Интернета.

Когда в начале 1990-х годов произошел взрыв Web, большинство людей считали, что на нем невозможно заработать. На конференции в декабре 1996 года Николас Негропонте, директор-основатель Медиалаборатории Массачусетского технологического института, заявил, что необходимо бороться с мемом об отсутствии денег в Сети. * Одной из задач было убедить людей в безопасности передачи информации о кредитных картах через Сеть. Это не значит, что у Негропонте, проницательного наблюдателя за всем цифровым, были четкие представления о том, как бизнес может процветать в Интернете, кроме предсказания, что в один прекрасный день транзакции - продажа товаров через Интернет - станут рынком на триллион долларов и что "цифровые деньги" получат широкое распространение. Затем появились такие компании-"голубые фишки", как eBay, PayPal, Yahoo, Google и Amazon, которые, за исключением eBay, в течение нескольких лет теряли деньги, прежде чем превратились в компании с миллиардными рыночными капиталами. EBay породила целую экосистему продавцов, которые зарабатывают на жизнь продажей товаров. Так же как и Amazon благодаря своей торговой площадке Marketplace. И по сей день миллионы малых предприятий заявляют о себе в Интернете, а мем "в Интернете нет денег" канул в Лету.

В середине и конце 1990-х годов эксперты утверждали, что функция поиска не является самостоятельным продуктом, поскольку нет возможности ее монетизировать. В результате Yahoo, Alta Vista, Lycos и другие претендовали на то, чтобы стать суперпорталами, где все потребности пользователя были бы доступны на одном суперсайте. Поиск, как считалось, был хорош только для привлечения пользователей, которые оставались, чтобы попробовать множество других услуг, таких как новости, гороскопы, финансовая информация, чат , погода и так далее. Затем Google перевернул общепринятое мнение. По мере того как порталы вкладывали свои ресурсы в расширение ассортимента, они не уделяли должного внимания технологии поиска, поскольку считали, что она мало чем отличается от других. Порталы стали загромождены контентом и рекламой, в отличие от Google, который сохранил простой интерфейс с единственной поисковой строкой.

Впоследствии Google представил новый рекламный блок: поиск по ключевым словам. * Введите, скажем, "кофеварка" в поисковую строку Google, и над и сбоку от бесплатных результатов появятся основные текстовые объявления, на которые маркетологи и частные лица могли делать ставки. Поскольку эти объявления были основаны на намерениях, улавливая поисковика в тот самый момент, когда он искал информацию, они были чрезвычайно мощными. Что лучше: Запускать рекламу автомобилей по телевидению или баннерную рекламу на интернет-сайтах в надежде, что крошечная часть людей может оказаться на рынке нового автомобиля? Или попасть на нее с высоконаправленной рекламой в тот момент, когда она ее ищет? Рекламный блок по ключевому слову произвел революцию в поисковой индустрии, и Google, получая с каждого из них пятаки, десятицентовики и четвертаки, сколотил на этом многомиллиардное состояние.

Компании социальных сетей, такие как Facebook и другие, также ищут новый рекламный блок. Проблема в том, что реклама на традиционных баннерах больше не работает. На заре существования Сети количество переходов по ссылкам достигало 50 %, просто потому что пользователи никогда не сталкивались с ними раньше. ("Хм. Что делает эта кнопка?") Показатели неуклонно снижались, но даже десять лет назад они составляли 6 %. Сейчас они составляют около 1 %, а на сайтах социальных сетей гораздо ниже. Это объясняется тем, что люди на Facebook или MySpace проводят много времени в Интернете, а чем больше времени человек проводит в сети, тем меньше вероятность того, что он нажмет на рекламу. Оглядываясь назад, удивительно думать, что целая индустрия была построена на понятии "кликабельная реклама", когда большинство людей с трудом назовут хоть одного знакомого, который действительно на нее нажимал.

["ГОНКА ВООРУЖЕНИЙ" МЕЖДУ МАРКЕТОЛОГАМИ И ПОТРЕБИТЕЛЯМИ].

Но эта динамика - всего лишь последний раунд в битве между маркетологами и потребителями. Когда существовало всего три телевизионные сети, радио и несколько журналов и газет, у маркетологов была своя аудитория. В 1950-х годах одна реклама в шоу "Я люблю Люси" могла охватить более трети телевизионной аудитории. Сегодня маркетологи используют такие слова, как "раздробленный" или "фрагментированный", чтобы описать этот новый медиаландшафт, где существуют сотни каналов, тысячи изданий, веб-сайтов, блогов и социальных сетей, а также миллион мест для размещения рекламы. Одним словом, это нишефикация контента - предположение, выдвинутое редактором Wired Крисом Андерсоном в книге The Long Tail: Why the Future of Business Is Selling Less of More. Указывая на СМИ, технологический предприниматель и владелец Dallas Mavericks Марк Кьюбан называет это "эффектом длинного хвоста маркетинга": "По мере того как растет число альтернатив в сфере медиа и развлечений, растет и конкуренция, и стоимость продвижения к вершине". Вопрос в том, как маркетологам пробиться сквозь беспорядок, чтобы донести свою мысль до потребителей, которые все более враждебно относятся к тому, что их время прерывают?

Эта буря и натиск продолжаются уже несколько десятилетий, и, по мнению Дэвида Шварца, основателя Radius Marketing, они совершенно естественны. "Сколько раз вы возвращались домой после работы, выходили из офиса после общения с кучей людей и не имели ни малейшего представления о том, что вы только что сделали?" - спрашивает он. "Ваш разум умеет отменять то, что не имеет отношения к вашей жизни". Эта тенденция может объяснить, почему многие люди даже не видят рекламных баннеров на сайтах. Они видят только то, что хотят видеть: новости, которые хотят прочитать, видео, которое хотят просмотреть, информацию, которая нужна им для выполнения работы. Это форма избирательного зрения, способ фильтрации информации, когда органы чувств перегружены. Шварц считает, что такая динамика является частью эволюционного процесса. Рекламодатели развивают науку о рекламе, открывая всевозможные способы донести до нас информацию, а потребители становятся экспертами в отсеивании сообщений, которые они не хотят слышать. По сути, это медиаверсия гонки вооружений.

Сначала рекламодатели транслировали телевизионные ролики значительно громче, чем шоу, которые они прерывали, но кнопка выключения звука обошла эту уловку. Затем телесети добавили рекламное время в телевизионные программы - с трех минут на получасовой ситком (и шести минут на часовой) в 1960-х годах до восьми минут на полчаса сегодня. Когда рекламные ролики стали располагаться в конце передач, потребители использовали свои пульты, чтобы переходить на другие каналы, поэтому вещатели стали включать передачи одну в другую в надежде удержать лид-ин. Зрители обзавелись TiVo и цифровыми видеомагнитофонами и начали перематывать передачи вперед. В ответ на это маркетологи стали делать телевизионную рекламу более увлекательной, такой, которая заставляет зрителей оставаться рядом. Пока что это работает, согласно некоторым недавним исследованиям, которые показали, что телезрители реже нажимают кнопку перемотки, если реклама обращается к ним в течение нескольких предложений и если она затрагивает их эмоционально. Другими словами, реклама должна предлагать ценностное предложение.

Битва переместилась в другие медиа. Маркетологи завалили киберпространство всплывающей рекламой. В ответ на это подкованные в Интернете потребители научились использовать в своих браузерах блокировщики всплывающей рекламы. Радиостанции впихивали все больше рекламы в каждый час вещания, а когда плейлисты коммерческого радио стали умопомрачительно повторяющимися, слушатели перешли на iPod или спутниковое радио. Нечестные маркетологи обратились к спаму. Интернет-провайдеры установили блокираторы спама, которые ежедневно отлавливают миллиарды спам-сообщений, а потребители настраивают свои собственные фильтры электронной почты.

Сегодня самое популярное слово - "вовлечение". Дайте людям повод взаимодействовать с рекламой и акциями на телевидении, кликать на них или скачивать их через Web. "Все, что заставляет аудиторию быть благодарной за развлечение, означает, что она с большей вероятностью передаст его дальше", - говорит Колби Этвуд, газетный аналитик и президент Borrell Associates. "Каждый любит делиться чем-то интересным со своими друзьями". Такой обмен ценностями не ограничивается предоставлением дешевых развлечений. Поскольку создание связи с продуктом требует обязательств, люди действительно хотят, чтобы маркетологи обращались к ним в тот момент, когда они готовы что-то купить, и оставляли их в покое в остальное время. Подумайте об этом как о потребительской версии цепочки поставок "точно в срок", которую развернули технологический, розничный и производственный секторы. При правильном подходе это огромные возможности для бизнеса, как показал Google с помощью объявлений о поиске по ключевым словам. Фактически, вокруг этой концепции возникла целая индустрия: поведенческий маркетинг, объем расходов на который к 2009 году достиг 2 миллиардов долларов в год.

["ШИББОЛЕТ КОНФИДЕНЦИАЛЬНОСТИ"].

Люди уделяют поисковым системам лишь 5 процентов своего времени в Интернете. Остальное время люди тратят на социальные сети и просмотр других сайтов. Если бы маркетологи могли следить за нами, не подслушивая, они могли бы составлять обширные досье на основе типов сайтов, которые мы посещаем, вещей, которые мы читаем, видео, которое мы смотрим, товаров, которые мы покупаем. Звучит, конечно, жутковато, и люди утверждают, что их действительно беспокоит отсутствие конфиденциальности. Опрос UPI-Zogby International, проведенный в 2007 году, показал, что 85 % респондентов утверждают, что конфиденциальность их личной информации важна для них как потребителей, а 91 % заявили, что их беспокоит кража личных данных. В другом опросе UPI-Zogby 50 % участников выразили беспокойство по поводу конфиденциальности своих медицинских карт. Однако большинство из них не настолько обеспокоены, чтобы что-то предпринять.

Если частная жизнь, как предложил восемьдесят лет назад судья Верховного суда Луис Брандейс, - это "право оставаться в одиночестве - самое полное из прав и право, наиболее ценимое цивилизованными людьми", которое он включил в набор условий, "благоприятствующих стремлению к счастью", заложенных отцами-основателями в Конституции, то как бы он расценил наше современное общество слежки? В течение дня типичный американец попадает на камеру двести раз: на светофорах, оплачивая проезд по шоссе, выгуливая собак, снимая деньги в банкоматах, делая покупки в круглосуточных магазинах, и лишь малая часть попадает на камеры при совершении преступлений. В радиусе двадцати кварталов от Нью-Йоркского университета установлено более пятисот камер видеонаблюдения, которые фиксируют студентов и профессоров за самыми разными занятиями: покупкой фалафеля, пробегом мимо легендарного фонтана в парке Вашингтон-сквер по дороге на занятия или покупкой лекарства от аллергии, например Claritin-D, при покупке которого по закону они обязаны предъявить водительские права, поскольку в нем содержится распространенное вещество, используемое в метамфетамине.

Не только в нью-йоркском районе Гринвич-Виллидж, где расположен Нью-Йоркский университет, есть собственное круглосуточное реалити-шоу, в котором участвуют... все. В десятках штатов установлены камеры слежения за светофорами, которые штрафуют водителей за проезд на красный свет или превышение скорости. В казино Лас-Вегаса камеры снимают руки игроков за столом для игры в блэкджек. Камеры установлены на полицейских машинах, они висят на деревьях в общественных парках, прикреплены к стенам на спортивных стадионах и в торговых центрах. Дэвид Брин, автор книги "Прозрачное общество", постулирует "закон Мура для камер". По его мнению, они "уменьшаются вдвое в размерах и удваиваются в остроте зрения, способности к движению и огромном количестве каждый год или два". Пройдет еще десятилетие, и нанокамеры размером с песчинку смогут создать мир, в котором у ветра есть глаза.

Если частная жизнь - это "состояние свободы от несанкционированного вторжения", как определяет словарь American Heritage Dictionary, то как быть с Департаментом автотранспорта, известным тем, что продает личную информацию любому, кто ее купит? Или рейтинговые агентства, такие как TransUnion, Equifax и Experian, которые получают прибыль, продавая доступ к нашим финансовым историям? Или самое наглое из всех - правительство, которое заставляет такие компании, как AT&T, записывать наши телефонные разговоры и прослушивать нашу электронную почту, и все это во имя борьбы с терроризмом? Или если "приватность - это возможность выборочно раскрывать себя миру", о чем говорится в эссе "Манифест киберпанка", то как быть с Gmail, который вечно хранит углеродные копии всей нашей электронной переписки, чтобы Google мог завалить нас рекламой? Или American Express, которая собирает детали миллиардов транзакций клиентов, вплетает их в модели поведения и продает эти данные рассыльщикам спама всех мастей и размеров?

Правда в том, что битва за приватность (независимо от того, как она определяется) уже проиграна. Как печально выразился генеральный директор Sun Скотт Макнили: "У вас нет приватности. Смиритесь с этим". Однако, поскольку мы, потребители, были соучастниками этого постприватного разгрома, это не обязательно плохо. На самом деле, это может быть хорошо, и не только для корпораций, которые получают от этого прибыль, или для правительства, которое использует это для контроля над своими гражданами.

"Информация хочет быть бесплатной" - таково кредо хакеров. На самом деле у информации есть цена в виде удобства, денег или безопасности. Именно поэтому мы делаем покупки по кредитным картам, даже если они приводят к захламлению почтовых ящиков нежелательной почтой, подписываемся на карты постоянного покупателя в Barnes & Noble или на программу ExtraCare компании CVS, в которой участвуют десятки миллионов американцев, получающих 2 процента обратно на каждую покупку и дополнительный доллар за каждые два выписанных рецепта в обмен на отслеживание каждой покупки. Именно поэтому мы пользуемся сотовыми телефонами, когда выходим из офиса, службами глобального позиционирования (GPS), когда находимся в дороге, и OnStar для тех немногих, кто покупает автомобили GM, - все они могут точно определить наше местоположение. Мы по-прежнему пользуемся Интернетом, несмотря на то, что наш интернет-провайдер (ISP) знает, какие сайты мы посещаем и как долго на них находимся, и ищем с помощью Google, который ведет списки всех запрошенных нами терминов. Вспомните ту ночную попойку с текилой и тот странный сексуальный... неважно. Все это не является шпионскими технологиями, но вполне может ими быть.

Дональд Керр, главный заместитель директора национальной разведки, в своем выступлении в октябре 2007 года заявил, что американцам придется изменить свое представление о неприкосновенности частной жизни, которая "больше не может означать анонимность", сказал он. "Вместо этого она должна означать, что правительство и бизнес должным образом защищают частные сообщения и финансовую информацию людей". Он добавил: "Защита анонимности - это не та борьба, которую можно выиграть", - жутковато звучит из уст одного из главных шпионов нашей страны. Неудивительно, что блогосфера разразилась визгом. В конце концов, в прошлом году хакеры потеряли или взломали 127 миллионов конфиденциальных электронных и бумажных документов, а кража личных данных приобрела массовый характер и затрагивает каждого восьмого американца (и с каждым годом становится все больше). Идея о том, что правительство защищает нашу информацию, просто смехотворна. Естественно, мы можем винить технологии и большую взаимосвязанность нашего мира, поскольку они копируют нашу личную информацию и разбрасывают ее далеко и широко в киберпространстве, пряча в дальних базах данных вне нашего контроля. Нам приходится бороться не только с Большим Братом, но и с целым рядом младших братьев - вашими Googles, DoubleClicks и интернет-провайдерами, кредитно-рейтинговыми агентствами, социальными сетями вроде MySpace и Facebook, а также маркетологами, которые хотят знать о вас все. Благодаря передовым методам поиска данных , созданию огромных баз данных и постоянному существованию Сети, если ваша информация окажется в открытом доступе, ее уже никогда нельзя будет вернуть, а наши самые глубокие и темные секреты мгновенно станут доступны любому, у кого есть желание и умение их узнать.

Если Эрик Шмидт, генеральный директор Google, не может сохранить в тайне свой домашний адрес, стоимость дома, дату рождения, чистый капитал, стоимость акций Google, хобби и цитаты, которые он с радостью взял бы обратно (например, "Зло - это то, что Сергей говорит, что это зло"), то какой шанс есть у остальных из нас? С помощью Google Earth можно даже посмотреть на его дом и участок. (Если вы помните, в 2005 году Google ненадолго внесла CNET в черный список, потому что репортер набрала в Гугле имя Шмидта, а затем опубликовала то, что нашла (например, что он бродил по пустыне на фестивале Burning Man и заработал 140 миллионов долларов, сбрасывая акции Google). Компании не понравилось, что CNET опубликовала частную информацию генерального директора Google, которую репортер нашла с помощью собственного продукта компании.

Легко найти людей, которые будут сетовать на неприкосновенность частной жизни, возлагая вину на большой бизнес и большое правительство, но что с этим делать? Поговорите с ястребами приватности из Electronic Privacy Information Center, и они расскажут вам, в чем проблема, осудят действия кредитных агентств, Google и правительства, но не скажут, как исправить ситуацию, а лишь предложат потребителям бромиды вроде "платите наличными, где это возможно", "не делитесь личной информацией с компаниями, если это не является абсолютно необходимым" и "выбирайте супермаркеты, в которых не используются карты постоянного покупателя". Но у компаний есть мощный мотив прибыли. Наша информация, чем более личная, тем лучше, стоит миллиарды. Чем лучше они знают нас, наши симпатии и антипатии, тем легче им склонить нас к покупке и тем больше денег они заработают. Единственный способ сохранить нашу личную информацию - отключиться от сети: платить наличными, не выходить в Интернет из дома или с работы, не появляться на людях без маски, не водить машину, не иметь расчетного или сберегательного счета, не пользоваться сотовым телефоном или КПК и ни в коем случае не брать ипотеку. Удачи.

Однако это не означает, что мы движемся к техноутопии в стиле Уильяма Гибсонеса. Раз уж мы не можем отбиться от преследователей конфиденциальности, нам нужно принять идею более прозрачного мира. Поймите, что, несмотря на всю шумиху вокруг этого вопроса, мало ощутимого вреда от того, что ваши личные данные используются для нацеливания на вас более релевантной рекламы . Google знает, что вы увлекаетесь борьбой в грязи или метанием карликов? Ну и что? Они молчат, если только правительство не вызовет их в суд. Facebook сообщил вашим друзьям, что вы взяли в прокате в Blockbuster фильм из жанра слэшер? Они могут просто спросить, какой именно? У Yahoo есть доказательства того, что вы использовали веб-почту для горячих и пошлых интрижек? Yahoo - наименьшее из ваших беспокойств.

Если посмотреть с другой стороны, то широкое распространение нашей личной информации - этот непреднамеренный побочный продукт социальных сетей - может привести к созданию более терпимого, менее осуждающего общества. Ведь стыд в значительной степени зависит от поколения. Если вам за сорок или больше, ваши родители не говорили о своих чувствах; сегодня вы едва ли сможете удержать людей от того, чтобы они не рассказали вам истории своей жизни. А современная молодежь, собираясь в социальных сетях, делится самыми интимными аспектами своей жизни, придерживаясь этики кармической булимии. Если они не сообщают о чем-то на Facebook, значит, этого никогда не было. И они формируют дискуссию о конфиденциальности так же глубоко, как корпорации, которые добывают наши данные, банки, которые их продают, кредитные агентства, которые на них наживаются, и правительство, которое их собирает.

Ведь что такое шантаж, как не информационный арбитраж: использование различий на рынках для получения финансовой выгоды. Пятьдесят лет назад развод плохо отражался на женщине и влиял на ее статус на работе. Если вы попадали в реабилитационный центр, в некоторых кругах вас сторонились. Если вы выходили из шкафа как гомосексуалист, вы могли стать изгоем. В 1975 году Оливер Сиппл стал героем за то, что помог предотвратить покушение на президента Джеральда Форда. В ходе последовавшего за этим освещения в средствах массовой информации выяснилось, что он гей - секрет, который он отчаянно пытался сохранить, - и его мать отреклась от него, его высмеивали публично и в частном порядке, и он подал в суд на семь различных газет за нарушение неприкосновенности частной жизни. Можете ли вы представить, что такое происходит сегодня?

Отчасти изменения в культуре, произошедшие за последние три десятилетия, связаны с появлением СМИ, которые стали повседневной частью нашей жизни, распространяя информацию о том, как живут наши политики, спортсмены, знаменитости, друзья и соседи, часто акцентируя внимание на их недостатках (которые обычно считаются более заслуживающими внимания). Теперь этот процесс толерантности ускоряется в геометрической прогрессии по мере того, как мы становимся еще более взаимосвязанными, потому что все мы уязвимы к тому, что нашими секретами могут поделиться, и нет смысла притворяться святее, чем вы. Поскольку люди проводят все больше и больше времени в Интернете, их жизнь становится кормом для телепередач. Конечно, кража личных данных - это реальная угроза, но преступление совершается не с помощью информации с сайта . Компании, выпускающие кредитные карты, и банки покрывают большую часть ваших убытков (перекладывая их на продавцов). Разбираться в этом может быть головной болью, но обычно не катастрофично. Поскольку банки и компании, выпускающие кредитные карты, заинтересованы в предотвращении мошенничества, у жертв кражи личных данных есть влиятельные союзники (снова этот мотив прибыли). Ирония судьбы, конечно, заключается в том, что эти меры были приняты для защиты населения, и есть те, кто чувствует себя в большей безопасности благодаря им.

Легко плакать о потере приватности, но что мы можем сделать в реальности? Бойкотировать Google и другие поисковые системы? Не получится. Перестать пользоваться кредитными картами и открывать банковские счета? Реально. Протестовать против магазинов и предприятий, где установлены камеры наблюдения? Маловероятно. А вы ведь не ожидали, что правительство вмешается? С другой стороны, потеря приватности может означать возможность построить лучшее общество.

[ ВРЕМЯ, А НЕ КЛИКИ: НОВЫЙ РЕКЛАМНЫЙ БЛОК ]

Какое отношение все это имеет к поиску нового рекламного блока для социальных сетей? Многое, если поговорить с Энди Монфрендом, основателем и генеральным директором компании Lotame, специализирующейся на рекламе и маркетинге в социальных сетях. Он считает, что уже нашел Святой Грааль. Он основан не на стоимости или цене за клик, как в случае с баннерной рекламой. Это время, то есть то, как долго пользователь взаимодействует с определенным объявлением. Вот как это работает: Социальная сеть, использующая флагманский продукт Lotame, Crowd Control, будет предоставлять данные о возрасте, поле и почтовом индексе пользователя. Это лишь общие данные, а не персональная информация, которая может быть использована для выяснения личности человека. Затем Lotame отправляет на компьютер пользователя cookie - программное обеспечение, которое может отслеживать его перемещения в Интернете, - и отмечает его поведение в сети. Если клиент, скажем, Clinique, хочет нацелиться на женщин двадцати-тридцати лет, которые пишут в блогах, загружают, оценивают или делятся контентом, указывающим на то, что они ищут советы по красоте, Lotame может охватить миллион таких женщин на двадцати или более различных сайтах.

Во-первых, Монфрид ищет "агентов влияния" - в терминологии Малкольма Гладуэлла, "связных" - людей, которые влияют на покупательские привычки других. Социальные медиа, отмечает он, не имеют контента. Это исключительно побочный продукт пользователей. Но какие маркеры или идентификаторы важны для рекламодателей брендов? Это не то, что они пишут, а то, что они делают. "Есть способы, которыми потребители используют платформы", - говорит Монфрид. "Они пишут по электронной почте, ведут блог, комментируют, публикуют, делятся, переходят по ссылкам, загружают, дружат, транслируют, пишут на стене, обновляют профиль. В настоящее время мы отслеживаем сто шестьдесят глаголов, которые становятся огромным идентификатором". Lotame определяет тех, кто оказывает влияние, - тех, кто добавляет, присоединяется, загружает, ведет блог или публикует сообщения, - и сопоставляет эти действия с развлечениями, здоровьем, фитнесом, красотой, а затем накладывает все это на женщин от восемнадцати до тридцати четырех. Внезапно у вас появился надежный способ таргетинга. Вы даже можете ограничить свою целевую аудиторию людьми, которые загружали видео за последние два дня или покупали косметику онлайн за последнюю неделю. Затем Lotame продает рекламодателю блок времени (скажем, четыре минуты), потраченного на взаимодействие с рекламой в течение определенного периода (сорок пять дней), охватывая определенное количество женщин (два миллиона), которые представляют демографическую группу (в возрасте от двадцати четырех до тридцати пяти лет). Это дает невиданный ранее уровень детализации в маркетинге.

Например, компания Lotame проводила рекламную кампанию нового фильма о девушках. Рекламодатель нанял Monfried, чтобы охватить 1 миллион американских женщин в возрасте от четырнадцати до двадцати четырех лет, которые за последние двадцать четыре часа загружали, вели блог, делали рерайт, делились или комментировали развлекательный контент. Рекламодатель купил четыре минуты для каждого пользователя в течение трех недель с условием, что часы остановятся, когда пользователь перестанет взаимодействовать с рекламой, которая в данном случае представляла собой трейлер к фильму. Сначала Lotame определила влиятельных людей и направила трейлер на них. Несколько тысяч из них разместили видео в своих профилях в социальных сетях или блогах. Затем Lotame отслеживала посетителей - легионы друзей и знакомых, которые заходили и смотрели трейлер. Каждый человек, подходящий под демографический профиль, был подсчитан и засечен. Тем временем видео распространялось вирусным образом, поскольку определенный процент тех, кто увидел его на сайтах своих друзей, решил сам вставить видео, что привело к его дальнейшему распространению. Другие комментировали трейлер, рассказывали о нем своим друзьям или писали в блогах. Все это считалось как тики против часовой стрелки. Результат: коэффициент кликов составил 0,63, что в тридцать один раз выше среднего показателя в социальных сетях, и при этом охват 1 миллиона женщин обошелся гораздо дешевле, чем при использовании традиционной баннерной рекламы.

И это возвращает нас к общепринятому мнению о том, что не существует способа достучаться до 1 миллиарда пользователей социальных сетей по всему миру. Если вы думаете, что качели между маркетологом и потребителем закончились, что наступил конец истории и маркетологам никогда не расколоть этот орешек, то вы считаете, что Facebook, MySpace и сотня других социальных сетей по всему миру обречены. Но если верить истории, они не обречены. Разница между бумом и крахом доткомов и социальным графом заключается в том, что многие доткомы стали жертвами не слишком большой популярности, а потому, что были недостаточно популярны. Глупые мальчики-постеры той эпохи (Pets.com, eToys, Webvan, Kozmo.com) не могли привлечь достаточное количество людей к своим услугам, чтобы хоть как-то покрыть свои накладные расходы. У социальных сетей противоположная проблема: у них слишком много пользователей, отнимающих пропускную способность. Но это также дает им огромные возможности.

[ МОНЕТИЗАЦИЯ СОЦИАЛЬНОГО ГРАФА ]

Если бы Facebook с его сотнями миллионов пользователей последовал модели Craigslist и монетизировал часть своего сайта - скажем, порядка 1 доллара в месяц на каждого пользователя, - это дало бы около 2,5 миллиарда долларов в год дохода. Просто размещая рекламу на своей главной странице, компания, вероятно, могла бы получать 1 миллиард долларов в год. Компания PayPal полностью сосредоточилась на росте, и ее доходы были настолько высоки, что она стояла на грани банкротства, прежде чем выйти на безубыточность. Теперь она на пути к 3 миллиардам долларов дохода в год. Чем Facebook с его стратосферным вирусным ростом больше похож на PayPal или Pets.com?

Марк Цукерберг, в свою очередь, считает, что ответ на этот вопрос - ни то, ни другое. У него большие мечты и еще большие стремления. Все его видение вращается вокруг того, что он называет "социальным графом", - диаграммы, иллюстрирующей все взаимосвязи между людьми, группами и организациями. Вы дружите с Шарлоттой, которая связана с Лайлой, Софи и Чарли, а они общаются с Эмили, Бенджи, Лин и Дженнифер. Каждый из них представлен узлом на графе, а связи, которые их связывают, могут быть самыми разными и иметь множество уровней. Они могут быть родственниками или просто друзьями, связаны по возрасту, образованию или интересам, работать в одной отрасли или на разных должностях в одной и той же компании, разделять один и тот же генофонд или интересоваться политикой. Там, где вы видите сложную схему, слишком большую и громоздкую, чтобы уместиться на одной странице, Цукерберг видит возможность для бизнеса. Это потому, что он, как и Монфрид, понимает, что во взаимодействии людей есть некий феномен. "Сообщение, которое вы получаете, во многом не так важно, как то, от кого вы его получаете", - говорит он. "Если вы получаете его от человека, которому доверяете, вы его выслушаете. Если же вы получите информацию от человека, которому не доверяете, вы можете поверить в противоположное тому, что он сказал, потому что вы ему не доверяете. Я думаю, это основа ценности, которую люди получают от сайта".

Первый намек на грандиозный план Цукерберга появился в ноябре 2007 года с выпуском противоречивого Beacon, рекламной схемы "для социального распространения информации в Facebook", по определению компании, "основного элемента системы Facebook Ads для связи бизнеса с пользователями и нацеливания рекламы на нужную им аудиторию". Например, если пользователь просматривает видео, его друзья узнают об этом из ленты новостей. Если она покупает билеты в кино онлайн, ее друзья узнают об этом, и это, как надеется Цукерберг, приведет к обсуждению вкусов людей в кино. Fandango, в свою очередь, получит поддержку и социальное распространение в Facebook. Продавцы EBay могли бы делиться выставленными на продажу товарами со своими друзьями, что расширило бы круг потенциальных участников торгов. Чем больше участников торгов, тем больше вероятность того, что цена вырастет и тем больше денег eBay сможет выручить.

Но все пошло не так, как планировалось. Beacon обернулся фиаско в области связей с общественностью. Он был запущен с сорока четырьмя партнерскими сайтами, включая eBay, Fandango, New York Times, Blockbuster и Sony Online, причем каждый партнер встраивал на свои сайты часть javascript Facebook. Это позволяло Facebook следить за пользователями и сообщать о них. Все это было хорошо, за исключением того, что пользователю было практически невозможно отказаться от участия. У пользователей не было выбора, кроме как участвовать в проекте, если только они специально не отказывались от участия, и даже в этом случае информация все равно отправлялась обратно в Facebook, даже после того как пользователь выходил из системы. Многим казалось, что социальная сеть шпионит за ними. Пользователи, к которым присоединилась либеральная активистская группа Moveon.org, взбунтовались, назвав Beacon "вторжением в частную жизнь". Плохой пиар заставил сайты-партнеры отказаться от участия в проекте, а Цукерберга - (в конечном итоге) извиниться.

Неудачное исполнение, "но основная идея была здравой", - говорит основатель Bebo Майкл Бирч. Это была попытка найти новый рекламный блок для социальных сетей, , и в будущем он, вероятно, появится вновь". На самом деле, год спустя компания попробовала другой подход, названный Social Ads. Beacon информировал друзей пользователей об их действиях вне Facebook; Social Ads могла отслеживать, что они делают в Facebook. Если пользователь покупает книгу на Amazon или скачивает фильм с Hulu.com, Facebook выясняет, кто из его друзей, исходя из их профилей и активности в сети, будет наиболее заинтересован. Amazon заплатит Facebook за право отправить рекламу по всем новостным лентам друзей. Васант Шридхаран из блога Business Insider предложил, чтобы пользователи получали комиссионные за то, что выступают в роли реферальных маркетологов, в размере от 5 до 10 процентов от любых покупок, которые совершают их друзья. Таким образом, у пользователей появится финансовый стимул.

И, возможно, в этом кроется часть ответа. Относитесь к пользователям как к партнерам. Согласно теории сетей, каждый из них имеет ценность для Facebook, и чем активнее человек и чем активнее его сеть друзей, тем более ценным он является. Пользователь становится добровольным участником этой игры между маркетологом и потребителем. Если бы Facebook поделился частью щедрости от рекламы на , пользователи с удовольствием взаимодействовали бы с новым рекламным блоком, в какой бы форме он ни появился. Это было бы действительно инновационно и стало бы достойным продолжением социального графа.

Такова суть приложения "Вирусная петля", которое вы найдете в Facebook, MySpace и других социальных сетях или на сайте http://www.viralloop.com. Скачайте его, и оно скажет вам, каков ваш вирусный коэффициент и какова ваша стоимость в долларах для Facebook и других, исходя из текущей оценки компании, уровня вашей активности и активности ваших друзей.

Затем попросите свою долю. В конце концов, Facebook не был бы Facebook без сотен миллионов таких пользователей, как вы.

Эпилог

.

Вирусные существа на вирусной планете Земля

Язык, религия, деньги и другие вирусные феномены

Интернет стал величайшим вирусным полотном человечества, где все цифровые явления имеют потенциал для роста. Вирусность характеризует многие человеческие черты, от культурных до биологических. Язык - вирусное явление: малыши узнают от десяти до двадцати новых слов в день, которые они получают из разговоров, происходящих вокруг них; затем, когда дети взаимодействуют друг с другом, они распространяют язык. Мини-подмножеством этого является сленг, который распространяется из уст в уста (а сегодня - через электронную почту, текстовые сообщения, чаты и социальные сети), причем определенный процент этих новых слов постоянно ассимилируется в лексиконе. Деньги используют элементы сетевых эффектов: если у меня есть доллары, или золотые монеты, или денежные знаки той или иной формы, я хочу, чтобы вы их приняли. Так же и с религией, которая, возможно, является конечной вирусной петлей. Истинно верующий не может довольствоваться спасением собственной души. Он хочет спасти и вашу.

Но самое большое вирусное царство из всех - это Земля. И современное, пост-интернетовское определение вирусного - репликация шаблона, передающаяся от пользователя к пользователю, - можно даже применить для описания того, как зародилась жизнь на планете. Потому что все формы жизни, будь то люди, вомбаты или огненные муравьи, созданы для распространения. По сути, вирусность запечатлена в нашей ДНК. В 10 000 году до нашей эры на планете обитало около миллиона человек. К 5 000 году до нашей эры их было 15 миллионов, а к 1 году нашей эры, возможно, 300 миллионов. Если бы в 10 000 году до н. э. по Земле бродила одна женщина, то за 10 001 год она произвела бы на свет 300 человек. Таким образом, темпы нашего роста были довольно низкими, а вирусный коэффициент людей едва превышал 1.

В Средние века потребовалось тысячелетие, чтобы на планете появилось всего десять миллионов человек - население штата размером с Мичиган. Голод, войны, низкий уровень жизни и мор не позволяли людям увеличиваться. Только в 1700 году, когда численность населения достигла 610 миллионов человек, темпы роста увеличились: в начале 1800-х годов численность населения превысила один миллиард, а в течение столетия удвоилась. Индустриализация, торговля, достижения в области сельского хозяйства и судоходства - все это увеличило наш вирусный коэффициент. Сегодня население Земли превышает шесть миллиардов человек и продолжает расти.

К росту человеческой популяции можно применить многие из тех же аналитических инструментов, которые используются для характеристики компаний с вирусными циклами:

Компании, работающие с вирусными петлями в Интернете

Веб-основа: Лучше подходит для работы в Интернете

Бесплатно: пользователи потребляют продукт бесплатно

Организационные технологии: Не они создают контент, а их пользователи

Простая концепция: Простота и интуитивность в использовании

Встроенная вирусность: Пользователи распространяют продукт из собственных интересов

Экспоненциальный рост: То есть индекс виральности выше 1,0, что создает предсказуемые темпы роста

Сетевые эффекты: Чем больше тех, кто присоединился, тем больше тех, у кого есть стимул присоединиться.

Укладываемость: Вирусная сеть может быть наложена на другую, помогая им расти.

Точка невытеснения: Становится практически неприступной

Предельное насыщение: Точка зрелости, когда рост замедляется

Рост численности населения

Земные: Возможны только в реальном мире

Бесплатно: создание ребенка ничего не стоит (плата за обучение в колледже - другое дело).

Организационные технологии: Люди создают людей

Простая концепция: Что может быть проще секса?

Встроенная вирусность: Люди размножаются из биологического интереса к себе

Экспоненциальный рост: То есть индекс виральности выше 1,0, что создает предсказуемые темпы роста

Сетевые эффекты: Чем больше цивилизация, тем выше выживаемость

Складываемость: Судьба одного вида влияет на другие

Точка невозврата: Становится практически неприступной, если не случится катастрофы (метеорит или ядерная война)

Предельное насыщение: Точка зрелости, когда рост замедляется

Темпы роста человеческой популяции также отражают кривые роста таких компаний, как Skype, Hotmail, Ning, Facebook; одноранговых сетей и других явлений, связанных с вирусными циклами.

Похоже, что люди достигли сетевого эффекта примерно в 1600 году, что стало результатом достижений в медицине, сельском хозяйстве и периодов мира и процветания. Мы давно достигли точки непереселения, когда многие нации (в Европе, Японии и т. д.) достигли точки окончательного насыщения, поскольку уровень рождаемости упал ниже уровня воспроизводства населения (иммиграция - это другой вопрос), хотя население других стран, особенно в развивающемся мире , продолжает расти. Сверху на эту человеческую сеть накладываются судьбы других видов, которые связаны с нашей собственной. Мы выращиваем овощи и фрукты, разводим крупный рогатый скот и свиней, одомашниваем собак и кошек. Глобальное потепление, продукт деятельности человека, угрожающий выживанию белых медведей, и загрязнение окружающей среды могут привести к исчезновению видов птиц и лягушек. В Бразилии сжигают целые тропические леса, чтобы расчистить землю для фермеров, что негативно сказывается на флоре, фауне, насекомых и животных.

По своей сути мы - вирусные существа. Создание вирусных бизнесов - это лишь малая часть того, что мы делаем и кто мы такие.