Вкус твоей любви

19 глава

Кайл

Помнить, что ты лишь раб, у которого прав не больше, чем у стула — это одно. Но видеть, как в Лану собираются бросить какое-то даже на вид мерзкое заклинание, а она не успевает увернуться — совершенно другое!

Это мир демонов! Жестокий и беспощадный! Я с детства помню сказки об этих кровожадных тварях, для которых чужая жизнь — ничто. Да, за своих демонесс они стоят горой, но Лана — полукровка. Кто может сказать наверняка, распространяется их защита на нее или нет?! Возможно, это жестокая проверка, в результате которой они либо избавятся от пришлой недоучки, либо обзаведутся сильной жрицей.

Я обещал Лане не нарываться, вести себя тише воды, ниже травы, зная, что любое мое неловкое движение или слово может грозить неприятностями вплоть до смертной казни… Но не сейчас, когда ей угрожает опасность! Да даже если бы наверняка знал, что это нечто безвредное, не смог бы стоять в стороне и спокойно смотреть, как в нее кидают какой-то гадостью.

Годы рабства не изменили меня полностью, не стерли мою личность, оставив таким же безрассудным придурком, плевавшем на свою жизнь, лишь бы спасти или хотя бы облегчить участь дорогого мне человека. Я просто не мог иначе.

Двести плетей, безусловно, невероятно много — меня передергивает от одной мысли, насколько это может быть чудовищно больно. В горле пересыхает, сердце заполошно колотится в груди, а в животе тугим узлом скручивается страх. Мне довелось испытать на своей шкуре сотню — неделю потом валялся пластом под присмотром целителя. Но со временем последствия такой порки окончательно заживут, оставив лишь шрамы, которые можно будет свести.

Но радовало, что я ошибся, и Лане не собирались всерьез причинять вред. Правда, на фоне этого тем глупее и безрассуднее выглядел мой поступок. Волнами накрывал стыд и тягучее чувство вины, бесполезности. Все усугублялось попытками Ланы смягчить мой приговор, с которым, внутренне я был почти согласен.

— …Плети будут обычные, не магические — умереть от порки не должен. Впредь будет умнее и внимательнее.

Если бы все было так просто! Похоже, дурь из меня никак не выбить. И все же ситуация разрешилась лучшим образом, пора бы и покинуть этот зал. В самом деле, не умру же под плетью? А потом уже, когда немного оклемаюсь, буду выпрашивать прощение Ланы. Пожалуй, из-за этого я переживал больше всего.

Сможет ли простить мой безрассудный поступок после того, как все это уже обговаривали? Поймет ли, почему так поступил, почему не смог остаться в стороне? Или все, что между нами происходило последние дни, потеряет свою ценность, и мы вернемся к отношениям, не выходящих за рамки «госпожа — раб»? Тогда, после драки с элитниками, она тоже меня защитила, что не помешало ей после жестко выпороть и почти заставить поверить, что на этом все хорошие и теплые чувства, возникшие между нами, навеки канули в небытие.

— Я могу сама заняться его наказанием? Выпорю со всей строгостью, но наедине, в своей комнате, — голос Ланы прозвучал почти умоляюще.

Конечно, я бы тоже предпочел этот вариант. Больно, стыдно, но с ней любое наказание уже не так ужасно. Только и Верховная не собиралась уступать. Мне хотелось воскликнуть, что и пусть, выдержу, выживу! Но сейчас тем более лучше лишний раз не отсвечивать. Хватит уже, сегодня и так отличился.

И в следующую секунду Лана сделала нечто совсем уж безумное. Слова брачной клятвы демонов невозможно не узнать, не понять, даже если до этого ни разу их не слышал. По шее текла теплая липкая кровь из разодранной мочки уха, но я совершенно не обращал на это внимания, пытаясь в полной мере осознать произошедшее.

Муж… Лана назвала меня своим мужем… В первую секунду меня накрыло волной шквальной радости, но почти сразу словно морозом обдало. Какой из меня муж?! Идиот, по которому плачут плеть и розги. И зачем она пошла на это? Только для того, чтобы меня защитить или… или… Не время сейчас мечтать.

Я почти успокоился, когда Верховная признала брак недействительным. Даже почти не огорчился, понимая, что в любом случае недостоин Ланы, и самое большее, на что могу рассчитывать — статус личного раба. Это я принадлежу ей душой и телом, полностью, всегда и везде, она же — моя лишь настолько, насколько ей захочется, и в любой момент это может прекратиться…

— …Пусть будет муж. При условии, что в течение года ты возьмешь себе второго — демона из моего домена, — ворвался в мои мысли голос Верховной, выбивая почву из-под ног.

И Лана добила, подтверждая сделку. Поцелуй Верховной и вовсе прошел мимо моего сознания, как и проведенный ритуал. Я лишь пытался утрясти в голове произошедшее и держать чувства в узде.

Зачем?! Какого демона ей это нужно?! Да пусть хоть триста плетей — пережил бы! Но зато точно знал бы, что в ее жизни не будет никого, кроме меня! Ради чего добровольно соглашаться ввести в свою жизнь еще кого-то?! Или кого-то конкретного?! А буду ли я ей тогда нужен?

От этих мыслей почти физически стало больно. Понимаю, что кругом сам виноват и не имею права ожидать, что всегда буду для Ланы единственным, но уместить этот факт в голове не получается. А Лана уже потянула меня за рукав, повернувшись к выходу. Кажется, нам дали отмашку уходить.

В коридоре нас поджидал вчерашний белобрысый демон, встретивший появление Ланы обеспокоенным и восторженным взглядом. Меня он обдал лишь волной презрения и недоумения, будто удивляясь, что я все еще жив.

— Ланс, в мою комнату проводи. Примерно через час подай туда ужин, — отрывисто приказала Лана ледяным тоном, даже не взглянув на парня и двинувшись вперед по коридору.

Впрочем, на меня она тоже не смотрела, хоть и продолжала держать за край рукава, вцепившись в него до побелевших пальцев.

— Вы в порядке, госпожа? — тут же отозвался этот, подскакивая к моей… жене? Это правда, здесь и сейчас, пусть только на словах, но Лана — моя жена?

В душе всколыхнулась радость на грани эйфории, но тут же испуганно затихла, наткнувшись на воспоминания, каким образом состоялся наш брак. И тут же добило осознанием, ради чего мы сейчас идем в нашу комнату. Наказание мне назначили — осталось его исполнить. Но… От рук Ланы это же не может быть настолько страшно, правда? Меня невольно передернуло.

— Лана… моя госпожа… прости… простите, — тихо шепнул я, сбиваясь, не зная, как подобрать слова, пытаясь на ходу заглянуть ей в лицо, боясь увидеть в ее глазах окончательное и бесповоротное равнодушие и разочарование.

— Не сейчас, Кайл, — все тот же ледяной тон, но мне хотя бы ответила, в отличие от того белобрысого, кидавшего на меня удивленно-обиженные взгляды.

До самой комнаты Лана больше не проронила ни слова. Как только мы перешагнули порог, я тут же опустился перед ней на колени, выражая искреннее раскаяние. Она же, на миг зажмурившись и сжав руки в кулаки, резко выдохнула и перевела на меня взгляд. В ее зрачках плескалась ярость и усталость. Но… это же лучше равнодушия?

— Какого демона, Кайл?! — воскликнула она почти с отчаянием, не сдержавшись, и от души залепила пощечину, заставившую мою правую щеку пылать огнем.

Я лишь печально вздохнул в ответ. Все, что крутилось в тот момент в голове, сейчас казалось до ужаса глупым и безрассудным, все мои, как я думал, железные аргументы и мотивы на деле оказались пшиком… Впрочем, почему казалось? Так оно и было. Из-за этого и в рабство некогда попал, по этой же причине несколько раз оказывался на грани смерти. И сегодня тоже. Не подумал, пошел на поводу инстинктов, полностью отключил мозг, действуя на эмоциях, чем подставил Лану.

Но ей сейчас и не нужен был мой ответ, она просто кричала, высказывая все, что думает по поводу моего безрассудства и идиотизма, не стесняясь в выражениях, выплескивая весь пережитый страх и ярость. Отвесила еще несколько уже несильных пощечин, которые я принял со стоическим смирением, признавая ее правоту. О том, что меня ждет еще и основное наказание, старался не думать.

— Что молчишь?! — воскликнула она, выдохнув после очередного спича о моих сомнительных умственных способностей.

— Я испугался за тебя. Ту мерзость почти бросили и… Придурок я, не подумал, решил, что так хотят избавиться от тебя, — вздохнул я, покаянно опустив голову.

— Придурок. А я тебя еще и в мужья взяла, — проворчала Лана уже не так сердито.

Я с надеждой вскинул на нее взгляд. Она, закусив губу, хмурясь, рассматривала меня. До чего-то додумавшись, тяжело вздохнув, почти ласково погладила по горевшей огнем щеке и переместила ладонь на ухо, осторожно накрыв поврежденную мочку. Ее тут же окутало покалывающее тепло, и спустя пару секунд легкая постреливающая боль исчезла.

— Спасибо… — растерянно пробормотал я.

— Угу. А теперь раздевайся, тебя еще порка ждет за твое «не подумал» и «решил», — все тот же строгий тон, но ледяных ноток в нем значительно поубавилось.

Зябко поежившись, принялся стаскивать с себя одежду. С тоской покосился на крепежи в стене и стоявшие рядом козлы для порки. Ни туда, ни туда не хотелось. Проще было самому пытаться удерживать тело в нужной позе, чем чувствовать беспомощность от вгрызавшихся в кожу грубых веревок или жестких фиксаторов. Но кого я обманываю? Выдержать двести ударов плетью без надежной фиксации? Смешно.