Влад (ЛП)

Глава 20

Я избегал каждого человека в своем доме. Включая отца. Мы все еще не разговаривали с тех пор, как я убил Антона чуть больше недели назад, и я не готов с ним вести диалог. Я все еще слишком непостоянен. При встрече с ним мне нужно быть хладнокровным и собранным.

Сегодня я поговорю с ним, и тогда все пойдет своим чередом, как будто Дианы и Антона никогда не было. Нам все еще нужно спланировать свадьбу. Я только что заменил невесту.

— Мммм, — бормочет Ирина во сне, поглаживая ладонью мою грудную клетку.

Я провожу пальцами по ее волосам и улыбаюсь. Иметь ее в своей постели каждую ночь и просыпаться с ней в моих объятиях было раем. Такой дьявол, как я, не заслуживает ангела, но он у меня все равно есть. И я никогда не отпущу ее.

— Доброе утро, — говорит она хриплым ото сна голосом. Ирина приподнимается на локте и мило улыбается мне. Солнце светит в окно, освещая ее светлые локоны. Я никогда не устану смотреть на нее. Никогда. На самом деле, она меня довольно отвлекает.

— Доброе утро, красавица. — Наклоняюсь вперед и целую ее в пухлые губы. Только собираюсь продолжить, как на столе звонит мой телефон. Я стону, хватая его. — Что?

— Нет возможности поговорить с твоим отцом? — ворчит отец.

— Доброе утро, отец.

Я воздерживаюсь от того, чтобы огрызнуться в ответ, и расслабляюсь на подушках. Ирина начинает целовать мою грудь, делая все возможное, чтобы улучшить мое настроение. Она знает, как мой отец портит мне жизнь.

— Медовый месяц закончился, сынок. Я знаю, что ты спрятал молодую Волкову в своей комнате. Она становится твоей слабостью, — недовольно заявляет он.

— Ты поэтому позвонил? — с раздражением спрашиваю я.

— Отчасти, — выпаливает он. — Но мне нужно обсудить еще кое-что. В моем кабинете в десять.

— Нет, — возражаю я. — Если это важно, говори сейчас. Я занят.

На мгновение связь обрывается. Ирина моргает, глядя на меня, и когда я одариваю ее ободряющей улыбкой, она начинает целовать меня ниже по торсу. Рукой сжимает мою эрекцию, и я сдерживаю стон. Моя маленькая грязная мегера обхватывает губами мой член, твердо намереваясь вывести меня из себя, пока я разговариваю по телефону с моим отцом.

— Ты объявишь о своей помолвке сегодня вечером, — говорит он через минуту. — Я предлагаю тебе найти новое кольцо. И хочу, чтобы брак был заключен в течение месяца.

Ирина улыбается мне, обхватив мой член, ее тяжелое обручальное кольцо отражает солнечный свет и почти ослепляет меня.

— Я сделаю это, — ворчу я. Ему не обязательно знать, что я украл Ирину из поместья три дня назад, отвез в город и нашел ей самое дорогое кольцо, какое только смог, а затем сделал ей романтическое предложение, когда мы прогуливались по заснеженной дороге в ресторан. Эти моменты только для нас. Не для любопытных глаз или тех, которые используют такие вещи против влиятельных людей. Если не считать моего взрыва на прошлой неделе, никто никогда не узнает, насколько я одержим этой женщиной.

Никто, кроме нее.

— И это все? — Мои слова звучат как шипение, когда Ирина сжимает мои яйца и берет мой член глубоко в свое горло.

— Как поживают женщины?

— Ирина тренировала их. Скоро они будут в идеальном состоянии, — хмыкая, говорю я ему. Каждый вечер мы с Ириной спускались в подвал. Пока я работаю со Степаном, она занимается ими. Моя невеста умна и учит их вещам, которые могут оказаться полезными в «Играх». К следующей зиме эти женщины станут умными, коварными соблазнительницами.

— Другие женщины, — говорит отец.

— Их доставят сегодня. Они будут вести себя адекватно и станут идеальной приманкой для наших более развратных игроков. А поскольку Ирина работает с остальными, это, возможно, на данный момент наши лучшие женщины.

Он презрительно смеется.

— Что, маленькая Ирина знает о том, как показать им принимать два члена сразу?

— Это не высшая математика, отец.

По ту сторону линии раздается рычание:

— Давай убедимся, что их пизды в порядке. Одна-две дорожки обеспечат это.

— Хммм, — это все, что я отвечаю. Моя женщина заглатывает мой член так, что мне не совсем интересно, что скажет мой отец.

— И, Влад, может быть, мне стоит провести тест-драйв того, чему они уже научились? Я хочу их выбрать сам, — говорит он.

Конечно, он захочет.

— Дарья уже наскучила?

Вместо ответа я слышу шлепки плоти. На другом конце раздается женский крик, достаточно громкий, чтобы Ирина оторвалась от моего члена и нахмурилась, глядя на меня.

— Дарья учится засовывать кулак в свою пизду. С ней все в порядке.

Ирина медленно трахает мой член рукой, но ей больше не интересно сосать его, так как она пытается прислушаться к нашему разговору.

— Итак, мы закончили? — огрызаюсь я.

— Остальное мы обсудим позже. Передавай привет моей будущей невестке.

Я кладу трубку, не попрощавшись.

— Почему ты остановилась?

— Что он с ней делал? — спрашивает она, игнорируя меня. В ее голубых глазах сверкает огонь. Это одна из вещей, которые мне в ней нравятся. Под ее спокойной внешностью скрывается настоящая буря. Мне нравится время от времени давать ей волю.

— Ты действительно хочешь знать?

— Да.

— Я мог бы показать тебе, — поддразниваю я.

Ирина приподнимает брови, но не отступает от моего вызова.

— Так покажи мне.

Я одариваю ее волчьей ухмылкой, прежде чем растерзать. Ее визг восхитителен, когда я переворачиваю ее и прижимаю к кровати. Я тянусь за смазкой на столе, наблюдая за настороженным взглядом моей невесты. Я устраиваю большое шоу, выливая жидкость себе на руку и размазывая смазку по пальцам. Ирина округлила свои глаза, как блюдца.

— Раздвинь бедра.

— Влад, — говорит она, — ты знаешь, что собираешься сделать?

Я провожу скользкой костяшкой среднего пальца по ее щелочке, усиливая давление на клитор.

— Развлечься с тобой, — поддразниваю я.

Ирина сужает глаза, но не говорит мне «нет». Даже если бы она это сделала, все равно я не очень хорошо слышу это слово. Я легко ввожу в нее один палец, а затем два. Она издает стон, стоит мне согнуть их и погладить по ее точке «g». Мне нравится заставлять ее мурлыкать, как котенка. Ее тело подчиняется моей команде и так красиво повинуется.

— Влад…

— Шшшшш, — говорю я, засовывая третий палец в ее киску.

Ирина громко стонет, и ее веки трепещут. Я потираю большим пальцем ее клитор, одновременно вводя мизинец внутрь. Ее влагалище слишком узкое, чтобы я мог ее раздвинуть и просунуть туда еще немного своей руки. Это заставляет меня задуматься, как поживает бедная Дарья.

— Пожалуйста…

— Что ты хочешь, маленькая Тень?

— Ты. Мне нужен ты.

Я вынимаю из нее пальцы и хватаю свой член скользкой рукой. Ирина стонет, когда я дразню ее вход. Быстрым толчком вхожу в ее тело. Я нахожу ее губы своими и крепко целую. Мои бедра прижимаются к ее бедрам, и я трахаю ее слишком грубо для этого утра. Но моя милая девочка принимает это. Она подстраивается под мой шаг и больно царапает ногтями мои плечи.

Я прикусываю ее губу. Ирина прикусывает мой язык.

Я сжимаю в кулаке ее волосы. Она хватает меня за руку.

Мы одержимы желанием проникнуть друг в друга.

Скоро, вступив в брак, мы станем единым целым.

И вся страна, черт возьми, содрогнется под нашим правлением.

— О, боже, — вскрикивает она, и ее охватывает оргазм.

Ее тугая киска сжимается вокруг меня, когда она кончает, доводя меня прямо до предела. Я кончаю в нее, и, как и каждый день на этой неделе, задаюсь вопросом, не залетит ли она от меня. Я стал совершенно одержим идеей наполнить ее своей спермой и сделать так, чтобы она забеременела. Я хочу, чтобы Ирина носила моего ребенка и мою фамилию. И поскольку она больше не принимает противозачаточные и официально помолвлена со мной, все это может произойти в ближайшем будущем.

Как только мой член становится мягким и моя сперма вытекает из нее, я приподнимаюсь, чтобы посмотреть на нее. Ирина лениво моргает, глядя на меня, и нежно улыбается. Ее улыбка станет моей кончиной.

Или, возможно, началом.

Все эти годы я играл по правилам игр моего отца.

Но потом я взял Ирину и сделал ее своей. Теперь его игры совсем не то, во что мне интересно играть.

У меня есть новая игра.

И я устанавливаю правила.

Это игра, в которой мы с ней выигрываем.

Каждый чертов раз.

Месяц спустя…

— Все в порядке? — спрашиваю я, подходя к Ирине.

Она смотрит в окно номера для новобрачных в нашем отеле и кивает.

— Это горько-сладко, понимаешь?

Я подхожу к ней сзади и обнимаю ее. Она все одета в свадебное платье, а я в своем смокинге. Это было интимное мероприятие, на котором присутствовали только наши семьи. Диана не пришла. Через Вениамина Ветрова Ирине было передано, что у нее есть другие обязательства, которыми она должна заняться. Но чего милая Ирина не знает, так это того, что я запретил Диане. Ее старшей сестре больше никогда не будут рады в моем доме. Леонид повел Ирину к алтарю и, несмотря на их проблемы, благословил нас. Женитьба Васильева на Волковой всегда было планом. Возможно, между двумя семьями и были какие-то разногласия, но, в конце концов, традиции и власть победили.

— Мне жаль. Она бы пришла, если бы могла, — говорю я, прижимая жену к себе.

Ирина поворачивается в моих объятиях и приподнимает бровь.

— Я не глупая, Влад. Ей не разрешили прийти. Давай не будем начинать этот брак со лжи.

Она ничего не упускает.

Мне следовало бы знать это лучше.

Стыд, необычное и чуждое чувство, просачивается сквозь меня. Неужели я такой мудак, что не мог позволить Диане присутствовать на свадьбе ее сестры?

К сожалению, так оно и есть.

Я заглажу свою вину перед ней, но я бы никогда не отказался от своего решения.

— Эй, — говорит она, обхватывая ладонями мои щеки. — Я понимаю, почему ей не разрешили присутствовать сегодня здесь. Но это не меняет того факта, что мне было больно от того, что моя старшая сестра не увидела меня в мой знаменательный день. — В ее кристально-голубых глазах блестят слезы. — Тем не менее, я счастлива. Я так счастлива с тобой. Я хочу, чтобы все было правильно. Не то, что с нашими родителями. Мы лучше их. Умнее и сильнее. Ты и я, Васильевы. Ты и я против нашего мира.

Я расслабляюсь и наклоняюсь вперед, целуя Ирину ее в лоб.

— Мне повезло, что у меня есть ты.

— Чертовски верно, — дерзит она.

Смеясь, я отстраняюсь и смотрю на свою прекрасную жену. Это слово странно звучит у меня на языке. Большинство мужчин в нашем мире, похоже, обеспокоены наличием жены, предпочитая любовниц тем, кто вынашивает их детей. Я не могу представить, что когда-нибудь буду трахать другую женщину. Не тогда, когда у меня есть Ирина. Она для меня все. Великолепная, свирепая, умная, как хлыст, и, самое главное, преданная.

Пришло время.

Чтобы передать ей ключ от меня.

Я никогда полностью не отдавал себя другому человеку, но мое солнце — моя Тень — заслужила это право просто тем, что была ею.

— Присядь, — говорю я ей, указывая на диван в нашем номере.

Она отстраняется и скользит в своем блестящем белом платье, которое кажется более блестящим, чем снег, когда солнечные лучи проглядывают сквозь него и освещает белую ткань. Может быть, это из-за девушки, облаченной в это платье. В ней определенно есть сияние, которое я не могу игнорировать. Пока она садится, я подхожу к своей сумке, в которой держу ноутбук и несколько фотографий, которые всегда ношу с собой. Я беру сумку и сажусь рядом с ней.

Всегда терпеливая, Ирина молчит, сложив руки на коленях. Два кольца, которые связывают ее со мной, крепко сидят на ее изящном пальце. Мне нравится, какие они массивные и дорогие, практически кричащие любому, у кого есть глаза, что она не только занята, но и занята гребаным Владом Васильевым.

Сначала я достаю фотографии и протягиваю их ей. Она листает их, посмеиваясь над некоторыми, говоря «оу», когда натыкается на детские фотографии, и долго смотрит то на Виктора, то на Вику и на меня, когда близнецы были младенцами, а я дошкольником. На самом деле это моя любимая фотография, потому что, хотя вы и не видите ее на снимке, моя мама держит близнецов на коленях. Отец давным-давно вырезал ее голову прямо с фотографии — со всех фотографий. Но она все еще там, и вид ее рук на фото помогает моим воспоминаниям нарисовать недостающую часть того, как она выглядела.

— Они такие милые, — комментирует Ирина, заканчивая смотреть на фото.

Я забирау у нее фото и кладу на кофейный столик.

— Я любил своих брата и сестру. Отец был придурком, и у них не было матери. Я присматривал за ними и оберегал от неприятностей. Вика, как ты знаешь, была развита не по годам и бегала повсюду, терроризируя всех подряд. Но Виктор? Он был моим маленьким приятелем. Мы все делали вместе. Я так сильно любил его… скорее, люблю его.

— Я сожалею о твоей потере, — выдыхает она. — Не могу представить, чтобы что-то случилось с моей сестрой.

Я достаю свой ноутбук и открываю его. В зашифрованном файле воспроизвожу серию видеоклипов. Первый из них относится к прошлогодним «Играм В». На нем видно, как Нико подходит сзади к моему брату и пытается ударить его ножом. Затем Ками, опытный боец в «Играх», наносит удар Нико, но тот остается стоять. Отсчет времени завершает «Игры», а затем, несколько мгновений спустя, на экране видно, как Нико был сокрушен близнецами Бритвы — здоровенными ублюдками, которые носят шипы на одежде, — и умер после официального окончания мероприятия. Позже, после того как я просмотрел видеозапись, мы узнали, что Нико Ветрова было приказано убить из-за моей сестры — чего Ветровы, очевидно, не знают. Вика, отец, Виктор, я, а теперь и моя жена — единственные, кто в курсе.

— Это так жестоко, — бормочет Ирина.

Вместо ответа я открываю видео за видео, в которых Вика с Нико планируют расправиться с Виктором. Она снова и снова напоминала ему, что его любовная связь с ее близнецом была болезненной и отвратительной. Что наши отцы согласились бы только на один исход — их женитьба и производство наследников направо и налево. Даже по видео я мог сказать, что мой лучший друг в то время был в отчаянии. Он любил Вику, я искренне в это верю, но Виктора он любил больше. По сути, поскольку они были близнецами, казалось, что у него могло быть лучшее из обоих миров. Она каким-то образом убедила его убить Виктора. К счастью, ему это не удалось. И в качестве страховки моя сестренка позаботилась о том, чтобы Нико умер, желая замести все следы и опасаясь того, чтобы его семья не пришла за ней.

Вика скорее бы умерла, чем позволила Нико спать, будучи в браке с ней, с ее близнецом. Убрав Нико со сцены, она отомстила Виктору. Моя сестра разрушает все, к чему прикасается.

Ирина ахает, приоткрыв свой хорошенький ротик.

— Виктор и Нико? — выдыхает она.

— Ты знаешь, что с ними было бы в нашем мире, Ирина.

Я включаю видео, в котором Вика рассказывает нашему отцу о бисексуальности Виктора. Отец пришел в ярость, даже зашел так далеко, что в приступе злости ударил мою сестру в порыве уничтожить все в своем кабинете. Есть еще ролики, где она встречается с близнецами «Бритва» и платит им деньги. Без сомнения, это была ее страховка, если Нико должным образом не выполнит ее просьбу. К тому времени, когда все видео заканчивается, я снова в ярости.

— Итак, Вика приказала Нико убить Виктора, но он потерпел неудачу, и из-за этого его приказали убить, — рассуждает она, указывая на первое видео. — Но если он потерпел неудачу, то как умер Виктор?

Я беру ее за руку и целую костяшки пальцев.

— Ты унесешь это с собой в могилу, Тень.

Осознание отражается в ее голубых глазах, которые становятся огромными, как блюдца.

— Он не умер.

Мое сердце бешено колотится в груди. Отец посадил его прямо в США, в штате под названием Арканзас. Прямо у черта на куличках. Наказание для избалованного принца. Быть никем. Чтобы смешаться с нормальными людьми.

— Он очень даже жив, — заверяю я ее, открывая другую папку. Внутри находится информация о местонахождении моего брата. — Если со мной когда-нибудь что-нибудь случится, твой долг как моей жены — проконтролировать, чтобы о нем продолжали заботиться.

Она выразительно кивает.

— Без сомнения, Влад.

— Диана никогда не должна об этом узнать. Я знаю, ты любишь ее, но никто не в курсе, что с Виктором все в порядке. Отец инсценировал его смерть по определенной причине — чтобы заставить моего брата жить в позоре и быть одиноким до конца своих дней. — Во мне раздается рычание, ненависть к моему отцу и Вике выплескивается наружу. — Но попомни мои слова, Ирина, однажды я верну его домой. Я найду способ. Я буду смотреть, строить планы и играть в эту гребаную игру. И однажды, когда настанет подходящее время… — Я замолкаю.

— Ты пойдешь за своим братом, — отвечает она, и ее голубые глаза свирепо вспыхивают.

— Чертовски верно, я так и сделаю.

Она улыбается, выхватывая ноутбук из моих рук и ставя его на стол. Затем садится на мои колени, и ее пышное платье сминается между нами. Ирина хмурит брови, а в глазах пляшет злой огонек.

— А Вика?

— «В» — это месть, — говорю я. — «В» — это для Ветрова.

Она смеется и быстро целует меня.

— Что такого сделал тебе бедный Руслан Ветров, чтобы заслужить это?

— Это не моя проблема.

— Кто-то должен был отправить ее на «Игры», — говорит Ирина. — Она ужасна. Я ненавижу ее за то, что она сделала с твоим сердцем.

— С Егором в качестве тестя, я думаю, каждый день похож на игры с ней. Егор известен тем, что ударил гадюку наотмашь за то, что она ответила ему взаимностью. И это все, что Вика умеет делать. Несомненно, ее жизнь там — сущий ад, особенно теперь, когда она вышла замуж за Руслана. Этот парень такой же придурок, как и его отец.

— Хорошо. — Ее ноздри раздуваются.

Никто из нас не говорит о том, что Диану постигнет та же участь. Но в отличие от моей сестры, Диана гораздо лучший игрок. Жизнь с Ветровыми, предположительно с Вэном, если только Егор не решит иначе, была для нее наилучшим возможным исходом. Альтернативой была бы та же участь, что и постигла Антона.

Диане было даровано прощение, потому что я люблю ее сестру.

— Эти игры, — говорит Ирина, хмурясь. — Мы всегда играем в них.

Я запускаю пальцы в ее волосы и притягиваю ее к своему рту. Проводя языком по ее пухлой нижней губе, наслаждаюсь резким вдохом.

— Но теперь мы играем в одной команде.

— В лучшей команде, — соглашается она, скользя руками по моим плечам.

Я рычу:

— В единственной команде.

Мы углубляем наш поцелуй, скрепляя еще одну клятву.

Мы с Ириной — неудержимая пара.

Подлые.

Порочные.

Злобные.

Васильевы.